Акт самосожжения – чем Израиль отличается от Туниса

Крайняя степень отчаяния, заставившая жителя Хайфы прибегнуть к акту самосожжения в ходе субботней манифестации в Тель-Авиве, ровно год спустя после начала палаточного протеста на бульваре Ротшильда, представляет собой трагическое свидетельство о том, сколь колоссален разрыв между гражданами и правительством.

Сколь огромен разлом между ними.

Разлом, который формировался в течение долгих лет, углубился в последние годы и проявился со всей очевидностью в июле прошлого года.

В ближайшие дни преданные сторонники режима будут утверждать, что речь идет об «особом случае», о котором им ничего не было известно. Что нельзя судить по этой конкретной истории об экономическом положении в стране, которое улучшается день ото дня. И что вообще – в течение последнего года власть с особой чуткостью, большей, чем когда бы то ни было ранее, прислушивается к народным чаяниям, откликается на беды простых людей.

Пусть говорят. Пусть извиваются. Письмо, которое оставил после себя этот человек, рисует трагическую реальность, которая, к огромному сожалению, не является чем-то исключительным: 2300 шекелей в месяц, нет денег на лекарства и съем квартиры. «Я не знаю, как выжить уже в начале месяца. Я не буду бездомным. Поэтому я протестую».

Это письмо человека, которому не осталось ничего другого, кроме как сжечь свои оковы – в последней попытке объяснить миру, насколько отчаянным является его положение.

В Тунисе таким человеком стал Мухаммед Буазизи, торговец овощами, поджегший декабре 2010 года себя и весь арабский мир, который охватило пламя народного протеста.

Решится ли израильская власть после отчаянного поступка израильского Мухаммеда Буазизи кардинально пересмотреть сложившуюся в стране ситуацию?

Произвести хотя бы поверхностный ремонт системы, которая подтолкнула этого человека к столь ужасному поступку?

Сомневаюсь. В лучшем случае будет создана «комиссия по проверке обстоятельств», особые выводы которой можно предвидеть уже заранее. «Система работала исправно,» — сообщат нам. Может быть, мысль о том, что система обязана проверить себя, кажется наивной. Однако нельзя поддаваться соблазну и отвергать ее с порога. Нельзя отказываться от этого требования, продолжая демонстрации и митинги. Следует задать наконец принципиальные вопросы. Например, узнать подробнее о списке граждан, стоящих в очереди на социальное жилье.

Буазизи, стоит напомнить, совершил акт самосожжения не во имя тунисской демократии. Это был акт протеста, направленный против муниципальных инспекторов города Сиди-Бузид, которые конфисковали его имущество и нанесли ему физическое оскорбление. Демонстрации, которые начались после трагического поступка Буазизи, уже было невозможно остановить – ни в Тунисе, ни в каком ином месте. Когда протест достигает подобных масштабов, правительству лучше молчать.

Личная трагедия человека, который поджег себя на глазах у других людей, с еще большей остротой ставит вопросы, касающиеся социально-экономической политики, реализуемой в Израиле в течение последних 30 лет.

Израиль уже давно не является государством всеобщего благосостояния, где каждому гражданину предоставляется определенный набор защитных механизмов, позволяющих ему пережить кризисные ситуации, которые могут произойти с любым из нас. Презрение, с которым все израильские правительства (и особенно то, которое находится у власти сейчас) относятся к идеям социальной справедливости, стало явным в минувшем году. Эта печальная правда, открывшаяся всем гражданам страны, является, возможно, самым внушительным достижением движения социального протеста.

Тысячи людей, которые вышли в субботу из своих домов и прошли по улицам Тель-Авива, Иерусалима, Хайфы и Беэр-Шевы, демонстрируют глубину изменений, которые стали возможны благодаря движению социального протеста. Еще год назад требования, касающиеся социальной справедливости, были делом очень узкого круга людей. К ним относились, чаще всего, с недоумением.

Прошел год, и общественный диалог в стране изменился кардинальным образом. Несмотря на скоординированную атаку властных структур (обещания, выполнение которых было спущено на тормозах, разного рода политические трюки и обходные маневры, полицейское насилие по отношению к манифестантам) протест никуда не делся. И нет никаких причин для того, чтобы он сошел с повестки дня.