О митинге русскоязычной общины страны, состоявшемся 5 сентября в Ашкелоне можно было бы написать сразу два диаметрально противоположных по своему смыслу репортажа. Бравурно-патетический и объективно-субъективный. Причем второй вариант носит такое определение лишь потому, что все зависит от того, кто и как его будет читать. Выберу все же второй, поскольку бравурной патетики мы вдоволь «наелись» в бывшем СССР.
Казалось бы, причина, по которой в Ашкелон съехались около тысячи человек от Кирьят-Шмоны до Димоны, не могла способствовать какой-либо двусмысленности. Та жестокость, которую полицейские этого приморского города позволили себе по отношению к нескольким десяткам горожан, родным языком большинства из которых является русский, заслуживает только одного – осуждения. Причем осуждения не только «русскими», но и всей общественностью страны.
Увы! Если премьер-министр Ариэль Шарон счел нужным это сделать, то ни один(!) ивритоязычный депутат городского совета Ашкелона не сподобился сделать по этому поводу хоть какого-нибудь публичного заявления. Стоит ли в связи с этим удивляться тому, как был встречен собравшимися мэр Ашкелона Рони Маацри. Свист, улюлюканье, возгласы «Не давать слова!» — это лишь малая степень тех чувств, которые проявили по отношению к нему участники митинга. Лишь вмешательство депутата городского совета Юрия Замощика, призвавшего демонстрантов соответствовать свойственному большинству русскоязычных репатриантов уровню культуры, слегка успокоило страсти. А о том, что мэр так и не понял, чего же хотят «русские», могут свидетельствовать лишь две фразы из его выступления: «На прошлой неделе мы провели совещание и решили создать комиссию по проверке того, что произошло…», — и это спустя почти полтора(!) месяца после произошедшего. «Я хочу, чтобы полиция познакомилась с ментальностью, культурой и бытом новых репатриантов», — пожалуй, после 15 лет большой алии подобное признание звучит, по меньшей мере, странно. Стоит ли удивляться, что последние слова выступления Рони Маацри — «Я обещаю, что такого в Ашкелоне больше не повторится» — утонули все в том же свисте и улюлюканье.
Все же остальные выступавшие говорили, в общем-то, очень правильные вещи. Основным лейтмотивом их речей можно было бы назвать лозунг, написанный от руки на самодельных транспарантах многих демонстрантов «Нет полицейскому произволу!». Юрий Штерн вспоминал борьбу за честное имя предпринимателя Григория Лернера и о том, что израильская полиция вынуждена была признаться в отсутствии в нашей стране «русской мафии». Марина Солодкина в своей короткой, но очень эмоциональной речи призналась, что, несмотря на многочисленные обещания со стороны руководства полиции быстро разобраться во всем произошедшем и наказать виновных, до сих пор ровным счетом ничего не сделано. Причину же этого она сформулировала следующим образом: «Соотечественники ошиблись и не пошли голосовать на последних выборах за своих людей. Теперь мы вынуждены ходить на демонстрации. Нужны десятки наших депутатов в кнессете, сотни тысяч на улицах, чтобы поправить израильскую демократию». Вторила ей и Софа Ландвер: «Кого бьют в жизни? Бьют слабых. Значит, мы стали слабыми. Чтобы быть сильными нужно объединиться. И тогда никто не сможет поднять на нас руку. Посмотрите, как ведет себя марокканская община, эфиопская. Чтобы с нами говорили на Вы, мы должны быть сильными. Вместе мы сила!». О том, как нужно править израильскую демократию, всем собравшимся рассказал встреченный бурными аплодисментами Авигдор Либерман. «Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Никто за нас воевать не будет. Нам нужно объединение. Мы сделаем все, чтобы вся наша община предстала на следующих выборах одним мощным кулаком!».
Меньше всего хотелось бы комментировать высказывания этих действительно уважаемых людей. Тем более, никаких открытий при этом сделать не удастся. Всем и так хорошо известно, чем оборачиваются попытки «поправить демократию» «мощным кулаком». Наверняка все помнят и о том, чем закончилась « борьба за честное имя предпринимателя Григория Лернера». Нет смысла повторяться и в том, почему «соотечественники ошиблись и не пошли голосовать на последних выборах за своих людей». О том же, что ни марокканская, и, тем более, эфиопская община не имеют своих этнических партий и политических движений, даже упоминать не стоит. А вот о том, как по окончании речей лидеров русскоязычной общины митингующие стали дружно расходиться, показывая свои спины подошедшей к микрофону для выступления Софье Рудницкой – той самой женщине, чей сын и муж были зверски избиты ашкелонской полицией 28 июля, упомянуть стоит. Впрочем, показывали не спины. Это была демонстрация нашего истинного отношения к самим себе. Превращение в течение нескольких минут митинга протеста в обычную партийно-политическую сходку, где главное – засвидетельствовать свое почтение вождям, продемонстрировать им свою лояльность.
Вот здесь и рождается риторический вопрос-ответ: Так может быть все наши проблемы от того, что за 15 лет большой алии мы просто не научились уважать сами себя?
… Через день после демонстрации в редакцию пришел пресс-релиз от организаторов митинга. Заканчивался он такими словами: «Сегодня, когда многие в политике и жизни разбежались по углам, уступая дорожку тем, кто понахрапистей, эта демонстрация, напомнившая середину 90-х, была очень важна. Давайте все вместе…».
Действительно, пора!
Александр Вальдман
Сентябрь 2004 года
Александр Волк ( волонтер до 2021)
Хайфа
