- ХАЙФАИНФО - http://haifainfo.com -

  Нариман Искандаров. Рассказы

                      

Картинки по запросу писетель Нариман Искандаров

Артур Самари и Искандаров Нариман 

Спасительница из роковой ночи

 

====================                                                 Погоня                                         

    Спрыгивая с забора, Анвар приземлился не лучшим образом. Резкая боль в голени заставила его вскрикнуть, но расслабиться, хотя бы на секунду, значило попасть в руки преследователей. Он тут же вскочил на ноги и бросился бежать, почти не разбирая дороги. Липкий пот застилал глаза, боль усиливалась, но парень с упорством отчаяния продолжал свой бег.

    Через пару минут над забором выросли три силуэта. Один мужчина спрыгнул на землю сразу, второй неуклюже повис на руках, последний замешкался и задержался на кромке забора.

– Подождите, – попросил он, – я ничего не вижу в этой кромешной темноте.

Охотников и добычу разделяло столь малое расстояние, что Анвар слышал каждое их слово; нервы не выдержали, и он рванулся вперёд.

– Вот он! – заорал тип на заборе. – Слинять хочет! Хватайте его!

Беглец смахнул рукавом пот и из последних сил ринулся в  проём подворотни. Гулкий топот становился всё громче. Ещё секунда и его накроют.

Выскочив на улицу, он свернул направо, пробежал несколько десятков метров и затаился в тени довольно высокого дома. Его обезумевший взгляд рыскал в надежде на помощь, хотя ждать которую откуда-либо не имело смысла. Холодный поздний осенний вечер загнал всех по домам, улицы города словно вымерли.

– Эй, карточный долг надо платить! – эхом отозвалось в ушах.

Анвар вжался в стену, мокрая рубашка прилипла к спине. Он прекрасно понимал своё положение, и не питал иллюзий насчёт исхода погони, и всё же не собирался сдаваться просто так. Он готовил себя к бою. К бою, где ему не суждено выйти победителем.

Нога распухла, боль становилась тупой и тягучей. Ему захотелось взвыть от беспомощности, но он молчал. Что-что, а боль терпеть он умел.

Трое здоровяков выскочили на середину улицу и стали озираться по сторонам.

– Ну, где же он? – завопил длинный.

– Тише, он здесь где-то совсем рядом, – сказал наконец-то спустившийся с забора толстяк.

Анвар сжал губы, перекрывая порывистое дыхание. Его разделяло расстояние в тридцать шагов, и он отчётливо видел своих преследователей, освещённых уличным фонарём.

– Проклятье! Куда же он делся? – угрожающе продолжал распаляться длинный.

Каждое слово из обоймы ругани полосовало Анвара словно бритвой. Сердце бешено колотилось. Последние силы покидали его.

«Всё кончено», – подумал Анвар, медленно скользя вдоль стены.

Внезапно его спина потеряла опору,  он провалился в нишу,  а рука  наткнулась на дверную ручку.

– Эй, ты, выходи! – Хриплые вопли раздавались всё ближе. – Заплати долг, а то хуже будет!

Анвар нажал на ручку, дверь подалась. Забыв о предосторожности, он с силой толкнул её, ворвался в подъезд и, превозмогая дикую боль, бросился к лестнице. Дверь за ним гулко хлопнула.

    Выбора не было, он ринулся наверх…

 

                                                    Спасительница

    Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Маринка взяла с тумбочки помаду и, сняв колпачок, начала ровно, не торопясь обводить ею свои пухлые миниатюрные губки. Сделав последний штрих, она, как маститый живописец, отступила назад и придирчиво взглянула на результат своей работы. Он её удовлетворил. Вот только жаль, что мамины туфли великоваты, а платье шире и длиннее, чем хотелось бы, но, в общем, всё и так вполне прилично.

    Какое счастье быть взрослой, столько нарядов, даже волосы можно красить. Но как долго ещё ждать! Ведь ей только тринадцатый год пошёл. Правда, она намного выше своих сверстниц, и старшие мальчишки говорят, что у неё красивые ножки и наклёвываются неплохие будущие формы.

Девочка, напевая: «Неужели это я, а может алая заря?!..»,  принялась оглядывать себя со всех сторон, выискивая те формы, которые должны вскоре появиться…   

    Вскоре Маринка послала зеркалу воздушный поцелуй и подмигнула, оно ей порядком надоело. Она подошла к магнитофону и нажала на клавишу. По комнате разлилась музыка  к  фильму  «Крёстный отец» в исполнении известного оркестра Поля Мариа. Подпевая, будущая женщина, грациозно раскинув руки, начала кружиться по комнате в разные стороны.

    Марина не сразу услышала звонок в дверь. Некоторое время девочка ещё продолжала порхать, но настойчивое дребезжание звонка остановило её. Она бросилась к двери и, не спросив «Кто?», распахнула её.

В прихожую что-то шумно ввалилось. Марина не успела даже испугаться, а только отскочила в сторону.

– Прости, девочка. Я не хотел… Прости…

Теперь уже она разглядывала высокого парня. Пот и кровь из глубокой ссадины под глазом смешались на его лице, глаза испуганно и умоляюще смотрели на неё.

– Не бойся, я не причиню тебе ничего дурного…

Растерянный вид и робость незваного гостя успокоили юную хозяйку квартиры. Марина осмелела. Она склонила голову на бок и, глядя снизу на верзилу, игриво спросила:

– Вы, вероятно, ошиблись адресом, молодой человек?

– Девочка, прости, умоляю…  – задыхался юноша.

– Я не понимаю, за что я должна вас извинить и о чём меня умоляете? И, наконец, сейчас ночь, а это не время для визитов…

– За мной гонятся! У вас есть чёрный ход?

– Ничего не понимаю. Какая погоня? Кто гонится?

– Очень плохие люди. Они способны на всё. Это… Спрячь меня!

Марина пыталась по глазам этого чудного парня понять – говорит он серьёзно или шутит. Очень многие разыгрывают её, зная её доверчивость.

– Куда же я вас спрячу? У нас нет второго выхода. И потом… – Она кокетливо улыбнулась парню. – От кого вас прятать? Мы с вами вдвоём в квартире. В доме больше никого нет.

– Я должен скрыться. Это очень важно!

– Вы предлагаете играть в прятки? Поздновато! – она покосилась на зеркало, желая проверить, правильное ли выражение приняло её лицо при последнем восклицании.

Раздался резкий звонок в дверь. Анвар отлетел от неё, как мяч, и бросился в комнату, крича по дороге: «Не открывайте, умоляю!»

– Что за глупости? Это вернулась мама…

Она удивлённо пожала худыми плечами.

Анвар метался по квартире, пока, наконец, не заметил пожарную лестницу напротив окна спальни. Он рванул на себя раму и вскочил на подоконник. До лестницы было не меньше двух метров, а под окном два этажа. Но он прыгнул, не задумываясь, и его цепкие ладони ухватились за железные прутья лестницы. Вскоре Анвар уже твёрдо стоял на ногах, упираясь пятками в перекладину, и смотрел из темноты в освещённое окно квартиры. Он видел, как Марина открыла дверь и в квартиру, несмотря на попытку её сопротивления, вошли его преследователи. Двое тут же рассеялись по комнатам. Блондин же остался с девочкой около двери. На все его вопросы она кивала отрицательно. Его блестящие злые глаза от злости сощурились и стали похожи на змеиные.  Он схватил девочку за горло и стал душить. К счастью, в дверях появилась женщина  и с криком бросилась на мужчину.

Видя всё это в окне, Анвар сжал челюсти, голова его тряслась от злобы и беспомощности. Он знал, что ничем не может помочь. Сделать такой же прыжок к окну он был не в состоянии, да и зацепиться не за что.

Не робкого десятка оказалась мать Марины, от оказанного ею сопротивления и поднятого шума незваные гости моментально ретировались из квартиры.

    Лишь после освобождения спасительницы, он облегченно вздохнул, превозмогая боль, спустился на землю и растаял в темноте.

 

                                                              Зона

   Скрываясь от преследователей, Анвар «залёг на дно» в заброшенном гараже во дворе бывшего одноклассника. Однако поняв, что бывшие «дружки» никогда не простят ему карточный долг, через пару недель покинул убежище и попытался добыть деньги для расчёта разбоем.

Опять «фортуна» отвернулась от него – нарвавшись на милицейскую засаду, он не сумел скрыться от неё. Приговор суда был суровым – семь лет колонии…  

    Вёл он себя в заключении поначалу вызывающе. Авторитеты? Только «урки в законе»! За бравадой этой начальник отряда Ахадов усмотрел человека не до конца испорченного, ещё способного воспринять чистые и светлые каноны нормальной человеческой жизни. А усмотрев, принялся за работу кропотливую, осторожную, ненавязчивую.

С чего начал? Прежде всего узнал, чем и как живёт его семья. Съездил в посёлок, познакомился с отцом и матерью. Выяснил, что отец – инвалид, семью тянет одна мать. А детей, кроме Анвара, шесть душ. Анвар, кстати, старший.

За четыре года жизни в колонии он не перевёл семье ни рубля. В письмах матери всё жаловался, что заработать здесь невозможно. Раз за разом собирался отряд, на котором Ахадов стыдил парня, обращался к его совести. Не помогало…

Ахадов решил испытать последнее средство. Написал матери Анвара, чтобы приехала, встретилась с сыном. Мать расстаралась – привезла с собой целую кучу гостинцев. Анвар упитывал их, а она жалостливо смотрела на него. И гневно – на начальника отряда.

Тот пригласил её в «зону». Показал выбор товаров в ларьке, которые  мог приобрести её сын, а в цехе, где он мог работать, – ведомость с заработками.

Сутки продолжалось свидание матери с сыном.

После её отъезда Анвар задумался. Не было больше ни бравады, ни показной лихости. И начальник отряда, и товарищи понимали, что сейчас его лучше не трогать. Пусть переможет все свои тяжёлые мысли в себе.

Перелом этот был нелёгким. Только спустя несколько месяцев отправил Анвар матери первый денежный перевод. Руководство колонии отреагировало на это немедленно – перевело его на сдельную работу в термический цех, где заработки  были выше.

Ахадов неоднократно ездил к его матери. И письма, что шли от  неё к сыну, с каждым разом становились теплее.

А потом, хотя формально срок и не подошёл, комиссия, согласно ходатайству начальника отряда, решила: включить кандидатуру парня на условно-досрочное освобождение. Провожая  бывшего подопечного на свободу, офицер тепло пожал ему руку и сказал:

– Не сомневаюсь, что ты начнёшь новую жизнь, а поможет тебе это сделать удивительная встреча, которая произойдёт прямо сейчас…

 

                                                   Вместо эпилога          

    …За спиной, тяжело скрипнув, захлопнулись железные ворота колонии.

Лучи яркого солнца ослепили глаза Анвара.

Уняв волнение первых минут долгожданной свободы, он осмотрелся по сторонам и увидел у КПП (контрольно-пропускной пункт) мать.

Она была не одна. Стоящая рядом с ней статная и красивая девушка улыбалась ему, как хорошо знакомому человеку.

Он напряг память и узнал в ней свою спасительницу  из той роковой ночи.   

        Нариман Искандаров,

                                                                               гор. Наманган