Папа римский Франциск рассекретит архивы

своего предшественника Пия XII,

которого до сих пор обвиняют

в сотрудничестве с фашистами.

Еврейские организации добивались этого

больше 50 лет!

Американский еврейский комитет все последние 30 лет призывал открыть доступ к архивам Ватикана в период с 1939 по 1958 годы.

Такое рвение объяснялось просто:

за все годы Второй мировой войны тогдашний понтифик Пий XII ни разу открыто не выступил против истребления евреев нацистами.

Был ли это тонкий расчет, позволивший в итоге спасти без лишней огласки максимально возможное количество людей?

Или все-таки это была политика невмешательства, в результате которой сотни тысяч евреев так и не получили свой шанс на жизнь?

Вот над этими вопросами и бьются уже не одно десятилетие как сторонники, так и противники Пия XII.

До начала Второй мировой Пий ХII слыл знатоком немецкой литературы и истории, да и вообще германофилом. После войны его ругали за сотрудничество с Муссолини и фюрером, да и вообще называли «Папой Гитлера». Однако существуют документально подтвержденные свидетельства осуждения им нарастающего в конце 1930-х годов нацизма в Германии и лично Гитлера. Известно также, что его распоряжения помогали евреям в Италии прятаться от гонений и переправляться в Палестину. Противостоять нацистскому режиму открыто Пий XII, тем не менее, не стремился. Дела благие благочестиво исполнял вдали от посторонних глаз. Выражением официальной позиции понтифик якобы боялся навредить Италии, но прежде всего – Ватикану. И это, видимо, останется главной к нему претензией.

Инициатива пошла снизу. В 1963 году в театре восточного Берлина Volksbühne состоялась премьера спектакля по пьесе Рольфа Хоххута «Наместник». Действие происходило во время Второй мировой войны, сюжет был построен вокруг эсэсовца, который помогал бежать итальянским евреям и призывал папу расторгнуть конкордат с Германией, и молодого католического священника, который просил его рассказать правду об уничтожении евреев, а потом сам погиб в газовой камере.

Там было и про монахов, укрывавших еврейских беглецов и добывавших для них паспорта и деньги.

Но было и про то, что зная о существовании газовых камер в Освенциме ещё с 1942 года, Пий XII о них молчал.

Автор совместил в тексте документальность, фикцию и обвинение – насколько ему это удалось, критики спорили долго. Гельмут Коль извинялся перед католической общественностью по этому поводу ещё в 80-х – «за немецкоязычного автора, который неловко высветил святейшее имя». Тогда, в 60-х, после премьеры спектакля, скандал разразился грандиозный. Он-то и подвиг к раскрытию части архивов Пия XII. Исследователям стали доступны материалы по подписанным документам и соглашениям, свидетельства выступлений и высказываний. Но вопросов к почившему в 1958 году понтифику стало только больше.

Так, стало точно понятно, что телеграмм в Ватикан о происходившем в Европе геноциде евреев было много, и они не оставались без ответа:

Пий XII благодарил всех за информацию, точность которой «Святой Престол не мог проверить».

Но было зафиксировано и то, что если официально Ватикан оставался нейтрален, то в личных распоряжениях Пий XII рекомендовал пастве спасать несчастных:

когда, например, Рим был оккупирован, 400 евреев спрятали в Ватикане,

больше восьми тысяч – в монастырях.

Прояснится ли ситуация с раскрытием новых секретных архивов Пия XII, непонятно. Но объявление об этом уже прозвучало громко и красиво – впрочем, как и многие другие заявления нынешнего папы римского Франциска, известного своим широким взглядом на вещи.

Он уже вошел в историю как понтифик, который впервые опубликовал финансовую отчетность Ватикана, отказался клеймить гомосексуалистов и даже обмолвился в одном из интервью, что ада-то вовсе и нет.

«Церковь не боится истории, – заявил Франциск. – Я принял решение открыть архивы Ватикана периода понтификата Пия XII. Это произойдет 2 марта 2020 года».

Если это и не даст окончательных ответов в споре о сотрудничестве Ватикана с фашистами, то, возможно, поможет принять решение о канонизации Пия XII, которая и так уже давно задерживается в связи с сомнениями в его святости.