Главная / Полемика на сайте Хайфаинфо / АЛЕКСАНДР ВАЛЬДМАН: ТОЧКА, ТОЧКА, ЗАПЯТАЯ – ВЫШЛА РОЖИЦА КРИВАЯ

АЛЕКСАНДР ВАЛЬДМАН: ТОЧКА, ТОЧКА, ЗАПЯТАЯ – ВЫШЛА РОЖИЦА КРИВАЯ

Время, как известно, упрощает все политические схемы. Два месяца назад депутат Кнессета Юрий Штерн в программе 9-го телеканала «Обратный отсчёт» гордо сообщил о том, что в прогремевшем на всю страну деле семьи Рудницких поставлена точка. Все русскоязычные репатрианты, избитые ашкелонскими полицейскими в июле 2004 года, получили уведомление о прекращении против них(!) заведённых ранее уголовных дел. Именно об этом говорилось в письмах, подписанных начальником отдела внутренних расследований полиции (МАХАШ) Шломо Лембергером. Правда, через несколько дней в интервью «Вестям» Юрий Штерн вынужден был признать, что несколько поспешил со своими выводами и точку всё же ставить рано. О том, какой же знак препинания более всего подходит на данный момент  к этой неприглядной истории, уважаемый депутат сообщить «забыл».  И отнюдь не случайно. Дальнейшее развитие событий показало необходимость использования и запятых, и двоеточий, и  вопросительных и восклицательных знаков, и, разумеется, кавычек.


Часть I
«Я не против полиции. Я её просто боюсь…»
(Альфред Хичкок, американский кинорежиссёр)

В письмах, разосланных МАХАШем, теперь уже бывшие ответчики уведомлялись и о том, что двое полицейских, наиболее рьяно участвовавших в избиение репатриантов, будут привлечены к административной ответственности. Почему только двое, а не все, и кто эти двое – в письме скромно умалчивалось. Зато пострадавшим подробно разъяснили об их праве не согласиться  с выводами руководства отдела внутренних расследований полиции и в течение 30 дней подать апелляцию. Одновременно делался прозрачный намёк на то, что делать это вряд ли стоит, поскольку может истечь срок давности для данного вида должностных преступлений. О том, как выглядит «скоропостижное» должностное преступление, лучше, чем Леонид Рудницкий не расскажет ни один другой «фигурант» ашкелонского дела.
— В полиции меня завели в отдельную комнату (наручники мне одели на руки ещё около дома), и двое полицейских начали избивать меня металлическими прутьями. Когда я терял сознание, меня обливали холодной водой, а затем, приведя в чувство, продолжали избивать с прежним остервенением. Несколько раз в «пыточную» заходили какие-то офицеры полиции. Ни один из них даже не попытался остановить происходящее. Они лишь обменивались несколькими фразами с моими новыми «друзьями», громко смеялись и спокойно выходили.  «Воспитательный процесс» прекратился, очевидно, лишь после того, когда избивавшие меня поняли, что еще чуть-чуть и меня можно будет отправлять прямиком на кладбище. Словами не передать, это нужно было видеть, с каким удовольствием полицейские избивали не только меня, но и всех «русских» возле дома. Их лица просто светились от «любимой работы».
Александр Шутюк, сосед Софьи Рудницкой – мамы Леонида, оказался среди тех, кто на себе испытал силу действия «передовых» методов работы ашкелонской полиции.

— Кто даёт право полицейским избивать людей, оскорблять и унижать их? Все граждане страны, включая стражей порядка, обязаны соблюдать закон. Всегда и в любых обстоятельствах! Приведу простой пример: после задержания убийцы премьер-министра Ицхака Рабина Игаля Амира на теле преступника не было ни одного синяка, ни одной ссадины. А пожилого человека —  отчима Леонида Рудницкого – полицейский избивал ничего и ни кого не стесняясь. Надел на него наручники, свалил с ног и избивал самым жестоким образом. Лежащего старика… Ногами… По рёбрам, по лицу… Складывается впечатление, что полиция провоцирует людей на оказание сопротивления с тем, чтобы потом «подвести» их под соответствующую статью. Когда избивают мать при сыне или сына при матери – это разве не провокация? И до сих пор у ашкелонской полиции подобная технология нейтрализации «преступников» осечек не давала.

Часть II
«Уголовная полиция – прекрасное определение…»
(Хуго Штейнхаус, польский математик)

В послании к римлянам апостол Павел высказал мысль, которая по праву могла бы стать девизом ашкелонской полиции: «Где нет закона, нет и преступления!». Редакция «Вестей» направила подполковнику Эйтану Гадаси — начальнику полиции Ашкелона – письмо, в котором попросила ответить на простые вопросы: кто, когда и как был наказан в соответствии с информацией, почерпнутой из письма главы МАХАШа. Из короткого, по-военному чёткого, разбитого по пунктам ответа подполковника Гадаси стало известно: во-первых, двое полицейских действительно должны предстать перед дисциплинарной комиссией; во-вторых, следствие продолжается и, поэтому, имена провинившихся пока неизвестны; в-третьих, как только дисциплинарная комиссия вынесет свой вердикт, то редакция газеты «Вести» будет проинформирована об этом одной из первых. Красиво. Вежливо. Дипломатично. Отфутболили, короче. Это становится абсолютно ясно всего лишь из-за одной «неувязочки», в логической цепочке, выстроенной главным полицейским чином Ашкелона. Посудите сами: если расследование продолжается, то почему уже названо число полицейских, подлежащих наказанию? Или г-н Гадаси «всего лишь» следует «нормативу», определенному руководством отдела внутренних расследований полиции? Странно как-то…
За разъяснениями пришлось обратиться к адвокату Константину Бойко. Он с момента возникновения «дела Рудницких» курирует пострадавших и поэтому в курсе происходящего.

— На решение МАХАШа мы подаём апелляцию. Помимо этого мы инициируем подачу гражданского иска против государства Израиль и полиции за ущерб, нанесённый гражданам страны. Мы не оспариваем решение МАХАШа в плане необходимости принятия административных мер, но нашей целью является уголовное преследование всех виновных в избиение людей. Нас не интересуют имена тех двоих, кого полиция предполагает наказать, поскольку мы не подаём иск непосредственно против них.  К тому же имена всех полицейских, принимавших участие в «акции устрашения» репатриантов, нам хорошо известны. Они значатся в списке свидетелей от полиции и записаны в обвинительном заключении.

Между тем инженер-строитель Леонид Рудницкий, пять месяцев находившийся в вынужденном больничном отпуске, остался без работы. Сегодня он занят оформлением инвалидности. Врачи говорят о необходимости повторной госпитализации. Ему противопоказана физическая работа, нельзя долго стоять на ногах и продолжительное время ходить. Мучают постоянные головные боли. Однако процесс оформления инвалидности «упёрся» в действующие инструкции «Битуах Леуми». Как оказалось, ситуация, к которой применима формулировка «потеря трудоспособности в результате избиения полицией», в нормативных документах всемогущей службы национального страхования нигде не прописана. Вот, если бы Леонид пострадал в результате автомобильной или производственной аварии, то никаких проблем не было бы.

А назвать избиение полицией «бытовой травмой» не решаются даже самые отъявленные формалисты в «Битуах Леуми». Когда же к начальнику ашкелонского отделения службы национального страхования Йоси Коэну с просьбой ускорить решение проблемы обратился депутат городского Совета Юрий Замощик, высокопоставленный чинуша, словно расписываясь в своей несостоятельности, посоветовал… написать письмо премьер-министру.
Накануне нового 2005 года Леонид Рудницкий при содействии всё того же Юрия Замощика встретился с мэром Ашкелона Рони Маацри. Мэр, как и положено мэру, обещал помочь. С тех пор прошло более трёх месяцев — ни ответа, ни привета. Редакция «Вестей» и в данном случае обратилась за разъяснением в муниципалитет города. Ответ, как по форме, так и по содержанию, можно смело назвать эталоном чиновничьей чванливости. На неровно вырванном из блокнота маленьком листочке бумаги, подписанным помощником мэра Рами Берти, от руки было написано (перевод дословный): «Леонид встретился с мэром города по инициативе мэра города. Мэр города поинтересовался состоянием здоровья Леонида и спросил, не нуждается ли тот в какой-либо поддержке. Леонид не высказал никаких просьб мэру города». Всё! Как говорится, без комментариев.

Часть III
«А сколько раз в неделю вы занимаетесь политической жизнью?»
(Андрей Бильжо, карикатурист)

28 февраля в Кнессете состоялось заседание парламентской комиссии по внутренним делам, посвящённое обсуждению деятельности ашкелонской полиции. Заседание инициировала группа русскоязычных парламентариев, ранее направивших министру внутренней безопасности Гидону Эзре письмо с требованием рассмотреть вопрос о расформировании городского отделения полиции Ашкелона и укомплектовании его новыми кадрами. На заседании были приведены многочисленные примеры некорректного поведения полицейских Ашкелона по отношению к русскоязычным репатриантам.

Представители полиции доложили о проведённых проверках в своих доблестных рядах, о мерах, принятых для исправления ситуации, о встречах с репатриантами с целью поиска путей к взаимопониманию. Рассказали они и о том, что в их рядах служат русскоязычные сотрудники, которые действительно «переусердствовали» в своём служебном рвении во время ашкелонской «разборки». По словам руководителей израильской полиции, они очень серьёзно восприняли критику в свой адрес. Дело чести для них исправить все выявленные ошибки. Вместе с тем, на заседании было заявлено и о том, что полиция, не покладая рук (в буквальном смысле?), трудится во благо жителей Ашкелона, борясь с преступностью и правонарушениями. Вот лишь несколько примеров:
— в 2004 году на 43% по сравнению с 2003 годом снизилось количество жалоб на действия полиции;
— в 2004 году сотрудниками ашкелонской полиции отрабатывались более 8 тысяч происшествий, из которых лишь 793 случая (менее 10%) связаны с участием в них русскоязычных репатриантов;
— в 2004 году репатрианты подали лишь три жалобы на действия полиции, из которых подтвердилась только одна.
Завершающим же аккордом в отчёте полиции стал совет «рассматривать проблему в пропорции». Очевидно, именно этот совет своих подчинённых министр внутренней безопасности Гидон Эзра держал в голове, когда спустя неделю после заседания парламентской комиссии прибыл в Ашкелон. «Министр Эзра протягивает руку помощи ашкелонским полицейским» — именно так озаглавили статью об этом визите в популярной на юге страны региональной газете «Коль ха-даром». В ходе своих встреч с активистами партии «Ликуд» и обсуждения с ними упомянутого выше письма русскоязычных парламентариев, министр (по утверждению газеты) заявил: «Всё происходящее вокруг этой истории видится мне сегодня совершенно в ином свете. Я согласен с вашим мнением, что «русские» депутаты Кнессета используют произошедший инцидент исключительно в своих политических целях. Все результаты проверок ашкелонского отделения полиции под руководством подполковника Эйтана Гадаси свидетельствуют об эффективной работе его сотрудников. Я заверяю вас: городское отделение полиции не пострадает ни коим образом!».
Очевидно, желая продемонстрировать своим читателям отсутствие «единства» по обсуждаемой проблеме среди русскоязычных членов городского совета Ашкелона, газета приводит слова депутата Софы Бейлин, которая поддержала мнение министра. По её утверждению «ашкелонские полицейские вовсе не настроены воинственно по отношению к репатриантам. Всё дело в том, что в данном случае имеет место попытка неких лиц нажить себе политический капитал». Как говорится, приехали… Впрочем, по большому счёту, определённая логика в словах Софы Бейлин присутствует.

Часть IV
«А кто устережёт самих-то сторожей?»
(Ювенал, римский поэт-сатирик)

Вряд ли кто-то возьмётся оспаривать постулат, согласно которому любой капитал, в том числе и политический, можно нажить лишь в результате торговли. Нравится это кому-либо или нет, но в политике продаваемым товаром является сам политик. И это аксиома. То, насколько политик овладел искусством маркетинга, во многом и определяет степень его успеха.

Одним из главных шагов на пути успешного продвижения товара на рынке является создание его бренда. По определению энциклопедического словаря «бренд – торговая марка со сложившимся имиджем». Слово это произошло от латинского brand – клеймо, тавро. С древних времён клейма (бренда) удостаивался только высококачественный товар. Теория маркетинга несколько раздвигает границы понятия «бренд» и определяет его как «сущность, которая функционирует на основе системы оправданного доверия». Это уже товар, который не просто знают, но и предпочитают покупать. Столь пространный экскурс в специальную терминологию не случаен, поскольку в Израиле понятие «русскоязычный политик» по сути своей давно превратилось в «бренд». Однако благодаря усилиям некоторых «бренд-персонажей» эта «торговая марка» всё более и более приобретает сомнительное качество, переходя из категории «бренд» в состояние «бред».

Примеров тому предостаточно. В качестве оных с высокой степенью наглядности можно было бы упомянуть пресловутый «список 128 членов Центра Ликуда» от Натана Щаранского, или возню вокруг принятия государственного бюджета на 2005 год, когда часть «наших» «бренд-персонажей» не сочла возможным проголосовать за него, исходя исключительно из «политической целесообразности». Впрочем, «политическая целесообразность» уже давно превратилась для них в принципиальную беспринципность. Какая уж тут «система оправданного доверия»…

Но и вокруг «ашкелонского дела» таковых фактов немало. Взять хотя бы всё то же письмо русскоязычных депутатов Кнессета с требованием разогнать полицию Ашкелона – образец популизма, доведённого до абсурда. Юрий Штерн в уже упоминавшемся интервью «Вестям» провозгласил: «Чинить надо систему!». А коли так, то не грех поинтересоваться, чем, к примеру, полицейские, избивавшие митингующих студентов Тель-Авивского университета, лучше своих коллег из Ашкелона? В том же интервью ветеран «русского» парламентаризма  в Израиле возмущался: «Число сотрудников израильской полиции – выходцев из бывшего СССР – чуть более 5%. А русскоязычных репатриантов у нас 20%. И диспропорция эта зловеща!». Диспропорция действительно «зловеща». Среди тех, кто с наибольшей жестокостью избивал семью Рудницких и их соседей, были «всего» двое русскоязычных полицейских. Именно об одном из них шла речь в рассказе Александра Шутюка об издевательстве над отчимом Леонида Рудницкого. Вполне вероятно, что среди двух полицейских, назначенных МАХАШем на заклание, могут оказаться оба наших дважды соотечественника. Хотелось бы знать, как поведут себя в этой ситуации любимые нами «бренд-персонажи»? Опять возопят: «Русских бьют!», и в очередной раз станут упиваться собственным бесчестием на основе партийной принадлежности?

Для Леонида Рудницкого и Александра Шутюка партийная принадлежность тех, кто всё это время был рядом с ними, никакого значения не имеет. Среди помогавших и помогающих им сегодня они в первую очередь называют Юрия Замощика. «Если бы не Юра, — рассказал Леонид, — я, может быть, с вами не разговаривал в своей квартире, а находился бы совсем в другом месте». Самыми добрыми словами они говорят о депутате Кнессета Марине Солодкиной, о Софе Ландвер, об израильском журналисте Ицике Спокойны, пытавшемся в тот злополучный день урезонить полицейских, но в итоге тоже попавшем «под раздачу». Противоположных эпитетов с их стороны удостоился мэр Ашкелона Рони Маацри. А вот имена Софы Бейлин и других «русских» депутатов городского совета Ашкелона моими собеседниками не назывались. Надо полагать, это реальный размер их сегодняшнего «политического капитала» в глазах избитых полицией людей.

«Точку в нашем деле ставить не только рано, а просто нельзя», — считают Леонид Рудницкий и Александр Шутюк. Новый виток событий вокруг «ашкелонского беспредела» лишь подтверждает этот не самый радостный вывод. В противном случае, сколько бы кто не пытался поставить точек, «рожица» все равно выйдет кривой.

…«Тому, кто совершил преступление дважды, оно уже кажется дозволенным». Так записано в Талмуде. Наши предки знали, что говорили.

Александр Вальдман
Март 2005 года

 

О Александр Волк

Александр Волк  ( волонтер до 2021) Хайфа

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан