Главная / Новости / Ми­ха­эль ДОРФ­МАН:За и против паранджи

Ми­ха­эль ДОРФ­МАН:За и против паранджи

Ещё несколь­ко лет назад я бы не по­ду­мал, что ко­му-то ин­те­рес­но раз­мыш­лять о па­ран­дже. Я па­ран­джу ни­ко­гда и не видел. Разве толь­ко в кино, в со­вет­ских до­ку­мен­таль­ных филь­мах 20-х годов о Сред­ней Азии. Там по­ка­зы­ва­ли, как боль­ше­ви­ки осво­бож­да­ют тру­дя­щих­ся жен­щин Во­сто­ка от «на­сле­дия про­шло­го». Мой друг, убеж­дён­ная прак­ти­ку­ю­щая му­суль­ман­ка, не воз­ра­жа­ю­щая про­тив чадры и но­ся­щая от­кры­тый тра­ди­ци­он­ный пла­ток (хи­джаб), ска­за­ла, что и сама не про­тив за­пре­тить этот ват­ный халат с лож­ны­ми ру­ка­ва­ми и во­ло­ся­ной сет­кой, ко­то­рый на­де­ва­ли на жен­щи­ну в Сред­ней Азии. До па­ран­джи дело пока не дошло, а вот хи­джаб, а за ним буркачадра и никаб воз­вра­ща­ют­ся в нашу жизнь и вы­зы­ва­ют бурю стра­стей.

Сар­ко­зи про­тив Пер­вой по­прав­ки

В на­ча­ле ап­ре­ля фран­цуз­ские вла­сти на­ча­ли вво­дить в жизнь за­прет на но­ше­ние за­кры­ва­ю­щих лицо ни­ка­ба и бурки. В от­ли­чие от Ита­лии, где про­тив жен­щин, но­ся­щих никаб, ино­гда при­ме­ня­ют закон 1970-х годов, за­пре­ща­ю­щий по­яв­лять­ся на пуб­ли­ке в мас­ках (при­ня­тый в борь­бе с ле­вы­ми тер­ро­ри­ста­ми из Крас­ных Бри­гад), во Фран­ции ре­ши­ли на­звать вещи сво­и­ми име­на­ми. Ведь боль­шин­ство фран­цу­зов счи­та­ют по­яв­ле­ние на ули­цах в ни­ка­бе и дру­гой ри­ту­аль­ной одеж­де, за­кры­ва­ю­щей лицо, угро­зой свет­ско­му ха­рак­те­ру Фран­цуз­ской рес­пуб­ли­ки.

В Ев­ро­пей­ском союзе не ре­ши­ли, как от­но­сить­ся к жен­ской му­суль­ман­ской одеж­де

Пре­зи­дент Фран­ции Ни­ко­ля Сар­ко­зи за­явил, что никаб – сред­ство уни­же­ния и новая форма по­ра­бо­ще­ния жен­щи­ны. «Бурка не при­вет­ству­ет­ся во Фран­ции. Мы не можем сми­рить­ся с при­сут­стви­ем жен­щин, упря­тан­ных в тюрь­му бурки, ли­шён­ных их гор­до­сти и их лич­но­сти…», – по­яс­нил пре­зи­дент.

В му­суль­ман­ских стра­нах но­вость при­ня­ли по-раз­но­му. Хотя про­шли вре­ме­на, когда араб­ские на­ци­о­на­ли­сты-на­се­ри­сты и ба­а­си­сты сры­ва­ли чадру и ни­ка­бы на ули­цах. В неко­то­рых му­суль­ман­ских стра­нах но­ше­ние по­доб­ных го­лов­ных убо­ров, даже не за­кры­ва­ю­ще­го лицо хи­джа­ба, за­пре­ще­но в об­ще­ствен­ных ме­стах. В Сирии этот за­прет лишь недав­но был под­твер­ждён. В му­суль­ман­ском мире кипят на­род­ные про­те­сты про­тив соб­ствен­ных вла­стей. Жен­щи­ны в хи­джа­бах и ни­ка­бах часто вы­сту­па­ют за­во­ди­ла­ми де­мон­стра­ций в Иране, Егип­те, Ту­ни­се, Йе­мене и Па­ле­стине, и вовсе не вы­гля­дят по­ра­бо­щён­ны­ми. По край­ней мере, на экра­нах те­ле­ви­зо­ров. Да и к жен­щи­нам-де­мон­странт­кам не при­ня­то при­ме­нять тот же же­лез­ный кулак, как про­тив де­мон­стра­ций муж­чин, чтобы ещё боль­ше не на­ка­лять ат­мо­сфе­ры. Всё-та­ки между муж­чи­на­ми и жен­щи­на­ми в му­суль­ман­ских стра­нах про­лег­ла чёт­кая линия, ко­то­рую лучше не пе­ре­сту­пать, чтобы не вы­зы­вать ещё боль­шие про­бле­мы.

Ни­ко­ля Сар­ко­зи по­ла­га­ет, что никаб — это тюрь­ма

Во Фран­ции живёт круп­ней­шая в Ев­ро­пе му­суль­ман­ская об­щи­на, и му­суль­ман­ские круги вы­ра­жа­ют про­тест про­тив мер пра­ви­тель­ства. До сих пор борь­ба про­хо­ди­ла ци­ви­ли­зо­ван­но. Пока не про­ис­хо­ди­ли обе­щан­ные раз­лич­ны­ми экс­тре­ми­ста­ми кро­ва­вые бес­по­ряд­ки, тер­ак­ты и бур­ные де­мон­стра­ции.

Не по­ни­ма­ют за­пре­та хи­джа­ба и в Аме­ри­ке: ни кон­сер­ва­то­ры, ни ли­бе­ра­лы. Быв­ший ген­про­ку­рор Нью-Йор­ка, а ныне те­ле­ве­ду­щий на CNN Элиот Спи­цернедо­умен­но спро­сил му­суль­ман­скую пра­во­за­щит­ни­цу и ак­ти­вист­ку, под­дер­жи­ва­ю­щую за­прет ни­ка­ба, мол, как же так, это же про­ти­во­ре­чит Пер­вой по­прав­ке! Боль­шин­ство аме­ри­кан­цев твёр­до уве­ре­ны, что Пер­вая по­прав­ка к Кон­сти­ту­ции США о сво­бо­де слова, со­бра­ния и ве­ро­ис­по­ве­да­ния, со всеми её тол­ко­ва­ни­я­ми, как и вся аме­ри­кан­ская кон­сти­ту­ци­он­ная си­сте­ма, яв­ля­ет­ся уни­вер­саль­ным эта­ло­ном де­мо­кра­тии. Ва­ри­ан­тов здесь не пред­по­ла­га­ет­ся. Хотя в Аме­ри­ке при­ме­не­ние Пер­вой по­прав­ки о сво­бо­де слова и ве­ро­ис­по­ве­да­ния обо­ра­чи­ва­ет­ся на прак­ти­ке пол­ной сво­бо­дой денег, ре­кла­мы, про­па­ган­дой вред­ных для здо­ро­вья людей и об­ще­ства вещей.

Выйди на улицу голым

Я впер­вые столк­нул­ся с про­бле­мой хи­джа­ба, когда жил во Фран­ции в на­ча­ле 1980-х. Никаб тогда ещё не но­си­ли. Да и сей­час, среди без ма­ло­го пяти мил­ли­о­нов му­суль­ман во Фран­ции, лишь около двух тысяч его на­де­ва­ют. По­на­ча­лу жен­щи­ны, но­ся­щие хи­джаб, ка­за­лись мне более чем стран­ны­ми, вы­зы­ва­ли от­тор­же­ние. Од­на­ко вско­ре я об­за­вёл­ся дру­зья­ми-му­суль­ма­на­ми и начал по­ни­мать слож­ность си­ту­а­ции. Мно­гие жен­щи­ны-му­суль­ман­ки среди моих дру­зей – иран­ки, кур­дян­ки или араб­ки ничем не от­ли­ча­лись в одеж­де от фран­цуз­ских сту­ден­ток. Зато муж­чи­ны, осо­бен­но вы­ход­цы из Се­вер­ной Аф­ри­ки, от­кры­то на­сме­ха­лись над жен­щи­на­ми, на­де­вав­ши­ми хи­джаб. Про таких рас­ска­зы­ва­ли раз­ные ска­брез­но­сти, уни­чи­жи­тель­но звали ша­ли­ка, что нама­гриб­ском араб­ском – по­ло­вая тряп­ка. И дей­стви­тель­но, в неко­то­рых му­суль­ман­ских стра­нах чадра часто ис­поль­зу­ет­ся про­сти­тут­ка­ми как ра­бо­чая одеж­да, за­ме­ча­тель­но по­мо­га­ю­щая им со­хра­нять ано­ним­ность.

Сей­час в па­риж­ском метро дей­ству­ет неуло­ви­мая граф­фит­чи­ца, из­вест­ная как Прин­цес­са Хи­джаб

Жен­щи­ны в ни­ка­бах по­яви­лись в моей ком­па­нии позже, когда я по­мо­гал в ор­га­ни­за­ции по­мо­щи ал­жир­ским эми­гран­там, спа­сав­шим­ся от же­сто­кой граж­дан­ской войны, раз­вя­зан­ной свет­ской на­ци­о­на­ли­сти­че­ской хун­той, сверг­шей власть по­бе­див­ше­го на де­мо­кра­ти­че­ских вы­бо­рах ис­ла­мист­ско­го блока. Бе­жен­цы были раз­ные – стро­го со­блю­да­ю­щие об­ря­ды му­суль­мане и утон­чён­ные ин­тел­лек­ту­а­лы, по­лу­чив­шие ев­ро­пей­ское об­ра­зо­ва­ние. Их пре­сле­до­ва­ли обе сто­ро­ны.

Ны­неш­нее фран­цуз­ское за­ко­но­да­тель­ство, за­пре­ща­ю­щее никаб, удо­вле­тво­ря­ет, может быть, фран­цуз­ско­го обы­ва­те­ля, ней­тра­ли­зуя кри­ти­ку пра­вых и фа­шист­ву­ю­щих сил, од­на­ко ни­че­го не де­ла­ет для ин­те­гра­ции в об­ще­ство этих жен­щин. Бла­го­род­ная за­щи­та до­сто­ин­ства жен­щи­ны и дей­стви­тель­но сим­па­тич­ных цен­но­стей фран­цуз­ско­го об­ра­за жизни порой обо­ра­чи­ва­ют­ся для таких жен­щин не за­щи­той, а де­ле­ги­ти­ма­ци­ей их ре­ли­гии и их права на выбор. Непри­ем­ле­мо, когда го­су­дар­ство за­пре­ща­ет людям что-то но­сить, будь то никаб или жёл­то-фи­о­ле­то­вый иро­кез. За­пад­ное об­ще­ство все­гда об­ра­ща­лось к му­суль­ма­нам с при­зы­вом к то­ле­рант­но­сти (как в слу­чае с дат­ски­ми ка­ри­ка­ту­ра­ми на про­ро­ка Му­хам­ме­да), к сво­бо­де и де­мо­кра­тии. Когда же дело за­хо­дит о сво­бо­де и то­ле­рант­но­сти на За­па­де, то их по­дав­ля­ют всей силой го­су­дар­ства.

Прин­цес­са Хи­джаб ри­су­ет чёр­ные му­суль­ман­ские по­кро­вы – чадры, ни­ка­бы и па­ран­джи – на лица по­лу­го­лых мо­де­лей обо­е­го пола, изоб­ра­жён­ных на ре­клам­ных стен­дах мод­ных брен­дов. Свои дей­ствия ху­дож­ни­ца на­зы­ва­ет «хи­джа­би­за­ци­ей»

Мне­ния пра­во­за­щит­ни­ков рас­ко­ло­лись. За­прет ни­ка­ба под­дер­жа­ли и  неко­то­рые му­суль­ман­ские пра­во­за­щит­ни­цы и фе­ми­нист­ки. Одна из них, егип­тян­каМона Эль­та­ха­уи из Ко­лум­бий­ско­го уни­вер­си­те­та, счи­та­ет, что никаб надо бы за­пре­тить по­всю­ду, а не толь­ко во Фран­ции. Впро­чем, я встре­чал Мону в плат­ке тоже. Она утвер­жда­ет, что это во­прос вы­бо­ра, хочу на­де­ваю, хочу нет.

«Никаб – это со­вер­шен­но иное, – го­во­рит Эль­та­ха­уи. – Никаб – это часть же­но­не­на­вист­ни­че­ской идео­ло­гии, ли­ша­ю­щей жен­щи­ну всех прав, кроме права на­де­вать никаб. Опас­но для са­мо­го ис­ла­ма свя­зы­вать бла­го­че­стие с со­кры­ти­ем жен­щи­ны. Что ка­са­ет­ся го­су­дар­ствен­но­го за­пре­та, то го­су­дар­ство по­сто­ян­но что-то за­пре­ща­ет, ска­жем, по­яв­лять­ся в об­ще­ствен­ных ме­стах голым даже в ци­та­де­ли сво­бо­ды слова Аме­ри­ке….».

Я сам ко­гда-то по­про­бо­вал прой­тись так по Па­ри­жу в ком­па­нии еди­но­мыш­лен­ни­ков, и думаю, что от­но­си­лись к нам так же, как от­но­сят­ся к но­ше­нию ни­ка­ба. Толь­ко по­ли­ция нас не уго­ва­ри­ва­ла, как им при­ка­за­но в слу­чае му­суль­ман­ских жен­щин, а за­бра­ла и оштра­фо­ва­ла. В США за­пре­ще­но по­яв­лять­ся в ба­ла­хо­нах и мас­ках, по­сколь­ку это на­по­ми­на­ет о тер­ро­ре Ку-клус-кла­на. Да и дру­гие коды одеж­ды, хотя и не ис­хо­дят от го­су­дар­ства, но яв­ля­ют­ся обя­за­тель­ны­ми. У меня в офисе лежат несколь­ко  кни­жек из раз­ных фирм, с кем я ра­бо­таю. Там стро­го пред­пи­сы­ва­ет­ся форма одеж­ды, в ко­то­рой над­ле­жит по­яв­лять­ся на ра­бо­ту.

О своей де­я­тель­но­сти де­вуш­ка го­во­рит сле­ду­ю­щее: «Если бы мои ра­бо­ты ка­са­лись ис­клю­чи­тель­но за­пре­та на па­ран­джу, то они не имели бы та­ко­го дол­го­сроч­но­го ре­зо­нан­са. Но я по­ла­гаю, что за­прет на но­ше­ние па­ран­джи во Фран­ции от­крыл всему миру глаза на про­бле­му ин­те­гра­ции в этой стране»

Когда же сами му­суль­ман­ки, вы­брав­ши­е­ся на Запад в по­ис­ках сво­бо­ды, пы­та­ют­ся спо­рить с утвер­жде­ни­я­ми кон­сер­ва­тив­ных кру­гов, то их по­про­сту ис­клю­ча­ют из дис­кус­сии (в луч­шем слу­чае), как недо­ста­точ­но бла­го­че­сти­вых. В худ­шем слу­чае это может по­влечь и более се­рьёз­ные про­бле­мы со сто­ро­ны вся­че­ских экс­тре­ми­стов.

Ли­бе­ра­лизм сда­ёт­ся

Моне Эль­та­ха­уи есть что ска­зать о ра­сиз­ме пра­ви­тель­ства Сар­ко­зи. Ли­бе­ра­лизм сда­ёт­ся под ра­сист­ским на­жи­мом пра­вых. И не толь­ко во Фран­ции. Она ор­га­ни­зо­вы­ва­ла де­мон­стра­ции про­тив ис­ла­мо­фо­бии, сто­я­ла в пи­ке­те в за­щи­ту ме­че­ти в Ман­хет­тене в самых раз­гар ис­ла­мо­фоб­ской кам­па­нии в США летом 2010 года. Она об­ви­ня­ет также кон­сер­ва­тив­ные му­суль­ман­ские круги в же­но­не­на­вист­ни­че­стве, в стрем­ле­нии ис­поль­зо­вать ли­бе­раль­ные и ан­ти­кле­ри­каль­ные фран­цуз­ские за­ко­ны в целях кле­ри­каль­ных и ре­ак­ци­он­ных. «Надо со­про­тив­лять­ся как свет­ско­му ра­сиз­му и ис­ла­мо­фо­бии, так и ре­ли­ги­оз­но­му мра­ко­бе­сию», – го­во­рит Эль­та­ха­уи.

«Никаб – это часть же­но­не­на­вист­ни­че­ской идео­ло­гии», — счи­та­ет Мона Эль­та­ха­уи

Такие при­ме­ры есть. Рах­шанд­ра – эми­грант­ка из Па­ки­ста­на, ра­бо­та­ет в ма­га­зине, где я ино­гда по­ку­паю пря­но­сти и сла­сти. Я несколь­ко раз был сви­де­те­лем, как жен­щи­ны-по­ку­па­тель­ни­цы что гнев­но вы­го­ва­ри­ва­ли ей. Рах­шанд­ра рас­ска­зы­ва­ла мне, что зем­ля­ки её уко­ря­ют и за то, что вышла замуж за аме­ри­кан­ца, и за то что «по­ка­зы­ва­ет своё тело», и за дру­гие грехи. Бы­ва­ло, жа­ло­ва­лись её хо­зя­и­ну, но тот неиз­мен­но под­дер­жи­вал её. Бы­ва­ло, под­хо­ди­ли на улице с оскорб­ле­ни­я­ми, кри­ча­ли ей «ведь­ма». Рах­шанд­ра бо­ит­ся за себя, бо­ит­ся за свою ра­бо­ту, за своих детей, но не же­ла­ет по­кры­вать лицо или во­ло­сы.

Док­тор Тадж Хар­джей го­во­рит, что нигде в Ко­ране нет ни­ка­ба или бурки, что это куль­тур­ное урод­ство, на­сле­дие до­ис­лам­ских вре­мён, за­им­ство­ва­ние из Ви­зан­тий­ской и Пер­сид­ской им­пе­рии, где в жен­щине ви­де­ли иму­ще­ство и за­кры­ва­ли это иму­ще­ство от чужих глаз. Он даже устро­ил пуб­лич­ное со­жже­ние бурки, чтобы воз­бу­дить дис­кус­сию. «Это куль­тур­ная тряп­ка, – за­явил он – ми­зо­ги­ния, сред­ство вла­сти над жен­щи­ной». Хар­джей – имам ме­че­ти Ор­то­док­саль­ной му­суль­ман­ской кон­гре­га­ции и пред­се­да­тель Му­суль­ман­ско­го об­ра­зо­ва­тель­но­го цен­тра в Окс­фор­де (Ан­глия). Он счи­та­ет, что бурка может быть за­пре­ще­на, а своих мно­го­чис­лен­ных кри­ти­ков на­зы­ва­ет му­суль­ман­ски­ми мак­кар­ти­ста­ми.

«Меня дей­стви­тель­но ин­те­ре­су­ет и ре­ли­гия, и ислам, и то вли­я­ние, ко­то­рое он может ока­зы­вать в ху­до­же­ствен­ном, эс­те­ти­че­ском пла­нах, в за­ко­нах, на всё, что окру­жа­ет нас, осо­бен­но на моду», — го­во­рит Прин­цес­са Хи­джаб

«Ис­то­рия сама по себе ни­че­го не ме­ня­ет, – го­во­рил мне Ан-Надж Талиб Абд ур-Ра­шид, имам ме­че­ти Му­суль­ман­ско­го Брат­ства на углу 113-й улицы и авеню Свя­то­го Ни­ко­лая в Ман­х­эт­тене. – Необ­хо­ди­мо, чтоб сами аф­ро­аме­ри­кан­цы осо­зна­ли свою ис­то­рию в Аме­ри­ке и себя как рав­но­прав­ную, са­мо­быт­ную и неотъ­ем­ле­мую часть аме­ри­кан­ско­го об­ще­ства… Мы долж­ны са­мо­опре­де­лить­ся, – го­во­рил он, от­кры­вая шкаф, где ви­се­ло несколь­ко за­вер­ну­тых в пла­стик тра­ди­ци­он­ных араб­ских блуз га­ла­бийя. – Ви­дишь, я пе­ре­стал оде­вать их лет пять назад, когда понял, что они не вы­ра­жа­ют того, кто я есть». Вме­сто этого имам носит длин­ную ту­ни­ку уголь­но­го цвета, при­ня­тую среди аме­ри­кан­ских му­суль­ман уже много де­ся­ти­ле­тий: «Это часть на­ше­го стрем­ле­ния со­здать своё куль­тур­ное свое­об­ра­зие. Что-то не араб­ское. Ведь я – не араб, не вы­гля­жу, как араб и не раз­го­ва­ри­ваю, как араб. Я не думаю, что надо обя­за­тель­но оде­вать­ся, как они или вы­гля­деть, как они, чтобы быть на­сто­я­щим му­суль­ма­ни­ном». Это ин­тер­вью, сде­лан­ное в своё время для од­но­го му­суль­ман­ско­го рос­сий­ско­го жур­на­ла, при­ве­ло меня к зна­ком­ству с рос­сий­ски­ми му­суль­ма­на­ми. Один чи­та­тель писал тогда: «Про­бле­мы ак­ко­мо­да­ции чер­ных му­суль­ман уди­ви­тель­но схожи с на­ши­ми; а когда об­на­ру­жи­ва­ют­ся сов­па­де­ния в кон­флик­тах «мы» и «они» у тех, кто есть твердь аме­ри­кан­ско­го Ис­ла­ма, с нашим боем за место под Солн­цем, это нас об­на­дё­жи­ва­ет».

Но­ше­ние му­суль­ман­ских убо­ров, как ни взгля­ни, не на­но­сит ущер­ба дру­гим людям. По­то­му до­воль­но труд­но ра­ци­о­наль­но объ­яс­нить, по­че­му имен­но никаб  надо при­не­сти в жерт­ву об­ще­ствен­но­му со­гла­сию, осво­бож­де­нию и ком­форт­ным чув­ствам боль­шин­ства. Во Фран­ции уве­ре­ны, что можно.

Друг моих сту­ден­че­ских лет Гюст­манэ сей­час за­ни­ма­ет важ­ный пост в одном из те­ге­ран­ских ми­ни­стерств. Я помню её со­всем дру­гой, в брю­ках и майке, с коп­ной гу­стых чёр­ных волос. Те­перь она в стро­гой чадре, пол­но­стью скры­ва­ю­щей фи­гу­ру. Не знаю, смог­ла бы она си­деть вот так с по­сто­рон­ним муж­чи­ной в кафе те­ге­ран­ско­го отеля, но мы встре­ти­лись во Фран­ции после мно­гих лет.

Тра­ди­ция за­кры­вать лицо по­яви­лась за­дол­го до воз­ник­но­ве­ния ис­ла­ма

«Я на­де­ла и ношу чадру не по­то­му, что этого тре­бу­ет иран­ский закон. Я хо­те­ла быть пол­но­прав­ным чле­ном ис­лам­ско­го об­ще­ства. Я могу но­сить чадру, могу на­деть что-то дру­гое. Од­на­ко есть много жен­щин, ко­то­рые, ис­хо­дя из своей ре­ли­ги­оз­но­сти, счи­та­ют необ­хо­ди­мо­стью по­крыть лицо. Так по­че­му не дать им этой воз­мож­но­сти, не при­нять их как пол­но­прав­ных граж­дан в об­ще­стве? В свет­ские вре­ме­на иран­ско­го шаха кон­сер­ва­тив­ное иран­ское боль­шин­ство пред­по­чи­та­ло дер­жать до­че­рей дома. После ис­лам­ской ре­во­лю­ции в уни­вер­си­те­тах ввели раз­дель­но об­ра­зо­ва­ние и мил­ли­о­ны жен­щин из очень кон­сер­ва­тив­ных семей пошли туда учить­ся, при­об­ре­ли об­ра­зо­ва­ние и про­фес­сии. Кро­ва­вая ира­но-ирак­ская война, унес­шая более мил­ли­о­на муж­чин. Эти жен­щи­ны за­ня­ли их места, смог­ли ре­а­ли­зо­вать себя в жизни… Ра­зу­ме­ет­ся, есть про­бле­мы, есть со­про­тив­ле­ние, но так все­гда в жизни…Тем более нель­зя от­чуж­дать этих жен­щин, ведь их в Ев­ро­пе со­всем мало. И это никак не по­мо­жет жен­щи­нам в му­суль­ман­ских стра­нах…».

Где кон­ча­ет­ся то­ле­рант­ность?

Ра­зу­ме­ет­ся, в му­суль­ман­ском мире есть при­нуж­де­ние, тер­рор. Край­нее про­яв­ле­ние – это тер­ро­ризм мод­жа­хе­дов «Та­ли­ба­на» про­тив жен­ских школ, по­ку­ше­ния и убий­ства жен­щин, не со­от­вет­ству­ю­щих их по­ня­ти­ям о том, как при­лич­но вы­гля­деть. Это стро­гие за­ко­ны Ис­лам­ской рес­пуб­ли­ки Иран и Са­у­дов­ско­го ко­ро­лев­ства, огра­ни­чи­ва­ю­ще­го не толь­ко  внеш­ний вид жен­щи­ны, но и её право на пе­ре­дви­же­ние. В му­суль­ман­ском об­ще­стве хва­та­ет про­блем.

Та­ри­ка Ра­ма­да­на да­ле­ко не все му­суль­мане счи­та­ют своим

Тарик Ра­ма­дан, внук ос­но­ва­те­ля ор­га­ни­за­ции «Бра­тья-му­суль­мане» и про­фес­сор на ка­фед­ре со­вре­мен­ных ис­лам­ских ис­сле­до­ва­ний Окс­форд­ско­го уни­вер­си­те­та счи­та­ет, что «ны­неш­ние дей­ствия фран­цуз­ских вла­стей, как и ана­ло­гич­ные по­движ­ки в дру­гих за­пад­но­ев­ро­пей­ских стра­нах, ни­че­го об­ще­го не имеют с про­бле­ма­ми ис­лам­ско­го об­ще­ства». Ин­те­рес­ней­шая книга Та­ри­ка Ра­ма­да­на «Быть ев­ро­пей­ским му­суль­ма­ни­ном» вы­зва­ла мно­же­ство спо­ров. Он утвер­жда­ет, что ев­ро­пей­ские му­суль­мане со­став­ля­ют от­дель­ное и са­мо­быт­ное ре­ли­ги­оз­но-куль­тур­ное мень­шин­ство в ев­ро­пей­ском об­ще­стве, а не яв­ля­ют­ся кон­гло­ме­ра­том при­ез­жих диас­пор. Ра­ма­дан фи­гу­ра спор­ная. Нео­кон­сер­ва­то­ры счи­та­ют его чуть ли не идео­ло­гом тер­ро­риз­ма. Среди му­суль­ман мне­ния о нём тоже раз­де­ли­лись.

Для ил­лю­стра­ции раз­но­об­ра­зия мне­ний, скажу, что во время на­пи­са­ния ста­тьи мой друг, про­фес­сор ве­ду­ще­го рос­сий­ско­го вуза, за­ня­тый изу­че­ни­ем со­вре­мен­но­го му­суль­ман­ско­го мира, счёл нуж­ным пре­ду­пре­дить меня, что «му­суль­мане не счи­та­ют Ра­ма­да­на своим». Тем не менее, он ин­те­ре­сен. Думаю, и меня не все счи­та­ют своим в тех от­рас­лях, о ко­то­рых я пишу. Пе­тер­бург­ский во­сто­ко­вед Ан­же­ли­ка По­бе­до­нос­це­ва го­во­рит, что Ра­ма­да­на со­би­ра­ют­ся при­гла­сить в Пе­тер­бург по­де­лить­ся сво­и­ми со­об­ра­же­ни­я­ми об ин­те­гра­ции му­суль­ман в Ев­ро­пе. «Фраза «Ра­ма­да­на му­суль­мане не счи­та­ют своим» озна­ча­ет что «Ра­ма­дан не из нашей ту­сов­ки». Рос­сий­ский ислам на­хо­дит­ся на от­ши­бе, по­это­му об­ла­да­ет со­от­вет­ству­ю­щи­ми осо­бен­но­стя­ми: в со­сед­нюю де­рев­ню не ходи, тьфу на них, там не на­сто­я­щие му­суль­мане… Но вот в нашей де­ревне! – го­во­рит Раиса Вер­гиз из РГГИ – Все же мо­дер­ни­за­ция за­тра­ги­ва­ет и рос­сий­ский ислам. Му­суль­мане, неис­пор­чен­ные ту­со­воч­ны­ми гран­та­ми и се­мей­ны­ми свя­зя­ми, пы­та­ют­ся найти свой выход. На­при­мер, есть ра­бо­та Са­ми­ра Алес­ке­ро­ва «Два по­чер­ка в Ко­ране«, где он, так ска­зать, чи­стит Коран от Му­хам­ме­да. Сходу могу вспом­нить ещё Та­у­фи­ка Иб­ра­ги­ма, он, как мне ка­жет­ся, по духу бли­зок Ра­ма­да­ну».

Ка­ри­ка­ту­ра на Та­ри­ка Ра­ма­да­на в немец­кой га­зе­те

«Это по­ли­ти­че­ское ре­ше­ние, – го­во­рил Ра­ма­дан в ин­тер­вью на БиБи­Си. – Если мы хотим ре­шить эти про­бле­мы, то долж­ны за­нять­ся про­све­ще­ни­ем… Всё про­ис­хо­дя­щее во Фран­ции и по всей Ев­ро­пе – это очень тре­вож­ные симп­то­мы не толь­ко для ев­ро­пей­ских му­суль­ман, но и для всех ев­ро­пей­цев… Это по­пыт­ка по­ка­зать, что они со­про­тив­ля­ют­ся му­суль­ман­ско­му при­сут­ствию в Ев­ро­пе, и не имеет ни­че­го об­ще­го с огра­ни­че­ни­ем сво­бо­ды. Ведь среди жен­щин в ни­ка­бе есть много об­ра­щён­ных в ислам, вы­брав­ших это са­мо­сто­я­тель­но – как жиз­нен­ный путь… Они по­ку­ша­ют­ся на сим­вол ре­ли­гии, чтобы уда­рить саму ре­ли­гию… Да и что они будут де­лать с жё­на­ми ко­ро­лей и прин­цев, при­ез­жа­ю­щих во Фран­цию? Они что, им тоже за­пре­тят но­сить никаб?».

Дей­стви­тель­но, с ис­пол­не­ни­ем за­ко­на есть про­бле­мы. По­ли­ция бе­рёт­ся за ис­ко­ре­не­ние ни­ка­ба безо вся­кой охоты. У них нет пол­но­мо­чий, ко­то­рые были у со­вет­ских ком­му­ни­стов, сто­рон­ни­ков Ата­тюр­ка или ба­а­сист­ских со­ци­а­ли­стов в араб­ских стра­нах. Закон го­во­рит, что по пер­во­му разу необ­хо­ди­мо аре­сто­вать на­ру­ши­тель­ни­цу и про­ве­сти с ней вос­пи­та­тель­ную ра­бо­ту. Если не по­мо­жет, то сле­ду­ет оштра­фо­вать на 150 евро. А если вы­яс­нит­ся, что жен­щи­ну при­нуж­да­ли к но­ше­нию ни­ка­ба, тогда уже мужу угро­жа­ет штраф до 30 000 евро и до двух лет тюрь­мы.

Ан­ти­ра­сист­ская де­мон­стра­ция в Гам­бур­ге 13 но­яб­ря

Во время преж­ней кам­па­нии борь­бы с хи­джа­ба­ми в шко­лах фран­цуз­ские вла­сти ради ра­вен­ства за­пре­ти­ли также иудей­ские ер­мол­ки-ки­пы, и ещё ка­кие-то хри­сти­ан­ские сим­во­лы. Так может за­пре­тить за­од­но и рясы свя­щен­ни­ков? Сто­рон­ни­ки за­пре­та хи­джа­бов счи­та­ют, что нет. Ста­жи­ро­вав­шая в Стам­буль­ском уни­вер­си­те­те Ан­дже­ли­ка По­бе­до­нос­це­ва рас­ска­за­в ин­те­рес­ный слу­чай, когда в ответ на за­прет хи­джа­ба в Тур­ции, жен­щи­на об­стриг­ла на­го­ло во­ло­сы, от­ме­ти­ла, что «надо со­от­не­стись с кон­крет­ным со­ци­аль­но-куль­тур­ным фе­но­ме­ном при­нуж­де­ния, нера­вен­ства и на­си­лия над жен­щи­на­ми, ре­аль­но су­ще­ству­ю­щим в му­суль­ман­ском мире. Су­ще­ству­ют си­ту­а­ции, когда жен­щи­ны от­ка­зы­ва­ют­ся от ме­ди­цин­ской по­мо­щи из-за необ­хо­ди­мо­сти по­ка­зать лицо чужим, когда жен­щи­на не идет го­ло­со­вать (ведь по ша­ри­а­ту сви­де­тель­ство од­но­го муж­чи­ны при­рав­ни­ва­ет­ся к сви­де­тель­ству двух жен­щин)».

В 80-е годы во Фран­ции я по­зна­ко­мил­ся с за­ме­ча­тель­ны­ми школь­ни­ца­ми в хи­джа­бах и понял, что их но­ше­ние может стать сред­ством про­те­ста про­тив дис­кри­ми­на­ции в шко­лах, но ещё боль­ше про­тив муж­ско­го шо­ви­низ­ма их отцов и бра­тьев в до­воль­но свет­ских, од­на­ко да­ле­ко не ли­бе­раль­ных эми­грант­ских се­мьях. Де­воч­ки хо­те­ли оста­вать­ся во фран­цуз­ских об­ще­ствен­ных шко­лах, а не идти в му­суль­ман­ские, где никто не мешал им но­сить хи­джаб. Зато со­блю­де­ние ре­ли­ги­оз­ных кодов и пра­вил по­мо­га­ло им со­хра­нить соб­ствен­ное до­сто­ин­ство, поз­во­ля­ло дер­жать ди­стан­цию и за­щи­ща­ло от са­мо­дур­ства, да­ва­ло ле­ги­ти­ма­цию быть самим собой, не быть чьим-то иму­ще­ством.

При­тес­не­ние, уни­же­ние су­ще­ству­ет во всех ре­ли­ги­оз­ных груп­пах, од­на­ко в со­вре­мен­ных дис­кус­си­ях если об этом упо­ми­на­ет­ся, то лишь вскользь, а кон­ча­ет­ся всё осуж­де­ни­ем имен­но ис­ла­ма за же­ла­ние му­суль­ман но­сить хи­джаб, бурку, сто­ить ми­на­ре­ты в Швей­ца­рии или ме­четь непо­да­ле­ку от раз­ру­шен­ных тер­ак­том ба­шен-близ­не­цов в Ман­х­эт­тене. Ин­те­рес­но, что и Тарик Ра­ма­дан, и Мона Эль­та­ха­уи об­ви­ня­ют в по­пыт­ках сде­лать жен­щи­ну неза­мет­ной, уни­зить её. Толь­ко каж­дый об­ви­ня­ет в этом дру­гую сто­ро­ну: Эль­та­ха­уи – му­суль­ман­ских за­щит­ни­ков ни­ка­ба, а Ра­ма­дан – ев­ро­пей­ских про­тив­ни­ков.

Со­блю­де­ние Ра­ма­да­на в Нью-Йор­ке

Мы верим в муль­ти­куль­тур­ную идею, пре­крас­но осо­зна­вая, что муль­ти­куль­тизм гра­ни­чит с фун­да­мен­та­лиз­мом. Воз­ни­ка­ет и ещё во­прос, а где пре­дел нашей то­ле­рант­но­сти? Если тер­пи­мо от­не­стись к ни­ка­бу и па­ран­дже, то как тогда быть с дру­ги­ми обы­ча­я­ми, непри­ем­ле­мы­ми в за­пад­ном об­ще­стве, ска­жем, с мно­го­жен­ством или об­ре­за­ни­ем де­во­чек? Как и никаб, про жен­ское об­ре­за­ние в Ко­ране ни­че­го нет, од­на­ко около 100 мил­ли­о­нов жен­щин в мире живут с по­след­стви­я­ми этой про­це­ду­ры.

 

О Александр Волк

Александр Волк  ( волонтер до 2021) Хайфа

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан