РАЯ РУБИНШТЕЙН

НОВЫЕ СКАЗКИ

 

КОРОТЕНЬКИЕ ИСТОРИИ

Дождь

Сидел Грустный заяц и смотрел в окно.

За окном лил дождь, было холодно, серо и уныло. Дома у Грустного зайца было тепло, но ему казалось, что от дождя становится холодно.

Заяц всё смотрел в окно и становился всё грустнее и грустнее. Вдруг он увидел, что по улице бежит совершенно мокрая мышка. Она посмотрела на окно, увидела зайца и жалобно пискнула:

– Хоть бы пустил меня погреться…

Грустный заяц не слышал, что она сказала, но понял, чего она хочет. Он открыл дверь и впустил мышку.

– Спасибо,— сказала она и стала отряхиваться.

Холодные брызги полетели на зайца и ему стало совсем грустно.

– Есть хочешь? – спросил он мышку.

– Ещё бы, – сказала мышка, – уже неделю дождь, кладовую мою залило, ни зёрнышка не достанешь.

Заяц дал мышке сыра, а сам перекусил морковкой.

Потом они сели у окна и стали смотреть на дождь. От вида холодного дождя мышке стало становиться всё грустнее и скоро у окна сидели вдвоём Грустный заяц и Грустная мышка.

Тут они заметили, что к стенам домов жмётся совершенно промокший хомячок и умоляюще смотрит на них.

Грустный заяц открыл ему дверь, хомячок начал отряхи-

ваться, а Грустный заяц с Грустной мышкой отошли подальше, чтобы холодные брызги не полетели на них и им не стало ещё грустнее.

– Есть хочешь? – спросил Грустный заяц у хомячка.

Есть я не хочу, – ответил хомячок, – а вот ночевать мне

негде. Мою норку залило водой.

Когда хомячок подсох, он тоже сел у окна и стал смотреть на дождь. Хомячок почувствовал, что ему становится всё грустнее, но он не любил унывать.

– Что же мы сидим и смотрим на дождь? – спросил он. –

Так мы загрустим на всю жизнь. Давайте задёрнем занавески.

Они задёрнули оранжевые занавески и включили свет. В

доме стало светло и уютно. Заяц и мышка сразу повеселели, а главное, им теперь больше не было видно, что делается на улице.

Ёжик

Шёл по лесу страшно злой ёжик. Идёт ему навстречу мышка и говорит:

– Здравствуй, ёжик.

А ёжик в ответ как зафыркает со злостью:

– Фук-фук-фук,— и даже все иголки выставил.

Испугалась мышка и убежала.

Идёт ёжик дальше, навстречу ему заяц.

– Здравствуй, ёжик.

А ёжик: фук-фук-фук, и говорить с тобой не хочу.

Обиделся заяц и ушёл.

Бежит-бежит ёжик, уже и дороги не разбирает. Вот так он и уткнулся носом в большое дерево. Сверху ему белка кричит:

– Ёжик, ёжик, что ты так злишься?

А ёжик:

– Не твоё дело, фук-фук-фук. Сейчас я до тебя доберусь, всю иголками исколю!

– Да ты по деревьям лазать не умеешь.

– А я его сейчас свалю, – фыркает ёжик.

Упёрся он лбом в дерево, все иголки выставил и давай стараться его свалить. Ёжик старается-старается, а дерево стоит, знай себе листьями шелестит. Устал ёжик и вся злость из него вышла.

– Так-то лучше,— говорит сверху белочка,— как ты себя чувствуешь?

– Я сейчас ничего не чувствую,— отвечает ёжик,— а чего я злился и сам не пойму.

Пошёл он обратно в свою норку и встретил мышку.

– Ты не сердись на меня, мышка, я злой был, сам не пойму отчего.

– Я не сержусь,— говорит мышка, а сама отбежала на всякий случай подальше.

Увидел ёжик зайца и говорит:

– Не сердись на меня, заяц, я злой был, сам не пойму отчего.

– Ну вот и хорошо,— отвечает заяц,— а то если так злиться, тогда никаких сил не хватит.

И правда – ёжик еле добрался до своей норки и сразу заснул от усталости.

Пони и лошадка

Рядом в конюшне жили маленький жеребёнок и взрослый пони.

Жеребёнок был меньше пони и поэтому он считал пони своим старшим братом. Пони заботился о жеребёнке, ведь он был такой маленький!

– Осторожно,— говорил он,— видишь, какая широкая канава, тебе её не перепрыгнуть, лучше обойди.

Все знали, что если пони рядом, то с жеребёнком не случится ничего плохого и поэтому их всегда отпускали гулять вместе.

Время бежит быстро и скоро жеребёнок перерос пони. Он посмотрел на пони сверху вниз и спросил:

– А почему ты не растёшь?

– Потому что я уже взрослый,— спокойно ответил пони.— Я больше не вырасту и навсегда останусь маленьким пони. А вот ты вырастешь в большую красивую лошадь, но тебе надо как следует есть и не забывать про витамины.

Жеребёнок ел хорошо и, конечно, не забывал про витамины.

Пришло время и он вырос в высокую красивую лошадь.

Утром пони уходил куда-то и говорил:

– Я на работу.

Когда он возвращался, в его гриву была вплетена цветная ленточка или привязан воздушный шарик. Он катал на себе детей и они его очень любили.

– Я тоже так хочу,— сказала лошадь.

– Ты слишком большая для детей,— отвечал пони.— Наверно, на тебе будут кататься взрослые.

– А они будут привязывать мне воздушные шарики?

– Наверно будут, если ты попросишь.

Но получилось по-другому. Однажды лошадь вывели на улицу, запрягли в тележку, в неё сел человек и она повезла тележку ко входу в парк. Там уже толпились дети. Они сели в тележку и лошадь долго катала их по дорожкам парка. Она очень волновалась, но виду не показывала. Когда она вернулась ко входу и дети побежали к родителям, человек вышел из тележки, погладил лошадь по голове и сказал:

– Умница, первый раз катала детей и не сделала ни одной ошибки.

Он дал лошади кусочек сахара и это было очень вкусно. Когда она вернулась домой, то рассказала обо всём пони.

– Только вот шарик мне не достался,— вздохнула лошадь.

– Сахар лучше шарика,— сказал ей пони.— А шарик я тебе дам.

Теперь они вечерами разговаривали о своей работе и решили, что это самая хорошая и весёлая работа на свете — катать детей.

Обезьянка

Обезьянка сидела на дереве и ела гуяву. В это время мимо прошёл тигр. Обезьянка посмотрела в какую сторону он пошёл и поняла, что он пошёл к озеру. Обезьянка сказала сама себе:

– Я ничего не видела,— и закрыла лапами глаза.

– Я ничего не слышала,— и закрыла лапами уши.

– Я ничего никому не скажу,— и она закрыла лапой рот.

Тут к дереву подошёл слон Хон и спросил её:

– Ты не видела куда пошёл тигр?

– Я ничего не видела,— сказала обезьянка и закрыла лапами глаза.

– Ну, может ты слышала какой-нибудь шум?

– Я ничего не слышала,— ответила обезьянка и закрыла лапами уши.

— Жаль, что ты ничего не знаешь,— сказал слон.

– Я никому ничего не скажу,— пробормотала обезьянка и зажала лапой рот.

Слон пошёл куда-то через заросли, а обезьянка продолжала есть гуяву. Она съела одну гуяву и принялась за вторую и в это время к  дереву подошла слониха Хинта.

– Ты не знаешь, куда пошёл слон?

– Я не видела,— сказала обезьянка, закрывая лапами глаза.

– А ты ничего не слышала? Слон всегда так шумно топает.

– Не слышала,— и обезьянка закрыла уши.

– Жалко, что ничего не можешь сказать.

– Не могу,— и обезьянка зажала рот.

Тут пришёл тигр и принёс в пасти большой букет лотосов. Он положил его на землю перед слонихой и сказал:

– Дорогая Хинта! Поздравляю тебя с днём рождения и желаю много счастья тебе и твоему слонёнку.

Стало слышно как кто-то ломится через заросли и это был слон.

Он тащил огромную гроздь бананов.

– Это тебе, Хинта. В твой день рождения у тебя должно быть всё самое лучшее. А теперь пойдём праздновать!

– Ура,— закричала обезьянка,— я всё видела, я всё слышала и я всё скажу… Поздравляю Хинту с днём рождения! Я тоже хочу праздновать!

Она спустилась с дерева, дала Хинте гуяву и они все вместе отправились праздновать.

Всё вверх дном

Один мальчик вышел на улицу и увидел, что все дома перевернулись вверх дном и стоят крышами вниз.

– Это неправильно, — подумал мальчик, — крыши должны быть сверху.

Тут мимо пролетела собака, перебирая лапами в воздухе.

– Это тоже неправильно,— подумал мальчик,— собаки должны бегать по земле, а не летать по воздуху.

Тут кто-то взял его и перенёс через улицу. Мальчик оглянулся, но рядом никого не было кроме вороны. Ворона посмотрела на него и засмеялась.

– Это совсем неправильно,— сказал мальчик.— Вороны не умеют смеяться. Они каркают.

Он посмотрел на свой дом. Дом тоже перевернулся и стоял крышей вниз.

– Надо что-то делать,— решил мальчик. Он взял пелефон и позвонил в полицию.

– Алло,— сказал он,— поскорей приезжайте на нашу улицу. У нас тут всё вверх дном и ворона смеётся.

– У нас тоже всё вверх дном,— сказал полицейский,— и тоже все смеются. Но мы сейчас приедем.

Через минуту приехала полицейская машина и из неё вышли полицейские. Их машина тут же перевернулась вверх колёсами.

Ворона опять засмеялась.

– А где твоя мама?— спросили полицейские.

– Она дома.

Полицейские позвонили маме и сказали:

– Заберите своего мальчика, на улице всё вверх дном.

– Ах,— сказала мама,— неужели вверх дном? Сейчас я приведу всё в порядок. Я быстро.

И вот уже все дома стояли вверх крышами, машина перевернулась и опустилась на колёса, ворона каркнула и улетела на дерево, а мальчик пошёл домой.

Мамы – они такие: если всё вверх дном, они быстро приводят всё в порядок. Если хочешь, спроси свою маму как она это делает.

Дракон

Жил на свете огнедышащий дракон. Если он хотел, из его ноздрей вырывался огонь. У дракона был яблочный сад и он ел одни только яблоки. Когда ему надоедали простые яблоки, он дул на них огнём и ел печёные. Иногда ему хотелось съесть что-нибудь другое, но он просто не умел больше ничего делать — только печь

яблоки.

Однажды дракон прогуливался недалеко от своего сада и встретил девочку. Он ещё никогда не видел девочек и очень удивился.

– Зачем ты сюда пришла? – спросил он.

– Я хочу посмотреть на огнедышащего дракона. Говорят, он живёт где-то здесь.

– Это я и есть,— сказал дракон.— Смотри.

И он выдохнул огонь в воздух.

– Это очень хорошо,— сказала девочка,— ты можешь готовить обед без всякой печки.

– Я ещё никогда не ел обед. Я умею только печь яблоки.

– Я испеку тебе пирог с яблоками. У тебя есть сковородка?

– У меня всё есть.

Девочка взяла муку, замесила тесто, выложила его на сковородку, а сверху положила яблоки.

– Теперь подуй,— сказала она дракону.

Дракон дунул изо всех сил и огонь охватил сковородку.

– Не так,— сказала девочка.— Это слишком много и пирог подгорит. Убавь огонь и дуй осторожнее.

Дракон убавил огонь и осторожно дул до тех пор, пока пирог не зарумянился и не стал пышным. Он еле дождался, когда пирог остынет и сразу съел его весь.

– Теперь я знаю как печь пироги,— сказал дракон.— А если ты научишь меня варить суп из яблок, то у меня всегда будет обед.

Кто лучше?

На полке для обуви было тесно: обуви там стояло много. Туфли стали хвастаться:

– Смотрите, какие мы красивые. Какие у нас золотые бантики и какие высокие каблуки! Нас можно надеть на любой праздник.

– Ну и что,— сказали кроссовки,— вас же нельзя носить всё время – ноги заболят. А нас можно носить каждый день с утра до вечера.

– Только не летом,— засмеялись босоножки,— летом мы лучше всех.

– А зимой мы лучше всех, – сказали тёплые сапоги.

Домашние тапочки долго молчали, они не любили хвастаться.

– А всё-таки,— тихонько сказали они,— когда приходят домой, то всех вас снимают, а надевают нас. С нами лучше, мы мягкие.

Золотая рыбка

Домой принесли аквариум и в нём плавали золотые рыбки. Одна из них выпрыгнула из аквариума, повисела в воздухе и улеглась на полку с книжками.

– Осторожно,— закричали дети,— ты забрызгаешь все книжки!

Рыбка соскользнула с полки и повисла в воздухе, распушив плавники и хвост. Она была похожа на игрушку и на пол с неё капала вода. Дети удивились, ведь рыбы не умеют летать, они живут в воде. Рыбка быстро поймала летевшую мимо муху, взмахнула хвостиком и взлетела повыше.

– Не удивляйтесь,— сказала она тонким голоском,— я необыкновенная. Если меня хотели съесть, я изо всех сил старалась выпрыгнуть из воды, чтобы меня не поймали. И тогда я поняла, что если сильно взмахнуть плавниками и хвостом, то можно долго держаться в воздухе.

– Почему же тогда все рыбы не летают?— спросили дети.

– Потому что они хорошо видят только в воде. В воздухе они не видят почти ничего. Вот если бы у всех рыб были очки, они летали бы так же хорошо как и я. А я везде вижу прекрасно— и в воде, и в воздухе. Я же сказала – я необыкновенная!

Тут дети насыпали в аквариум корм и рыбка нырнула обратно в воду.

Бегемот

Один бегемот ел, ел и никак не мог остановиться. Наконец, он так наелся, что не смог больше стоять. Тогда он разлёгся на солнышке и решил подремать. У него ничего не получилось, потому что он съел слишком много и живот не давал ему улечься по-

удобнее. Бегемот решил подождать когда живот станет поменьше и он опять проголодается. Лежать ему было скучно и он собрался о чём-нибудь помечтать, чтобы не скучать. Сначала он решил помечтать о чём-нибудь вкусном и тут же понял, что о еде он и думать не может. Он стал смотреть на облака и придумывать на что они похожи, но облака были все одинаковые и быстро таяли в небе. Больше ничего в голову ему не приходило.

– Неужели я такой глупый, что не могу придумать, о чём подумать? – И бегемот заплакал.

Тут прилетела небольшая птичка и удивилась:

– Почему ты плачешь?

– Потому что я такой тупой и глупый, что даже не могу придумать о чём подумать…

– А ты думай не о чём-нибудь, – посоветовала птичка,— а о ком нибудь. Это всегда легче.

– О ком бы мне подумать,— задумался бегемот и даже закрыл глаза, чтобы кого-нибудь себе представить. У него ничего не по лучилось, потому что он всю жизнь думал только о себе, и он опять заплакал.

– Да не плачь ты,— с досадой сказала птичка,— объясни хоть в чём дело.

– Мне не о ком думать!— заревел бегемот.

– А ты думай обо мне, о том, какая я красивая,— сказала ему птичка.

И бегемот успокоился и стал думать о птичке, о том, какая она красивая, а птичка стала выклёвывать букашек, которые щекота ли ему спину.

Птичка

Один мальчик подобрал птенчика, который выпал из гнезда. У мальчика птенчик подрос, но летать ещё не умел. Это был уже не птенчик, а маленькая птичка.

Мальчик стал учить птичку летать. Он сажал её на руку и водил рукой в воздухе. Птичка махала крылышками, но взлететь ещё боялась. Прошло время, она ещё немного подросла и однажды взлетела с руки мальчика и перелетела на стол. Там она посидела и перелетела на шкаф. Потом она стала летать по всей комнате и что-то чирикать.

Мальчик понял, что чирикает птичка – она хотела научить его летать. Он встал на цыпочки, взмахнул руками и почувствовал, что висит в воздухе. Он ещё взмахнул руками, поднялся повыше и стал летать по комнате.

Тут в комнату вошла его мама и вскрикнула:

– Ох! Что с тобой?

Мальчик тут же опустился на пол, а птичка чирикнула и улетела в окно. Больше мальчик не летал. Без птички у него летать не получалось.

Картинки

Одна девочка нарисовала картинки. На одной картинке был нарисован зайчик, на другой кукла, на третьей много деревьев— целый лес. Девочка поставила картинки к стене и пошла спать.

Когда все заснули, кукла сказала:

– Не хочу здесь стоять! – и спрыгнула на пол.

– Иди сюда,— сказала она зайчику и зайчик тоже спрыгнул на пол.

Тут зашумели листья на деревьях на третьей картинке:

– Нам скучно без вас! Возьмите нас с собой.

Кукла и зайчик взяли каждое дерево и поставили на пол. На полу получился целый лес. Кукла и зайчик долго гуляли по лесу, нашли под деревьями клубнику и положили её в коробочку.

Когда им надоело гулять, то они поставили деревья на их картинку. Потом они сами залезли на свои картинки, а кукла взяла с собой коробочку с клубникой.

Когда девочка проснулась, то увидела, что на картинке рядом с куклой нарисована коробочка с клубникой, а на деревьях за ночь расцвели цветы.

Кудряшки-кучеряшки

Одна девочка очень любила птичек и всё время кормила их зёрнышками и хлебными крошками. В конце концов одна птичка так привыкла к девочке, что свила себе гнёздышка прямо у неё на голове. А у девочки были такие кудряшки-кучеряшки, что гнёздышко там прекрасно держалось.

Тогда девочка запретила маме мыть ей голову, а когда птичка снесла в гнёздышке яички и села их высиживать, то девочка даже спать стала сидя, чтобы яички не вывалились из гнезда. Мама терпела и ничего не говорила, потому что сама любила птичек.

Так девочка и ходила в детский сад — с гнёздышком на голове.

Там всем это очень нравилось и все кормили птичку и ей даже не приходилось летать за кормом. Но когда вывелись птенцы, мама сказала наконец:

– Ну хватит!

Она осторожно вытащила из волос девочки гнёздышко и положила его на полку в кухне. Девочка тоже с облегчением вздохнула, потому что устала спать сидя. А в кудряшках-кучеряшках было столько птичьих перьев и хворостинок от гнёздышка, что пришлось их коротко остричь…

Самолётик

Одному мальчику подарили игрушечный самолётик, он был совсем как настоящий, только летать не хотел. А ночью, когда мальчик заснул, самолётик долго летал по всей комнате. Особенно ему понравилось кружиться вокруг люстры.

На следующий день мальчик вынес его на улицу и поставил на скамейку. Вдруг самолётик покатился по скамейке и взлетел в воздух. Сначала он кружил над головой мальчика, а потом поднялся и начал летать над деревьями. Он так долго летал, что мальчик думал, что он уже не вернётся, но самолётик всё-таки вернулся и мальчик отнёс его домой.

Когда он снова пошёл гулять, то привязал к самолётику верёвочку, чтобы он не улетал далеко и можно было потянуть его за верёвочку обратно. Самолётик очень обиделся— он не хотел летать привязанным. Дома он закатился под кровать и спрятался там.

Мальчик долго искал самолётик, а когда нашёл, то сказал ему:

Я не буду тебя привязывать, только ты не улетай далеко и возвращайся когда я позову.

С тех пор самолётик летал без верёвочки и всегда прилетал обратно, когда мальчик звал:

– Самолётик, ко мне!

Паучок

Однажды мама увидела на полу маленького паучка.

-Ах,— воскликнула она,— теперь в доме будет полно паутины!

– Не трогай его,— сказал папа,— он маленький, много паутины от него не будет.

Прошло несколько дней, мама подметала пол и увидела, что в углу что-то блестит. Она наклонилась и разглядела маленькую золотую паутинку. Рядом сидел паучок и смотрел на маму. Она немедленно позвала папу.

– Вот видишь,— сказала мама,— и что же теперь делать с паутиной?

– Разве ты не заметила, что это не простая паутина?— спросил папа.— Она же золотая. Это необыкновенный паучок.

– И какой же?

Я думаю, волшебный, — сказал папа, — хотя в это трудно поверить.

– Ты думаешь, это настоящее золото?

Папа подцепил паутинку на ладонь. Она оказалась тяжёлой и сверкала на солнце.

– Самое настоящее,— сказал папа.— Надо его бы его чем-нибудь покормить.

Паучок грустно посмотрел на папу и куда-то пополз.

Не трогай его,— сказал папа,— он лучше знает, что ему нужно.

Через несколько дней мама заметила паучка на занавеске. Он стал ещё меньше, как-будто похудел.

– Что же он ест…— раздумывала мама.

Паучок не хотел ничего – ни хлеб, ни сахар, ни мух, ни морковку.

Наконец папа уронил рядом с окном кусочек шоколада и паучок начал его есть. Ел он только молочный шоколад. Он подрос и всё быстрее плёл паутину. Через два месяца он заткал золотым узором всю занавеску и она блестела на солнце. Потом он опять начал плести паутину по углам. Папа собирал её в коробочку и паучок плёл новую.

Наступила весна, окна были открыты настежь. Паучок стал выползать наружу, чтобы погреться на солнышке. С каждым днём он всё неохотнее возвращался домой и наконец уполз совсем.

А из паутины маме сделали золотое кольцо и цепочку.

Синий петушок

Розовый воздушный шарик оторвался от окна, к которому был привязан. Ветер засмеялся и понёс его под самые облака.

– Как хорошо, что у меня не осталось привязанности к старому окну! –воскликнул шарик, – я висел бы там всю жизнь и не узнал, что умею летать.

Шарик летел и сиял от удовольствия – он был ярко-розовый и блестящий, а на боку у него был нарисован синий петушок.

– Наверно, снизу меня принимают за солнце, – думал шарик и блестел изо всех сил. – Надо ещё немного раздуться и я буду даже больше солнца.

Но раздуться он не мог, потому что был крепко завязан на верёвочку.

Прошёл час, другой,третий, шарик начал уставать, но ветер всё так же нёс его по небу. Иногда шарик вздрагивал от его резких порывов, а один раз петушок чуть не слетел с него, но успел уцепиться коготками и удержался на своём месте.

К вечеру ветер утих и шарик стал медленно опускаться. Вскоре он зацепился за черепицу на крыше домика и улёгся высоко над землёй.

-А неплохо я сегодня полетал, — подумал шарик. И он поворочался с боку на бок,чтобы лечь поудобнее.

…Чего-то не хватало. Шарик поворочался ,снова и почувствовал, что одному его боку стало холодно. Рядом кто-то ворочался и тихо пищал.

– Ах, – вздохнул шарик, – это же мой петушок, он слез с моего бока… Как же я буду без него? – И он снова вздохнул.

Узелок, на который он был завязан, ослабел и воздух потихоньку выходил наружу. Чем больше шарик вздыхал, тем сильнее сдувался. Вот он последний раз вздохнул: а-ахх! И сдулся совсем.

Теперь он был похож не на солнце, а на маленькую розовую тряпочку. А петушок устроился на крыше поудобнее, сунул голову под крыло и сразу заснул.

В доме жил старый дедушка.Утром он вышел во двор и услышал, что на крыше кто-то сердито пищит. Он залез на лестницу, увидел петушка, взял его и спустился на землю.

– Удивительное дело, – сказал он, – петушок синего цвета. Ни у кого такого нет! Пусть живёт у меня.

Он отгородил петушку угол двора, сделал насест, кормушку и поилку. Шарик он надул и повесил на загородку, чтобы петушку не было скучно. Петушок иногда смотрел на шарик и вспоминал как они вместе летали высоко в небе, но теперь он был настоящим

петухом и ему не хотелось так высоко взлететь. Он научился кукарекать и по утрам будил дедушку, и ему даже не надо было смотреть на часы.

Одного дедушка не смог сделать – найти петушку подружку.

Сколько он не искал, так нигде и не нашёл синюю курочку…

СКАЗКИ ПОДЛИННЕЕ

 

Бананчик

Ёжик шёл через туман и думал: – вот сейчас пройду сквозь туман к своей полянке и окажусь рядом с сосной, а там уже близко моя норка.

Он и вышел к полянке, но там росла не сосна, а пальма, и с неё свисали гроздья бананов. Ёжик огляделся – и трава была другая, жёсткая. Значит я в Ботаническом саду, – решил ёжик, – а бананчик неплохо бы попробовать!

Увы, бананы висели высоко, и он не смог бы достать их даже палкой. Подбежала обезьянка и спросила:

– Ма баайя?

– Чего? – не понял ёжик.

– Какая проблема? – перевела обезьянка

– Бананчик бы…

– Сейчас будет. Ахшав ихье.

– Ахшав ихье, – машинально повторил ёжик. – Что это?

– Сейчас будет, – ответила обезьянка, забираясь на пальму.

– А, – сказал ёжик. – Это по-африкански?

– Почти. Отойди чуть-чуть.

Обезьянка сбросила несколько бананов и один из них угодил ёжику на иглы. Надо бы перепрятать на потом, – решил ёжик, – только сначала попробовать что это такое.

Обезьянка уже спустилась и спрыгнула на землю.

– Бери банан, – предложила она.

– Сначала ты, — быстро сказал ёжик, – я не знаю, что это такое.

Обезьянка удивилась.

– Это бананчик, ты же сам сказал.

– Я знаю, что это бананчик, – терпеливо объяснил ёжик, – но я их никогда не пробовал, я их только видел. Какие они?

– Вкусные, — обезьянка пожала плечами, – сладкие такие.

Мимо проходил дикобраз и снял банан с ежиной спины.

– Бе теавон, – сказал дикобраз, очистил банан и откусил кусочек.

– Э, да мне так ничего не останется, – сообразил ёжик, схватил банан и откусил его вместе с кожурой, чтобы съесть побыстрее и взять второй, потому что к бананам уже подбиралась лань.

– Бе теавон, – сказали ему дикобраз и обезьянка.

– Бе теавон, – ответил ёжик и тихо спросил дикобраза, – а это что значит?

Дикобразу он доверял больше, потому, что они были похожи.

Дикобраз пожал плечами насколько смог.

– Приятного аппетита, – перевела обезьянка.

Второй банан ёжик очистил и ел уже не торопясь. Банан был слишком сладкий и ёжик всё равно откусывал от шкурки, чтобы было не так сладко. Доел он его с трудом.

– Спасибо, – сказал он и зажмурился от сытости.

– Тода, – перевела обезьянка.

– Было приятно познакомиться, – сказал ёжик.

– Наим меод, – ответили обезьянка и дикобраз.

– Нам тоже приятно, – перевела обезьянка.

К пальме начал подползать туман, и ёжик сказал:

– Ну, мне пора…

– Куда? – спросила обезьянка.

– Домой, конечно.

Оставайся, – предложила обезьянка, – видишь, как у нас хорошо.

– Никогда, – гордо сказал ёжик, – там моя норка!

– Ну что ж, – вздохнула обезьянка, – но мы тебя будем ждать.

Так, на всякий случай…

И она нацепила ёжику банан на спину. Ёжик снова окунулся в туман. Он так наелся, что его потянуло в сон, и он заснул прямо в тумане под каким-то деревом. Когда он проснулся, то оказался около своей сосны и сразу побежал к себе в норку.

Посуда

На кухне в закрытом стенном шкафу стояла посуда. Здесь были и чашки, и кружки, и тарелки, большие и маленькие. Отдельно лежали в проволочной плетёнке ножи, ложки и вилки. Делать им было нечего и они разговаривали друг с другом.

– Скучно здесь, – сказала белая кружка.

– Да, радоваться нечему, – подтвердила тарелка с отбитым краешком. Стоишь-стоишь, думаешь, когда наконец обед или ужин.

Стояли бы мы как посуда в салоне, в стеклянной витрине…

Совсем другое дело!

– Сравнила тоже, – сказала стеклянная рюмка. – Там вся знать собралась – бокалы хрустальные с позолотой, дорогие тарелки.

Нам, простой рабочей посуде, там делать нечего.

– Да, – задумчиво сказали ножи. – Там вся комната видна, смотри на что хочешь. Там и телевизор на стене.

– Ну, что телевизор, – сказал маленький чайник, – Там всё про людей. Про нас редко показывают, в фильмах иногда, ну и рекламу. Вот если бы что-нибудь из нашей жизни…

Зато мы не бездельничаем, – заметила одна вилка. – Три раза в день – на столе.

– Да разговоры-то у людей какие-то кухонные, – сказала ложка.

– Как у тебя в школе, сынок? – Нормально. – А у тебя на работе?

– Нормально. Передай мне хлеб.

У них всё – нормально. А забыть помыть нас после обеда – тоже нормально?

– Приходиться терпеть, – вздохнула маленькая тарелка. – Зато какую вкусную еду в нас кладут!

Чай тоже неплохой, – подтвердил чайник.

Тут зазвякали ножи и вилки:

– А как живётся телефону в салоне! Вот уж кому хорошо! И телевизор и говорят по нему без конца. Все новости знает. И на кухне есть ещё один телефон, сразу два человека могут говорить. То-то телефон быстро человечий язык выучил.

Посуда помолчала.

– А мы всё стоим, вздохнула сахарница. – Иногда разбиться хочется с досады.

– Поехать бы путешествовать…

– О чём ты? Даже знать из салона не путешествует.

Тут заговорило старое умное блюдо.

—Хватит ныть, у нас не такая уж плохая жизнь. Скучновато правда, но у нас есть выход. Ведь есть телефон в кухне?

– Есть, – сказала посуда.

– Ночами он не спит, говорит – на всякий случай жду звонка, мало ли что может случиться… Говорит, так бывает тревожно, что отключился бы если б мог.

– Бедный, – пожалела телефон рюмка и даже всплакнула немножко (в ней оставалось чуть-чуть воды).

– Так вот, пусть он новости нам и рассказывает, – . И нам не скучно – продолжало блюдо. – и ему не так одиноко.

– Ты право, – задумчиво сказал чайник, – Это выход.

– Ну вот, – сказало блюдо и чуть-чуть повернулось поудобнее. – Выход есть всегда и никаких проблем.

Чашечка

На столе стоял стакан, а рядом маленькая чашечка с кофе. Она была новенькая, прямо из магазина, и очень красивая. Чашечка была сделана из тонкого полупрозрачного фарфора и на ней были нарисованы маленькие китайские домики.

– А что же будет со мной, когда из меня выпьют весь кофе? – спросила чашечка у стакана.

– Тебя вымоют и поставят в шкаф.

– В этот тёмный закрытый шкаф… – ужаснулась чашечка. – Там так одиноко и страшно.

Одиноко тебе не будет, – ответил стакан. – Там стоят другие чашки и стаканы, всегда есть с кем поговорить. Меня тоже ставят туда.

– А если я разобьюсь?

– Такова жизнь, – задумчиво сказал стакан. – Мы все можем разбиться.

– Как же можно так жить?

– Мы об этом не думаем.

– Когда я была в магазине, я стояла в стеклянной витрине и

много людей приходило посмотреть на меня. Потом они говорили: Дорого, и уходили. Ты не знаешь, что это значит?

Это как-то связано с деньгами. Наш хозяин тоже иногда говорит: дорого, денег не хватит.

Чашечка совсем загрустила, но тут пришёл хозяин и переставил её на другой стол, где лежали краски и стояли большие банки с кистями. Краски были такие яркие, что чашечка чуть не зажмурилась, но вовремя вспомнила, что от этого покосятся её китайские домики. Рядом со столом стоял мольберт с холстом и большая ваза с цветами. Хозяин что-то неторопливо писал на холсте, изредка поглядывая на цветы. Иногда он прихлёбывал кофе из чашечки и осторожно ставил её на стол.

– Как хорошо, – подумала чашечка. – Как он осторожен! Он меня не разобьёт.

Она взглянула на холст. На холсте была ваза с цветами, такая же как и та, что стояла рядом. Художник доканчивал цветы. Они показались чашечке ещё красивее, чем настоящие.

– Теперь я понимаю, что он делает, – подумала чашечка. – На мне ведь тоже нарисованы домики. Странно только, почему он пишет на холсте, а не взял какую-нибудь большую чашку.

Художник допил кофе, вымыл чашечку, подумал и поставил её обратно на стол. Теперь он писал на холсте, изредка поглядывая на чашечку.

Ночь чашечка провела на столе. На следующий день художник закончил картину и поставил её к стене. Чашечка посмотрела на неё и увидела себя. На картине была чашечка из полупрозрачного фарфора с китайскими домиками по бокам.

– Это очень хорошо, – подумала чашечка – теперь даже если я разобьюсь, я всё равно останусь на картине и люди будут смотреть на меня.

Но она не разбилась, а продолжала жить у художника.

Специально для неё художник сделал маленькую застеклённую витрину и его гости всегда любовались прекрасной маленькой чачашечкой с китайскими домиками по бокам.

Лестница

У молодой яблони стояла маленькая лесенка.

– Что же я такая маленькая, – подумала лесенка. – Я даже не достаю до середины яблони. Нет, мне это не подходит. Я хочу быть самой высокой лестницей в мире.

Она поглубже упёрлась в землю и начала расти. Каждый день она подрастала на одну ступеньку и скоро стала выше яблони.

Она огляделась вокруг и увидела много деревьев, которые были выше неё. Даже двухэтажный дом, рядом с которым росла яблонька, был выше чем она.

– Как медленно я расту, – подумала лесенка, — но уж ничего не поделаешь, раз взялась – надо продолжать.

И она продолжала подрастать каждый день на одну ступеньку.

Она переросла дом и на её верх стали садиться птицы.

Зачем тебе быть такой высокой? – удивлялись они. – Ведь никто не сможет на тебя залезть.

– Я хочу быть самой высокой в мире, – объясняла лестница.

– Лучше давай мы будем вить гнёзда у тебя наверху Здесь до нас ни одна кошка не доберётся, да и тебе будет повеселее, – предложили ей птицы.

Лестница немного подумала.

Нет, – сказала она, – я ещё мало выросла, я буду расти дальше. Чем я выше, тем больше я вижу. Раньше я видела только яблоню и дом, у которого она росла. А теперь я вижу и другие дома, и поля, и речку. А вот что за речкой, я уже не вижу.

– Там город, – сказали ей птицы, – ничего там нет интересного.

– Я хочу посмотреть сама, – ответила лестница и продолжала подрастать на одну ступеньку каждый день.

Пришло время и она увидела город. Издали он выглядел игрушечным и по его улицам как жуки бегали машины. Лестница долго разглядывала его и решила, что в городе действительно нет ничего интересного – только дома повыше и машин побольше.

Теперь она всё чаще смотрела в небо на облака. Ей хотелось подобраться к ним поближе.

Тут к ней подлетел орёл. Он долго кружил рядом и наконец сел на верхнюю ступеньку.

– Ты кто такая?

– Я лестница. Я хотела стать самой высокой в мире,я долго росла и очень старалась.

– Ну, до Эйфелевой башни ты, пожалуй, не дотягиваешь, – сказал орёл. Он летал высоко и всё видел. – А вот как лестница ты действительно выдающаяся,я таких никогда и не видел. Наверно, ты и в самом деле самая высокая с мире.

– Я достигла своей цели, – с гордостью сказала лестница и задумалась.

– Не представляю, что мне теперь делать, – сказала она орлу.

– Здесь тебе делать совершенно нечего, – ответил орёл. – Тебе даже поговорить не с кем, здесь одни орлы летают и то редко. А что делать – не знаю. От земли ты наверно отвыкла.

Лестница посмотрела вниз. Земля оказалась так далеко что перед ней всё закружилось и задрожала каждая ступенька.

– Я падаю – подумала лестница.

Но она крепко держалась за землю и только несколько раз качнулась.

Знаешь что, – сказал ей орёл, – Уменьшайся, если сможешь.

И лестница начала уменьшаться.

Она так спешила, что уменьшалась в день на целых три ступеньки. Вниз она больше не смотрела. Когда она стала выше самых высоких деревьев, ей захотелось поговорить с птицами. Но у птиц вывелись птенцы, их надо было кормить и у птиц совершенно не было времени.

– Здесь мне тоже нечего делать – подумала лестница и продолжала уменьшаться. Наконец она стала ростом с двухэтажный дом, рядом с которым росла яблонька.

– Вот я и вернулась домой, – подумала лестница. – А дело мне найдётся… По мне можно залезть и на крышу, и на чердак. А пока можно и отдохнуть.

Она прислонилась к дому и задремала.

Крыша

На доме лежала ярко-красная черепичная крыша. Прямо под ней птицы свили гнездо и вывели птенцов и крыше очень нравилось слушать как они щебечут. В доме жили люди и большая собака.

Они выходили утром во двор и выводили собаку на прогулку.

Крыша их всех хорошенько рассматривала сверху, а они даже не поднимали голову, чтобы посмотреть на крышу, и это её немного обижало.

– Ведь они живут подо мной и я так стараюсь, чтобы им было тепло и чтобы на них не попал дождь. А пока всё в порядке, на меня никто и не посмотрит…Ну подождите, как-нибудь я рассержусь!

Интересно, что может сделать крыша, даже если рассердится?

Ничего, наверное. Однако это была необыкновенная крыша.

Дело в том, что однажды крыша научилась летать. Это получилось случайно. Осенью лил сильный дождь и крыша посильней прижалась к дому, чтобы вода не попала в него. Дождь шёл весь день, наступил вечер, а он всё так же тихонько постукивал по крыше. Ей ужасно захотелось спать от этого шуршанья по черепицам. Она проверила все свои уголки, не просочилась ли где вода

в дом. Всё было сухо и она спокойно заснула. Ночью дождь перешёл в ливень, сверкнула молния и раздался ужасающий раскат грома! Крыша сильно вздрогнула во сне…и оторвалась от дома.

Она тут же проснулась.

– Странно, я не чувствую дома, – подумала она.

Ещё бы! Она висела в воздухе. Когда она это поняла, то поскорее уселась обратно, да поплотнее, иначе ливень залил бы всё внутри. С тех пор ей очень хотелось полетать, но она была хорошая крыша и, пока шли дожди, тихонько сидела на месте.

Пришла весна и дождей больше не было.

– Может быть,я уже забыла как летать? – думала крыша.

Однажды она не выдержала и глубокой ночью взлетела над домом. Она повисела в воздухе, но тут в доме залаяла собака и она скользнула обратно. С тех пор она только и думала как бы улучить минутку и немного полетать.

А люди всё так же входили в дом и выходили из дома и никто не смотрел на крышу.

Вот погодите, – думала крыша, – когда-нибудь я рассержусь и улечу совсем.

Сердиться ей совсем не хотелось, она любила свой дом, людей и даже собаку. Ей просто очень хотелось полетать. Днём и ночью она думала об этом и не заметила, как начала говорить вслух.

– Вот бы полетать хоть немножко, – бормотала она, – я бы далеко не улетала…Я бы посмотрела на другие крыши сверху и вернулась обратно. Как бы придумать, чтобы никто ничего не заметил.

Дом слушал её бормотанье и молчал. Уж он-то хорошо заметил как крыша слетала с него. Шли дни за днями, крыша ничего не могла придумать и начала приходить в отчаяние. Однажды она решила, что плачет, но это была просто вечерняя роса.

– Я не выдержу, – воскликнула крыша. – Я чувствую, что скоро с меня начнут падать черепицы и я стану дырявой. У меня просто не хватает сил удерживать все эти черепицы – каждая из них хочет взлететь!

Тут дом вздохнул и прошептал:

– Придётся ей помочь…

Он откашлялся, потому что очень давно не говорил и голос у него охрип, и негромко сказал:

– Я знаю способ, чтобы никто ничего не заметил…

– Почему же ты молчал? – обиделась крыша.

– Я не понимал, что это для тебя так важно.

– Как же мне взлететь незаметно?

– Во-первых, летай ночью. Во-вторых, когда взлетаешь, оставляй на мне свою тень. Когда темно, никто не поймёт, ты на доме или только твоя тень.

– А если она не захочет оставаться? Она же всегда со мной.

– Скажи ей, что если она не захочет оставаться вместо тебя ночью, то днём ты перестанешь прикрывать её от солнца и ей придётся исчезнуть.

Крыша еле дождалась ночи. Светила луна и тень от крыши была темной и непрозрачной.

– Пора, – прошептал дом.

– Оставайся здесь, – сказала крыша тени, – и будь похожей на меня, иначе днём ты исчезнешь.

Тень улеглась на доме, а крыша осторожно взлетела, повисела над двором и полетела над спящими улицами, подальше от фонарей, чтобы не быть заметной. Она осмотрела все крыши и решила подняться повыше. Она поднималась до тех пор, пока весь городок не оказался перед ней как на ладони.

Вдоль улиц тянулись дома с черепичными крышами, между ними росли деревья, а на улицах горели фонари.

Тут крыша вдруг поняла,что не помнит, где находится её дом. Она так испугалась, что ей даже стало холодно.

Она опустилась ниже и принялась искать свой дом. Она долго лела, облетела весь городок и наконец заметила дом, у которого вместо крыши лежала густая тёмная тень.

– Нашёлся – обрадовалась крыша, опустилась пониже и осторожно уселась сверху. Тень скрылась под ней.

Крыша облегчённо вздохнула и устроилась поудобнее.

– Ну, как полетала? – спросил дом.

– Всё видела, – ответила крыша, – и дома, и деревья, и машины.

А вот людей на улицах нет – все спят в домах и на каждом доме

своя крыша. Но ни одна из них не умеет летать, только я… А потом я очень испугалась, потому что не могла найти свой дом. Как хорошо, что ты сказал мне оставить на тебе свою тень, без тени я бы тебя никогда не нашла. Какой ты умный!

У дома все окна заблестели от удовольствия.

– Я правда умный, – проворчал дом, – но мне этого ещё никто не говорил.

В это время показались первые лучи солнца и они замолчали, а тень уютно устроилась под крышей.

КИСУЛЯ И КОТИШКА

Как котишка женился

Один котишка жил-жил спокойно и вдруг решил жениться.

Заведу, – думает, – себе кисулю. Она будет мне усы подстри-гать, а я ей ушки причёсывать…И котята у нас будут замечательные – умные, красивые, пушистые… Породистые.

Пошёл котишка себе жену искать.А кошек вокруг видимо-невиди-мо. И не знает котишка какую выбрать. Сидит, думает. Потом ре- шил с кем-нибудь посоветоваться. Пошел он к знакомой собаке и спрашивает:

– Как ты думаешь, на ком стоит жениться?

– Во-первых, – отвечает собака, – она должна быть некусачая.

– Это правильно, – говорит котишка, – а ещё?

– Во-вторых, у нее не должно быть блох.

– Тоже верно, – говорит котишка, – а ещё?

– Всё, – говорит собака.

Подумал котишка и решил, что этого мало. Надо еще кого-ни- будь спросить.

Мимо утка идет, утяток ведет, котишка к ней.

– Скажи утка, на ком стоит жениться?

– Не знаю, – говорит утка, – это надо у моего мужа спраши- вать,у селезня.

– А что твой муж говорит?

– Что лучше меня никого нет.

Посмотрел котишка на утку и думает:

И что хорошего? Кошки лучше. Надо с котом посоветоваться.

Нашел он кота Григория,тот уже пожилой был, много в жизни по- видал, и спрашивает:

– Как ты думаешь, Григорий, на какой кошке стоит жениться?

– Всё равно, — говорит Григорий, — они все одинаковые. Уж по- верь мне, я сколько раз был женат, всегда одно и то же. Вся-то и разница, что они разного цвета. Тебе какие больше нравятся? Рыжие или полосатые?

– Не знаю, – говорит котишка, – я ещё не думал. Мне нужно, что- бы некусачая и без блох.

– Ну, ищи, – сказал Григорий и ушел.

Целую неделю искал котишка жену. Совсеми кошками поговорил, да так и не понял, какая из них некусачая. Идёт он по улице и вдруг видит: сидит на окне кошка, серенькая, пушистая, на шее бантик повязан, сидит себе и лапку вылизывает.

Ах, какая кисуля, – думает котишка, – красивая, милая, пушис- тая. А глаза огромные и взгляд такой ласковый.

Прыгнул котишка к ней на окно и стал ей осторожно коготками ушки причёсывать. Он причесывает, а она мурлычет, да все гром- че. Некусачая оказалась.

Ну, а блох у нее отродясь не было. На ней котишка и женился.

Как родились котята

Кисуля очень любила сидеть дома и почти не выходила на улицу. На улице было шумно и пыльно, а кисуля любила покой и тишину. К тому же у нее был замечательно мягкий пуховой коврик и ей так хорошо было на нем полежать. У котишки тоже был свой коврик, но ему больше нравилось лежать рядом с кисулей и греться о её теплый бочок.

Тем не менее, он каждый день выходил на улицу.

– Я на охоту, – объяснял котишка.

Правда, в этом городе не было мышей и охотиться было не на ко- го. Поэтому котишка охотился на жуков. Есть их было нельзя, за- то котишка подолгу играл с ними.

Один раз, когда он пошел на охоту, у кисули как раз родились ко- котята. Одна кошечка и трое котиков. Они были совсем малень- кие и беспомощные. Кисуля их хорошенько вылизала, они прижа- лись к маминому животу и принялись сосать молочко.

Котишка вернулся и увидел, что из-под кисулиного живота торчат четыре маленьких хвостика.

– Что такое? – удивился котишка. – Мыши? Откуда кисуля взяла мышей?

Он потянул за один хвостик и вытащил маленькое существо с закрытыми глазками. Оно было больше мыши, но все равно очень маленькое.

– Что это за зверюшка? Ничего не понимаю, – раздумывал ко- тишка.

– Осторожнее, — сказала кисуля и отобрала у него котенка.

Котишка хотел снова вытащить существо, чтобы рассмотреть его получше, но кисуля выпустила когти и зашипела.

– Что с тобой, – удивился котишка, – ты же некусачая…

– Отойди, не то оцарапаю! Не трогай малышей.

Целую неделю кисуля не подпускала котишку к котятам. Через неделю у них открылись глазки и они стали ползать рядом с ма- мой. Теперь котишка смог их рассмотреть.

– Не такие уж и маленькие, – подумал котишка – были меньше. Кто же они такие, интересно?

Ещё через неделю серенькая кошечка на разъезжающихся лап- ках подошла к котишке и пискнула:

– Папа.

– Это кто, я папа? – удивился котишка, – значит тогда кисуля – мама. Получается, что это наши котята. Как я сразу не догадался! Серенькая — вылитая кисуля. А котики все в меня, мой характер.

С этих пор он стал помогать кисуле ухаживать за котятами и вос- питывать их. Когда котята подросли, он стал выводить их на ули- цу, чтобы они привыкали к взрослой жизни, и учил их охотиться на жуков. Котятам всё было интересно и они разбегались кто ку- да. Котишка с трудом собирал их, когда надо было идти домой.

Однажды он гулял с котятами и к ним подошла мама с мальчи- ком.

– Какие хорошенькие, – сказала мама, – пушистые. Породистые, наверно…Давай возьмем одного.

– Двух, – сказал мальчик, – одного мне, а другого тебе.

– Хорошо, – сказала мама.

Они забрали двух котят и ушли. Домой котишка вернулся только с двумя котятами.

– Двоих забрали, — виновато сказал он кисуле.

– Это хорошо, – сказала кисуля. – Кошкам лучше жить с людьми, а не бегать по улицам.

Потом забрали серенькую кошечку. А потом и последнего котён- ка и котишка с кисулей опять остались одни. Снова котишка спал на коврике у кисули и прижимался к ее тёплому боку.

– Если у нас опять будут котята, – говорил котишка кисуле, – я уже больше не ошибусь. Я теперь знаю какие они.

Как котишка заболел

Однажды осенью котишка собрался на охоту. На улице дул хо- лодный ветер и висели тяжелые темные тучи.

– Не ходи, – сказала кисуля. – Видишь, дождь вот-вот начнётся, промокнешь.

– Ничего не промокну, – рассердился котишка, – не мешай мне собираться. Я и зимой буду на охоту ходить.

И он ушел. На улице ветер взъерошил его шерстку и он почувст- вовал, что ему холодно.

– Ничего, привыкну, – подумал котишка и огляделся, но охотиться было не на кого. Все жуки попрятались, мышей, конечно, не бы- ло, было сыро, холодно и неуютно. Котишка вспомнил свой ков- рик и ему захотелось домой.

– Побегаю немножко, – решил он, – может кого из знакомых встречу, поболтаем.

Он побежал вдоль улицы, но никого не встретил. Все попрята-лись по тихим уголкам, где не было ветра. Котишка добежал до конца улицы и тут полил сильный холодный дождь. Он еле доб- рался до дома сквозь дождь и ветер. Войдя в дом весь промок-ший, он сто раз чихнул и из носа у него потекло.

– Ну вот, я же говорила, — вздохнула кисуля.

– Ничего ты не говорила, – хрипло мяукнул котишка, – ты говори-

ла, что будет дождь, а что я заболею, ты не говорила.

Кисуля сделала горячее молоко с мёдом и сказала котишке:

– Иди полакай. Это хорошо помогает от простуды.

Котишка попробовал молоко и фыркнул от отвращения.

– Оно же сладкое. Терпеть не могу сладкое!

– Вообще-то кошки сладкое не едят, – сказала кисуля. – Но ведь это же лекарство. Зажмурь глаза и быстро полакай.

– Лучше уж я буду болеть, – прохрипел котишка , – чем пить эту гадость!

Он улегся на свой коврик и свернулся в клубок. Кисуля накрыла его пледом.

Под пледом котишка опять расчихался. Он чихал сто раз подряд и сбросил с себя плед. Ему и так было жарко, потому что у него была высокая температура.

Наутро у котишки пропал голос и он не смог промяукать ни одного слова.

– Ангина, наверно, – подумала кисуля, – нужно лекарство.

Она пошла в аптеку и попросила:

– Дайте мне, пожалуйста, лекарство от ангины и от температуры.

Аптекарь дал ей три таблетки и сказал:

– По одной каждый день и все пройдет.

Кисуля пришла домой, а котишка лежит на коврике грустный и даже не может мяукнуть.

– Молоко он лакать не стал, наверно и от таблеток откажется, – подумала кисуля. – Надо что-то придумать.

Она взяла чуть-чуть мясного фарша и завернула в него таблет- ку.

– Съешь фарш, – сказала она котишке, – нельзя болеть голод- ным, – но котишка и смотреть на него не захотел.

Целый час она уговаривала его и он все-таки проглотил фарш с таблеткой.

Котишке стало получше и он даже хотел замурлыкать,но не смог. Голос к нему еще не вернулся. Еще два дня кисуля давала котиш- ке фарш с таблеткой и он выздоровел.

– Вот видишь, – сказал он кисуле, – само всё прошло, никакого молока с медом и не надо было.

– Про таблетки я ему не скажу, – решила кисуля, – он же не пони-мает, что если сильно заболел, то без лекарства не обойдешься.

Больше котишка под дождем не гулял.