Главная / Новости / Давид Фабрикант.  Не спасовал

Давид Фабрикант.  Не спасовал

                                         

  Володя шел по улице Львова, видел разрушенные здания. Он не раз видел в небе немецкие бомбардировщики, узнавал их по характерному гудению. Самолеты шли ровными рядами, как на параде. При бомбежке прятался в бомбоубежищах, однажды вышел, а навстречу шли люди, военные и гражданские с перевязанными головами, руками. Они сказали, что бомба попала в трамвай. Паренек пошел к больнице, где лежал больной дядя, но его не пустили.

  Владимир был всегда самостоятельным, порою до упрямства, он ничего не боялся. Как-то оказался возле двух неразорвавшихся бомб, не испугался. Кто-то окликнул его, он оглянулся. Это был знакомый по школе, только на несколько лет старше его. Начались расспросы.

  – Ты куда собрался идти?

  – Немцы в городе! Ты что не знаешь? Нужно бежать, – взволновано заявил товарищ Вадим. – Пойдем в Тернополь, там моя мама, ее мобилизовали в госпиталь.

  Это было 29 июня 1941 года. Владимир и пошагал вместе с ним. Шли днем и поздним вечером в сумерках, очень уставали, так как приходилось идти по гальке. Часть дороги была разбита бомбежками. Сандалии у обоих растрепались. В кюветах увидели оставленные вещи, заметили чемодан, в котором нашли ботинки. Сменили обувь и снова в путь. Воду пили из луж. Проголодались, мимо шли солдаты, которым старшина выдавал сухари, досталось и им. Через двое суток были в Тернополе. Здесь Вадим нашел свою мать и присоединился к ней. Володя остался в одиночестве. Было над чем задуматься. Решил пробираться к родителям в Одессу.

  Он пришел на железнодорожный вокзал, увидел санитарный поезд. В вагон его не пустили, на подножку тоже, сумел незаметно забраться на платформу, спрятаться под рубероидную крышу. В Жмеринке пришлось сойти, так как поезд направлялся дальше на восток, а ему необходимо было в Одессу. Чем только не добирался Володя, наконец, он среди родных. Здесь находились бабушка Бася, мама Маша, брат Толик. Все были до слез рады этой встрече. Пареньку ведь не так давно исполнилось тринадцать лет.

  Владимир Бродский появился на свет 6 июня 1928 года. Отец Александр Зиновьевич был на партийной работе, мама Мария Ефимовна занималась детьми: старшей дочерью-пасынком Ритой, Володей и Толиком. На лето семья уезжала к родственникам в Приднестровье. Как-то вернулись, а отца нет, нашел другую женщину и уехал.

  Через некоторое время отец развелся с мамой Володи. Трудно было прожить на алименты, пустили они в одну из комнат квартирантов. Пареньку было всего семь лет. Помог Зелик Нейман, мамин брат, он был бездетный. Договорился с сестрой, что старшего сына он заберет к себе в город Ровно. Так Владимир стал жить с дядей. Летом часть, в которой служил Зелик, передислоцировалась во Львов. Перед началом войны дядя заболел, наняли сиделку, ей пришлось беспокоиться и об офицере Красной армии и о Володе. Затем Зелика положили в госпиталь.

  Рассказывает Владимир Бродский: – Я всю жизнь с самого детства был любопытным, интересовался политикой, читал газеты. Утречком 22 июня отправился к приятелю играть в шахматы, тогда впервые услышал непрерывный гул, грохот взрывов, крики людей, чуть позже, днем пытался вникнуть в смысл речи Вячеслава Михайловича Молотова. К происшедшему я

 

относился серьезно по-взрослому. Я с дядей Зеликом много ездил по району, так как он работал в НКВД.

  26 июня дядя с трубками в животе, тетя и я взяли документы, вещи и на грузовике-полуторке выехали в направлении Тернополя. По дороге нас с деревьев обстреляли, водитель резко затормозил, мы спрятались в придорожной канаве. Подоспел небольшой отряд красноармейцев, разогнали стрелявших, нам пришлось вернуться во Львов. Тогда, через несколько дней встретил я Вадима.

  …Попал Владимир к своим родным. Но и Одессу немцы интенсивно бомбили. Мать пошла к бывшему мужу, добивалась своевременной эвакуации из города. Отец включил в список свою новую семью, старшую дочь Риту – ей 21 год, и нас, посадил в пассажирский вагон. Сам Александр пошел в армию добровольцем. Высадили их в Воронеже, отправили в колхоз. Они трудились на уборке урожая, задействовали и Владимира. Ему дали лошадь, подводу, он черпал в озере воду, наполнял бочку, отвозил в село.

  – И отсюда пришлось удирать, – продолжает воспоминания Владимир. – Нас снабдили продовольствием, мы сели в эшелон на станции Россошь и поехали на восток. На остановках нас кормили: миска горячей овсянки на постном масле была благом. В санпропускниках мы избавлялись от вшей, от грязи. Доехали до Пензы. Здесь заболел восьмилетний младший брат Толик. Его положили в больницу. Спали на полу вокзала. Было голодно и холодно, мне приходилось ходить по городу, просить в хлебных магазинах милостыню. Нужно было подкормить брата.

  В Ижевске жила мамина сестра Нюся Гольдберг (в девичестве Найман), уехала из Одессы в тридцатые годы. Муж ее за несколько лет перед началом войны был арестован. Она приглашала нас к себе. Мы приехали к ней 29 октября. Там уже была глубокая зима. Жили в тесноте, но дружно. Рядом со всеми была моя добрая мама с мудрым отзывчивым сердцем. Она всем старалась помочь. Вылечили Толика.

  Мама трудилась в артели инвалидов мастером. С января 1942 года я стал работать на заводе в инструментально-механическом цехе токарем, хотя мне было лишь тринадцать с половиной лет. Мне поверили на слово, когда сказал, что уже исполнилось четырнадцать. Сначала учеником, затем самостоятельно у станка. Мне выдавали продовольственные карточки как специалисту высшей категории. Трудился по одиннадцать с половиной часов в смену, за опоздания судили. Спали мы на двухъярусных железных кроватях.

  Когда начал учиться в вечерней школе, смену сократили до восьми часов. Работал не только токарем, но и в кузнице молотобойцем-нагревальщиком. После окончания восьмилетки ушел с завода в педучилище на отделение физической подготовки. Был избран секретарем комитета комсомола педагогического отделения. Женился, и призвали меня на военную службу.

   …После демобилизации в 1953 году Владимир Бродский поступает на исторический факультет пединститута, работает в МВД области. Его направляют на работу в колонию, работал на разных должностях: инспектором, начальником отряда, и.о. начальника колонии,  затем директором школы, которую сам создавал. С 1988 года он на пенсии, но продолжил свою трудовую деятельность во вневедомственной охране в милиции. А в 1899 году репатриировался в Израиль.

  Здесь сегодня живет его семья: жена и дочь, еще дочь с семьей от первого брака, дочь с двумя детьми от второго брака. Внук Федор служил в ЦАХАЛе, два года назад демобилизовался, его младшая сестра проходит альтернативную службу. Сам Владимир пятнадцать лет был добровольцем в одной из частей армии Израиля, долгие годы пел в хоровом коллективе «Дружба», с которым постоянно выступал в клубе слабовидящих.

   Живем мы с Владимиром Бродским недалеко. На мое желание встретиться возле микбацей-диюра, где он живет, ответил, что сам придет ко мне домой.  Он пришел ко мне с двумя палочками для физической прогулки, сам забрался на третий этаж, хотя ему в июне исполнится девяносто один год. Вся его жизнь прежняя, сегодняшняя говорит о том, что он никогда не боялся трудностей, не склонялся перед ними.

                                                                                                               

О Редакция Сайта

Статья размещена с помощью волонтёра сайта. Волонтер сайта не несет ответственность за мнения изложенные в статье. Статья написана не волонтером. Артур Клейн arthurhaifa@gmail.com

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан