В тот день в Хайфском Центре для пострадавших во время Катастрофы, что на улице Агафен, 26, было особенно празднично и многолюдно. Цветы, оживлённые разговоры и нетерпеливое ожидание виновника предстоящего торжества 100-летнего юбилея – Иегуду Винокура, которого должны привести на машине, украшенной разноцветными лентами и воздушными шарами.
К празднованию знаменательного дня рождения готовились долго, продумывая до мелочей «сценарий» предстоящего события — жизнь длиною в сто лет! Подарки, творческие музыкальные сюрпризы, песни военных лет и на идиш, языке его детства, конечно, торт со свечами, которые под аккомпанемент саксофона задуют дружно, все вместе, юбиляр и его гости…
Иегуда был участником самых драматичных событий жестокого ХХ века, революций, войн, репрессий, государственного и бытового антисемитизма, но вопреки всему пережитому не ожесточился, а мужественно пронёс через все годы любовь как высший дар.
В один из летних вечеров, незадолго до дня рождения, Иегуда доверительно поведал мне о радостях и огорчениях своей жизни.
Мы договорились встретиться в холле хостеля, что на улице Алия Шния, 71. В назначенное время я подошла к группе отдыхающих людей, спросила, не приходил ли Иегуда, поскольку не увидела среди них «столетнего старца». На что услышала: «Это – я…». Встал человек с приветливым открытым лицом и светлыми, добрыми, внимательно смотрящими глазами. В ответ невольно вырвалось удивлённое: «Вы?!» Мы вышли из дома, выбрали уединённую садовую скамейку, чтобы можно было спокойно поговорить.
В ходе неспешной беседы моё удивление нарастало и от того, с какой готовностью, доброжелательностью Иегуда рассказывает о событиях своей жизни, и от интонации, в которой звучит память лет, словно шелест переворачиваемых страниц. Иегуда, как хороший рассказчик, видел внутренним зрением то, о чём говорил, и это «виденье» по особым психологическим законам общения, передавалось мне…
…Родился в местечке под Черновцами в семье пекаря. Ходил в хедер, но бросил из-за учителя, который за любую провинность бил по рукам…
— Мы с моей женой, Полей, из одного местечка. Её дедушка, с окладистой красивой бородой, занимал должность самого главного в синагоге…
Имя «Поля» он произносил как-то особенно значимо, часто и с удовольствием.
— Поля из состоятельной семьи, у неё был домашний учитель иврита, она закончила еврейскую гимназию… И мы надеялись, что в Израиле её знание иврита нам очень поможет… Мы несколько лет собирались уехать в Израиль, подали документы, терпеливо ждали ответа…
Неожиданно Иегуда замолчал, погрустнел, опечалился.
— Но этого не случилось. Накануне самого отъезда Поля умерла от инфаркта. Сразу.
– В каком году Вы приехали в страну? – спросила я, чтобы прервать, как мне показалось, тягостное для Иегуды молчание.
– В 1993-м.
И опять о Поле, что «она очень переживала предстоящий переезд в новую страну и не вынесла…»
Зная, что Иегуда прошёл всю Великую Отечественную Войну, от начала и до победы, был офицером, награждён орденами, медалями, задала традиционный вопрос.
– А где Вас застала война?
Но воспоминания о войне тоже были связаны с Полей.
– Мы жили в Кишиневе, у нас должен был родиться первенец. В пятницу 20-го июня она приехала от мамы, где прожила первый месяц после рождения сына, а в субботу 22-го началась война…
Меня в первый же день мобилизовали и отправили на фронт. Я так просил, умолял, чтобы разрешили попрощаться с семьёй, Полей… Но ушёл, не увидев ни её, ни сына… Ушёл на всю войну.
Немцы подходили и уже начали бомбить Кишинев. Надо было Поле самой эвакуироваться. Одна с ребёнком, без воды и без еды, пошла пешком, потом в вагоне для скота доехала до Могилёв-Подольского, а там попала в гетто. Я ничего о них не знал до 1944 года. Сколько писал, сколько искал! А когда неожиданно получил открытку, что живы, Вы не можете себе представить эту радость!
– Могу! – хотелось сказать мне, – потому что даже воспоминание об этом известии, спустя семьдесят лет, наполняет Вас радостным волнением. Но я промолчала, согласно кивнув головой, потому что боялась нарушить в его памяти что-то очень личное, интимное.
После короткой паузы Иегуда, словно успокоившись, продолжил рассказ о войне.
– Был командиром взвода, командиром пехотного батальона, попал в окружение, пробирался ночами на передовую… Случай или чудо спасли от плена, расстрела… Чудом избежал трибунала, расстрела за то, что закопал в ямку партийный билет, когда попал в тыл врага… Так добрался до Сталинграда, где была линия фронта. Шли бои, нужны люди. Обошлось…
Вернулся домой в 1946 году. А сын не признал, называл меня «дядя военный» и к маме, Поле, не подпускал.
Рассказал Иегуда о сыновьях, которые состоялись, имеют семью, хорошую профессию, с особым чувством нежности вспомнил внука, Яника.
— Яник отслужил в Армии Обороны Израиля, и три года сверхсрочно. Очень хороший мальчик, навещает меня со своей подружкой. Она израильтянка, а я не знаю иврита. Неудобно при ней разговаривать по-русски. Поля смогла бы…
Завершил нашу беседу Иегуда словами искренней благодарности руководителям, сотрудникам Центра.
— Они очень внимательны ко мне. Я даже показал Наташе Гольдштейн книгу своих воспоминаний, которую редко кому доверяю. Когда писал, будто заново прожил и пережил горести, радости, ведь радости тоже были… Жена Поля, сын, а вот теперь внук и друзья. 9 мая за мной прислали машину из Центра, вместе с друзьями-ветеранами отмечали День Победы. Радость.
23 декабря мне исполнится 100 лет. Теперь, наверное, надо дожить.
– Обязательно надо жить! – подхватила я оброненное Иегудой «до-жить».
Великий дар любви, который «на свете является чудом», даёт силы Иегуде жить до старости и без старости.
Вот и пришёл день 23 декабря.
С днём Рождения, Иегуда!
Редакция «Вестника Бейт Оле» сердечно поздравляет юбиляра:
«Будьте здоровы, Иегуда»!
Энна Романовская
Александр Волк ( волонтер до 2021)
Хайфа
