Игорь Леш. Стихи разных лет

Опубликовал: Редакция Сайта в Литературная гостиная 27.04.2025

Оглавление

О МОЙ ЧИТАТЕЛЬ
МОИМ УЧИТЕЛЯМ

О ЖЕНЩИНА!
ДОРОГИЕ МОИ!
И ВЕЛИКАЯ, И ОТЕЧЕСТВЕННАЯ
НЕМНОГО БОЖЕСТВЕННОГО
БРАТЬЯ И СЁСТРЫ НАШИ МЕНЬШИЕ
ПОГОДНО-НЕПОГОДНОЕ
МИР ВОКРУГ
ЮМОР
О КАК ЖЕ СЛОВО МНЕ НАЙТИ

О МОЙ ЧИТАТЕЛЬ…

О мой читатель…Спасибо, ты – есть! И спасибо, что ты есть. Я есть – только благодаря тебе, мой читатель. Только благодаря тебе я понял, что мои рифмования могут быть интересны незнакомым мне людям. Вернее, сначала у меня были не читатели, сначала были слушатели. Они очень удивляли меня. Своей реакцией.
Искренней реакцией. И благодаря ей у меня появились читатели. До сих пор я понимаю ценность написанного мной по твоей реакции, мой слушатель и мой читатель!

…Мир взметнуть пламенеющей мыслью
И найти отражение в близких,
Ощутивших полёт Вдохновения
Светлым чудом ответного гения…

Так вот, прости, дорогой мой читатель, все недоработки, сбивки ритма, «полубелую» форму и прочие «неправильности». О некоторых я даже знаю, и… ничего не могу с ними поделать.

Под этой обложкой живёт девять книг. Я очень надеюсь, что ты, мой читатель, вместе со мной преклонишь колено перед Женщиной, рассмеёшься, окунувшись в мгновенья юмора, погрустишь и порадуешься, читая «Дорогие мои» и «Братья и сёстры наши…», восхитишься, рассмотрев вместе со мной «Мир вокруг», и, заглянув в «Погодно-непогодное», увидишь немного по-новому мать нашу ))), природу. А прочитав «И Великая, и Отечественная», ещё раз прочувствуешь величие подвига Солдата и проникнешься ненавистью к истинным виновникам непрерывных кошмаров под названием «война», без которых человечество ещё не существовало ни секунды. К этим алчным «правителям мира», не желающим даже слышать о том, как мы все должны (!!!) жить без Войны и
Кризиса! А слышать это можно (и нужно!!!) уже более двухсот лет…

О, мой читатель! Если ты дочитал до этих слов, я благодарен тебе. А если ты прочтёшь ещё немного из ниженаписанного, буду очень благодарен. А если захочешь ещё раз вернуться к моим рифмованиям, буду благодарен безмерно.

И если, о мой читатель, тебе будут интересны мои всплески эмоций: моя радость, моя боль, мои размышления, но не будет возможности их оплатить, напиши мне: igorlesh@mail.ru и я вышлю тебе свои рифмования совершенно бесплатно!

«Здравствуйте, Игорь Леонидович! Прочел на одном дыхании. Когда-то одна из почитательниц Пикассо призналась ему, что ей очень нравятся его картины. В ответ Пикассо буквально взревел: «Я не для того пишу картины, чтобы они «нравились». Имелось в виду, что его картины должны выворачивать душу, а не просто «нравиться». В этом ключе отвечу Вам, что все написанное Вами для меня лично не вписывается в дилемму «понравилось-не понравилось»: ведь все это, как
говорится, написано кровью. Столь глубокая и сокровенная память о героической жизни Ваших родителей меня восхищает. Самое жуткое, что все описанное Вами – правда. А Ваша трогательная поэзия, в глубине которой таится вековая грусть, дарит улыбку надежды. Всего Вам доброго и хорошего, огромное Спасибо!»
Левон Григорьевич

МОИМ УЧИТЕЛЯМ:

– бесконечно любимым родителям, всей моей замечательной огромной семье,
разбросанной по миру, и её корням,

– заботливым детям
и внукам, требующим заботы,

– лучезарным друзьям, живым и ушедшим,

– моим звёздным женщинам,

– мудрым преподавателям – в школе, институте, универе,

– всем личностям… нет, не так: всем ярким личностям, удостоившим меня
своим общением,

– и главным учителям – жлобам-недругам

ПОСВЯЩАЕТСЯ ЭТА КНИГА.

Отдельная, нескончаемая благодарность моему школьному Учителю литературы – ярчайшему поэту, Марку Ивановичу Богославскому.
Моим ярким, талантливым, почти доброжелательным друзьям-коллегам по писательскому харьковскому цеху, особенно участникам литстудии «Поэтический факультатив» в библиотеке Короленко и её руководителю – уникальной Эсмире Травиной. Всем направлявшим меня на истинный (писательски-поэтический) путь, моим ярким помощникам: остро чувствующему редактору Светлане Фомичёвой; дизайнеру, оформителю, писательнице, другу – необъятно талантливой Интании Сив; тонкой, небесно-женственной Виктории Птах; моим первым серьёзным
критикам – братьям Владимиру и Александру Харченко; замечательному поэту, заметившему многие мои ошибки – Янине Карпенко; недооценённому талантливейшему режиссёру Эдуарду Гридневу, сделавшему из моей поэтической пьесы замечательный спектакль; заботливой, проницательной и почти всегда близкой – Елене Лейкиной.

И! Бесконечная благодарность небесно-яркой, иронично-изысканной Валюше Шлаферман, моему соавтору, без которого не появилась бы ни одна строчка. Я, конечно, сразу вижу твою ироничную улыбку, Валюша…

«Стихи Игоря Леонидовича Шмерковича (Игоря Леша) интересны и удивительны по своей энергетике – сочетанию юной озорной безбрежности и зрелой мудрой осторожности. Юношеское стремление «во всё» и «повсюду» встречается здесь – не всегда аккуратно – с попытками созерцательной и созерцающей тишины, происходящей иногда от боли душевных воспоминаний. О вкусах не спорят. Спор о стихах Игоря Леша обещан самим автором: его чувственной провокацией, его собственным любопытством к внутреннему миру и к миру возможных событий. Веселые строки неожиданно глубоки, а строки грустные – тоска по тому полёту, который и есть единственный путь. Поэт-комик, поэт- трагик, поэт-рыцарь. Рыцарь без страха, но с упрёком,– потому что упрямые поиски идеала покоя поэту не обещают».
Янина Карпенко 28.02.2015

О ЖЕНЩИНА!
И из последних, смертных сил
Тебя превозносил.
И. Леш

ИСКРЫ АБСТРАКТНОСТИ – ТОЛЬКО ТЫ!

В моих мечтаньях о призрачных линиях,
Нанесённых Вечностью на тело мечты,
В твоих ладонях немыслимой лилией,
С отчаянной ясностью – только Ты!

В бездонной пропасти, остроотточенной,
Отчаянной милости – малая часть,
Неужто Вы ни о чём не попросите
Те силы, что нами слагаются в страсть?!

Прочтите на небе причудливый вызов:
Удавам облачным – вечный плен,
Очнись же! И чёрную полночью вынеси
Белую магию вещих тел…

Прочтите меня, всей надеждой распятого,
Сорвите одежды незрелых стихов,
Найдите меня, озарённо-измятого
Насмешливой смесью причудливых слов!

Вселенской тоски развейте сомнение
Божественной силою Вашей души,
И Вашу красу… ну, ничем не измерить мне, –
Парсеками* счастья меня не души…

Предстань же своим совершенством священным,
С безумством повенчанной сверхкрасоты,
Представь всё отчаянье всечеловечности
В избытке понятия – только Ты!..

парсек – о-о-очень большое астрономическое расстояние более,
чем в три раза превышающее световой год.

ПРЕЧИСТЫЕ ПРУДЫ

Я вчера на Пречистых прудах
С прошлогодней Весной повстречался,
И в обеих руках, и в обеих руках
Запах розы опавшей остался …

В синеву распахнётся вечерний закат,
Гром не грянет, земля не проснётся,
Но в обеих руках, но в обеих руках
Твоё сердце… растерянно… бьётся!

ВЛАСТЕЛИН ГРЁЗ

Я качаюсь в воспоминаниях ласки –
Сказочно-бескорыстных и неприступно-прекрасных,
Где твой отъезд – как необъявленный мир,
Отступление, которое никогда не закончится,
Это – колокол, который звонит ни по кому,
А только простуженно корчится;
В тёплых испугах осеннего марева
Почему-то останавливаются часы,
И в остывших вагонах затравленно
Прячутся причетники от радости и красоты, –
Но ежедневное чудо ничем не заканчивается,
Растворяясь в вечернем чае,
И пригранённые стаканчики,
Отбиваясь чечёткой, плачутся,
Подчиняясь водопаду времени;
А если Вы можете объяснить тоску
Как фено́мен
Значит, вы не напрасно
Учились заиканию в Итоне,
И, снимая стружку с земной коры
И докапываясь до истины,
Вы не боитесь сделать больно
Своей планете, похоронив чувства,
Спев приличествующую случаю песенку;
И, рассеивая туман головной боли,
Окунуться в чистое поле,
В обнажённость сабельной травы,
Где, увы,
Причудливые ветви воспоминаний
Нежно обнимают меня,
Стискивая до хруста в костях,
И я радостно задыхаюсь
Под многотомностью недосказанности…
Простите, если всё – не так.
Пусть поломанные часы ковыляют в своё тик-так,
И твоя ласка песчинками слёз
Стекает в лоно бесконечности,
А я рабом и властелином грёз
Разрываюсь в каждое мгновение вечности!

ДОЖДЬ ИДЁТ

Снег идёт, снег идёт…
Б. Пастернак

Дождь идёт, дождь идёт,
Тихим сумраком сомнений
Истончают небосвод
С туч стекающие тени,

Бахромою снов несутся
Отражения морей,
Тихим мороком присутствий
Небо мчится всё быстрей.

Дождь идёт, дождь идёт,
С неба льются наши вины,
Каждой каплей тучи гинут,
В лужах – всё наоборот.

Дождь смывает вдохновенье
В непростительную ложь
Нас теряет ночи гений,
Дождь идёт… И ты идёшь…

Дождь идёт, дождь идёт,
Сыпется горох по крышам,
А под ними еле дышат
Мыши, обнажённость тьмы
И потерянное – мы.

Властью страсти снова плачет
Ночь, текущая бедой,
Берег нам не обозначен.
Мир потерян. Дождь идёт…

Сюжет подержанных презентов,
Невразумительных сюжетов,
Как будто выхватил прожектор
Слезу отверженной Козетты.

Всё невпопад: и дождь, и случай,
Давно уж облетели листья,
Опали стены, страсти, письма,
И перепадом тёмных мистик

Необъяснимо серой тучей –
Отверженностью дождь нас мучит,
Отверженностью – жизни кручи,

И без тебя – не будет лучше!

ПОГОДА В ДОМЕ
(векторные отношения*)

Какой сегодня день тяжёлый!
Никак не выльется грозой,
Скорей куда-нибудь ушёл бы,
Захлёстывает, как лассо!

И вновь мой громогласный голос:
– Зачем хватать так со стола?!
Ты спрашиваешь, что за строгость?
О, смех его сведёт с ума!

Лассо влечёт неудержимо,
И ураган – не за окном,
Не знаю, будем ли мы живы,
Но вот грозу сейчас споём!

Я здесь, сей миг – дочь амазонок,
Я выжгла грудь, и тетива
Швыряет точно в цель слова,
Они грохочут ярко, звонко!

Где он попискивает тонко
Измученным вконец мышонком?
Права – неважно – не права,
Я плоть напротив буду рвать!

Я… кажется… грызу кровать!

Весь мир – о, беспросветный мрак,
И… раскололась голова…
Она лежит (!) в его руках

—————

векторные отношения – невразумительно-бурные, ураганно-
скандальные отношения «хозяин-слуга» между определёнными
знаками зодиака по восточному гороскопу

ТЫ – ЭТО БЕСКОНЕЧНО МНОГО!

Ты дала мне силы – слышать,
Ты дала мне голос – говорить,
Подарила мне опору – выжить,
Чувств открыла широту – лети!

И когда во время не-Парижа
Стыли лужи или шли дожди,
Пролетали мы над мира крышей
И Олимп божественным нашли!

Во сне, в каком-то синем сне,
Текущем в бездну светлой боли,
Тебя я видел. Падал снег,
Ложился с краю и безвольно,
В холодный стон стекал по мне…

Стоял апрель, какой-то столик,
Слова, страдая, «не убей»
На нём лежали. Тоже с краю.
А рядом, рядом и везде –
Обломки рая;

Я шёл… и падал… шёл к тебе
Под камнепадом нежных слов,
Что сам во сне произносил,
Молил словами «не убей»,
И немотой кричал, просил,
И из последних, смертных сил
Тебя превозносил.

Пришёл рассвет дождливой перебранкой
Труб водосточных, ветреных балконов,
Откуда сквозняки стекают спозаранку
И занавески обрываются тоскою.

В окно вползает тихий серый сумрак,
Он сглаживает острые углы,
Рассвет измучен, нежен и пуглив,
Он начинает, всхлипывая, верить в утро…

И ты когда-нибудь поверишь… Может быть…

ФЕЯ БАЛА

Шуршало шёлковое платье
Шикарным, дерзким ароматом,
И очарованная память
Шумела, чёрным ромом смята.

Улыбкою скользила мимо –
По-королевски – в летний вечер,
Кого-то замечала мило,
Собою затмевая свечи:

В ушедших светлостях видений
На тёмных гранях – чёт и нечет,
Блистали белизною плечи,
В краплёной карте – ночи гений,

И тонкий стан, и благородно
Изгиб лелеял гордо шею,
И томной глубины чертёнок
Шуршал и мысли путал феей…

НИЧТО НЕ ВЕЧНО

Не может время вырвать душу,
Пусть всё под властью перемен,
Изменчивое тело не нарушит
Твой изумрудный и желанный плен!

Мой милый друг! Искристой новью
Твой светлый образ заблистал,
И между Дружбой и Любовью
Разбит сверкающий бокал…

Среди измученных столетий
Вдруг вспыхнет яркий образ – вдруг!
Так средь Монтекки с Капулетти (какая гадость!)
Ромео пламенный – Джульетте:
Мой милый друг!!! Мой милый друг …

Иногда-иногда, в поволоке тумана
Ты приходишь ко мне в обольстительном сне,
Тишиною окутана, вечером ранним
Надкусила восторг – золотистый ранет.

Обрели очертанья и резкость, и ясность,
Но как будто в тумане, на сказочном дне
Обольстительным сном и потерянной лаской,
Тишиной и разлукой ты приходишь ко мне.

Я тебя обнимаю простыми стихами,
Бродят отблески снов по забытой стене,
Изумрудной тоской изумлённо стекает
Нас призревший закат – золотистый ранет.

ЕДИНСТВЕННЫЙ, СКАЗОЧНО ВЕРНЫЙ!

Я не буду, не буду Вас спрашивать
Ни о чём, ни о чём, ни о чём!
В мире светлой мечты нету краше Вас,
И я в веру и в Вас обречён.

Обращён озарённостью чуда,
Силой радостного волшебства,
И я веровать, веровать буду,
Вас богиней своей называть!

Я не стану вопросов ненужных
Синим вечером Вам задавать,
Вы пришли – и горячею стужей
Обожгли – Вам дано обжигать!

Утонуть, разомкнув этот омут,
Что дорогой мечты – в небеса,
И как скрипкой, мелодию тронуть,
И бездонно – глазами в глаза…

Вы собою ответ сокровенный
Принесли в обезумевший мир:
Вы единственный, сказочно верный
И простор, и восторг, и кумир!

РОСКОШЬ

Как Вы роскошны и остры!
Пространство светится над Вами,
И Вы искристыми словами
В прозренье вознесли миры

Своим волшебным наважденьем,
Мятежной, трепетной душой,
Небесным, женским блеском гения
И гениальной простотой.

Небрежно сказку рассказали
Безбрежным океанским днём,
И неизбежно доказали
Несбыточность игры с огнём…

Но всё то прах, что не случилось,
И небо чудо сохранит,
Прелестен цвет ошибок милых
И пламя неземных молитв!

ДОЖДЛИВАЯ ГРУСТЬ

Упали капельки дождя,
И потемнел асфальт,
Как будто тоном ниже взял
Расстроившийся альт.

Ресницы струй скосив к земле,
Красивые глаза
Небес роскошных в серый плен
Осенний бог связал.

И поселилась в небе грусть,
Из туч лилась беда,
Сказало счастье: – Я вернусь!
Забыв сказать, когда…

Окунаясь в первобытный сумрак,
Вдалеке от любопытных глаз,
Мы искали просветленье, утро,
И молились, чтоб оно зажглось для нас.

Мы испили грешности сомнений
В та́инстве изысканного Б-га,
И испуганного счастья гений
Позабыл нас каменистою дорогой…

В холоде безумных белых лилий
Мы скользили безысходностью зимы,
Бесконечной чередою серых линий
Потерялись горизонты, потерялись мы.

Каждый миг растрёпанного счастья
Возвращался озарённой белой болью,
Бесконечно я с тобой прощался
В звёздном холоде бесстрастной Высшей Воли…

СЛОВ НЕ СЛЫШУ

Я слов не слышу,
Шёпотом оглушён,
Ты сказала – и вышла,
Я остался смешон,

И на ощупь искал
Мокрый диск телефона,
В звуках вальса искрел
Смокингами Кобзона –

Шар вертелся и пел,
И Родосский Колосс
Из пучины времён,
Преклонивши колена,
Молитву вознёс.

Он увидел тебя,
Охмелев на бегу,
Раскололся во прах –
Не могу, НЕ МО — ГУ!

Ветер листья над крышами
Августом полоскал,
Мне «Ла Скала» не слышно,
В душном Риме, Париже

Ты сказала неслышно:
– Виноват, виноват…
А колонны Парижа
Прокричали:– Виват!

Я дышу и пишу,
Я мечусь и ищу,
Пью вино и люблю,
И в весеннем лесу
Дикий вереск несу
Для молитвы из трав,

Я, наверно, не прав,
Что живу и люблю,
Но во храме из трав
Шепчут мне:– По-могу!
Соки вешней земли,
И…
Я…
Всё же…
Смогу:

Вас опять увидать
И в глазах прочитать –
Всё, что выпало нам –
Благодать, благодать!..

НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ

Обнимаю тебя миллион и сто раз,
Укрываю тебя в бесконечность ночей,
Нам играет опять разорительный вальс,
Ты – в игре, как ничья, без тебя я – ничей!

Озареньями вспыхнут закат и рассвет,
Укрываю тебя в миллион и сто лет,
Миллион и сто раз ты не скажешь мне «да»,
Миллион и сто раз ты не скажешь мне «нет»!

ЧАСТЬ Я

Расстались и стали, как все остальные:
Усталые и осторожные лица,
Бегущие в гущу от жизни укрыться,
Безмолвно-постылые, попросту – злые.

Представились: – Мы – независимы в выси!
Предательством в небо взметнулись ресницы,
Податливо сдвинулись нужные мысли,
Бежать и укрыться, забыть и забыться!

…И больше не выманить Солнце и счастье,
И больше не вымолвить: – ТЫ – это часть Я !!!

ИЗ ТЬМЫ

Под утомлённый стук колёс
Воспоминанья остывали
И растворялись невсерьёз,
Как отклонение от правил,

Простые чудились слова
Столпотвореньем обещаний
Но расставанья уж едва
Касались душ изменой давней,

Вагон из ночи выплывал,
Из расставаний и печали,
И день искал любви слова –
Рассветом и надежд началом.

СКАЗКА ВОЛШЕБСТВА

Прокралось краешком заката
И накатилось. Страстный миг
Волшебных, сказочно-богатых
Мгновений трепетно затих.

Казалось всё летящей сказкой.
Качались капли пряных звёзд,
И серебристо, и прекрасно
Из рос рассвет смятеньем рос,

Он не принёс нам просветленья –
Лучи слепили в ранний час,
Но божеством чудес-мгновений
Ночь – сказкой волшебства для нас!

ПРОЩАНИЕ

Это было давно, отгоревшим закатом:
Полупьяный вокзал и измены вино,
Неизменно одно: разореньем богаты,
Мы в толпе на вокзале пустом,

Рядом бродят улыбки, слова, чьи-то взгляды,
Наши души кричат тишиной,
Мы теперь навсегда неизменно богаты
Разореньем: ты – мной, я – тобой,

Раскалённый вокзал и прозренья – расплатой,
Песнь восторга – недвижной струной,
Мы с тобой навсегда бесконечно богаты
Разорительно-страстной виной!

ПОСТСКРИПТУМ

Постскриптумом дверь скрипнула.
Сквозняк
По коридорам памяти
Пылил не так… Совсем не так!
Но напоследок. И в коленях
В стон подогнулись лестничные марши,
Не в силах вынести измену
На свет из темноты слепящей.

Всё это было так давно!
Над дверью колокольчик вскрикнул…
Луч света сквозь закрытое окно…
Из горьких одуванчиков вино…

И жизнь – postskriptym!

НАС НЕТ…

Изысканные лица,
Холёные слова,
И всё могло случиться,
И не права молва;

Велюровые страсти,
Заносчивый паркет,
Приходите – вам: «Здрасьте»,
Уходите – «Привет!»

Размеренно – зарядка,
И через много лет:
– Случилось?
– Всё в порядке!

…Хотя с тех пор нас нет!

Слеза скользила по строке –
По яркой, гордой. Слишком
Красивой. Светлых слов букет
Играл в ней, делал лишней
На стылом празднике. В руке
Письмо из прошлой жизни…

Слеза скользила по стеклу
Зеркального раздела:
Мы – отраженья тех секунд!
Каким-то чудом тело
Сюда попало. А в строку
Душа легла пределом;

Слеза скользила по судьбе:
Меж нами – годы-скалы,
А по строке, а по строке
Слеза стекала…

Стояла сероглазая пора,
В окно краями туч стекали нежности,
И осень свой наряд теряла до утра,
Отчаянно себя теряя прежнюю.

Теряли дни благополучие оков
Твоею болью и твоим сиянием,
И сероглазой стала первая любовь,
И в серых тучах заблудилось Солнце раннее.

Взмывали капли слов, летели в небеса,
Ответной нежностью навстречу тучам,
Чтоб семь раз долететь и сто раз описать
Счастливой нежности… несчастный случай.

ГАЛЕРА СТРАСТЕЙ

Я называл Вас красавицей,
Я говорил Вам: «Люблю»!
Как я мечтал Вам понравиться –
Дать паруса кораблю!

В бухте слепой ожидания
Я на галере страстей,
К вёслам прикован страданием
Блеска несбывшихся дней.

Грохот своих барабанов
Звоном своих же цепей,
Так я прикован исправно
К вёслам мечтою своей…

Г-споди, дай же мне силы
Этой галерой грести,
Чтоб в вознесении крылья
Страстью своей обрести!

ЗВЁЗДНАЯ БОЛЬ

А зори в лазоревой выси
Безвинно слезами горят,
Любовь нас бездонная стиснет,
И что-то нам скажет: Пора!

Уплыли задорные дали
В сиренево-пьяный туман,
Мы им необъятность отдали,
Отдавшись в бездарный обман.

Свеча покатилась слезою
В серебряно-чистый закат, –
Нас звёздною болью укроют
Лазоревой выси века.

ЖАРА

Пришла жара свидетельством свободы,
Избытком тел над ханжеством одежд,
Прекрасных дев ласкают нежным взором
Глаза ценителей и злая мгла невежд.

Распущены цветы, сады и нравы,
Течёт медовость липы и речей,
О, как же мы с тобою были правы,
Ценя друг друга выше алтарей!

Нам не были нужны жара и лето,
Чтобы горели тело и душа,
А ты всегда – одета иль раздета,
Но изумительно-небесно-хороша!

СВЕТ ЧУДЕС

Драгоценнее всех диамантов,
В самом редкостном всплеске чудес,
Выше всех горностаевых мантий
Блеск богини тобою воскрес.

Лишь одно, может быть, объясняет
Непонятливость пенной толпы:
Блеск чудес нас всегда ослепляет,
Вспышка молнии яркая – ТЫ!

ФИГУРНЫЙ ВАЛЬС

Ещё рассвет сереющею мышью
Дрожал, прижавшись к сумрачным углам,
Ещё несмело и едва ли слышно
Зрел ветерок на утренних углях,

И затаилась сумраком дорога,
И светофор в раздумьях всем прощал,
И ожиданий было слишком много,
И лился песней стон карандаша…

Я полон был волшебной летней ночи,
Надежды пил на счастья берегу,
И думал лишь о Вас горящей строчкой,
И верил, всё на свете я смогу:

Смогу заставить я деревья
Кружить фигурный, светлый вальс,
И всё смогу я вдохновенно,
Когда подумаю о Вас!

ПЫЛЬНАЯ ШОПЕНИАНА

Королева играла – в башне замка – Шопена…
И.Северянин

Какой красивой мы могли быть парой,
Ты – королевой, я же – пажом «чёрте-что»!
Мы б возродили тот обычай старый:
Играла б королева, ну, а паж меж штор
Внимал бы и слушал тебя, и любил.

Ты б играла Шопена, неизменно Шопена,
Я любил бы тебя, твой изменчивый стиль,
И считал бы себя неспособным к измене,
И, внимая Шопену, пыль глотал и… любил!

СНОВА ВМЕСТЕ

Никогда не выцветут печали,
Но и радость с нами навсегда,
Мы идём по жизни светом алым
И его не можем мы предать.

Недоступно высятся громады
Грозовых и грозных облаков,
Ввысь зовут нас непреклонным взглядом, –
Вот уже мы просветлённо рядом,
Молнии – улыбкой: Мы вам рады,
Здесь ваш дом, и здесь вы без оков!

Наши здесь развеются печали,
Здесь, в кристальной свежести ветров,
Ало, юно, нежно, как вначале,
Счастлив я с тобой, моя любовь!

Сменились часовые у мостов,
Соединяющих вчера и завтра,
И удивительный, невиданный восторг
Расцвёл сегодня здесь рассветным мартом,

Переменилось всё: простор обрёл себя,
Соединились яркий свет и тени
В тот миг, когда последнее нельзя
Разбилось вдребезги –
В чудесный, нежный трепет!

Ты пленительной и нежной ланью
Душу мне в ладони положила,
Будто светлой и несмелой ранью
Надо мной раскрылись лаской крылья,

Улыбнулась ты – как будто Солнце вышло,
Сладостно пьянила незабудкой.

…Плавится простор и счастьем дышит,
А в ладонях – след прощальный утра…

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ПРЕСТУПНИКА

А завтра будет… завтра. Будет завтрак,
На завтрак подадут прозренье,
Сигару с привкусом дешёвой «Ватры»
И осень – на закуску – преступленьем.

Вы будете молчать далёким белым криком,
И тысячи молчал нас снова смоют в дикость,
Вы… говорите, говорите, говорите,
Пусть рядом нет Вас, я – бездарный зритель!

Вы говорите так, как только б Вы сказали,
Без всяких пыльно-опостылых правил,
Я буду слушать, слушать Вас и слушать
На завтрак, на обед, осиротевший ужин, –

А ночью снова будет тихий, тихий ужас,
И преступление, и я опять – преступник,
Я преступил…

И вдруг: Идите, сударь, кушать!
Я не прощён. Собой. Пошли вторые сутки…

Ты не заплачешь на закате дня,
Узнав, что мир остался без меня,
Не улыбнёшься ранним утром мне,
Наполнив счастьем сказку при луне,

Ты нежною весной не расцветёшь со мной
И осень стылую не сделаешь весной,
Для нас возможно всё… иль ничего,
Но полон я дыханья твоего!

Я поклоняюсь женщине святой,
Сияющей до грешности и грешной до безумства,
Возведенной на пьедестал – на злой костёр
Скотами всех мастей, что немощью трясутся.

Я поклоняюсь женщине, что выше всех богинь,
Меня родившей и меня взрастившей,
И всем, любившим не «за что», а «вопреки»!

Да, поклонение моё – ничто,
Но ведь оно – превыше всех «за что»
И никогда не будет «слишком»!

НЕВЕРОЯТНОЕ

Грозилась, грызла занавески
И забивалась в закоулки
Горячечной бездонной местью
Необратимость в мире гулком.

Не успокаивалась болью
Незабываемость восторгов,
Она звучала песней сольной –
Дуэтность грозовых просторов.

Корабль наш в море разрывался
На две беды – две половинки,
Я в море путаюсь повиной,
Плыву? Каким-то чудом… Милость

Осталась нам. Но всё ж, осталась!
И песня продолжает литься,
Тем морем, что не может длиться,
Тем кораблём, зажатым в жалость,
Что утонул уже… раз тридцать.

ИТОГ

Наследники бледного чуда
В рассветах слегка наследили,
И тихая боль отовсюду
Над нами расправила крылья.

Восторгами выстланы дали
В несметных жемчужных пространствах,
Сейчас, среди радостей малых,
Мы тонем в непризнанных стансах.

Мы чудом чудес наследили
В рассветах, закатах, судьбе,
Безумно и ласково-сильно
Себя обрекли в свой набег.

Себя от себя защищая
В лазоревой выси чудес,
В страстями разорванном крае,
Себя… не нашли… наконец!

ХРАНИ ВАС!

Храни Вас, Г-споди, храни
На всех ветрах и перекрёстках,
Пусть памяти нетленной нить
Хранит Вас на дорогах звёздных!

Во имя первых чистых дней,
Когда мы были так богаты
Несметной прелестью твоей,
Затмившей чудом Солнца злато,

Во имя тех счастливых дней,
Что нам с тобой дарило небо:
Беспечной радостью моей,
Разлитой на пороге света,

Во имя тех последних дней,
Что мы с тобою не прожили,
Благословенна будь своей
Судьбой – полётом чистых крыльев,

Благословенна будь во всём
Душевной прелестью-богатством,
И пусть Г-сподь хранит твой дом
Пусть даже от Любви… в моём
Безумстве силы святотатства!

ЖИЗНЬ КАК МЕСТЬ

Светало. С привкусом сомнений
В беду сминались облака,
И длинноутренние тени
Ползли, неясные пока.

Остался местью изощрённой
Нетленных теней длинный ряд.
Воздушно, ласково, влюблённо
Пресветлым чудом вдохновлённым
Твоей любви ласкала прядь.

Среди пылающих столетий
Твой день сиятельно исчез.
В морозы отступало лето.
Светало. Нас настигла месть.

КВИНТЭССЕНЦИЯ ДОЖДЯ

Город спит, дождём умытый, город спит.
Может, Вы меня простите, может быть.
Неприкаянно шагая по дождю,
Снова я себя теряю… и не жду…

Осыпаются просторы в тихий дождь,
Ты меня во тьме судьбы уже не ждёшь,
У тебя идут дожди забытых слёз,
И надежды не рождаются из грёз…

Неожиданных прощений волшебства!
Тишина дари́ткрещендо, но сперва
Я себя, себя теряю по дождю,
И тебя невнятным раем жду, жду, жду!

ГРЁЗЫ ПУСТЫННЫЕ

Грассируя и согревая грёзы
В графической и строгой тишине,
Гремел небесный голос, и угрозы
Нам огрызались радостно: нас – нет.

Таинственно во тьму туман струился
Твоих неповторимых и горящих слов,
И озареньем этой странной жизни
Угрозой яростной тебе – моя «любофф».

…Мы любили друг друга опять, как когда-то,
Жарко, сладостно и глубоко,
Мы в окопах любви, безнадёги солдаты, –
Лучше сдохнуть, не жить, чем тоски упокой.

…А грёзы грели забытьё пустыни,
Грассируя, небесный голос пел,
И понимали мы: жизнь стынет, стынет, стынет,
И голос ни-че-го сказать нам не успел…

УПАСТЬ…

Осенний остров тихого заката…
Его сегодня омывает приговор,
Чуть-чуть надорванный, листок помятый
Горит огнём чудовищной расплаты
И не сгорает до сих пор.

Серебряный простор раскрыл свои объятья,
Но тяжесть счастья тысячью цепей
Мне шепчет громом с молнией: обратно,
Не для тебя высокий свет, плебей!

Растерянно стою на перекрёстке лета,
Я не могу без крыльев дальше жить
И не могу летать, в счастливый стон одетый,
Ещё раз взмыть, упасть и отреченье пить…

ТОККАТА

Текла токката тесными секундами,
Срываясь водопадом с гор,
И вовсе не такими умными,
Как мне казалось до сих пор.

Отрывисто катились звуки,
Ослепшие раскачивая склоны,
И неоправданной и благородной кроной
Тянулись в никуда невидимые руки.

Раскольниково остывали подозренья,
В бессилии разматывая стоны,
В небесной канцелярии прозренья
Меняли суть несбывшихся историй.

И мы отрывисто меняли путь
Падений, взлётов и своей судьбы,
Мы узнавали: все восторги врут,
А правда – боль и счастье – я и ты!

Сигарета в твоей, столь изящной руке
Очень изредка и ароматно,
Твои губы изломом в бумажной реке
Отпечатались влажно-помадно.

Сигарета в твоей совершенной руке –
Уголёк золотистого жара,
Он укажет дорогу волшебную мне
Страсть залить поцелуем пожара.

Неизменно прекрасно твоё бытиё,
Ты и здесь, и – как квантом лучистости – где-то,
И тебя не поймаешь, как счастье моё,
Как тень дыма твоей сигареты…

ПОСЛЕ ПОЖАРА…

Скользнули в сигаретный абрис
И с ним растаяли, как дым,
Воспоминанья ласки, сказки, –
Твои волшебные следы.

Бравурная канва накрыла
Премудростями праздной речи
Страданья обгорелых крыльев,
Смятенья отгоревшей встречи.

Пылали губы поцелуем,
И болью отгорал закат, –
Навис, преступно неминуем,
Дым ослепительных утрат.

БЕЗУМСТВО

Мы с тобой целовались неистово долго,
Ураган ослепил, разъярил океан,
Как под ногти – стальные иголки,
Как глотнуть спирт и воздух – да целый стакан.

Мы взлетали во тьме, в ярком свете бессмертья.
Сотни тысяч ампер грозовых облаков,
И вулкан ошалел, он закуривал нервно,
Пепел писем летел – ненаписанных слов.

Мы стояли с тобой в опустевшей Вселенной,
И веками над нами неслось забытьё.
В диком танце судьба преклонила колена, –
Хор сияющих звёзд нас с собою зовёт.

НЕСБЫТОЧНЫЙ ВЕЧЕР

Вы станете со мною говорить
В такой прозрачный и бездонный вечер?
Дожили мы до светлой тьмы поры,
Где каждый миг счастливо не излечен.

Вы снизошли до разговора обо всём,
Вы дарите счастливой боли вечер,
И всё, что мы не помним, вечность унесёт,
И принесёт разлуку новой встречи…

Я Вас опять без памяти люблю,
И это будет, как обычно, вечно!
А Вы мне скажете: «Я Вас опять терплю…»
И рассмеётся Путь, для нас немного Млечный…

Сегодня – навсегда! Обнимет вечер Ваши плечи,
Как тёплый плед, что вдохновенно клетчат:
Восторг и боль… Как чёт и нечет,
Восторг и боль… Нас вечер болью лечит.

И ЭТО ТОЧНО!

О, все алмазы, изумруды и рубины
Любой огранки, цвета, гранов, чистоты
Теряются (пусть пыжатся и надрывают спинки)
На фоне чуда света, что являешь ты!

Да нужен ли знаток, чтоб божество увидеть?
Минута, две – и искры твоих слов
Пронзают нашу нищую обитель,
И на Земле… рождается… Любовь!

Изнемогая всей бессовестностью страсти,
Горящей тысячами звёзд безумной ночи,
Своей неповторимой и слепящей властью
Ты неизменно грешно-непорочна.

Тебе сверкать моею светлой болью,
Идти своим размеренным путём
И не смотреть назад, ведь там же столько…
А впрочем, нет: ты для меня, я для тебя!
Мы знаем точно: мы лучше – точно – не найдём!

Окажите мне честь: Вы примите подарок,
Получать, ведь почти что дарить!
Триумфальных колышутся тысячи арок,
Переводят меня на иврит.

Вы по-царски примите подарок
И в ответ подарите свой плен,
Вы – пленительны, вся, без помарок,
Так возьмите меня… насовсем!

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ

Вокруг шумели миллионы лет,
И ты мне что-то говорила,
Слова ложились тенью на паркет,
И слово – каждое – так било, как стилет,
И было удивительно и мило.

Застыли стройно на проспектах фонари,
Честь отдавали светом, не мигая,
И ты – безумным отблеском оплавленной зари
Определяла страсти смерть закатным краем.

Нездешним и нечаянным восторгом
Звучал оркестр седеющих небес,
Нам подарил немного гениальности – сам Лорка*,
Но день наш почему-то не воскрес…

*Федерико Гарсия Лорка – гениальный испанский поэт. Убит
франкистами в Виснаре 19 августа 1936 года.

КРАСОТОЙ ТВОЕГО ВДОХНОВЕНЬЯ

Расскажу вам о небе бескрайнем,
О глубинах бездонного Космоса,
О тебе, ослепительной тайной
Мир украсившей ярко и просто.

Без тебя нет просторов и далей!
Отсыревшей пустой батареей,
Без тебя даже Солнце не греет,
Без тебя мир безумием залит
И парсеки короткими стали…

Растворяясь в бездонных просторах
Ослепительных за-горизонтов,
Беззастенчивым, яростным вором
Пью твой свет – изумрудность от Солнца.

Я – мельчинка в подшипнике Б-га.
Может быть, я мешаю движенью
Тех миров, что вращаются током
Силы слабости, светом прощенья,
Красотой твоего вдохновенья, –

Ослепительной, ласковой тенью.

Кто хрустальные слёзы твои
В нежный плен поцелуем укроет,
И ажурным и светлым покоем –
Чудом чувств на всю жизнь окружи́т?

Кто прольёт тебя сладкою негой,
И в истоме прольётся судьбой,
Кто, как я, в ослеплении не был,
Улыбаясь, как Солнцем, тобой?!

НА КРУГИ ТВОЯ

Как изменилось всё вокруг –
Привычный дождь, и та же осень,
Обычный жёсткой жизни круг,
И вдруг взметнулся он вопросом:

С той стороны – материком,
Где ночь Европы днём сияет,
Все обо всём всё точно знают,
Расценят в долларах любовь,

Где рай земной, и всё как будто
Размеренно и поминутно –
Вопрос вопросов – быть иль не́-быть
Взметнулся песней, чистой степью,

И нас опять вознёс до неба,
Где сердце – в трепет недопетый!
Немыслимым потоком света
Разорван в стон восторг поэта,

Весь мир оттуда – миг и точка,
Здесь только мы и чуда строчки,
Прекрасный образ не тоскует,
И Б-г вознёс тебя такую…

…Всё изменилось – и осталось,
Откинув ночи покрывала,
Мы возвращаемся к Началам,
Пусть чуда – гран… Но как немало!

ЛЮБВИОФОБИЯ

Напрасно серость в мире грёз
Обрывками вчерашней правды
Отмеривает не всерьёз
Не то, что нам с тобою надо.

Мы замерзаем в мире грёз,
Боимся прикоснуться к боли,
Дать волю ласковой неволе
И вымолить себя из слёз.

… А минут через пять,
Разминая горечь ушедшего вечера,
Освободить кавалерийским набегом кровать
И поооо-нять: искать в этой жизни больше нечего.

РАСТЕРЯННОСТЬ

Посредине суеты и удивления
Ночь ложилась изнурительно спокойно,
Не дарила искупленье миру пленников,
Принимая нас любовницей покорной,

Мы без сил в её объятья падали,
И надеялись найти во тьме сочувствие,
Светлым днём, давно простившись с радугой,
Находили лишь себя – совсем ненужными…

Безрассудно, серебристо, осязаемо
Приближались к неоправданному счастью,
Но бездумно, бездуховно, безучастно
Ночь-наложница покорностью терзала нас…

МАРТ УМИРАЛ…

Невыразимо-простывшие будни
Стыло стекали прощанием марта,
Смерть чистоты обозначилась студнем –
Выцветшей серостью города картой,

Серость вокруг – сверху, снизу и сбоку,
Льются безумием сумерки мысли,
И в никуда оступившийся город
Нами сгорал – ослабевшею искрой,

Ты – окантовкой и ярким орнаментом
Разрисовала убогую комнату,
Но почему-то бедой невнимательной
Март умирал, нами – серостью тронутый…

МИРОКРУЖЕНЬЕ

Кру́жатся вальсами пары,
Кру́жатся в небе снежинки,
Нет, не считается старость
Лет, без тебя непрожитых.

Кру́жатся, кру́жатся, кру́жатся,
Кружатся годы опавшие,
Непонимания лужицы
Бездной Атлантики ставшие.

Светлые стынут снежинки
На обнищания улицах.
Век, наш с тобой непрожитый, –
Кру́жится, кру́жится, кру́жится,
Кру́жится, кру́жится, кру́жится…
Кру́жится, кру́жится, кру́жится…

ВОЛШЕБСТВО

Горчинка стекала улыбкой
По синему вечеру в ночь,
И рыбка с волшебностью-нимбом
Ко мне снисходила – помочь:

Она говорила, что надо
Понять… и куда мне идти,
Но я не заметил, что рядом –
Открытые счастья пути.

А рыбка вовсю щебетала,
И золотом плыли слова,
Тревожилась, нервно металась,
И тщетно пыталась порвать

Дремучее непониманье,
И видела бездны края, –
Пустыню без вод и без манны…
Волшебная рыбка моя!

КРУШЕНИЕ
(полёт за мечтой)

Зверь взревел и бешено сорвался
В неправдоподобный, яростный разбег,
Уплотняя нежность, опирался
На пьянящий свет давно ушедших лет.

Возносился лайнер к сферам Б-га,
Падал в ямы, как осенний лист дрожал,
И не знал я, много иль немного
До крушенья – не его! Моя душа

Так дрожала в мареве надежды
Вас увидеть, на колени стать, обнять
И любить, любить, любить… как прежде!

В Вашей власти: вознести иль со-крушить меня.

КАК ФАНЕРА НАД ПАРИЖЕМ

Смеркалось в пепельном пространстве
Смятенья, в жизни и душе,
И резонансом бурных странствий
Вновь содрогался Ле Бурже.

Рой мыслей чередою странной
Кружил слепой водоворот,
И растворялся мглою ранней
В тумане чувств, что сплёл злой рок.

Отчаянно мерцали звёзды
О ненадёжный небосвод,
И свет серел, как пепел поздний,
И песен стыл водоворот.

Я не надеялся на чудо –
На приземленье в Ле Бурже,
Кружились перья и посуда,
И мы не встретились.
Уже…

ПРИЗНАНИЕ

Я первый раз влюблён был двадцать раз,
Из них семь раз – смертельно,
И это не игра досужих фраз,
Я – в буре до сих пор, разгневанно-метельной.

Нет, не даёт познание моё
Всех женщин относить к одной преступной касте,
Не заменю восторг и боль нытьём
И в бурю буду петь об обалделом счастье.

Но вот, среди смертельных «первых раз»,
Я встретил Вас – беды безмерной счастье,
И болью вдохновенья – Вашей властью
Дышу, пишу и думаю о Вас.
Вы – первый мой, и Вы – последний час!

ТЫ…

Ты – гордая, сильная, страстная
В неверных и пылких рассветах,
Твой мир – озарение ясное
В извивах неспетого лета.

Застыло горящее Солнце
В отчаянно яркой душе,
И озарением звонким
Весь мир ты могла бы зажечь.

Ты – сильная, гордая, яркая,
Но вся озарённость Вселенной
Разбилась о тупость полена –
Меня – отгорающим тленом.

И вот, озарённостью жаркой
Горишь на костре.

Жанна д’Арк – ты?!

БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ВСЁ

Я Вам благодарен счастливою радостью,
Счастливою болью, познания малостью,
Я Вам благодарен межзвёздностью творчества,
Я Вам благодарен… – бессмертностью… корчиться!

Я благодарен Вам за Вашу ложь,
В сто тысяч раз правдивей нищей правды,
За светлый голос Ваш и Вашу дрожь,
Заметную с другого края карты.

За яркий, ироничный разговор,
И за желание его продолжить,
И за прощение: ведь перед Вами – вор,
Желающий украсть всю Вас. И он же

Разбит о безнадёжности мечты
В безумном пониманье: только Ты!

ЛЮБИМОЙ

Ну, вот и всё. Закончен бал. Танцор сплясал,
И даже, вот: аплодисменты.
Трагедий нет. Сонет пропал?
А был ли он? Лишь звук бесцветный
Ложится белым лепестком и пропадает незаметно.

Окончен бал. Зачем стихи?
И в путь последний провожают
Артистов… Да, аплодисменты!
И это очень утешает:
Упасть во тьму – последний хит!

Поэт не нужен ярким, светлым:
Уйди же снова в полутень,
И снова стань там силуэтом,
Не убивай себя ничем,
Живи тихонько, незаметно…
Вот мне рецепт.

Кому ж решать,
Летать на крыльях боли снова
Иль всё ж тихонько умирать?
Я, может, к этому готов, а?

… А ты живи, как и всегда,
Себя не мучая заботой,
Я не смогу тебя предать:
Любил. Люблю. Ведь божество ты!

СЛИШКОМ…

Огромное небо скатилось нам в руки,
А мы убегаем и прячемся в сны,
Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,
Мы слишком друг другу нужны.

Я глажу лишь взглядом – бессмысленны руки,
Мечты без надежды рассветной страны,
Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,
Мы слишком друг другу нужны.

Застыли Вселенной волшебные звуки
Недостижимой и страстной весны,
Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,
Мы слишком друг другу нужны.

Молюсь о тебе в Стену-Плача-из-муки
С историей Храма нас что-то роднит:
Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,
Мы слишком друг другу нужны.

ПОВЕРЬ!

Кондишн остался позади,
А впереди маячит пекло.
Нас водит чёрт? Нам по пути?
Молчат ягнята, доктор Лектор?

Растормошились облака,
Их почему-то нет на небе,
И в пекло мы идём, пока
Плывёт по небу белый лебедь.

Он виден мне, и только мне,
И в нашей маленькой квартире
Смеёмся мы, хотя здесь… Нет,
Нет, здесь ты! Есть – ты! Пока есть я,
Моя мечта и наша лира!

ПОКАЯНИЕ

Я приехал к тебе ранним летом, в июне,
Здесь, над Хайфой, пылала жара,
Ты не верила мне, ты смеялась и втуне
Помогала вериги надеть, как рабочий наряд.

Место 127 или 148 –
В списке всех твоих яростных дел и забот!
Ты сочувствуешь мне и резонно попросишь
Захлебнуться, забыть и заткнуть себе рот.

Я, конечно, спляшу зажигательно джигу,
Рот закрою и тихо уйду,
Но забыть не смогу: выше смерти не прыгну,
Здесь последний мой вдох и последний редут.

Нет, свиданья не будет, не скажу «до свиданья!»,
И «прощай!» говорить не могу,
Ты прости, что любив, дураком был и дрянью…

Я – такого, как я, не желал бы врагу.

ПОДАРКИ

Браслет

Браслет обнимет нежно руку,
Ты, может, вспомнишь обо мне,
Забыта нежность, свет от друга,
(Которого пинком из круга)

Но вот: искристых звёзд сонет –
Не говори браслету «нет»!

Кулон

Пусть яркий свет души искрится на груди
Десятками оттенков и фантазий,
Я не прошу: Приди! Но, может быть, уйти
Ты не захочешь на пути (своём пути!)
От звёздочек, сияющих алмазно.

НЕОЖИДАННОЕ СООБЩЕНИЕ

Сегодняшний западный ветер
Тлен сентября в даль уносит,
И снова серебряный вечер
Пристёгнут к Галактикам косо.

Плывём в овдовевшей лодчонке
Созвездием Недотроги,
И наша история строго
Кричит, что она ни при чём тут.

Сегодня серебряный вечер:
Над нами раскинуты крылья,
Они нас уносят, но Вечность
Сказала, что нас… застрелила.

СТОН-ДИЕЗ

Поговори со мной, любимая,
Поговори со мной, молю,
Я, может быть, сумею вымолить
Полотен наших встреч велюр.

Согрею я своим дыханием
Твой леденящий поцелуй,
И слово, бронзово, – «изгнание»,
Как наконечник на стрелу.

Белеет нежно бриз прощания,
Остановилось бытие,
На лобном месте, в боль площадную,
Гремит соната «Стон-диез».

К ФИНИШУ

В раскатах ненаписанных историй
Расплакались. А не должны бы, вроде.
Огромной шляпой языки заката
Взметали пыль по Млечности Пути.

Пронзительный измучил звёздный шёпот.
Шероховатости не оставляли нам надежды.
Из ненаписанных рапсодий
Бежали, спотыкаясь, ноты.

Но прежде, прежде чем уйти…
Слетали с губ горящие желанья.
Восторги, радости, переживанья
Остались позади.

Всё, всё осталось позади…

СТРАННАЯ ЛЮБВИ СТРАНА

Пространство испуганных странностей,
Последних беспечных улыбок,
Рассыпанных по́миру пряностей –
Неправедно-правильный выбор.

Восторгом святых благодарностей
На фоне растрёпанном неба –
Пространство растерянных странностей –
Из снега горячая нега.

Несметно стекающий холод –
Стекающий тьмою в подрамник,
А в центре картины – зияющий голод –
Роскошного пиршества странность.

Свобода смертельная странностей,
Как Виттова пляска безумья,
По полю безвременья бранному
Любовь к тебе странно несу я.

Любовь мою. Грешную. Странную…

НЕРЕАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Я вылил на листик бумаги
Немного огромного моря
И улыбнулся, как трагик,
Глотнувший солёного горя.

Море немного штормило,
Буквы вздымались и падали,
Горе было – не в силах…
Но всё же цеплялось за радугу.

Весёлое было горе:
Горького счастья горы
Выросли на бумаге
Безумием милой ссоры…

Море и горы — магия!
На крохотке тонкой бумаги,
Обрывочке белой бумаги –
Капи-туляции флаге…

Прославляю тебя в веках,
Преклоняясь тебе в стихах,
Моя звёздочка в дальней дали,
Я молю: ты вблизи опали!

Моё сердце, как факел, зажгли
Изумрудные искры твои,
Солнца страсть твоих глаз,
Нежность светлой души,

Ты сейчас расскажи,
Я возьму твой рассказ
И спою сотни раз.

Чуду светлой души,
Волшебству твоих глаз
Моя песня пылает сейчас!

ОГНИ

Внезапно возникло сиянье
В безбрежном просторе судьбы,
Как будто-то бы вдруг подаянье
Сверкнуло алмаза чистейшею гранью,
Когда снизошла ко мне ты!

Поток лучезарного света
В сияньи божественном глаз,
Роскошностью взгляда одета,
Ты мне улыбалась не раз,

Пусть злится пургой непогода,
И льдом зарешёчены дни,
Со мною остались бесценные годы,
Волшебного взгляда огни!

НЕТ ПОВЕСТИ ПЕЧАЛЬНЕЕ…
(о, сколько их, одна другой печальней!)

Перемены падают печалью
В непростительный и неумытый вздор,
Раскалённой Каина печатью –
Огнедышащий вселенский приговор.

Ты ушла, как миг, упавший в пропасть,
Как восторг, распятый в немоту,
Ты ушла по-королевски просто,
И во тьме твоих шагов, как кротость,
Нежные, волшебные цветы растут.

Перемены падают печалью
В опустевший и ненужный спор,
И пророк уставшею печатью
Запечатал пыльный приговор.

Севернее всех разумных точек,
В центре абсолютного ноля
Падают печалью наши строчки
В счастья отшумевшие поля.

Опустевшим переулком лета
Протянулись виновато тени,
Несказа́нным, озарённым светом
Обнял нас печалью смерти гений…

ЧЁРНОЕ И БЕЛОЕ

Гротесками горели горизонты,
Грозою разрывая наши грёзы,
Запутанные чёрно-белые сезоны
Невразумительно сплели угрозы.

Раскачивались ослепленья страсти,
Чертили чёрно-белые узоры,
Преувеличивая вычурную странность,
У ног ложились ложно-беспризорно.

Насмешками обманывались страсти,
Остолбенело вырастали горы,
Мы обездолено во тьме стояли,
Слагаясь в чёрно-белые узоры.

И чёрными, и белыми штрихами
Пронизаны все наши дни и ночи, –
И ночи белые сплетались всё короче,
А дни чернели, удлиняясь между нами…

С породистым, чисто кошачьим изяществом,
И в беспардонной, зелёной улыбке
Текла наготой нарочито-неряшливой
В своём превосходстве нефритово-зыбком.

И стиль статуэточный, матово-мраморный
Слепил силуэтом небесного тела…
Ты так и осталась: бессовестно-яркою,
Душой ослепительной в чудо одета!

СЛОВА ЗАВЕТНЫЕ

Чего мне в этой жизни не хватает?
Совсем немногого: звенящей тишины,
Чтобы в безмолвии, как в храме, мне расставить
Твой смех и слёзы, изумрудность глаз твоих,

И пусть в высокой тишине витают
Слова заветные, что только нам видны!
Я не прошу ни славы, ни богатства,
Совсем немногого – звенящей тишины…

И лишь в одном хочу я состояться:
Пусть будут все мои слова тебе нужны!

К ТЕБЕ

Приходит ночь бездонной колыбелью,
И я иду во тьму встречать тебя,
Сквозь бездны времени и милей мели
Все оси мироздания скрипят.

И я плыву в бессилии туманов
И в придорожных обещаньях звёзд.
Сегодня, запоздалой тихой ранью,
Один. Дорогой лунною.
Один. До обнищанья прост.

Под ноги снова Млечный Путь ложится,
Привычно раздвигаю миражи,
И слышу, как восточная царица
Со мною говорит. И голос мой дрожит

Невысказанным белым криком,
И знаю: вот мы встретимся опять…
Невразумительно и дико
Вердикт. Мой приговор. Печать.

И видится: осенняя позёмка –
По неизбывной строгой синеве,
Неисправимо, слишком громко
Крик тишины – потерянный привет.

Я в ночь иду, как в обещанье,
И ожиданье новых встреч,
В них ослепительно сиянье
Тех дней, что я не смог сберечь…

ВИННОСТЬ ВИННАЯ

Всё в этом мире стало бестолково,
И время вымыло характеров рельеф,
Бесценность подал – послевкусье слова
На золотом подносе сомелье.

Развейте белыми кострами
Тоски истошной боль и седину,
Мы шли упрямо, слишком прямо,
И в истине вина сумели утонуть.

Но сквозь завесу времени и боли –
Бездонные зелёные глаза,
И послевкусью горькому неволи
Вино мне не дано ей заказать.

Разлейте карту вин по карте мира,
И сомелье пусть подберёт питьё:
Бесценное – оно воздаст кумиру
Восторг от только ей присущей силы,
Достойный лишь её. Достойный лишь её!

НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ

Насмешкой над весной и мартом
Скользнул по небу Солнца луч,
Несмелый и морозный бартер:
Искристость снега – стылость туч.

К нам весело неслись снежинки,
По солнечным скользнув лучам,
Как и в глазах твоих смешинки –
Восторг божественной ошибки,
Что никогда – забыть нельзя!

Когда увиделись они,
Не стали молнии взрываться,
О землю биться, рваться в братство,
Когда увиделись они.

Когда увиделись они,
Уснуло Солнце, вечерело,
В природе затихали трели,
И звёздно зажигалась прелесть,
Когда увиделись они.

Весь мир затих на эти дни,
Продлилась осень золотая,
Мир страсти устилали, тая,
Когда увиделись они.

Дожди ещё не шли с повинной,
Ведь чудо лишь наполовину:
Так бродят по подвалам вина,
И ждут несбывшиеся сны:

Когда увидятся они?!

…Они увидятся – увидят
Всё то, что было бы обидно
Не видеть, мир смахнёт провины,
Когда увидятся они!

ТВОЙ ДВОР

Этот двор был отчаянья криком,
Разрывался последней струной,
И качался зверино и дико,
Искривлялся безумной стеной.

Равнодушья кинжалом кровавым
Разрывал он меня пополам,
Тихо, медленно, тускло – без славы
Пропадал я к ненужным мирам…

И не знал, что сумею вернуться,
И не знал, что в сегодняшнем веке
Озарю свою жизнь той минутой:
Я найду Ч Е Л О В Е К А !

… Этот двор и поёт, и смеётся,
Наши чувства в его колыбели,
Он качает, хранит и несёт нас
В озарения – птицею белой!

ГОВОРИ, ГОВОРИ, ГОВОРИ!

Ты сказала «нет».
Ты сказала «да».
Этот трезвый снег –
Пьяная вода!

Из-за моря бурь
Мгла пришла сюда.
Нам бы вальса тур!
Ты сказала «да».

Не нашлось беды,
Большей чем страдать.
Но сказала ты,
Ты сказала «да»!

…Но однажды ты
Мне сказала «да»!!

В ЧУДЕСНОМ ИМЕНИ

Последний день паденья лета,
И всё, как много лет назад:
Электризованность Вселенной,
И те же – изумрудно-светло-
Бездонно-чистые глаза!

Зашёл. Закрылась дверь. Паренье.
Душа неслась. Пал на колени.
И закружилось всё в передней,
И слова нету сил сказать…

Спасите, Светлость, наши души,
Пусть страстью вспыхнет забытьё,
И пусть мгновенья вечно кружат
В небесном имени её!

ВМЕСТЕ

Простое совпаденье песен
В том мире, что уже не нужен,
В том мире, что стал слишком тесен,
Стал состоять из горьких буден.

В том мире мы уже не будем,
Тот мир уже неинтересен,
Там – лишь обломки наших суден,
Там – лишь осколки наших судеб.

Тот мир мы не украсим лестью,
И сами мы себя осудим.
Но:
Было! Совпаденье песен!

ПОЦЕЛУЙ ТОСКИ

Плескалось зеркало заката,
Нас отражая в негу «спать»,
И открывалось покрывало
Чудесной ночи. Прочь и вспять

Сомненьями мерцали звёзды,
Раскладывая свой пасьянс,
Решенья приходили поздно,
Цвёл изумлённый мезальянс:

Сомнений – с бурями восторгов,
Чудесной ночи – с болью грёз,
И кровь серебряная звёзд
Сердца пленила не для торга…

Тепло июльской дивной ночи
Нас погружало в жемчуга,
И увлекало чёлн непрочный
В полёт любовный, где порочно,
Неярко, томно, междустрочно
Свой поцелуй плела тоска…

ИГРА

Далёкая, нежно-желанная,
Как прежняя, юная синь,
Межзвёздными сказками-странами
Молился, искал и просил.

Волшебными, чистыми гранями
Обёрнута в блеск бытия
И счастья искристыми ранами
Оплачена светлость твоя.

…Прекрасная, нежно-желанная,
В рассветных и страстных мирах,
В небесной алмазности гранами
Меж жизнью и смертью игра!

ЕСЛИ ВСТРЕТИЛ…

Богиня спустилась на Землю,
Скользнула всевидящим взглядом,
Пожаром рассветным ей внемлют
Душистых раздольев наряды:

Из ситцев лугов подвенечных
Зелёным панбархатом леса –
Её поцелуем излечен
В мелодии сказочных песен.

К её естеству приникая,
Сливаясь с её наготою
Как с бездны обняться мне краем
И падать безумной красою!

ВНОВЬ

Казалось – всё, забыта боль,
Как пыль подвалами забита,
И слабым коготком любовь
Котёнком сладко греет кровь
Среди огромных бед, событий.

Припомнить, радостно вздохнув,
И ностальгической слезою
Омыть ушедший, светлый гул
И погасить мгновенья зноя…

И вдруг – как будто бы пожар,
Тигрино в сердце боль вонзилась,
И страсти радостный кинжал
Прошёл сквозь душу страшной силой…

Зачем? К чему? Когда нельзя
Омыть дыханием дыханье,
Когда бесцветно дни скользят
И льётся страсть немым страданьем,

Когда пред берегом судьбы
Свои в себя вонзая когти,
Не понимаешь, как разбить,
И как при этом не испортить,

Куда бежать, прощаться, падать,
Как жить, терзаться, просто быть,
И понимать, как путь не сладок,
И как, теряя вновь, – не плакать,
И потеряв себя, – любить!

Ты прячешься за горестное «надо»,
Забыв божественность смертельную «хочу»,
Хотя я знаю, за высоким взглядом
Таится истин множество причуд:

Как будто в многоликом зазеркалье
Хохочут тысячи отринутых сердец,
А души ясно светятся, стекая
В весенней прелести таинственный подтекст,

И не сказав всё то, что рассказать не в силах,
Последним склоном серебристых дней
Не ведаешь, божественно красива,
Что с каждым днём ты ближе и родней!

Если в небо закидывать невод,
Можно в нём отыскать ненароком
Звёздный шёпот в излучинах света
И звенящую песней дорогу.

Узнавая душой, не рассудком
Расстояний волшебную силу,
Не пистолем, дукатом, эскудо
Измеряем просторов красивость,

И взмывая рассветной Землёю
В океаны чистейшего неба,
Нервом-неводом светлость укроем –
Наше звёздное чудо с тобою, –
То, что выскользнуть может нелепо…

ДЕНЬ С ТОБОЙ

Сомнения измученных закатов
Раскрашивались в беспардонные надежды,
И падали в туманы, как и прежде,
Теряясь лихорадочным стаккато.

Медлительно менялась суть миров,
Глаз урагана, медленно и не моргая,
Высматривал, чей кров измерить в кровь,
И вырвал трубный глас из горного органа.

Соблазны бликами ложились в Млечный Путь,
И так же беспардонно, как надежды,
Выхватывали миг из изумрудных пут
И обнимали ураганом грешно-нежно.

Мы плыли в тишине и темноте.
Вокруг стонал и пенился Везувий,
Он был везде, на нас бросая тень,
И день был хрупок, нежен и безумен.

УЖИН

С грацией словесности Горация,
В интерьере серебристости посуды,
Ночи изомлели нам акацией,
Изогнулись винные сосуды,

Две свечи горели вдохновенно,
Вечности высвечивая склоны,
И бутоны розы откровенно
Обнимали ароматом обнажённо.

Я смотрел в ночного чуда светлость:
Всех оттенков вин богаче винность
Раскрывалась, как бутон, несмело
Грациозным волшебством твоя невинность!

ОТСТАВНОЙ…

Случилась ласковость ясная:
Позвонила мне ты,
И слова алмазные
На краю мечты.

Небеса развесились
Солнечным лучом,
И просторы песенны…

Лишь я тут ни при чём!

НЕДОСТОЙНЫЙ

Я жизнь люблю, как то мгновенье,
Когда увидел в первый раз
Вас – как судьбу и вдохновенье,
И неуклюже, в три сомненья,
Вёл Вас в звучавший болью вальс.

Вы танцевали босиком…
Я вдохновенно – сапогом –
Вёл по колючкам, топал в душу
Изысканно и тонко слушал:
Как же Вы стонете легко!

Один вопрос мне задавали
Все мужики, услышав Вас:
– Так вы женаты? И отвально
«Гуляли в лес» в недобрый час.

Потом опять вопрос вопросов:
– Нет ли у светлости-жены
Подруги «с разговором»? Просто
Вы понимать меня должны!

Я понимал, не понимая,
Боготворил и упрекал,
Я ад устраивал из рая,
И в этом ужасе, играя,
Рождалась чистая строка.

Налейте мне в бокал рассветов,
Прозрачной искренности зорь,
Мы вместе выпьем чудо это:
Вы недоступны для беседы,
Но вместе мы! До этих пор…

НЕ ПРОПУСТИ

Когда ты пенишься без слов,
И расцветаешь попугаем,
И всё бессмысленно пугает,
И водит по́-цепи бес злой,
Когда ты отворила ночь,
Как дочь прозрения слепого,
И твой позор опять раскован,
И ты опять в бессилье – прочь,
Когда ты вновь уговорила
Себя в беспамятстве своём,
И в путь беспутности втроём
С бедой и слабостью пустилась,
Когда всё рушится вокруг,
И нету воли и опоры,
И с ветрами нет силы спорить,
И бед замкнулся тёмный круг,

Не пропусти: сверкнёт мой лучик
Во тьме беды, во тьме невзгод,
И это – твой счастливый случай,
Вы – вместе, и тебе с ним – лучше,
Когда ты – с ним, я – не изгой!

ЗИМНЕЕ ЛЕТО

Сумрачный свет в башне старого замка,
И золотистой загадкою – ты,
Звёздный прибой омывает остатки
Омута грёз и мечты…

Завтра закончится зимнее лето –
Лёд на изгибах судьбы,
Ну, а сегодня грядущее – где-то,
И – изумрудная – ты!

Занавесь времени тихо качнулась,
Слёзы собою закрыв,
И очарованно нежность уснула,
Воздух бескрыло застыл.

Нету измены и чёрного шёлка,
Шёпота низких страстей,
Есть лишь загадка, загадка и только –
За́мка несбыточных дней…

ПЫЛАЮЩИЙ КОРОЛЬ

В королевстве перелесков
И хрустальности озёр
Измереньем чуда блеска
Я ловлю твой ясный взор.

Как сквозь ветви луч чудесный
Сплёл волшебной стёжкой день,
Так твой взгляд очей небесных
Обозначил чудный плен.

Изумруд роскошных листьев
Дарит чудо жизни нам,
Изумруд очей игристых
Дарит счастья чистый гран.

Я исчез, я растворился,
В королевстве – блеск и боль,
Все озёра – Солнца брызги,
Я – пылающий король!

ЧТО ИМЕЕМ, НЕ ХРАНИМ…

Бесценно, безумно, беспечно
Презумпцией светлости юности
Изменчивой дымкою вечности
Мы стыли неспетыми струнами.

И странным обманом туманным
В затменье слепящей беспечности
Терялись обидными ранами
Порогом божественной вечности.

Вонзились восторженно песни
В неспетость разрушенных храмов
И в счастьи нам не было тесно,
В непонятых радостях ранних.

В осеннем и пыльном безвременье
Мы памятью яркой живём,
И самым бессовестным бременем
Нам юность – святой окоём:

Непонятый нами святой окоём.

НЕПОВТОРИМА

В природе многое в избытке,
И это рвёт её края,
Но среди множества событий
Восторгом чуда – любопытна,
Неповторима, самобытна,
Прекрасна женственность твоя!

О ГРАБЛЕВОЙ СТРАНЕ
(подпись под картинкой)

Опять судьба нам не даёт соединиться,
Лепечет о своём,
Вокруг – сомненья, звуки, лица…
А мы – вдвоём.

Я обнимаю тишину в саду весны,
Где ты цветёшь счастливой болью,
Здесь вдоху каждому мы счастливо должны,
И каждый выдох в ней расцвечен боли волей.

Наш разговор сегодня – тишина,
Но ты прислала мне картинку!
В ней граблями устелена страна,
Не промахнёмся мы, и с криком слишком тихим…

Мы всё равно – вдвоём!
С тобой. Идём.
По снегу, в белый окоём,
И счастье инеем покрыто.

НАЙДУ!

Под монотонный шум дождя
Ты распахнула свои двери,
И необузданные звери –
Капкан ресниц вокруг меня!

Качнётся время осторожно,
И невозможное – возможно,
И сердца стук, как гром небесный,
Сквозь нас проходит на века!

И пыль, и тлен тысячелетий,
Монтекки с ликом Капулетти,
И невозможное – возможно,
Мы не отступим никогда!

Пройдут года без сожалений,
Лишь путы принятых решений
В лицо врезаются и тени
Всё гуще обступают нас…

Последний вздох – глоток свободы,
И в судорогах – антироды,
И в измереньи тридесятом
Я все равно найду т е б я !

МИРООСНОВА

Сменились часовые, небо стиснув
Слепящих истин и сверкающих основ,
Волшебный ветер родился из мысли,
И родилась, рождая мир людей, Любовь,

Превыше всех страданий и упрёков,
Как первый шаг и стон последних слов,
Как истина, сверкнувшая до срока,
Исторглась вдохновением Любовь,

И по мосту из бездны и вчера
В сверкающее завтра вновь и вновь
Из грязи и беды людской орды парад
Поднимет, поведёт вперёд – Любовь!

ЦАРИЦА

Я очарован дивом, чудом
И чудо это – это Вы!
В хрустальной снежности прелюдий
Необъяснимой красоты!

Сверх серых буденных печалей,
Среди чарующих снегов,
Вы – дух моих тревожных далей
И обольстительнейших снов.

Царица – это очень мало,
И я не знаю, как сказать,
Что Вам положено по праву
Любить, терзать и вдохновлять!

УНЕСЁННЫЕ ВЕТРОМ

В углях угла, что во главе пожара старой жизни,
Лежали обожжённые слова, едва
Понятные в прозренье необъятной тризны,
И отсветы их по лучам угла несла молва.

Чем дальше от пожара уносились,
Тем ближе и понятней становились
Беспечные во мгле судьбы сложенья
Сожжённых дней, ночей и отраженья

Безумных истин и беспочвенных идей.
И ближе мы друг к другу становились…
А я, чем больше был стихами слабыми раздет,
Тем больше понимал отсутствием извилин

Ошибки тех, стоящих во главе угла пожаров,
И в жизни той, ушедшей, яркой, старой
Мы навсегда остались необъятным счастьем,
Сгоревшими словами, нами… И только память
Живёт без нашего участья.

… Вселенной – нашей – необъятно пламя!

Ка-ча-ет-ся ва-гон,
Колёса крутят песню,
Как старый патефон,
Заведены все вместе!

Сломается игла,
Колёса вверх вспорхнут,
То старая игра:
Всегда кого-то ждут.

Прощенья не прошу,
Не смог сказать «прощай»,
Осеннему плащу
Дождя не возвращай!

Сломается игла,
Колёса вверх вспорхнут,
То детская игра,
И нас не позовут…

И миру не до нас,
И в этот звёздный час
Скользит безумный вальс,
И я пою для Вас:

Сломается игла,
Колёса вверх вспорхнут,
И с нами до утра
Все песни пропоют!

И в сумерки вагон
Уносит эту песню,
И старый патефон
Звучит для нас чудесно!

…Не сломано игла
По кругу проскользит,
Колёса вверх вспорхнут,
И поезд ввысь помчит…

ПЛАМЕННЫЙ ЛЁД

Так лёд с восходом пламенеет
И удивительно горит,
Так Вы, жемчужиной моею,
В душе потомка Маккавеев
Горите в этот чистый миг!

Моя рука струны коснулась,
И миллионом звёздных брызг
В душе мелодия проснулась,
Её звучанье – Ваш каприз!

Не растопчите дар бесценный,
Лишь вам мелодия звучит:
Весь мир – бессмысленная сцена,
Пока… не говорит… Артист!

Как упоительны с тобою полчаса!
Как грациозно ты живёшь на свете!
Тобою восторгались небеса,
И лишь тобою в этом мире Солнце светит!

Твоим дыханием наполненный простор
Рождает облака и вольный ветер,
(Но не тебе предназначается укор,
Когда штормами океаны буйно бредят!)

Как упоительны с тобою полчаса!
Свиданием наполнен я до краю,
Ведь полчаса смотреть в твои глаза –
Как будто Вечность выпить, умирая!

ПОСЛЕДНИЙ МИГ

Я должен быть голодным и несчастным,
А я, вот, почему-то, сыт,
И даже счастлив большей частью,
Хотя душа моя горит!

Горит осенней свистопляской
Листвы, впитавшей лета смысл,
И погибающей бесстрастно
На грязных всхлипах мостовых,

Теряя блеск и цвет надежды
В роскошность пламенных надежд,
Она себя теряет прежде
Потери деревом одежд,

Предчувствуя судьбы развязку,
Мы все теряем блеск и цвет,
Но в миг последний, яркий, страстный
Горит любовь, которой нет!

ТЫ НАПИШИ МНЕ…

Ты напиши мне, как твой муж,
Ведь он, увы, надёжный малый,
И если даже неудалый,
То без упрёка и без мук…

Ты расскажи мне, как твой муж,
Ведь то, что я знавал когда-то,
Застыло выжженой утратой
На перекрёстках летних стуж…

В низине вальс струится чистый,
И только в помыслах артиста
Да в клоунаде озаренья,
Где дамы пляшут в опереньях
Усталых, благородных дам,
Последний вальс струится Вам.

Я не подвластен кармы каре,
Так давеча мне нагадали,
И если жизни вдохновенье
Едва теплится слабой тенью,

Я не виню своих богов:
Они мне всласть свободы дали,
Но посмеявшись, наказали
Великим счастьем двух миров:

Двух слабых, нежных огонёчков,
Что путы рвут Великой ночи,
А счастья будущий поток
Их погасить случайно мог…

В низине стихли звуки вальса,
Но занавес не опускался,
На сцене ты одна кружилась,
Как высших сил святая милость,

Одна на сцене, в жизни, в вальсе,
Лишь с неба яркий след срывался,
Да в клоунаде озаренья
Бессмысленно плясали тени…

…Так расскажи мне, как твой муж,
Захлопни дверку саркофага!
Вино, отрава иль отвага –
Здесь грешной женщины душа
Рванулась в ад, избегнув ада!

НЕУСПОКОЕНИЕ

Дрожащим днём дождливой осени
Беспечно разметалось время,
Не ведало, что что-то просим мы,
И как нам нужен светоч древний.

На берег моря приходил,
Здесь волны — тысячами Солнц,
Их груди страстны — выше сил,
Я долго плыл, сомнений полн.

Дрожали дни, дождями вышиты,
Осенне нежность волновалась,
И где-то под больными крышами
Тобою море начиналось.

НАЧАЛО НАЧАЛ

Чрезвычайно, отчаянно, слишком кричаще
Разливалась весенняя трель,
Озарение жизнью приходит не чаще,
Чем один раз за жизнь.
Для меня цвёл апрель.

Я с тех пор преклоняюсь Весне и цветенью,
В этой жизни – нежна и нужна,
Как княжна всех святых, всех моих озарений
Ты однажды пришла –
Свет чудес и весна!

ПОЛЁТЫ ВО СНЕ И… С ТОБОЙ

В сомненьях кварталов беспечного города
Мы плыли в раздумьях невнятных решений,
И в звучно-растерянных с нежностью спорах
Страдали в мотивах себя непрощенья.

Изрезаны молний скорбящих пространства,
Газетные вырезки — горько-бифштексны,
В сомнениях пыльных измученных странствий
Весь ход часовой — удивительно грешный.

Заставьте меня, как безумца, молиться,
И лбом расшибиться о Стену из плача,
И видеть родные и светлые лица,
К тебе прикоснуться небесной страницей,
Испить тебя жизни слепящей сторицей
И петь, и летать. Лишь с тобой. Не иначе!

ПОЖАЛЕЙ, ОБНИМИ…

Обманулось страданием море,
Разметалось, стремясь через край,
Всей Вселенной тревоги и оры
Здесь смогло отраженьем собрать.

Брат свинцовых надежд и безумий,
Обездоленный аристократ,
Раскалённой любовью Везувий
Был бы рад нас обнять, был бы рад.

Окропивши себя яркой пылью
От растущей до неба волны,
Я решил, что бесстрашием выльюсь
В разорённую горько полынь.

Я приехал. Штормили надежды,
Разметался мой стон через край,
Счастье… Боли Везувия… Между
Всех надежд и безумий, как прежде

Пожалей. Обними. Приезжай!

ГРАЦИОЗНОСТЬ

Грациозно, легко и с изяществом,
Обольстительно и с неразумностью,
Как молитвами всех моих пращуров
Улыбнулась ты грёзам безумия.

Рассмеялись рассветы рапсодий,
Оробели в тот день ураганы,
И мы вместе шагнули в мелодии,
И упали, как падают храмы…

ТИШИНА

Давай, хакхара* помолчим,
Мы слишком истину искали,
Наш мир – как тысяча причин
Терять себя средь слов окалин.

Пусть это будет в пене дня,
В просторе поцелуев улиц,
Как днём – прозрачная Луна,
Прикосновенье… Вздох… Могу ли

Не слышать тьмою дня тебя
Тебя не слышать светом ночи,
И тихий взгляд твой, как набат,
А дни и ночи – всё короче!

С тобой ступали по весне,
О чём-то звонко щебетали,
Мы тишину не понимали,
Надкусывая чувств ранет.

Теперь, безумно молодые,
Танцуем, размышляя жизнь,
Над нами тишина кружит,
Не слышим мы слова пустые!

… Простые истины. В тиши.

—————

хакхара – металлический посох, которым «разговаривают»
буддийские монахи, давшие обет молчания.

НАШ ГИМН

Прелесть безумная стелется
Нежным сиянием грёз,
Вашей молитвой осмелюсь я –
В ней небеса перерос!

Может, мне видится большее,
То, что не видно другим,
Но: страстью света и болью
Я пропою наш гимн!

ВЕТЕР СУДЬБЫ

Ветер воет арабески
За окном,
Ты проснулась? День чудесный?
Ветер пылью чертит фрески,
Где наш дом?

Обрывались занавески
Новым сном,
Обладанья стон небесный,
Кто у нас ворует песни?
Где наш дом?

Страстью выкрошены стены,
Всё на слом?
Неизбежности оттенок,
Неизлеченность измены,
Где наш дом?

Ветер воет, ветер воет
За окном,
Ты – восторг, душа и воля!
Пепел, вечер…
Ветер голый –
Где наш дом?!

НОВОЕ-НЕ-НОВОЕ…

У нас выпал восторженный снег.
Обольстительный, бело-розовый, –
Как поэзия вместо прозы,
Как сияющий оберег,

Исцеляющий и нетронутый.
Все цвета безупречны в нём,
В тишину – нам – слагаются грозные,
Грозы жизни распахнутым днём.

Первый снег выпадает снова.
И в который, но – в первый раз,
Пишет старое новое Слово:
В нас. О нас. И для нас!

Очарованное небо
Болью радости спустилось,
На ладонях поместилось,
И отчаянная милость:
Сохранилось в быль и небыль.
Сохранилось в песнях – Фебом.*

Мне Эоловым** приветом
Очарованное небо
Из осколков счастья лета
Отразилось в сладких бедах.

И сейчас в босую память
Слишком терпкого рассудка
Неизменно остро манит
Счастья боль, как Б-га шутка.

В дальних, дальних, синих странах
Я тебя найти пытаюсь,
Мир мой безнадёжно тает,
Твой же – тысячами граней
Манит, тонет, верит, ранит…

—————-

Феб, он же Аполлон (греч.) – покровитель (в частности)
искусств и муз
** Эол – повелитель ветров в др. греч. мифологии, в его честь
названа арфа – Элова арфа, арфа ветров.

Ты дважды ответила мне!
Полётом безумным и страстным,
Пронзительным, нежно-неясным,
Как в самом несбыточном сне,

Где мы – безнадёжно и вместе,
Где радостью льётся слеза,
Где слишком светло и нечестно –
Высоких небес бирюза…

ОСКОЛКИ

Надеждой полнился бокал,
Молились страстные сиянья,
Разбился свет на семь зеркал,
Упал, себя сомненьем ранив,

Незваный, запоздалый звон!
Неубедительно и странно
Стон облачный со всех сторон,
И озарений отсвет ранний.

С тобой шагая по весне,
Легко и слишком опоздали,
Разбит бокал в плену познаний,
И мы разбиты в хрупком сне.

… Мы – звон потерянных монет!

ЗВЁЗДНОЕ СЧАСТЬЕ

Первый глоток неразбавленный
Воздуха, первый глоток…
Жизнь начинает земную без роздыха
Крик новорожденный – чуда росток!

Утра лазурного свет неотравленный,
Пьём обжигающей радости стон,
И заживает бессмертно раздавленный
Нашего мира печальный восторг.

Утро – глоток обжигающей свежести,
Словно рождаешься вновь на Земле,
Мир обнимаю вопросом: – Ну, где же ты,
Звёздное счастье небесных полей?

Я пью тебя – утро яростной нежности,
Высшую меру восторга светил
И преклоняюсь безмерной надеждою,
Что до конца твой восторг не испил!

ИЗ ПРОШЛОГО

Всё было так, а не иначе,
Всё было так…
Пьянящей радостью охвачен,
Несчастьями отчаянной удачи
Расцвечен флаг.

Пространства искривлялись песней вечности,
И трепетали тишиной забытых снов,
Слова сновали первобытно-гречески, –
Мы в пелене из непонятных слов.

Сломались Троя, гордые Афины,
И мы пожаром расставания охвачены…
Забыли о младенческом левачестве,
Угрюмо – в правоте. Измученно-горячечной.

И в ней – горящий нами иней синий!

ПРОТИВОРЕЧИЯ

Нет в сумерках твоих успокоенья,
Отчаянье в них продолжает жить,
Ошибками мы стелим путь к спасенью,
Благих намерений дорога в ад спешит.

Нет в сумерках твоих покоя, как награды,
Нет тишины, как окончанья славных бед,
Ошибка счастья, ты взошла утратой
Спасённых, вдохновенных, изумрудных лет!

А ВЫ МОГЛИ БЫ?

А вы ноктюрн сыграть могли бы
На флейте водосточных труб?
В. Маяковский

Как обольстительно твоё «немножко»!
Трепещет дождь избытком чувств,
От неба оторвались крошки –
Души высокой боль и грусть.

Не гасит дождь пожар рассудка
И не смывает с нас надежды,
Нисходит к нам в ладони нежность,
Как непростительная шутка.

А небо – низко и лохмато
Рождает сумерки дождя,
А дали – близки и помяты,
И чудо не умеет ждать…

Но в каждой капле мира влаги –
Божественная благодать:
И дождь, и сумерки – во благо
Тем, кто светло умеет ждать!

БЕЗ…

В бокале льда – презумпция тепла
И годы безрассудных расстояний,
Нам неизбежность яростно текла,
И дни сновали с нежностью пираний.

Из расставаний вырастали небеса
И озарялись только – вопреки,
Твоим дыханием рассветы описать
Безмолвным криком у восторженной реки.

Я утро пью и с надзеленью свет,
Незрелый свет распахнутых небес,
В него уйду с немой приставкой «бес»:
Бес-помощно… и без-исходно – «без»,

Как в грешный стон из праведности бед,
В немой укор. Не получив ответ.

ДОРОГА ЖИЗНИ

Скатилась тишина в рассвет,
Укрыв туманом мир непрочной жизни,
Где жизни никаких гарантий нет,
Но гарантирована всем – по умолчанью – тризна.

О, веселись и радуйся, народ
Уходу каждого измученного тела,
В нём жизнью жить – отчаянная смелость,
Мы падаем назад, хотя всю жизнь – вперёд.

Жизнь – вдохновенье полосой препятствий,
И минные поля людей вокруг,
Наждачных ласк неумолимое богатство,
И озарений ослепительных испуг.

Сто молний есть у каждого из нас,
Они нас освящают и сжигают,
В миг вдохновения и в смертный час
Бесстрастием пустынь и страстными стихами.

ПОСЛЕДНИЙ ТАНЕЦ

Одетта была одета
Во всякое ничего,
И только потоки света,
И тени нет от него.

К небу взмывали руки,
И звуки, послушные им,
Заклятые звуки-подруги
Из песен сплетали дым.

Ветры касались тела,
Одетого в ничего
И тело летело смело,
И крышей – небесный свод.

Одетта была одета
В звуков песенный дым.
… Куда-то спешило лето,
Чтоб умереть молодым.

БЛАГОДАРЮ!

Всё было! Всё было!! Ты чудо дарила,
Ты мне подарила себя.
И капелькой малой, и облаком милым, –
Пусть счастьем опять я распят.

Лишь горы восторгов, забыты все торги,
И вины вином нас пьянят,
О, счастье – безумия ласковых оргий,
И я – на коленях. Целую – храня!

С ДОБРЫМ УТРОМ!

Рассвет прилежно и изнеженно
Стыдливо выжимался и́з-ночи,
Лишь намечая, будто женщина
Случайно обнажалась призрачно,

Сон всё ещё владел ресницами,
Но как божественно желание!
И в ожидании, зарницами
Зарделись в явь туманы ранние…

ЧУДО ИЗ ДОЖДЯ

Шуршали шины по дождю,
Спешили бешено машины,
Расшаркивались и глушили
Надежды, что нас где-то ждут.

Крушилась нежность вместе с нами
Грошовым болеро судьбы,
Ошибок вышитое знамя
Определяло, где нам быть.

В полузабытых снах кружились
Служенья в ночь ушедших муз,
И оживая, в нас сложились
Измученности Сиракуз.

Из древности шуршал нам дождь,
И оживали в шинах мили,
И верил я: ты, всё же, ждёшь…
А дождь мне каплю чуда вылил!

Пусть дождь нам каплю чуда выльет!

СНОВА

Вновь ночь течёт сквозь решето времён,
И я бреду в тумане расставанья,
И расстояния – испуганною ланью,
Глаза безумной красоты – отчаянным желаньем,
В беду и счастье ими посвящён.

Считаю облака сквозь этажей бетоны,
Наматываю вечность на виски весны,
Они покрыты паутиной седины,
В полутонах надежд, триумфах стонов
Теряются в туманах бед огни.

И снова мы одни,
И снова я с тобою! Дворцы
Узорами стихов покрою,
И искры слов неровным строем
Тебя обнимут, как любви гонцы,
Ты, я и ночь. Нас снова, снова трое!

КОГДА ТЕБЯ НЕТ

Пресная весна остановилась в выси,
Висит туман надежд, а ветер гонит нас,
В потерянности дня и я теряюсь мыслью:
Что песни до небес, когда здесь нет тебя?

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

Я люблю тебя звёздною полночью,
Я люблю тебя в солнечный полдень,
Я тобою, как светом, наполнен,
Моя искорка в радости солнечной!

МОЛЬБА

Вселенная опять горит тобою,
Любимая, мне снова не уснуть…
Я заклинаю на пороге Б-га:
О, дай хоть шаг, но вместе нам шагнуть!

Пусть это будет сладкая отрава,
Пусть небо – в перемётах облаков,
Нам не дано в заре рассветной плавать,
Но дай хоть миг – туманом над рекой!

О, вознеси заботливой рукой!

Тоска и тоска беспричинная
Из неба просыпалась дождиком,
И мы размывались начинкою
Судьбы поворота несложного.

Прощаясь, смотрели на небо мы,
И с ним совершенно не плакали,
А просто по стенам и мебели
Сползали солёными каплями.

Плащами прощальными встретились
И в их разговорах молчали,
От бед под плащами, как дети мы
Не расставались отчаянно.

Тоскою дождливой размытые
Растерянно не расставались,
Втроём – мы с тоскою – на митинге
Безмолвно в тьме растворялись,

И вновь континентами, милями,
Скреплённые божеской силою –
Твоею улыбкою милою –
С тобою – не расставались мы!

СЕГОДНЯ – НАВСЕГДА!

Они друг другу улыбались,
Она нашла его плечо,
Кораблик счастья – света малость –
В свирепом море. Он ещё

На гребне штормового вала
Безумных, сказочных высот,
Сказал он… И она молчала…
Волна застыла и внимала –
Мгновенье длилось, словно год,

Столетье, вечность. Остальное,
Всё остальное – ерунда,
Да, вал девятый вниз сорвётся,
И счастье бытом разобьётся,
Пусть где-то время тихо льётся,
Но в поднебесье – никогда!

Не может дольше, чем мгновенье
Вал счастья в небе удержать
Беззвучных слов пьянящий гений
И чувств безудержных пожар!

…Она молчала и улыбкой
Склонилась на его плечо,
Всей нежностью к нему приникла…
Что будет дальше – всё не в счёт!

ВАЛЕНТИНА

Валентина, Валентина, Валентина!
Торжество души высокой и невинной,
Распахнулась нам судьба наполовину,
В небесах хмельных – твоих улыбок вина.

Валентина, Валентина, Валентина!
В гордости из звёздной паутины,
Льёт зоря восторг рассветом синим,
Валентина, Валентина, Валентина!

Пусть летят года стогривою лавиной,
Вечность – для тебя, в ней чудо не остынет,
Вся Вселенная со мной поёт отныне –
Валентина!
Валентина!!
Валентина!!!

ВЫХОДЯЩАЯ ИЗ НОЧИ

Нестерпимо слепящее Солнце
Растекалось в рассветный обман,
Луч, как нож первобытный из бронзы
Рассекал первородный туман,

Ты стекала улыбкой из ночи,
Исчезая в серебряной мгле,
Озаренья, как тени, короче,
И как тень и душа – непорочны,
Только ты – свет чудес не Земле!

ПОСЛЕДНИЕ МГНОВЕНЬЯ

Дождь идёт, верней, висит в пространстве,
Растворяя контуры и боль,
Светлый вечер осторожным танцем
Вновь соединяет нас с тобой,

В этом призрачном и неподвижном танце
Мы стекаем, как слезинками дождя,
Где-то высоко, за облаками, стансы
Просят нас немного подождать.

Ты молчишь, наполнена печалью,
Ты – слезинка нежная опять,
Дождь всё скрыл серебряной вуалью,
Я прошу ещё немного подождать…

ГЛАВНЫЙ ГРЕХ

Неправды складывались в правду
Усталых праздников надежды,
И прежде, чем достигнуть ада
Земного счастья, жизни стрежень

Нас выносил в сиянье страсти;
В водоворотах одночасий,
Не предъявляя счёт ненастьям,
Тонули в радостях беды.

Вопросы уносились ветром
В давно забытое вчера,
С безумством раненого вепря
Рыл счастья пепел. Но пора!

Сомненья растворить в насмешках
Стон выбросить в усталый смех,
…В неправдах равнодушно-грешных
Горела правда – главный грех.

Сияньем света абажур
Мы разорвали по Вселенной,
И отсветом слепящих бурь
Сыграли акт на сцене тленной.

Всего лишь акт. Как после нас
Все звёзды мучились тоскою!
И среди блеска я, не скрою,
Измучен был бессильем фраз…

Как не поверить очевидным
Цветам, горящим на песке,
И как же может быть обидно
Не верить собственной тоске!

Я хлопотал перед Всевышним,
Но он открыл лишь песен смысл,
Я оказался слишком лишним
На празднике, который стыл.

…Обрывки света абажуром
Ловил я и не мог поймать,
Лишь песен этажи ажурно,
Легко и чисто стал слагать…

Когда Женщина ланью доверчивой
Грациозно склони́тся к тебе,
В этом мире мятущем, изменчивом
Вдруг появится смысл, и в судьбе
Слепо выросшего чертополоха
Обозначится вдруг перелом:
Ввысь, в грядущее, переполохом
Заклинание чуда пришло.

И изменчивостью постоянства,
И жестоким путём доброты
Буду слепо в прозрении клясться:
Я и в лике Мадонны прекрасном
Вижу милые сердцу черты!

Здесь нету ничего,
Лишь тонкий аромат
Всегда цветущих дней,
И тёмное вино
На дне твоих ночей,

Здесь нет восторгов встреч,
И каплями дождя
Не станет время течь,
Не станет без тебя!

ДА́ЛИ

Как хочется взглянуть за горизонт,
И как зовёт таинственная даль!
Как будто бурь закончился сезон
И не предаст нас старый календарь.

Нас озаряют новые миры,
Мы окунаемся в серебряный туман,
За горизонт – восторг, простор, порыв,
И нас выносит светлая волна!

МАССАНДРА

Я выпил рюмку красного вина –
Таинственного естества Массандры*,
Как много Солнца гроздь вобрать должна,
Чтоб осветить весь мир волшебной мантрой!

Прекрасных слов не надо говорить,
Достаточно сказали мы сказаний,
Нам нужно ненаглядность сказочную пить
Сквозь годы неразумных расстояний,

И у любого джина стану я просить
Не денег и не преходящей славы,
А лишь с тобой судьбою говорить
Превыше всех столетий, дел и правил.

… Так долго, как бы только ты сказала!

Массандра – посёлок городского типа на южном берегу Крыма,
знаменитый своим винодельческим предприятием.

ОСТАНОВИСЬ, МГНОВЕНЬЕ!

Остановись, сегодня, навсегда –
Истерзанное светом дня сегодня,
Нет сил не видеть чистые глаза,
Нет сил их не дарить любовью!

Всемирный разум разольёт печаль,
Но не погасит чувств чудесных пламя,
Несу я своё счастье на алтарь,
Но пусть живёт сегодня вместе с нами!

ВЫ И Я

Вы изумительны, прекрасны,
Скользит одежды чешуя,
Среди Вселенной ненапрасной –
Сегодня это стало ясно –
Звезда взорвалась – Вы и Я!

Прислушайтесь к безумной ночи:
Сверх позолоты бытия
Все драгоценности – н-н-не очень,
Но есть безумства – Ваши очи,
Об этом знаем – Вы и Я!

Простить вину его игривость?
Так чья же всё-таки вина?!
Свет меркнет не из-за капризов:
Жизнь – это Вечность под карнизом,
Который держим – Вы и Я!

ПРИДИ!

Как шалью, в шкафу залежалой,
Что под землю зарыли кроты,
Обернись неизмеренным заревом
Обожжённости боли мечты!

Отсыревшим проливом Беринга
Оторочил себя материк,
Не могу в чудеса не верить я,
Но могу умереть от тоски,

Неизбежным проливом Беринга
Оторочил себя материк,
Появись же Землёй Неизведанной
И Вселенную мне подари!

ВИНОВА-ТЫ-Й!

Другая, другая! Другая?!
Ты та же, что раньше, поверь мне,
И я себя нервно ругаю,
И небо качается нервно.

Другая, другая, другая,
Ты грезишь другими лугами?
Но звуки волшебных прогалин –
Из радостной юности гаммы!

Ты – та же, что прежде, из мира чудес,
И нету вины твоей, нету ни капельки,
Что я – силуэт, незаметный, столь маленький,
Не знаю тех слов, чтоб…
Христос, да воскрес!
Или чтоб ты, да приехала, без…
Без сожалений и трудностей! Без!!
И не несла бы себя, словно крест.

Я виноват, что не знаю тех слов,
Слов, без которых бессильна любовь!

А ВСЁ-ТАКИ!

Вошёл в твою жизнь я, как будто бы лучик,
Напевом восточных безумств,
Тебе чуть светлее и, может, чуть лучше, –
Пусть песни роняют слезу.

Подставь же ладони! Заботливый лучик
Подарит искристость сердец.
Откуда такие тяжёлые тучи?
Ведь в мире потерь и корявых излучин
Нечаянный, радостный, маленький лучик,
Отчаянный лучик воскрес!

Оставь, о, оставь (ненадолго) заботы,
Порадуйся с маленьким пятнышком света,
По важности, может быть, даже двухсотым,
Безумным, погибшим, в боль счастья одетым!

В ОЖИДАНИИ

Ощущая пьянящие яды
Сверхъестественно ярких ночей,
Дивным вкусом весенней прохлады
Твой восторг изумрудный исчез.

И я небо молю, осушая
Каждым вдохом пьянящую новь:
Приходи – неизменно родная,
Поцелуем безумным, без края
Зажигай нашу прежнюю ночь!

СВЕТ И ТЬМА

Стирая грани и границы
Во тьму текущих светлых улиц,
Отождествляя страсти лица
В потоки ярости Бернулли,

Тонули в терпкости сомнений,
И ускоряясь беспричинно,
Прочитывали светлый гений
В бегущих по́-небу картинах.

Застыли в стильности традиций
Тревоги отгоревших далей,
И время беспричинно мчится,
И искры – в ночь из-под сандалий.

А мы – в далёких отголосках
Во тьму бегущих светлых далей,
И души наши свет полощет
Тот свет, что тьме мы не отдали!

КУЛИНАРНО-ЗВЁЗДНОЕ

Подскажи мне небо
В яркой звёздной пыли,
Где ты прячешь нежность,
Сыто болью скрытой?

Джамбалайа* песен
С рисом звёзд мерцаний,
Мир разлуки тесен,
Остро грани ранят.

Пряная дорога,
Пьяно звёзды-свечи,
Взгляд у ночи строгий,
Путь наш слишком млечный…

Джамбалайя (англ.) — креольское блюдо на основе риса.

РАССВЕТНАЯ ТЫ

Переоделась ночь
Чудесным облаков сияньем –
Разбуженная дочь
Планеты ранней,
Прекрасна новой юностью своей,
Восток румянец нежный дарит ей,

И глубину очей мерцающего свода
Меняет свет искрящегося взлёта;
Проснись и ты, дочь севера и юга,
И улыбнись, отбросив тень испуга,
И пусть сейчас ты улыбнёшься где-то,
Тобой, как светом, счастлива планета!

ДИАЛЕКТИКА ЛЮБВИ

Опрокинулась даль синеокая
Лоскутками покинутых сцен,
И в кипящем закате далёком
Скрылась ты, как бескрылая тень.

Осколками ласковой сказки
По полю, длиною в жизнь,
Раскинулись красные маки,
Не наступи, откажись!

Как скажет-прикажет карма
В кратере кротких скал
Сегодня – потухшая магма,
А завтра – кипящий вулкан!

ДОИГРАЛИСЬ…

Прозренья выцвели в обманы
Во утешение себя,
Я – больше вовсе не избранник,
А ты мне – не жена опять.

Осыпался последний праздник,
Пол – в лепестках слепых удач…
Всё падал снег и таял сразу,
В потоках неразумной грязи,
В обломках из ошибок разных
Мы плыли, пламенно любили,
Тонули с мыслью: не терять!

Но утешенье высшей силы
В нас, как в обломках пирамид:
(Ведь пирамиды всё же были!)

…Мы их сумели развалить.

ТИХИЙ ВЕЧЕР

Тихий вечер,
Гаснут свечи,
Вам на плечи
Ляжет вечность,
Ляжет вечность
Нашей встречи,
Обвенчав меня с мечтой…

Тихий вечер
Тихо шепчет:
Справа – чёт,
А слева – нечет,

И с тобою наше вече
Очаровано красой,
Увы:
Ничего в жемчужном небе
Перечисленного нету,
Но:
По звездной эстафете
Свет помчится золотистый
И легко, игристо, чисто,
Росчерком луча зачислит
Нас в пречистый небосвод!

НАД МИРОМ ГРЁЗ

Сгорая в сомнительных нежностях
Сиятельно-страстных восторгов,
В изнаночной тесности местности
В щемящую грешность исторгнут.

Грядущее выгнулось пресностью
Простуженно и беспощадно,
Грядущее выгнулось резкостью
Измученно, лобно, площадно.

В бостоновой сладости танцев,
В умиротворённой беспечности
Твой стан обольстительно-глянцевый
Обидою… нет, не излечится.

Падут изумрудные годы
Дождём из серебряных слёз,
И вознесут нас хрустально невзгоды
Над миром измученных грёз!

ГДЕ ЖЕ МЫ?

Штормило июлем усталых решений,
Восторгом тоски и ранимостью далей,
Надеждами вывихнутого колена
Горячечной встречей от счастья бежали.

Застыли испуги неспелых сомнений,
И ввысь улетели весёлые грешности,
Ведь мы не хотели найтись в неизбежностях
И не захотели теряться в прозрениях.

За что столько счастья во стольких печалях?
И где потерялся серебряный ветер?
Мы слишком, мы слишком упорно молчали,
И нас теперь – нету!

И нас теперь – нету…

КУРТУАЗНОСТЬ СПАСИТЕЛЬНАЯ

Грацио, сеньора, слишком грациозно!
В синеве слепящей Ваш сонет шагов,
И как Солнце – щедро, ярко, несерьёзно,
Весело, воздушно, страстно и легко!

Обнимая лаской пепел расставаний,
Веруешь, мадонна, в праведность судьбы,
Океан воздушный в светлость миг смывает,
В ярости сонета сердца стон разбит.

Грацио, сеньора, озаренье – свято,
Грацио, сеньора, этот мир – для Вас,
Пьяные качели, небо – слишком рядом,

Одинокий рыцарь – мир в его деснице,
Свет и небо рыцарь… Вас он тоже спас!

НЕВСТРЕЧА

Нет никаких границ. Во тьме
Лишь контуры восторга мысли,
И нить непознанная виснет,
И плещется Вселенной месть.

Медь поднебесного оркестра
Короной Солнца зазвучала,
В нас жизни трепетная малость:
Любовь и боль. И снова вместе.

Как неизменны времена!
Прошли испуганно два года,
Природа, праведность, погода…
Дано нам верить, а не знать!

Нет никаких границ. Во мгле
Лишь контуры размытой речи,
И боль любви, и ужас встречи,
И нить познания не лечит,

Лишь пыль не пройденных аллей
Ложится вечностью на плечи…

ОСЕННЯЯ СКАЗКА

Ослепительным убранством
Самых высших, светлых сфер
Обозначилось пространство
Сердоликих перемен.

Я в осенней сказке стану
Самым, самым королём,
И мотив мечты доставлю
Самым быстрым кораблём,

Мы устроим прежний праздник
В самом светлом из миров,
И забудем дней ненастных
Яростный, звериный рёв!

ЗАПОЗДАЛЫЙ ПУТНИК

Как путник, во тьме запоздалый,
В безбрежное завтра стучусь,
Отточен в ночи мрак кинжальный,
Я светом умыться хочу!

Волшебною ланью прекрасной
Обласкана времени нить,
И чудом отчаянной сказки
Рассвет мне дано сохранить.

Во тьме неразумны пороги,
Ступать в неизвестность дано,
И видеться нам так немного,
Но так горячо суждено!

НА ПЛАХЕ БЫТИЯ

Просеивая истину устало,
Я слышу посвященья голоса,
Сквозь безразличие причалов и вокзалов
Я вижу дней, давно минувших, чудеса.

Кристаллизуясь ясностью узоров,
Давно ушедших дней прозрачно бытиё,
И беспощадного луча недвижным взором
Выхватывает свет твоё лицо –

Безумной прелести глаза мадонны
Наполнены и болью, и тоской,
Врачуя раны свежей солью,
Отождествляю истину с тобой!

Когда уходит свет,
Виденья блещут ярче,
Когда тебя здесь нет,
Весь мир горит и плачет.

На плахе бытия,
На самом лобном месте
Разорван буду я,
Разорван буду, если

Не запою свой стих,
В котором будут вместе
Видения и свет,
Безумия расстриг –

Судить себя прошу,
Лишь став на это место !!

ПРЕКРАСНОЙ ДАМЕ

Первобытным экстазом чувств,
Изумлением перед чудом
Я, как путник усталый, вернусь
В неизменное счастье прелюдий!

В околдованности традиций
Преклонений Прекрасной Даме
Ах, как хочется насладиться
Своей верной пленённостью Вами!

В МОИХ ЛАДОНЯХ

Море, Солнце и небо – оденьте
Свою душу в надежду и правду,
Здесь, над миром, до серости бренным
Этот миг в озарённости гранах.

Пусть осыпятся тленные годы
В седину беспощадных запретов,
Это было бескрайнее лето,
Серебристо рассыпались ноты…

Пусть лишь миг твою душу согреет,
Ты – в ладонях моих – светлость правды,
С нами будет бездонное лето,
Радость боли и горькая сладость.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ

Подрагивали демоны подарков
В деми-плие усталых терпсихор,
И обнажённой грудью, спрятавшись под аркой,
Дрожал стогривых вожделений хор.

Дорога растворялась в небо
Сомненьями холодных поцелуев,
И Южный полюс вдруг шагнул на север,
Расхохотался и упал со стула,
Хоть никогда на стуле не сидел.

А демоны подарков и сомнений
Пытались обнимать забытой болью,
И танец Терпсихор чем далее, тем менее
Был осторожным, беспардонно голым.

Скитались тени, остывая чёрным кофе,
Бесилась яростным пожаром страсть,
И обнажённая, забрызганная кровью,
Вина безмерная нас заставляла счастье красть.

Тебе опять не до меня,
И это – грустно!
Исчезли отсветы огня –
Конец искусству…

А пепел чувств… О, горячо!
Он жжёт ладони,
Молитву жаркую прочёл –
И пепел стонет…

И ЭТО ПРОШЛО…

Ты – чуда чудесней чудесного,
Ты – сказка волшебных рассветов,
Рисуешь весь мир светлой песнею,
Ты – радость искристого лета!

В неясных восторгах извивов забытостей,
Походкой лучистой сияющих звёзд
Идёшь по роскошной своей самобытности,
По нежному миру серебряных грёз.

И в снах изумрудных твоей яркой страстности
Грустила восточных небес бирюза,
Светло и беспечно, изменчиво-разные,
Терялись тропинки. Катилась слеза…

ВСЁ, ЧТО МОГУ!

Получать подарки почти так же
приятно, как и дарить их.
В. Шлафеман

Расстелю тебе звёздную россыпь
И укрою красою берёз,
Расскажу про жемчужные слёзы
И построю нам замок из грёз.

Лепестками из роз разрисую
Негу светлую в дивный наряд,
Необъятность небес подарю я
За несбыточно-ласковый взгляд!

УСПОКОЕНИЕ

Луч солнечный согрел постель
А вместе с ней – меня,
И растеклась на солнце лень
Вершиной летней дня,

Звенела звонко тишина
Средь карусели дней,
Она в покой несла меня
По нежности твоей!

ПЕЧАЛЬ

Слёзы высохли, в росы упали,
Опустела планета Любви,
Мы причалили нашей печалью,
Боль и стон разделив на двоих.

Будут падать закаты в пустыни,
За туманами скроется даль,
Мы причалили вечером синим,
Разменяв блеск мечты на печаль…

СВЕТ

Осенний тонкий лист,
Порыв холодный ветра,
Ты на меня не злись,
Я – хрустнувшая ветка.

Не предавал тебя,
Я переполнен светом,
Во мраке бытия
В слепящий свет одет я…

Бывают Женщины волшебного полёта,
И благородны их искристые сердца,
Красавицы – нездешние – блистательной свободы,
Они достойны лишь Небесного Отца!

Их взгляды высекают искры,
Мужчины, ветрами от песен колдовства:
Кто в небо унесён возвышенною мыслью,
Кто в преисподнюю откинут – там укрыться
И злобным матом откреститься,
Но равнодушье выжигает Красота!

Всё это мне знакомо: откликаются
Удары сердца в гулко-белой немоте,
Душа теряется, приходится искать её
Среди потёртых зонтиков, в мистериях потерь.

…Так почему же ты, богиня света,
Своей искристою душой
В оправу совершенности одета
Смогла раскрепостить во мне поэта –
Не рифмой бледного сонета,
Нет, Ниагарой образ воскрешён,
Он в серый мир твоею волшебностью вошёл!

Твоею милостью отмеченный поныне,
Твоей мелодией в рассвет лечу,
И в вышине безумно-синей
Могу искриться в озареньях чувств,

Могу делиться счастьем без опаски,
Ведь столько чуда ты дарила мне,
Таинственностью благородной сказки,
О, Таис* всех миров и их планет!

Ты верила в меня, и я тебе был нужен,
В твоих глазах я вырос до себя,
Во мне звучит волшебный – твой – набат!

… Так как же чудо мы сумели разменять?!
Так больно я твою тревожил душу,
Что океаны света мы смогли разрушить,
И океаном ты отгородилась от меня…

Таис – легендарная древнегреческая гетера

ЛУЧШИЕ МГНОВЕНЬЯ

Прохлада утренней свободы,
Рассветный, нежный ветерок,
Ласкает душу ясным вдохом
Край неба – алый огонёк.

И пусть потом пылает пламя
И аспидом луч солнца жжёт,
Прохлада утренняя с нами,
Как лучшие мгновенья с Вами –

Мечты рожденье и полёт!

Отмечен своею судьбою,
Изысканной прелестью чувств,
Судьба подарила мне встречу с тобою,
В ней сверхсовершенною пеной морскою
Обласкан чудесный твой путь.

Я дважды родился в земной своей жизни,
И ветром второго рожденья души
Был огненно признан, рассветно был призван
Петь песни небесных просторов вершин.

Рождения муки закатом разлуки
Могли остудить самый смелый полёт,
И далью безбрежною самые нежные
Струны души разрывались в аккорд.

Как вешние воды – предвестники родов
Смели суету, обнажая зарю,
Так мы отрицанием личной свободы
Все жертвы несли к своему алтарю,

И в ретроспективе прошедших рождений
Я вижу проспектов безудержный крест,
Где болью несметною и неуместной
Отмечен звучащий восторгом оркестр.

Как выдержать эту ветров свистопляску,
Когда в океане на всю глубину
Подвижка хребтов магматической связки
Рождает безумных значений волну?!

Лишь выплеснув на́-берег чувств сердцевину,
Собравшая муки рождений волна
Одна отмеряет лихую годину
И властвовать мною всесильно вольна!

ТОБОЙ

Когда ты уйдёшь, к нам придёт пустота,
Исчезнут закат и рассвет,
Когда ты уходишь, приходит беда
Молчанием в тысячи лет,

Ведь только тобою является смысл,
Пространство течёт и цветёт,
И только тобой наполняется жизнь
И годом сменяется год!

НЕ УПРЕКАЙ

Не упрекай себя ни в чём –
Мы в этом оба виноваты:
Удар, провал, судьбы просчёт –
Мы бредим, пламенем объяты.

Не береди былую боль,
Как душно сердцу жить в темнице,
Я без тебя всегда с тобой,
И не умру – боюсь забыться!

Остановите Солнца ход,
Пустой Вселенной колесницу,
Могу ль я стать другой звездой?
Могу сгореть, но – не забыться!

Быть выше слепоты пустой,
Гореть пречистою душою,
Я столько лет живу тобой,
Что, наконец-то, стал собою!

Ты разорвала в песню кровь,
Я падал, и не мог подняться,
В тот чудный миг вошла Любовь,
И разрешила нам остаться…

Благословен тот чистый миг,
Когда упало покрывало,
Пусть времени святая нить
Вновь привела всех нас к обвалу…

Я знаю счастья вкус и цвет,
Пусть это только миг паденья,
И пусть его уж больше нет,
Я столько лет волшебный свет
Пью на вершине вдохновенья!

БАБЬЕ ЛЕТО

Последнее лета дыханье,
Особенным, бабьим чутьем –
Прозреньем – пришло пониманье:
Не быть на Земле нам вдвоём!

Не петь нам пронзительных песен,
Не пить нам чудесной тоски,
Не знать тебе – буду ль я весел,
Не знать мне твоей правоты…

Твоей интуиции верю,
Наверно, так лучше нам всем?
Чего же мне хочется зверем,
В прекрасное, в чудо поверив,
Завыть про несбыточный плен?!

Твои слова улетали в небо
Разноцветными яркими шариками;
Облака разносили их влево… и слепо,
Они сразу серенькими и старенькими

Вместе с холодным дождём
Больно падали мне на голову,
И паяли раскалённым оловом
Крики, с которыми был рождён,

С криками мучительной смерти –
Упавшими твоими словами –
Шариками, почему-то пахнущими лавандой,
Взлетавшими перед этим в небо. Поверьте:

Всё это очень красиво и очень невесело,
Как будто слова – эти шарики – повесили
Гирляндами. Вместе со мной.
Под избыточным прессингом.

…Кровь стучит в висках:
Не-весело. Не-весело. Не-весело!

ВЕРЮ!

Из-под снега – цветы,
Из-под снега – трава,
Ты, конечно, права,
И права только ты…

В том далёком краю
Мы расстались с тобой,
Разметав на краю
Цвет травы колдовской,

Из-под снега – цветы
Каждый год нам цветут,
Ты права, но твой путь
Заколдован в мечты,

Ты идёшь в том краю
По траве колдовской,
И в раю не поют
Нам цветы про любовь,

Околдованы мы
Песней светлой листвы,
Неизменно цветы
Нам сияют из тьмы.

Мы идём на их свет
Из сиреневой мглы,
Из-под снега – ответ,
В нём цветём только мы!

НЕ УХОДИ, СЕГОДНЯ, НИКУДА!

Мятежное сегодня, вместе нам нельзя,
Истерзанное светом дня сегодня,
Боль счастья и слеза, и страстные глаза,
Нет сил их не дарить любовью!

Всемирный разум разольёт печаль,
Но в нём пылает чувств высоких пламя,
Несёт нас ветер счастья на алтарь,
Но пусть уйдёт сегодня в Вечность с нами!

ОПАСНАЯ

Сиятельно и ослепительно,
Раскованно и бессердечно,
Жемчужностью блеска инея –
С тобой даже видеться лестно!

В разводах узорности-грешности
И женского – ох! – постоянства
Сверкаешь – алмазом нездешности,
Тебя даже видеть опасно!

ТВОИ ГЛАЗА

Твои глаза – как два огромных солнца,
Когда ты ве́села, и день разлит кругом,
Твои глаза – как две луны холодных,
Когда ты сердишься и ночь являешь днём,

Твои глаза твоей душой согреты,
И не могу я описать,
Какую радостную страсть,
Какое сладостное лето
В пожары счастья разодето
Они способны вызывать!

Счастье – субстанция временная,
Слепящая незавершённостью,
И осыпается бременем
Душе-частичной сожжённости.

Встречными ветрами вечности,
Воем вселенской усталости
Счастье растает в беспечности,
Даже … зверино оскалится!

В серой тоске и привычности
Счастье затянется тучами,
И измеряется личностью
То, что из счастья получится.

Знойная ненависть вспенится,
Песня взметнётся ль к вершинам,
Счастье душою оденется
Тех, кто искристость вершил нам!

ЗАБЛУДИЛИСЬ

Что за ветер в твоих парусах?
Что за светлость в небесной обители?
Может быть, наш с тобой ренессанс
Вознесёт нас рассветно-простительно?

Острозуб и безумен спинакер,
Бригантина распластана тенью,
Так никем и не понятый сталкер*
Поведёт и раздвинет нам стены!

О, моё безнадёжное счастье!
Ты запуталось в мачтах корвета?
Слишком сильным был ласковый ветер,
Слишком яркой отчаянность света!

Мы – письмо без чернил и конверта.

сталкер – проводник по неизвестным, часто опасным местам

ОТВЕТ

Так хочется вернуться в сон,
В волшебный, изумрудный сон,
Где только ты и счастья стон,
Где полнится бокал пустой!

Пью голос страсти – боль и смех
И я –счастливейший из всех,
И невозможности вино
В бокале преломило свет,

И истиной – тобой одной
Мне снова сон даёт ответ –
В нём только «да», и нет в нём «нет»!

… Приди, спаси и сохрани!
Жемчужной нитью счастья сны…

СВЕТЛЕЙ

Сквозила осень в наших душах
И уносила сладкий сон
Летящих, летних и ненужных
Опавших чувств в декабрьский стон.

Смеркалось синими слезами
В пространство пепельных ночей,
Но всё, что дерзко было с нами,
Скользнуло белыми словами,
Сложилось пламенно стихами,
И стало нам чуть-чуть светлей!

ИДЕАЛ

Светились перелесками улыбки,
Слетая на полянки с летних лип,
Мелодией невыплаканной скрипки
Играли блики. Свой ноктюрн вспылил

Пытливый ветерок. Не замечая
Торжественной бездонности небес,
Он задевал листки и тишиной кричал им,
И обнимал, и убегал. Творец
Здесь отдохнуть решил.
Не думал ни о чём он,
Лишь ласково травинки обнимал.

Всё будет позже — грозы, бури, холод,
Сейчас со мною ты –
Улыбкой мир наш полон,
Ты – глубина небес,
Лесов волшебных полог,
Я замираю, обнимая
Тебя, как сказку – изумрудный идеал!

УРОК

Воспоминанья седыми снежинками
Нервно ложились в бесспорность сомнений
И отрицанием тысяч забвений
Нас отрицали, в забвеньях кружившихся.

Воспоминанья стелились туманами,
Грёзами гроз и угрозами зрелости,
Юных потерь, озарённых обманами,
И необъятно-непонятой прелестью.

Грустной обителью памяти, брошенной
В джунгли азартно-бесстрастного мира –
Воспоминанья мои запорошены
Счастьем и светом, и блеском кумира.

Тысячи тысяч, а может, и больше,
Тысячи лет нас лелеяли негой,
Чтоб неоднажды… нам дали по роже,
Чтобы запомнилось: всё так нелепо!

И всё равно, люблю я этот «шарик»,
И благодарен Б-гу и судьбе
За то, что было холодно и жарко,
Но жизни гимн могли мы, человеки, петь.

Пусть с фонарями, и на рожах, слишком ярких!

…Воспоминанья седыми снежинками
Тихо ложились на дни непрожитые.

Нами с тобой.

В коротких сполохах осеннего ненастья
Мы различали долгую беду,
Нас провожали, ярко вспыхнув, страсти,
С которыми мы были не в ладу.

Закатом зажигались облака,
И в них сгорали светлость и надежды,
Ждала нас безнадёжность, а пока
Обманы обнимали нас, как прежде.

В закатности мы плыли, как в раю,
Ещё не поделившемся познаньем,
Но мы уже скользили на краю:
Нас ожидало вечное изгнанье.

Закат не разгорался – тихо гас,
Но яркой памятью горели наши страсти,
Последний раз, последний раз, последний раз…
Последний раз я был в твоей и счастья власти.

ОДИН

Застыла стылая земля,
Не укрываясь одеялом,
И инеем покрылась тьма,
Забыв, что летнего тепла
Без одеяла будет мало…

В старинном парке, средь листвы,
Погибшей голо, сиротливо,
Брожу один, считая дни,
Когда среди своей весны,
Укрывшись счастьем от зимы,
Мы были песенно-красивы!

Плесните мне волшебного муската,
Что Красным Камнем* лишь одной горой горит,
Пусть смоет он с души моей закаты
Злых расстояний и смешных, пустых обид!

Оставьте робость первого признанья
И жар последних и слепящих встреч,
Я пью вино, как то очарованье,
Как тот восторг, что я не смог сберечь!

Красным Камнем – уникальное вино – «Белый Мускат
Красного Камня», производится из мускатного сорта винограда,
растущего лишь на одном склоне одной горы в крымском селении
Краснокаменка.

Ты приходишь ко мне иногда из тумана
В изумрудный, божественной прелести храм,
Мне светло и спокойно становится. Странно:
Сотни тысяч осколков выходят из ран,

И бушует фонтан, ослепительно яркий –
Сотни тысяч алмазных, искрящихся слов,
Я спешу преклониться в опале и храме
Из полдневной жары и полночности снов.

Я себя укоряю простыми стихами,
Сердце вырваться хочет из тесной груди,
И весь мир благодатный – надежды и страны
Отразились в фонтане любви!

НЕ УХОДИ!

Ослепла ночь несметной темнотой,
И страх тянул к нам первобытно лапы,
Мы прятались в молитвы – в тихий стон,
И не могли согреться светом лампы,

Из всех контрастов усмирённой страсти
Последний блик, измученный и слабый –
Огонь Олимпа в нас и с нами гаснет,
Как отсветы пожара, спрятанные в лампах.

Не уходи! Ведь это ночь слепа!
Бежит в туманы страх, запутавшийся в вантах,
Несёт корабль любви в рассвет и чудо, в спас,
И ты горишь во тьме божественною лампой!

Ошибаются все, где же наша ошибка?!
В вышине, куда всем не попасть,
Мы летали с тобой, и любви паутинка
Порвалась, порвалась, порвалась!

Мы с Олимпа похитили больше, чем пламя:
Столько счастья не может быть в месте одном,
Потому ты отправилась в дальние страны,
Чтоб пространство не вспыхнуло страшным костром!

Ты получишь медаль от «Всех обществ защиты»,
Я решусь напечатать отчёт, как итог!
И себя от любви ты, увы, защитила,
Я не смог защитить, не важны тут причины,

Я не смог защитить…
Я НЕ СМОГ!
Я НЕ СМОГ!!

ПОТОМУ ЧТО!

Меня ты опалила солнечно – собой,
Зажгла при этом несказа́нно ярко,
Чему же удивляться, если мы с тобой
Опять обожжены божественным подарком?!

НАДЕЖДЫ

Просветлённо раскинулись дали,
Неприметно приходит рассвет,
Исступленно, туманно прощались вокзалы
Разорительно-брошенных лет,

Запорошены жемчугом ранним
В зеркалах своего серебра
Из неблизких опальных кварталов и спален
Отражался волшебный хорал,

Просветлённо и чуточку странно
Проплывают потери сердец,
Но желанно-немыслимо высятся страны,
Где нас встретят безумства чудес!

Мы дожили до самых до длинных до дней,
И это не в первый раз,
И до донышка выпили прелесть ночей,
А вот это – сейчас!

Пересыпали солью мы мудрость речей,
Свет звезды не для нас,
И не справили наш юбилей:
Расставания мраморный час…

Из нашей раны, называемой «любовью»,
Ты, сердце сжав тисками доброты,
Назло Б-гам и истекая кровью,
Занозу счастья выдернула ты.

Проспект Свободы ускользал покато,
Измученная, светлая душа,
Покинув мачеху, что «родиной» когда-то,
Пожар слезой залив, решилась убежать…

Всей силою души желаю тебе счастья,
Со мной ли, без меня – ведь я люблю тебя,
Всем чудом нашего участья
Да будет свет с тобой!
Навеки.
Н а в с е г д а!!

ПСИХ?

Быть может, я и псих по нашим временам,
Но стоя на коленях перед женщиной,
Я говорю: божественность твоя
Зажжёт огонь во храме человечности!

КАК МНОГО ТЫ ДАЛА

Ты дала мне силы слышать,
Ты дала мне голос говорить,
Пролетали мы над мира крышей
И Олимп божественным нашли!

Смеркалось, и я улыбался тобою,
Нам было о чём помолчать,
Закат разукрашивал неба обои
В бездонного цвета печаль,

Пылали надежды простором безбрежным,
Темнела измены печать,
И взмахом небрежным, отчаянно снежным
Заставила чудо молчать.

Мы вдаль уносились простором бессильным,
И вечером этого дня
Закат, обезумевший страшною силой,
Тебя отобрал у меня…

Я продолжаю разговор
На острие безумной ночи,
И шёпотом огромных гор
Твой образ полночью грохочет,

Здесь слово каждое – в упор
Тайфуна зрелого значеньем,
Я продолжаю разговор.
В нём всё моё предназначенье!

ДОЛГОЙ ПАМЯТИ

Долина долгой памяти моей
Отгородилась горными грядами,
Безмолвными и страшными рядами,
Я сдавлен, как былинка, в ней
Средь серых, стылых и бессрочных дней.

Пылают отражением интриг
Рассветы и закаты вздором мести,
И своеволием вериг
Опутаны воспоминанья. Здесь ли
Я счастлив был и потерял себя
В безудержном потоке чудной неги?
Я счастлив был, и я познал, любя,
Дыхание вершин, разящих без труда
Алмазным волшебством искрящегося света!

Ты опять пришла ко мне во сне,
Отряхнув себя от звёздной пыли,
Наши души разошлись во тьме,
И во тьме опять соединились!

Под одною крышей мы с тобой:
Синева от краю и до краю,
Лишь когда тоска одолевает,
Облака к тебе я посылаю
И шепчу дождём над головой.

Ты летишь в моём ласковом сне,
Диамантовой дымкой играя,
Как богиня, нисходишь ко мне,
В наднебесную высь поднимая!

Здесь не на чем стоять, и я держусь тобою,
И нечем здесь дышать, и я дышу тобою,
Я без тебя – ничто, и я живу мечтою
О замке на песке (на самом лучшем –
на берегу р. Сены в окрестностях г. Парижа),
О замке на песке, построенном с тобою!!

ПОСТРОЕННОМ С ТОБОЮ!!!

ПЛЕН СЧАСТЬЯ

Качалась синими ночами
Судьбы пленительная нить,
Бессильно тишиной кричали
Начала сумрачной печали,
В которой сник последний крик,

Приснились синими морями
Сияющие берега,
Где синеокие причалы
Просили, мучились, мечтали
Везде стараясь нас искать.

Спасибо ночи-выси – птице
За песенно-красивый плен,
Нас не нашли причалов лица,
Мы не смогли судьбой напиться,
Но с Вами счастья плен летел!

ЛЮБОВЬ
(штрих)

Сливался удивлённый понедельник
В блистательную ласковость недели,
Как будто падал в обольстительность отшельник
Сплетаясь с лаской сладостной постели.

Полуоткрыто ликовали губы,
И незнакомый взгляд знакомых глаз
Приковывал, и увлекая в глубь их,
Лишал покоя; но дарил и спас.

Любовь пылала облаками,
Слетая пламенем зари,
И откликался даже камень,
Пытаясь бликами парить!

БАТИСТОВАЯ НЕЖНОСТЬ

Батистово-чистый, нечаянный вечер
Судьбой обволакивал ночь,
И трепетной нежности ласковым смерчем
Сомненья отбрасывал прочь,

Неистово-чисто смеркались ресницы,
Как кружевом трепетных век,
Здесь вновь ненаглядностью хочет напиться –
Батистовой прелестью – век,

Застыли бессильно пустые посылы,
Пустой, куртуазный чертог,
Но шпагою важен, и шрамом украшен,
И кровь, и слезу принимает отважно
Батистово-белый платок!

ВРЕМЕНА…

Простые выпали слова
На кубике времён:
«Позвал», «летал» и «целовал»
Под серебристый звон,

И снова выпало – коня
В последний миг менять,
Но кубик поменял меня
На переливах дня,

И вновь летел – не целовать,
Вокруг метались сны,
Искрился кубик-мир опять,
Он чудо отразил – тебя,
Твои глаза-огни!

ОБЁРНУТОСТЬ

Обёртки, пустые обёртки,
С упавшей из них безнадёгой,
Как будто нам дали немного
Безумства осенних порогов,

Завёрнутых в блеск обнищанья,
В аккорды салонов «Титаника»,
В прозренья последних прощаний,
И в одиночества праздников.

А мы обернули собою
Закаты и боль расставаний,
Обёрнуты сказочной мглою,
И нашей слезою прощальной…

ОСЕННЕЕ ПОСЛАНИЕ
В ОБЛАЧНОМ ИНТЕРЬЕРЕ

Слишком быстро накатила осень,
И лохматыми укрыла облаками
Наши души, что меж ними носят
В забытьи богов украденное пламя.

И уносятся из поднебесья письма
С ненаписанными светлыми словами
И с недополученною Вами
Нежностью – необретённым смыслом,

Письма не помогут рассказать Вам,
Как у нас гуляет жизнью осень,
И без капли зависти и злости
У порога сине никнет мальва.

Вы возьмите горсть улыбок неба,
Пусть в лохмотья облаков одетых,
Ведь они сейчас пронзились светом –
Пламенем богов – почти сонетом,

Вы к груди прижмите эти звуки
И не уроните ни слезинки,
Ведь в лохмотьях неба серо-зимних
Все слезинки – Ваши песни-слуги!

100

АРОМАТ

Ты приедешь, когда липы отцветут,
Лето упадёт за середину,
Может, не найдёшь: что изменилось тут?
Но мы вырвемся из этой паутины…

За Босфором липы не цветут,
Солнце жарким шаром виснет,
Ты отсюда вырвалась из смут,
Там чужой слезы глотнула жизни.

Не смогу продлить тот аромат,
Что с тобою вместе не вдохнули,
И смогу ль тебя я удержать и стать
Чудом вин акаций, лип, магнолий?

И тебя, твой аромат и стать
Я ещё когда-нибудь вдохну ли?..

ТЫ – МИРА ВДОХНОВЕНЬЕ!

Тебя я вижу ранним утром,
Передо мной ты ясным днём,
И вечером устало-мудрым
Ты нежно спросишь обо всём.

Не требуя моей печали,
Без грохота сапог в душе,
Ты спросишь так, чтоб отвечали
Все струны сердца. Вот уже

Свет истины горит мгновеньем
Готовым всё понять, простить,
Души святое изумленье
Весь мир поможет осветить!

Такое не найдёшь за деньги,
Лишь трепетная та душа,
Что может чувствовать мгновенья –
Прекрасно мира вдохновенье,

И Б-же, как ты хороша!

101

АЛМАЗНЫЙ ОСТРОВ

Как остров, алмазностью малый
В пространстве волшебных морей,
Тебя повстречал утром алым,
И чувства – безумные скалы
Теснились судьбою моей.

Безмерно прекрасны равнины,
Ущелья небесных снегов,
Я был на вершинах, залитых
Безудержной, страстной картиной
Тобою воссозданных снов.

Здесь места нет мелким порокам,
Власть, золото – пища калек,
Оплаченный плачем пречистых пророков
Стою перед Вечности чистым порогом –
Тобою искрится мой век!

ЕСЛИ

Ты подарила мне надежду
И путеводную звезду,
А если ты подаришь нежность,
В твоих глазах – себя найду!

РАЙСКИЙ ОСТРОВ

Как райский остров в океане,
После сомнительных побед
Тебя я встретил светлой ранью,
И будто нету стольких лет

Скитаний, встреч и расставаний,
Борьбы с стихиями пустой,
А оправданьем – оправданьем
Лишь эта встреча. Мы с тобой

Починим парус, залатаем
Пробоин сердца смертный стон,
И мы друг друга не оставим
Ни в ясный день, ни в грозный шторм!

102

В разорительной близости к нежности,
В изумрудных теряясь глазах,
Необузданной страстностью ясный стих
Развевался в твоих парусах.

Расставанием, из листопадов ли,
Осторожным сентябрьским теплом
Обнажённою правдою падали
Безутешные отблески слов,

А затем, разбиваясь неверием в сны,
Корабли из ушедшей весны
Рассыпались и медленно падали,
Ведь бумажными были они!

…Ты скользнула в ночи́на бессонье кровати,
Светлый лучик моих, самых сказочных снов,
И из далей прозрачных, простых и понятных
Снова нас необъятно кружила Любовь!

КНИГА СУДЕБ

Расписался я в Книге Судеб,
Расписался судьбою твоей,
Нам пронзительно больше не будет
Ярких, жарких, насмешливых дней…

Расписался я в Книге Судеб,
(У неё ведь нельзя просить)
Может, где-то нас строго осудят,
Но я знаю, не многим людям
Столько счастья нести хватит сил.

Я живу на планете доброй,
(Очень верится – и для тебя)
Не напрасно наш взлёт был расторгнут,
Книга так родилась… и судьба!

Констатирую, этой книгой
Книгу Судеб мы пишем вдвоём:
Автор книги – не только Игорь,
И в судьбе моей, так же как в Книге,
Мы душой с тобой вместе живём!

103

НАД БЕЗДНОЙ

Нас осень настигла прохладой
И ясностью грёз и ночей,
Как будто измученным кладом
Дорогу над бездною ада
Нам светят алмазы очей.

Ещё не измёрзлась дорога
В прозрачности чистых лучей
И льдисты не стали пороги,
А значит – нам можно немного
Смотреть друг на друга, не в ноги,

И знать: предстоит нам глубоким
Падением бездну прочесть!

ВСЕГДА СО МНОЙ!

Как ты уютно голову склонила
Мне на ладонь! Улыбкой милой
Круженье зла остановила
И подарила сладость крыльев,

Пленила пламенною силой,
И этой силой озарила,
Прозреньем ласки, страсти пылом
Пределы мира приоткрыла!

Стеною лето вырастало. Стала
Спина Земли сминаться, как душа,
Ты за стеной уже стояла,
Тропой тревоги в даль ушла…

Прошли года. С чудесной силой
Моя ладонь улыбкою светилась!

МОЙ ПУТЬ

Плоскостопие старой истории –
Остолбенелость усталого времени,
На каждом столбе, вдоль всей жизни построенных,
Распятость изогнута смертным терпением.

Улыбкой растянут – ужимками времени,
Обласкан свечами в пожизненной камере
И болью украшен ушедшего племени,
Дарю подаяние вечности-паперти…

Хромают просторы своим плоскостопием,
Не перейти мне в твоё измерение,
И всё же навстречу не новым утопиям
Взлетаю опять – в блеск судьбы – озарением!

104

БЕСКОНЕЧНО МАЛО

Потеплело. Ласковой надеждой
Летние взлетели облака.
Всё прошло, и всё пришло, как прежде –
Между нежных слов тобой текла судьба.

Взгляд теплел, и летний лепет плена
Обольстительных мечтаний и легенд
Лёг неуловимым переливом мены,
Ослепительно сиял последний первый день.

В невесомости, неускользнувшей тенью
Всем реалиям и далям вопреки
Отогрел дыханием неуловимый день я
И твоё очарованье лил в стихи…

Я ловлю твой взгляд, твоё дыханье,
И слезою полнится улыбка –
Бесконечно мало – этот день свиданья,
Бесконечно много – ты в сияньи зыбком!

ИСТИНА?!

Истина в осеннем измереньи
Затянула небо облаками,
И тоскою цветности маренго
Разбросала собранные камни,

Вы остановитесь и молчите –
Расставанья стелются словами,
Время – наш учитель и мучитель,
Истина исчерпана до дна. Мы

В осень уронили наши души,
В истину, которая над нами,
В истину, которая нас рушит,
В истину над всеми временами!

105

ТЕНИ

Преображением и снов брожением
В изнеможении лежали тени их
Измяты временем, как тяжким бременем –
В изнеможении, в изнеможении…

Обнялись с нежностью в миг неизбежности,
Как ветры синие, их тел бессилие,
И ожидание, и всплеск надеждою –
Жаль, путь пустынями, как в абиссиниях,

Их тени к Вечности дрожат прошением,
И звёздным шёпотом – произношение,
Но отражением – преображения,
И только тенями их отношения.

Из жара – холодом восторги сложены,
И неизбежности – безмерно сложные,
И даже тени их ушли прилежные,
Но в них одна душа – всей прежней нежностью!

СРЕДЬ ПОТЕРЯННЫХ ВСТРЕЧ

В сладком сне, в заразительном танго,
В аромате потерянных встреч
И в хрустальной жемчужности раны
Не устану твой образ беречь!

Среди серой и злой непогоды
Память кружит взволнованный сон:
Рвутся в нём озареньем оковы
Вечно новой и светлой красой.

Снова вижу: слова паутиной
Ловят нас, и уже не кружась,
Мы скользим – время выгнуло спину,
Грациозно покинуло нас,

И за всех, на Земле не живущих,
Я не стану устало стареть,
Счастье льётся, бушует и мучит
В сладком сне, средь потерянных встреч…

106

ИЗ ВЕЧНОСТИ

Смотрю в твои глаза –
В небесный свет души,
Им есть, что рассказать,
Чем жечь, судьбу вершить,

Твой взор туманных зорь
Рассветных сладких грёз –
Сверкающий узор,
Таинственный вопрос,

История твоих
Восторгов и потерь –
В пустыне манна, стих
И расставаний смерч,

Твои глаза – простор
И сладостная боль,
Из Вечности узор
Всем горестям назло!

СПОРЫ

Иногда (слишком редко) любимые наши во сне
К нам приходят, и мы с ними спорим,
Как спорил я с ней,
Обнимая обломками спичек
Края обгоревших историй.

Я спорил. Как смешны эти споры теперь,
В свете новых и новых потерь!
Дверь открылась, и вижу я – плавает твердь –
Малость самая – в море по имени «смерть»!

Очень смело – любить на таком островке,
Очень глупо – любить на таком островке,
Но по бурному морю и чистой строке
Я опять разбиваюсь прибоем к тебе!

Разбиваюсь прибоем на нашем песке!
Разбиваюсь прибоем в тоске и мольбе…

107

УЛЫБКИ МЕЧТЫ

Стекали в обольстительное лето
Лекарством от восторженной любви
Немереною ласкою ответы,
Что сочиняли облака на перелив.

Из леденящей, вдаль летящей выси
Слетали, как слезинками, слова,
Испуганно срывались побледневшей мыслью,
А долетала талая вода…

Окутал дождь волшебным излияньем
Последним доводом истаявшей судьбы,
А наднебесьем – пленные Плеяды
Нам улыбались переливами мечты!

АССОЛЬ

Ничего особенного, Ассоль!
Просто я немного влюблен,
А так я почти здоров,
И раны мои врачует боль.

Вы ли – солью Земли,
Вы ли вылить могли
Песни свои и мои
В земли далекой дали?!

Вы ли забыли,
Всё, чем Вы жили?
Где Вы простыли,
И где ваши крылья?!

Нет, я не верю,
Что стылой дверью,
И не проветрить
Смрадное время…

Вы ли забыли, Ассоль?!
Те паруса на заре
В небе, в морях, на земле,
Светлую радость и боль –
Я Вам не верю,
АССОЛЬ!!!
А С С О Л Ь!!

Ассоль…

108

ПО ТЕНЯМ И СУДЬБЕ

Пленительною пеленой слепящего тумана
Ты выплывала светлостью слезы,
И опускалась, как спасительная манна,
Спасенья не пытаясь попросить.

Вокруг сплетались тени и надежды,
И ослепительно сияли небеса,
В них растворялась песня – ласково и нежно,
Пыталась всё, что не могла спасти – спасать.

В плену высоких чувств и светлого веселья
Сомненья снова растворялись в небеса,
Как мы, пылали листья – страстно и осенне,
По теням и судьбе несла нас ввысь слеза…

И новый день открыл глаза
И удивительно, и нежно,
Над нами плыли голоса
Надеждой яркой и нездешней,

Такого не бывает: нам
Край истины открылся светом,
И озарённые ответы
Над нами – и звучали в нас.

Распахнуты твои глаза
Всей красотой и страстью мира,
Поют тобою голоса,
И день из тьмы тобою вырван!

ПРОЩАЛЬНЫЙ ПОЦЕЛУЙ

Прощальный поцелуй измучен беспределом
Беспочвенных вопросов в пустоту,
На паперти миров расплавленное тело
Мольбой прольётся в неге: «Не могу!»

Неспетый спектр отпущенного счастья
Преломлен пленом ледяной воды,
Потерян счёт столетьям и ненастьям –
А вы губами измеряли жар

З В Е З Д Ы?!!

109

Раннее утро, поздняя осень,
Мёрзнет усталый рассвет.
Ветрено. Пусто. Потерянно звёзды
В нас угасают, ответ

С ними угаснет в тумане желаний,
(Мраморно пала усталая тень)
И белоснежная простынь обмана
Саваном белым окутала день…

БЛАГОСЛОВЕНИЕ

Благословляю нас с тобой, благословляю,
Благословляю твой приход чудесным раем,
Благословляю жизни ход весенним маем,
Тобою наполняюсь я без краю!

Секунды взвешены несбыточной порою,
Они горят лучей роскошною игрою,
Но лишь тогда они волшебный мир откроют,
Когда наполнены они тобой, тобой, тобою!

Я припаду к земле восторженной травинкой,
Я упаду в траву душистою дождинкой,
Омою небо я от слёз твоей смешинкой,
И всё смогу поднять, зарифмовать, перенести,

Когда со мною будешь ты –
Как чудо светлой доброты –
Моя небесноликая блондинка!
Моя неповторимая блондинка!

ХРАНИТЕЛЬНИЦА

Возненавидь меня скорее,
Так легче будет умереть,
Я в памяти задуть не смею
Огонь, горящий столько лет,

Дарящий всей Вселенной силу,
Твой дивный образ – звёздный бриз –
Пронзит очарованьем милым,
Хранит для всех Галактик жизнь!

110

СИРЕНЬ

В этот тёплый майский день
Осыпается сирень,
И с тобою наша память
Выльется тоской на паперть,
Зачеркнуть захочет тень.

День за днём стучат колёса,
В поднебесьи – счастья просинь,
И тоскою запорошен
Наш с тобой волшебный плен.

Пусть земные небылицы
Всё спешат, пытаясь скрыться,
И безумной кобылицей
Мчатся вскачь со всех колен,

Поднебесья ясным взором
По земным полям-просторам
Память мчится, словно тень.

Обогнать её не может
Времени удел тревожный,
И закрыть её не сможет
Лихолетья дребедень.

Тень упрямо сверху ляжет,
Белым облачком расскажет,
Всё напомнит и покажет,
Как незримой цепью свяжет
Неизбежные пропажи,
Поднимая нас с колен.

Мы помчимся окрылённо
Бархатным, весенним звоном!

… Серенады нежным стоном
Осыпает нас сирень…

111

ПОТЕРЯВШИЕСЯ

Дождь бездушно, душно пеленает
Нитью слёз меня, надежды, Хайфу.
Знает всё, что не случится с нами,
И смывает потихоньку мою life-у*.

Угольки плывут куда-то огоньками,
Их увозят на себе автомобили,
Отражаясь в лужах. Вместе с нами
Огоньки теряются бессильно.

Вместе с нами, вместе с нами, вместе с нами…
Это происходит даже стильно!

Огоньки кружа́тся вместе, парами,
Смешиваясь в лужах и тумане,
И не разобрать, где – левыми, кто – правыми,
Все неправы – всё в дожде неправым станет.

Между лужами, что на земле и в небе,
Потерялась ты в далёкое «не надо»,
И летит межзвёздно белый лебедь,
Одинокий. Заблудившийся когда-то…

life (англ.) – жизнь

ПРЕДЫСТОРИЯ

Миллион восхищений назад
Мы смотрели друг другу в глаза,
Мир тогда не родился из зла,
И ничто не могло ещё знать,

Что возникнет из пыли Земля,
И появится Высшая знать,
Что умеет любить, и слеза
Смоет зло и безумства разлад.

И в той точке, откуда всё вышло,
По законам Вселенных Всевышних
Наши атомы знали, что дышим
Мы друг другом.

Ещё не родившись,
Мы держали друг друга за руки
И смотрели друг другу в глаза!

112

И ВСЁ РАВНО…

Я сегодня звонил Вам с утра,
Слишком длинными были гудки,
Ими связан недвижный парад,
Что вчера для нас крутился нагим.

Но поверь, слишком много всего,
Слишком много мы обня́ли, малыш,
Не уйдут смех и слёзы в песок,
Ты, конечно, всё поймёшь и простишь…

То, что мир слишком чёрен и бел,
И падением в небо от бед
Я сказать, может быть, не успел,
А скорее всего – не сумел…

Но всё равно, я звоню Вам с утра,
Каждый день, каждый вечер и ночь,
Сильный ветер поднялся вчера –
Он, конечно же, сможет помочь:

Он к тебе принесёт аромат
И звонок – серебристую трель,
Соловей – мой весенний собрат
Всё расскажет, что я не успел.

Только слушай восторги берёз
И волненья высокой травы,
И не верь, что они – не всерьёз,
Только мы с тобой были правы!

И я звоню невпопад и с утра –
Озарением ласковых грёз,
Ты возьми! О, мой выход… Пора!
Мой звонок – смех и радость от слёз!

ПРОШЛЫЙ СВЕТ

Стояла лампа на столе, одна стояла,
Сияла болью. Боли той, увы, немало,
Когда-то радость здесь лилась святым вокалом,
Когда-то эту лампу ты для нас включала…

Когда-то пили чистый свет – щемяще-алый,
И юность разливала мир в искристые бокалы,
Жизнь улетела тихим, чистым вздохом малым,
Осталась лампа на столе. Она одна стояла…

113

Расцарапано лицо восклицанием:
Воцарилась грандиозная ссора,
Раскалённые страсти Испании
Закипели от сгоревшего сора,

И никто не скажет: – Г-споди, сорри!
От обиды мир тоской зеленеет,
Боль немеряным плещется морем
И ненужных споров изморозь тлеет,

Разве ты зальёшь слезой это горе,
Ну, а я нам соберу подаянье
Солнца дивного светлых историй,
Ветра страстного яростных далей,

И не будем, не будем мы спорить
Целый день! Восстановим дыхание,
И сминая вечерние зори,
Вспомним яркие страсти Испании!

ЖЕЛАНИЕ

В осенний день тебя увидел… светлым маем,
И в грохоте трамваев слышал… тишину,
Познал божественность, и принял, замирая,
В оправе из небес – тебя, тебя одну!

Вот так идти с тобой, идти, не расставаясь,
По чистой улице, где встретили рассвет,
Пусть годы, улетая в даль, незримо тают,
Мой мир – в твоей улыбке, взмахе крыльев-век,

Изменчивое время над тобой не властно,
И в грохоте грозы несметна тишина,
И всей небесной, яростною страстью
В оправе из судьбы горит моя вина.

114

ПОСРЕДИ ВЧЕРА

Посреди воскресенья
Ты роскошно смеялась,
И вокруг замирали цветы,
Сколько было азалий
В ослепительном зале –
Они стали нас в небо нести,

Нас пронзали вокзальные стрелки
Позабытых заглавных дорог,
Мы струились в залив перемены,
Залихватски залив полный рог,

Мы заплыли в заливе забвенья
За черту – в озаренье и плен,
И забрали с собой
Рог, невыпитый грог
И прозревшую завтра Любовь!

…Посреди воскресенья
Смех, как небо разлит
В счастье, Солнце, восторг и веселье,
И зарёю твой образ воздушно скользит,

Как листок – золотой и осенний…

ДОСТИЖЕНИЯ

Слагаемые успеха –
Твои кружева в ночь взлетавшие,
Слова в сиянии света
И вся ты – из пены восставшая,

В моря из рассветов одета,
В закат изумрудного зарева,
Восторгом пылала, стекала планета
В мир счастья, тобою подаренный,

Успех – это ты, без оваций
И громких слюнявостей званий,
Меня ты «любимый» назвала,
И значит, я смог состояться!

115

ОСЕННЯЯ САГА

Первый день твоей весны
Случился поздней осенью,
И вновь свела нас счастья нить,
Задорная, как носик твой.

Расстались мы в осенний день,
И нашу жизнь накрыла слякоть,
И нам осталось в темноте
С дождём осенним тихо плакать…

Просил сиятельность твою
Сквозь седину, туман и осень,
Но ничего нам не приносит
Тоски простуженный уют.

Который год не застаю
В краю безропотно-осеннем
Часов пастельных, не настенных,
В них тёмным севером стал юг.

ПРИЕХАЛИ…

Осень дарит нам грустное золото
И безмерной разлуки лучи,
Почему-то становится холодно –
В тёплый день и без всяких причин.

Остаёмся на маленьком острове
Расставаний – без новых личин,
И прощения клятвенно просим мы,
Жаль, с прощеньем себя не сличив…

Где ты юность, огромная, прошлая,
И купания в море штормящем?
Незаметно – без злобы и пошлости –
Мы на острове. Грозно-нестрашном.

116

РАСПЯТИЕ

Как стало заморожено тепло!
Текло забытое вчера сиянье
Страстями и пожарами испаний
Всё догорал на дне у комнаты апломб.

Но страсти улеглись, замедлив бег,
И перед неизбежностью смирились,
И маятник времён старинный
Качнулся в сторону стеклянных, хрупких бед.

На крышах таяли вчерашние слова,
По шиферу скользили, обрываясь, вниз,
А рядом плыл несостоявшийся каприз,
Стекая маслянистостью в Прованс.

Европа задыхалась без тебя,
Со мною погружаясь в океан,
И с беспросветной ясностью восстал
Тот день осенний, на котором я распят.

МЫ. МОЖЕТ БЫТЬ.

Всплывают в нас воспоминанья
Рассветной зыбкостью чудес,
И ослеплённые признанья
Вдруг вспыхивают вновь и здесь.

Светало холодом изгнанья,
Эдема повторялась нить,
Твоё дыханье болью ранней
Пыталось чудо сохранить.

Тупым предметом – головою
Мужчины долго тешут суть,
Суть – острой болью приоткроет:
Свет истины мелькнёт порою

Нам.
Может быть.
Когда-нибудь.

117

БЕЛО-ЧЁРНЫЙ МИР

Всё в чёрном и белом – графически строго,
Прощальным письмом запечатанный мир
Одним бесконечным, загадочным слогом
Звеняще-беззвучно в пространстве разлит.

Всё так и не так – чернотою белеет
Слепяще-безумно и траурно-резко
Невнятно и чётко тобою болеет
Молчание крика с пронзительно-детским

Делением мира на «свой» и «чужой»,
На чёрное с белым, на эту картину,
Где всё непонятно, мучительно-длинно,
Где даже испуг, не прощаясь, ушёл –

Как ты уходила в сиянии милом,
С божественно-белой, мятежной душой,
Так долго и строго, холодною силой,
Закутана в чёрный, искрящийся шёлк…

РАЗНОЦВЕТНАЯ ЛЮБОВЬ

Любовь бывает разная –
Как кровь живая, красная,
Как перламутр, прекрасная,
Как свет прозрачный, ясная…

Но это замечательно: она бывает!
Как яркий изумруд, загадочный опал,
И наши души светом наполняет,
И нами наполняет светлый идеал.

Я Женщиной живу,
Пророчицей и жрицей,
И я во сне, как наяву, её зову,
Зову и не могу напиться

Её красой небеснолицей,
И признаю, я – ноль,
Я – множество нолей,
Она ж передо мною – Единицей!

118

НЕПОВТОРИМОЕ

На закате я обнял зарю
И лучисто пронзил горизонт,
На краю Ойкумены*, в краю
Озарений и завтрашних зорь
Я узнал, как нездешне поют
В пол-Земли струны – в счастье и боль,

Я узнал, как поют облака
На Эоловых струнах зари,
Миллиардами звёздных лекал
Я дорогу кроил и искал,
И узнал, как прозренье горит.

На рассвете я обнял зарю,
И она рассказала, скользя,
Про несбыточно-страстный уют
И забвенье в волшебных глазах…

Ойкумена – освоенная человечеством часть мира, первым
употребил это понятие древний грек, Геродот

ИСКРЫ СЧАСТЬЯ

Южный ветер принёс нам отраву
Жарких, ярких объятий судьбы,
И горящими ласками ада
Боль и радость взлелеяли мы.

Каждый миг изумленья и страсти
Чудом сладости нас обжигал,
И порывами пёстрых ненастий
Раскалённый восторг оживал.

Неизменно, пронзительно, пенно
Закипая прибоем у ног,
И обратно умчавшись изменой,
Искры счастья зажгли горизонт!

РАССТОЯНЬЯ РАССТАВАНЬЯ

Расставанья предсказанность синяя –
В бесконечность тоска непосильная,
И в осеннем проле́ске осина нам
Настелила дрожащей листвы…

Расстоянья рассыпались инеем,
Солнце тусклым безумием вспыхнуло,
И Везувия пеплом засыпало
Не Помпеи, а наши мечты!

119

ТАК БЫЛО

Стекали в ласку сны и песни,
И разливался по песку
Прибой из памяти чудесной
Ночей, завёрнутых в лоскут

Вселенной светлого прозренья,
Ночей измученных сердец,
И неподвластных мере средней
Месс ослепительных небес.

Из белых слёз слагались страсти,
Из смеха – синий снегопад,
Какою болью пело счастье,
Как восторгалось невпопад…

Как падали удары сердца
В зыбучий, ветреный песок,
Он перламутровое скерцо
Переливал у наших ног,

Мы облаками укрывались,
В туманы уплывала явь,
Сны откликались небом алым,
Стекая ласкою в Грааль…

ОБЕЩАНИЕ

Нет, не забуду никогда,
Не смею позабыть
Ночей безумных благодать,
Как ты могла любить,

И не представлю никогда
Средь радостей простых,
Как ты должна была страдать,
Чтоб свет тех дней забыть!

120

ЗАПОЗДАЛЫЙ КРИК

Это было ласковое лето,
Поезд нас укачивал и нёс,
Триста, триста, триста километров –
Жизнью напролёт тот стук колёс!

Триста километров – больше суток,
Поезд нёс неспешною рукой,
И ему, конечно, было трудно
Столько ласки длить
И страстью лить в покой.

Тот, пролётный белый полустанок
Он отметил часом тишины,
И не помню, почему в тот вечер ранний
Я один пошёл бродить. Поник

День восторгом дымки безрассудной –
Закрывал эпоху наших ста часов,
Привокзальный занавес плеснул мне
Аромат роскошных роз и их красот.

Может, это было святотатством –
Я сломал одну из ярких роз,
Аромат глубинной страсти красной –
Сломанный восторг тебе принёс…

Среди всех подарков слишком долгой жизни
Этот, в этот – самый просветлённый миг –
Самым ярким озареньем вспыхнул,
А контрастом – этот – запоздалый крик…

РЕВНОСТЬ

Он должен быть моим, моим!
Ему готова я молиться,
И пусть вокруг мелькают лица,
Лишь он божественно ценим!

Он должен быть моим, моим –
Тут ничего не перепутать,
Из сон-травы цветы растут нам,
Закутан он в волшебный дым.

Он должен быть всегда моим,
Ему готова отдаваться,
С ним навсегда хочу остаться,
Куда бы ни был он гоним…

Он только должен быть моим!
От счастья слёз полнеют реки,
От Скандинавии до Греки
Расстелен чувств моих килим.

121

Он только взглянет – повинуюсь,
Он слово молвит – я молчу,
Его я чувствовать хочу,
Его желаньями танцую:

Он скажет «вправо» – я правее,
Он скажет «влево» – я лечу,
Его я чувствовать хочу,
И счастье рядом с ним немеет.

Он должен быть моим, моим,
Его душой я обнимаю,
И как ребёнка, понимаю,
И как ребёнок, он раним,

И я, увы, ранима тоже,
Сомненья мучают и гложут:
Он ироничен, мудр и сложен
И слишком многое он может!

Ведь, Г-споди, какие муки
Другую видеть рядом с ним –
С доисторических равнин
Вскипает лава, стынут руки,

Жестоким холодом огня
От бёдер сводит боль меня,
Пронзает с бесконечной силой,
И рвутся мысли, нервы, жилы,

И я стою одна, бледнея,
Не бьётся сердце в этот миг,
Я не могу вздохнуть, и крик
Мне разрывает грудь и шею…

В пустыне молча я кричу,
Весь мир безумством цепенеет,
Пусть наша встреча – лотерея,
Но я люблю, и я хочу!!

…Мы все живём в чудесном храме,
Божественна у нас душа,
И может, даже хороша
Была бы жизнь, когда б не раны,
Что изумлённо-светлой ранью
Себе наносим без ножа!

122

БЕЗ НАС

Бессильно-красивые тени
Стелились в серебряной мгле,
Росинками в синем пределе,
В осин сиротливой земле.

Осунулись в сумерки дали
Во сны – силуэтами дна,
Лишь тени красивые наши стояли,
Обнявшись…
бессильно…
без нас…

… И ВО ВЕКИ ВЕКОВ…

Осенний дух в нас поселился,
И листья жёлтые опали
Раскосым забытья опалом –
С ним раньше ярко веселились!

Гроза свинцовых туч смывала
Ту память тела, что осталась,
Ту память тела, что смеялась,
Что болью озарённой стала…

Осенний дух нас опрокинул,
Грозою в сон могильный смыл он,
И слепоту мне не простил он:
Тебя унёс на жёлтых крыльях.

ПОВТОРЕНИЯ

Твоих чудесных глаз сиянье,
Как звёзд волшебная игра,
Пылает ночь очарованьем –
Всё небо – трепетный экран:

Улыбки Космоса стекают
Прозреньем северных широт,
Всё заморожено здесь – знаю,
Но холод жизни отвергая,

Пусть в наших душах вновь сверкает
Лучистых глаз волшебный свод!

123

ПРЕКРАСНЫЙ СТОН

Внезапно вензеля вонзились
Изяществом прозревших поз,
И слишком, слишком долго длилась
Чертившая их остро трость.

Звенела озареньем фраза
Любви по вычурным строкам,
И выливалась льдисто страстность
В замёрзший озера бокал,

Серебряно клонились звуки,
И замирал вечерне звон,
Как будто венценосно вьюги
Могли принять прекрасный стон!

ВЕЗДЕ И ВСЕГДА

Устилая степи светлостью-стихами,
Отражаясь в небе лаской синевы,
Самой яркой сказки драгоценный камень
Вестью изумрудной: счастье – это ты!

Стены неизменно песней раздвигая,
На твоих просторах расстилал мечты,
Возносил рассветно страстный праздник рая,
Колдовским восторгом: счастье – это ты!

Стёжками-стежками дали стали слепнуть,
Застегнувши степи стоном немоты,
Но одеты в лето зимние проспекты,
Лишь тобой согреты: счастье – это ты!

ЕЩЁ НЕМНОГО О ЛЮБВИ

Здесь нету осенней напасти,
Здесь искренность в круге своём
Прекрасной и чистою властью
Позволит побыть нам вдвоём!

Твоё изумлённое тело,
В свободном полёте – душа,
В поклоне застыла, не смела планета,
Не смела планета дышать!

Я падал бездонною высью,
Я пил ненаглядность твою,
Божественным сном стал бы выстрел:
Я в вечность ушел бы восторгом и мыслью,
Как страстно и нежно люблю!

124

ЛИШЬ ОНА

Дней опавших уносятся листья,
Впереди разорений туман,
Будут тихо сомненья струиться,
Несомненно одно – лишь она!

Лишь она выше всех разорений,
Лишь она – озарения свет,
Вдохновения ласковый гений,
Оправданьем ответ миру бед.

Изумлённо, измученно, странно,
Изумрудно, безумно, легко
Недосказанной сказкою ранней
Бури в ней находили покой,

И в туманы измученной мыслью
Уходила безвинно она,
Будут падать угасшие листья,
Дней ушедших волшебный обман…

ЖИЗНЬ, ОЗАРЕНИЕ, ЛЮБОВЬ

Я наполняю чистотой бокал –
Воздушной, юной, пьяной ночью,
И надо мной Вселенная – слегка
Смеётся, дарит ночь, хохочет!

Быть ближе к Божеству –
Твоей любовью литься,
И выпив эту ночь,
Как счастье и как боль,

Прозреньем насладиться,
Как свет и птицы
Взлететь, разбиться, возродиться
И биться лбом о пол –
Молиться…

Отбросив все дела и лица,
Тобой напиться, вновь молиться,
Моя принцесса снов:
Жизнь, озарение – ЛЮБОВЬ!

125

НЕЗАМЁРЗШАЯ РЕКА

Не замёрзла река этой странной зимой,
И пока зыбь хранит облака,
Не порвалась, легка наша песня с тобой,
Не порвалась. Но только пока!

Перекрёсток искристых обломков из мглы
Каруселью кружи́т, как во сны,
Мы скользим, и хрустальною лодкой судьбы
Ты ко мне, как к грозе, прикоснись!

Наша лодка с тобой, как судьба – пополам,
Речка слёз поднебесья – кружи́т,
Я держу, но уносит тебя ураган,
Нам в обломках, увы, не прожить…

Не замёрзла река этой странной зимой,
Я не верю в её теплоту,
Так же точно замёрзнешь уставшей водой,
Как в метелях тревог – как во льду…

УШЕДШЕЕ

Упал мороз стеклянным поцелуем
На обнажённость и израненность земли,
И зеленели разорительным июлем
Травинки, сникшие в предательской пыли.

Снег не укрыл, травинки не остались –
Лишь изумрудно тлел погибший, тихий след,
Так смертным инеем покрылись и смеялись
Кристаллики любви – следы ушедших лет…

ДУШЕСОГРЕВАТЕЛЬНОЕ

Потрескивал огонь в печурке
Задумчиво и очень мирно,
Мороз остался в закоулках
Прирученным подранком зимним,

Отогревались, не спеша,
Воспоминания о лете,
Когда распахнута душа
И Солнца брызгами одета,

Как отголоском светлых дней,
Бродивших по лугам и лету,
Твоё мерцание тене́й,
Твоё тепло – мы им согреты…

126

ПОРА

Сказано всё, что не нужно,
Сказано слишком и много,
Стелется в Вечность дорога
Мглой одинокой и шумной,

Да, это очень – и странно:
Будет без нас мгла-дорога,
Рваны не тела раны,
В сердце не меч, в сердце – коготь…

Птица взметнулась в небо,
Сердце с собой забрала,
Всё остальное – малость,
Всё остальное – слепо,

Стали иссине-строги
Стылые светлые дали,
Что от вчера осталось?
Шум на пустой дороге…

ЧТО ОСТАЁТСЯ?

Наполнена полутонами память
Растрёпанных просторов грусти,
Их озарённой смертью ранит
Надежда сладкая: вернусь я!

Как бессердечны времена!
В потоках солнечного света
Растеряны – душой раздеты,
Познали груз потерь сполна.

Вернуться в цвет ушедших лет,
В безмерное сиянье счастья
И понимать, ну, хоть отчасти,
Свой грусти будущий проспект.

Потери душно нас находят,
И слёзно по реке из грусти:
Невзгоды, годы, пароходы
Уносят нас в святое устье,

Где юность сладко песни пела,
Где за неделями недели
Безоблачной зарёй летели,
Где нынче тени, тени, тени…

Без них мне холодно и пусто!

127

ТВОЁ ТЕПЛО – НАВСЕГДА!

Весенним просветлённым утром
Я словно грезил наяву:
И легкомысленно, и мудро –
Немного теней, капля пудры –
Без лишней вычурности, в будни,
Твоей красы шаги плывут.

Я наблюдал приготовленья
Сквозь полудрёму и туман
Твоих ночных прикосновений
Из перламутрового сна.

Конечно, ты уйдёшь однажды:
Миг волшебства короче жизни,
Но ритуал – безумно-важный –
Теплом обнимет в мире тризны…

ЗАЧЕМ ЖЕ

Скитаясь в светлых лабиринтах
Восторгов, песен и потерь,
Я встретил сказку – дивный триптих:
Рассвета; Солнца; а затем
Безумства бездны и заката,
Где счастье переходит в боль,
А боль взрывается раскатом
Счастливой памяти – тобой.

Извечным бытия протестом
Порывам страстным светлых душ –
Мы не могли остаться вместе –
Года расплатами идут…

И чистым золотом обмана
Раскрашен праведный закат:
Мы поступили так, как надо…

Зачем же бури в нас горят?!

128

УСПОКОЕНЬЕ

Спустилась ночь успокоеньем,
Вуалью и преамбулой любви,
Мы были вместе – в месте просветленья,
В ярчайшем месте самой яркой тьмы.

Пролились мы, как тёплый дождик маем,
Слезой восторга в нежность без границ,
Не понимая, верили; не зная,
К вершинам мира просветлённо вознеслись.

Тела сплетались страстным просветленьем,
Как дополненьем к урагану душ,
И подгибались у веков колени
Паденьями в восторг высоких чувств.

В огне неистовой и сказочной любви
Мы слышали Б-гов прикосновенья,
Ночь распускалась грёзами равнин
И грозных гор успокоеньем!

ДЕСЬТИЛЕТИЯ ТУМАНА

Обвал, и потянулся сладкий дым
Сквозь десьтилетия тумана,
Обмана и вконец седых
И тихих, без надрыва странных,
Невозвратимо молодых,
Погибших сиротливо-рано
Надежд рассудочно-глухих,
От яркой ночи гулко-пьяных,

Счастливых светлостей простых,
Уплывших дымом к дальним странам,
Там пеленою облаков
Окутан высоко и чисто
Неизгладимый образ твой,
Здесь – нежной памятью артиста
Меж строчек – изумлённый стон
В стихах надежды серебристых!

БЕСКОНЕЧНОСТЬ

Три катастрофы были в моей жизни:
Ушли мать и отец – в сиянье, насовсем,
А перед этим, без весёлой тризны
Ушла и ты, но в дальних стран рассвет.

Три катастрофы боли бесконечной,
В одной я бесконечно виноват:
Твоё искристо-светлое и смертное сердечко
Я не сумел ни защитить, ни удержать…

129

НЕСБЫВШЕЕСЯ

Отсыревшим, туманным, простуженным утром
Тротуары пытались рассвет отражать,
Как в истёртое зеркало, бились минуты,
Как на ринге, считали: – один, два, три, пять…

Собирали себя из разрухи и боли,
Каждый шаг неуместен, потерянно-слеп,
Прохудившейся лодкою, мглою просмолен,
Плыл ушедшего времени вымерший свет.

Стыли в нём, как в зерца́лах слепого обмана,
И легко различалась сквозь мглу и туман
Отражением наших простывших реалий
Золотых райских яблок – пустая сума՛…

УХОД

Невнятно шуршащие листья
Ложились волной золотой,
Как будто отсутствием смысла,
Измучившись сложностью жизни,
Искали забытый покой…

И мы вместе с ними искали
Ушедшее пламя весны,
Кружились, метались, смеялись, мечтали –
И вдруг замечали: мы тоже упали,
И Солнце безбрежным и страстным началом
Теперь освещает изнанку из тьмы…

НЕ УШЕДШЕЕ

Мы гуляли с тобой в этом маленьком парке,
Среди шумных и пыльных дорог,
Среди листьев опавших, растерянно-ярких
Мы кружились в осенний пролог.

Островок тишины среди боли и пыли
Так же вырван у города-тьмы,
Как и мы с тобой солнечным счастьем бродили
Средь заброшенной осени, в вечность зимы.

Наша эра кончалась пурпурным пожаром начала,
В омут листьев осенних, в их яркий и смертный восторг,
Нас весенним теплом ослепительно осень встречала,
В этом маленьком парке плыл огромной любви разговор…

130

ПОРАЖЕНИЕ

Рассвет пришёл растерянным подростком,
Смущённо попросился в тёмный дом,
Пригнулся у окна: – Я к вам не поздно?
Как первый, робкий, просветлённый вдох.

Из закоулков по нему змеились тени,
Тянулся холод из простуженных углов,
Мрак первобытный – расставаний гений
К нам в души исступлённо полз и полз –
Не отпускал смешеньем отстранённых поз,
Невысказанно-горьких, беспросветных слов…

Рассвет не принимал всем своим юным пылом
Каких-то объяснений и обид,
И просветлённо-женственной и бесконечно милой
Ты уходила – мрак нас победил…

МЫ БЫЛИ ПРАВЫ

Окрашен крамолой искрящейся страсти
В краю, где сочится из осени грусть,
Глотнул из Грааля улыбкою счастье,
Лилось волшебство обещаньем: вернусь!

Измученно облако пало туманом,
Невнятные тени бежали в рассвет,
Нас осень накрыла вуалью обмана,
Неверно разлука скользнула поверх,

И вырвавшись болью, усталая песня
Устами бессменных любви часовых
Наполнила осень, и стало нам тесно –
Мы падали в Вечность… И были правы!

ВСЁ ВЫШЕ И ВЫШЕ…

Теряясь в тепле неугасшей надежды,
В подслеповатом, сыром переходе
От зрелости к небытию – в беспросветную нежность,
Жизнь чувствую, словно «навыворот» роды.

Всё тяжелее паденье к вершине,
Ох, недоступной в тумане бездонном.
О юные годы! Весельем расшиты
Пологи зелёные радости склоны.

Теперь каждый шаг – в разрежённом пространстве,
Вокруг великаны седые теснятся,
А годы – всё выше и круче, и святы
Ушедшие дни в твоей ласки убранстве.

131

ЧАСОВЫЕ ЛЮБВИ

Часовые Любви – обожжённая память
И пресветлая боль в тёмном мире невзгод,
Не угасло в душе, озарившейся, пламя,
И огромное Солнце над нами встаёт!

Ночи, дни – всё уходит в обман и в туманы,
Но как Солнце – безмерно над нами горит
Счастье – чудо и боль, мы без вин – све́тло-пьяны,
Часовые Любви – неизменность зари.

Пусть не может рассвет феерически вечно
Нам роскошно сиять небом нашей мечты,
Но и память, и боль нам ложатся на плечи –
Часовые Любви! Вы – как Вечность. Почти.

Пусть мгновеньем весны среди злой непогоды
Мы смогли прикоснуться к горящей мечте,
Обожгли свои души, и память, и годы
Часовые Любви – равнодушью протест!

Отзовись чистым звоном серебряной песни,
Сладким хмелем бездонных, сияющих глаз,
Часовые Любви, ослеплённые вестью,
Отойдут изумлённо – от Солнца и нас…

Я могу? И Вы совсем не можете,
Вместе – мы уже не в ногу,
А ветрам, ко тьме приложенным,
Здесь ли, там ли – всё убого.

В никуда рассвет сочится,
Ваше тело – храм от Б-га,
А душа – как свет пречистый,
Просветлённо губы строго

Произносят то с улыбкой,
Только то, что здесь уместно,
Озарённо, с ясным ликом –
Б-жество из страстной песни.

Неподсудно, неподвластно
Наше всё – превыше силы,
Нега – скудно, день – ненастный,
Дальше – сказка преломилась…

132

СЛУЧАЙНЫЙ БУКЕТ

Отчаянье чайкою билось –
Свечой на причале, во мгле,
Как будто случайно влюбилась
Весна в очарованном сне,

И чайная роза случайно
Прижалась восторгом начал,
И болью судьбы одичалой
Кроваво шипы, как кинжалы,
Из тела сочили печаль…

Отчаянье дикою чайкой
Встречало, качаясь, рассвет,
А чайная роза прощально
Шипы позабыла кинжально,
Как счастья случайный букет…

НЕСБЫВШЕЕСЯ

Светлые, тёмные – страстные косы
Облаком сладким укрыли лицо,
Ночью распущены, в утро выносят
Трепет надежды небесным кольцом.

Светлые, чистые, страстные ласки
Отданы тёмной, горячечной ночи,
И ненадёжной и призрачной сказкой
Ночь, содрогаясь над ними хохочет.

Вплетены в косы и страсть, и надежды,
Локоны ночи сплетают обманы,
В них остаётся всё пламя и нежность –
В ранах любви, ослепительных ранах!

ЖЕНСКАЯ ЛОГИКА

Я хочу утонуть в изумрудных глазах,
Я хочу там остаться на веки,
Мне не нужен бездушный, холодный Версаль,
Если в хижине ты меня встретишь!

Улыбнись, мне довольно всего-ничего,
Твоего серебристого смеха,
Ты без страха меня приняла, но тревог
Тёмный ворох нам вторил, как эхо.

Ты меня прогнала́,ты меня приняла́,
И ушла из рассвета росою,
И я счастлив, что логика женской была:

Слишком доброй и слишком высокой!

133

УТРО

Светлело. Растворялись тайны
И тихо прятались в углах.
Воспоминания опальных
Ночей о просветлённых днях
За ними шли и шли. Кристально
За краем мыслимой Вселенной
В небытие огни восстали,
А мы – во тьме остались тленно.

Светлело. Обнажались тайны.

ДЕНЬ ПОТЕРЬ

Осенние слова,
Как будто всё вокруг
Слезами залило,
Но на душе светло –
Ты рядом, милый друг,
Моя чудесная надежда!

Нежданная моя!
Твой свет, как ветер мая,
И даже замерзая,
Слеза горит твоя,
Слеза горит, как прежде!

Осенние слова!
Как снегом, согревают,
Мир их не принимает,
Излишне ты права,
И правота не тешит…

Закатная слеза!
Скатилась – и забыта,
Но рядом ты пока –
С несчастьями мы квиты!

Пусть это всё – на миг,
И даже слёзы тают,
Вознёсся к небу крик,
Ведь лето умирает…

Осенние слова –
Как жёлтых листьев тень,
Светла, черна, светла,
Как счастье в день потерь…

134

НЕБЕСНЫЙ ИНТЕРЬЕР

Старательно синело небо,
Меняя сцену ветерком,
Усердно расставляя мебель
Из меха белых облаков,

Но всё никак не получалось
Найти уют. Небесный храм
Синел бездонно и печально,
Все песни радости собрав.

Насмешкой облака умчались,
Роняло Солнце в нас напалм,
И в небе разошлись причалы,
И на Земле твой след пропал…

ИЗБРАННОСТЬ

Останься ты! Все – уходите!
Брильянтами сверкала ночь,
Судьба серебряным открытьем
Тебе доверилась, и дочь

Неизъяснимого блаженства,
Улыбки сказочных высот,
Томлений бархатного детства
Собой измерила восторг.

Смеялось небо с нами вместе,
Открыт Вселенной горизонт,
Мы водопада смыты песней,
Вознесены чудесным блеском
В ночь волшебства, как в дивный сон!

УСТАЛОСТЬ

Осеняя напасть,
Дожди стучатся в лужи,
В безвременье упасть,
Закрыть глаза, не слушать…

И может, всё пройдёт
Без нашего участья
За дальний поворот,
Где лишь весна и счастье!

135

ЖАРКИЙ ХОЛОД

Холод заползал под одеяло,
Цепенели тело и душа,
Мы довольствоваться стали малым –
Невозможностью смеяться и дышать,

Ласковой июльской тёплой ночью
Холод заползал под кожу нам,
Разрывал сердца холодной ложью,
Слушать нас нисколько не желал.

Ласки и слова замёрзли возле
Раскалённого, безумного желанья,
Холод всей Землёй стелился слёзно,
Только памятью лилось небес дыханье.

НЕ РАЗОРВАТЬ

Выстилая истиной проспекты
Искренних, неистовых историй,
Втиснутые в лист судьбы неспетой,
Мы испили свет святых восторгов.

Как сиятельно и грациозно
Высились бессилия успеха,
Два луча несутся вдаль и врозь, но…
Но звучат они одной слезой… и смехом!

Нам ниспослано, быть может, слишком много,
Разбежались, как в испуге, дали,
Но как Б-га, не дано нам трогать
Бесконечность в зареве святых проталин…

ПОСЛЕДНЕЕ

Осеннее сияние небес
В рассветной чистоте своих проспектов –
Осталось полсекунды, чтоб прочесть
Неспетые восторги, и несметно,
Раскинув руки, светлостью обнять
Рассудку не подвластное «прекрасно»!

Истлел и чопорностью вылился контраст
Зари, восставшей холодно и страстно
В осеннее сияние небес.

Мы растворялись, принимая чудеса,
И как последний и раскаянный протест
Мы сами становились «небеса»…

136

СВЕТ ТЬМЫ

Ты опять, пусть в прозрачности светлого сна
Поняла, приняла, обняла, согласилась,
Как река разлилась той безбрежностью дня,
Когда тьму ты зажгла своей нежностью милой,

И в полёте чудес, и в волшебном дыму
Озарений – со страстною силой
В неизбежность плыву и в рассветах тону –
Пусть во сне, но ты вновь вдохновенья дарила!

Согласилась принять все улыбки глубин
Обнажённостью светлых признаний –
Неизменных и главных – рассветы разлить,
Вновь отдать и принять дар желанный.

… Ты светло улыбалась в забытом плену,
Тени прошлых мучений молчали,
Я ладони к тебе своим сном протянул
И разгладил морщинки страданий…

Поникли рассветные дали
В туманах осенних тревог,
Пронзились, воздели, дерзали, воздали –
Всё дали, что не́-дал нам рок,

Всё отдали в марево песен,
В наивный и нежный туман,
И даже когда мир был весел,
То был просветлённый обман…

В пыли́неприметной уплыли
Улыбки усталых сердец,
Мы были, мы были, мы были,
И мы не забыли, как были –

Как счастливы были мы здесь!

137

ТВОЁ ДЫХАНЬЕ

Пью миг – живительный нектар
Волшебных губ, твоё дыханье,
И побеждает тьму и мрак
Твоей души очарованье,

Вновь пью волшебный аромат
Души чарующе-безбрежной,
И начинаю понимать:
Пожар души рождает нежность…

Мир – восхитительный пожар,
Ты – совершенство изваянья,
Я пью живительный нектар,
Вокруг – пожар – твоё дыханье!

ГОРЬКАЯ ПАМЯТЬ

Обнимали солнечные блики
Тёплой и ликующей улыбкой
Дали в переливах сердоликих
Летом сладким с ласкою полынной,

Прелестью пленительных соблазнов
Сны летели лета каруселью,
Каждый день рождался, как неясный
Сладкой горечью умытый понедельник.

…Разошлось, рассыпалось сиянье,
Блики разбрелись по королевству,
Только память из полыни ранней
Поздней осенью пылает в нас небесно!

ПОДАРОК СУДЬБЫ

Этот день был напоен тобою
Так, как утро рассветной зарёю,
Как луга изумрудной травою,
Как песчинки извечным прибоем,

В этот день был рассвет озареньем,
Полдень страстью сумел отыскать нас,
Вечер плыл – всё темней и острее,
Но ушёл этот день беззакатно!

138

СУМРАЧНО

Сумрак плыл молочной мглою,
Уползал без сил на Запад,
Прятался ночным «героем»
И в сырых подвалах плакал,

Страстью, грёзами, изменой,
Тайной тихо растворялся,
Словно царством Мельпомены
В мире полог поднимался,

Ветры ночи уносились
В сумрак. Светлыми стихами
Мне остался непосильный
Сказки след – твоё дыханье.

НЕ ОТДАМ!

Ты выстилала сказочный узор
Словами изумрудной вязи,
И неизменный, ослепительный восторг –
Звучит в душе твой несравненный праздник,

Знамёна, озаренья, звук литавр,
И тишина, звенящая слезою –
Я ни секунды счастья не отдам,
И ни мгновенья боли, грезящей тобою!

МНЕ НРАВИТСЯ

Мне нравится пустынность мостовых
Во мглистой неизвестности проспектов,
Моей судьбы разорванная нить
В просторах нераскрашенно-рассветных,

Мне нравится прощанье на ветру,
Прозрением горящей новой встречи,
И знаю я, что истину найду
В искрящийся тобою звёздный вечер!

139

ТВОЙ СВЕТ

Изнанкой памяти покорной
Исторгнуты святые сны,
И негативом счастья чёрным
Полночно стелются они.

Я не боюсь того, что было,
И новый день не страшен мне,
Дала мне память чудо-крылья,
Простор в невидимой стране,

Взлетаю выше, выше, выше,
Затмило Солнце горизонт,
В лицо мне чудом страстным дышит
Огонь любви со всех сторон,

Как у Икара, крылья тают,
И я во сне, как наяву,
Из поднебесья попадаю
В изломанность. Я в ней живу.

Абстрактной стелется картиной
Дорога жизни мне вокруг,
Там – ужасом холодным стынет,
Тут – ярко вспыхивает вдруг,

И я, как сталкер*, понимаю:
Опоры у простора нет,
И лишь во снах, моя родная,
Мне негативом – счастья свет!

сталкер – проводник по неизвестным, часто опасным местам

НЕ СМОЖЕШЬ!

Исполнена божественного блеска,
В жемчужности раскованной улыбки,
В сиянии мелодии небесной,
В пронзительности изумлённой скрипки,

Закатом вин французских ароматов,
Восторженным дыханием просторов,
Всей мира нежностью и ласкою богата,
Всей глубиной слепящего восторга,

Прозрачных рек серебряным теченьем,
Прозреньем и рапсодией удачи…
Смертельно-неизбежным отреченьем –
Не будешь ты иной, не сможешь жить иначе!

140

СУЕТА

Снега дыхание ясное
В утра морозного синь,
Светлое небо бесстрастное
Снова сказало: – Остынь!

Снова в свои повороты
Сладко-рассветная грусть,
Нас заморозило что-то,
Милая, свет мой, Вы против?!

Я к Вам Весною вернусь!

ВЫСОКО

Высоко-высоко, над тоской ослеплённой,
Над толпой, прокажённой в испуг,
Безнадёжною страстью желтеющих клёнов
Наши души бессмертно плывут,

В облака обернувшись, грозою умыты,
Разливаясь в рассветный простор,
Из лучистых и трепетных – юных открытий
В ненадёжный, последний восторг.

Синева оступилась в седеющий вечер,
И растроганный страстный закат
Звёздно обнял твои обнажённые плечи,
И твоей красотой мир оправдан опять.

Заглянуть безрассудно глазами заката
В изумрудную глубь твоей чистой души,
И лететь высоко – в неизбежность расплаты,
И ещё раз восторг пережить!

ПРИЧАСТЬЕ СЧАСТЬЕМ

Как по заказу, шли дожди ночами,
Отчаяньем чернели небеса
И разрывали чаянья печалью,
Слепящей чернотой качалась ночь-свеча,

Нам отвечали чувств высоких чары,
Мечты взрывались в эрегирующий столб
Причастья счастьем. Шли дожди ночами,
И размывалась нашей жизни соль…

141

В ПОСЛЕДНИЙ МИГ

Сминались мнительно минуты,
Несмелостью сплетались дни,
Несметно смели обмануть нас,
Смеялись, истончая нить.

Сминался свет хмельного утра,
Смиренно обнимали мир
Неуловимые минуты
В последний, сокровенный миг.

Слова летели в тело цели,
Не нарушая немоту,
Рассветным росчерком метели
Мы счастье светлое сумели
Развеять пеплом тех минут…

СПАСИБО, И ДА СПАСИ Б-Г!

Страстью, исторгнутой свыше,
Счастьем, восторгом, судьбой,
Светлою радостью дышим,
Пьём просветлённый покой;

Где-то гремит кастаньетно
Мир терпким танцем цейтнотов,
Миг – ослепительным светом,
Мы – в вихре счастья, в полёте:

Мы ускоренья не слышим,
Мы – в невесомости счастья,
В страсти, исторгнутой свыше,
В ласке божественной власти!

Скорость безумная – крохи
Счастья разбрызганы нами,
Где-то за дальним порогом
Страсть, обречённая в память.

… Спасибо, Б-г, что это было –
И вдохновенье, и полёт,
И да спаси: на боли крыльях,
Изломанных твою силой,
Вдыхая свет, мы отсвет льём!

142

ВОЗРОЖДЕНИЕ

Вечерний тихо тает снег
И ночью снова замерзает,
Освобождаясь так от бед
И тяжести ушедших лет,
И новой жизни новый след
В нём отголоском возникает.

Твоя улыбка дарит свет
И чудо нового рожденья,
Я тихо таю и в ответ…
Тебе пишу стихотворенье!

НА САМОМ ДНЕ

На самом дне желанного обмана
Жеманные сжимались кружева,
И менуэты плыли отрешённо-странно,
Сминаясь в обнажённые слова,

Обиженно поджали губы ноты,
И гугенотами упали звуки в ночь,
В ней все поверженные поднимались – против,
В них жаркая любовь мою сжигала кровь.

На самом дне бездонного обмана
Желанье билось, корчилось во тьме,
Мы бились, как могли – как пламя, как желанье,
И бились мы в ночи́.На самом страстном дне!

НО ПОЧЕМУ ТАК?

Розы, розы безумно цветут,
Разорением падают в души,
Их рапсодии хочется слушать,
Как лекарства от бед и от смут.

Красота измеряется болью,
Что потерей бежит в неизбежность,
Что безмерно измучает в нежность,
Что сияет вне правды и воли.

Розы, розы украсили зиму
Из израильской спелой неправды.
Годы – грешно, беспечно и… мимо!
Ты, по-прежнему, холодно, мило –

Розой зимней в неправды наряде…

143

УШЕДШЕЕ

Выстилая грусть свою узорами
Из весёлых листьев золотых,
Осень по-весеннему не скоро мы
Сможем отлюбить и позабыть;

Припев:

Танцевали волшебные вальсы
Восхитительным кружевом снов,
Наднебесную высь доставали
В миг свободы – паденья в любовь!

Восхитительным солнечным светом
Волновалась восторгом листва,
Жёлтым пламенем ярко одета,
Расставанья узоров полна,

Припев:

Танцевали волшебные вальсы
Восхитительным кружевом снов,
Наднебесную высь доставали
Отворяя собою любовь.

В неизвестности вылились дали,
Выстилая узорами грусть,
Как в далёкие листья италий,
Опадали в небесный союз,

Припев:

Восхитительным солнечным светом
Волновалась восторгом листва,
Этой осенью падали где-то
Неотправленных писем слова…

Припев:

144

БЛАГОДАРНОСТЬ

Как мне благодарить судьбу
За счастье боли, что тобою
Меня вдруг вырвала из пут
Самодовольного покоя?

За пониманье высоты,
Почти недостижимой смертным,
За то, что ты смогла простить
Сто тысяч раз мою неверность

Той, сладкой страхом высоте,
Той, где один дышать не в силах,
Ты задыхалась – это было,
Неважно, что судьбы стилет

Рвал мою душу на́-две части,
Прости, я не нашёл ответ,
Приняв причастье светлым счастьем,
Карабкался и падал вверх

И потерял всё в одночасье…

MEMENTO

Пришёл к ней в день,
Пришёл к ней в ночь,
Разгладив горечь-сны,
И «пусть» сказал,
Пусть тьма не прочь,
И все мы ей должны…

И может быть, не удержу,
И не зажжётся день,
Но светлой ночи яркость-тьму
Возьму, как счастья тень.

Воздень желанья из глубин
Хрустального огня,
И тенью счастья заслонись,
Чтоб не сгореть дотла.

В потоке дней утонет крик,
Тенями слабнет свет,
Тепло ночей душа хранит,
Как отсвет «да» и «нет»…

Наброшен день на плечи тьмы,
Мы суетимся в нём,
Лишь иногда тень счастья сном
Напомнит: мы должны!

145

РАСТОПТАННЫЙ ОБЕТ

Ты покинул меня, ты покинул меня почему-то,
Ты оставил лазурь, и свой образ оставил, маня,
Развиднелось чуть-чуть, и вдоль улиц метались минуты,
И сгорали дотла на углях неугасшего дня.

Припев:

В сны туманных тревог неизменно весна нас манила,
Мы ловили желаньями крохи упавшей звезды,
В ослепительный вальс нас рассветно судьба озарила,
Мы улыбкой полны и полны просветленья слезы.

Осторожный рассвет выпивает осеннюю влагу,
Ты покинул меня в обольстительной боли проспект,
Я иду, и в руках, в голубой и лиловой бумаге
Твой последний примятый букет, как забытый привет…

Припев:

В сны туманных тревог неизменно весна нас манила,
Мы ловили желаньями крохи упавшей звезды,
В ослепительный вальс нас рассветно судьба озарила,
Мы ловили желаньями крик неупавшей звезды…

Нас пленительным светом небесная сила хранила,
И мы верили ей, и не верили тленно себе –
Ты покинул себя, ведь покинуть меня ты не в силах,
Без меня недействителен в счастье билет и растоптан обет!

Припев:

В сны туманных тревог неизменно весна нас манила,
Мы ловили желаньями крохи упавшей звезды,
В ослепительный вальс нас рассветно судьба озарила,
Мы собрали желаньями светлость упавшей звезды…

РЯДОМ

Дожди шли часто, гро́зово и густо,
Рассвет опаздывал, стекая с низких туч,
День начинался тёплой тенью грусти,
И с полдня ветер гнал в разгул осенних чувств,

Да, осень начиналась из июля,
И смешивалась с ароматом лип,
Вода смывала память, жар страстей не мучил,
Холодным безразличьем дождь прощанье лил.

А так хотелось Солнца, песен и тепла –
Твоих лучистых, жарких взглядов,
И, может, надо было догореть дотла,
И тенью пасть с тобою рядом!

146

ВЕСЕННЕ-НЕЗАСЛУЖЕННОЕ

Тёплый день в весеннем измереньи
Радостью разлит по небесам,
Словно и не нам, и не по нашей вере
Светом в души льются чудеса,

Распахнулись в солнечной отваге
Каждая травинка и листок,
Воздухом и самой чистой влагой
Улыбается земных красот чертог,

Осторожно, ласково и сладко
Лёгкие прольются облака,
И быть может, больше для порядка
Ветерком взгрустнётся нам слегка…

ПОТЕРЯННАЯ УЛЫБКА

Восхожденье несхожими тропами,
Недохоженными, недопетыми,
И ухоженными порошами
В ожерелья замёрзшего лета,

Охватить неохватные выси,
Хохотать вулканической лавой,
Цугу россыпи звёздной присвистнуть
И рассыпаться крохами славы…

Не похожи тропинки пригожие
На дороги с расхожею страстью,
Недопеты они, неухожены
Лаской, нежностью, трепетным счастьем,

Обнимите меня, грозы-молнии,
Поднимите в небесные песни,
Уроните – мне в небе так тесно
Без улыбки волшебной и солнечной!

147

ТРЕВОЖНО-ТРЕПЕТНО

Трезвел апрель, преображаясь
Премьерой перемены сцен.
От вредных кренов, пьяных правил,
По скользкой пряности измен

Тревоги теребили кроны,
Терзались томно на ветвях
В нераспустившиеся стоны,
В стремленья вырваться из сна,

А время, пересилив раны
Трескучих прелестей зимы,
Нас озаряло прежним, пьяным,
Тревожным трепетом весны!

ВЗМЫТЬ МОЛИТВОЙ

В этой жизни осталось немного:
Слышать голос до боли родной
И улыбке внимать издалёка,
Обнимать одиночество вновь,
И наветренной в небо дорогой
Взмыть молитвой – о встрече с тобой!

СВЕТЛО И ДАЛЕКО

Как увижу – не нужен,
Осторожно уйду,
Между нежности стужи
Ослепленья живут,

Все желанья под небом,
Обжигающим жизнь,
Ожерельями мне бы
Озаренья сложить!

Ожиданья ненужности
В ярко-жарком саду
Зажигаю жемчужностью
Нежно-пряных минут,

И по сложности-нежности
В обнажённом саду
Обожжённый прилежностью
Неизбежности жду…

148

Я ВИДЕЛ ЛИШЬ…

Награды в ограде
Из смеха пираньи,
И слабый, и крайний,
Изнеженно ранний.

Из вздоха страданий
Вскипал миг парадный;
Растаяли в море следы равновесий,
И в мире рекордами стыли повесы,

Знамёна напыжились парусом звонко…
Ты тихо глядела глазами ребёнка…

БЕЗВОЗВРАТНОЕ

Как будто бы зачем, как будто не нужны,
Как будто разошлись без «до свиданья»,
Как будто бы ничто, как будто это – жизнь,
И боль – в песок воспоминанья,

Как много не сказал, и, вот, уже не скажешь,
Как будто приговор… И не глаза в глаза!
Вселенная во мне отчаянием пляшет,
И ничего, увы, не повернуть назад!

СОН В ЛЕТНИЙ ДЕНЬ

Быть может, жалко их терять –
Таких мгновений бриллианты,
Но на груди Земли опять
Сны ласковы и благодатны.

Остывший жар последних встреч
Повиснет цепью километров,
Лишь сон мгновенья стал беречь:
Мы в нём живём восторгом вечным,

Живём вдвоём, как будто сил
Хватило лишь на эту малость:
Глаза закрыть и воспарить
В брильянты сна, что нам достались!

149

МОГ, НЕ МОГ…

С нею мог я летать
В любых измереньях,
С нею мог я мечтать
В сказках венских горений,
Мог её одевать

В диаманты Офелий,
Мог не знать
Ни секунды сомнений
И не слышать
Завистливых мнений.

Но не смог объяснить,
Что единственной быть,
Путеводную нить
Не порвать, сохранить
Ей одной суждено…

Для меня всё равно,
Сколько рядом красавиц
Остаться должно,
Как дышать, петь и пить
Ей единственной быть!

Я не смог так любить,
Чтобы всё объяснить!!

ТАКАЯ… ТАКАЯ…

Такая простая и близко-понятная,
Как прост до огранки алмаз,
Но там, где следы твои, мир диамантами
Восторженно смотрит на нас.

Твоя безрассудная, светлая, ясная,
Твоя изумрудная суть!
Неповторимой, насмешливой лаской
Ты можешь весь мир обернуть,

И где-то вдали, из заоблачной выси,
Где только мечты и надежды живут,
Твоею улыбкой и страстною мыслью
Открыт в озарение путь!

150

НОЧНОЕ КРУЖЕНЬЕ

Я боюсь потерять эту ночь
В осторожном и нежном желаньи,
Не забыться размеренным сном,
Ночь обнять чудесами смогла нас,

Припев:

В кружевах из сияния сказки
Мы танцуем безбрежную страсть,
Никогда не закончится праздник,
В звездопаде искристого счастья
Мы готовы навеки пропасть!

В аромате божественных слов,
Что кружа́тся молчанием в стоны,
Растворяюсь в слепящий восторг,
Возношусь исцелением новым,

Припев:

Озарением вспыхнула светлость,
Мы плывём, потерявшись в мечте,
Ночью чёрной и страстностью белой
Преклоняюсь судьбе и тебе!

Припев:

КАК БЕЗ ТЕБЯ?!

Предельно сложно выплывало лето
Из перламутровых, задумчивых дождей,
Летело и стремительно, и смертно
И обнимало – всё безумней и нежней.

Весна прошла пленительною лаской
И ослепительным, погибшим к лету льдом,
Дожди смывали обнищанья страсти,
Как обещанья кротости для львов.

В седую осень золотом прощанья
Несло нас лето всё безумней и нежней,
Я обнимал лучи, и оставалось тайной,
Как без тебя они – всё ярче и нужней!

151

ВЫСШЕЕ

Вдали терялись очертанья зданий
И контуры утерянных надежд,
Стелилась мгла – в ней годы пропадали –
Круги в темнеющей и замерзающей воде.

Но среди всех утрат твоя являлась сущность,
Как счастье высшего порядка – божества,
Вне времени и формы – святости послушна –
Дыханием миров, безбрежностью нирван!

ВСТРЕЧА

Какой невыразимо тихий вечер,
Наполненный прохладой теплоты
И теплотой и нежностью той встречи,
Которую ничем не оплатить!

Твой серебристый смех, моё смятенье
Повисли в озаренной синеве,
Свет не ушёл, и не сгущались тени,
Когда легко ты бросила: – Привет!

Не знали мы в тот миг, как сладостно молчанье
В мгновенья просветлённой тишины,
Прохладное тепло – и необъятность тайны,
И светлость этой тайны – неизменно ты!

ЗАЧЕМ??

Так покатились, словно камнепад, лавиной
Вопросы – почему я в мир пришёл,
Что делал здесь дорогой слишком длинной,
И что, глаголом мучаясь, зажёг?

Зачем тебя здесь встретил светлым листопадом,
Перевернувший мир твой изумрудный взор,
И почему, как листья осени, пропали –
Твои шаги скатились в боль и даль слезой?

Зачем я здесь, в пространстве безрассудства,
В осеннем измереньи, в мире без тебя,
И что изменится в моё отсутствие –
Когда отсутствием тебя полна моя судьба!

152

БЫЛЬ ВУАЕРИСТА

Насвистывал прекрасный день,
И в ясность плыл июль,
Пустынный стадион гремел
Безмолвностью трибун.

С утра закончив суету
Толкать, метать, бежать,
Расслабленным кольцом лежал
Ристалища недуг.

Я там шагал сквозь пустоту,
Я детство в юность нёс,
И раздевалок слепоту
Увидел вдруг насквозь.

В те небогатые года
Их собирали из щеле́й,
И в них была видна она!!
В пылинках пляшущих одна –
Богини юной нагота…

И восхищения полна,
Моя душа стремилась к ней!
Она меня не поняла՛
И прогнала՛, как пустоту…

…Она не вспомнит. Но светла
Её святая нагота,
И свет её, и красота
Меня по жизни в даль несут!

НЕ ОТ ВАС

Как будто не от Вас упали в поздний час
Осенних песен грустные истории,
И слишком весел был, стирая небыль в нас,
Расстрига-ветер по дороге непроторенной,

Апрель для нас угас – в сто тысяч первый раз,
И ветер развесёлый в небыль кружит нас,
Упала в осень страсть, пойдут дожди сейчас,
Но всё это, конечно, не от Вас…

153

ПОТЕРИ В ТЁПЛОМ ИНТЕРЬЕРЕ

Первый день зимы беспечной стыл теплынью,
Двадцать два – и «плюс», а минус – я и Вы.
Страстной сладостью измученной полыни
Мы терялись в пониманье – не правы!

Нам восторгом пели синие печали,
Нам роняли слёзы листья светлых ив,
Мы остались в истине – в начале,
Свет ушёл, нас слишком не простив.

Почему нас нет нигде и даже дальше?
Мир без нас бессмыслен, слеп и глух,
Он становится безумнее и старше,
Почему сегодня двадцать два… без нас, без двух?!!

СКВОЗЬ ГОДЫ

Вновь различал твою божественную суть,
Твои черты немыслимого счастья,
Во сне волшебном вновь не мог уснуть
В твоей неповторимо-страстной власти.

Раскинулись над нами небеса
Шатром неразделённого свиданья,
Нас стали дали горечью искать
И обложили расстояний данью.

Волшебный сон стелил постели грёзам,
Раскрашивая светом незабытых слов
Изысканность ответа на вопросы:
На все вопросы плыл один ответ – любовь!

ПОСРЕДИ ПОЛДНЯ

Луч солнечный согрел постель
А вместе с ней – меня,
И растеклась на солнце лень
Вершиной летней дня,

Звенела звонко тишина
Средь карусели дней,
Она в покой несла меня
По нежности твоей!

154

Предрассветная мгла истончает туман,
Беспричинно приходит печаль,
Звёзды гаснут, и вечная даль
Вновь готова принять караван.

Что нас ждёт за крутым поворотом?
Свет неясен, и звук приглушён,
Мы глотаем печаль, изрекаем остроты,
А в душе – мгла, туман и серебряный звон…

ТРЕВОГА

Из длинного, пенного стона
В туман изумрудно-зелёный
На берег мятежный ступает девчонка
Из странного, светлого сна
Одна, ожиданий полна…
И страшно
На голос зовущий идти,

Идти в ожидании раны,
Что очень легко утром ранним
В потоке любви и страданий
Друг другу легко нанести.

Мне страшно, тебя приручая,
Не то, что в минуту отчаянья
Мои разобьются чаянья,
А то, что твои мечтанья
Могу я разбить случайно.

И всё же во мгле изначальной
На берег приду я, и с чайками
Взлечу в небеса – встречай-ка!

Нас завтра не встретит печалью…

155

Обнимаю твой снежной жемчужности стан
В робкой роскоши нежной надежды,
И согретый душой твоей мир чистых стран
Обнимает нас негою прежней.

Я внимаю небесный, насмешливый взгляд,
Я ловлю твой восторг и дыханье,
Всю тебя я целую, несказанно рад
Волшебству твоего пониманья.

Ослеплён светом льющихся, ласковых слов,
Переливами песни весенней,
Мир дарить этой песней всей жизнью готов,
Как меня ты дарила мгновеньем!

Опять весна со всею ненадёжностью
Капризами к нам в души залетает:
Измучает изменчивою сложностью,
Обрадует цветами из проталин.

Метельной снежностью завьюжит всех и каждого,
Задорно вздёрнет носик – кто ей нужен!
И не сказав чего-то очень важного,
Уйдёт с капелью босиком по лужам…

ЦВЕТЫ ПАМЯТИ

Нам в полдне было слишком тесно,
И мы выплёскивались в ночь,
Волшебным пламенем невесты
Ты заливала мир огнём

Летящей, озарённой страсти,
Горящей лаской светлых грёз,
Раскаянье – потом, причастье
Горящим – днём и ночью – счастьем,
Негаснущим в потоках гроз.

Старинной вязью благородства
Писала ты свою судьбу,
Жила отчаянно и остро:
Рассветный счастья чистый остров –
Святые там цветы растут!

156

СОКРОВЕННОЕ

Твой голос пролился бальзамом, молитвой,
Улыбкой далёких, ликующих лет,
Мелодией лунной, пленительно-гибкой –
Мгновенья ложились на Вечности след,

Все струны души изумлённо ожи́ли,
Эоловым ветром взмыл пленный восторг,
Что клеточкам тела, лучам-сухожильям
Сложил ослепительной лаской узор,

Поднялся сплетением солнечных линий
Нетленный, мучительно-сладостный вал:
Под сердцем с тобой мы всё время носили
Любви и разлуки слепящий провал…

ДАЛЁКОЕ

Падаешь тихими листьями,
Солнечным льёшься теплом
Счастье моё, столь неблизкое,
Острое счастье моё…

Просто рассечено светлостью,
Ласковой нежностью дней –
Нас с осторожной небрежностью
Бросила сказка на дне

Самого синего неба,
В блеске, в кинжальных лучах,
Страстью измучено время,
Тихо стекает в печаль,

Падает хрупкими листьями,
Солнечным стынет лучом –
Счастье рассыпалось низкою
Острых осколков, искристостью

Боли, горячей ещё…

ОДНАЖДЫ

Всю ночь облака нам хранили тепло,
Всю ночь отражая нам наши надежды,
И стал озарением жизни излом,
И ночь обнимала нас страстно и нежно.

Пусть это всего лишь восторг и рассвет,
Что нам обернётся бедой и закатом,
Невнятно шептала ты: – Нет! – Да! и – Нет!
Невнятно вдали нам грозили раскаты…

157

ЗАМЁРЗШИЕ

Проснувшись утром, я увидел снег.
Он был везде – на улицах и в небе,
В домах, твоих ладонях, и навек
Застыл в глазах осиротевшим следом.

Лишь снег. Везде. Лишь снег. Поверх
Пустых желаний и холодных взглядов
Мы – как неслыханный успех
Того, что слишком далеко и слишком рядом.

Свернув горячую мольбу в холодный стон
И бегство в бездну по соседству,
Ты растворилась в пелене беседы
Опавших листьев с серебристым сном.

Теперь мы лишь соседи в этом мире,
И не пробьётся сквозь метель и круговерть
Восторженных снежинок слабость лиры
И голос мой кристаллами – Поверь!

Лишь снег. Везде. Лишь снег. Навек.
Лишь снег. Лишь снег. Лишь снег. Поверх
Пустых желаний и холодных взглядов
Мы – как неслыханный успех
Того, что слишком далеко и слишком рядом!

РЫЖАЯ

Рыжая, рыжая, рыжая,
Где отыскалась такая?
Ты Солнцем звучала, мы слышали –
Восторг золотого вокала,

Впитала веселье и Солнце,
И цвет драгоценный металла,
Ты стала не рыжей, а алой
Зарёю небесных пропорций!

Ах, рыжая, рыжая, рыжая,
А в солнечном вихре – весёлая,
Ты страстною радостью вышита,
И всё, что тобою, всё – золото!

158

ПАМЯТЬ

Прохладным и неверным утром
Плыву в сплетенье томных трав.
Туман и волны. Я как будто
Всё потерял: и боль, и страх.

В беспамятстве зелёно-белом
И в безнадёжности тону,
В бездонном таинстве несмелом
Я память о тебе храню.

ПОНИМАНИЕ

В океане изменчивом времени
Твоя зрелая красота
Путь укажет нам так уверенно,
Как в ночи безнадёжной – звезда.

Наша радость и наше отчаянье
Обнажают себя в мелочах,
Попадал в этот мир я случайно,
Понимал – лишь увидев тебя!

ЖЕНЩИНЕ
(в минуту грусти)

О Женщина! Прекрасна изначально,
Твоей судьбы водоворот
Пронзительно, вечерне и случайно,
Но обязательно тебя найдёт!

В движеньи звёзд наступит просветленье,
И неизвестная пока река
Подхватит неба отраженье,
И верная тебе рука

Замедлит вечности вращенье,
И растворившись в облака,
Уйдёт печаль, исчезнут раны,
И неизбежной, светлой ранью

Твоё прекрасное призванье,
Как оправданье ожиданью,
Сверкнув алмаза чистой гранью,
Тебя подхватит, а пока –

Прими пока моё признанье!

159

БОЖЕСТВЕННЫЙ ПОДАРОК

Одну божественную ночь
Ты подарила мне. Как пламя
Согрел я лучезарья дочь,
Печаль развеяв утром ранним.

Я был влюблён, а ты – царицей,
Я расстилал ковёр из грёз,
И ты смогла собой гордиться –
Рассветом роз из чистых рос.

В себя поверив окрылённо,
Теперь ты можешь в даль лететь,
Девчонкой ясной утром звонким
Дышать, гореть, дарить и петь!

ДОЛГИЕ ПРОГУЛКИ С ЛЮБИМОЙ

Как зачастили мелкие дожди!
Настырно барабанят, в дом стучатся,
В следы вливаясь грязных ног чужих
И затевая на пустом асфальте танцы.

Как зачастили синие дожди!
Безумным страхом от паденья в бездну
Душа, забыв дышать, бежала из груди,
Собрав комочек пустоты у сердца.

Как зачастили жёлтые дожди!
Тоской осенней заливая двор и души,
И время, как убийца и садист,
Жизнь забирая, ничего не хочет слушать.

Как зачастили красные дожди!
В потоках крови, слёз и отсветов пожаров –
Из закулисья дёргают «вожди»
И вожделенно богатеют, смерть рожая.

…Светло с тобою мы плывём по мостовой,
И дождь, встречая нас, светлеет и светлеет,
И понимает мир: лишь мы с тобой правы,
И может быть, спасти его сумеем!

160

НЕПОНИМАНИЕ

Постылый, серый и промозглый
День нависал слепящей катастрофой,
Разрушил всё, что демон ночи создал,
Но собирал рассыпанные строфы,

Невнятно, по слогам он их читал,
Не понимая больше половины,
И впитывал сквозь смертный синий иней
Хотя бы чуть понятные места.

И я не понимал, что происходит,
С трудом слагал и мысли, и слова,
Разрушив всё, что светоч ночи создал,
Одно простое имя повторял…

ЗАБЫЛА…

Последний, истинный рассвет
Истлел в сиянье дня,
Про нас рассказа больше нет –
Забыла ты меня…

Закат сиреневый застыл
И песни стал сминать,
Тебя искать не стало сил –
Забыла ты меня…

Не вырвать счастья чистый гран
Из липких рук менял,
И в резких гранях дальних стран
Забыла ты меня,

Взорвалась тьма один лишь раз,
И мир вскипел до дна,
Но нас не встретив, свет погас –
Забыла ты меня…

161

Слова отстранённо не значили –
Значенья имели рассветы,
И смех, на мгновенье растраченный,
Изорван в исходах постельных.

Измученно и переменчиво
Мы плыли к звенящему холоду,
И бессловесными смерчами
Теряли одежды. И голыми

Мы неуютно и брошено
Смотрелись на ломких экранах –
На смертных и запорошенных,
Холодных, отчаянных, странных,

Где всё бессловесно и сложено
В забытые ветрами страны.

А мы навсегда запорошены
В забытых, затерянных храмах…

Пришлите в прошлое письмо,
Пришлите в прошлое прощенье,
О Вас я слышу шёпот гор,
Вы – мой ужасный приговор,
Вы – мой прекрасный приговор,
Вы – мой безумный приговор,
Я – Ваше не-до-ра-зу-менье!

Ну, как еще сказать про то,
Что не опишется словами?
Я должен Вас забыть давно,
В моей душе есть не одно
Изысканнейшее вино,
Но… пьедестал всегда за Вами!

СЕРЕБРИСТЫЕ СЛЕДЫ

Снова стелется светлая осень,
Снова я на рассвете плыву
Сквозь туманы, осины, березы,
Снова вижу я сны наяву:

Поросли просторечием раны,
Тех рассказов утеряна быль,
И рассыпалась в дальние страны
Серебристых следов твоих пыль.

162

НАД МИРОМ

Покровом ночи – лёгким, серебристым
Наброшен сон на светлую печаль,
И звёздным водопадом соскользнут и брызнут
Лучи накидки с Вашего плеча,

Подхватят эльфы нежность и печаль,
И понесут над синими морями,
Чтоб ранним утром Солнцем прокричать
Лучи Любви, что льются вместе с Вами!

МИРАЖИ

Морозный, ясный, чистый вечер,
Расчерчен сказочностью снег,
И дышится сегодня легче –
Как в детства радостной стране.

Неизгладимые печали
Расплывчаты в морозной мгле,
Как светлый луч в ночи нечаян,
Твоих шагов незримый след,

Волшебный вечер дарит дымку
И теплоту не спетых встреч,
Так путник, замерзая, гибнет,
В обман тепла пытаясь лечь…

СЛШКОМ ПОЗДНО

Я Высшим Силам благодарен
За то, что так болит душа:
Воспоминанья из проталин
Жгут счастьем, не дают дышать,

Какое светлое участье:
Небесных чувств стогривый вал,
И слишком поздно, ярко, часто
Беспечной юности слова.

Я благодарен Высшим Силам:
Да, пусть сейчас осталась боль,
Но счастье было, было, было –
Тогда непонятое мной…

163

ПОЧЕМУ?

Мы так давно с тобою не встречались –
Два долгих месяца не приходила ты,
Пустые сны в пустых печалях
Звучали, как почившая латынь.

Прокручивая дни отчаянной пустыней,
Чертили чёртики вчерашними чернилами,
Катились сны – предательски-пустые,
В них почему-то ты… совсем не приходила…

ОТРАЖЕНИЯ

Мановеньем несметного завтра
Затуманилась светлая быль,
Словно чудо разбилось внезапно,
И стекая закатом на запад,
Вдруг растаяло в радуги пыль,

Нам осталось немного дороги
Захлестнуть на открытой груди
И во Времени чистом потоке
Твою нежность прозреньем высоким –
Отражением света найти!

НЕ ПРОСИТЬ

На пересеченьи слепящих восторгов
И шелковистых сожжённых узоров
На разорительных праздниках гордых
Мы выпили светлость всех наших историй.

Твой сказочный блеск и волшебный огонь –
Немереной силы душевное пламя!
Быть рядом с тобой – это счастье и боль,
И обольстительный, яростный праздник!

Стать вровень светил, говорить с божеством,
И петь озаренья, и пить свет небесный –
На пересеченьи божественных песен
Увидеть тебя… Не просить ничего…

164

ВРАЗУМЛЕНИЕ

Каким же я был идиотом!
И как ты терпела, любимая!
Те несколько лет – это что-то
Святое. Неисправимое.
Любимая! Ты прости меня!

Твои шаги, как исходом пасхальным
Свободу искали и были, как выстрелы,
Твоим озареньем взметнулись стихами,
Моим ослепленьем судьбу нашу стиснули…

Ты жизнь начинала сначала
Растерзанной полночью истиной,
Я страстью и ядом наполнил бокалы
И тоже умер.

Прости меня!

ПОРОЧНЫЙ КРУГ

Дождь разорялся ночью, днём и снова ночью –
Такой, как все, но всё-таки другой,
И я осенней лихорадочной строкой
Держался за себя. Не очень прочно.

В порочный круг неоднозначных мнений
Нас ветер злых суждений бесновато гнал,
Холодный дождь с рассветной ленью
Хлестал, топил и тешился сполна.

Дождь. Ночь. Рассвет и Неизбежность.
Зависший всхлип в усталой полутьме,
И я тебе клянусь, кляну и тихо грежу,
А дождь всё льёт и льёт, измучен и несмел…

А ВЫ …

Прошу Вас: высушите слёзы,
Они, конечно же, старят,
Вы – изумительно несносны
Все эти … – много лет подряд!

Но в чём же дело? Юный ветер
Задул совсем не ту свечу,
И вечер беспросветно светел,
Пусть в тартары, но я лечу…

Как мило – в песни разбиваться
Все эти «много лет подряд»,
А Вы – несносны и прекрасны,
И звёзды с Вами говорят!

165

СИРЕНЕВАЯ БОЛЬ

Вчера с утра сирень лилась,
И страстным был рассвет,
Но ночь сиренево пришла
На много-много лет,

На много лет вперёд пришла
Сиреневая ночь,
И разорвала счастья флаг,
И вдаль умчала прочь…

Припев:

Нас звёзд серебряных огни
Под звуки томной тишины
В печаль серебряно вели
В сиреневой тени,

Уплыли тихо корабли
В сиреневый закат,
И боль, и счастье не смогли
Сиренево унять…

Припев:

Нас звёзд серебряных огни
Под звуки томной тишины
В печаль серебряно вели
В сиреневой тени,

Я не смогу тебя найти
В сиреневой дали́,
Как страсти песни не смогли
Твой свет на миг продлить,

Припев:

Нас звёзд серебряных огни
Под звуки томной тишины
В печаль безумно привели
В сиреневой тени.

166

Стелется стылая осень
Песней растрёпанных дней,
Мёрзнет несмелым вопросом:
Время пришло умереть?

Просто, как стынет природа,
Просто дышать перестать,
Просто – один на дороге –
Ветер, туман, пустота…

Истины выросли в Вечность,
Смысл озареньем лежит,
Память волной быстротечной
Снова несёт нас сквозь жизнь.

Белые, синие годы,
Радости… Горе и боль,
Просто – покинуть невзгоды,
Просто! Ведь тёмным исходом

В ночь мы расстались с тобой!

КРАСОТА – СТРАШНАЯ СИЛА!

Она шла по пляжу, как молния,
Длиною в бездонную ночь,
И все мужики полусонные
Горели надеждами вновь.

Вокруг – штабелями, как в сказке –
Легко её путь проследить,
От молнии – высшею властью –
И в Арктике таяли льды.

День светлый не только от Солнца,
А ночь – темнотою кричит,
Однако искрится она не от молний –
От взглядов – горящих – мужчин!

167

СУДЬБЫ НАШИ

В это прозрачное, ясное утро
Вижу сквозь бездну веков –
Вижу, что было, что будет, как будто
Всё это видеть легко.

В разных проекциях капли туманные
Мягко рисуют твой лик,
Разными судьбами, разными странами
Я заклинаю: прими!

Я умоляю, рисуя туманами,
Всё, что не смею сказать;
Нашими судьбами – разными странами
Оборвалася стезя…

ОЧАРОВАНЬЕ

Ну почему очарованье
Очерчено в тончайший плен
Ночных нечаянных печалей,
Мучительных мечтаний тень?

Причастьем к вечности и чуду
Чарующий и дивный свет,
За частоколом дум и буден
Таинственно струится «нет».

Прочесть червлёное начало
Печалью вычурных полей,
Упасть, как падает к причалу
Измученная цепь нолей,

Ничто – и вдруг прочее стали,
И вновь – исчезнувший восторг…
Зачем мы что-то понимали,
Зачем несбыточный простор?

Очарованье не подвластно
Ни чёрной порче, ни молве –
Причуды таинства и страстный
И непрочитанный ответ!

168

НЕ ВЛАСТНО ВРЕМЯ

Сверкнувшая внезапно красота
Нас обжигает, как разящий выстрел,
Как откровение и обнажённость смысла,
И взрыв неизъяснимый божества.

Но та же красота, бывает, осторожно,
Как из тумана, свой являет лик,
И с утренним лучом, отбрасывая ложность,
Всё сложное вдруг делает простым.

Простым и гениальным, словно мрамор,
Что потеряв ненужность суеты,
Стал, как творенье Микеланджело – вне равных,
Живым и вечным воплощением мечты,

И если глубина любви неизъяснимой мерой
Вдруг превзойдёт тлетворной жизни пир,
То чудо – навсегда, и навсегда – премьера,
И до последних дней ты – радость, страсть… Кумир!

И ВСЁ, ЧТО НЕВОЗМОЖНО…

В кромешной радости роскошных поцелуев
Вдруг вспыхивала тьма сомнений и тревог,
Холодным пламенем вдруг обжигалась глубь их,
А оправданием – любовь, как светлый приговор.

Хотелось верить в изначальность смысла
Из безрассудности восторженных надежд,
Терялась нить, и век в мгновенья стиснув,
На плаху бытия несли любви мятеж.

Как упоительно текла лучами счастья
Волшебных дней измученная нить,
Мы изумлённо падали горячечным причастьем,
Молились: всё, что невозможно – сохранить!

169

НАВСЕГДА

Кружа́тся белым снегом лепестки
В неповторимо-светлом аромате,
Мы отдохнуть решили у реки,
Мы – лепестки, мы – лепестки,
А мир вокруг – громаден!

Усталая сегодняшняя новь…
Роскошным маем вишни отцветают,
И воды под землёю тихо тают,
И ручейки заснули чутким сном.

Растаяли последние слова,
И успокоились недвижностью тревоги,
Мы – лепестки, опали у порога,
Не перешли в счастливый бег реки,
Но белый аромат – всех долгих лет канва…

С ТОБОЙ И …

Никогда без тебя я не ведал бы выси,
Не увидел любовь, как всесильный пожар,
Не узнал бы тоски, но и не был бы весел,
И под тяжестью счастья без сил не лежал.

Без тебя никогда не услышал бы тихих,
Шелестящих травой ароматов дождя,
И не знал бы, как может всей жизнью продлиться
Тот единственный миг, что веками нас ждал.

Без тебя жизнь застыла б всезнайством,
Неуклюжим довольством собой,
Ты пришла и окутала дивною тайной
Мир, в котором лишь снится покой!

ПОБЕГ

Я очнусь и туда убегу,
Где сиянием молний окутан
Озарений волшебный паркур,
Светлой гибелью стон неподсудный…

С ним взметнусь в небеса! Навсегда.
Я забуду неверность мирскую,
Я оставлю тлетворность наград,
Но возьму все твои поцелуи.

И прошу об одном: вспоминай иногда!

170

ТУПИК

Застыло стылое «вчера»
Бессмыслицей из обнажённых истин,
Не уставала тень стирать
Тот день, что счастьем нас возвысил.

Испуганное естество
Дрожало пламенем пожара,
Проститься оказалось мало,
Мы тлели неба синевой.

Какое праведное «но»
Остановило нас, играя,
Мы путались волшебным сном
И умирали грешным раем…

РАЗМОЛВКА

Распахнутый колла́пс,
И яркость новой тьмы,
Горячий снег, любовь из нас,
Я – и какая-нибудь мысль…

Открыто наглухо окно,
Летит ползущий день,
И в ярком свете мне темно,
Осеннее хмур апрель…

И неуступчивая – ты,
И льдинки жарких глаз,
Вулкан всей лавою простыл,
Алмаз углём угас.

Автомобили сбились в пляс,
Завыли под луной,
И ни один из них не спас,
И не отвёз домой.

Чудесный день для нас погас,
И Солнце слало тьму,
Когда любви сменилась страсть
На бред скандальных мук…

171

ЗАСНЕЖЕННАЯ РАДОСТЬ

Белый, белый, белый снег
Неразгаданною ночью,
Чистый, чистый, чистый свет
В душах выстраданной строчкой!

Припев:
Эта волшебная ночь
Будет рапсодией длиться,
Литься искрящимся сном,
Здесь её свет, раб и рыцарь.

Опрокинуты часы
Светлой памятью снежинок,
Их кристальностью просить
Буду миг продлить прожитый,

Припев:
Эта волшебная ночь
Будет рапсодией длиться,
Литься искрящимся сном,
Здесь её свет, раб и рыцарь.

В этих глазах суету
Нет, никогда не увижу,
Кру́жится снег и плывут
Тени ночного Парижа,

Припев:
Эта волшебная ночь
Будет рапсодией длиться,
Литься искрящимся сном,
Длиться, как верность и рыцарь,

Снег нам навеет с тобой
Самые синие песни,
Даже в Париже наш дом,
Если с тобою мы вместе!

Припев:
Эта волшебная ночь
Будет рапсодией длиться,
Литься искрящимся сном,
В радости всё повторится!

172

НЕПОВТОРИМЫЙ АРОМАТ

Как ароматны были наши встречи –
Покоем лета необъятного полны,
И каждый ясный, страстный, чистый вечер
Полётом ярких грёз напоен был,

Рассветы нас встречали осторожным
Вопросом первых солнечных лучей
Мы отвечали и туманно, и тревожно,
И не смогли ответы перечесть,

Страсть-осень хрупкостью последнего тепла
Нас обняла́– мы не могли перечить,
Вино лучей хрустально налила́–
Как ароматны были наши встречи!

НЕВОЗВРАТНОЕ

Рассмеялась снежинками лета
И упала в лиловой тени՛
Нелогичная прелесть ответов
В белом шелесте сказочной мглы,

Продолженьем ликующей жизни
Белопенной акации цвет,
В аромате под зеленью листьев
Белоснежный и нежный ответ.

Обнимает меня невозвратный
Прежний голос в ликующий свет,
И снежинками кружит невнятно
Цвет акации – плен светлых лет,

Вновь порывами ветра взлетают
Листья в пьяно-волшебную высь,
В мир весенне-осенних проталин
Мы последним теплом собрались…

173

ГИМН

Страданьями восторженных историй
Просторы ветров прорастали в сказки –
Несказанным волненьем моря,
Фантазиями изумлённой ласки.

Наброшенная шаль на плечи мира
Страстями светлой боли разрывалась,
Невысказанной красотой слепящего кумира,
Пьянящей немотой измученных провалов.

Проникновенно разливались звуки
Изнемогающих телес планет,
И ось Галактики смычком разлуки
Давала верности бессовестный обет.

Страдали, вздрагивая, руки палачей,
Ласкающих беспомощное тело
Симфонии безумной страсти – нежностью лучей,
И праведность Вселенной стыла неприглядно-бело.

А в центре всех миров стояла ты
В безумии и неге красоты,
Простая Аэлита вдохновений,
Волшебного восторга светлый гений –
Как оправдание и искупленье
Всех диссонансов боли и мучений

Мадонной всех святых и праведных рождений!

В НЕБО ПРОЛИТЫЙ

Ты бездонно меня обняла́,
Ароматом серебряной нежности,
Я сегодня рассветно крылат
И летаю во снах – в светлость прежнюю.

В тёплых волнах безбрежных снегов,
В озареньях искристого инея
Я сегодня лечу без оков
И меня облака в вечность приняли.

В терпком сне ты меня обняла՛
В наднебесные сферы – как в крошево,
Свет – отец, тьма меня родила,
Я – из них, я – беспечный мулат –
Счастье с болью – коктейль, в дали брошенный…

174

ТЯЖЕЛО…

Я потерялся и повис в пространстве,
Я и хочу, и не хочу…
Всемирных катаклизмов правнук
Боюсь. Боюсь я времени «заботливых» причуд.

Сомнением бездушных адюльтеров
Пропитаны измены белых магий,
И истовостью новых староверов
Прогнулись от ударов лбов стальные лаги.

Изгоем из бессильности, адептом
Высоких истин и безумств из благородства,
Растерянностью озарений светлых
Молю: о, время, не юродствуй!

Из неопределённости измученных пространств
Цвели неоднозначностью слепые тени,
И непростительно восторженная рань
На нас глядела скорбью и изменой.

Всё прошлое легко и невесомо
Бессмысленно ложилось на ладони,
Всё неизведанное было мне знакомо,
А всё знакомое терялось в ночь агоний.

Я – разорвался. И повис в пространстве…

ТВОЁ ОЗАРЕНИЕ

Твоё тело текло так легко и свободно!
Мир улыбкой тебе отвечал,
Рядом вечер лежал – навсегда беззаботный,
Он лениво о чём-то мечтал.

Летний зной раззадорил цикаду –
Она пела в твоей тишине,
Два восхода, четыре заката –
Этот день был и пьян, и несмел.

Растворяясь в твоих мановеньях,
Уплывая во сны наяву,
Я – одно из звучащих мгновений,
Что твоим озареньем живут!

175

НЕСОХРАНЁННОЕ

…И страна берёзового ситца…
С. Есенин

Расплескалось хлопотное счастье
На сплетенья пламенных рябин,
И следы залётного ненастья
На последних всхлипах той любви,

Что беспечно промелькнула в светлость
И туманом вылилась в закат,
И страна сиреневого детства
Снова нас касается слегка.

Я возьму в дорогу твою нежность,
Твой с насмешкой изумрудный взгляд…
И грустинкой праведно-нездешней
С нами звёзды тихо говорят.

НЕСОВЕРШЕННОЕ СОВЕРШЕНСТВО

Прозревший мир в тот зимний вечер,
Твоё пальто вразлёт – джерси,
Заплаткой милою отмечен
Наряд насмешливой красы.

Так неожиданно рассечен
Мой мир на «до» и «после». Стих –
Твоим слепящим совершенством,
Обыденно, как жизнь и смерть,
Как однозначное решенье
В тот вечер – вспышкою во тьме.

Мучительно, десятилетья
Тлел в вихре юной жизни стих,
Б-г дал – вскипел закатно-летний
Потерянный, чуть слышный крик.

Строка ложилась пеной жизни,
Как крем на каменный пирог,
Прозревший мир дрожал прожилкой
И рвался. Большего не мог.

176

ЭТО ТЫ!

Переплетением плотских узоров
В бледного марева утренний плен,
Страстною силой над бездной позора
Счастьем истаять в безумстве проблем,

Светом умыться и мраморным заревом,
Смертностью лунной безбрежной тоски,
Всеми молитвами мира бескрайнего
К песне богини себя привести!

И, отодвинув всю мелочность низкую,
Сладко склониться пред чудом судьбы,
И всё отринув, сомненья не стискивать:
Светом иконы принять: чудо – ты!

СТРАНА ЛЮБВИ

Расправлены крылья, и ветер упруго
Вибрирует каждой струной,
Мы вольностью полнимся, в жизненном круге
Прольёмся небесной строкой,

И через преграды, закаты, рассветы
Своей изумрудной страной
В небесных узорах, в лазоревом свете
Вдохнём облаками восторг,

Обнимем восторгом простор!

МОЙ ОТБЛЕСК

Далёкая сказочной ясностью
Волшебно-нежданная синь,
Вдруг: словом из зеркала – Здрасьте… я
По случаю здесь проходил!

Прокрученная печальностью,
Как пуля в стволе нарезном,
Увидела облик отчаянья
На зареве чайника. В нём

Испариной дикого танца
Кипящая магма зари:
Ты к зеркалу – вроде британка,
Но… видишь еврейку внутри.

Правдивое зеркало светит:
Прекрасная самая – ты!
Но рядом с тобою на этом на свете
Стих – блеска небесного трепет –
Мой отблеск твоей красоты!

177

О, НЕ РАССТАВАЙТЕСЬ!

С любимыми не расставайтесь!
А. Кочетков

Последнее осеннее тепло,
Как ласка матери предсмертного накала:
Рук не поднять, но взгляд её без слов
Осушит море и разрушит скалы…
И. Леш.

Я стою перед зимнею бездной,
И твой взгляд от меня далеко,
Не тепло – горячо, мне не лестно:
Ради нас ты не чтила закон.

Не растрачено высится пламя,
Беспризорно разбился прибой,
Ты глядишь сквозь меня через годы и страны,
Даришь ласку, но тронуть не можешь рукой.

Здесь от нас божества отвернулись в тумане,
Лжегерои оскалом кровавым встают,
Но свеча всё горит одиноко и странно
И мани́ттвой вселенский и чистый приют.

МАКУШКА ЛЕТА

Июль сползал жарою в полдень
И покрывал проспектов лик
В янтарный аромат любовный,
Что лип восторгом нам излит,

Глотая плотный, плотский воздух
Ликующего бытия,
Мы плыли в вечер несерьёзный,
И мир качался – дик и прян.

Жар убивал без пистолета,
И среди городских полян
Недвижный воздух цвета лета
Тобою был смертельно пьян…

178

ТЕБЯ ТАК МНОГО…

Прикасаюсь – превыше рассудка,
Мимолётно, осенне и нежно,
Высоко и светло… неподсудно,
И мучительно так же, как прежде.

Прикасаюсь к вселенскому чуду,
К озарениям чистых рассветов,
Кто сказал: – Их зажечь – это трудно?
И: – Нельзя получить все ответы!

Я стою в озарённом просторе
Прикасаясь руками к восторгу,
Обнимаю сто тысяч историй,
В них и радость, и боль, примирения, споры…

Лишь тебя нет, и это – бесспорно!

СТЕРВА

Фальшивым золотом не в меру
Осенняя накрыла грусть,
Как будто ласковая стерва
Пообещала: – Я вернусь!

Вернулась. Ядом сладких строчек
И ненадёжной красотой,
Измученною и порочной,
В ней обещаний яркий стон.

Приснилась яростным капризом,
Туманом билась там и тут,
Желаньем влажным стыла снизу,
Облизывала блажь карнизов,

Дыханьем нервным крался вызов:
– Сегодня ландыши* цветут!

*ландыши – ими можно только любоваться, они ядовито мстят
за желание пожевать их или выпить воду после них.

АНЕЧКЕ, УМНИЦЕ, КРАСАВИЦЕ,
ПОМОЩНИЦЕ КАНДИДАТА В МЭРЫ ХАЙФЫ

Ты мир украсила собой,
И он тебе ответит
Счастливой, светлою судьбой,
В ней будут радость, дети!

Не сомневайся: мы – с тобой,
Ты – лучшая на свете!

179

СВЕТЛОСТЬ

Сегодня вновь наступит день,
Когда исполнятся желанья,
Взойдёт звезда на небе раннем,
Мучительно, пусть даже странно
Растопит стон ненужных стен.

И по лучам волшебно-чистым
Мы в даль искристую пойдём,
Мы будем светлостью лечиться,
И в светлости найдём свой дом.

Во тьме мы тихо потерялись
Под монотонный шум дождя,
Но выше скорбной, злой морали
Цунами светлых чувств взорвались,
И свет надежду возрождал!

ЕСЛИ ПОВЕЗЁТ

Они жили счастливо и умерли в один день.
А. Грин

Мы выходим во двор, из себя и в тираж,
Нас находят под вечер, в расстройстве и лжи,
Говорят нам: Забудьте, подвиньтесь, пора:
Превзойдите закат и безумства транжир!

…И мы уходим в поднебесье, страх и светлость,
И остаёмся в детях и друзьях, словах и книгах,
И оставляем опыт свой, мечты и дело,
И оставляем счастья миг, рассветы и вериги.

В последний день последнего заката
Последнего пристанища беды
Мы уплывали, и Харон (бесплатно)
Нас пожалел и рядом в лодку усадил.
—————

Харон – перевозчик душ умерших через реку Стикс (по другой
версии — через Ахерон) в подземное царство мёртвых.

Летней волшебности вечер
Вылил серебряный плёс,
В ветках запутавшись, вечер
Тихо уснул средь берёз,

Нежно склонилась нежданно
Мне на плечо Красота,
Словно запутавшись в летних прощаньях
В речке застыла мечта…

180

AVE… СОВЕРШЕНСТВО

Ты летишь высоко, и божественность фуги
Омывает лишь самые кончики ног,
Ты улыбкой рождаешь чистейшие звуки
И хрустальную светлость взволнованных строк,

Сколько смыто сомнений восторженной страстью,
Как в безбрежность миров опрокинут призыв:
В твоей чистой и нежной – сияющей власти
Одарить облака просветленьем слезы.

В поднебесье взмывает мелодия фуги,
AVE! – слышу я имя искристо-твоё,
Вся Вселенная в грозно-непознанном круге
Лишь тобой совершенную песню поёт!

НЕ ПРОЖИТЬ

То ли дождь идёт, то ли неба свод
Тихо плачет всю ночь напролёт,
Подойти успеть и всю ночь глядеть
В твоих глаз затуманенный след…

Это шутит судьба, и блестит не вода,
Не для нас, и не та темнота,
Это тихо плывёт – не назад, не вперёд
Опрокинутый памятью свод.

Сводит небо для нас глубину твоих глаз
В боль и счастье, обман, дождь и страсть,
И сейчас-не-сейчас, вечно будет для нас
Теплоты светлый, бархатный вальс,

Шутит он и кружит, и дождями бежит,
Но без нас –
Он не сможет прожить!!

НЕЖДАННЫЕ ЛУЧИ

Прозрачной осени нежданные лучи –
Как отблеск лета, симметричный февралю,
День завтрашний уже неотличим
От дней, замёрзших в мрак осенних туч.

Я в золото лесов хочу одеть тебя –
Пусть этот отблеск симметричен юным дням,
Я буду помнить, в вечность уходя,
Лучистый взгляд очей – чудесным дань ночам!

181

ПОЧЕМУ ТАК ?!

Настраивая страстность в парусах
И ветрено отмеривая прелесть,
Во времени сверкающем апреля
Летели дни по светлым небесам,

Выпячивая грудь спинакера простором
Искристых и неоднозначных встреч,
Стихии неба затевали споры,
Не собираясь нас беречь,

Строкой предельной радостного лета
Устали мы судьбу благодарить,
И неизбежною разлукою раздеты,
Мы перестали с ветром говорить…

ТОЛЬКО ТЫ

Нет здесь туманом украденных
Звуков, машин и ошибок –
Есть только ты!

В радости светлой,
Безвременьем боли расшитой,
В тихом веленьи простить –
Есть только ты!

В страстном полёте мечты,
В синем тумане надежды,
Между
Столетий пустых,
Нами с тобой непрожитых,
Есть только миг неизбежный
И нежность,
И в ней –
Только ты!

Не властно время вырвать душу,
Пусть всё под властью перемен,
Изменчивое тело не нарушит
Твой изумрудный и желанный плен!

182

НЕБО И НАДО

Взлетев между небом и «надо»
В неверного блеска мечту,
Насмешливой снежности взглядом
Смертельно-сиятельный круг
Сменил невозможность награды
В простор неизбежных разлук.

Спектаклем пустых полустанков,
Неверием светлых сердец,
Горячечной кровью испанки,
Бурлящею страстью шампанским
Взрывались пространства надежд,

…И как непонятная шутка
Твой необъявленный отъезд –
В нём «надо» только на минутку,
А небо стынет столько лет!

Возьмите кровь Бискайи жаркой
Безмерность северных широт,
И океанских миль подарком
Нас разделяющий порог,

Объятия пустых подушек
И расставанья – каждый миг,
И миг, что вдохновеньем служит,
И может, больше жизни нужен
Так он к самой судьбе приник,

В нём я к источнику святому
На поклоненье прихожу,
И в небо – в радости бездонной
Без «надо» сердце приношу!

ТЫ ИДЁШЬ

Истаявшего лета тёплые лучи
Уходят в ненадёжный топкий вечер,
И разумеется, есть тысячи причин
Нас наказать зимою бессердечной.

Сегодня восторгаюсь теплоте –
Пусть завтра будет холод, тьма, и дождь,
В невысказанность истинных потерь
Изысканно и лучезарно ты идёшь!..

183

ТЫ УШЛА

Прекрасна пламенем заката
Природа, пленница зимы,
Цвела полдневная прохлада,
И ускользающей усладой
Горело яркое: «Не надо!»,
Неслышно падало: «Прости!».

Пустынной памятью дорога
За поворот чудес влекла,
Красы – неизмеримо много,
Но вместе с летом ты ушла!

НУЖНЫ!

Распростёртые странные тени
Растекаются стылой землёй
И растерянно тянутся стоном лишений,
Затихая нетленной струной.

Осторожно и тихо восстанут
В свете томной и терпкой звезды,
И мы тоже не видим сквозь тонны порталов,
Как друг к другу сквозь мрак, безнадёжность причалов,
Как отчаянно тянемся мы!

ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ

Красное и чёрное – симфония заката,
Замок, спесь и рыцарь, бойня, яд и кровь,
Чувств высоких проблеск лучше не искать там,
С подземелий пыточных башни строил тролль.

Красное с зелёным – нежное рождение,
Жизнь восторгом плещется, песней новых сил,
Озаренья чистые – ясные, весенние –
Поклоненьем сказочным буйный ветер стих.

В разнотравьи ласковом догнивают латы,
Дождь отраву выхлестал – треснул пузырёк,
Освятилось вишенкой – озареньем сладким –
Всё, что в жизни яростной полюбить я смог!

184

ОГРОМНОЕ СЧАСТЬЕ

Нас лето о́бняло теплом –
Терпимым, ласковым, зелёным,
И сладкой нежностью текло
Благословенье лип и клёнов.

Весёлой ветреностью дней
Нас лето о́бняло дорогой,
Как будто свет сошёл ко мне –
Тебя и Солнца – озарённо много!

ПОСВЯЩЕНИЕ

Пушинкой искала своё назначенье,
Взрывая пространство безумием страстным,
Тебя так немного в телесном прочтеньи,
Ты так необъятна душевным богатством!

ОДИНОКАЯ РОЗА

Среди тысяч тебе подаривших красу
Я всего лишь одну, лишь одну принесу,
Бархатистым мгновеньем летящего лета
Пусть вся яркость твоя будет ею согрета!

ТЯГОТЕНИЕ

Знакомы мы без месяца – неделя,
Знакомы мы всего-то ничего,
Но что-то главное друг в друге разглядели –
Ранимых чувств хрустально-терпкий гений,
Терзаний душ слепяще-яркий свод.

В печали, радости и горести открытой
Не надо много, громко, пыльно говорить –
Собрать лишь память из серебряных наитий
И встречных ветров незапятнанный порыв!

185

Прозрачность озарённых слёз
В таинственных прикосновеньях,
Непризнанности горький гений –
Змеится наш закат без звёзд.

В прозрачных ослепленьях лета
Незримо зрело зло закатов,
Внезапные прозренья смерти
Змеились знанием – искать нас.

Раскрашенная в скромность нежность
Не отпускала страсть без боли,
Нас мир терял легко, небрежно –
В нелепость завтрашних историй.

СПАСИБО!

Осознание: всеми красотами
Воссоздано прошлое, сонное,
Не слишком, но всё-таки соткано
Надеждами – многими сотнями,
Веками, тысячелетьями, –
Когда я не видел тебя.

Когда я не видел тебя,
Я знал, что мы всё-таки встретимся –
Звучал во мне страстный набат,

И всё, что случалось рассветами,
Когда не сумели, не встретились –
Неясная наша судьба –
Взорвалась годами последними,
Взорвалась просторами летними
Взорвалась словами нелепыми,
Когда я увидел тебя.

Когда я увидел тебя,
Настала гармония в мире –
Тобой мне подарена лира,
И пусть мы измученно сгинем,
За всё, что ещё не остыло,
Спасибо, прозрений тропа!

186

ОСЛЕПЛЁННЫЙ

Пострадавший в этой снежной жизни
От восторга ласковых когтей,
Не увидел, не узнал и не услышал,
Как твой луч меня и обнял, и согрел.

В сутолоке одиноких полустанков,
В жарких ритмах ледяных ночей
Бриллианты ветренной огранки
Ослепили: наш рассвет исчез.

И теперь, в усталой безнадёге,
На закате неразумных дней,
Разменяв мечты в бессилье грогги*
Уплываю в блеск зари твоей.

—————

грогги – состояние «нестояния» боксёра, пропустившего
сильный удар

ВЛАСТЬ БОЖЕСТВА

Вы говорите мне: – пошли!
Вы говорите мне: – останься!
Я с Вами только так – на «Вы»,
И мир кружи́тся в Вашем танце.

За что такая благодать?
Ведь в ней – дорогою от Б-га –
Дано мне счастье страсти взять
И страсть отдать душе высокой.

Мгновенье это, задержись!
Ведь с Вами жизнь – мгновенье счастья,
(Лишь с вами все мгновенья – жизнь)
Божественною, Вашей властью!

187

ЛИШЬ ОТБЛЕСКОМ

Лекалом неприкаянной судьбы,
Ослабленным и утомлённым летом,
На переломе выгнутого света
Остановилось время на отметке «быть»,

Над телом лета билось пламя,
Металось в клетке званьем «жизнь»
И улыбалось светом – нами,
И отражало Вечности каприз,

Ломались обожжённые минуты
И рассыпались по асфальту,
Изысканно-цветасто обнажались путы,
Стекала в откровенья смута
Лилась лиловым откровеньем альта.

Лишь отблеском блистало счастье
Светлеющим от звёздности прибоя,
Девятый вал накатывал покоем
Неумолимой и горящей – Вашей власти…

ВУЛКАН ОГНЯ

Я искренне не понимаю,
И Вы пожалейте меня:
Зачем, почему Вы такая –
Из пены морской вырастая,
Вдруг стали вулканом огня?!

Забыты и нега, и ласки,
Дискантом звенит пулемёт,
И полные пламени глазки
Толкают ногами вперёд,

Сжигают изменой обратно,
Где тьмой истекает война,
И грохотом давит нас – ватна –
В бинтах облаков тишина…

188

УТРЕННИЙ РОМАНС

Прикрепили утренние руки
К перекрёсткам кремовый ноктюрн,
Искривились камерные звуки
В приквартальный и осенний тур,

Стихла ночь. Охрипшие колёса
Прокричали песню тормозов,
Подворотнями стекала осень,
Привораживая, как с утра рассол.

Город цвёл предзимней паутиной,
Окунаясь в утренний ноктюрн,
Шли путаны, возвращаясь, как с путины,
Путаясь в костюмах инженю…

АМУЛЕТ

Летели дни мерцанием историй,
Слагаясь илом в Лету лет,
Но день сегодняшний сегодня с тленом спорит:
Ты прелестью своей – священный амулет!

ХОЛОДНОЕ ВИНО

Звучит расстроенный оркестр
Сверкающих, холодных звуков
Слепым бесстрастием небес
И невозвратностью разлуки,

В беспамятство бесценной речи
Вплетается ненужный блеск
Воспоминаний, как чудесный
Жестокий луч пустых небес,

Пронзает сердце, как копьём, –
И необузданно открылись
Все смыслы, что внутри таились –
Вино из льда и неба пьём!

189

НЕПРЕХОДЯЩЕЕ

Пахнет летом улица и небо,
Пахнет летом утро и трава,
Светлостью твоей укрыться мне бы,
Расстелив луга, как из шелков кровать.

Лето пахнет будущим пожаром,
Листопадом чувств и осенью потерь,
Свежестью от пьяно-залежалых
Вновь пылающих, испуганных страстей.

Сверх созревших ароматов лета –
Твой прохладный, серебристый аромат,
Лето пахнет слабостью раздетой,
Пахнет летом сила твоих ласк!

УШЕДШЕЕ

Мои рассветные виденья,
Мои закатные мечты,
Забытой, изнурённой тенью
В тот день я помнил всё. Почти.

Не гаснущие страстно ночи,
Тобой искрящиеся дни,
И всё, что делалось короче –
Длиной в немеркнущие сны.

Простились в поздние прозренья –
В них стали снежными черты,
Всё гуще становились тени
На фоне бледного «прости» …

ВЕЧЕРНИЙ ЧИСТЫЙ ОКОН СВЕТ

Дома расстались с темнотой,
В них плещется тепло,
Пусть тьма, и боль, и злой разлом
Настигнут нас потом.

Хочу к тебе я заглянуть –
На высоту седьмого неба,
В твою осеннюю весну,
Где без меня всё пусто, слепо…

Одно мгновенье отниму –
И разобьюсь опять в паденье,
Тебя и небо обниму
И снова стану
Тихой тенью…

190

ЯРЧАЙШЕЙ, БЕСПРОСВЕТНОЙ НОЧЬЮ

Мне тишина тобой грохочет
Ярчайшей, беспросветной ночью,
Мир без тебя порочен. Впрочем,
С тобою тоже он порочен.

Непрочен, как непрочен мир!
В нём главная непрочность – мы.

Облокотились облака
На крик души за горизонтом
И рухнули. Дождём. Стократ
Не находя опору в Солнце.

Ты выходила поутру
Растерянной и нежной тенью,
А за тобой – порочно, пенно
Мир снова рухнул в грешный круг.

А я дождём избит, источен,
Стою, измучен, мал, как точка…
Но тишина тобой грохочет
Ярчайшей, беспросветной ночью!

СМОГЛИ…

Невнятно, испуганно и невнимательно
Разбилось в снежинки застывшее чудо,
Мы даже безумно пытались поймать его,
Но как же их много, снежинок бездумных!

А мы так воздушно смотрели друг в друга,
И светлость нас мучила нежностью утра,
Моя лучезарная! Вечность в испуге
Не приняла нас озарением мудрым.

В тенетах из буден мы бились, как птицы,
С колен поднимались и долго, и трудно,
Летали, и счастьем успели напиться,
Разбившись о хрупкость холодного чуда…

191

ПРЕКЛОНЯЮСЬ

Перед святым престолом светлости-любви
Я присягнуть готов на верность изумленью,
Рассветная душа и изумрудные глаза твои
Меня возвысили в бессмертный свет творенья.

Открыла ты волшебные миры,
Раздвинув разуменья горизонты,
Оттенком чувств божественной игры
Вдохнула жизнь в тончайших звуков звон ты!

Я песнь пою для всей Вселенской Знати,
Для посвящённых в сказочный союз,
Для изумлённых. Неба сини скатерть,
Я пью свет солнца – свет волшебных уз!

ПОЛОТНО СЧАСТЬЯ

Сегодня остановилось время.
Сегодня до вечера пью рассвет, и он
Необычен на вкус, и в нём новая тема:
Твои искорки в ней. Ярких, их миллион.

Я плыву и теряюсь в волшебность искренья,
Я хочу дотянуться к ликованию струй,
И в последний момент своего вдохновенья
Понимать начинаю мелодии струн.

А рассветы ведут в неизбежность сего́-дня,
Где все стрелки часов, все стоят на одном,
Где в безвременьи света восторженно-сводно
Хор счастливых минут пишет нам полотно!

ПРОВЕРКА

А ночью снова дождь пошёл
Умыл, и напоил, и обнадёжил.
Он смыл всю неоправданную ложность,
И стало всё как будто хорошо.

Нас понедельником обрадовал крюшон,
Мы стали веселее и добрее,
Ведь этой ночью тёплый дождь пошёл,
И мы поверили – он нас согреет…

192

В ДАЛЬ

В последних числах жаркого июня
Вдруг зачастили нежные дожди.
Они смывали пыль и обещали людям
Изысканные блюда: лишь дождись!

Слетались тучки плодотворной лаской
И выполняли обещание своё –
Скакали капли в обнажённой пляске
И продолжалась жизнь. И мы вдвоём,

И мы плясали в пекле от июня,
Смешны в неразумении своём,
Вкушали блюда в нежном свете лунном,
И виделось – мы в даль идём с дождём.

Вдвоём…

ПЛЕН

Силуэт последнего свиданья
Пленно высился в плакуче-сладкой мгле,
Обольстительной, прощальной данью
Собирался сказкою во мне.

Нас влекли полночные владенья
Многоликой власти божества,
И ликующих приливов тени
Ярко-страстно обнимали нас.

Нам остались светлые мотивы,
Грустный смех весёлых летних дней
И волнующий, холодный и красивый
Слов прощальных серебристый плен.

193

ПОД ШУМ ДОЖДЯ

Под шум прощального дождя
Прощения просить не смел,
Последний раз звенел апрель,
Я ничего от Вас не ждал.

Вы растворялись в синеву,
Стекая каплями стихов,
И приближая Ваш уход,
Текли виденья наяву.

Вы в них смеялись в небеса
Навстречу солнечным лучам,
И ветер счастье в нас бросал,
И нам был рад любой причал.

Под шум прощального дождя
Я был измученно-несмел,
Прощенья я просить не смел
И ничего от Вас не ждал…

И ЭТО – БЫЛО!

Затянулись зелёные дали
Заунывною былью пустынь,
И весенние песни проталин
Мне сегодня поёшь только ты!

В озарённой прохладе рассветов
Пил твой ласковой прелести взгляд,
И в усталой закатности лета
Пьёт наш вечер прозрений Земля…

…Мы давно обласканы Всевышним,
Где-то стынет жизнь, и мы – смешны,
Но летали мы над мира крышей
И Париж божественным нашли!

194

ВАМ ПЛАНЕТУ СПАСАТЬ!

Расскажу Вам о счастьи и боли
В ослепительном блеске вершин
И сыграю вам столько мелодий
На серебряных струнах души,
Сколько сможет поднять – и восторгом
Ваша Светлость принять разрешит.

Обольстительно, тонко, изящно
Вы разили всегда наповал,
Не бывало душевно несчастных
Там, где Ваши искрились слова!

Вы не просто умны – гениальны,
Вам выпячивать ум ни к чему,
Разве кто-то излишне нахально
В сапогах в душу хочет ступнуть.

Вы по жизни – светло и привольно,
Так, как песня плывёт в небесах,
И восторженной чашею полной
Вам душою планету спасать!

ТОЧКА ОПОРЫ

Мы проходим сквозь светлые тени,
Мы проходим прозрачные судьбы,
Неизмеренно мир наш потерян
Весь в обетах вполне безрассудных.

… Здесь кто-то только что стоял,
Иду, судьбы не замечая,
Пространство скорчилось в провал,
И мы цепляемся печалью.

Тот день стоял – пройти невмочь,
Аллея в осень пропадала,
Булгаковский кот-Бегемот
Заплакал против всяких правил,

А я цеплялся за тебя –
И безрассудно, и беспечно,
Пространство съёжилось в провал
И пропадало стоном в Вечность…

Всё в прошлом кадре, где ещё
Обвал. Пусть изменилась сцена –
Судьба растерзана в ничто,
В нём – счастья призрачные тени…

195

МУДРОСТЬ ДОБРОТЫ

Человек не получится без доброты
Понимающей, мудрой, святой.
Той, что ведёт его ввысь по пути
Всех озарений, как чистый исток.

Человек не получится без доброты…
Но я знаю: весь мир доброты – это ты!

И СНОВА

И снова сочинял стихи во сне,
И вновь терял во сне свои и Ваши силы,
Вы были вновь податливы и милы,
Не говорили «да», не говорили «нет»,

И лишь в истоме дрожь передавали мне,
И где-то вдалеке тихонько улыбнулись. По стене
Бродили те же тени, и всё тот же снег
Нас снова уносил в рассвет и день,

Когда Вы страстно улыбнулись мне во тьме,
Когда мы встретили свой настоящий плен,
И полетели, и нашли на всей Земле
Свою тропу тоски неодолимой…

Оклемался. Моленьем клематисов
Граммофонно кружило нас лето,
Я запел, и восторженно встретил нас
Краткий миг золотистым просветом.

Промелькнуло. Цветистое лето
Откружилось в осенние грозы,
Граммофоны клематисов слепо
Отыграли мгновенья просветов,
Их уже ни о чём не попросишь,

Лишь в душе – разорительный праздник –
Праздник чистых, сияющих зорь…
Оклемался. Но что же так дразнит
Миг, ушедший несметной тоской?!

196

ТВОЙ ВОСХОД

Ликующее, ласковое лето
В летящем опереньи светлых облаков,
И следствием стремительных набегов
Из быстрых туч исторгнуты легко

Потоки ослепительных ответов.
В них, после молнии предгрозового страха
Живительным теплом текла слезой отвага –
В ней свет восторга твой рождал восход!

С ЛЮБОВЬЮ К ВАМ!

Мы искали сказочные дали,
И скитаясь, в красоте нашли
Счастье в боли голубых проталин
И разбитые о счастье корабли,

В них мы плыли в бури и туманы,
Понимая всё безумие надежд,
Нам дыханья океана было мало,
Мы умыли солью наши раны
В ослепительно сверкающей воде.

Мы тонули в глубине бездонной выси,
В ранах соль составила слова,
Песней возносились страсти, чувства, мысли,
И летели корабли – любовью к Вам!

ТВОЙ ВЗГЛЯД

Раскисли в кашу свет и снежность,
В растерянности стыл рассвет,
Лучистый, ясный, нежный – прежний
Твой взгляд терялся в толще лет.

В изнеможении ложилась
Вуаль заката на песок
Воспоминаний, и приливом
Прибой забвенья стыл у ног,

В сияньи трепетного чуда
Сквозь плач растерянной зимы
Твой взгляд, пробив всю серость буден,
Пронзал, терзал… Слезой умыт…

197

В это дождливое, тёплое лето
Очень высокой вставала трава,
В ней потерялся безвольный, раздетый
Нашей судьбы – мой! Бездонный провал.

Косы распущенных трав волновались,
Не находили ответа в ветрах,
Мы разрывались истошно, провально,
В косы был вплетен пронзительный страх.

Слишком стремительно выросли травы,
Слишком восторженно тени неслись,
Что-то вчера не казалось мне главным,
Болью нашли нас разлуки послы…

ВИНОВАТ

Перед тобою виноват –
Не вымолвить словами,
Сквозь разорительный разлад,
Как в сновиденьях – невпопад
Пустые дни сновали.

Ноктюрн из солнечных лучей
Чернел печальной лужей,
В ней чистый белый снег исчез
И милый смех не нужен.

В нас таял чистоты наряд
В безумье чёрной лужи,
В ней отразился Солнца взгляд,
В ней годы светлые – зола,
Огонь сердец потушен.

Перед тобою виноват –
Стою в молчаньи стужи…

198

ЕЩЁ РАЗ

Проснуться, промокнуть подушкой
Последний, слишком сладкий сон,
И потянуться непослушной
Душой, и помнить, что влюблён!

Влюблён пожизненно и сложно,
Влюблён во сне и наяву,
Так жить, наверно, невозможно
В восторге боли. Так живут

Лишь сумасшедшие поэты,
Собою ограняя страсть,
И слишком неуёмным светом
Весь мир пытаются обнять.

…Неистово молиться свету,
И принимать собой мольбу,
И быть отчаяньем согретым –
Так жить! Во сне и наяву…

ЗИМНЯЯ СКАЗКА

Свежестью синего инея
В стиснутый страстностью плен
Неосмотрительно ринулись
Тысячи жарких проблем.

В мягкой пушистости вечера
Трепетом чистых ресниц
Всей своей недолговечностью
Иней нам в души проник.

Неисправимо прекрасные
Бархатно ветви вразлёт,
Нам неизмеренно-страстными
Искрами иней поёт!

199

ИСКРЫ СЧАСТЬЯ

НАШИ НАЧАЛА

Грехи простила нам судьба,
И небо опрокинулось улыбкой,
Чтоб по лучам и чистым звукам скрипки
Мы подняли́сь к заоблачным лугам,

Где чисто, высоко, сиятельно, рассветно
Хрустальные цветы в жемчужной наготе,
И страстью жертвенной, безумной, беззаветной
Восторженно струится милость наших тел.

Над прахом золотого безрассудства,
В туманах алых изумлений облаков,
Плывём мы – высоки и неподсудны,
Нас приняла́в своё безумие Любовь!

ОТВЕРГНУТЫЙ

Мы прощались ветрено и ласково,
В воздухе кружились ветер и туман,
И зоря измученными сказками
Растворялась в вечности без нас.

Мы искали в воздухе опору,
Свет мерцал без нас на самом дне,
Замирали выжженные споры,
Мы прощались в ласковом огне.

Мне уже не вырваться из круга
Ласковости опрокинутого дня,
Никогда я не войду без стука
В ту судьбу, где ты теперь одна…

200

БЕССМЕРТИЕ

Скользили по нетленности любви
Издалека, за много поколений,
Освобождались от зияющих провин
И гордо опускались на колени.

Кромешное пугало бытие,
Небытие кромешное пугало,
И эту жизнь оправдывала малость –
Божественность любви, что рядом с нами есть.

Издалека, за много поколений
Вскипала ослепительная страсть,
И каждый смертный в этой жизни бренной
Имел свой шанс бессмертным стать.

На время.

LONGING*

Причалили в причудливые сны,
Мечтая и спасти, и сохранить
Звучания отчаянной струны
И отыскать единственную нить,
Что вознесёт. Пусть в самый низ,
Но лишь с тобой! Прими, спаси и …
Извини…

Сегодня день вчерашний сник,
И все рассыпались и почернели дни.
А мы плывём в причудливые сны,
Где только мы. С тобой. Одни.

LONGING – (англ.) страстное желание

РЯДОМ С ТОБОЙ

Как изумрудная трава
Твоей души прикосновенья,
И крылья лебедя едва ль
Так вознесут чудес смятенья,

В просторах чистых глаз твоих
Застыли боль и ожиданье,
Не хватит мира нам двоим

Для изумлённого признанья,
Для лучезарного свиданья,
Для вдохновенного познанья!

201

МНЕ ТЕПЛО ХОЛОДНОЙ ЭТОЙ НОЧЬЮ!

Согрелись сугробы сиянием лунным,
В суровый, слепящий восторг,
И искрами ясными грезился смутно
Потерянный страстный простор.

Ожившие искры сверкнули, как выстрел,
Пронзив расставания миг,
И лунным сиянием грелись мы в чистых
Надеждах одежд снеговых.

ПОЖИЗНЕННО

Мелькают, смеются мятежные тени
Неспешностью нежных, ушедших надежд,
И ожерельями снежных кружений
Зажгла осень бал отрешенья одежд.

Ложатся причудливо тени смятений
Ажурною вязью в пожизненный круг,
Насмешкой жестокой кружа́тся сомненья
Из прежних улыбок и нынешних мук.

Налей всё, что было пожаром желаний
В бокал чистоты и жемчужности слёз,
И пей божество неизбежных терзаний
Вершинами мира и свежестью гроз!

ПОЛУ ВСЁ

Какое яркое богатство!
Какой живой и неживой
Звучит оркестр из листьев страстных,
Из падших, хрупких, нежных. Строй

Деревьев полуобнажённых –
Их заколдованность мани́́т,
И обрывается влюблённость
Среди желтеющих равнин.

Из недосказанности, «полу-»
Полутонов, полутепла,
Полуопавших, полуголых –
Ты насовсем и вся ушла…

202

НЕПОНИМАНИЕ

Последние две-три недели
Как будто тоскою истлели,
Как будто тобой отболели,
Как острою тьмою поленья
Вдруг вспыхнули и отгорели,
Скрывая на крохотной мели
Кораблик судьбы класса «прелесть».

Мы плыли из нежности – в завтра,
В холодную стылость от марта,
И тихим туманом Монмартра
Стекали нам звёзды на завтрак.

Непонятым ласковым летом
От нас убежали рассветы,
Последние два-три столетья
Плывём мы забвением Леты.

Твой лёгкий и светлый характер,
Улыбка сквозь серости марта –
Как боль в запечатанном маркой
В конверте, отправленном в завтра.

ОСЕННИЙ БЛЮЗ

Воспоминания встревоженными листьями
Кружились и кружились в серый полдень
И отстранялись неизбежно, тихо, истинно,
И растворялись в даль неслышным жёлтым воплем.

В последний день последнего пожара
Мы приближались к опрокинутой мечте,
Кружились листья, смертно отражаясь
Вчерашним днём, что не поможет нам ничем…

ВОЗЬМИ

Снизойди к нашим ранам без чисел
И омой их красою горячей
Из волшебной и радостной выси,
И пойми, что нельзя нам иначе!

…Мы столько шли сюда,
В обман стелился выстрел,
Я всё тебе отдам –
Всё тело, сердце, мысли,

Ты только всё возьми,
И наш волшебный остров
Мелодией пронзи
Насмешливо и остро!

203

НЕУБИЕННОСТЬ

Это просто неправда, что стал я
Так стар, что не помню три тысячи лет,
Это просто неправда, что я так устал,
Что строки для тебя больше нет,

Это просто неправда, что нету тебя
Оправданием благостных бед,
Это просто неправда, что надо опять
Не найти мой потерянный свет,

Это просто неправда, что надо забыть
Триста тысяч парсеков тебя,
Это просто неправда, что годы – слепы,
Озаренья измученно спят,

Это просто неправда, что правду искать
Я не буду в серебряной мгле,
Я с тобою опять, пусть стогривый закат
Убивает нас тысячу лет!

ИСТИННОЕ ЗВУЧАНИЕ

Транскрипция нежности встреч
В проекции «стылое завтра»
Звучит пронзительней всех
Восторгов, увенчанных прахом.

Я слышу мелодию ночи –
Твой чистый и страстный полёт,
Волшебностью утра грохочет,
Проснувшись, мистерия нот –

Твоих – неизменных и светлых,
Транскрипцией истинных звуков,
Спросил я у неба: – А нет ли
Билета обратного в утро?

ВДАЛЕКЕ

Я отдаю всё то, что не отдал тебе,
Другим, сиятельно достойным,
Но наш немыслимый предел –
Небес подарок мне –истлел,
Искрится лучезарной болью,

А ты берёшь немногословно
Непритязательную дань,
Как будто в рубище покорном
Бредёшь в обманутую даль…

204

СИТЦЕВОЕ НАВАЖДЕНИЕ

В вечернем зареве из ситца
И в ослепительности встречи
Из бездны волшебством напиться,
Нагой мечтою в Вечность лечь нам!

Припев:
… В нежных волнах волшебного танца
Я прошу, я молю Вас – остаться,
Ну, хотя бы возьмите с собой
Этот смех, эту ласку и стон,
И невиданной нежности стансы!

Вы улыбкою будете литься
И жемчужною радостью длиться,
Пусть безумностью дышит дорога,
И в туманной дали синеокой
Вы – в серебряном платье из ситца…

И в Париже, и в Рио, и в Ницце
Вы – в простой гениальности ситца,
Вам, богине, пристало искриться
И Землёю, и небом, и ситцем!

205

Расстилалась и лилась, сплетеньем слажена,
Ласковая лёгкость-благодать,
Белой былью из снегов была украшена,
Унесла с собою беды и года,

Из весенней прелести цветенья
Ввысь рвалась и песня, и судьба,
Души вырастают из мученья –
Слепотой – и ужасом прозренья
Мне досталась эта высота!

ТОБОЮ

Я осеннею мглою укрою
Наше чудо с тобою. Напоят
Солнца светом и звёздным прибоем
Нашу душу, в которой нас двое,
Искры счастья волшебной игрою.

…Всё, что было, любовью укрою,
Всё, что есть, озаряю тобою!

ПРОЛИТАЯ БЛАГОДАТЬ

Сегодня дождь прошёл немножко,
Сегодня начался октябрь,
Намокли тротуары, кошки,
И радостны олим и сабр*.

Дождь – нежный, мягкий и короткий,
На годы – просветлённый мир,
Сегодня ласково и кротко
Нас обнял на короткий миг.

Твои объятья – миг короткий
В столетья – просветлённый миг,
Пронзительный, безумный, кроткий,
Отчаянный восторга крик.

Жизнь полнится бесценным мигом,
Возведенным в бесчинства лет,
И Женщина – слезой пролитой
Омоет тень, которой нет…

олим и сабр – вновь прибывшие и родившиеся в Израиле
жители страны

206

В утренних сумерках вновь намечались
Наши потери с тобой,
Нами кричали седые печали –
Жгущая, белая боль.

Радость туманная в день истончалась,
В трудный, потерянный день,
С нами закатное утро осталось –
Ночи сияющей тень.

СТИХ-ВЫСТРЕЛ

Раздвинув вздор суровых гор
Столпотворений,
Не подведу – веду простор
Стихотворений,

На поводу своей мечты,
Где парус алый,
Прошу тебя: скорей прочти
Зари край малый,

И вдалеке, где счастья тень
Для нас пропала,
Закружит ночь, укажет день
На нас провалом.

Средь лихолетья стылых гор,
Где в вечность пики,
Читаю страстный приговор:
Яд рифмой выпить!

Среди безмолвности гряды
Суровой выси
С трудом держу – обвал затих,
Прозреньем мысли,

Но горы сдвинутся опять,
И нам второй раз не поднять
Тот самый чистый,
Прекрасный, страстный, белый стих,
Что среди самых лучших книг
Вознесен в вечность для двоих –
Один стих-выстрел!

Нам горный стелется парад
Безмолвных пиков гордый ряд
На месте, где цветущий сад
Один раз вызрел,
Один раз вызрел,
Один раз вызрел…

207

ЧУДО НЕЖНОГО ПОКОЯ

Как нежность ласковой травы
Твоей души воспоминанья,
Так изумлённые волхвы
Стелили светом предсказанья,

Какой несказанный пассаж!
Ты – чудо страстного покоя,
Восторг и прелесть чистых глаз
Боль ожидания не скроет…

НО БЫЛО, БЫЛО…

Мы были с Вами так близки,
Что и микрону не простим
Несовершенства, несовершенства,

Мы были с Вами так близки,
Что раскалённые пески
Несли блаженство, несли блаженство,

Мы были с Вами так близки,
И… Близость рвали на куски
Слепым круженьем, слепым круженьем,

Мы были с Вами так близки,
По жизни пепельной тоски
Мы шли суженьем, мы шли суженьем,

Мы были с Вами так близки,
Но обрывали все ростки
Одним сужденьем, одним сужденьем.

Но всё же были мы близки!
Под сводом ласковых ракит,
У обольстительной реки –
Судьбы крушеньем, судьбы крушеньем…

208

КОСМИЧЕСКИ-КОМИЧЕСКИ-
БЕЗМЕРНАЯ БЕЗДОННОСТЬ

Простились в бездонности Космоса,
Стоя на пыльности улицы,
Галактикам в стороны броситься,
И нами, безумными мучиться.

Нарушив Вселенский порядок,
Ослепшее «завтра» вмешалось,
Молчание высилось рядом,
Когда мы в ничто уменьшались.

Подхвачена нищей Галактикой,
Унесена в смертные дали,
Каким-то чванливым пилатиком
Нас время убийцей достало.

В пальтишке «джерси», чуть заштопанном
В лазурь отгоревшего лета
Швырнула Вселенную в штопор ты,
Растаяла дымкой в нетленность.

… И звёздным раскинулась пленом!

ЖИСТЬ, ЖЕСТЯНКА!

Прокричали светлые печали,
Очертили вечер серебром мечты,
Наши тени трепетно встречались,
И слезой ушедший миг затих.

Осторожно прикоснулся к чуду
Лаской ночи краденых надежд,
Мне в себя поверить очень трудно,
Хоть до пляски чистых душ тобой раздет.

Не поверят светлые начала
В осень из ушедшего «прости»,
Нам испить Вселенной было мало,
Счастья беспросветные пути!

Сбиты ноги по дороге к правдам,
Боль прозрачна и уже светла,
Жизнь хрупка, хрустальна и нескладна,
И в душе – сиятельный разлад.

209

НЕ ПОМЕНЯТЬ…

Снова стонут старинные стены,
Снова тычут в нас стрелки часов,
И ответами стынут надменно –
Души комнат облапил засов.

Переполнены маревом страны,
И звенящей стрелой тишины,
Крик, отправленный памятью ранней,
Слышу – странник безмерной страны.

В этом призрачном мире стенанья
Мы не стали друг друга искать,
Всё здесь выжжено скорбно и странно,
И ничто мы не можем менять…

НЕ ВЗЯЛ

Шепчет дождь шелками и муарами
Шелестящее и шаткое «прости»,
Всё ушедшее неспешно тешит ранами,
Там, где ошибаются пути…

Звёздный шлейф твои укутал плечи,
Плачет дождь, а я за всё плачу,
Ошибаемся, и дождь ошибки лечит,
Всё ушедшее – в шатре шагрени чувств.

Не спеши: шаги в тумане плавны,
Дождь уносит все тревоги. Шаль
Без тебя лежит ошибкой ранней,
И ушедшего уже почти не жаль…

Дождь улыбки спрятал, не иначе,
Все мечты с собой уносит в даль,
Дождь шуршит и плачет – это значит
Знает он: я всю тебя украл!

210

ОТСВЕТ СЧАСТЬЯ

Блуждала в памяти улыбка
И отражалась на устах,
Как будто раненая скрипка
Чудесной, светлою ошибкой
Ту ночь ласкала до утра,

Звенела сладостно прохлада
Слегка остывших летних грёз,
И согревалась кровью жаркой
Вином воспрянувшая гроздь,

Лицо безмолвно отражало
Видений страстных чудный мир,
Как будто зеркало дрожало,
Отсвечивая свой кумир!

ЛУННЫЙ СВЕТ

Лунный свет облетает пределы
Переплетенных судеб простых,
Колдовским перламутром нетленным
Обещает продленье мечты,

Вдоль луча колокольчик волшебный
Еле слышно плетёт свою нить,
И из плотских объятий – проблемных
Души выскользнут – поговорить…

Тот, кто помнит прозренья планеты,
Светлых лет ослепительный след,
Наливайте в бокалы столетий
Юной ночи блистательный свет!

Небо, грозою умытое,
Светом рассветным слезилось,
И чистотой небожители –
Этим рассветом пронзились.

В даль-глубину синеокую
Я уносился мечтою:
Жизнь свою – рану глубокую –
Светом рассветным умою…

211

МЕЖДУ НАМИ

Васильковые, с запахом неба
Непосильно-простые слова,
Ты связала чуть больше пробелов,
Чем я мог и собой создавал,

Развиднелось в наивном пространстве
Васильковых доверчивых слов,
И пробелом в пол жизни из стансов
Океаном меж нами – любовь…

СЧАСТЬЕ

Счастье – когда по лужицам
Ты идёшь босиком,
Кру́жится, кру́жится, кру́жится –
Счастье моё кругом!

В небе сверкнуло звёздочкой
И на Земле – травой,
Счастье моё получится
Только одной тобой!

НА ЗАКАТЕ ДУШИ

Всё, что есть у меня,
Всё хочу поменять
На коня, дорогого коня,
И восторгом степи
Промечтать, проскакать
Все года и века,
Что сумел потерять,
Все – до самого чистого дна!

И увидеть тебя
В той несметной степи,
И в огне, на закате души
Приподнять на коня,
И скакать, и скакать!

… Мне с тобой –
без тебя – не прожить!!

212

МОНО-ДИАЛОГ

Вы, кажется, что-то сказали?
Не говорите, что ничего!
Как шумно в пустом тесном зале…
Да это же стон по вискам! Что, развод?!

Да мы с Вами больше, чем свадьбой,
И храмом для нас – небеса!
Да что значит страхом украден?
И что за слеза на глазах?

Зачем Вы так громко молчите?
Зачем так бездонны глаза?
Что, Вы для меня – не учитель?!
Вам нечего больше сказать?

Вы – бархатно рядом, так близко,
За тысячью вёрст и границ…

Я в зале небесном пылал обелиском,
Торжественно падая ниц…

ИМЯ ТВОЁ

Любовью Женщину зовут,
В Земном пространстве лишний труд
Искать иное назначенье,
Души святое наважденье
И прелесть каждого мгновенья –
Ты именем своим вокруг!

МОЖЕТ БЫТЬ

Наслаждаясь сладостью прохлады
Чистого и светлого апреля,
Синевой проснувшегося сада,
Беспризорной радостью капели,

Вздохом, лёгкостью, прозрачностью надежды,
Необременительностью взгляда –
Холод, зло ушли, и всё теперь, как прежде,
И быть может, большего не надо!

213

РАЗЛИТАЯ УЛЫБКА

Сиюминутная сиятельность улыбки
В смятениях несметного луча,
Случайно поселившего печаль
В исканиях отчаяния скрипки.

Туманное течение начал
Искрилось невозможностью кричать
И волноваться о пленительный причал,
Он нас безумно, ласково качал…

Летели годы Вашим озареньем
В далёкое, несмелое «прости!»
И представали невозможностью нести
Далёкие сиянья просветленья.

Но нежен был нездешний аромат
Пролившейся и ласковой улыбки!

КУМИР

История Эстер раздвинула просторы
И выплеснулась новым пониманьем в мир,
Ну кто из «сильных» может с вами спорить –
Всесильной слабости пленительный кумир!

Воздушной, ускользающей, неверной дымкой
Заполнило весь мир святое божество,
Невероятным переливом чистых вод –
О, Женщина! Заметив, не проходишь мимо,

Ты – на моей Земле – небесно-светлым гимном,
Ты – жизни основание и свод!

ЕДИНСТВЕННАЯ
(акростих)

Проснулся удивлённый, просветлённый мир,
Открыл глаза – отчаянные, синие,
Дрожал в них неба просветлённый крик,
Сомнения – твои, бесспорные рождали линии!

Надёжность безнадёжной красоты,
Едва родившейся – уже готовой к смерти,
Живую силу слабостью проверьте –
Нас вырванное чудо не простит…

Идите и не наступайте на цветы –
Кромешна безнадёжность, если вдруг – не ты!

214

РАССТАВАТЕЛЬНОЕ НЕПОНИМАНИЕ

Сминались сомненья в столетья забвенья,
И милость не снилась сияньями тьмы,
В пронзительный вечер срывались ступени,
И ливень осенний безлико нас смыл.

Сонаты сливались с молчанием ночи,
И так же – похоже – смолкали сонеты,
Они загорались – и вот уже нет их,
Как нет, нет и нас средь сомнительных прочих.

Вокруг – безысходная серая вата,
Мы рядом – и так бесконечно далёки,
У квантовой физики нету понятий,
Чтоб описать эту странность. Полёты

В сомненьях сминающегося пространства –
Мы – вместе, и – в разные, разные стороны,
Любовь – это больше, чем светлая странность,
Украли её сумасшедшие во́роны…

РАССТОВАТЕЛЬНОЕ НЕПОНИМАНИЕ
(второй вариант)

Стирались сомненья. В потоках забвенья
Нам милость не снилась. Сияньями тьмы
В пронзительный вечер срывались ступени,
И ливень осенний нас яростно смыл.

Вокруг – безысходная серая вата,
Мы рядом – и так бесконечно далёки,
У квантовой физики нету понятий,
Чтоб здесь описать эту странность. Полёты

В сомненьях сминающегося пространства:
Мы – вместе, и – в разные, разные стороны,
Любовь – это больше, чем светлая странность,
Украли её опьяневшие во́роны…

215

ЛИХАЯ ДОРОГА

Целую след её духов
И следую за ней,
Я слеп, я – слепок из грехов,
На самом грустном дне.

Меня, безумца, не простит
Простой Земли простор,
Смогу ль когда-то дорасти
И пить её восторг?

Пронзительно сияет день,
Пропавший вслед за ней,
Средь аромата смертных стен
Кричу я – слеп, и глух, и нем.

По веренице мёртвых дней
Я следую за ней…

НЕ ХА-ЧУ!

Мне мольфарка* предсказала
Скорой смерти перспективу,
А ещё сказала, жалко,
Ведь могу прожить немало:

– Лишь забвенья одеялом
Ты прикрой восторги дива,
Позабудь, что чудо было!
И дала кусочек мыла,
Смыть божественную милость.

Ну, а я спросил верёвку,
Чтобы было, что намылить:
Жить без памяти и боли,
По своей, не Божьей воле,
Долго, коротко ль – не важно:
Жить без памяти мне страшно!

Нет, не взял мольфарки мыло,
Жизнь просроченная стыла,
Серый волк из старой сказки
Дал мне лапу светлой лаской,
Рядом лёг закатной тенью,
Может год, а может, день, и…

Унесёт меня он к ней, и
Страстно, радостно, не бренно
Мы пойдём сквозь боль и время
В Вечность. По лучам нетленным.

мольфарка – западноукраинская знахарка, гадалка

216

ПРОБЛЕСК

В эту пьянящую ночь
Ветер чудес уносил нас,
Нежно-сиреневым сном
Вечер укрыть нас не в силах.

Ты обернула меня
В ласку серебряных песен,
Ветер просторы сминал,
Чтобы летели мы вместе!

Боль в изумрудных глазах –
Свету надежд – окаём,
Чистых небес бирюза
Нас уносила вдвоём

В эту пьянящую ночь,
В этот испуганный рай…
Нет! Почему же «пора!»?

Утро – из жизни иной…

ДОЖДЬ ВОСПОМИНАНИЙ

Ну вот – сомнительная радость:
Дождь посетил нас в ноябре –
Холодный, мокрый – просто гадость,
Залил, как рыбу тусклый бред.

Да, заливная эта – гадость –
Вам скажет каждый ипполит*,
Когда ненужное – вдруг рядом,
А нужное – опять болит…

Холодным строем слёзы льются
Снаружи каждого окна,
И растекаются вдруг лужей
Внутри тебя, меня. Одна

Вина, как дождь наш общий,
И тучами закрыта синь,
И расплывается, смеётся
Незрячий день лихих годин.

ипполит – обобщение замечательного персонажа, Ипполита из
знаменитого советского фильма

217

ТВОЯ ТИШИНА

Истошно надрывалась тишина,
В бездонность неба падали испуги –
Растерянности оробевшей слуги –
Когда истошно надрывалась тишина.

Истошно надрывалась тишина,
Когда ты, улыбаясь, уходила,
Всё так же вдаль прищуривалась мило,
И золотая прядь воздушною была.

Нет, ты совсем, ты никуда не уходила –
Наполнена небесной, нежной силой,
Меня отринула, слезой расправив крылья,
Улыбкой обозначила финал.

Вокруг истошно надрывалась тишина.

НЕ-ТАЛЛИНСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Стирались выстрадано дали,
Терялись в немощи следы,
Нас обнимал осенний Таллин,
Пытаясь древностью сразить.

Светло нас улицы носили,
Таверна обнимала нас,
И «Вана Таллин» ложкой ливня
Неповторимо нас потряс.

Всю ночь бродили вдохновенно
По светлости своей мечты,
По отраженьям, древним сценам…

То был не Таллин!
И не ты…

УЖЕ

Уже ноябрь не греет низким Солнцем,
Но всё ещё пытается согреть,
И в осени плаще – заплаканном и тёмном
Мы потерялись… на ближайшие сто лет.

В пространстве осени нет места для улыбок,
В туманах тонет звук – и стон, и крик, и смех,
Лишь капает печаль, тоской стекая с нимбов
Своих страдальцев – из счастливцев по весне.

Мы плыли в этой жизни с важным видом,
Но заблудились, потеряв свою весну,
И осень нас ведёт – куда-то вдаль и мимо,

Я больше никогда к тебе не прикоснусь…

218

ДРАГОЦЕННАЯ ПРОСТОТА

Моя босоногая женщина –
В простом – изумрудном полёте,
Туманным, таинственным жемчугом
Вы с лунностью трепетно льётесь!

Как пленник слепящего счастья,
Стою на счастливой до боли земле,
Здесь отсвет божественной власти –
Твой взгляд – изумрудный стилет –

Простой, гениальный, божественный,
Искристый, горячий, влюблённый,
Тобой, босоногая женщина,
Наполнен весь Космос огромный!

Я искал тебя рядом с сонетами
И с рассветностью – яростным смыслом,
Я шагал между ветрами светлыми,
Неизмученный грязными мыслями.

Оставляя немного из малости
Задыхался сиянием счастья,
Опрокинутый в омут ненастий –
Невозможностью вечности травести.

Развзрослелся до горьких бессмыслиц –
Перевёрнутых образов радости,
Из бездонности истин напиться,
Чтоб понять – ничего не наладится…

Заплатить за мгновенья искристые
Непомерною болью потерь,
В монологе житейском – артисты мы –
Одиноки в толпе из людей.

219

Это было осеннее золото
Листьев, света и голых молчаний,
Мы – на лодочке – облаке крохотном
В безвоздушности гордых причалов.

Золотились рассветы улыбкой
В опрокинутых гордостью истинах,
И мы падали – долго и искренне
В непонятливость осени зыбкой.

ХОЧУ

Уже сентябрь, и обмелела речка,
Тоской свои наполнив берега,
И светлое, нездешнее сердечко
Наполнила такая же тоска.

Разбиться вдребезги о сентября пороги,
Упасть, обёрнутым тоской навзрыд,
И целовать твои следы, как строки –
Им бесконечно недосказанными быть!

НАВСЕГДА – СЕГОДНЯ!

Я дарю Вам сегодняшний вечер
И себя на его мостовых,
Протяните ладони – почувствуйте вечность:
Из вчера – в волшебство, это мост – я и Вы!

Подарю – Вы примите подарок,
И в ответ подарите свой плен:
Вы пленительны! Вся, без помарок!
Так возьмите меня… Насовсем!
(Согласен и на Гималаи.*)

Согласен и на Гималаи – отзвук попсы Маши Распутиной

220

ДРАГОЦЕННОСТИ

Мы стоим на краю, на зелёной лужайке,
Здесь срывается вниз суета,
И порогом откроются бездны и тайны,
И прольётся излётом судьба.

Оступиться слегка, ненароком, случайно,
Заглянуть в пустоту «никуда»,
Где не можешь сказать – затруднительно крайне –
Что-нибудь светом звёзд передать…

Позолотой тепла, изумрудом лужайки
Почему-то кружит голова,
Если что-то терять в нашем мире мне жалко –
Драгоценности эти, и страшно, пожалуй,
Ласки, полные золота – наши чудо-слова!

ПРОПАВШИЙ МИР

Нас окружало королевство страха –
Бегущих, безразличных декабрей,
Здесь падали надежды тёмным прахом,
И застывали розы в снежном серебре.

От нас не оставалось даже те́ней
В упавшем, бессердечном январе,
Нас письмами терял февральский гений,
И вслед тебе холодным всхлипом мир горел…

ИЗ ПЕНЫ МОРСКОЙ
(подпись под фото)

Спонтанно-случайно,
Немыслимо-пенно
Ты стала стучаться
В мои перемены,

Как все Афродиты
Из пены морской
Сумела родиться,
Нарушив покой,

И всё мирозданье
Промолвит в тиши:
Бежать с фотографий
Своих не спеши!

221

ОСЕНЬ НА ВСЮ ЖИЗНЬ

Поскользнулась в зимние пороши
Наша неразгаданная осень
И ещё не стала нашим прошлым,
Но в снегах декабрь – подростком бо́сым,

И январь не заморозил и не понял,
Пять подряд погибших февралей,
Сколько неподвижности и боли
В суете мятежных, острых лет!

И апрель, и март метелью подвенечной
Не сумели к алтарю нас провести,
Как и май – дорогой светлой, вечной
Заблудился в темноте, забыв сказать «прости»!

Лето заморозило в июнь нас,
И июль сорокоградусной жарой
Обжигался холодом приюта –
Нищего приюта для сирот.

Августом мы созревали в тягость
Колоса, опавшего в межу,
Осень сентябрём вела в октябрь нас,
Чтоб ноябрь явил нам свою жуть.

Всё пять раз сумело возродиться,
Нас 12 месяцев не бросят:
Поит нас всю жизнь живой водицей
Наша неразгаданная осень!

ПРОСНИСЬ!

Проснись серебристой песней,
Коснись серебряных грёз,
Насмешкою в поднебесье
Сияние северных звёзд.

Просеивая пространство
Пресветлых солнечных слёз,
Рассею семантику странствий
Двуличных бессмысленных слов,

Быть может, рассветною песней
Сумею тебя разбудить,
И ты пощадишь меня с нею,
Твоей красотою немею,
Божественная Юдифь!

222

ЛЕНИНГРАДСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Секунды складывались в нежность
И уплывали в никуда,
Зелёным пламенем надежды
Сгорала собранная дань

Беспечных ароматов лета,
Рассветных майских ветерков,
И всё, чем были мы согреты,
Забрал с дождями Петергоф.

У Эрмитажа закружился
Осенний, жалобный мотив,
Мы слишком долго в неге жили,
И мир нам это не простил.

ОБЕЩАЮ!

Август месяц. Разорвано время –
В неизбежность разлуки окно,
Зыбкой тенью истаяла тема,
Титры жизни развёрнуты в ноль,

В бесконечность и мудрость покоя,
В равновесье нетленных картин –
Я от этого, может быть, взвою
И вернусь. Если скажешь мне ты!

И СНОВА – ТОЛЬКО ТЫ!

Твой озарений чистый свет,
Твоё горячее сиянье,
Ты – мой единственный ответ
Больным мирам. (Увы, и я – в них!)

Я синей болью окружил
Твоё, моё существованье,
И этим ясным утром ранним
Твоим благословеньем жив.

Слезой скатилась с неба ты –
Необъяснимым ароматом,
Им все миры мои объяты,
Ты даришь светлые мечты,
Тебе подвластны все закаты,
Рассветы, радости, утраты,
И неподвластна… только ты!

223

НАУЧИСЬ!

Я рискну разбудить грозу
И сверкающую слезу
На руках в небеса понесу,
Чтоб упасть и умыть красу
В благодатной долине, внизу.

… В нежных звуках запретного вальса
Я прошу вас вздохнуть… и остаться,
Я скажу, нет, спою:
В вечных звуках запретного танца,
Может быть, нам сегодня удастся
Ослепить темноту, научить немоту
Умываться в слезах и смеяться!

ПРОШУ!

Принеси озаренье и радость
В нарисованный сказкою край
И бесценным и солнечным кладом
Беспросветные будни укрась,

Пронеси, как своё обаянье,
Лёгким вздохом безумного дня
Изумлённое света сиянье –
Всё, что сгорбленной жизни изгнанье
У тебя не сумело отнять!

СЕКУНДЫ НА ВСЮ ЖИЗНЬ

Разорительно и посредине
Славных дел, разгильдяйства и бед
В паутине сомнений и тины
Я бегу. Задыхаясь, к тебе.

День, и ночь, и измученный праздник,
И слепящая боль впереди,
Неизменно-изменчиво счастье –
Оступилось в неправый вердикт.

Изнурённо пылают закаты
В задушевно-застывшей тоске,
И задушено-невиноватый
Пляшет джигу бездушный аскет.

Ну, а я? Ну, а я – посредине,
Неподвижный – бегу и бегу,
И беззвучно кричу: – О, простите!
Я – невольник счастливых секунд.

224

ЗИМНЯЯ МОЛЬБА

Потерянно срываются дождинки
И замерзают на лету,
Вуаль забвения накинь-ка –
Седые месяцы цветут.

Нас не согреет льдов сиянье,
Косых лучей немой укор,
Как нищий просит подаянья,
Молю за белой страха гранью
Тепла души – в твоём признаньи –

О, изумрудный твой покой…

СИЯТЕЛЬНОЕ КРУЖЕНИЕ

Престижно, важно и надёжно
Жемчужным ожиданьем губ,
Ожившим ароматом сложным
Бокал хрустально нежил глубь.

Живым укором зимней стуже
Дрожал алмазно страстный блик:
Он нас сиятельно закружит
В чудесный миг, что нас настиг!

ПОТЕРЯННОЕ ЧУДО

Растекалась пелена тумана
Из намёков стылого дождя,
На губах растрескивались пряно
Из обманов стылые слова.

Облаками выплывали страны
Странными обрывками чудес,
На крестах кустов собрались манной,
Не спасавшей; не спасал и крест,

Переменой в утреннем тумане
Растекались чувства и ручьи,
И осталось до смешного мало
Чуда из потерянной любви…

225

ИЗУМЛЁННЫЙ СОН

Озаренье, озаренье, озаренье –
Тобой, изысканной душой!
Но что за тени, что за тени?!
Да это дождь разлук пришёл…

И опустившись на колени
В воспоминаний светлый стон,
Избранником святых мгновений
Тебя я вижу – светлый сон…

С тобой… Во сне… Я не ушёл!

ПРОСЬБА

Сохраните меня в своей памяти,
Сохраните,
Озарений мы связаны нитями –
Сохраните!
И в последний миг помяните –
Сохраните!
В свет души – в чистоту криниц –
Сохрани!
Как росой лесов, ты проснись –
Сохрани!
И красой весны –
Сохрани!
Глубиной вины –
Сохрани!
И грозой войны –
Сохрани!
В свет-простор миров, без границ –
Сохрани!
В свои страсти-сны –
Сохрани!

…Как богиня, меня ты хранишь,
В недописанность наших страниц –
Сохрани меня, сохрани!

НЕ ПОТЕРЯТЬ!

Время журчит нам и ласковым золотом
Нежно стихи обнимает,
Неоднозначностью, песней и звёздностью
Радостно-светлого мая,

И из недвижности страстностью дышится –
Отсвет костра на стене,
Жемчуга вздохами счастье колышется
Памятью боли во мне!

226

ВСЁ, ЧЕМ ДЫШИТСЯ

Мы недвижны, как часы
Склоном Вечности,
Только сердце в гром стучит
Стоном в честь её,

Измерение внутри
Озарением,
Нам луч солнечный горит
Ослеплением,

Тенью падать на песок
Бездыханности,
Как пророк свой стон изрёк
Сроком давности,

И бежать через года
В неподвижности,
И секундой разгадать
Всё, чем дышится!

СЛЕПОЙ ДОЖДЬ

Дождь. Уважаемый. Спокойный.
Достойный всяческих похвал.
Добром измоченным исторгнут –
Он о́бнял город, дом, кровать.

И я лечу во снах вольготных
Под шум задумчивый дождя.
И мне уже почти не больно,
Я знаю: ты забыла ждать.

Спокойно, тихо небо плачет,
Не видно нам смятенья туч…
И ты спокойна. Это значит:
Ты держишься. Нельзя иначе!

А я – слепым бездумьем трачен,
Твоей грозы не вижу тут!

227

ЗАБЫТЬЁ

Круто замешано,
В боль занавешено
Сердце твоё,
В дальние страны
Завёрнуты раны,
И – в забытьё,
Знали-не-знали мы,
Но потеряли мы
Дивный восход,
Грёзы угрозами,
Чёрными розами –
В зеркале вод,
Мы неизменно
Пытались нетленно
Объять небосвод,
И закружило
Пожаром по жилам
Нас счастье, и вот
Брошены в крошево
И запорошены –
Вот наш полёт,
За океанами
Болью и ранами
Сердце твоё,
Светлыми гранями,
Дальними странами,
Звёздами странными
Падаем в раны мы,
Падаем в раны мы,
И в забытьё!

МЫ С ТОБОЙ

Над нами вечер в ночь скатился,
Залив собой уют,
Цветок заката распустился,
И звёзды нам поют,

Всё больше ломоть чёрный неба
Нас кормит забытьём,
И ночь плывёт, как чёрный лебедь,
Сбивая нас крылом

В волшебный сон: мы в нём растаем
И с ночью проплывём
Потерянным, чудесным краем,
Где мы с тобой – вдвоём!

228

Дождь стучится в лужи, в осень, в души,
Рассказать торопится взахлёб
То, что знать мне раскалено нужно,
Без чего немыслим мой полёт.

Дождь слезинки пригоршней бросает,
Как их много – очень много у него,
И изнеможением изысканных красавиц
Не находит свет спасенья моего.

Уплывает призрачное счастье,
Дождь не смог понятно рассказать,
Как опять принять святым причастьем
Всю Вселенную в сияющих глазах?!

СМЕ՛ЛИ!

Такой же длинной, как ласка ночью,
Лилась небес тишина,
И светом лунным, святым, непорочным
Она нам была суждена,

Совсем немного вечность подвинув,
Мы долгих мгновений ласковый шёлк,
Не смея дохнуть, как в искрящийся иней –
Нас миг изумрудный безумно нашёл!

И сладостный ветер шептал нам рассветы,
И парусом чистым смеялась душа,
Друг другу несметно дарили обеты,
Так верить в них смели, как жить и дышать!

ПЕРСПЕКТИВА ИЗ РЕТРОСПЕКТИВЫ

Бескрайнее вчера взметнуло боль и счастье
Сиянием растерзанных сердец,
Пусть неизбежность и украла наши страсти,
Здесь день сегодняшний вчерашним днём воскрес.

Прозрачное «сегодня» призрачно стекает
В разутое, немытое «прости»,
И кается безумной болью капель,
Хохочет: нам с тобой не по пути!

А завтра? Завтра нам с тобой наступит,
Как наступили мы на мины из невзгод?
Добьёт нас обнаглевшая простуда:
Мы – не в себе, со мной – не та,
С тобой – совсем не тот!

229

ВЕРЮ!

Обласканы, обвенчаны
Горячими ночами –
Таинственными, вечными,
Без привкуса печали,

Мы мчались, ох, отчаянно
Беспечностью и кручами,
И не смогли причалить в них
Подаренным нам случаем.

Мы замок не построили,
Но в хижине, под кручами
Остались счастья промилле,
Что мы случайно пролили…

Там ждёт заветный ключик нас!

ПОРАЖЕНЬЕ

Изнемогая презумпцией грозности,
Взрывая заглавных петард фейерверки,
Ненужностью вызрелся сложный и поздний стих,
Рифмуя узор неизмеренно-терпкий.

В озоновой знойности стон открывался,
Сгорали обеты нездешним резоном,
Вползала назойливо проза в кровати,
Сжигая поэзии все горизонты,

Танцуя, запрыгали молнии злые,
Змеёй расползалось небес отраженье,
Слезой озаряя забавы чужие,
Мы тихой грозою зажгли пораженье…

НЕТ НИЧЕГО ПЕЧАЛЬНЕЕ НА СВЕТЕ…

Муж и жена. Жена и муж. И время,
Расчерченное паутиной дней, ночей,
В ней неизбежность ждёт неслышно, дремлет,
Но говорит потом: – Она – моя! А ты – ничей!

Последнее «прости» – она и свет уходят,
В системе тонкой измерения двоих,
Счастливые – теперь до боли – годы
Спешат его своей слезой пролить,

Пол века и чуть-чуть. Муж и жена. И снежность
На память, на виски, на чувства – как вина…
Обременённые собой в такую нежность,
Которую ничем не разорвать. Муж и жена.

230

ТВОЕЙ СВЕТЛОСТИ

Ярко-серое небо слепящими тучами
Заполняет полдневный простор,
Разорённым, в туман уплывающим случаем
Так же слепит ушедший восторг.

Постигаем мы светлость сквозь серые тучи,
Сквозь туман и разлад бытия,
После яркости молнии, светлость измучив,
Потерялись во тьме – ты и я…

Но сквозь веки веков, сквозь туман континентов
Пробивается светлый восторг,
И я слышу твой голос, сияньем согретый,
Голос трепетный, сказочный – твой!

КАМНИ. ВЕЧНОСТЬ. ИСХОД

Вы скажите мне что-нибудь тихо и нежно,
А потом… Пусть меня разрывает беда!
Но скажите мне что-нибудь светом надежды,
Это будет со мной. Навсегда. Навсегда!

Остывают горящие угли, но прежде,
Чем рассыпаться тленом, забвеньем, тоской,
Вы скажите мне что-нибудь – тихо и нежно.
Вы скажите, молю! …Камни. Вечность. Исход.

ПОТЕРЯННОЕ ВЧЕРА

Возникает из тьмы-пустоты-ничего
Твоя нежность, течёт твоим телом
Сквозь восторг, ослепительно белый,
Он – как пена морских чистых вод,
Что рождала богинь между делом.

Необъятная боль красоты –
Это мы: это – я, это – ты…
Впрочем, я – отраженье, следы
Водопада бездонной мечты.

О тебе моя боль, обо мне – твой туман
И души улетевшая чайка,
Для меня ты – одна, день вчерашний угас,
День вчерашний – до горечи сладкий…

231

Последний раз я видел Вас
В свинцовой тяжести осеннем мраке,
От ускользнувшей страсти накипь
Синела ядом на губах.

Отполированы до блеска
Сомненья всех прошедших лет,
И ослепительным бурлеском
Огни от встреч, которых нет…

Я вижу Вас который раз
Среди роскошного безумства,
Собрал букет видений грустных
И снова умер – вновь без Вас!

ВО ВЛАСТИ ОБНИЩАНИЙ

Щемящею оскоминой ванильной
Слетали с губ округлые сомненья,
Последние три года пьяно снились
И бело-розовой обманывали тенью.

Смыкались безнадёжно берега,
В них ослеплённо исчезала речка,
Она, бедой испита, не текла,
Твоё моей виной окутала сердечко.

Там, где-то там смеялась наша грусть
В истошных сполохах осеннего ненастья
Без сладких обещаний «я вернусь»,
В последних всхлипах обнищаний власти.

НЕ ТАК И НЕ ТУДА…

Усталое небо упало на крыши,
Прикрывшие бывшую жизнь,
И сладкою былью измученно дышит
Рассвет, что над нами снежит.

Над яркою лаской горячего тела
Навис ненавистный укор,
И точится тонко, неслышно, несмело
Беспомощно – наперекор.

Пречистое небо молчало певуче
В предчувствии чёрной грозы,
Мы плыли сквозь небо, сквозь память и тучи,
Отвергнут счастливой несчастности случай:

Нас ждал к Минотавру визит.

232

А НЕ РОДИСЬ КРАСИВОЙ!

Согрета осенним теплом
В сомненьях гудящего города
Шагнула в бездонный разлом,
Обласкана Б-гом и… Воландом.

Рассветные дали туманны,
И в боль разрисована высь,
Каким необъятным обманом
Мы в жизнь из мечты собрались!

Обласкана Б-гом и Воландом
С чертинкой в божественной сути
И с вестью от голубя-ворона
Идёшь по пылающим прутьям.

В плену судьбы… Ни шагу в сторону…

Я не могу стремиться к совершенству,
Когда оно со мною рядом – это ты!
Мне без тебя полётов и свершений нету,
И в шестьдесят мне за тобой расти, расти…

И понимать хоть что-то в жизни –
Бесценная твоя заслуга.
В своих сомненьях тихо виснуть,
Цеплять лапшу на уши туго
Да саблей яростно махать –

Вот то, чем я обязан звёздам.
Нет, не скажу, что я – нахал
Или по жизни слишком грозный,
Но без тебя не понимал,
Зачем я в этой жизни создан.

Не все так выбраны, как я:
Ведь ты – одна в подлунном мире!
Старалась, впрочем, как могла,
(За что – отдельная хвала)
Но только я тебя сумел найти и… стырил!

233

ПРЕДЧУВСТВИЕ

Бывает, миг вмещает вечность,
А десьтилетья длятся миг,
Их потерять бывает легче,
Чем миг, который жжёт и лечит,
Собой святой являя лик.

Твоё безбрежное виде́нье,
Слепящей нежности простор!
Ты – неземное вдохновенье
И светлой прелести восторг.

Миг – и Вселенная взорвалась,
Расширился времён покой,
И ласкова анти нирвана,–
Наполнена тобой одной.

Искали пониманья дали,
Искрилась нежность без границ,
Мы, может быть, уже страдали,
В тот миг играя яркий блиц.

СИЛА ЛЮБВИ

Я снова вижу только Вас
Своей богиней, светом, тьмою,
Прозренье волшебством откроет
Простор для нас в хрустальный вальс!

Он закружи́тнас тьмой ночною
В скользящий сказкой светлый день,
И круг восторженно очнётся
И вновь нас бросит в нежный плен!

Роскошным, изумлённым кроем
День дивным бархатом укроет
Твоя сиятельная тень,
Безумным разореньем Трои
Ворота чуду вновь откроем,
Что суждено для нас теперь?

Любовь сильна, сильна, как смерть!

234

БОЛЬШЕ НЕ…

Расцветал рассвет ненужной лаской,
Ослепленьем стойких фонарей и
Просветленьем окон, как оглаской
Неразумно-сладких озарений,

Яркой чередой воспоминаний
Терпкой тишины безумной ночи –
Словно от дыханья светлой лани
Ласки в небе золотых страданий
Расплывались красотой непрочной,

И в рассвет далёкого «прости»
Уплывали радостью порочной –
Тени становились всё короче,
Им до неба больше не расти…

ПРОПАВШЕЕ БУДУЩЕЕ

Ночь, слишком дивная, просила,
И освящала, и клялась
Тому, что выполнить не в силах,
Тому, что ей давало власть.

Всё так же звёзды посылали
Свои лучи, свою судьбу,
Всё так же мы не понимали:
Свет дня закрыл прозрений тьму.

В ушедших будущего го́дах
Всё так же наш терялся свет,
Невзгоды светлой непогоды
Закрыли Вечности ответ…

Ещё цвело тепло над нами,
Цветы влюблялись в зелень трав,
Но в неизменное изгнанье
Дрожал листвой осенний страх.

Терзались облака изменой
Короткой, яростной грозе,
И нас любовь терзала пленом
Последних, жарких, ярких дней!..

235

В НЕБЫЛЬ

Сминая все свои рассветы,
Просительно, на круге тонком
Сомненья теребили слепость,
Судьбы испытывая ломкость.

Невесело смеялись льдинки,
Разбрызгивая искры ночи,
И разминалась леди Винтер,
Судьбы испытывая прочность.

Из равновесия, по бритве,
По острию съезжая плотью,
Улыбкой раздвоился в пытку:
Сам для себя и друг, и кровник.

Сжигались в уголья рассветы,
И останавливалось небо,
Когда, не разминаясь, беды
Судьбу разбрызгивали в небыль…

В УПОР

Истина горит осенним измереньем,
Страстностью пронзительных потерь,
Охлажденьем светлого прозренья,
Бездной счастья, и в неё паденьем,
Вознесеньем в яростный протест.

Содрогнулась стылая разлука
Ослепленьем ясных, чистых зорь,
Свет и тьма остались друг без друга:
Тень ушла, а свет слезился в створ

Изумрудных глаз – в них тени нет сомнений,
Истина ж осталась до сих пор
Одинокой, безысходной тенью,
Что глядит из осени – в упор!

Мой сосед много лет
Ел обед без котлет.
Но однажды в беседке
Не жена, а соседка
Предложила котлетку.

И теперь мой сосед
У неё ест обед.
Заодно и ужин –
Мой сосед ей ну-у-ужен.
Он ей о-о-очень ну-у-ужен,
Может, станет му-у-ужем!

236

НЕ СМОГЛИ

Благородно и благозвучно,
Поднимая себя за свой хвост,
Разбиваясь интригой излучин,
Благозвучно измучил вопрос:

Как разумно восторги услышать
Из закатов и жёлтых дождей,
Как всемирным безумием выжить,
Когда выжат бессильем уже?!

В ненадёжной, изменчивой да́́ли,
В перепачканной стоном пыли
Каплю счастья себе мы не дали,
И себя подарить не смогли…

С ЛЮБИМОЙ

Дрожал металл, обласканный резиной,
И тёплый ветерок насвистывал в стекло,
По атласу шоссе в закат текла машина,
И зарево чудес в стекло её текло,

За руль держалось ослепленье:
Землёй последний луч бродил,
А сердце пело изумленьем
И обнимало лёгкий дым

Восторга ласковых видений,
Неповторимой красоты –
Витал в машине женский гений,
Что, может быть, меня простит…

ВСЁ НЕ ТАК…

Почему всё не так? Где восторженность лета?
Почему мир не хочет навстречу лететь?
Я не мог устоять, я взмывал против ветра,
И дыханье терял средь победных потерь.

Опрокинулось небо тьмой серебряной ночи,
Сумрак пьёт отраженья силуэтов мечты,
Я тебя потерял – среди призрачных – очень,
И себя не нашёл – среди ярких – почти.

Оглянуться, понять, разбежаться и прыгнуть
Хоть на миг, хоть на дюйм, хоть назад, хоть вперёд,
В небеса или в бездну – прозреть или сгинуть…
Время глушит простор, и не слышится крик тут,

Почему всё не так – разорённой порой?!

237

ОГНИ БОЛЬШОГО ГОРОДА
(он влюбился в проститутку, а она над ним смеялась…)

Она приплыла в проститутки
Не из безоблачной жизни,
Красива… безумно и жутко!
И он весь безумностью вызрел.

Как выстрел! И в самое сердце,
И чувство вошло, словно пуля,
И в звуках божественных терций
Он умер, сливаясь со стулом.

Любовь – о, великое счастье!
Она… Хохотала в глаза,
Песок изумленья их застил,
Туман и… небес бирюза.

А он был по-детски настырным:
Таскался за ней, как собачка,
Она и решила, что вырвать
Нужно «любофф» – зуб-болячку.

– Ну что же, – сказала, – мой рыцарь!
И повела его в «хату»,
Где в комнате рядом, в кровати
Пыхтели с ней хари, не лица.

Первый прошёл. Усмехнулась
Ему: – Ну так что, остаёшься?
Сидел он, как мёртвый, на стуле,
Она лишь сказала: – О, Б-же!

А после третьего вышла
И тихо рядом с ним села,
На свете не было белом
Невесты невинней и чище…

238

ПАМЯТЬ

Проливные иллюзии диких болот
Из промозглых и северных далей,
Ослеплённою болью над ними встаёт
Ослепительный вызов далёких италий.

Ненадёжно ступая по теням и мхам,
Опираясь на мглу с пустотою,
Мы сегодня находим иллюзии там,
Где вчера расставались с тобою…

Посредине меж ярким, бесстрашным «вчера»
И болотистым, стылым закатом
Не заманит уже золотая тропа,
Не заставит от радости плакать.

Но из плена болот, боли, тьмы, пустоты
Миражами исторгнута память –
В ней горячей Италии льются дожди
И трепещет рассветное пламя!

БЕССПОРНОЕ

В кровавой чаше красного вина
Искрился яд очарованья,
И выпив этот яд до дна,
Мы пропитались им сполна,
Упали каплей в Зазеркалье,

Здесь подоплёкой счастья – боль,
И соль невысушенной раны,
И неизбежности порой,
Собою наполняя кровь,
Кричат потерей и молчаньем.

Обидой красного вина
Пропитан день последней встречи,
И яд восторгов нас догнал –
Мы не смогли ему перечить!

239

ГЛУХО И СЛЕПО

Стучался дождь в глухую ночь,
Разбрызгивая всласть
Всю свежесть, что полнеба нёс,
Чтоб донести до нас.

Дождь растворялся лаской в снах
И уносил собой
Всё то, что небом ниспослал
В слепую ночь нам Б-г.

Дождь неизменно рядом шёл,
Слезой нас в осень нёс,
И чувств чудесный белый шёлк
Тонул, темнея, в нём…

ИНОЕ ОДИНОЧЕСТВО ВДВОЁМ

Я пью за разорённый дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоём…
А. Ахматова

Я славлю одиночество вдвоём,
Весь мир – в безумном ворохе грехов
Затихнет в грохоте – величии твоём,
Достойном света не моих стихов.

Я славлю одиночество вдвоём,
Пусть мир уйдёт, измученный собою,
И благодатно выльется прибоем,
Для нас двоих возвысив ночи дом!

Я славлю одиночество вдвоём,
Ту благодать, что льётся нам с тобою
Безвинной ослепительной виною,
Мы в высь и в даль по нежности идём.

Не так уж мало дней под Солнцем и Луной
Сумели мы зарифмовать с тобою,
Пусть песня, как волна, рассыпалась прибоем,
Я славлю наше одиночество вдвоём!

240

А С ДРУГОЙ СТОРОНЫ…

Не нужно женщину обожествлять,
Она – земное наслажденье,
Не жди, покуда станет тенью,
Она – во тьме любой светла!

Ей искра божеством дана:
В оправе совершенства линий
Сверкать – она, терзать – она,
И охладить холодным ливнем,

Но если разъярённый демон
Даст ей стервозный, страшный взгляд,
Что сможет смертный с ней поделать?!

Не нужно женщину обожествлять!

ИЗУМРУДОМ ЗВЁЗД

Неуверенно, как тропкою в тумане,
Ты поверила – приблизилась ко мне,
Облако нас подхватило в пламень
Звездопадов ярких перемен.

Высилась паденьем листьев осень,
Золотом пронзились небеса,
И наверно, слишком, и уж точно – очень –
Изумрудом звёзд – твои глаза!

ЖИТЬ ПОЭТОМ

День благодатный ласкового лета,
Распахнутые в мир глаза небес,
Успокоенье чистотой рассвета,
И упоительный полдневный блеск чудес!

Нет изнурительного жара,
Котёнком нежится простор у ног,
На небе места нет слезам дождя и бурям-сварам,
Лишь слёзы на глазах – всё будет хорошо!

…Твоя волшебная душа!
Глаза, наполненные светом –
Их изумрудностью дышать,
И лаской быть твоей согретым –

Как чудом трепетным опять
Хоть на мгновенье лето встретить!
Успокоение принять.
Светло и страстно:

Жить поэтом!

241

В КОРОЛЕВСТВЕ ДАТСКОМ

Скагеррак клешнёй скрипучей
Скрежетал дном корабельным,
Здесь шторма моря измучат,
Здесь прощалась Изабелла.

Луч скользил закатом грозным,
Обещал её любимый:
– Я вернусь, лишь только гроздья
Лун печальных опрокину,

Я вернусь виденьем поздним,
Я вернусь рассветом ранним,
Я вернусь, лишь только звёзды
Залечить помогут раны.

– Ты не верь печаль-берёзам,
Ты не верь забытым сказкам,
Ты не верь хрустальным слёзам,
Ты не верь поверьям разным!

Скагеррак* продрогшим ветром
Закружился с Изабеллой,
С нею здесь прощалось лето
Счастьем сладким, недопетым…

Скагеррак – один из проливов, соединяющих Балтийское и
Северное моря.

ДОЖДИСЬ

Задумчивой, в рассвет плывущей марью
Б-г снизошёл и говорил со мной. Во сне.
Он в облике земном был – старше, но не старцем,
О самом важном он поведал мне:

Что я дождусь, хоть слишком много теней,
И слишком много суеты вокруг,
Но я дождусь, я в ожиданьи – гений,
И ничего, сказал он, что продрог, мой друг,

Лишь будь внимательней – толпа, как выдох, схлынет,
И кромкою мечты по светлости своей
Она придёт, не смяв искристый иней,
Что тёплым вечером под ноги ляжет ей,

И может быть, не в этой бренной жизни,
Но ты дождись, искристую, её,
Рассвет сиятельной, слепящей новью брызнет,
Вы в Вечность по лучам –

Вверх, вдаль и навсегда вдвоём!

242

ИЗЫСКАННОСТЬ

Во тьме шелковистой надеждой повисла
Изысканно-чистая стать,
И светом божественным, жизненным смыслом
Она обещала всем стать.

Алмазными искрами ласково брызнула
Странная, ранняя ночь,
И небо бездонно-волшебными ризами
Скрыло – спасти и помочь.

Нас песенность стиснула сладостным выстрелом
В трепетно-страстный предел,
И в сказочность мы, в волшебство опрокинулись –
В чистый восторг светлых тел,

Из этой волшебности в выси останутся
Тысячи сказочных искр,
И Вечности – песни чудесно достанутся:
Страстный, изысканный пир!

О, ДАЙТЕ, ДАЙТЕ МНЕ…
(Ария князя Игоря из оперы А. Бородина)

Как далеки мы друг от друга,
И как пронзительно близки!
Твою слезинку, боль и вьюгу
Любви роскошно-жарким кругом
Мне не обнять, не осушить,
Не распрощаться и не скрыться,
Не убежать, не обогнать…

И лишь мечтой на светлых крыльях
В надеждах сказочных усилий
Тебя, волшебную, обнять!

СНЕЖИНКА

Снежинка кружилась, снежинка ложилась,
Снежинка укрыла весь мир,
Нет теней фальшивых, нет тёмных прожилок,
Всю Землю засыпал пушистый жасмин.

И ты улыбнулась, как Солнце блеснуло,
И мир стал улыбкой сияющих дней,
Доверчивой, зеленоглазой косулей,
Ты снегом горячим, искристой удачей,
Жасмином летящим прильнула ко мне.

243

БЕЛАЯ НОЧЬ

Белая ночь –
Снег зажжён фонарями,
Он не в силах, не в мочь,
Не помочь и словами.

Ветер стих,
И разлит в поднебесье молочном
Нерифмованный стих
Белой завязью сочной,

Белый флаг над судьбой,
Простыни белый иней,
Мы сегодня в восторг
Белым пламенем плыли.

Белый танец судьба,
Как всегда, предложила:
Выбирала она –
Тихо белые крылья
В неизвестности нас
Навсегда уносили…

БЕГЛОЕ СЧАСТЬЕ

Оттепель плюхнулась на тротуары,
Хлюпает залежь простывшего снега,
Словно чихает весна зимней марью,
Где-то смеётся мороз – беглый лекарь.

Столько растаявших мыслей бессонно
Капельной болью беспутно сочатся,
Каждая капля – бездонно весома,
В каждой из них – наше беглое счастье.

Где-то хромает бесправное лето,
Где-то песок растекается жаждой,
Где-то до боли мы были согреты,
Где-то себя потеряли однажды…

244

Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
Б. Пастернак

Слиянье рек, слиянье рук,
Миров слиянье,
Сиянье всех, сиянье двух
Сердец сиянье,

На берегу рассветов дочь,
Как ночь, красива,
И на бегу – сомненья прочь,
Смеёмся дивно!

Слиянье рек, слиянье рук
И душ слиянье,
Возвышен век, отвержен звук
Злых расставаний,

На берегу волшебных рек
И нежных вёсен
Смятенье рук, смятенье тел,
Молитвой просим:

Соедини нас навсегда,
Звезда удачи,
Огонь и чистая вода
Пусть будут только вместе – да,
Нельзя иначе!

ГДЕ НАЙТИ МНЕ РАЗУМЕНЬЕ?!

Как громко стонет тишина!
Цепляюсь воспалённой памятью
За тот оборванный канат
Качелей из рассветов пламенных.

Нас ветер в небо поднимал,
И мы смеялись ураганам,
Нам мир был безнадёжно мал,
Мы умножались его гранями.

За то, что нам не променять
Всё то, что с нами не случилось,
За то, что я опять не князь,
Неважно, в ком и в чём причина, –

Дарю закат и тишину,
Дарю свой стон на фотографии,
И вижу я тебя. Одну.
И вижу всё.

Опять неправильно!

245

ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА СВЕТИЛ

Лениво день жарой разлёгся,
С трудом ползла от полдня тень,
Вонзало Солнце в Землю когти,
Жар шёл от злых меж нами стен.

Рассудочно и безрассудно,
Вчера, сегодня – навсегда
Жарой бездушной и абсурдной
Меж нами вырос стон преград.

Загадочно и быстротечно
Спешили, мельтешили дни,
И жар Галактик самых млечных
В сто тысяч Солнц в наш дом проник.

Снаружи Солнце нас «любило»,
Внутри – сжигал такой же жар,
Тебя так много в жизни было,
В твоих ладонях – все светила,

Лишь ты могла их жар держать!

БЕЗ ТЕБЯ

Светало серостью и ветром,
Отяжелели до земли,
Себя по небу не несли,
Ползли, как облака в пыли,
Воспоминаний километры.

Мой мир заполнен был туманом,
В нём перемешивались страны,
Необъяснимо, тесно, странно
Я видел явь, как терпкий сон,
Меня всё вёл куда-то он,
Не ведал я, куда ступаю,
Нелепо потерял себя –

Сплошная серость, пелена,
Я ничего не понимаю,
Опоры нет, и мать-земля
Мои шаги не принимает…

Как слепо стало без тебя,
Как тяжело, моя родная!

246

ПЛЮШЕВЫЙ СТИХ ДЕТСТВА

Плюшевая подружка
В самом центре души,
Небесной красы игрушка,
Игрушка небесной красы,

Песней – рассветы-святцы,
Болью горит закат,
Страстно не расставаться
И не стремиться назад…

В каждой, пусть маленькой, жизни
Должен цвести свой сад,
В море и бурю мы вышли,
В шторм и душевный разлад,

При этом в центре Вселенной,
В райском саду души
Ярко и неизменно
Прежний огонь дрожит,

Годы живую душу
Бархатно вышить смогли,
Плюшевую игрушку
В старом саду нашли…

ВОЛШЕБНЫЙ ГОЛОС

Месяц завис столь таинственный,
Что колдовской небосвод
Душу бездонную вывернул
Милостью талости вод.

В лунной своей невесомости,
В блеске небесных чудес
Голос волшебной знакомости
Снова мне слышится здесь.

Пусть потрясёт мироздание
Этой всесильности свет,
И перламутр ожидания
Снова мерцает в ответ …

247

МУЖЧИНАМ
(мужчинам, умеющим читать ( ! ), не до конца отравленным
алкоголем, т. е. не уродам, и, как просил О́ʹГенри,
не вскакивать, пока именно вас не вызвали!)

Аромат феерический – Женщина!
Это блеск фантастической пробы,
Талисман – свет муарово-жертвенный,
Верность песне Весны благородной,

Аромат обольстительный – Женщина –
Ежедневное чудо прелюдий,
Это нежность её неизбежная,
Отражённая душами в людях.

Но попробуйте и не перепутайте
Чудо Женщины в трепете сказочном
С перегаром стервозности, впутанным
В бред скандальный, отравленный красочно!

Эти горы скандалов не выбелить,
Не отмыть осторожными стирками,
Уходите, мужчинами – сильными,
Не помочь кулаком тут и криками,

И – цените, коль всё-таки встретите
В море грязи житейском отравленном,
Талисман свой – муарово-жертвенный,
Блеск небесный, из чуда отправленный!

НОЧЬ И ВЫ

Кто-то свет забыл включить над целым городом,
В тишине плывут дома во все стороны,
Не будите тишину громким говором,
Спит усталая зима сердцем скованным.

Обнимите тишину неизбежности,
Окунитесь в глубину неизвестности,
Вы – и сердца стук, слышно всё вокруг,
Счастье в нашем сплетении рук,

Счастье – жертвенность Ваша, мой друг!

248

ДУШЕВНЫЕ ПОЛЁТЫ

Бывает, ночью не могу уснуть,
И если исчезаю в пелене случайной,
На небо вижу отрешённый путь,
И сон – как неразгаданная тайна.

В нём вырастаю к звёздной вышине,
В нём мне планеты лестницу построили,
Чтоб рассказал сочувственной Луне
О самом дорогом и неустроенном.

Она так много лет чужой дарила свет,
Что беспроблемно, честно и отлаженно
Отправит мой привет, серебряный сонет
По адресу неимоверной важности.

Правительства всех стран забудут океан
Забот, волнений, биржу ненадёжную,
Тебя увидев раз, изысканный рассказ
Из уст твоих воспринявши восторженно!

Я не боюсь судьбы – ведь вечность красоты
Не смогут унести
Ни годы, ни невзгоды расстояний,
И все твои черты, и все мои мечты –
Как сон и неразгаданная тайна…

Я преклонюсь прекрасному пределу,
К которому стремиться мне дано,
Тебя любил, и трепетало тело,
Но счастлив я, что и душа сумела
До звёзд достать в дыхании твоём!

БУДЬ…

Будь ласкова и печальна,
И я со своим отчаяньем
Как в чистую гавань, к пристани,
К тебе преклоняюсь – укрыться,

И чудом жемчужной кротости,
И светом вселенской святости
Волшебностью мир откроется
И в вечности мы останемся!

Кристальной испить водицы
Вина дорогого вкуснее
И чудом тебя насладиться!
Так с небом сливаются птицы –

Подай же мне руку скорее!!

249

ЗИМА И АСФАЛЬТОВЫЙ КАТОК

Оскалом холодеет снег –
Ночным падением из пасти,
Быть может, это цвет ненастья,
И, может, счастья больше нет?

Беспамятством забытой сечи,
Богопротивным естеством,
Бессилием бесценной речи
Перед асфальтовым катком

Я множу мира потрясенья,
В котором образ твой горит,
Увы, надёжно цвет прозренья
Холодной белизной укрыт …

МЕЧТЫ, ЧЕРТЫ И ЧЕРТЕНЯТА

Со мной останутся мечты,
Твои черты и… чертенята,
Пусть не даёт судьба объятий,
Преграды были сметены!

Да, счастью своему сама
Ты полнокровная хозяйка,
Но искрами от очага
Согрей всё то, что сердцу свято!

Сладкое лето уплыло с дождями,
Рваным багрянцем зарделась листва,
Сколько пожаров мы прожили с Вами,
Сколько пылающих листьев – стихами
Без оправданья и без ожиданья

Падали…
к Вашим…
ногам…

250

КАК Я ЛЮБИЛ

О, как же я тебя любил!
И бесконечно, и небесно –
Над матерьяльностью стропил
Летел божественный звук песни!

Боготворил и умирал,
Тобою возрождался снова,
И как тебя не понимал…
О, как же я любил…

Хреново!

ВЕРНУСЬ!

В расстеленные степи,
В безумную волну,
В расщелин скальный трепет
Несбыточно вернусь!

И опалённый светом
В насмешливую грусть,
В блеск осени одетый –
Вернусь, вернусь, вернусь!!

ОБЛАДАНИЕ

Обнять хочу неповторимость ночи,
Где лунным светом пенится бокал,
Его коснусь невысказанной строчкой,
Как сюзерен и всех ночей вассал!

Я обладаю тайной пониманья,
Я принимаю звонкость-тишину,
Внимаю блеску счастья и страданья,
И обладаю этой ночью, и люблю,

Но… как и все подлунные созданья,
Могу владеть лишь половинной долей я:
Коль не ответит ночь любовью-пониманьем,
Мои владения – мечтаний пустота!

251

НАША ЭРА

Прошло два месяца с начала Нашей Эры,
И тысячи веков над нами пролетели,
Ты, руку на себя подняв, роптала,
Ты колебалась, мучилась, искала,

Но разбивались волны мук, и стала
Вдали теряться мутная печаль.
Прошло два месяца с начала Нашей Эры,
И отступили страшные химеры!

Не знали, не любя,
Не знали, кем мы будем,
Но в ритме вдохновенья этих буден
Нашли друг друга, и нашли себя!

Мы знаем жизни цену –
Не дети мы уже,
Как в лагере для прокаженных,
С клеймом отравы на лице,

И сил подняться нет,
И рядом нету друга –
Пустыня, мгла, наглеющая вьюга,
И занесён судьбы стилет.

И вдруг, о чудо: огонёк мелькает!
И знать не нужно ничего –
Лишь что тебя он не оставит,
И не покинешь ты его…

НЕ УБЕГАЙ!

Ты опять бежишь за океан,
Укрываясь в трепетность и страх,
Мэссэдж* измеряет память ран –
Не дана нам беззаботная игра!

Вздох любви – и через тысячи веков,
Расстоянья стелются в парсеках,
И не нужно слов, стихов – любовь,
Чудо, счастье растворились где-то…

Ты опять бежишь за горизонт
В призрачной прекрасности рассветов,
Нам остался изумрудный сон,
Ты ж, как счастье, потеряться хочешь где-то!

мэссэдж (англ.) – сообщение

252

БЕЛЫМ ОБЛАКОМ

Распределяются странно
Свет и надсадная грусть,
Я образом памяти ранней,
Как облаком в небо, вернусь,

Не буду я Солнцу перечить
На неба несбыточном дне,
Утрою я нежности встречи:
Я облаком белым прикрою
Глаза твои в ласковом сне!

ПОЮЩИЕ СТРАНИЦЫ

Осыпаются сладкие грёзы,
Разбиваются в дребезг мечты,
Но хрустально рассветная россыпь
Оживает в лучах Красоты.

Изумлённо пред роскошью дива
Я стою в обнажённой мечте,
Невозможно такой быть красивой –
Звёзды меркнут в своей немоте…

Безнадёжно сомкнулись ресницы,
Неизбежности близится час,
Но мне будут безумные сниться страницы,
Изумрудно поющие только о Вас!

ХОЛОД

Вашими волшебными ночами
Поскользнулось в осень королевство,
И берёзки-фрейлины в отчаяньи
Растерялись, потеряв наряд прелестный,

Вихрем закружилось обнаженье
Мыслей, чувств и потаённых знаков,
Тихим вздохом, золотом крушенья –
Приговор оплачен листопадом.

Подана карета в просторечье
Слов, забытых на пустых скамейках,
Непонятных, как теченье речки
Из долины тёплой в холод горный, вечный…

253

ДЛИНОЙ В ПОЛЖИЗНИ

Вонзившись в необъятность стрессов
По самый изнурённый крик,
Я тихо удивлялся: здесь ли
Меня нашёл волшебный миг?

Ты улыбнулась – словно утро
Коснулось ласковым лучом,
Светло и безмятежно, мудро,
Отбросив низменный расчёт,
Склонилась на моё плечо.

Остановились в небе птицы,
И звёзды замерли на миг,
Такое не могло случиться,
Но праздником стал целый мир!

Да, были будни, были стрессы,
И разрывал нас тихий крик,
Но был волшебный, был чудесный,
Длиной в полжизни яркий миг!

ЗАБЛУДШИЙ

Прозрачное тепло ложилось на ладони,
От ласки таял ошалелый снег,
В твоих ресницах, заблудившись, тонет
Волшебно ночи изумрудный след.

Среди безжалостных и жалящих пожаров
Текло твоё прохладно-нежное тепло,
И я молил судьбу: прости и сжалься,
И не умел жалеть тебя, и был сожжён.

Потерянный во тьме ярчайших буден,
Летел по жизни ледяному склону,
Не думая о том, что завтра будет,
В потерянном тепле твоих ладоней…

254

Подходит поезд мой к последней станции,
Вокруг – вполне обычный перепуг,
Пейзаж – и серый, и увядше-глянцевый,
И сердце, как вагоны, замедляет перестук.

Я вижу: ближе, ближе, ближе, ближе
Всё ближе души дорогих, родных людей,
Мне осень машет лисьей лапой рыжей,
И я уже далёк от старого Парижа,
Как сам Париж далёк от всех своих идей.

Я Вас прошу: ещё хоть раз придите,
Вы – больше, чем Париж, Вы – глубже, красиве́й,
И с Вами я смогу, поверьте, возродиться,
И сёстрам-звёздам Вашим передам привет!

Истиной, одной и необъятной
В бесконечной ласке, в памяти шальной
Вижу долг – бессмертно-неоплатный,
Пью тебя – безумно терпкое вино.

Губ твоих призывная услада,
Глаз твоих бездонный чистый свет,
Грудь твоя – волшебный ветер рядом,
Бархат кожи – лучше всех нарядов,
И ты вся – как яркая награда,
Ты – со мной, вот рядом тени нет…

Озаренья преданного чуда,
Слишком многое мне удалось предать,
Бал блистает, я стою разутый,
Снова, Г-споди, мне нечего сказать.

255

ЕСЛИ БЫ НЕ ТЫ…

Нежная Ваша женственность
Выше любой благодати,
Высшая Ваша жертвенность –
Страстные Ваши объятья.

Следуя логике чувства,
Выше греха и порока,
Милостью Вашей – искусство:
Звуки, полотна, и строки.

Вы зажигаете небо,
Вы зажигаете звёзды,
Я!
Здесь!
Собою!
Бы не был,
Если б не чувств твоих россыпь!

Себя сужу, просить не смею,
Молитв не зная, я молюсь,
К воспоминаниям несмело
И неумело прикоснусь.

Я знаю, что огонь пылает
В твоей груди, в твоей душе,
И ярче Солнца – точно знаю,
Всё то, что ты смогла зажечь.

Вокруг тебя – цветы сомнений
И пояс сладких взрывов звёзд,
Вокруг тебя – огонь измены
И вдохновений яркий гений –
Твоих с моими море грёз!

МИР БЕЗ ТЕБЯ

Внезапно – раскардаш. Больной, иссиня-
Злой и выпуклый безумьем,
Рассвет забытый неподсудно стынет,
И чёрной мантией мир укрывают судьи.

Не видно даже вечной суеты:
Стекают стены, рушатся устои,
И что лежит, то ничего уже не стоит,
И ничего не стоит то, что всё ещё стоит.

Разбились вдребезги пустые небеса
О голову, звенящую от боли,
Её ничто, похоже, не расколет,
Мир – без тебя. Мне нечего спасать.

256

К ТВОИМ НОГАМ

Сегодня – навсегда! Во сны затерянного мира
Соединились бывшие, грядущие потери,
И грациозные и ласковые звери
Плоть рвали и несли к ногам кумира.

Не будет будущего и не будет «никогда»,
Рассвет наступит – в нём не будет «завтра»,
Не будет января, апреля, марта,
И нечего измученно предать.

Вчера вулканы рвали плоть Земли,
Сегодня всё везде остановилось…
Ты плакала бесслёзно, молча, мило,
И звери плоть мою к твоим ногам несли.

НЕСЛОЖЕНЬЕ

Расплескалось небо, расплескалось,
Облака несут за горизонт
Озарений трепетную малость,
Землю обняла́со всех сторон

Чистая, обворожительная нежность,
Незабытость ласковых рассветов,
В них твоя святая тает грешность,
Плещется за горизонтом где-то.

Облака обратно не вернутся,
Ласку не собрать за горизонтом,
Небо расплескалось, даже Солнце
Растеклось желтком в небесном блюдце.

Ты пречистым облаком исчезла,
Ароматом неземным укрыв просторы,
Расплескал я счастье – боль и нежность,
Не сложив трёх сосен двух историй.

257

Как высоки сегодня небеса,
И призрачна прозрачная надежда!
А истина – измученно-проста,
И далека, и снежно-безмятежна…

Куда бегут сегодня облака,
Пушисты, белоснежны, невесомы?
Несётся с ними светлая истома
В пылающий, измученный закат.

А небеса – и высоки, и безмятежны,
О, им легко,
Они твоих мгновений не познали нежность!

НАПИШИ!

Напиши мне прощеньем в тиши,
Не спеши, светом сна напиши,
Ведь дрожит озареньем души
Каждый миг, что тобою прожит.

Ожиданьем хрустального чуда
В безнадёжно-рассветной глуши
Ослепит, обожжёт и… забудет
Тот восторг, что забвенья лишил.

… Осторожно отодвинув отражения желанья
Танцевали пилигримы в опустевших мирозданьях,
И писавшие посланья в разорённые рассветы
Обозначились в страданьях необъявленного лета.

Это было заклинанье неразгаданных прозрений,
Напиши страстей закланьем, напиши души гореньем!

258

БЕЗУМСТВА

В этом сне ты мне просто звонила,
Интер-нет говорил только «да!»,
Прово-да разметались лениво,
Сон нас выплеснул в счастье – летать!

Где-то били литаврами пушки,
Разрываясь весною во тьме,
Ну, а я лишь тобой мир наш слушал,
Ты хранишь эту жизнь. Или смерть.

Обвалились лавинами годы
В осязаемый далью испуг,
Но тобой озарённые ноты
Разрывают безвременья круг.

У надежды – простывшие крылья,
Неизбежности горькая суть,
И во сне все безумства застыли,
Все безумства, что в чудо несут…

ДЛЯ ВАС

Я заклинаю вас: послушайте!
Всю жизнь для Вас искал слова,
И через лучшее и худшее –
Блистательный судьбы оскал.

Сиятельно застыли звёзды,
Обманывая небосвод,
И слишком поздний, слишком грозный
Неизъяснимо сладкий стон.

Проснулись поздние безумства
В прорехе широты души,
И среди всяческих презумпций:
Виновен. Эрго*. Распишись!

Скитаясь в лабиринтах счастья,
В слепящей тьме из божества,
Я счастья оглушён причастьем
Ищу, ищу для Вас…

С л о в а.

Эрго – (лат.) имеет множество значений, одно из них:
логическая ошибка

259

Я опять целовал твои нежные губы,
Мир привычно был занят войной,
Небо падало ниц в день безумный и грубый,
Почему эта ночь озарилась тобой?

Все Галактики стали в тот миг на колени,
Все империи рухнули и – без следа,
Все солдаты восторженным, радостным пленом
Все солдаты – живут! К матерям – навсегда!

Императоры штатов, советов исчезли,
А позёры застыли в кровавом испуге,
Все адепты войны – присно, тесно и пресно
Растворились в аду, дверь закрывши без стука.

… Я опять целовал твои нежные губы,
Ты ко мне снизошла в изумрудности сна,
В чистом, светлом созвездии пели сладкие трубы,
В них терялась Вселенной беда и вина.

В этот миг на Земле застрелилась Война.

УРОК

Воспоминанья седыми снежинками
Нервно ложились в бесспорность сомнений
И приносили забвенья ко мне ни-
Чем к обнищаньям моим не пришитыми.

Воспоминанья стелились туманами,
Грёзами гроз и угрозами зрелости,
Юных потерь, озарённых обманами
И необъятно-непонятой прелестью.

И всё равно, люблю я этот «шарик»,
И благодарен Б-гу и судьбе
За то, что было холодно и жарко,
Но жизни гимн могли мы, человеки, петь –

Пусть с фонарями, да, на рожах, слишком ярких!

…Воспоминанья седыми снежинками
Тихо ложились на дни непрожитые

Нами с тобой.

260

ЕЩЁ ОДНА ПРИЧИНА ГРЕХОВОЗНЕСЕНИЯ

Ты снизойдёшь ко мне из любопытства,
И мы попробуем напиться
Волшебных снов и нежных слов,
Отбросим прелести оков,
И наши лучшие надежды

Обнимут нас, и мы, как прежде,
Восстанем против серых буден
С благословения Христа и Будды,
И мы сегодня снова будем.
Прочти. Поверь. Всё это БУДЕТ!!

ВОСКРЕСЕНИЕ

Давно…
Нам улыбнулись небеса
Беспечной озарённостью надежды,
И я высокой беспардонностью невежды
Лучами Солнца стал безумие спасать.

Лепечущими оправданьями бездарных компромиссов
Сгорали обездолено закаты,
И бесконечно милые заплаты
Нас грели, нежностью наш мир до хруста стиснув.

Ты улыбалась, как всегда, светло и иронично,
Улыбкою сжигая все мосты,
А я, безумье озарённое испив,
Теряя, обретал в тебе – себя, как личность,

Как милость светлую небес,
Как повторенье чуда: я – воскрес!

Сегодня – навсегда…

ИСКРИСТАЯ ПРАВДА

Отогреются грёзы в серебристой росе,
Размывая угрозы в золотистый рассвет,
Из усталого мира песня в вечность взлетит,
Мир рассветностью вырван в слёзы счастья и стих!

Просветлённою сказкой – тобою настал
Ослепительный праздник в изумрудных мечтах,
И рассветной порою в серебристой росе
Слёзы правду откроют: ты – прекраснее всех!

261

ЖИЗНЬ И ЕЁ СУЩЕСТВОВАНИЕ

Не проживём мы друг без друга,
Просуществуем – это да,
Никто не вспыхнет в ярком круге,
Тобой очерченном друзьям,
Твоим не вспыхнет отраженьем
Никто не вспыхнет так, как я!

А без меня ты никогда
Не будешь знать, что есть звезда
Души чарующей услады,
Принцессы звонкой красоты,
Без блеска песни в поднебесье
Не будешь знать, что это – ты!!

НА СКОЛЬКО ЛЕТ

Настигла нас на этот раз
Мелодия судьбы –
Нас подхватил искристый вальс
В полёте красоты,

Кружи́ться в пламени богов,
Рассветы страстно пить –
Судьба мелодий светлых боль
Кладёт на наш пюпитр,

И в звёздном вальсе чистых душ
Трепещет твой ответ,
У нас его не украдут
На много-много лет!

ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

Ты доходчиво и ясно рассказала,
Что, где и как должно быть. Мы стояли
За гранью жизни, в безнадёжно-тронном зале,
А зал качался и звенел, и мысли опадали.

Сандалии страдали. Словно тоже знали,
Где тень дорог закончится. Едва ли
Мы знали, что нас ждёт в бессмысленном провале.
Мы ни на что не уповали. Мы всё ещё стояли

В тронном зале.

Мы, вроде, продолжали жить…

262

НЕЧАЯННАЯ ВСТРЕЧА

Свеча горела на столе,
Свеча горела…
Б. Пастернак

Они стояли у окна,
Они стояли,
Над ними – облаком вина
Из расстояний,

Они стояли у окна,
И ненаглядности вина
Бокал наполнила сполна
И счастья капелька одна
У дна осталась.

Жизнь проскользнула, как одно
Мгновенье: вспышка – и темно,
И лишь открытое окно
Льёт вечность чуда. Полотно
Всей жизни не сравнить с одной
Минутой – той, что им дано,
Они стояли…

Над ними плыли – вышина,
Небес открытых тишина,
Жизнь замерла – у них, у нас –
Они стояли…

И дальше можно не идти,
Слова остались на пути,
Что предстояло им пройти,
Но там не их струились дни,
И не они, увы, стояли!

263

ПОЛЁТЫ ВО СНЕ
(Астрономы открыли удивительную планету,
она вся – один огромный алмаз.)

Легко вам это или трудно –
Ведь вы летаете во сне?
Всё чаще я отвечу: – Нет,
Всё реже подо мною круглый

Голубоглазый страстный шар,
С которым связан я любовью –
Простой, земной. Меня лишат
Его заботы дальних, новых,

Полётов яростных страстей,
Ведь, наконец-то, нам открыли
Благоразумию протест –
Твою звезду искристой силы:

Один огромный бриллиант,
Один такой во всей Вселенной!
Лишь ты могла, как он, сиять –
Одна, пусть из земного плена.
Одна на всей Вселенной-сцене.

А я… Что я? Могу чуть-чуть,
Могу лишь малость оторваться…
Но иногда, во сне – лечу!
К тебе лечу, чтоб сном остаться…

ПАРАДОКС

Ты уходишь, уходишь, уходишь,
Ты уходишь всё ближе ко мне,
Словно даль улыбается, вроде
Обернулась, как сказкой во сне.

Жаль, не мог очевидное видеть,
Не сумел рассказать, объяснить…
Да, виною безмерной невинен,
Вознесён ослепительно вниз.

Вижу лаской огромного неба
Изумрудность бездонной тоски,
Словно взгляд твой измученным летом
Отыскал мой потерянный скит.

264

НЕ СЛИШКОМ СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ

Мне очень нужно знать, что ты, пусть где-то, есть.
Живу, твоею памятью безоблачной согретый,
Где-то… Смеётся раненое лето,
Распятый озареньем, светом,
Я падаю сто тысяч лет и нету
Дыханья твоего. Стою собой раздетый,

И слышу хохот ветра.
Я для тебя – ничто.
Средь тьмы песчинок, ударявших бредом
В твоё окно, засыпавших надежд порог,
Я погребён отчаянным запретом

Немыслимое, злое вето
Своих поступков и следов
Несу в бескрайнюю пустыню,
Где неразумно светлость стынет,
Где всё – вчера, и ничего – потом…

Страх рисовал на оконном стекле
Тени измученных снов,
Снова родился, истлел и ослеп
Вечер – целитель основ.

В нежность бежали ручьи по стеклу,
Нами качается май,
И отраженьем твоим на углу –
Яростно-страстный миндаль…

ДОРОГА В ВЕЧНОСТЬ

Разлёт бровей – как крылья птицы,
Глаза – безбрежностью души,
Нас угораздило случиться
В зверинце диком словом «жизнь»…

Здесь без божественного взлёта
Бег тараканий – златоприз,
Но если есть от Б-га что-то –
Над пропастью в молитву шёпот –

Дорога в вечность – твой каприз!

265

НЕ ВЕРНЁШЬ

Проскользило, пронеслось туманом ранним
В горький абрис отшумевших дней
Счастье ветром золотых страданий
Из мерцаний сказочных теней,

И не будет больше чудом близким
Утро изумрудное цвести,
Никогда прекрасной одалиской
Не уснёшь волшебно на груди!

ТУМАННОЕ

Плывёт таинственно и странно
Над заколдованной рекой
Туман осенний – отзвук ранний
Страданий, вплетенных в покой…

О ТЕБЕ́́

Ненадежно сплетёнными бликами
Пластилиново-сонный рассвет,
Опрокинулась ночь в тень безликую
Из глухих и измученных лет.

Свет туманом рассеян беспошлинно,
Нам заря не горела опять,
Но молчаньями бело-истошными
О тебе все цвета говорят!

266

ПОХОЖА, НО ВСЁ ЖЕ… НЕДОТЯГИВАЕТ!
(Анжелика, маркиза ангелов)

Люблю смотреть про Анжелику:
Мирей Мерсье, Мирей Мерсье…
Умна, верна, прелестна ликом,
Но… вот не ты!! Хоть что-то есть…

ЕЩЁ И УЖЕ

Опять весна на каблучках высоких
Изысканна в прозрачном неглиже –
Она ещё обнажена – в ней всей Земли играют соки,
А девушки весной изысканно обнажены уже!

И всё в них от Земли: сперва роскошно ножки,
Затем восторгом в мир глядит пупок,
А следом, вроде как неосторожно
Грудь перехлёстывает тесноту оков.

…Весна идёт волшебной незнакомкой,
Окутана в божественность надежд,
Рассветной песнею – изысканно-негромкой
Уже прекрасна – без излишества одежд!

ДОЖДЛИВОСТЬ

Слеза зависла спелой завязью,
Наполнив небо до краёв,
И лужи чёрные заставила
Волненьем выгнуться в любовь.

Прогнулись тучи в стон желания
Разить сквозь небо поцелуй –
Пронзить всех нас очарованием –
Столбом эрекций вольтных струй,

И омовеньем снять страданья
В плешь зацелованной Земли,

Слезой пронзительной и ранней
Глазами луж ручьи текли…

267

НЕПОДАЛЁКУ

Неделей яростной весны
Тебя нашли в полях цветы
Неподалёку от среды –
Улыбкой плыл апрель,
И изумрудной глубины
Траву и ласковые сны
Увидеть дол успел,

Ослепший год за миг прозрел!
И целовал твои следы
Воспоминаньем красоты
Весёлый парень – твой апрель
Неподалёку от среды…

Осталось нам сиянье грёз,
В вине проснувшаяся гроздь,
И нас, как чудо, возродит
Поток весенних, чистых слёз
Неподалёку от среды!

СУМЕРКИ В ПОЕЗДЕ И ДУШЕ

Тьма заглядывала в окна
И качалась фонарями,
Тьма оплакивала сотни
Разговоров между нами,

Рисовала тьма полотна
Чёрных дум и злой печали,
И отчаяньем кричали
Крылья тьмы, укрыв нас плотно.

С неизбежностью колёса
Распечатывали дали,
Свет из окон, не расчёсан,
Лишь скользил по тьме-печали…

268

ПРОШЛО СТО ЛЕТ

Столетний юбилей моих невзгод,
Как незаметно время пролетело!
Тебя здесь нет, прошёл стеклянный год,
Сто лет те месяцы вместить сумели.

Вонзилось в никуда моё перо,
Пастельно недосказ сочится кровью,
В наряд бомжа одет слепой король,
И дама пик надежды снова кроет.

По расставаньям катится слеза,
Огромный мир в ней нежностью вместился,
Я так и не сумел с тобой проститься…
Прошло сто лет.
Мне нечего сказать.

ИТОГИ

Как будто не случилось ничего,
Землёю стройно высились деревья,
Дорога шла таинственно, и вот
Случилась перелесками деревня.

Здесь каждый вдох и выдох на виду,
И от рожденья и до ветра смерти
Леса, поля размеренно ведут,
И каждый шаг понятен и отмерен.

Как будто не случилось ничего,
И я шагал лесистым чудным краем,
Шагал вперёд, ужасно деловой,
Ужасно в жизни ни-че-го не понимая!

269

НЕИЗМЕННОЕ

Застыл замёрзший день
В разводах звонких терций
Забытых где-не-где
Трамвайных проводов,
Моих воспоминаний детских
И радостных, как будто в той,
Счастливой жизни – по соседству.

Застыл замёрзший день.
А я ещё бреду куда-то,
Как потерявшие свой полк солдаты,
Уже погибшие, зачёркнутые в тень.

Но выше всех земных потерь
Тот давний, тот замёрзший день
В разводах непонятно-звонких терций
Застыл. С тобою в сердце.

НЕСВЕРШЁННОЕ

В этом длинном, длинном коридоре
Падал и не падал тихий свет,
Он цедил пространство, словно спорил
В осторожной, смертной синеве.

Не звучали двери открываньем,
Смехом не спешили голоса,
В комнатах старинные кровати
Не раскроют никому объятья
И не станут никого спасать.

В этом длинном, длинном коридоре
Все слова повисли немотой,
Нашей позабытой жизни вто́рит
Из угла, в пыли՛ смертельной воли
Позабытый, выцветший листок…
Твоего письма затерянный литок…

270

ПРИСНИЛОСЬ

Прошло божество изумлённо меж нами,
И вспыхнули звёзды веленьем судьбы,
Расплавился лёд, и слезой лился камень,
Когда улыбнулась Галактикам ты!

Нам радость приснилась – огромное море,
Нас волны качали – был сладостен шторм,
Но разным стал берег у нашей печали,
Солёные слёзы – как брызги на нём.

Ты будешь со мною божественным взлётом,
Как Солнце искристо нам светит одно,
Так сказка не кончится: чудо свободы
Огромным, как море, качается сном!

ОДИНОКИЙ РАССВЕТ

Сливаются светлые дали,
И льётся бездонно печаль,
Больною волною взметнулись кварталы,
Осенне синеет причал.

Из ласковой прелести былей
Сплетаются ленты стихов,
В полотна сливаются дали и мили,
Алеет нетленно восход…

НЕСБЫВАЕМОЕ

Аннабель! Корабельные мачты,
Как мечты в неизбежную даль,
Пусть в Саргассовом море незрячем
Разольётся туманом печаль…
Нам скользнуть за пределы Вселенной,
Разорвав Млечный Круг – ерунда,

Но беда наша в том,
Что в юдоли земной параллели,
Я тебя, Аннабель,
И свой парусник белый,
Я тебя – как себя –
Не встречал никогда!

271

СЕБЯЛЮБИЕ

Вы всех вчера предупредили
Высоким слогом светских дней:
Вы полюбили! Все усилья,
Все мысли – к ней и только к ней!

В душе огонь пылает жаром,
Желанья, смыслу вопреки,
Зажгли в глазах болезнь пожаром,
И сердце рвётся из груди…

Но вот пассаж: предмет желаний,
Как лёд смертельный, холодна,
У ног её бессильно пламя,
Насмешкою она полна.

Вы взбешены. Довольно чести!
Все слышат веский приговор:
Не ускользнёт никто от мести
Убит будет безумец, если
Он будет мил ей. С этих пор:
Дуэль! Пусть пуля или сабля,
Он вырвет сердце из груди,

И кровь любви, всю кровь, до капли,
Он сможет ей преподнести!
Ну что ж. Увы. Тупые рыла –
И в прошлые, и в наши дни,

Образованье им – могила
Для не родившейся души.
Свет знаний высветит пустыню,
Дым этикета – полный бред,

В нём доброты нет! Нет в помине,
Как и души, увы, в нём нет.
Её насмешки не напрасны:
Что может он ей предложить?

Себя?!! Но совершенно ясно,
Что от него её тошнит!
Кого он любит? Не себя ли?
Во всей своей слепой красе
Её он счастия лишает
В угоду чёрту и себе.

Противоречит смыслу света:
Ты полюбил её? Всё – ей?
Так заслони её от смерти
И телом, и душой своей.

Её свет счастья защищая,
Того, кто мил ей, ты спасёшь,
Что будет после, я не знаю,
Но часто, знаю, так бывает:

272

Чем тише ты сейчас уйдёшь,
Тем громче песня ввысь взмывает,

Лишь свет Любви определяет
Дорогу. Вечность. Свет и ночь…

НА БЕСКОНЕЧНОСТЬ ВСЯ НАДЕЖДА

Разрешите мне напиться
Отраженьем зорь в криницах,
Рассмеяться в чьи-то лица
И наполниться страницей
Вдохновения творца.

После этого – забыться,
Как печальный, славный Рыцарь
Рассмеяться и проститься,
Со Всемирным Злом сразиться –
Быть счастливым до конца,

Озарить мир чудом слова
И поверить, что готовы –
Души грешные готовы
Жизни разглядеть основу –
Свет чудесного Отца!

От начала до финала,
Открывая тыщи правил,
Я не знал, и ты не знала,
Как слеза, ты убегала
С неподвижного лица,

Мы не знали, но бежали,
Опрокинув тыщи правил,
Все отринувши забрала,
А Вселенная дрожала
Своды разводя моста,

Но законами сверх правил
Счастье высшее направит,
Бесконечность рядом ставит
Стороны одной медали,
Слёзы одного лица!

273

ПАМЯТИ БОЛЬ

Вонзились пронзительно завязью смысла
Бразильностью пляжной, змеиной волны,
Незрелою терпкостью сладостно брызнут
Полночностью тела молитвы полны,

От жарких объятий зарделись рассветы,
И ласковой сказкой шептала волна,
Нагою надеждою были одеты,
В восторги закатов струились тела

И ввысь уносились пронзительно звонко,
Где пеной из облака вышит волан,
Как будто безумно красивой девчонкой
Всё лучшее небу вода отдала,

Остались разводы из пены и песен
На жарком песке, охлаждённом волной,
И вздохом из солнца, печали и мести
Боль памяти к сердцу волною прильнёт…

АБСЕНТ

Ты опять, ты опять уплываешь в туманы,
Где двусмысленным взглядом щекочет софит,
Мы на сцене отчаянья, горечью пьяны,
И меня предпочли Вы абсенту*, Софи?!

Вы сплетали постель в парадоксы Уайльда,
По-французски читали на память Рембо,
Из осенних сердец и весенних проталин
Наливали в горячечный сон карамболь**,

Ты такая, как есть – сумасшедшая нежность,
И неверная верность, змеиный абсент,
Я на «Вы» называю тебя, как и прежде
В этом призрачном мире отравленных сцен.

*абсент – утерянный «полынный напиток» французской
молодёжи начала 19-го века, завезенный в Россию и справедливо
забытый победителями Бонапарта.
**карамболь – не только игра на биллиарде, фрукт и известный
театр, но и холодный напиток, приготовленный из смеси
различных вин.

274

Вот так вот обо всём с тобою мы молчали,
Я молча пел сонет, ты улыбалась мне,
Над нами плыл туман началом той печали,
В которой тонет всё. Мы – в ней, хотя нас нет…

СЛУЧАЙ В МУЗЕЕ

Средь тысяч лиц, запечатленных
Рукой надёжной иль влюблённой,
Висел портрет –
Две сотни лет.

Указка знающего гида
Скользила мимо,
И для вида
Не останавливал свой взгляд
Седеющий аристократ.

И я спешил отмерить милю
До бесконечных мне чудес,
Где Врубель властвовал кумиром,
Загадочностью тайны мира
Мог всю Вселенную зажечь,

И трепетом волшебных встреч
Маг Айвазовский километры
Пучины грозной и святой
Собрал на пол квадратных метра,

И я, былинкой неземной
Прочувствовать мог бездну вод,
И дух мой уходил глубо́ко,
И собиралась сталь во мне
На бесконечной глубине…

275

Так вот, среди добротных сотен
Великолепнейших полотен,
Нависших на стене лавиной,
Что пробегал я мимо, мимо,

Какой-то искрой неземной
Меня ударил взгляд одной
Прекрасной дамы. Из-под лака
Живой и искрометный взгляд,
Что неожиданно мне рад!

И я застыл, споткнувшись чудом
Прекрасных глаз, без пересудов
Друг друга видели в упор,
Друг другу рассказать пытались,

Ну почему же до сих пор
Не виделись мы, не встречались,
Волшебный, чистый разговор –
С вершины гор снега спускались,

И неизбежности молчали,
Мы с нею разговор вели
О всех подробностях Земли,
О всех глубинах океана,
О неизвестных людям странах,

И Андромеда свой туман
Нам подарила, а обман был в том,
Что мы с ней разминулись
На сотню лет, на две минуты,

А правда – в этом разговоре,
И пусть ученые не спорят,
Я точно знаю, что сейчас
Со мною свет чудесных глаз,

И что художник – лишь посредник
Меж душами людей, столетий,
Его рукой водила Вечность,
А я был счастлив бесконечно
На том свидании святом,

Мы с нею живы в миге том!

276

ТВОЯ БОЛЬ

Здесь птицы кричат по-другому,
А люди — так просто кричат,
И тысячи страстных агоний –
Я чувствую яростный ад:

Живёт в нём весенняя девочка,
В нём женщина болью живёт,
Что жизнь? Это просто! Как семечки!
Но к горлу подводит живот…

Нет, лучше сегодня не думать,
Сегодня — как было вчера,
А завтра… Рычащею пумой
Когтистая лапа… Не думать,
Не думать, не думать! Пора…

Пора уже плавить итоги,
Но, Г-споди! Стиснула боль…
Зачем же её слишком много
Наотмашь? Нет, лучше не трогать…
О, жизнь — безнадёжный разбой!

На людях, конечно, не плакать,
У нас всё сейчас хо-ро-шо!
Но сердце сжигается страхом, –
Так день сумасшедший прошёл,

А завтра… О завтра не думать,
Есть Высшие Силы! Они
Беду мою с лёгкостью сдунут,
Расставят… Ведь всё же я — woman!*
Они мне помогут. Должны!

woman (англ.) – женщина

БЛАГОДАТЬ БЕЗ БЛАГОДАТИ

Меня выдаёт выдающийся брюх –
Отдельно из брюк и стильной рубашки,
Сейчас, как разнеженной мира букашкой,
Я существую, как жизненный глюк.

Лучи ласкают и сквозь ветер греют,
Дождём с деревьев сыпятся цветы,
Смотрю на благодать и тихо млею,
И мир прошу лишь об одном – простить!

Я ничего не жду, не знаю, не надеюсь,
И надо мной – лишь этот миг,
Твою звезду увидеть не посмею,
Её скрыл Солнца слишком яркий блик.

277

МОЙ ЗВЁЗДНЫЙ МИР

Взмахнула ночь алмазным покрывалом,
Закрыв глаза обман-заботам дня,
И озаряя звёздами меня,
Мир вызывала без забрала.

В таинственном прозреньи ночи
Одна волшебная звезда
Легко, изящно, очень точно,
Да, вдруг отметила меня!

Она казалась изумленьем
Безумно-сказочной красы,
Я не узнал в тот миг смятенья
Измученной, святой слезы.

Не знав прозрения мирского,
Познав алмазность звёзд,
Я звёздам сам пою –
В безудержном краю,
Что все зовут Любовью,
Я не играю, а живу!

ЛУЧИ ПОЛЁТА

Драгоценнейшей субстанцией полёта,
Небывалым блеском сочетаний чуда –
Так на бриге алые полотна
Озаряют мшелой вечности минуты.

Изумительной, несбыточной мечтою –
О, не всем дано увидеть песню чуда:
Гениальностью, великой и простою
Жизнь нам позволяет амплитуды.

Сколько гранов изумленья-блеска
Самого искрящегося чуда
В милости кипящего бурлеска –
Как в бокале Б-га на закатном блюде.

Нежностью, что мы не заслужили,
Кру́жится божественная память,
Мы в полётах главное нажили:
Нас сиянье глаз твоих кружило,

И не может самый яркий драгоценный камень
Так же лить лучи и дать полёту крылья!

278

НЕРАССТАВАЕМОСТЬ

Ожидаемый итог
Неожиданных событий –
Кто смолчал, а кто не смог,
И не вспомнить о забытом.

Кто-то – просто промолчал,
Кто-то – плакал и смеялся,
Я покинул свой причал,
Но с тобою не расстался…

Потому что не могу,
Потому что ты – красива,
Полюбить тебя рискнул –
Ты об этом не просила.

Потому что я и ты –
Как одно большое море,
Как сбываемость мечты,
Как дыханье на просторе.

Ты – как чистая слеза,
Гениальна? Слишком просто!
Ты – как радость-бирюза,
Как поэзия и проза…

И поэтому – любовь,
Озаренье – с небо ростом,
Двор, скамейка и забор
Отвечают на вопросы…

Ты – подснежник на снегу,
Словно в свадебном наряде,
Среди сказочных лагун
Нежность трепетная рядом!

279

НЕРАССТАВАЕМОСТЬ
(2-й вариант)

Ожидаемый итог
Неожиданных событий –
Мы сказали не о том,
И не вспомнить о забытом.

Где-то гром не прозвучал,
Дождь и плакал, и смеялся,
Я не верил и не чаял,
Но с тобой кружился в вальсе…

Потому что не могу,
Потому что ты – красива,
Полюбить тебя рискнул –
Ты об этом не просила.

Потому что я и ты –
Как одно большое море,
Как сбываемость историй,
Сложность радостей простых.

Ты – как чистая слеза,
Гениальна? Слишком просто!
Лишь к тебе иду назад,
Ты – полёт мечты и проза…

И поэтому – любовь,
Озаренье – с небо ростом,
Двор, скамейка и забор
Отвечают на вопросы…

Ты – жар-птица на снегу,
Словно в свадебном наряде,
Среди сказочных лагун
Нежность трепетная рядом!

И куда я ни пойду,
Что со мною ни случится,
В жизни слякотном бреду
Озарённо и пречисто
Ты судьбой моей лучишься!

280

НЕРАЗРЕШЁННО. НЕРАЗРЕШИМО.

Обретение смертных запретов
От несметно растраченных грёз –
Это было измученным летом,
Неизлеченным ласковым светом,
Преломившемся в радуге слёз.

Озареньем отмерянных далей,
Выше стрессов земной суеты
Неизменно стремились, страшились, мечтали
И запретно и смертно смеялись
На краю, у последней черты.

Пронеслось. Тихо падали за́мки
В бездну времени, за горизонт,
Танцевали запреты средь залы,
И опять изумрудно и ало
Обрывалась жемчужная ночь.

Дочь мечты, Аэлита туманов,
Берег моря за лаской из бурь,
Обретая рассветы и страны,
Как в пустыне – заветную манну,
На тебя, как на небо, взглянуть!

БЕССНЕЖЬЕ

Ночь, улица, фонарь, аптека…
А. Блок

Снег упал, раскаялся, растаял –
Слёзные потёки на щеках асфальта,
Юные снежинки, вы о том мечтали?
Даже Солнца лучики вас не отпевали…

Праздные надежды:
Новый Год – без снега,
Всхлипы без одежды,
Залихватски лекарь
Вылечит потехой,
И под сизым смехом
В темноте незрячей
Вьюгою бесснежной
Грош последний трачен.

Улица без снега,
Ночь, фонарь, аптека,
Взгляд твой чистой неги
Ничего не значит…

281

НЕТ

Пушистый, мягкий, нежный снег
Вопросы прикрывает – раны,
И облаков стада бараньи
Молчат бессмысленно в ответ.

Беззвучно укрывает снег
Цветущие сады и страны,
Преступное и злое «нет»
Ответом выскоблится рваным,

Не свищет ветер в парусах,
Не ищет выхода грозою,
На мостике распят я сам –
Кристальной истиной изгоя…

УТОПШИЕ

Сомнительно, испуганно, истошно
Металась птицами-подранками листва,
Неправильно. Неправедно, неточно
Ноябрь и нас с тобой вконец перелистал.

В потерянность полей от зимней стужи
И в заунывный крик слепых буранов…
Скажи, зачем ему так было нужно,
Зачем ноябрь нас превратил в подранков?

В страх серых, неразумных, пыльных будней
Вплетается мелодия капризным диссонансом,
И мы полузатопленным, полуразбитым судном
Сквозь осень тонем в декадансах стансов.

Сегодня – навсегда. Нас ждёт позор удачи –
Исторгнутых улыбкой ветра синих стонов,
Мы продираемся сквозь чащи лилий донных,
И понимаем…

Что теперь нельзя иначе…

НАСТАВЛЕНИЕ

Не покупайте женщинам цветы
Один раз в год – Восьмого Марта,
Но, поднимаясь выше суеты,
Цените с ними каждый день
Среди согретых ими стен –
Цените каждый день – вчера, сегодня, завтра!

282

НЕОБЪЯСНИМОЕ

Ты в омут грешный падаешь бесстыже,
Несёшься на метле, не ведая преград,
И в нежном стоне абрикос и вишен,
(И это нам умом убогим не объять)
Необъяснимо и всевышне – ты же,
Как света двойственность и мира благодать!

АПРЕЛЬ

Апрель определённо оправдал:
Зазеленели пылкие надежды,
И начался неповторимый бал
Несметных светлостей мятежных,

Из пролесков и утренней зари
Настоянных на аромате чуда,
Где столько счастья, и где только ты,
И к Солнцу путь ничуть не труден,

И мы вдвоём смеёмся из апреля,
Как могут только солнечные трели
Смеяться так, чтоб с ними отогрелись
Все одиночества безвременья зимы!

СПАСЕНИЕ

Как много раз меня пронзали
Твои искристые глаза,
И я касался дна печали,
Их осуждение познав…

Как много раз меня спасали
Восторги – те, что в них читал,
Лучи прекрасных глаз касались,
Как счастья сладкого кинжал!

И погружаясь, как в молитву,
В твою божественную тень,
С тобою возрождался слитно,
Слова цвели, чтоб небом вспыхнуть!

Зарёю опрокинут день…

283

ВЕРЬТЕ

Поверьте мне, поверьте мне, поверьте –
Вы – в центре равновесия поверий,
А если вы не верите – проверьте:
Ведь Вы опора – мир перевернуть!

Остановите миг, не уходите,
Переверните мир, если хотите,
И верьте, верьте, верьте, верьте, верьте –
Лишь Вам подвластна жизнь и жажда смерти!

БЕЗЫСХОДНОСТЬ

Всё тише сердце лета. Недалёко
Во мгле маячили и корчились истоки
Тоски и серости, как приговоров сроки
В ненужной безысходности дождей.

Лист августом сгорал. Края уже желтели,
И в безнадёжность письма полетели –
Их провожали колким смехом ели,
Роняя лапы из иголок на постели,
Что смогут белизной принять парад смертей.

Сознание теряя и надежду,
Терялось лето в нас. В пыли невзгод
Расслаивалось пониманье прежде,
Чем начинался тягостный исход.

Свои кресты мы находили в незабудках,
Забывших рассказать, что нам – пора,
Утешь себя, их красота – безумна,
И с нею – нам и лету – легче умирать!

СЛОЖИЛОСЬ

Случилось так. Светло и нежно
Сложилась жизнь-калейдоскоп,
В нём вешним трепетом надежды
Ожил искристый небосвод,

Тепло живительно струилось,
Жемчужные журчали песни,
И ожиданием таились
Дни жарких встреч – мы были вместе!

Всё так сложилось. Неуместно
Пенять годам, что нас забыли,
Мы были вместе! Были вместе!!
Но так сложили. Мы сложили…

284

УМЫТО И СОЛНЕЧНО

Как чистое небо минутой дождя
Умыто до звонкого блеска,
Так мне хоть полдня не увидеть тебя
И встреча небесно-чудесна!

Раскованно льётся сердец бытие,
И песенно, радостно, звонко –
Как солнечный лучик в душе моей есть,
В ней звонко смеётся девчонка!

ГОРОД ВЕСНЫ

Вы небрежным движением царской души
Мне оставили сны, разноцветные сны,
В них мы бродим по городу нашей весны,
В них мы детских, бессмертных улыбок полны…

Перламутром тепла и теней глубины
Предрассветные сказки и прежние дни
Просветлённым дыханьем жемчужной весны
Отогреют Вселенной бездушные льды
И зажгут фейерверком надежды огни!

Мне нужны эти ночи и чистые дни,
Где мы бродим по городу Солнца одни,
И прощением вечности озарены –
Светом яркого дня, отраженьем луны,
Океаном сердец, бриллиантом волны,
Бесконечностью дна, изумленьем весны –

Души спят в предрассветной тени…

285

ВЕЧЕРНЕЕ ЧАЕПИТИЕ

Вечер вылился навстречу,
Перелился сладкой речью,
И безликих песен крепче
Грешность тенью расстелил.

Мы, восторгом в остром лечо,
Погрузились в омут-встречу,
И как туникой на плечи,
Шали мягкостью приречен,
Чайник носиком вспылил.

Разливала у дивана
Чинно чай в стаканы пани,
Мы смеркались в вечер ранний,
Души – чая рвали гранью,

Мы пылали, мы страдали
И не верили-не знали:
Разливался чаем вечер,
Звёзд сияла бесконечность,
И качался, не излечен,
Сумрачный, волшебный, вечный,
Серебристый чашек стон…

РАННЕЕ ОПОЗДАНИЕ

Опять рассвет обнимет мир,
И тишина взорвётся стоном,
И каждый просвещённый миг
Взыграет первобытным тоном.

Зажгутся тысячи огней,
А в небесах зажгутся звёзды,
И правды бо́льшей в мире нет,
Есть лишь восторг, слепящий свет,
Необъяснимый силуэт,
Летящий, озарённый след –
Твой образ вечностью воссоздан!

Пусть это было только раз:
Те годы в чистый миг сложились,
Как поздно вылилась нам рань,
Как рано осень закружилась…

286

В ДОРОГЕ

Просветлённо, осязаемо, восторженно
В синеоком и бездонном королевстве
Песня лучезарная исторгнута –
Как рассвет и радость светом детства,

И в сиятельность и изумлённость лета
Ласкою и прелестью лучистой
Поцелуем сладостным и чистым
В счастье мы пленительное мчимся!

ПРАВОТА

Окончились споры холодной отравой,
Горячие песни – бесплодностью гроз,
Постылые «завтра» всё капали на՛пол,
Где плакала осень – чуть-чуть, не всерьёз…

Лежали холодные летние платья –
Поблекшие фантики ласковых бед,
А грозы шумели, чтоб ласково смять их
В пленительность тела, которого нет.

Окончились споры и длится отрава
Счастливых полётов в сиятельность грёз,
Мы были столь правы, что стали неправы,
Когда умирали – слегка, не всерьёз…

ПРЕКЛОНЕНИЕ

Мечту прочту в твоих глазах,
Тень тайны и веселье,
Ответ на всё – и свой причал,
И грусть степной газели,

Я преклонюсь и покорюсь –
Тону в слезинках рая,
Перетекает счастье в грусть,
И только одного боюсь:

Твой свет я потеряю!

287

СТРАШНЕЙ ВСЕГО

Прелюдия любви – томление и танго
Под серебристый блеск танцующей Луны,
Как сладкий аромат загадочного манго,
Что средь холодных не растёт равнин.

Мелодия любви – огнём пылает полог,
И рвётся лавой раскалённых слов,
И сердце вырвать – это только повод
Слить все слова в боль, счастье, плен
И жизни смертный стон.

Иллюзия любви – оскаленною страстью
Плывут обломки миражей,
Безжалостностью волчьей пасти –
Не дать себя украсть и не попасть бы
В бездушный мир банального клише.

А послесловие любви? Горящий холод жалит,
И острыми краями боль тупая рвёт,
А жизнь – обломанный надгробный камень,
И память в ад кипящих чувств зовёт.

В водовороте жизни – боли и страстей
Мы можем быть правы́и не правы́,
Но среди всех несчастий и потерь
Всего страшней – отсутствие любви!

ДОЖДЛИВОЕ ЛЕТО

Дождливое лето застыло рассветом,
Без полудня вечер настал,
И звёзды зажглись тупиком сигаретным,
И тучею дым в нас врастал.

Пытались бежать мы, пытались укрыться,
Но всюду был мрак и туман,
Нам мокрые крылья стекали на лица,
Тоскою тащили в обман…

Остались надежды за вратами лета,
И где-то, в далёкой дали
Струною пронзительной сердце задето,
Пленительной скрипкой прощалась планета:

Дождями без чувств, благородства и цвета
Рыдали ушедшие дни…

288

АЭЛИТА

Ты прекрасна, милая моя
Красотой какой-то неземною,
Озарила стылые края
Чудом лучезарности – собою!

Потускнел наш сказочный Сезам
И померк осенней злою мглою,
Когда ты слезой по образа́м
В даль скатилась болью золотою.

И теперь в хрустальное «прости»
Образ твой горит над образа́ми,
Чтоб небесной сказкой чудо вознести
Чистое, как неземное пламя!

ЕДИНЕНЬЕ

Да, не на всей планете снег,
И где-то – ласковое лето,
Надеждой искупить свой грех,
Несносной истиной одетый.

Пронизывает до костей,
Здесь смех – последним избавленьем,
Один – за всех, один – без всех,
Я замерзаю во Вселенной…

И искупить свою вину
Готов судьбой своей горенья,
Я припаду, паду, прильну –
Ты лишь скажи, что я найду

В твоей груди свою звезду –
Метельной снежностью прозренья
И летней нежностью цветенья –
Как единеньем истин двух
В волшебной песне нетерпенья!

289

ИЗНЕМОГАЮЩИЕ ДНИ

Мир возносился в сна безбрежность,
Излечивался горизонт:
Он исчезал в восторг и нежность,
Отказываясь оставаться между –
Судьбою тех, кто был влюблён.

Сминались пелетоны далей
И исчезали, как в песок,
Раскручивались в стон педали,
Низвергнутые в тишь медали
Давали главное – часок
Уединения влюблённым,
Их души возносились троном,
И сокровенные короны
Венчали снов святой полёт.

В разломах времени-пространства
Сверкали истинностью сны,
Ночные высились брильянты –
Изнемогающие дни!

БЕЗНАДЁЖНОЕ СЧАСТЬЕ

Я бессовестно и безнадежно счастлив,
Счастьем, как снежинками, засыпан,
Пусть подсолнечное рядом льётся масло
Аннушкой со сбитою косынкой.

На метле, любом другом предмете,
Весточкой проснувшегося чуда,
Флейтою мелодии для света
Льются волосы, и поцелуем – губы

Через тысячи бездонных километров
Изумрудно, нежно, неприкаянно!

…Черти, перестаньте лживо скалиться,
Ведь спасибо, не везёт пока нам в смерти!

290

НЕВНИМАТЕЛЬНАЯ ОСЕНЬ

Дарит осень золотую грусть
И страну потерянного «завтра»,
На «вчера» совсем уже не злюсь,
И не жду спасенья светлым мартом.

Отзвучала чистая свирель
Страстными и светлыми ночами,
И не сможет осень отогреть
Сиротливые, холодные причалы.

Золотых волос прибой разбил
Суету бессильного молчанья,
Но из тёмных вечности глубин
Осень нас с тобой не различает…

Всё было, вроде как вчера –
Твоя улыбка беззаботно
Меня касалась. Свет из комнат
Мог обогреть весь мир. Игра

Уже закончилась. Вчера.
Я выиграл, не понимая
Всей щедрости судьбы. Слепая
Удача – счастье! Но не рад,

И не к тому пришла награда…
Кружилось небо низким адом,
И разливались реки ядом.
Весь мир, что должен был быть сладок,

Разрушился. И может, надо
Упасть, чтоб встать, сломать преграды
И вновь взлететь! Лишь наши взгляды
Способны так гореть, и рядом
С тобой могу лететь!

Дай руку – нам открыта твердь!
По необъятной тишине –
И в Жизнь, и в Вечность
В чистом сне…

291

Наши с тобою полдня
В нежной тревоге сомнений,
Нам остаётся принять
Шаткую радость плененья.

Где-то гремят поезда,
Быт обустроен ненастно,
Мы же уносимся в даль
По невозможности счастья.

Где-то гремят поезда,
Синюю даль рассекая,
В грохоте их: – Аз воздам!
Тихо. Темно.

Жизнь смеркалась…

РАЗДЕЛЕНИЕ

Огромный город огорожен ночью,
И в груды откровений погребён,
Во тьме прозрений мрачен и порочен,
Прокрустово дворы раздавлены из погребов.

Бредёт рассвет неясной половиной
Одной из двух сторон издержек бытия,
И я бреду и хлюпаю провиной,
В которой только ты, и только – я…

ПОЗОВИ!

Падаю тысячи, тысячи раз
В боль рассветных и чистых улыбок,
Наступает последний парад,
И я падаю в искренность скрипки,

В просветлённое море слезы,
В изумрудную ласковость глаз,
По судьбе озаренье скользит,
Силой песни я падаю – слаб…

Только ты меня можешь поднять
Безрассудным порывом любви –
Слишком ветрено. С самого дна
Поднимусь – только ты позови!

292

СНЕГ

Сыпется снег,
Засыпая меня с головой,
Слёзы иль смех –
Мы успели расстаться с тобой,

Снег, снег, снег,
Сыпется белый снег,
В жизни твоей и моей
Снег заморозил всех…

В боль и века
Мчатся мои облака,
Память и боль
Снег укрывает собой,

Снег, снег, снег,
Сыпется белый снег,
В жизни твоей и моей
Снега пиратский набег!

Может быть, нам
Где-то встреча грядёт впереди,
Может быть, храм
Вдруг взметнётся у нас на пути,

Снег, снег, снег,
Сыпется белый снег,
В жизни твоей и моей
Так обозначен успех…

Ну, а пока
Моё сердце горит на снегу,
Эти снега
Я один растопить не могу…

Снег, снег, снег,
Стелется белый снег,
В жизни твоей и моей
Это из счастья побег…

Вот и сейчас
Этот искрится вальс,
Ну а для нас
Снег – белым саваном пласт!

Снег, снег, снег,
Кру́жится белый снег,
В жизни твоей и моей
Снег – это Вечности смех!

293

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Изысканно тепло – в предгрозовую меру,
Отель, кафе, дурман сверкающих бесед,
Течёт улыбкой, остывая, вечер серый,
И уплывает свет, и продолженья нет.

С разнузданной тоской, в учтивость умирая,
Несут официанты, но не то вино,
А вечер уплывает в тихий дворик старый,
Нас там не ждут, и ничего не решено…

В нём не живёт французский твой прононс.

ОПЯТЬ ПОЛЁТЫ

Жизни замерла нить в беспросветном тумане,
И уже не горит сказки свет на заре,
Телефонным звонком, перепугано-странным
Истончилась тревога во мне.

Изумлённо услышав прощание ночи,
Безрассудно ступил в пустоту,
И опять полетел, разглядев, между прочим,
В отражении лужи святую звезду…

294

ЗА ЧТО?!

Крылом упавшей птицы бились
Изломанности тесной речи
И расставания без встречи,
Упавший на колени вечер –
Прекрасных дней нагая милость.

На восклицаньи: «Перестаньте!»
Истерзано остановилась
Измученность высоких замков,
Изнеможение, провинность
И боль далёких полустанков.

В слезе мечты терялись слепо
Рубина страстного причалы,
И изумрудами кричали
Глаза, умытые печалью…

О, плен свободы слишком крепок!

Как невозвратным, чистым дивом,
Разливом песни: чудо было!
В плену Любовь нездешней силой –
Крылом упавшей птицы билась.

…За что ты так была красива?!

СТРАСТИ ПО СЧАСТЬЮ

Как страстно желаю
Увидеть тебя я –
Закаты плывут,
Но в пламени синем
С названьем Россия
Снега не цветут,

Ослушаться власти
Рапсодий ненастья,
Очнуться нам вдруг,
И светом лучистым,
Рассветным и чистым
Взорвётся вокруг
Жизни круг!

295

ПО ЛЕЗВИЯМ БРИТВЫ

Я хочу наполняться тобою,
И тебя я наполнить хочу
Взрывом света и боли – любовью,
Каждый миг проводить на краю,
И дышать этой бездной. Не скрою,
Страх измерен здесь той высотою,
Что сумели подняться с тобою,
Сумасшествие счастья утроит
Эту звёздную сверхвысоту!

Припев:

Перекликнулись светлостью дали,
Мы летим в обнажённой мечте,
Против терпкой убогости правил
Ты одна озаренья протест!

Мы измерили взлёт и паденье,
Взрыв любви и сердец пустоту,
И над бездной, во власти паренья
Обозначили страхом черту…

Припев:

И с тех пор по лучам-вдохновеньям
В унесённую болью мечту
Босиком, в брызгах ярости терний,
Как по лезвиям бритвы иду…

Припев:

ТЫ – ОДНА!

Ты решила уйти в синеву, над туманами,
И чудесную новь в свою даль унесла,
Ты одна рассмеялась морями и странами,
Ты одна мне сегодня – жена…

Ранним утром, неясным и раненным,
Ты ушла и заполнила весь горизонт –
Ты одна в диамантовой дали и памяти,
И огромное Солнце над нами встает…

296

РЕАЛЬНЕЕ РЕАЛЬНОСТИ

Который раз – и в этот день
Ты тихо подошла ко мне,
Сказав: – Я не твоя. Я – тень.
Ты мне оставил жаркий плен,
Холодный, безразличный снег,
Пустую рамку на стене
И боль, запёкшуюся в ней.

А я был счастлив, глупый пень,
Среди разбитых, мёртвых стен
Тебя я чувствовал. Раздет
Слепящей памятью всех лет,
Слепящей памятью тех лет,
Горящей памятью тех тел,
Мелодией тех ярких тел,
В которые Г-дь одел
Когда-то нас. Слепой раздел
На «до» и «после» в нас истлел,

Когда ты подошла ко мне,
Сказав: – Я не твоя. Я – тень.

ИЛЛЮЗИИ

Оставьте, сказочность зимы,
Свои последние метели –
Чудесно, песенно летели
Недели, сплетенные в дни,
И дни, достойные столетий!

В огне желанья тени пляшут,
Пленённый, опалённый след,
На трепетные плечи ляжет
Поникший плед усталых лет.

Глаза распахнуты Вселенной,
Во тьме зимы взорвалась боль,
Несметные миры истлели
Несметным счастьем – быть с тобой!

На перекрестках восклицаний
И в передрягах бытия,
В материках безумно-дальних
И в счастье трепетных свиданий

Тебя я вижу – не тебя…

297

Воскресное утро. Пустые дороги
Ведут в пустоту.
И пешеходы, проснувшись немного,
Куда-то бредут.

Соплива дорога, ненужные лужи –
Поминки по снегу –
Сочатся в ботинки, въедаются в души,
Ведут меня в небыль.

Нет сил окунуться в твой голос усталый
И блеск наготы,
Тоска наши души туманом съедала,
И блеска искристого в мире не стало…

Его не спасёшь даже ты.

ГРЁЗЫ

Предрассветные грёзы
Лаской сладкого сна –
Вы, как тень от берёзы,
Обнимите меня!

Грёз несбывшихся тени!
Блеском счастья раним,
Тень волшебных растений
Чудо-свет сохранит,

И от мира истерик
Закрывая глаза,
Поцелуем мистерий
Мне берёз бирюза.

Осыпаются грёзы
В предрассветной тиши,
Ты, как шелест берёзы,
От меня убежишь…

Отколовшийся берег
Уплывает на дно,
Тень высоких мистерий –
Только ливнем потери
Видеть мне суждено!

298

ДВОЕ

Она доверила свою усталость
Его плечу. Вдали осталась
Ночь, не оставившая места сну
И разбудившая их первую весну,
Дорога, безнадёжность и тревога…

– Позволь, к тебе я взглядом прикоснусь,
Не потревожу безмятежный сон,
Лишь в нежности чудесный стон –
Тебя окутаю одну,

И негой бархатной простой
Тебя в немереный восторг –
Тебя любовью обниму!

…Как сладкий дым твой светлый сон!

ВЕНЧАНИЕ

Обернувшись болью листопада
В стылые банальности потерь,
Мы на алтаре из бездны ада
С бурей обвенчаемся теперь!

Верою, безумством, озареньем,
Песней и насмешкой высших сил,
Б-жеством, надеждой и прозреньем
Принял, потерял и всё простил.

Разметало стоном листопада,
Логикой бесславья и потерь,
Б-же, обвенчай же нас, как надо,
Приоткрой нам в будущее дверь!

ВОПРОС В УПОР

Рассвет позолотил, и облака поплыли
Неспешным вздохом над притихшею толпой,
Размеренно рассвет размахом своих крыльев
Нам вызвенил вопрос, простой вопрос в упор,

И плыли мы с тобой, как свет над облаками,
И золото небес встречало только нас,
Но счастья груз довлел, и вниз стремил, как камень,
Что в руки Г-сподь нам из милости пода́л!

299

СОГРЕЙТЕ!

Кромешная тьма, пропали дома,
Исчезли огни, и в горькой тени
Остывшего света изменой одеты
Испуганно тянутся дни…

О, как же когда-то мы были богаты,
Мир в свет был роскошно одет,
Но что-то случилось – звезда закатилась,
Звезда закатилась, и тьма распустилась
Букетом из брошенных лет!

О, дайте скорее луч света – согрейте
Замёрзшую душу во тьме,
Увидеть пустите святую обитель,
Ко мне снизойдите, собой одарите –

Подайте… Вселенную мне!

ОГРОМНАЯ ЖАРА

Стоит жара заплечная,
Огромная жара,
И холодея, мечется
Несбыточно мечта:

Неверностью отмечена,
Как в баккара игра,
Своим путём намеченным
Ведёт в подсчёт утрат.

Но может, чуть острее суть –
И в марева аду
В оазис путь прозреется,
В нём я тебя найду!

ПОТЕРИ

Край неба зажёгся и ранним туманом
Стал призрачно звёзды гасить,
Как будто наивным, обидным обманом
Из сна, волшебства в неизлеченность раны
Беззвучно рассыпалась синь.

И сказка истаяла в сером пространстве,
Где белою мышью рассвет
Изгрыз все алмазные звёзды, как тайны
Ночей, окунувшихся в призрак случайных,
Счастливо-невидимых лет.

300

НЕ СВОЙ

Раскрашено раскрылись
Осенней неги крылья,
Недалеко уплыли
От летнего тепла,

И в ласковую осень
Нас зазывала мило
Улыбкою неверность –
Обманчивый мулат.

Назавтра грянет сырость
И поползёт слезою,
И если неба милость
Нас вспомнит бирюзой,

То это значит: осень
Совсем не повзрослела,
И мы смешно с ней носим
Наряд любви –
Не свой!

Серебристый сияющий свет
Обнажённой сверкающей ночи
Бесконечною лаской одет,
Льётся страсти бессрочной рассрочкой.

Безрассудно шагнув в светлость тьмы,
Отыскал, но понять ничего не сумел,
Это – больше, чем чудо, это – грёзы и мы,
И горящая ночь, как святая купель.

Обнажённая ночь нас с тобой обняла
Серебристой рекою безвременья
И безлунною ласкою наши тела
Унесла в безнадёжность прозрения.

Эта ночь нам с тобою – на все времена,
Ты прости недосказанность тайны,
И душа моя тьмой озарённой полна
И потерянным словом случайным.

301

В НЕБО

В эти страсти Весны
Уронили цветы,
И кого же винить?
С ними падала ты,

Родилась Красота
В переливах слезы
И металась – оставь!
Жаль, осталась не ты…

Уронили хрусталь
Искрой чистой мечты,
В нём надежды оставь –
В небо падаешь ты!

Я пишу в тень стихи
И боюсь рассказать,
Неозвученный хит –
В нём молчанья печать:

Слишком много страстей,
Слишком ярки цветы,
Как слова на холсте:
Песней падаешь ты!

НЕПОВТОРИМОСТЬ

В последний день растрёпанного мая
Летели облака оплакивать весну,
И ветер, разорительно играя,
Им не давал надежды отдохнуть.

Просторы пели молодо и дико,
Вонзаясь в жизни слепоту,
И отзывались ярким криком:
– Сегодня яблони цветут!

Тебя я обнял навсегда –
Весну потерь и ветер жажды,
Хоть каждый миг не может дать
Себя обнять хотя бы дважды…

302

ТАК РАНИТ ЛАСКА

Любовь, надежда –
Милые черты,
Как ножны, нежны,
Как стилет, просты,

Как стиль высокий,
К небесам расти,
Но рвёт осока
Голос мой – прости!

Как сердцем ранним –
Вольная княжна,
Так рвана рана,
И так степь пьяна,

Изрежет берег
Ток-восторг реки,
И мёдом вереск
Пьёт твои черты,

Расставил сети
Тот юный год,
А мы, как дети,
Ранами: вперёд!

По грани сказки,
И по острию,
Как ранит ласка,
Так тебе пою!

ГДЕ ТЫ…

Каким стал серым белый свет
И поразительно холодным!
Обёрнут в сумрак преисподней,
Как в немигающий ответ.

Переплетались постоянно
Цветисто и узорно раны,
И бились яростно и рьяно
Сердцами в верность, как в кастет,

Пред образом волшебной силы
В изнеможении стоял,
И одиночеством, и сплином
Сжимал пустеющий бокал,

Стремился в дальние пространства,
Где время переменит цвет,
Где ты – как светоч чистых странствий,
И ни-че-го другого нет!

303

СИЯНЬЕ

Ярким, внезапным сияньем
В отблесках юного дня
В волнах волшебных твоё обаянье
Искрой насмешливой – о́!-чарованьем
Грани все стало менять.

Страстно-тревожною тенью,
Смехом-слезою богини
Словно по воле чудес-привидений
Всеми непонятой сложностью гений
Счастье безумно покинул.

Там, где рождались рассветы,
Сладко сплелись ураганы,
Чудо, как молнию встретил
Ярким сияньем обмана…

ПОСЛЕДНЕЕ СВИДАНИЕ

Несметно-летние следы
Дождями жёлтыми смывались,
Лист разноцветно и бахвально
Роскошной хрупкостью слепил,
Болезненной и яркой тенью
Перед забвением кружил.

Последний, изумлённый день нам
Всеразрушительности гений
Осенней светлостью дарил:
Превыше слов была прекрасна
Не ты – твоя златая тень,
Поверь, кружился не напрасно
Тот заколдованности день –
В оправе гибели и страсти
Подаренной нам свыше властью
Мы побеждали смертный тлен:
Нам ночь дарила сладкий плен.

Свой цвет нам по́д-ноги бросала
Погибшей ласки желтизна,
И поцелуй искрил кристально…
Тебя волшебно мог узнать!

Изрезанные в стон деревья
В паркет стелились всей душой,
Как покаяньем поклоненье –
Волос и губ роскошный шёлк.

…Исчезли мы, как ночь – расстались,
Лист к дереву не приложить,
Но разорительно, хрустально
В последний звон струилась жизнь!

304

СТРАСТЬ

Мне показалось, ты хотела слышать
Слова, которые весною дышат,
И слушать песни светлых наслаждений,
Чтоб о́бняли тебя изменчивые тени
И повели – надолго ли – не знаю
В края восторгов из краёв печали…

Да, я хочу измучиться в тебе!
И, может, тайны приоткроет нам Тибет?
Полёт восторгов – начинается разбег,
О, я хочу измучиться в тебе!

БЕССИЛИЕ

Под утро устало закрылись глаза,
И силы оставили крылья –
Сегодня не сможем мы больше дерзать,
Поникшее тело остыло,

Под стать ему плыли туманы зари –
Безжизненно-слабые тени,
Пытались во сны озаренья зарыть,
Безумные выросли стены,

Тебя целовал, сколько не было сил
Рассветным объятьем жемчужным,
Ласкал, обнимал и чудесно любил –
Холодному берегу чужды

Мы плыли в восход из мечты высоты
Сникающим краем надежды,
И чистым потоком твоей красоты
Качалась безумная нежность,

Простившее зарево светлой земли
Зали́ло улыбкой поля,
Мы плыли и снами пытались залить
Горящий рассвет ноября,

Тебя целовал сотни, тысячи раз –
Ночь всё уносила с собою,
Пылающим утром горящая страсть
Нас болью туманною кроет…

305

ЗАБВЕНИЕ

За час до рассвета все струны Земли
Натянуты и обжигающе юны,
Мелодией лунной залит обелиск
Слагающим сладкие руны.

За час до рассвета теряется нить
В полях ослепительно-звёздных,
И тихою песней забвенье звенит
В миг ранний, змеиный и поздний.

За час до рассвета мистерии сна
Свой бег ускоряют стократно,
И синие звёзды в предчувствии дня
Холодной любовью манят нас.

За час до рассвета ещё мы вдвоём
Плывём в разорительный вальс,
Нам ночь этот час изумлённый даёт
Быть может, в последний раз…

СТРАШИЛКА

Это совсем не страшно
В тёплом, истошном море
Обнимать огромные волны.
Главное – помнить:
С ними не надо спорить,
Лишь на миг оторваться от неистовства
Вновь наливающейся
Огромной груди, полной
Кипящей страсти,
Хотя бы отчасти
Вспомнить радость
Воздушной власти,
И пусть не попасть мне
На остров райский –
Да, можно сгинуть
В солёной тине,
Совсем не страшно
Во тьме кипящей.

…Но вот что страшно: под небом синим
Мне очень страшно тебя покинуть!

306

ВДВОЁМ

Над нами вечер в ночь скатился,
Залив собой уют,
Цветок заката распустился,
И звёзды нам поют.

Всё больше ломоть чёрный неба
Нас кормит забытьём,
И ночь плывёт, как чёрный лебедь,
Сбивая нас крылом

В волшебный сон: мы в нём растаем
И с ночью проплывём
Потерянным, чудесным краем,
Где мы с тобой – вдвоём!

С ТОБОЙ

Я хочу отправиться в полёт,
В радужное, яркое сиянье,
И в полёте светлом мир взорвёт
Счастье твоего дыханья.

Я тихонько сзади обниму
Этот вечер, и восторг, и плечи,
Смою бездну болей, свар и смут,
Поцелую в шею – это нас излечит.

Поверну тебя и обожгу
Поцелуями лицо, и грудь – предтечей,
Ты не снимешь свой бюстгальтер, я не жду,
Ты – прекрасней всех, и я тобой отмечен!

Прерывается дыханье, нету речи…

Я целую обольстительный живот,
Твои ноги – совершенство мирозданья,
И чуть выше – наслажденье здесь живёт,
Наслажденье льётся нам стенаньем.

Звёзды замерли в астральной глубине,
Мы возносимся в единое созданье,
И летим… И ничего вокруг нас нет…
Столько, сколько мы хотим… В нирване…

Столько, сколько нужно для тебя,
Мне ведь нужно столько же, конечно!
Мы нужны друг другу – страстно и опять,
Подари себе меня! На день, на два…

На вечность!

307

ПЛЕННИК

Подвенечностью вечности белой,
Просторечием слова для дела
Я раскрою пробелы судьбы,
Где прибоем прекрасного тела
С чутким сердцем без грешных пределов,
Как из пены бессмертной сумела
Ты – предстать из лучей Красоты!

Зажигала ты грешные души
Своим чудом – без тёмных оков,
Твою светлость я вечно бы слушал,
Чтоб сказать свои несколько слов.

С неизбежностью пленной Вселенной
Я свободен – и лишь потому,
Что отмеченный счастьем нетленным,
Вечно буду в волшебном плену!

ПОЧТИ СМЕРТЕЛЬНО

В восьмом часу весеннего распутья
Мы плыли по неоновым ручьям,
Безудержно, беспутно и искусно
Была ты безразлично-горяча,
И как непостижимая мечта,
Ты не могла моей быть –
Ты была ничья.

Качелями – от неба и до неба
Неслись мы, замирая в облаках,
Я больше никогда в таких полётах не был,
И каждый раз я умирал. Слегка.

ПОЖЕЛАНИЕ

Какая идиллия – в доме тепло!
А вот за окном – дождь, ветер, снег…
И в жизни застуженной – боль и излом,
И самого главного нет.

В душе разорённой настали дожди,
А в доме – тепло и покой,
Однажды сказала: – Меня ты не жди,
Сказала дождями и ветром: – Прости,
И пусть тебе будет тепло…

308

РЕТРОСПЕКТИВА

Расстоянием, меньшим, чем след от руки,
Стоя на самой заносчивой карте,
Я очень легко дотянусь до пустынь –
Они для меня зеленели когда-то.

Уходят люди, как рушатся скалы,
Как гибнут сады, умирают моря,
Сегодня немереной зелени малость –
Всей памятью юное сердце осталось,
Как свежесть листвы – вдруг – в конце декабря.

Проекцией – памятью раннего лета –
Ложится счастливый простор бытия,
И дали всей жизни тем летом согреты,
И светлость мелодии в них – ты и я!

А ДОИГРАЕШЬСЯ!

Если я вдруг сойду, да с ума,
Виновата ты будешь сама,
И со мной, идиотом безрогим,
Обобьёшь все святые пороги

Самых высших – небесных инстанций,
И со свечками, в трепетных танцах,
Измереньем тончайших субстанций,

В неизведанность вскинув надежду,
Ты просить будешь, нежная вежда*,
На кругах своих, в чистых одеждах,
Пусть пребудет всё так же,

Как прежде!

вежда – антоним невежде

309

РАНА СВЕТЛАЯ

Мольбой закат воспоминаний,
Звенит прозрачно тишина,
И вечер наплывает ранний,
В нём раной светлою – она!

В лазурном облаке желанья
Неугасающего дня –
Пусть вечер наплывает странный,
Века – мгновенья, блики – страны,

И лик прекрасный и желанный,
Как облик неизменно главный –
Небесный лик – она одна!

Я И ТЫ

В душе я – бомж, я не привязан к месту,
Не нужен мне хором златых уют,
И честно: мне не будет лестно
Владеть ключом от замка – лишний труд

Интриг, высокомерья и злословья
Не променяю я на чистый вздох судьбы,
И если в жизни этой что-нибудь открою –
Как двери в завтра – это будешь ТЫ!

310

ЗАБЫТЫЕ СЛОВА

Вплетаясь горячечным взглядом
В ночей неоконченный спор,
С небесными песнями рядом
Пылает волшебный костёр,

Из слёз облаков подвенечных,
Из бархатных, ветреных ласк
В ночи непонятной, извечной
Костра ослепительный глас,

С ним пляшут ветвисто виденья,
Туманами вьётся каприз,
Причудливо-странные тени
Срываются искрами вниз,

Из слепо расцвеченных далей
Беспамятного естества
В очерченном круге сгорали
Забытые Б-га слова…

НАЧАЛА

Босоного-счастливое лето
Изумлённо сумело остаться
Неизменной рапсодией света,
Чудом главного в мире богатства:

Благородства роскошным заветом,
Разнотравья судьбы ароматом.
Высших сил негасимая милость:
Ты как будто волшебно приснилась,
Лёгким вздохом судьбы пробежала!

…Мы пришли в мир из ласки и неба,
Между грозных и злых ураганов,
Мимо войн – нежной дымкой обмана,
Детства чудом – счастливым билетом!

311

ПОТЕРЯ СЕБЯ

Благодатная тень изумрудных деревьев
От измучивших всех жарких бед –
Тихо падали августом и отреченьем
Листья наших имён от бессильных побед.

Как пустыней, терзавшей и тело, и душу,
Низвергался слепящий потоп,
Продолжался изменой – обидной, ненужной,
Он себя увяданьем исторг.

Листья падали августом – тихо, до срока,
Унося благодатную тень,
Так же пепельно души терялись порогом,
Тихо августом падая в Вечности тлен…

НАМ ДВОИМ

Слагая чистые стихи
В твои божественные руки,
Я удивительные звуки
Беру из естества стихий,

Из глаз твоих святые слёзы
Я пью безумствами угрозы
Не разглядеть волшебный стих,
И жизнь готов отдать за них,

А тело лаской обнимая,
Я, ничего не понимая,
Изнеможенье принимаю,
Как свет небес для нас двоих.

Слагаю чистые стихи,
Как дань, к твоим ногам прекрасным,
И может, даже не напрасно
Я вижу сладостно и страстно

Чудесный образ, светлый нимб,
И в рай дорогою по ним
Готов упасть и подниматься
Всю жизнь, что может нам достаться

Безумным счастьем – нам двоим!

312

ВАГОН

С места сдвинулся вагон – да в быстрый бег,
Разорвал застой и стон он в скрежет-смех,
Остудился на ветру, как перст судьбы,
И сегодня поутру мне чудом – ты!

В неизбежности вагон, да всё быстрей,
Стелет песни нам разломом у дверей,
Голоса на небеса ты забери,
Там безудержно – краса, да изнутри,

Мы ни разу не сломались пополам,
Счастья выигрыш немалый – чистый гран,
Всё быстрей вагон под гору, всё быстрей,
И глаза судьбы укором – всё острей!

ПОЧТИ

Мистерией потери, обратной стороной
Рассветы пролетели не спетою строкой,

И выплеснув небрежно немой волною крик,
У берега надеждой возник туманный бриг.

Не хлопают полотна надёжных парусов,
Последним поворотом пришёл он в дивный сон:

Перелететь волнения, потери, бури, стон,
И ласкою – лишения, полёта сладкий звон,

А в сказке чистых далей – свет на краю мечты,
Мистерией бриг тает, и вместе мы.

Почти…

СКАЗОЧНЫЙ СВЕТ

Я сегодня с утра осторожно
Фею нежно в ладонях держал,
Ярко крылья застыли тревожно,
А глаза… Разоренье, пожар!

Мы молчали. Искрились ладони,
День в разводах прозренья померк,
С ней качался волшебный, зелёный,
Изумрудный, достойный Мадонны
Неразгаданный, сказочный свет!

313

УТОНЧЁННОСТЬ

Смеркался утончённый понедельник,
Наполнен чёрно-белыми штрихами,
Стихами, осенью, беззвучными словами,
Что прятались в прихожей всю неделю.

Невысказанно разболелись звуки,
Катились по обидам к потолку,
Нас было двое на снегу
Продрогшей комнаты, и руки,
Казалось, не касались этих звуков
Там, наверху.

Ты, улыбнувшись отрешённо,
Сказать сумела: – Не могу!
…Стремительно день мчался, слабым стоном
Надежды обрывая на бегу…

ИЗЫСКАННОСТЬ ОТ ЗВЁЗД

Прекрасно, трепетно сиянье
Волшебной, сказочной красы,
Пронзает всё очарованье –
Изысканность от звёзд – Весы!

Необъяснимо и чудесно –
Улыбка, нежность, доброта,
И, как несказанное детство,
Дыханье чуда навсегда.

Изнеможенье ласк горячих,
Безмерность щедрости души –
Какое счастье, что иначе
Мы не осмеливались жить!

Свет изумрудный безрассудства,
Прекрасных глаз пречистый свет,
Как два луча в ночи несутся
В неизмеримость чистых лет!

314

ПОДПИСЬ ПОД РИСУНКОМ

Вы, конечно, не помните: в глупой юности, мэм,
Рисовал Вам мечту свою мальчик восторженный,

Вы, конечно, не помните: в глупой юности, мэм,
Рисовал Вас, мечту свою, мальчик восторженный,

Не сумел, не сумел, не сумел, не сумел,
Вас обнять волшебством, был он слишком несмел
Был он юн, был он слишком несмел…

Вы, конечно, не помните глупость юности, мэм,
Но быть может, забыли не всё, не совсем,
И, быть может, в далёкой-далёкой тиши
Зазвенят серебром струны Вашей души!

СВЕТЛЫЙ ВАЛЬС

Когда был дан нам день, искали мы тревоги,
Ночь правотой своей укутывала нас,
Я обнимал тебя на трепетном пороге…

Мы не шагнули счастьем в звёздный час,
Но и сейчас, изменчивой порою,
Во мне искрится чудом светлый вальс!

А ТЕПЕРЬ – НИЧЕГО…

Нам этот день в подарок щедро
Насыпал снега и мороза,
И белизна накрыла серый
Посмертный холст страны беззвёздной.

Под толстым слоем снежных гор
Себя мы тихо схоронили,
Бессрочный, светлый приговор –
Забыть друг друга мы не в силах.

Сновали безутешно дни,
Бесследно исчезали тени,
Слепящий миг во тьму поник
И отвернулся страсти гений.

Стремительно раскисший снег
Плыл безразличной серой кашей,
Мы потеряли свой разбег,
Нам ничего теперь не страшно…

315

НЕ ЖДИ… НЕТ, ЖДИ…

Магическая сила женского тепла –
Из мелочей и нежных переливов,
Журчащих разнотравьем солнечных полян
И серебристых лунных паутинок милых.

Ночь по светлому празднику-городу:
Я молился тобой и носил на руках,
Ты смеялась, меня обнимая за голову,
Иногда замечая – конечно, слегка…

Праздник плыл от тебя и бурлил, как река…

А потом ты смеялась и плакала
На поляне, журчащей листвой,
Смех и руки твои, забывая о правилах,
Обнимали меня, словно ласковый вор.

Ты украла меня, безнадёжного,
И по лунным, раскосым лучам,
Уплывая, сказала: – Возможно, да…
Ты всю жизнь меня будешь встречать,
И не встретишь. Молчи и прощай!

… Безмерна сила женского тепла –
Сквозь стон полян, сквозь годы и туманности
Твоею светлостью рассветы я сверял,
И жил тобой – божественною манною.

ПРОСТИ…

С утра смывает дождь следы
Лихих морозов с ярким Солнцем
И тихо шепчет: – Уходи,
Ты ярким был, но всё же – гостем.

Вошёл в распахнутую дверь,
Уселся, рассуждал, смеялся…
Не понял главного: поверх
Восторгов – грязи слой остался!

Нет, смоют чистые дожди
Всю грязь, обиды, недомолвки,
И я молю тебя: – Приди!
Нам не кричат, нам, правда, «Горько!»

316

ПОСЛЕДНЯЯ ЯСНОСТЬ

Ты осталась на том полустанке,
Где остывшее Солнце пропало,
Где безмерно застыла усталость,
Где просыпалась радости малость.
Где твоя просветлённость осталась.

Разорительно-высшею мерой
Приговор не подвластен сомненьям,
Непомерной, измученно-серой
Тлеет жизнь непрестанной изменой.

Ты осталась на том перекрёстке,
Где восторги столкнулись с обманом.
Где рассыпалось счастье, как блёстки
Средь под утро уставшего бала,

И поникшее небо укрыло
Все надежды и яростный праздник,
Нас возносят усталые крылья
В никуда, как в последнюю ясность…

РАССВЕТ

Рассвет упал сереющею массой
На первобытный и косноязычный мрак,
И первый луч принёс указы
Отмены серости. Вот так.

Многоголосицей вспорхнули птицы в небо,
И кошкам щедро был подарен свет и цвет,
Смешались в этот миг и быль, и небыль,
И облик золотой тебе вернул рассвет!

БОЖЕСТВО

Остановилось светлое мгновенье,
Племянником изысканных светил
Был призван – пусть не принцем всей Вселенной,
Но пажом при влюблённости я был.

Я не ослеп, ведь всё-таки – племянник:
Передо мной пылало божество,
И я прозрел! Как верный римский Всадник,
На форумах миров, в галактиках стихов,
Я видел божество и прославлял его!

317

БОКАЛ СЧАСТЬЯ

Пожар заката разбросал по небу
Горящие надеждой угольки,
Луны серебряной монетой
Гасил беспамятства долги.

Сжигались звёзды угольками,
И отражался Солнца свет
В твоей душе, он между нами
Зажёг немеркнущий ответ.

Пожар немыслимого счастья
Закатом звёзды разбросал,
Оплачен жизнью счёт и праздник,
Но – Б-гом полнится бокал!

ВСЁ ПРОЙДЁТ, И ВСЁ ОСТАНЕТСЯ…

Закончил день свой путь в тот вечер,
Глаза закатом закрывал он,
И чудо нашей светлой встречи
По небу искоркой срывалось.

Остался свет – звезда погасла,
Но миллионы тленных лет
Он будет литься, хоть прекрасных
Галактик-глаз, смертельно-страстных
Светло и больно рядом нет…

ПМЖ

Я герб составлю свой из книги,
Из блеска солнца и мечты –
По небу – золотые блики,
И чудо мирозданья – ТЫ!

Твой искренний, прекрасный облик
В таинственности Красоты
Сиял алмазно и помог-«быть»,
Увидеть звёздные сады.

Свой путь иди светло и ясно
И знай, что в варварской стране
Твоя есть пристань. Пусть не часто –
Мы в этом мире не напрасны!

И в свете нежности прекрасном
Вернись улыбкою ко мне!

318

ВОСПОМИНАНИЯ

Зима, измученная в осень,
Как поздних радостей постриг,
Размытый, раненный и поздний
Рассвет слезой к земле приник,

Неоднозначный и закатный
Скользит бесснежно блеклый миг,
Лишь память ярко и внезапно
Зарёй потерянной горит!

ТАНЦЫ НОЧИ

Слизнула тьма дома и переулки,
Невнятно тени исчезали в пустоту,
Твои шаги сегодня так же гулки,
Мечты беспечные по небесам плывут…

Нам ночь не расставляла декорации –
Лишь мгла, туман и трепет нежных чувств,
С роскошной, первобытно-дикой грацией
Ночь танцевала тьму своих причуд.

За бесконечность уносились наши тени,
Быстрее света заполняя небосвод,
И так несбыточен был счастья светлый гений,
Как не смогли, как не сумели наши тени
С собой нас вознести за горизонт…

НАМ БЫЛО О ЧЁМ ПОПРОСИТЬ!

Огрызнуться зима к февралю не успела,
Слякоть хлябала нам, в осень звал ренессанс,
Зеленела трава, и последней неделей
Обернула, как юностью, нас.

Исчезали трамваи пустым перекрёстком,
Неизвестностью рельсы текли,
Солнце в лужи стекало, рябило вопросом:
Как могли мы о большем молить?!

Раскрывались цветы не ко времени, в тяжбе,
В спорах грозных, бездумных стихий,
И мы тоже смеялись, как в призрачной башне,
Мы молились – нам было о чём попросить!

319

СЛЕД

На месте чистых снежных гор –
Могильные холмы,
Идёт неспешный разговор –
Его ведут волхвы.

Неведомы пути светил,
Но в день ведёт рассвет,
И я тебя уже простил,
И у тебя сил нет,

Мы смотрим в даль и тишину,
Развеян страстный свет,
С высоких гор нам не взглянуть,
У бугорков наш след…

КАЗИНО СУДЬБА

То ли дождь, то ли снег,
То ли тьма, то ли свет,
То ли явь, то ли сон,
То ли я в Вас влюблён…

Долго, коротко, кто его знает,
Шарик брошен, рулетка скрипит,
Как же редко рассвет выпадает,
Как же часто – «зеро» на крови́!

Опять не «пять», а только «десять»,
Я то ли бьюсь, то ли плыву,
И душу хочется повесить,
Как ярко-выцветший лоскут,

…Укоризненно, то ли похвально,
Разорительно, весело – в лёт,
Бьют слова, как набатом кристальным,
А страшнее – молчание бьёт!

Я вижу нужные слова,
Прицел наводится на резкость,
И тишина бьёт наповал –
Измученно и очень трезво,

Верните что-нибудь туда,
Куда никто не возвращался,
Да, это, может, и беда,
И разорительное счастье…

Понять, познать, поверить снова,
Прими же ставку «вопреки»,
Пусть даже не найдётся слово,
Прими всю жизнь, и – не покинь!!

320

ВЕТРОМ ВДОХНОВЕНИЙ

Среди сладких и безумных
В пыль развеянных видений
В облаках тревоги лунной
Вновь витают наши тени,

Над вершинами-горами
В одеяниях из ветра
Озареньями сгорают
Расстояний километры,

Из руин струятся руны,
Обнимая нас ревниво,
Из глубин рассветных струны
Рвутся ввысь простым наивом,

Мы восторгами видений
Отворяем свет и двери,
И развеиваем стены
Ветром рун и вдохновений!

НЕУБИВАЕМОЕ

Сублимацией мерцающих вожделений
В оголённости невнятных отрицаний
Коротким замыканием тихо истлело
В бездонности вечных потерь и исканий
Тело желаний смертностью белой.

Исключительно безнравственно
Святая вдохновенность,
Как кровью, винами смытая красными,
Разлита по жизни, по жилам и венам.
И очень хочется, чтоб не напрасно…

Самая суть всей жизненной силы
С начала времён и за грани Вселенной
Бесплотной надеждой безумно застыла
Сублимацией самого счастливого плена.
Застыла. Радостью. Болью. Изменой.

Нетленно!

321

ТИХО И ВЬЮЖНО

Небо с нами делится белыми приветами,
Строчками-снежинками нам что-то говорит,
И возможно, светлыми, и конечно, светлыми,
Светлыми, далёкими улыбками дари́т,

Медленно и трепетно небо опускается,
На лицо нам падает звёздочками слов,
Страсти, страны дальние и разлуки скальные
Призрачно растаяли в прозрачную любовь.

Ласково и сказочно, белой чистой скатертью
Забытьём наброшена песня чистых снов,
И далёкой светлостью память в нежность скатится
Тихими снежинками – вьюгой нежных слов!

Есть невозможный, яростный предел,
За ним жар Солнц сжигает свой пожар,
А за пределом яростна метель,
В которой холод обжигает, как кошмар,

Вот так же яростен пожар и жар любви,
Сжигая всё, он может сжечь себя,
И смертным холодом мы продолжаем жить,
Метельной снежностью звучит судьбы набат.

Страсть превзойдёт немыслимый предел,
И вожделение сожмёт недвижно кровь,
Богиней обладать – ослеп и онемел –
Здесь невозможность свой откинула покров.

…Благоговеть, молчать, едва дышать,
Мы страстным, жарким холодом томимы,
Замёрзло тело, члены смертно не поднять,
И счастье проплывает – мимо, мимо, мимо…

НЕМНОГО ГРУСТНО

Растерянно, немного грустно,
Исчезли в солнечной пыли́́
Прозренья чистые искусства
Рассветной светлости Земли,

Забитый по убогим кельям
Дрожал роскошных чувств туман,
Тоской забытого веселья
Наполнен выпитый бокал,

Из синих рос расстелен чистый
Рассвет серебряного чувства,
И в нём твой след лучистый мчится –
Растерянно, немного грустно…

322

ПРОПАЩИЕ

Это было нашей болью
Очарованного лета,
Это было, было столько
Блеска боли в нашей клетке.

Мы взлетали на качелях
Между страхом и печалью,
И отчаяньем кричали,
Утонув в ветров теченьях,

Это было, было, было,
Это стало нашей былью,
Мы по жизни болью плыли,
Потеряв в полёте крылья,

Мы летали, мы теряли,
Мы пропали в боли далях,
Вновь терять себя мы стали:
Мы нашлись и потерялись…

А ВЕДЬ МОГ!

Когда-то (поздно) и зачем-то
Прозреньем радостей, невзгод
Я почему-то стал… поэтом (?)
Так говорят. Который год.

Рифмую: мир бедой восторгов,
Себя – восторгами беды
И образы, что не для торга –
Всё то, что освящаешь ты.

Благодарю Творца за Солнце:
Что есть, но что не слишком есть,
Что не разбрасывает стронций
И нас пока не хочет съесть,

И знаю, совершенство будет,
И даже: совершенство есть!
Коль среди тёмно-серых буден
Есть ты, как чудо и как месть.

Благодарю Творца за Солнце,
За то, что для меня зажёг:
ты – слишком есть, и что там стронций!
Я – Солнце, Солнце трогать мог!!!

323

НЕПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ

В необъятной радости, сразу за углом
Я – нарисовал тебя снегом и теплом,
Не жалела милости всем своим величием:
Ты – нарисовала нас в мир высоких личностей,

И в небесной радости – во главе угла –
Светом чистой милости счастье нам дала.

Я нарисовал тебя, но растаял снег
И унёс тепло, тебя – счастья больше нет…

НЕПОВТОРИМО-НЕПОВТОРИМОЕ

Мелькнёт в толпе лицо на миг,
Как двадцать пятый кадр,
И цепенея, ты затих,
Восторгом скован страх,

И ты боишься подойти,
Ведь знаешь – не найдёшь
Того, что было на пути,
Как правда – и как ложь;

Но ты весёлый, в блеск, как в грош,
Как в двадцать пятый кадр,
Как двадцать пятый кадр, идёшь,
Как тридцать лет назад,

Хоть понимаешь – не найдёшь
Ту негу правды, эту ложь
И глаз волшебных взгляд!

ТВОЁ ТЕПЛО

Мороз и солнце; день чудесный…
А. Пушкин.

Мороз и солнце. Воздух тих,
И снег недвижный серебрится,
Искрится светлым словом стих,
Ты – в лёгком платьице из ситца,

В улыбке, в радости – светло,
Тепло в твоём уютном доме,
Мы холодом слепящим вспомним
Дней нашей неги серебро.

Волнуется бездонно небо,
Твои –светлей и глубже волны,
Как нищему – кусочек хлеба,
Твоё тепло – мороз и солнце!

324

ТАКАЯ!..

Тебе в земном полёте не везло с мужчинами,
Но это – лишь твоей звезды вина:
Дала тебе излишне – в этом вся причина –
Души святой, небесной красоты и яркого ума!

ПОВЕЗЛО!!

В противовес и мраку, и метелям,
В противоборстве холода с теплом,
В пронзительности мартов и апрелей
Ребёнок криком разорвал зимы апломб:

В счастливый миг, впитав тепло, не стужу,
Ты родилась, чтоб свет с собой нести,
И может, главное, что миру очень нужно,
Чтоб ты была – как солнце, жизнь и стих!

ПРОТИВОВЕС И МРАКУ, И МЕТЕЛЯМ

Ты родилась, когда замёрзли розы,
И чтоб уравновесить эту боль,
Ты родилась. Морозы и угрозы,
Шторма утихли, встретившись с тобой,

И в день весенний, женщин поздравляя,
Я радуюсь за весь подлунный мир:
Ведь совершенством, светлость золотая,
Идёшь по жизни – всех мужчин кумир!

Катилась ночь к своей кончине,
К восторгу пыли в солнечных лучах,
И жаркой красоты Кончита,
Беспечной прелестью омыта,
Устала эту ночь кончать.

Белела грудь восторгом белым,
Безумством тысячи безумств,
И тело ластилось и пело,
Просило нежно и несмело,
Дрожал рассвет, раздет, разут…

Непреложимо покаянье
К безумной прелести небес,
И этот миг – святой и ранний,
Миг, раненный алмаза гранью,

И ты – из проблесков чудес!

325

БЕЗУТЕШНЫЙ ПОДАРОК

Сердоликовые перемены,
Сердоликовые времена…
Ясность Солнца мне не перемерять,
Яркость глаз твоих не поменять!

Недоступность таинственных далей
Омывает чистейший родник –
Вы о нём никогда не слыхали?
Я однажды приник – и постиг.

Я однажды отпил свет надежды,
Я однажды познал нить судьбы,
Блеск небес и щемящую нежность,
Я однажды… и мне не забыть!

Сердоликово и неизбежно,
Грешно-жёлто-рубиново-ярко,
Корнеолово, чисто, нездешне
Ты пришла… безутешным подарком!

НАВАЖДЕНИЕ НАДЕЖДЫ

Ты ответила мне на улыбку улыбкой,
Наиграла во тьме блеск мелодии скрипка,
Этот вечер зажёг наважденье надежды,
Изумление строк, взглядов пагубно-прежних,
Из-за туч стылых дней ты улыбкой вошла,
В жизни вспыхнул огней изумрудный пожар!

ОДИНОЧЕСТВО

Кляксой вечер упал у пригорка,
Растекался и день обнимал,
И неясная тень моей памяти горько
Умоляла простить, ну хотя бы – понять!

Ночь настала в душе, тихо падали звёзды,
Тень лилась и качалась судьбой,
Вся природа болела – ей нужен был отдых,
Снова падает вечер, и я – не с тобой…

326

СЛЕДЫ

Следы остались на песке,
Ох, ненадолго,
Смывался из-под ног паркет
И не водой, не Волги,

Смешинки верностью к тебе
Слетались нимбом,
И понимания предел
Волною выплыл,

Мы шли рассветами с тобой
По анфиладам
Счастливых замков и дворцов –
Нам стен не надо,

И крышей ввысь над головой
Деревья плыли и травой
Стелился запах
Счастливых дней, ночей, очей,

И даже Запад
Закаты наши принимал
И чудо ночи раскрывал –
Не надо плакать!

У нас с тобой над головой
Осталась нежность, и – напой
Нам ветер песню!
Того, что было, не отнять,

И каждый звук для нас опять –
Я просто весел!
И то не слёзы речку льют –
К ногам твоим проложен путь

Любви чудесных, нежных пут
И верных вёсен,
Проложен путь, прекрасный путь
Волшебных вёсен – не столкнуть!

Нас звёзды просят в хоровод,
Испили песню мы и вот –
Нам конфетти который год!

Наш путь разбросан
Меж галактических столбов,
Меж сталагмитов и оков…

И нежных вёсен!

327

НЕ РАЗЛУЧИТ

Немало пройдено пути,
Закат сменил рассвет,
Как смог я чистых глаз найти
Немеркнущий ответ?!

И ты смогла меня понять:
Волшебных слов завет,
В тебе я вижу благодать,
Свет молодости и опять
С тобой мне двадцать лет!

Нас ничего не разлучит,
Нам вместе – пятьдесят,
И как хорошие врачи,
Мы знаем, как себя лечить:

Улыбку милую прочти –
Нам чудо удалось найти,
И вехи нашего пути –
Сияний звёздный ряд!

ТОБОЙ ОДНОЙ

О, как тебя здесь не хватает!
Потерян лёгкости удел,
Что дуновением сдвигает
Нагроможденье бед и дел.

И всё ж ты здесь – нездешним чудом,
И всей Вселенной широты
Не хватит, чтоб хоть на минуту
Сменить тебя, чтоб вдруг – не ты!

И этот мир, его пределы,
Существование, покой
Возможны, если вдохновенно
Тобой он полнится – одной!

328

ЧУДЕСНЫЙ ТРЕПЕТ

В осеннем облаке одежды,
В полураздетости лесов,
В чудесном облике надежды
Приговорён я, как и прежде,
К тебе, планета боли слов!

Закрыты ясные просторы
Весенних, летних чистых дней,
И угасающим укором
Перед осенним неба взором
Не соловей, а… воробей.

Скандально землю промочила
Осенняя, сырая вязь,
И на волшебной силы крыльях
Предназначенье позабыла,
Моя удача унеслась…

В такие дни, от ветра ёжась,
Ценить луч солнца золотой
Мы начинаем, и тревожась,
Я каждой клеточкой, всей кожей
Ловлю чудесный трепет твой!

ЕЩЁ ДВА СЛОВА…

Я Вас люблю – до светопреставленья:
Глаза, движенья, голос, смех,
Вы – светлое тепло, моё прозренье,
Вы – ослепительнее всех!

Я обниму Вас трепетной заботой,
Для Вас слова рубинами найду,
Года летят, как яркой песни ноты,
Волшебным утром в нескончаемом саду.

Но может быть гроза в любых широтах,
В ней молнии меняют страсти суть,
И если вдруг в моей любви Вас не устроит что-то,
Не задевая Вас, я по мечте своей уйду…

Я не себя, а вас – божественно люблю!

329

ТОЛЬКО ВМЕСТЕ

Праздник плоти. Вы не против?
Мы расстелем осень, вроде
Нам с тобою тридцать восемь,
Тридцать восемь чистых вёсен,
Чистых вёсен на двоих!

Это очень, очень много,
Ведь на жизненной дороге
Сосчитайте сами, сколько
Чистых Вёсен – в вечность окон
Повстречать вам довелось?

В перспективах стылых ливней –
Неизбежность нежных линий,
Я однажды всё же вскрикну –
Дверь входная тихо скрипнет,
И из чистых звуков скрипки
Выскользнешь в пространство ты!

Двери в вечность – ветер встречи,
Нерв Вселенной – не пресечен,
И на жизненной дороге
Праздник душ и праздник плоти
Дан немногим из немногих,

Равнодушен мрак и плотен,
И из сотен, сотен тысяч
Мрачных лиц, пустых обличий,
Ярко вспыхнет – фееричен

Лик небесно-фантастичен,
И, быть может, непрактично
В плоти, праздничной излишне,
Расцветём в пространстве мы!

ЗЕЛЁНЫЙ МИР

Зелёный мир и брызги грёз и неба –
Спокойная уверенность богов,
Кусочек Вечности забрать с собою мне бы,
И раствориться в Вечности с тобой!

Не стра́шны здесь потери и обиды,
Питает душу волшебство лесов,
И я, терновым лавром не совсем увитый,
Здесь воскресаю светлою красой!

330

ЧУВСТВ И ЛИСТЬЕВ

Неизбывная прозрачность
Опрокинутых небес,
Паруса обнимут мачты –
Кораблей летящих лес!

Непривычная прозрачность:
Эта осень нам даёт
Вместо туч свинцово-мрачных
Чувств и листьев хоровод,

Ты взметнула лист ногою –
Жёлтый парус воспарил,
Но мгновенье вечность кроет –
Парус наш поник без сил…

СЧАСТЬЯ БЫЛО СЛИШКОМ МНОГО…

Ну почему всё так сложилось?!
На перекатах сложных дней
Мы встретились. Река струилась
Потоком грозным, меж камней,

А мы в разверзнутом потоке
Пытались чашу удержать,
В ней счастья было слишком много,
И мы пытались устоять…

Смешными были наши боги,
И слишком сложными – пороги,
И лицемерной другов рать…

Наш плот был слишком ненадёжным,
А речка Времени вокруг
В ущелье пеной, как одёжкой
Завёртывала нас в испуг.

Разбиты щепками надежды,
И чашу счастья унесло,
Разлили мы вино небрежно –
Хранить нам чудо не дано!

331

ПОЗВОНИ МНЕ, ПОЗВОНИ!

Вокруг надломленно-темно,
Но ты звонишь мне – вот удача!
И сразу всё вокруг иначе,
Ведь блеск удачи – ты со мной!

Рассвет развеял дым видений,
И золотисто трель звучит,
Поверь, есть тысячи причин
Дождаться, к счастью взять ключи,

Но где же взять ещё терпенья?!

О ВАЛЕНТИНА!

О Валентина, Валентина, Валентина!
Просторы Мира отмеряют нам незримо
Рассветный свет звезды
И поворот судьбы –
Сверхновой взрыв красы неповторимой!

Сверкнёт по небу след, и миллионы лет
Рассеяны блистательным сияньем,
Души весенней свет
Осветит тьму и нет
На сотни тысяч лет
Молчания, молчания, молчанья…

Распахнуты рапсодии пространства,
И изумрудами смеются небеса,
Сияньем северным, дыханьем странствий
В них отражаются твои глаза,

О Валентина, Валентина, Валентина!
Я разрываю липкость смертной паутины,
И все года, что пролетели мимо,
В букет бессмертных лет собрали чувства-вина!

ЗАКАТ КРАСОТЫ

Закат красоты – и ты
В облаке страстной мечты,
Восторг ослепительных снов –
Алмаз без границ и оков
В оправе из стран и лесов,
Таинственных, радужных снов,
В гармонии песен и слов!

Наш мир – как расцвет красоты,
В нём чудом несказанным – ты!

332

ДА!!!

Я дышу твоей дорогой –
Дальний путь,
Недосказанного много –
Не вернуть,

Боль, обида – недотрога
Здесь душа,
Тонка рвётся светом тонким.
Стих излечивает только
Стон карандаша…

Одуванчика дыхание лови,
Сиротливы свет и вина без любви,
Завиваются вериги на ветру,
Я молитву свою всё-таки найду!

Твой рассвет – восторга цвет
На много лет,
Я твоей роскошной милостью согрет,
И сквозь льды, дожди, года и города
Слышу я не: – Почему бы нет?

А только: –ДА!!!

СОН

Стали дни длиннее ночи,
И с кристальностью души
Замечаю вместе с прочим
То, как ночи хороши!

Нежный блеск очей игривых
Затуманен песней чувств,
В неге звёздной чудной гривы
Сном хрустальным обернусь,

И к тебе из сказки лета
Я приду в твой сон лучом,
Лучезарно обогрета
Не печалься ни о чём!

333

ИЗУМРУДНАЯ ТОСКА

Наградой грезились громады
Огромных, изумрудных руд,
Что сказкой расцвели когда-то,
Нам в жизни освещая путь.

Играли горнами рассветы,
Ристалищем стелился мир,
Вулкан дымился пистолетно,
Боль в сердце – выстрел – этот миг.

Мы изумрудными слезами
Разлили сказочный узор,
И только нами, нами, нами
Светил наполнен разговор.

Вулкан отчаяньем дымился,
Весь свет наполнен был тоской,
Хрустально вечер застрелился –
Ведь мир ристалищем струился

И изумрудною – тобой!

СЕДЬМОЕ НЕБО
(как геометрическое место точек, равноудалённых от счастья)

Вы останьтесь, Вы останьтесь,
На седьмое небо встаньте,
И скажите …Нет, не надо,
Лучше нам не говорить!

Вы простите это небо,
На котором весь я не был,
На котором весел не был,
То, что я боготворил!

Осудить Вы не спешите,
Остудить?! Дубовый китель
Песне выстраданной страсти
Вдруг на горле захлестнуть?!

Захлебнуться в стоне счастья,
В океане нашей страсти
Не сумели мы напиться,
Не нашли глоток воды!

Ни напиться, ни умыться,
Не забыть и не забыться,
Я прошу Вас – Вы останьтесь,
Это всё, что я прошу!!

334

ПЕРЕЗВОН

Перезвон хрустальной чаши
В шорохе дождя,
Я сердец не слышу наших,
Ночь волшебная, пусть даже
В счастье нам нельзя…

Ты пережила пропажу пажа
Пажа юных дней,
Но судьбы неслышно чаша
Вновь наполнилась. Украшен
Бесконечно и бесстрашно
Я звездой твоей!

ВРАГ

Ах, как хочется сегодня умереть,
Чтобы завтра снова возродиться,
В сон упасть, как в ласковую тень,
И в сияньи сна увидеть лица:

Всех, кого любил и кем любим был,
Всех, кому недоотдал тепла,
И тебя, которая забыла
То, чего забыть была не в силах,
И чему забыться не дала…

Я во сне всё говорю с тобою,
И наговориться не могу,
Многого я не прошу у Б-га:
Лишь того, чтобы моя дорога
Привела меня к себе –

К врагу!

РАЗГОВОРЫ ВО СНЕ

Ослепительно проснулось Солнце
И нескромно заглянуло к нам в окно,
Не смахнуть – назойливо смеётся
Этот луч со мною заодно.

Хочет видеть сон с тобою вместе,
Задаёт вопрос: – А сладко ли ты спишь?
И не ведает – невеста сладкой мести
«Да» не скажет, как во сне – молчит!

335

ЛОЖЬ

Там на улице – дождь,
Ничего ты не ждёшь,
Заливает дождём нашу ложь…

Плачет небо по нам,
Искры гаснут костра,
Пустоту оставляя и страх:

Я боюсь потерять
Твою ласку и стать,
И до звёзд нам теперь не достать!

Заливает дождём,
Всё чего-то мы ждём,
Оставляя себя «на потом».

Пеленою дождя
Разрывается грудь, из души
Вымывается муть,

И в кристальной тиши
Золотого дождя
Растворяется сонное «ждать».

Нам нельзя потерять,
Кто же может отнять
Наших песен святых благодать?!

Там на улице – дождь,
И я знаю – ты ждёшь,
А всё прочее – прочее – ложь!

Как эта ночь сегодня преломила
Лучей всевидящего Солнца суету,
Так и меня струила силой милой
Изысканностью счастья – в доброту,
Бессовестностью счастья – в пустоту.

Благоуханьем эта ночь раскрыла
Бессвязных шёпотов – восторгов наготу,
И в нас вселила силу страстных крыльев,
И светом наших душ зажгла звезду.

Для каждого из нас есть свой удел:
Тогда звезду любви увидеть сможешь,
Когда полукритическую массу
Полуготовых к взрыву чувств и дел
С прозреньем чуда – с милой сложишь!

336

ВЫСОКИЙ МИР

Тело пело, смеялось, летело,
Как снега исступлённые, бело,
И с безудержностью метели
Отметало незрелость пределов.

Окрылённо кружились планеты
Серебристыми искрами света,
Обнимаясь с жемчужным рассветом,
Хохотали безумством поэта.

Исчезали пробелы и дали,
Забывали мы то, как страдали,
Счастья истинность познавали,
Окунаясь в весну из проталин,

И престижнее всех пьедесталов
Высь, которой с тобою мы стали,
Окрылённостью мы прославляли
Мир, в котором мы вместе летали!

ВЫ РАССКАЖИТЕ

Вы расскажите. Пусть рассказ
Не остудит бальзамом раны,
И не сойдётся узел рваный,
Но я молю Вас: хоть сейчас
Не откажите, расскажите,
И я, простой рассказа житель
Благословлю и в этот раз…

Какой простор страстей безумных
Вы оживить могли бы здесь,
Волшебной прелести подлунных
Ночей, готовивших нам месть –

Самим своим существованьем
Горящей сказкой-изумруд,
И наших жизней отрицаньем –
Отсутствием желанных пут.

Вы расскажите, не жалейте,
Вы расскажите всё, как есть,
Бокал вина полней налейте –
Готов и яд я выпить здесь!

337

ОТВЕРЖЕННЫЙ

Пленительная тень скользнула изумлённо
В просторах нерастраченных сердец,
Неразделённо, трепетно и звонко
Из силуэта соткалась девчонка
Бездарной серости протест.

Рассвет стелился свежестью прелюдий,
В пристрастии бушующих сердец
Ничто не предвещало бури
Был в юных розах сказочный венец.

Свет угасал прикосновеньем тихим,
И сквозь закрытые глаза
Весь мир испуганно и дико
Дрожал и силился сказать…

Из ранних сказок зрелый образ
Измерен здесь моей судьбой,
Но не напрасен взлёт блестящий –
Отвергнут грешным Настоящим,
Не принят миром и тобой!

ПОТЕРЯ-НУТЫЕ

Скатывались с бархатного небосклона
Жемчужны ожиданья ночи,
И, может быть, судьба не очень
Дарила нам свои поклоны,

Но в перламутре облаков
Взлетали мы, себя теряя,
И озарённою строкой
Смеркались разорённым краем.

Над неподсудною листвой
Горящих силуэтов лета
Терялся разореньем света
Невразумительный покой.

В нём растворялся стоном счастья,
Беспечной радостью ненастья
Полёт мечты предгрозовой,
Неслышным криком – приговор.

И в мягкой бархатности тьмы
Терялись горьким счастьем мы.
С ним тишина пыталась смыть
Незрелой прелести умы…

338

ОБ АКУСТИКЕ

Мне снились телефонные звонки,
Умытые слезой из океана,
Бессмысленные, терпкие гудки,
Что бередили солью раны,

Простое колебание струны,
И колебания частичек океана –
Раскачиваясь страстью той волны,
Что может поглотить любые страны,

Пройдя безумством страсти океан,
Захлёстывает душу гром цунами,
Нас накрывает недосказанный туман,
И разрывает сказку вместе с нами…

Взорвалась тишиной метель,
Застыла первобытным криком,
И в ослепленьи бело-диком
Мы покатились в мир потерь.

Округлые слова ложились
В измученность застывшей речи,
Играла скрипка в чёт и нечет,
Свои и наши рвала жилы.

Безмен бездарно мерял души,
Без меры потерялось… всё,
Бессмертный свет застыл, разрушен,
Нас тьма в безвременье несёт.

Кружилась буря чувств в полнеба
И в миг сорвалась в забытьё,
Как будто мир наш в счастьи не был –
В пресветлом имени её!

ГОРЕНИЕ

Вы вряд ли найдёте пепел
Сгоревших в ненужности чувств,
Но как бы Ваш путь ни был светел,
Я пламенем к Вам же вернусь!

И Вы загоритесь, и снова
Нам жаркое счастье ковать!
Пока не распались просторы –
Последней молитвы слова…

339

НЕДВИЖНЫ. ХОЛОДНЫ́. БЕССТРАСТНЫ.

Кристальной красоты снежинки
Ложились нежностью хрустальной,
И в недоступности остались
Восторги дней, без нас оживших.

Из холода тепло струилось,
Из памяти кристально-острой
Воспоминанья с небо ростом
Рассыпались в снежинок милость.

Из белой тьмы кинжальной страстью
Шло изумрудное сиянье,
И незабытой, чистой ранью
Одно осталось: пылью пасть нам.

Зима настала на Земле.
Застыли мы в хрустальной мгле,
Как мушки в янтаря смоле:
Недвижны. Холодны́.Бесстрастны.

ПРОЗРЕНЬЕ
(очередное)

Сомненьями выстланы стены
Бездонных и ласковых дней,
И неизменные тени
Играют судьбою моей.

Рассыпаны яркие краски
В рассветных и чистых полях,
Нам юные, сладкие ласки
Закатные слёзы сулят.

Зачем ты была так красива,
Зачем я – нескладен и юн,
Зачем так бессильно осины
Дрожали нам песню свою?

Зачем я полдневным восторгом
Обратно пришёл к той реке,
Вошёл в неё, счастьем расторгнув
Вселенский больной этикет?

И разумом столь запоздалым
Познал в завершеньи времён:
Бессмертно, восторженно, ало
Летит над Землёй – точкой малой –
Огромный, безудержный стон.

340

ПОТЕРЯННОСТЬ

В пространстве наших обожжённых снов
Метались онемевшие пределы,
И мы не понимали, что нам делать,
И как принять обманутую новь.

Скитались непростительно мгновенья
Высоких, ясных и счастливых дней,
А мы запутывались тенью,
Прозрачно, призрачно теряясь в ней.

Сегодня снова необъятны небеса,
В них далеки вчерашние надежды,
Мы улыбнулись… Вроде бы, как прежде…
Но снова нечего друг другу нам сказать.

ОКОЛДОВАН

Я околдован – вижу Вас,
Прекрасны, дивны наши ночи,
И может быть, Судьба не очень
Благословляла эту страсть,

Но обстоятельств выше прочих
Мы связаны прочнее прочных…
И вновь звучит волшебный вальс,
И я – для Вас в рассветный час!

ТРЕВОЖНОЕ СЧАСТЬЕ

Сновали основательные сны
О самом главном и о самом светлом,
И тени от сиятельных ресниц
Скрывали обнажённость цвета лета.

Беспечно и туманно миражи
Плескались обнажённою тоскою,
И разорённая краса не скроет
В тени ресниц беспомощную жизнь.

Бесцельно бытие без света счастья,
Без твоего тревожного участья,
Но запорошенные тени – снами
Пребудут вечным вдохновеньем – с нами!

341

ИЗБИРАТЕЛЬНОСТЬ ПРИ ОТХОДЕ КО СНУ

Вы меня спать уложите
В жёсткий, жестокий плен,
И пусть седой небожитель

Выключит тлен проблем.
Остыли яркие грёзы
В ранних садах любви,

Вы меня спать уложите,
В Вечность.

Но только – Вы!

НЕРВ

Каким безумием пылали
И твой вопрос, и мой ответ,
Свет знания не встретил дали
Дарящих мудрость зрелых лет.

Нет, полноценностью медалей
Не знали мы сомнений в том,
Что жили мы, не прозябали,
В изгибе времени крутом.

Прочней мы стали вечной стали,
А в гибкости мы превзошли
Неосторожный стон сандалий
При огибании Земли –

Твой каждый шаг при отдаленьи
Рвал жилы на Земли спине,
Я понимал и без сомненья
Забрал себе боль перемен,

Увы, ты не могла иначе,
Такую я тебя любил,
Небесной гордостью незрячей
Затмила ты глаза светил,

Но нерв, как оказалось, может
Растягиваться столько лет,
Что вся Земля теперь похожа
На трепет серебристой кожи –

На каждый оборот положен
Горящий нерв души моей!

342

КАК БУДТО

Как будто бы пришёл,
Как будто в нужный час,
Как будто в этот миг
Свет на Земле погас.

Как будто разглядел,
Как будто всё, что мог,
Как будто день истлел –
Упал на твой порог.

Улыбки мимолёт,
И можно разглядеть:
Иссиня-черный лёд –
Как будто наш портрет…

ДЫМ ЧУДНЫХ ВСТРЕЧ

Толпа становится плотней,
В ней все спешат, спешат, спешат,
И множеством безумных дней
Бег расставания прижат.

Шуршат подошвы по камням,
Плотней становится толпа,
Беспамятством по терпким дням
Дым чудных встреч в толпе пропал…

ИСКРЕННЕ

Искренне Ваш. Совершенно и искренне.
Мне грезятся искры в рассветной тиши,
И абстрагируясь светлыми мыслями,
Мы, хоть смешно, но пытаемся жить…

Мы сохранили способность к душевности –
Просто какой-то чудной атавизм,
Неполноценной такой совершенностью
Может, оправдана грешная жизнь?..

Как же накладно, нескладно быть искренним,
Да ещё чьим-то! Безумный пассаж!
Но горной гордостью – искрами инея
Я восторгаюсь. Я искренне Ваш!

343

ЛЁГКАЯ МОЛВА

Неба синева в неге облаков,
Дымкою молва стелется легко,
Небосклон твоих ярких, страстных дней,
Он для нас двоих – забытья сильней,

Лёгкая молва – тяжесть и гранит,
Лёгкая молва – гнёт могильных плит,
Лёгкая молва – разум мой кипит,
Лёгкая молва – счастья блеск забыт,

Мудрость что таит?
Тучей грозной спит?
Где же синь небес, чудо-облака?
Туч дремучих лес – тяжесть и тоска…

Лёгкая молва – грязный приговор,
Как из туч беда – завистью в упор,
Болью разорвал нас без слов скандал,
Облаком тебя – счастье я терял…

НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ ПОТЕРЬ

Вы потеряли мои стихи,
А я дли себя не оставлял их,
И канули в Лету причуды стихий
Листочками осени от сентября, и…

Вы потеряли свои стихи,
Но это, поверьте, в сущности, мелочь
В свете потери Любви –
Мы потеряли Вечность…

В СТРАСТИ РАН

В страсти ран жемчужной ностальгии
Не пытайтесь на неё дышать –
Всё растает, сгинет и погибнет,
И исчезнет светлая печаль,

Не осветит ярко и искристо
Вычурной забытости узор,
Не дышите – всё исчезнет быстро…
Лишь когда дыханье стиснет выстрел,
Блеску боли не мешает вздор!

344

В ВОЛШЕБНОМ ИМЕНИ

Смирились в сумраке заката
Все грёзы солнечного дня,
И небо выгнулось заплакать,
Латая в свежие заплаты
Накаты страстного огня,

Скатились в ночь дремучих сказок
Скитания дневных надежд,
И сразу разорённый разум
Искать стал позабытый праздник:
Ну где же цвет рассветов, где ж?!

Сменился смысл сияний песен,
Искрился замыканьем свод,
Гроза грозила выгрызть место,
Где денно, солнечно, чудесно
Играл оркестр ростков свобод,

Испепелить в волшебный трепет,
Несметность света – в забытьё,
Но счастье – то, что днём я встретил,
Томленьем ласковым и смертным
Горело в имени её!

В ОСЕННЕМ БЕЗБРЕЖЬИ

Осторожно отчалив от берега ночи,
Я отчётливо вижу несбыточный плен,
Различаем ли мы ослепительный почерк
Сверхъестественных перемен?

Очарованным вечером звёздная челядь
Вам спешит поднести огонёк,
Отраженьем туманной недели
Сигареты растаял дымок…

Что прочтём мы в осеннем безбрежьи?
Нежный лист станет хрупок и вял,
Может, ангел наш, чем-то рассержен,
Нас, бесчувственных, скосит в отвал?

345

ПРОГУЛКИ ТОЛЬКО НА ДВОИХ

Влюблённые могут – лунатики,
Бродят по краешку крыши,
И не взирая на статику,
Смеются, целуются, дышат.

По замкам, что за ночь построены,
Без лестниц, перил и фундаментов,
Без фей и волшебников, троллей
Прекрасную сказку расскажут вам.

Но если один испугается
И бросит любимого в небе,
Увы, но второй разбивается,
И замка хрустального нету…

ВОЛЯ И ПОЛЁТ

Вы возьмите мой ветер с собою
В Вашу память и светлую нежность,
И пускай тихо сказку укроют
Ваши снежность и светлость – безбрежно!

Позабыв все закатные боли,
Вы возьмите несметно рассветы,
И возьмите свет прежних историй –
В паруса – мои веру и ветер,

Вы с собою возьмите прозрачность
Зорь лазоревых, ласку и лето:
Мир застынет тоскою иначе…

Вы возьмите с собою мой ветер!

БЕГЛОЕ СЧАСТЬЕ

В сложеньи неизбежных осложнений
И неожиданных хрустальных холодов
Таились жала вожделений и видений
Из свежевыжатых и ослеплённых снов.

Прощально обжигались поцелуи
В безбрежности жестокой пустоты,
И ожерельями воспоминаний струи
Не пожелали пожалеть и отпустить.

Ошибками безжизненные ласки
Плескались сказкой у прекрасных ног,
Безжалостно от нас бежало счастье,
И удержать его ни ты, ни я не мог…

346

СТАРОЕ ФОТО

Старые фотографии бессовестно хранят
Аромат нашей молодости в улыбках, друзьях и мечтах.
И всех нас ещё не за что прощать, и страна
Уверенно идёт в никуда,
Но как же край Ойкумены* вывихнут и уже зачах!

Чих налево, грех направо, не жалей!
Сто пятьсот, и все неправы, ты налей!
Наша жизнь пьяна и грешна без вина,
Ты налей надежду прежде… Где она?

Вселенная перед собою на коленях: ей удалось создать тебя!
И с фотографии божественно и грешно
Твои глаза бездонности чудес глядят.
Нельзя такой красивой быть! Душою, отражённой внешне,
И безнадёжно – танец звёзд, как прежде:

Прости, постой! Неистово-спокойной
Нельзя красивой быть такой!
И так Вселенную в себе нести, как можешь только ты,
И быть такой неистово-простой. Как гениальность.
Под стрелой – не стой! Но рядом со звездой…
Куда опасней…

Но…
Безнадёжно лить надежду.
Лишь безмерная вина,
Лишь она – моя одежда,
Разорённостью полна.
Лишь она…

Чих налево, грех направо, не жалей!
Сто пятьсот, и все неправы, ты налей!
Наша жизнь пьяна и грешна без вина,
Ты налей себе надежду! Вот она!!

Ойкумена – освоенная человечеством часть мира, первым
употребил это понятие древний грек, Геродот

347

ХРУСТАЛЬНЫЙ ВАЛЬС

В эти хрустальные дни
Мы на планете одни,
Золото о́-сени медлит с вопросами,
И в ослепительный вальс
Властно бросает нас.

Как много лет мы не встречались,
И наши общие печали
Нас рядом терпеливо ждали
И знали, знали, знали, знали –
Друг другу мы нужны!

Оставьте Вашу осторожность
И перейдите Рубикон,
Пусть это, в общем, невозможно,
Но Вы отправились со мной,

Я Вас немного растревожил,
И Вы растеряны на миг –
Я лишь сказал: – Вас создав, Б-же
На миг колено преклонил,

На миг застыло мирозданье,
Само собой удивлено –
Вас, совершенное созданье,
Неужто создало оно?!

И в этом сумасшедшем вальсе,
Не уставая в тяжкий час,
Мы проводили годы счастья,
Отважно за руки держась.

Я срока давности не знаю,
И сердце бьётся потому,
Что звуки вальса не стихают,
Я в них и счастлив, и тону…

Спасенье ж в том, чтоб закружиться
В водовороте тишины,
А счастье будет литься, длиться,
Хрустально голову склонив…

348

ОСЕННЕЕ ЗАБВЕНИЕ

Прозрачные зори
Осенним простором
Рисуют узоры
Забытых историй,

И светом бесстрастным,
Холодным и ясным
Глаза прикрывают
Дням лета прекрасным.

Остынет свет-память
Твоим отраженьем,
Как падают листья
Забвенья круженьем…

ПОСТОЯНСТВО

Неизменно приходят рассветы,
Неизменно весною – цветы,
И тобою – красой, чудом – лето согрето,
В нём восторженной светлостью – ты!

ПРОРЫВ

Столетья расстелились перед нами,
Когда мы искрой неземной
Зажгли безудержное пламя
Сияний над слепой зимой,

Над вечной мерзлотой страданий,
Болезней, рока и преград
Неведомой и новой гранью
Зажгли рассветами стараний
Своих планет святой парад,

И чудом свежий вольный ветер
Приветливый, как неба вдох,
Душе распахнутой – ответом,
И нежным чудом радость светит
Там, где зачах чертополох!

349

ЭСМЕРАЛЬДА

Эсмеральда, Эсмеральда,
Никогда не умирал я,
И в заоблачной лазури
Облаками из глазури
Закрывал свои я раны,
Что безумно-светлой ранью

Обнимать меня старались
Лепестками из страданий.
Как мне в жизни не хватало,
Эсмеральда, покрывала,
Чтоб, как облаком, скрывало
Белый, чуткий, нежный сон.

Без надежды, Эсмеральда,
В небе искрами из льда я
Умоляю – Вы найдитесь,
На меня Вы обопритесь,
Может статься, я – Ваш витязь,
И надеюсь Вам служить!

БЕЗУМИЕ В ХОРОШЕЙ КОМПАНИИ

Вдохновением трепетных танцев
Нас Вселенная встретила вечером,
И волшебностью счастья остаться
Пригласила в сиянии Вечности.

Превратились секунды в столетия
И земное существование
Вдруг наполнилось великолепием
Всей Галактики сверхпониманием.

Разорительно-сладостной встречею
Обольстительно и не надуманно
Нас Вселенная этим вечером
Пригласила в святое безумие!

РАССТАЛИСЬ…

Рассвет нас не оставил равнодушными,
Навстречу тьме катились волны света – мы,
Но были столь самодовольно душными,
Что гасли звёзды, и расстались мы поэтому…

350

СЛЕЗИНКА НА ДВОИХ

Лёгкий дождик спасает асфальт от пожара,
Мир, слезою умытый, притих,
Может быть, нам пожара Земли не хватало,
Чтобы мы разделили слезу на двоих?

Осторожно ступая по скользкому свету,
Обнажаясь июньским теплом,
Я ищу искупленья, которого нету,
И глотаю слезинки с Планетой вдвоём…

ВОСТОРГ

Какой прекрасный инструмент
Собой являешь ты,
И все мелодии планет,
И прелесть светлой высоты
В звучаньи вечной красоты
Собой являешь ты!

В весеннем свете нежных грёз
Сиянье глаз небесной страсти,
И, может быть, сейчас отчасти
С тобой я слышу песни звёзд!

Непостижим рассвет мечты,
Вне всех пределов мирозданья
Острог восставшей немоты,
И в хрупком паруса страданье
Чувств обострённость сироты,
На фоне жизни обнищанья
Собой восторг являешь ты
Пьянящей прелестью познанья!

МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЁЙ

Между небом и землёй
Есть пространство малое,
Там ласкала нас с тобой
Ночь до утра алого.

Кровь играла, как вино,
Солнцем напоённое,
Вдохновение моё –
Светлая симфония!

Измеряется тобой
Эта ночь-красавица,
И пространство волшебства
Нами наполняется!

351

КАК ПРЕЖДЕ

Осенней насмешкой,
Ослабленным взором,
Туманом неспешным
Окончились споры,

Застыли, затихли
Слепые надежды,
Измены настигли,
Настигли, как прежде…

Осенне мы стыли…
Безгрешно, неспешно…

ЗЕРКАЛО СТУЖИ

Опрокинулись в окна невзгоды
Серым светом заснеженных туч,
Нервным тиком пустой непогоды
Испугался и спрятался луч,

Изржавели, рассыпались души
В мире серости, мглы и тревог,
И найти себя в зеркале стужи
Я, как путник замёрзший, не смог…

ПОЩАДИТЕ!

Пощадите меня на площади,
Плащаницей меня укройте,
Не ломайте ноги у лошади,
Лучше в выстрел её заройте!

Говори же мне всё, не жалеючи,
Расскажи, я – чуть-чуть небожитель,
Жизнь земная – как мели и мелочи,
После стольких небесных открытий!

352

ЗОНТ

Чтоб не было сомнений никаких,
Чтоб качество погоды обеспечить,
Беру я зонтик. Он для нас двоих
Отмечен заговоренностью встречи.

Он дождь, само собою, отпугнёт,
И прикрывая сказку, даль и плечи,
За горизонт с собою поведёт
В несмелой прелести чудесный вечер,

А закрывая нас от всех забот,
Он даже боль мою тобой излечит!

НЕЗАБЫВАЕМОЕ

Та очарованная осень
В оправе изумрудных грёз,
Ещё не молвленным вопросом
И призрачной угрозой гроз…

В предзимних сумраках забвенья
Мы страстно верим, чуда просим –
Вернись, спаси своим прозреньем
О…
О… чарованная
О… сень!

ИЮНЬ

Плывёт, пылает запах липы,
По небу грешный мёд разлит,
Простор Земли оплетен милым
Пленённым волшебством светил,

Подарок всем земным созданьям,
Перед природою в долгу
Пьём нежный жемчуг ожиданья,
И сны я вижу наяву:

Твой силуэт неясным вздохом,
Тобой не созданный уют,
И тела чудного просторы,
И чувства чистого узоры –

Кораблик тонет обожжённый
В рассветном море всех влюблённых,

И липы грешные цветут!

353

ВОСЛЕД

Истиной, скользнувшей и растраченной,
В страстности обманчивого лета
Сдачею от счастья нам маячила
Зыбкость очертаний недопетых,

И чертой лучистой непричастности
Вечером пречистым, к нам причаленным,
Перечёркнуты и с чудом мы прощаемся
И с мечтою – очарованной, нечаянной…

ДУША ЗВЕЗДЫ

Неосторожно поскользнувшись
Во льдистой мгле небытия,
Столетья – миг – там стынут души,
Своей судьбой пронзился я.

Таинственно мерцают звёзды,
Тобой и мной украшен свод,
И смех, и грех, восторг и слёзы –
В нас отражён весь звёздный ход,

И росчерком излеченный луча,
Своей изменчивой звезды,
Я счастья не считал пуды,
Кровь билась, щедрая, как милость,

Как взрыв сверхновой, горяча,
Твоей душою возносилась
В ночи души моей свеча
И заливала светом. Снилась

Бескрайность трепетных сердец
И невозможность мерить силой,
И годы счастья, наконец,
Судьбой моею проносилось

Свиданье с призраком звезды,
Неравновесием судьбы –
Крылом упавшей птицы билась
Непостижимость высоты,

Где я шагал и пел тобою,
Вознесенный в любовь звездою,

Душа которой – жизнь и ты!

354

ДУШЕОБНАЖЕНИЕ

Раздеться, раздеться, раздеться,
Чтоб в светлую Времени речку
Войти изумлением детства
И чудом из счастья облечься,
И волнами памяти плыть…

Вершинами скал благородных
Теснился ледник изумрудных,
Насмешливых, солнечных глаз,
Но песней безумной в тот час

Из чувств, зарождавшихся трудно,
Из чувств, зарождавшихся сложно,
Порывом единым взмывали к вершинам,
И таял ледник чистых глаз!

Пылали вершины, неслись мы к равнинам
В безудержной буре страстей,
И слёз водопадами в счастье мы падали –
В блеск изумрудных очей!

Без осторожности, сквозь тьму и сложности –
Нам ли разбиться вопрос!
Не задыхаясь, смеялись и каялись
Блеском и памятью грёз,
Мы просыпались, смеялись и каялись
Благоуханьями звёзд,

– Ваше Величество! Вам это личится,
Ваше величье во всём,
Болью безумною
Мира подлунного
Мы эту песню поём!

– Ваше Величество!
Тело наброшено
Блеском пожара души,
Песнею звонкою в звёздное крошево
Тело отбросив, спешим!

Мы раздеваемся, души отчаянно
Волнами памяти мчат,
И в изумрудность рассветов причалим мы,
В них разрывая печаль!

355

МЕСТО ХРАНЕНИЯ ГРЁЗ

Разноцветно, легко и немного по-детски
В небеса уносились простые мечты,
Звёздный шлейф – навсегда твой наряд королевский
Где-то рядом туманностью светлой застыл.

Сколько раз не нашли, столько раз потеряли.
Потеряли всё то, что найти не смогли,
Словно в диком, неверном, освистанном ралли
Убегали, теряя свой трон, короли.

Посреди непонятной, пустой лихорадки,
Средь толпы, уже мёртвой почти,
Разноцветно, легко и по-детски невнятно
В небеса улетали мечты…

НЕИЗБЕЖНОСТЬ

ПОКА

Свежестью повеяло с вершин –
Сладкосеребристых звонов неизбежности,
И затихли мира этажи,
Озаряя красотою нас и вечностью,

Огранились бриллиантами века,
Чтоб исторгнуть звук чудесной силы,
Может, мы дождёмся, а пока
Просто бы услышать голос милый!

356

РЕТРОСПЕКТИВНО

Скоротечно и немного восково,
Оплывая в драгоценность старины,
Мы искали мир на чистом острове,
Мир добра – он в детстве к нам приник.

Принимая необъятно-неосознанно
Мирозданья глубину и синеву,
Мы не знали, для чего мы были созданы,
Но мы знали – эти дали нас зовут.

Оправданием всей жизни пересортицы:
Взгляд, улыбка и воздушные слова,
Я вдохнул тебя и понял: Солнце молится,
Чтобы утром в темноту – тобой вставать!

ОПОЗДАВШИЙ

Лишь с Вами мир благоухал,
Лишь с Вами он играл огнями,
Высвечивая наш причал,
Залитый блеском боли – Вами!

Причал, куда я Вас привёл,
Где в судорогах расставаний,
Не понимая ничего,
Я жил и умирал лишь Вами,

Лишь с Вами я не смог понять,
Куда идти и как остаться,
Вы так возвысили меня!
Я ж уронил Вас в бездну странствий.

Наедине, без Ваших слов,
«Без божества, без вдохновенья»
Я Вашу постигал любовь,
Я опоздал, и в миг последний
Увидел всё – сгоревший кров,
Мир, как собор, и наши тени.

357

УЛЁТНОЕ

По тёмному небу в просторы рассвета
Скользила несмело мечта,
Мгновеньями лета в надежды одета
Мечтала восторгами стать.

По яркой мечте ещё тёмного неба
Летели мы в чистую высь,
И не было ярче восторга и света,
Чем там, куда мы собрали́сь.

Под нами стенали застенками камни
Измученных болью темниц,
А мы безнадёжно, светло улетали,
В небесную падали высь.

Неверные, яркие блики играли,
Как отсветы страстности снов,
А мы в небеса навсегда улетали,
В тот мир, где есть мы – и любовь.

О!

Прекрасна, туманна, желанна!
Несметной зарёй небосвод…

Ты облаком чистым и ранним
Омыла пределы страданий
И бархатом терпких исканий
Сплетаешь восторг в света грани.

Моею доверчивой ланью
Склонилась над зеркалом вод…

ВЕСЕННЕЕ

Раскисает асфальт размороженной лужей,
В разворотах весенних страстей
Знаю, я, разумеется, нужен
И готов раствориться – всё глубже и глубже
В пелену сновидений, в бездну лучших из лучших,
Непростительно сказочных дней…

В передрягах и прелести улиц,
В свете звёзд и глуши фонарей
Я от счастья пронзительно жмурюсь –
Отсвет боли пылает во мне!

Жаль, что нет таких слов вдохновенных
В изумлённом просторе сердец
Чтоб от края до края Вселенной,
Песней грудь разрывая нетленной,
В свете счастья прозреть, наконец!

358

НАЧАЛО

Внезапно, снежно и искристо
Премьерно зимний мир прозрел–
Звездой, волшебною актрисой,
Прикосновением пронизан,

Случайно соскользнув с карнизов
Узор восторгов онемел!
Летели ели в снежной вьюге,
А ты смеялась, даль пленив,

И чувства замерли в испуге –
Мы словно видели друг друга
Сквозь десьтилетий плен и дым…

ПЛАНЕТА СЧАСТЬЯ

Поникли рассветные дали
В туманах осенних тревог,
Пронзились, смеялись, воздали,
Всё дали, что передал рок,

Всё отдали в марево песен,
В наивный и нежный туман,
И даже когда мир был весел,
То был просветлённый обман.

В пыли неприметно уплыли
Улыбки усталых сердец,
Мы были, мы были, мы были,
Забыли, но были мы здесь!

359

СДЕЛАЙ ТАК!

Скажи заклинание снова,
Со всею неистовой силой,
Как буря срывает оковы,
Как жизнь для ребёнка просила!

Язычница, веда, колдунья,
Скажи то заветное слово,
И пусть в чёрном небе безлунном
Надежда затеплится снова!

…Пусть в нашей злой пустыне без воды
Волшебно зацветут твои цветы!

ДЕРЗОСТЬ

Нежно-лазоревым вечером ласковым
Дерзко тебя обнимали цветы,
И озареньем – волшебною сказкою
Мир замирал ароматом святынь.

Тени смеялись пленительным танцем,
Страстно рисуя цветы на стене,
С ними сплетались стремительно стансы,
Каждый куплет отрицал своё «нет».

Как же безумно, и нежно, и ласково
Самый роскошный и яркий цветок,
Изнемогая стремительной пляскою,
Дерзко обнять озарение смог!

ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА

Зелень листьев в плену у несметного снега –
Не успела уйти…
Нежность, ласковость, лето и страстная нега
Растворяются в страх леденящего неба,
В замерзающий стих,

Озаренья – во льдах и тревогах случайных,
В кружевах и снегах суеты,
И развеять отчаянье, изморозь тайны
Лёгким взмахом судьбы и движеньем кристальным
Можешь ты, только ты – чистым светом мечты!

360

ЩЕДРОСТЬ

Расположился дождь кружением пространства
Блестящих ожерелий площадей,
Прижался к коже ложностями странствий
Промокших истин по изнанке из дождей.

Живые шарики качались между нами,
Касались, целовали небо, землю, нас,
Нанизанные в ожерелья колдунами
Слепые капли слёз в оправе ярких глаз.

Огни сливались, множились, блестели
И отражались в переливах площадей,
Как страстной женщины Земли играло тело
И становилось и нежнее, и щедрей!

КАК МОГЛИ

От недомолвок над столом
Туман сгущался перед лампой,
Сверкал отчаянный апломб,
И поперхнулся дымом ангел.

Сияло лысиной пустой
На потолке лучей круженье,
И перед домом из кустов
Беззвучный крик разлился женский.

Нам тени по стене бродили
И заползали за углы,
А мы любили и молили,
И целовали, как могли…

361

СТАКАТТО

Стаккато простыло простыми стихами,
Стаккато стекало на мраморный пол,
Стократно остался в душе между нами
Тот старый, седой и негнущийся спор.

Жестоко, и жёстко, и несправедливо
Страдали просторы стремительных лет,
Стаккато коней горделиво-игривых
Топтало единственно верный ответ…

РАССТАВАНИЕ ПО-ЧЁРНОМУ

Растаял гордый белый снег,
И грязью мучится ручей,
Расстались мы, и белый свет
Стал чёрной ноченьки черней…

БОКАЛ С ДОЖДЁМ

Осенний дождь стучится в души
Настырной слякотью беды,
Осиротевший и ненужный
Над нами день, как коршун кружит,
Излечивая от гордынь.

Дождь со стены воспоминаний
Смывает счастья имена,
Закат и раненый, и ранний
О нас заботится сполна.

А мы, себя теряя в лужах,
Срываем ногти о стекло:
Ну как в бокал с дождём и стужей
Нас всех сегодня занесло?!

НЕМИЛОСЕРДНО

Обвенчалось поле с золотою пылью,
Обвенчалось небо с капелькой красы,
И в росе и сказке утренне умылась
И просила сказка блеском нас простить.

Разбросала осень золото колосьев,
И простилось небо с летом и красой,
В дальнее далёко нашу песнь уносит –
Не простила осень светлый наш восторг…

362

НЕ ОПРАВДАЛИ ОПРАВДАНЬЯ

Оправданьем сверкали рассветы
На немыслимых нитях зари,
И забытые искрами где-то
Угольками погасли, не спеты,
И не стали нас счастьем дарить,

Оправданьями стыли все «завтра»,
В раскалённый стекая закат,
Обманули нас старые карты:
Уплывая обманчивым мартом,
В оправданьях тонули опять.

Оправданья нашли нас в опале
Слишком благостных, тягостных дней,
В даль стекая, закаты страдали:
Были слишком закатными дали,
И дышалось трудней и трудней…

ОСЕННЕЕ ЛЕТО

Искрится день узорами удачи,
Сверкающими истинами лета,
Он всею жизнью разорительно оплачен
И не напрасно, сказочно пропет он.

В кружении блистательных просторов,
Сложеньем света дня с прозреньями вопросов
Последний день туманами исторгнут,
Как первый день светлеющих набросков.

Нам окунуться и впитать всю свежесть
Тепла и лета золотистых листьев,
Календарю не верить: это лето брезжит,
День праздничной дорогой серебрится!

НО ОСТАЛИСЬ МЫ…

Прикосновения бесценные
Ветерка весеннего,
Солнышка осеннего
И жизни… Да с процентами!

Губ твоих бархатных,
Рук твоих бережных,
Что-то, да без страха нам,
Что-то, да не пе́режить!

Выпиты сомнения
Облачными льдинками,
И тебе, и мне – ни я,
И никто… Поникли мы…

Разметались ве́трами,
Вырваны страницами,
Но остались, – трепетным
Светом мы пронизаны!

363

СМЕХ СКВОЗЬ ОСЕНЬ

Рассмеялась сказочным закатом
Нежно-золотистая берёза,
Не сказала, счастье где искать нам,
Почему дождливой стала осень,

Наклонившись, что-то прошептала
На осеннем, ветреном наречьи,
На губах осталась тайны алость
Послевкусьем отгоревшей встречи.

Бросила красавица листочки
По́д-ноги нездешним ярким платьем,
Обнажённая, о ветер билась. Ночью
Всё смеялась заревом закатным…

ТЕПЛО

Рассвет был хмур, и сер, и очень-очень холоден,
От звёзд дождаться ль ночью нам тепла?!
Но день восстал, и очень ярким поводом
К теплу – сияла близкая (так нужная!) звезда.

Твой равнодушный взгляд пронзал полночным холодом,
(Дождаться ль от мужчин костра, добра, тепла?!)
Но разговор светлел, и плыли мы над городом,
И взгляд искристый грел, как близкая звезда!

ДЛЯ НАС С ТОБОЙ

Сновали дни прозреньем тихим,
И шелестели небеса,
Дождями мир пришли спасать
Счастливого несчастья крики.

Прощались светлые мгновенья
Изгоями святой души,
И память начала душить
Бессовестно роскошной тенью.

Презренны наши времена,
Как, впрочем, и все те, что были,
Но несказанно светлой былью
Мгновений – несельких – весна,

В них – нами жизнь освящена,
Оправдана, обращена
К небесным отраженьям дна,
Где шелестит дождём вина,

И где для каждого из нас
Спасенья горсть припасена,
Для нас с тобой она –
ОДНА!

364

ПРЕДЧУВСТВИЯ

Весна бродила в наших душах,
Как сном, высвечивала дно
Внезапных, лучших и ненужных
Волнений, образов и слов,

Вплеталось новое сиянье
В судьбу безжизненных морей,
И дни раскатывались в странность
Незамерзающих потерь.

Во мгле качнулись колыбели,
Во сны зимы стекала боль,
Сошлись снегами параллели
В ту точку, где в конце недели
Зарделись нежность и любовь.

Окутаны холодной дымкой,
Дышали в зиму, как в стекло,
И как в глазок, глядели мимо
Зимы – в слепящую картину,
Где были радость и тепло.

…Весна бродила, и бродила,
И бередила в душах сон,
Весна высвечивала милость –
Вином заснеженным приснилась
И билась в тех, кто был влюблён!

ЗАКАТНАЯ ЮНОСТЬ

Вечерний бриз, стихая в ночь,
Взъерошил облака,
И мне успел сказать: – Постой,
Побудь со мной пока,

Пока мани́ттвоя звезда
И греет небосвод,
Побудь со мною и слегка
Беспечным будь со мной!

Весёлый бриз легко взлетал
На гору и, смеясь,
Меня всё выше приглашал
Порадоваться всласть,

И я успел понять одно,
Одно успел понять:
Взметнулась юность надо мной
И вновь звала меня!

365

ОХ!

Любить иных, тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин…
Б. Пастернак

Я при тебе теряю речь:
Лишь взгляд, смятенье, трепет, вздохи,
Речь и рассудок не сберечь,
А сердца стук, как грома грохот.

Прекрасной, может, суждено
Кому-то быть и без извилин,
Но ты –искристость слов и снов –
Сверкаешь в безупречность линий!

Я при тебе теряю всё:
Сгорают небеса, слепя́т,
В пожаре смеха ярких слов
Теряю всё – тебя, себя!

ТВОЙ ПОКОЙ

По лучам изумлённого света,
В забытьи изумрудных следов,
В серебристую сказку нелепо
Расплескалась по небу Любовь;

В синеву необъятных исканий,
В неоправданность светлых потерь
Мы взошли переливом проталин
Ввысь по грустной, бездомной мечте,

Слишком ярко пылали, слепили
Зори яростной страсти – отдать!
Слишком близко от неба мы были,
И не поняли это тогда…

Обними же меня издалёка
Словом, смехом, сердечной строкой,
Пусть бушует далёкой дорогой
Ослепительный, звёздный, глубокий,

Твой не найденный мною покой!

366

СВИДАНИЕ

С утра валил ненужный снег,
И день испариной покрылся,
Как будто чей-то липкий смех,
Растаяв, в души к нам сочился,

Зима крутилась в синеву
Волчком, а не матёрым волком,
Кусала нас на рандеву
И оставляла разговоры,

Проблемы, сумрак, суету,
Неоднозначные решенья,
Как в пляске Виттовой, в бреду
Нам стёртой шеей рвать ошейник,

Мы оступаемся, любя,
И в искажённом королевстве
Творим молитву; сны, клубясь,
Нас умирать уводят в детство.

…С утра в заснеженном саду
Мы рвали яблоки незнанья,
И исторгая суету,
Спешили к теням на свиданье…

ТВОЙ ПУТЬ

Ты золотою рыбкой бьёшься
В сетях слепого рыбака,
Как музыкой беззвучной льёшься
И растворяешься в закат,

Прозрачным воздухом внезапным
Зарделась на краю Земли,
Как будто взяли музыканты
Аккорд нездешней высоты.

Из поднебесья души льются
И ошибаются в пути,
Дороги выстилают грустью –
Превыше слёз царит искусство
Не обмануться в наших чувствах,
В слепых сетях себя найти!

367

ПРОЩАНИЕ

Элегия осени: в призрачном мареве
Даль истончалась в печалях туманами,
Будто разбилось зеркальностью зарево
В золото листьев, в тревогу багряную,

Тихо, божественно, чисто и искренне
Воспоминанья закатными искрами
Падали под ноги шорохом истины
И уходили в туманы неблизкие.

Так же мы падали, страстью сожжённые,
Солнце вобравшие, тьмой обречённые,
Падали медленно – ветрами жёлтыми,
Памятью белою, полночью чёрною…

О ЗАБЫВЧИВОСТИ

Ma chere amie!* Забыла ты французский,
А я его, увы, так никогда не знал,
Искусству обольщать не быть дорогой узкой,
А я чего не знал – забыл иль потерял…

В букете чудных роз, что я прозрел от Б-га,
Волшебной песни страсть и светлая судьба,
Но небо я молю, склонившись у порога –
Пусть я забуду всё, но только не тебя!

Ma chere amie (фр.) – моя дорогая подруга

Бродила ночь дождём по крышам,
По тротуарам и прохожим,
Смывалась грязь, и каждый слышал
Шум розорительно-тревожный.

Мы шли с дождём в испуги ночи,
Шли в никуда и в низачем,
Туда нам нужно было очень,
Обманывая мир порочный,
Мы путались в обманах. Тень

Не убегала, не бросалась
Под ноги: не было её,
Она осталась за порогом,
Там, где терзалось забытьё.

Мы убегали от себя:
Дождь упоительно-тревожно
В ночь рассыпал проблем набат,
И простота теряла сложность.

368

В ПУСТЫНЕ ЛЮДЕЙ

Как весело бежать с простреленной ногою,
Как радостно дышать с растерзанной душою,
Во тьме потерян миг, и не найдёшь покоя,
Отравлен целый мир, и слепотой изгоя
Ты счастья не найдёшь: бежишь по кругу зноя
И тяжко тащишь за собой воспоминаний жгучий рой;

В пустыне раскалённой страсти
Осатанело бесится судьба:
Насмешкой трепетного счастья –
Слепого смерча злая мгла,

Осатанело бесится судьба,
Связав себя в неразрешимый узел:
Преступно предавать божественность тебя,
Преступно счастье освящать союзом!

… Я создан для любви и для тебя,
Какие Б-г ни ниспошлёт нам узы,
Ты – Солнце, свет, дыханье для меня,
Чтоб, где бы, ни … и прочие союзы,

Пойми! Всё это есть во мне,
И если это – тяжесть,
И если смерч тебе сегодня ни к чему,
Два слова мне скажи –
Отложим в вечность радость,
И я твои слова
возьму,
пойму,
приму…

ОЖИДАНИЕ

Я улыбаюсь доброму дождю
И обнимаю землю вместе с ним,
Волшебной влаги с нетерпеньем ждут
И шепчут травы: – Жизни властелин!

Я улыбаюсь доброму дождю
И в шелесте скользящем, замирая, жду
Твой тихий голос – радость, боль и грусть
Волшебным обещаньем: – Я вернусь!

369

ПРЕДЕЛ

Срывался день в раскаянье и ласку,
Стекали тени неозвученных ролей,
И грациозной, хищной, нежной лаской
Текла ты, как расплавленный стилет,

И каждый раз негаданной находкой
Из перламутра ожиданий и надежд
Таинственно мерцало нам «сегодня»,
Хотя мы знали: продолженья нет…

И обострённо, каждым нервом
Мы впитывали стон и благодать,
Мы понимали: неподвластна смертным
Их – даже нежно – опалившая звезда.

МАМА ГЕРОИНИ
(в пьесу)

– Да ну, какая благодарность?
Я рада Вам помочь, ma Chere*!
Да, в жизни развели года нас,
Ну, скажешь: «Красота в душе»…

Звони, конечно же, звони,
И я… О боже, извини! (обращается к дочери)
– Ты снова надеваешь «это»?
Да красный цвет не для тебя!
А стирка? Ты же знаешь, летом…
(мать пытается взять дочь за руку)
Ты собралась к нему опять?

Да, вот, соседка, баба Люся
Вчера мне стала говорить!
Ничтожество! Она мне грузит –
И тема есть – тебя корить!

Откуда это всё известно?
Что он женат, греховен весь,
А ты? Соломенной невестой?
За что нести мне этот крест?

(Героиня, убегая) Мать – самый близкий человек,
И превратит во тьму весь свет!

ma Chere (фр.) – моя дорогая

370

ГЕРОИНЯ
(в пьесу)

Он мне никто. Никто и только.
И только то, что нужно мне.
Я независима. Мне больно?
Да кто сказал такое? Нет!

Я выше всяких предрассудков,
Конечно, то что нужно – он.
Смешон, как слон в тоске посудной,
Но, несомненно, что влюблён.

А говорит какие речи!
И голос тоже сладок мне,
Незабываемые встречи,
Он, как мужик, почти сонет!

Найти такое – да, удача,
Неглуп, и всё-таки – влюблён,
Ведь даже Принц – мужик. Иначе
Зачем он мне?
…И всё же – слон.

ПРАВДА НЕПРАВДЫ

Распахнулось небо песнопеньем Солнца,
Озарилось ласковой чистой синевой,
На телах на наших проступило бронзой,
Всколыхнулось моря страстью грозных вод.

Небо обмануло! Синевой и лаской,
Небо обнимало посреди мечты,
Обещало сказку яркостью неясной,
Но сказало: – милый мой, ты почти почил.

Ты почти не понял свой предел мечтаний,
Слишком замахнулся в зарево зари,
И не снял с заката неподъёмный камень,
И решил без крыльев в синеве парить.

Миг полёта счастья, миг паренья в небе,
А потом – паденье с высоты любви,
Но была восторгом светлость, быль и не́быль,
И… больная правда! В тленность не зови!

371

Сегодня закрыли тучи
Небо над городом Хайфа,
И это – счастливый случай:
Немного прохладного кайфа.

Растерянно стынут сомнения,
Испуганно съёжились тучи
И тысячи тысяч умнее нас
Измучились Солнцем пекучим,

И я тебя мучаю жаром
Безумного, липкого Солнца,
Давно отгорели пожары,
Источены жизни ножами,
Нам тихо б слезой улыбнуться…

ПОДАРОК ИЗ ИЗРАИЛЯ

Окажите мне честь: Вы примите подарок, –
Получать, ведь почти что дарить!
Триумфальных колышутся тысячи арок, –
Переводят меня на иврит.

Вы по-царски примите подарок
И в ответ подарите свой плен,
Вы пленительны, вся – без помарок,
Так возьмите меня… насовсем!

ЧУДИМ ВЕЧЕРНЕ

Тучи липучие вечер измучили,
Ночь нам прочла приговор,
Мы очутились, отчаянным случаем,
В смерче, где нечисть живёт.

Чары, червлённые чудом причастий,
Честно чертили черту,
Черти началом бесчестных несчастий
Чаркой лечили мечту.

Часть, очевидно, чуралась частушечно
Чересполосицы чёрных частей
И прочертила просчёты растущие
Неочевидная челядь чертей.

Чёрные тучи бессчётно зажмурились,
Вычеркнув чуточку считанных чувств,
Вечером чётко-отчётным зажму релиз:
Чёт или нечет?

Чудили чуть-чуть…

372

НЕ ВЕРЮ…
(не верю, но…)

Не верю я словам красивым,
Не верю Вам, не верю Вам!
Высоким, ярким, страстно-синим,
Из ласки бархатным словам.

Как на качелях тёплым маем,
Журчаньем серебристых струн
Волшебная страна играет,
И мир мгновеньем обнимая,
Меня возносит ввысь одну.

Увита звёздными словами,
Вселенной доставая дно,
Я, ничего не понимая,
Всё в жизни гордо-горне* знаю:
Здесь мне повелевать дано!

Но, вот… фонтан пылает ярко…
(Где моя воля, голова?!)
Готова вспыхнуть вновь подарком,
Пусть триумфально рухнет арка!

…Я всё равно не верю Вам!

——————

горне – (от ст. слав.) – возвышенно, небесно

ПОВЕРЬ, ПОВЕРЬ СЛОВАМ КРАСИВЫМ…

Ты – моя родная,
Ты – моя хорошая,
Словно ветром рая
В тень беды отброшена.

Озаренья ясные
Нам с тобой достались,
Небесами разными
Укрываться стали.

Разнотравье бежево
Убегало за пол-но́чь,
Надвое не режется
Счастье – мига дочь.

Ты – моя хорошая,
Ты – моя родная
Ты не веришь прошлому,
И того не знаешь…

И того не знаешь,
Что, моя хорошая,
Ты – моя родная!

373

ВРЕМЯ ПОЛУВСТРЕЧИ

Каждый вечер, в полдевятого,
Я смотрю на телефон,
Где набраться светлой святости:
На горе Сион? Афон?

Как в отвергнутой судьбе
Озареньями распятой,
Разорительными пятнами
Рисовать мой путь к тебе?

Как прозреньем телефона
Пол Земли собой пронзать,
Золотистым ярким стоном
Пить слова в твоих слезах?

Как отдать всё то, что можется,
Всё, что нужно нам с тобой?
Телефон скривился рожицей:
Полдевятого! Не ной!

ПРИМИ!

Кромешно-грешные ошибки
Смешали тишину души,
Смешно душила жажда жить,
Пить из жемчужности расшитой,

Пить совершенный женский свет,
Твой свет осеннего ненастья,
И понимать, что это – счастье,
И понимать, что счастья нет.

И в день распахнутой надежды
Понять судьбу – и не принять,
Тебе – безбрежным миром вешним
Обнять на миг весь мир? Меня!

Весь мир обнять…
Нет!
Хоть на миг обнять меня!

374

С тобой гуляли по весне,
По озареньям вольных улиц,
Где даже шорохи не гнулись
В прямолинейной тишине.

Сминались под ногами дни
И сублимировались в годы,
В миру потерь мы не одни,
Не выше всех в нём наши горы.

Расплывчатые берега
Не берегли нас от иллюзий,
Мы плыли весело и грустно,
И била жизни нас река.

Нам птица уронила слово
И вымолила санный путь,
Как тяжело с него свернуть,
Как мы метельно не готовы!

В ГОСТЯХ

Тем светлым летом травы и туманы
Приоткрывали жизни блеск и смысл,
Легко и радостно, сминая боль и раны
Нас о́бнял дом друзей, и в нём рождались мы.

Твоей сестры тончайшее сиянье,
Как и твоей возвышенной души,
Не сочетались с новым гостем – странным,
В мычание молчанья был он весь зашит.

Не то, что философские вопросы,
Он слабо видел выше живота,
Зачем он здесь? Плохой набросок
Чудесно состоявшегося «Homo-ибн-мудак»,

Мы с ним поговорили о погоде,
И я спросил тебя, зачем он нужен ей?
Ты рассмеялась: ведь сестра – в разводе,
А он –большой, почти мужской фермент.

Я рад был за него: ведь слава Б-гу,
Он не узнает никогда, куда
Он вляпался, и что за прогиб,
Где тетива судьбы ему: – И аз воздам!

375

МИСТЕРИЯ

Субботним утром, очень рано
(Светило к полудню катилось),
Зализывая боль и раны,
Я пил Вселенной свет и милость.

Ничто косилось из углов
Напоминаньем о былом,
Вонзилась память в плоть иглой,
И с ней всё прошлое цвело.

Страдали тени у стола,
И занавесом пыль спускалась,
И ты – была и не была,
Спала, хоть спать не оставалась.

Я прикоснулся к ничему,
Откинуть занавес не в силах,
И снова понял: не пойму,
Ты или Солнце так светило?

МОИ ПРЕГРЕШЕНИЯ

Мои прегрешенья сегодня гремят
Набатом стогривого века,
Как будто сжирает своих же котят
По львиному век человека,

Здесь чёрною пылью ложится разлад
Краплёной, сегодняшней мастью,
И оглянувшись вперёд, как назад,
Я вижу сплошные ненастья,

Твой взгляд обогрел меня тысячу раз,
И я, пожирая себя же,
Тебя обнимаю, стократно не рад
Той карте, что на́-душу ляжет!

С ВЫСОТЫ ПЕССИМИЗМА

Резонансом твоих поцелуев,
Озарением света чудес,
Разрывая сердца и безумно тоскуя,
Амплитудой сиятельной звонкие струи
Нас собой вознесли до небес.

С высотою простившись рассветной,
Потеряв своих крыльев восторг,
Разгоняясь любовью кометы к планете,
Поцелуем с землёю распластан несметно,
Оборвал неоконченный спор…

376

ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ И ВРЕМЯ СОБИРАТЬ

Ясность небес – это утренний холод,
Вычурный иней из радужных рос,
Вроде искрист, разухабист и молод –
Острым беспамятством в душу мне врос.

Утренний холод туманом всесильным
Влез беспардонно в сегодняшний день,
Вроде… вручил мне повестку посыльный:
Я – позабыт среди мелочных дел.

Жизнь продолжается. Ясностью холод
Может взойти и к тебе на порог,
Словно толкнёт тебя холодом Воланд,
Тьмой возвращения вымеряв срок.

ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ И ВРЕМЯ СОБИРАТЬ
(2-й вариант)

Утренний холод туманом всесильным
Влез беспардонно в сегодняшний день,
Вроде… доставил повестку посыльный:
Мне сообщили в отделе бессилья –
Я позабыт среди мелочных дел.

Жизнь продолжается. Ясностью холод
Может взойти и к тебе на порог,
Словно поманит безвременьем Воланд,
Тьмой неизбежности вымеряв срок.

Нам блики играли – прозрачно-неспешно,
И небу молились о нашей любви,
Их камни качали заботливо-нежно,
Молитвы звучали: нас не разорви!

… Потом по ним метались тени –
По всем ступеням, на исходе дня,
В морскую глубь вели ступени,
Туда тянуло и меня.

А с ночи – с первой половины
Призывный ветер поднялся,
Как будто клёкот журавлиный
Метался в наших парусах,

И мы метались среди ночи,
Теряя новую зарю,
Жизнь становилась всё короче –
Мы погибали среди вьюг.

377

ПОЛЁТ

Преисполнено стоном терпения
Неизменно лилось онемение,
Вдруг взорвалось оно озарением –
Измерением светлого гения…

Твоё небесное сиянье,
Как чудо радуги – игра,
Пронзает тьму очарованье –
Сверкающих небес возврат.

Слезою драгоценной влаги
В пустыне стынущих зеркал
Смеётся ослеплённый трагик,
Не смея вымолвить: – Провал!

На фоне ласкового тленья
Вне мелких жизненных забот
Витает чистое виденье,
Всей жизни чудо и смятенье –
Всеразрушающий полёт!

НАДЕЖДА

Ладони ласково ложились
Глубинной сладостью тепла,
Мгновенья озарённо лились,
И радость светлая плыла.

Ко мне пришла святая – мама,
Пришла во сне, как наяву,
И все миры, пространства, страны
Сложились в (яркую) нежную канву.

Любовь плыла над облаками,
Бессмертной негой чистоты,
И детства радостные гаммы,
И счастья боль от встречи с мамой,
Её пресветлые черты…

Как дорого мы платим! Счастье
Завёрнуто в боль расставаний,
И бесконечность расстояний,
Непостижимость расстояний

До душ родных, в их чистой власти
Живём, поём в надежде встретить,
Обнять, лететь в Галактик ветер!

378

ИРОНИ-Я

Поиски света и дня,
Происки ночи и тьмы,
Берег волшебный огня,
Страсть, неизбежность и мы.

Где-то стучат поезда
В даль безразличную тьмы,
Тихо скатилась звезда
И прошептала: – Пойми!

Видится сказочный лес
Весь в озарённых огнях,
День разорённо исчез,
Нету меня, света, дня…

В поисках святости грёз,
В происках сказочной тьмы
Ты рассмеялась – всерьёз:
Страсть? Неизбежность? И мы??

379

НЕПОПРАВИМОЕ

Непростительной высью роскошные страсти
В самом центре весны – диссонансом восторгов,
Ослепительным светом измученный праздник
Беспристрастностью истины в страхи исторгнут.

Лишь твоя теплота всем безумием сказки
Осторожно и нежно скользила и пела,
Бунтовала грозой неприкаянность тела,
Силой слабости светлость пронизана насквозь.

Что сказать всем бессовестно сладким рассветам,
Как испить яд роскошно сияющей страсти,
Обернуться слепящим восторгом несметным
И упасть словом «нет» в отрицание сказки?

… Обессиленным выбором бредило завтра,
Опирались сомнения в стон пустоты,
И сегодня – неверным и призрачным мартом
Я целую ушедшего счастья следы…

НЕ СМОГ…

Светлыми ночами
На плечах печали
Весело кричали
Грустные начала.

Разостлал восторги
На пустой дороге,
Но сложить два слога
Правильно не смог я.

Уходил беспечно
В золотое ретро,
И разгладил ветром
Из шагрени вечность.

Вырастали скалы
Из смятенья правил,
И осталась малость
Без просторов здравых.

Облетает время
Лепестками страха,
И ложится прелым,
Непонятным «завтра»,

В нём лежат восторги
На пустой дороге,
Звёзд бесстрастных строгость,
Б-же… как их много!

380

ДОРОГИЕ МОИ!

Ведь большего счастья нету,
Чем видеть родных людей!
И. Леш

Наполнилась комната светом,
Как дети, родители спят,
Любовью рассвета согреты –
Холодной зимою лето
На миг к нам вернулось опять.

Я благодарен свет-небу
За каждый вновь прожитый день,
Ведь большего счастья нету,
Чем видеть родных людей!

Мы не ценим родник,
Если он под рукою,
Мы не ценим родных,
И водою живою –
Своей лаской – не балуем их…

Пусть мой стих
Не раскроет глаза у Вселенной,
Но я стану на миг,
Преклонивши колена,
Обнимая душой
Всех друзей и родных!

ПРОСВЕТЛЕНИЕ

Я собирался ехать в отпуск
Лет сорок пять тому назад
И собирал себя и шмотки,
И что-то не нашёл. Гроза:

Я Б-га поминал, звал маму
И чертыхался по пути…
Проблем – важнейших – килограммы!

Теперь мне маму не найти…

381

МЫ ВМЕСТЕ !

Что в этой жизни есть друзья?
Да это ж я – в другом обличьи,
Вы – юность озарённая моя,
Меж нами в главном нет различий!

И пусть сейчас не очень-то прилично
Не поносить друзей,
Как мор, расстройство и напа́сть,
Как приговор вполне больничный,
Я совершенно нелогично
Люблю, как трепетную личность,
Вас, каждого, здесь, на Земле, сейчас!

И вас, ушедших и нашедших покой,
Люблю не меньше – головой
Как будто что-то понимаю,
Но вот душой не принимаю
Ваш безответственный уход,
И вы со мной – горячим сердцем!

Смотрю с улыбкою вперёд,
Вы ждёте там – весёлым скерцо
Продолжим светлый разговор,
Когда и мой придёт черёд
Уйти закатною зарёй!

МАМА… НАСОВСЕМ…

Прокрутило и пережевало…
Жадным выжигой желтел от Солнца свет,
Воздуха в груди моей не стало,
И ответов лета стало мало:
Почему тебя со мною нет!

Упираясь оскудевшею душою
В душный мироздания тупик,
Вызнал я значение большого
Горя… Неизбежностью разжёван
И прокручен в онемевший крик…

ПРОШЛО И ЭТО…

Как бесконечно был богат
Родными, близкими людьми,
И как беспечен был парад
Судьбы, истаявшей вдали…

Теперь лишь в памяти моей
Искрится дней щемящий праздник,
Стократ в душе бушуют страсти –
У выхода, в пустом фойе…

382

ОТКРОВЕНИЕ
(панегирик, т. е. восхищённо!)

Сломав ограды городов и стран,
Край Ойкумены* молодость искала,
Больной реальности горячечный обман
Родные души вышвырнул сквозь скалы.

О, беззаботной юности сверкающая боль,
О, бесконечной чистоты друзья!
Как далеки от вас мой дом и стол,
И почему нельзя, нельзя, нельзя?..

Мои просторы наполнялись светом:
Друзьями, родичами, добротой и смехом,
И что теперь? Безмерно редко
Былых симфоний затухает эхо.

И всё же есть луч в ласковом саду,
Есть каждый год и много-много раз,
Родные души, снова к вам иду,
Здесь светлый дух сияет – не угас.

Как в прежние года, я наполняюсь вами,
И, может быть, я наполняю вас
Искристыми, бессмертными словами:
Свет филигранных граней мы пускаем в пляс!

Нет счастья большего, чем прикоснуться
К родной душе. Мгновеньем. И… проснуться…

Ойкумена – освоенная человечеством часть мира, первым
употребил это понятие древний грек, Геродот

383

НОВОГОДНИЕ ВОСПОМИНАНИЯ

Узор морозный на окне
Закрыл, как занавесом, сцену,
Где режиссёром – зимний гений,
Он спрятал беды в белый снег.

В театре запотевших истин,
В партере позабытых снов
Вдруг видим самых-самых близких,
И погружаемся… в любовь!

Смешной, полузабытой явью
Лапландское сиянье в небе,
Как будто вдруг, искристой гранью
В голодный год – кусочек хлеба…

И нереальная награда:
Улыбка чистой доброты,
И снова наше детство – рядом,
И руки мамины, и сладко
Нам в светлой радости расти!

УМНИЦЕ, КРАСАВИЦЕ И ВООБЩЕ…
БОЖЕСТВЕННОЙ СВЕТЛАНЕ,
(ведущей презентации альманаха
«Харьковский мост» в 2015 году)

О, ты для всех нашла слова,
Почти во всём была права,
И этих рифм (почти роман!)
Божественней – лишь ты сама!

ЛАРЕ ХАМАТХАНОВОЙ

Какое редкое везенье
Пить этот яркий, чистый мир!
Ты – светлый человек прощенья,
Пьёшь, даришь светлость – каждый миг!

384

ЛЕТИТЕ, ГОЛУБИ, ЛЕТИТЕ!

Здесь вам не ветреный танцпол,
И не игрушки в поло,
Не вымысел, и не футбол,
Всё вместе – нам: здесь – школа!

Растут здесь дерзкие умы
И познают законы:
Закон от нравственной чумы
Да плюс законы Ома.

Младенец, вырвавшись на свет –
Компьютер без программы,
И состоится ль человек –
Решают папа с мамой!

Шесть лет – весьма солидный срок,
И на пороге школы –
Всезнайства радостный порок,
В характер вдет, не голый!

Но вот всезнаек шумный хор
Немного примолкает
И понимает: до сих пор
Чего-то, да не знает…

Бушует жизни океан,
В нём путь найти непросто,
Но есть Учитель – капитан,
Сонм юнг, всё выше ростом,

Птенцов Учитель – на крыло
Он дарит пониманье:
Возможен в светлость их полёт,
А бесконечность ма́нит!

Спасибо вам, вы дали нам
Не только даты, знанья,
Вы дали светлый ум сердцам,
И нашим утром ранним

Мы пьём вино хрустальных снов,
И знаем, в том, что мы споём
Слова – безбрежный окоём –
Весь мир, и счастье, и любовь…

Всё это – вы нам дали!

385

ПОСВЯЩЕНИЯ

Зав. терапевтическим отделением 18-й гор. больницы

Свои Вам доверял я хрипы
Морозной харьковской зимой,
Всё, что назначили мне, выпил,
Почти здоров… О, Б-же мой!

Спасителю-меня-от-тюрьмы Сергею Оноприенко

Когда ты глядишь в перекрестье прицела
С любой стороны,
Ты чувствуешь жизни и хрупкость, и ценность,
Но не изменить:

Мишенью быть плохо!
Но спросим со вздохом:
А лучше ль стрелком понимающим быть?

Виктору Сидельникову,
врачу милостью божией, после операции на моей застарелой
грыже

Безумной глупостью полны,
В себе годами бомбы носим,
Нас разминировать должны – ???
Меня вы штопали пол ночи!

Александру
майору милиции

В море кошмаров
И бурь злодеяний
Есть маяки, что надежду нам дарят…
Мне повезло, и я – в их сияньи!

Наташе, ст. медсестре 18-й гор. больницы,
нашедшей воровку моего сотового

Терялись дни в самумах кашля,
Терялось всё в самумах дней,
Я память потерял безбашенно,
Её Краса вернула мне!

386

Марине, анестезиологу 18-й гор. б-цы

Вы – мастерица «отключать»,
Но так – Вас лучше бы не знать!

Катеньке, медсестре 18-й гор. б-цы

Прекрасной будешь ты всегда
Для тех, кто знал тебя такую,
И я, в безвременье ликуя,…
И я б… Не смог тебя предать!

ЯКОВУ – ЧЕЛОВЕКУ И… ЧЕЛОВЕКУ!!
Ко дню рождения

Прошёл и Новый Год безлико,
Январь гнал серость и беду,
И праздник христиан великий
В бесснежном плыл полубреду.

Но вот случилось! Что? Известно:
Зима приветствовать пришла,
Природа высказалась веско –
Фатою белой, как невеста,

Небесный разложила флаг,
Вскружила головы соборам
И закружилась январём,
Чего ждала, ждала природа?
Да Рождества – в лице твоём!

387

ВЫСШЕЙ МИЛОСТЬЮ ИСЦЕЛИТЕЛЬНИЦЕ
(Джуна – грузинская целительница)

Ты в этот мир подлунный прилетела
Крылатой сказкой, птицей белой
И разноцветные раскрасила пределы
Разладов духа и уделов тела,
Раздвинув горизонты яростно и смело!

Пролистывая души чуткими глазами,
Ты чувствуешь Вселенной тяжкое дыханье,
Приливы и отливы, темноту и пламя,
Ты – как маяк с чудесными лучами
И как звезда с лучистыми очами.

Перед тобою Врата Вечности открылись,
И простирая над судьбою руки-крылья,
Рискованно паришь над приземлённым смыслом,
Развязывая узелки упругой мыслью,
Разгадывая тайны бытия.

Судьбы порог осмыслить отдалённый,
И зелень вязов, шум берёз и клёнов
Переложить на музыку сердец
И в трепете тене́йувидеть наконец
Заветный свет мечты и песню доброты –

Волшебность чуда даришь миру ты!

ПОЗДРАВЛЕНИЕ КО ДНЮ УЧИТЕЛЯ

Вы да́рите себя, и мы внимаем Слову,
Порыву яркому талантливой души,
Мы знаем: Вы для нас… И мы в ответ готовы…
Рассвет высоких чувств на встречу к Вам спешит!

Вы – классная… классная, классная,
Нам с Вами…ну так повезло!
Мы разные, разные, разные,
Но как же нам с Вами тепло!

388

СЛИШКОМ ЯРКИЙ СВЕТ

Мы легко уходим, только если сами
Из песочницы ползём, потом – из дома,
Но совсем не терпим, если папа с мамой
Вдруг оставят нас одних. Мы это помним

Как измену, боль, что первый раз испиты…
Мама возвращается! Но остаётся
Память этой нескончаемой обиды –
Будто вдруг жонглёр, смеясь, подбросил кольца,
А они исчезли – их не стало видно…

Детские обиды – яркие, горячие, смешные,
Как и слёзы клоуна, что верят только в смех.

…Мы идём за гробом – мама нам опять впервые
Подарила жизнь – как боль и слишком яркий свет.

ТАЛАНТ В РОССИИ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТАЛАНТ

Владимиру Высоцкому

Ты в мир ворвался молнией и громом,
Ты вполнакала не умел гореть,
Безумным, умным, бесшабашным, строгим
Ты поднимал страну с колен.

Ты рокотал прибоя грозной страстью,
В мозги вбивая нужные слова,
И люди говорили: «Это – классно,
И нам на власть скотов плевать!»

Ты мог спросить – Вы не устали слушать, люди?
Ты был великим в скромности своей,
И мы тебя боготворим, не просто любим,
И ты для нас не был – ты есть!

Мы все – как дроби. Твой числитель – Вечность,
А знаменатель – бесконечно, смертно мал,
Ты до сих пор нас безнадёжно лечишь,
И выше смерти страсть твоя нас сводит – всех – с ума!

389

ПРОСТОМУ И ГЕНИАЛЬНОМУ

Владимиру Высоцкому

Преклоняясь, стою перед Вашими песнями –
Гениально-простыми, пронзительно-честными,
Как молитвой, они просветлением падают –
По судьбе свет разлит, словно по́-небу радуга.

На коленях стою перед Вашими песнями,
Не поются они среди злата имперского –
И в плену Сатаны – не «стонать и держать»,
А скорее друзей заказать, закопать!

Песни вывели нас из Гулаг-лагерей,
Мы поднялись с колен, но… нашли новый плен,
В подлой затхлости злата нельзя нам изречь:
«Если друг оказался…» Оказался в нас тлен!

Но чтоб в светлость продолжить сияние дней,
Как молитву несу Песни Песен планет,
И пока эти песни – пусть тихо – звучат,
Мир не сгинет в цепях и мечах палача!

ВЛАДИ-ТЕЛЮ МИРА, ДУШИ И ПОЛЁТА –
ВЛАДИ-МИРУ ВЫСОЦКОМУ

Очень любимый и очень ранимый
Сверхгениальный, как правда,
И возвышаясь с ним духом, должны мы
Вырасти в светлое завтра!

…Мы все должны ему, как Б-гу –
Ведь в рубище своём святом
Стоял у нашего порога,
Великий сложной простотой.

От мелководности истока,
Непритязательности тем
Пронёсся бешеным потоком,
Боготворим и нужен тем,

Что силой страсти, светом слова,
Без пафоса пустых хлебов
Душой тела наполнить мог он,
А это – Б-гово! Прибой

Принял его паруса алой звёздностью –
Неба достигшего страстности ростом и
Путь обагрившего песенной россыпью,
Миром владевшего светлостью имени,
Столь же любимого, сколь и ранимого!

390

ПОЗДРАВЛЕНИЯ 08.03.16
МИРЕ ТРАВИНОЙ

талантливому поэту и ещё более талантливому
руководителю харьковской литературной студии

Опять нас обнял озарённый март
В нём Солнце улыбается с утра,
И озарённый – твоей свиты – бард
Пусть не умеет, но кричит: «Ура!»

ЭСМИРЕ ТРАВИНОЙ,
руководительнице харьковского поэтического семинара

Свече – гореть, тебе – сонет
Пропеть простором чистых лет,
Ты – чистая, благая весть,
Для нас ты свет – сейчас и здесь,
Спасибо – ты на свете есть!

ПОЗДРАВЛЕНИЕ
необыкновенной и удивительной Мире Травиной,
рождённой 8 марта

Нет, здесь не «два в одном»,
В ней, Женщине, рождённой в праздник:
Что в ней составило искристое вино?
Да в ней весь мир и светится, и дразнит!

ВОСПОМИНАНИЯ

Дни проплывают, как окна вагонов,
В них дорогие, любимые лица,
Их не обнять – можно только напиться
Тихой улыбкой из рамок туманно-оконных.

Всё это правда моей, долгой памяти светлой,
Правда от чистых, любимых и трепетно-ласковых душ,
Эта нежная боль никогда никому не заметна,
Мои чувства – на высшем, небесном свету!

391

И ЭТО ПРОШЛО…

Здесь жили люди, жили вещи,
Пространство наполнялось светом, смехом, счастьем,
Вещами – матерьяльным проявленьем внешних
Искристых граней жизни – встреч, страстей, прощаний.

Теперь все вещи прошлой жизни не нужны,
Растерзаны на выпивку бомжам,
Они ушли, но вместо них возник
Роскошных лет негаснущий пожар!

МОЕМУ ДРУГУ ЮРКЕ, Ю-Бу

Неважно, сколько, важно – как.
Юрий Борисович Петренко

Он был беспробудно талантливым
И беззастенчиво глупым,
Он вышел пешком из романтики
И брёл напролом и в разлуку…

Ах, госпожа, тень-разлука,
Опять Вы прикажете плакать,
Жизнь – безнадежная скука,
Смирительная рубаха!

Звери двуногие бродят,
Князем, как с наваждением,
Бился он с серостью бросовой,
Умер он в день рождения…

Умер он раньше, чем умер,
Умер он утром рассеянным,
Умер он – перламутрово,
Утром, в свой день рождения…

Плачьте, рыдайте, кричите,
Воем прибой заглушайте,
В бурю не всем быть неистовым,
В бурю всем плакать тишайше!

Ах, госпожа стон-разлука!
Ленты, цветы, обелиски,
Ваше Величество – вправе,
Но не понять это близким…

392

НЕ ЗАВИСТИ РАДИ
(другу моему, и не одному…)

Ты рос не там и не тогда,
Не понимая, не прощая,
И в Космосе твоя звезда
Летела краем – против правил,

У Геркулесовых столбов,
Где оживают парадоксы…
Ты весь наполнен антизлом,
А это – взрывы, всё так просто!

С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!

Праздничным светом
Пространство согрето,
Где-то цветами судьбы
Переодето цветущее лето
В ласковые лоскутки…
Ты ли когда-то страстью объята,
Светом весенней зари?!

Осень настала, и сквозь опахала
Меркнущих в вечности лет
Перворожденная чистым началом
В неге жемчужнейшего покрывала –
Ты у причала, мы у причала,

Чайка отчаянностью закричала,
Это – примета. Возьми
Гроздь поздравлений,
Вино увлечений
И над судьбою лети!

С ВНУКОМ

Простой, казалось бы, вопрос
Был брошен мной ребёнку,
И он ответ ко мне принёс
В ручонках звонко-тонких:

Что взял бы ты с собой везде,
Коль выбор был свободным?
Он радостно ответил мне:
С собой бы взял сегодня!!

393

ОТРИЦАНИЕ

Только Вольный Ветер
На всём белом свете,
Как прекрасны Вы, поверьте!
Мы грозу поймали в сети,

Песней-молнией осветит
Изумленье – наши дети,
И до самой, самой смерти –
Свет и счастье – наши дети,

Выправляя крен планете
Вы спросите у рассветов:
Что важней всего на свете?
Вольный Ветер Вам ответит:

Отрицанье наше – дети!!

ЖЕЛАНИЕ

Я хочу умереть, как уснуть,
И увидеть родных мне людей,
С кем был лёгким и радостным путь,
Без кого безнадёжно раздет…

Расступитесь в рассвет, небеса!
Я хочу умереть, как уснуть,
И упасть, словно в радостных снах
В золотистых объятий волну…

ДРУГУ

Спасибо, друг мой, за звонок издалека,
Пускай не виделись мы -надцать лет, пускай,
Я знаю точно: уносит прочь нас
Волна в иные времена, но вот душа у нас полна

Туманом светлым юных встреч, нам их беречь,
Не растерять и точно знать:
Мы в этом мире – Света знать!
Достань ключи небесных сфер,
Мы в унисон всегда. Поверь,
Твой голос и твоё письмо

Мой мир озвучили вином
Пьянящих, прошлых, светлых лет,
Я, опьянённый – глух и слеп,
Ты слышишь – я почти немой
(и этот стих почти не мой),

А в благодарность: интернету
Привью восторженность поэта!

394

СРЕДИ СЕРОСТИ

Я вздрагиваю от холода –
Мне хочется онеметь!
А в небе танцует золото…

О. Мандельштам

Для сравнения – примитив-описалка:
Взошло светило… осветило… равнины, горы и моря…
Слава Б-гу, ничьё.

Впоследствии – подследственный,
А так – гениальный поэт…
Издёвкой тупая посредственность
Судьбу его «лечит». Проект,

Дьяволом нарисованный –
Во френче и галифе:
Разнузданными, крестовыми
В закат изрубили рассвет.

Лагерной пылью ничтожества
Врываются в души живых ещё,
Взрываются: ну и что же там?
Пустынями путь их вымощен.

В тюрьму обрывается молодость,
И не́разбирая суму,
Он вздрагивает от холода
И онеметь бы ему!

…А в небе танцует золото,
И звёздами рвётся хомут!

УШЛИ…

Мы не ценим родник,
Если он под рукою,
Мы не ценим родных,
И водою живою – своей лаской –
Не балуем их…
И. Леш

В мою лазурную и радужную гавань
(Заботами родителей моих)
Ворвался ураган – калечил, выл и плакал,
Бесценное безумно уносил:

Ладони матери, её улыбку,
Спокойный взгляд отца, его советы…
Всё падало, дрожало, становилось зыбким –
Вокруг предательский, холодный, злобный ветер.

Мир стал и по-сиротски безнадёжен,
И выгнулся – и безразличен, и уныл,
В обрывках шёлковых, изорванных одёжек
Он неизбывно-серой болью стыл.

395

В ДЕНЬ ПОМИНОВЕНИЯ

Я желаю тебе очень доброго света
В память тех, кто любил и был так тебе нужен,
Пусть в душе – лишь тепло, не забвенье, не стужа,
Всё прекрасное было и есть.
Нашим близким – спасибо за это!

ПРЕКЛОНЯЯСЬ
(светлой памяти Любови Полищук)

Лилась лиловая сказка
В сюр-нереальный балет,
И необузданно, страстно
Сказка отточенной лаской
Боли вонзила стилет…

Сколько горело азалий,
Сколько прощалось берёз,
Но и тогда, на последнем вокзале,
Всё, что достойно тебя, не сказали!
…Падала тень чёрных роз.

Так же и мне ничего не измерить,
Не отогреть тебя, не изменить,
В мире потерь и пустых бижутерий
Матовым сном обжигающий гений –
Женственность – жертвенной раной горит!

СВЕТОЧКЕ
(невестке от света)

Светлана, Светлана, Светлана!
Ты небом ниспослана – мама,
Быть мудрой и нежной,
В любви и в надежде –
Твоя на Земле грешной карма!

Ты песней чудесной и ясной
И в радостный день, и в ненастный,
Опорой и силой в пропадшей России
Под небом любым ты прекрасна!

Тебя создавая, быть может,
Настолько доволен был Бо́же,
Что небу сказал: – Ну и что же?
Да, что-то не сделал для плана,

Зато у меня есть – Свет-лана!
И вам подарил я – Свет-лану!

396

СВЕТ ЧУДА

Проносятся снова души́сновиденья,
Проносятся вспышкой в ночи́,
Надежды угасшие, сладкие тени,
И ставшие шёпотом стоны лишений…

Ночь молча печалью кричит.

Простые восторги заставили литься
Рассветные слёзы в закат,
Мелькают лучи в поднебесье, как спицы –
Пытаются вновь все любимые лица
Единою нитью связать.

Протянуты тени из тьмы серебристой
Теплом самых близких людей,
Любимые, светлые, чистые лица –
Свет чуда из мира потерь…

ПОЗДРАВЛЕНИЕ
Другу моему, Илюшке Винокуру (с его святостью –
только на «Вы»)

Сегодня Вам рассветы улыбаются,
Как это было в первый, чистый, ясный день,
И жизни на Земле для нас прибавилось –
Мы счастливы быть с Вами в мире перемен,

Пусть это будет дольше и разумнее,
Пусть будет с нами Ваша доброта,
Как в первый день Вам улыбнулось утро,
С улыбкой юности Вы сможете летать!

И на Земле Вы стали Человеком,
Хоть это, может быть, не самый лёгкий путь,
Быть иудеем – значит мыслить Светом,
Улыбкой Света дать Земле вздохнуть!

… Пусть фанфары серебряным льются восторгом
Здесь, сегодня, сейчас – на-все-гда!
Наши песни, знамёна, цветы и просторы
Всё сегодня для Вас – будьте счастливы!

ДА!!

397

РЯДОМ

Не верю в то, что есть:
Что нет вас, дорогие люди,
Что завтра тоже вас не будет,
А «завтра» будет, словно месть

За то, что было это чудо –
Вы были рядом, были здесь,
Сгорали счастьем те минуты,
Когда я был ещё одет

Не в саван всех воспоминаний –
В непониманье полноты
Сверкающей вокруг звезды
Участья вашего. Призна́юсь,

Тот мир был в тыщи раз светлей!
Стою во тьме воспоминаний,
Они плывут восторженною ранью,
В высокий мир, в бессмертья плен.

ВОПРОСЫ… ВОПРОСЫ…

Уходят, уходят любимые люди…
Куда и зачем?
И где же мы будем, когда нас не будет?
Там хороводом из звёзд – наш ручей?

Ничей? На небесах? Ничей??
И кто нас ждёт, и что нас ждёт?
Вонзится в светлость наш полёт?
А может быть, во тьму падёт?

Нет! Верить я хочу и верю,
Что ждёт нас свет за смерти дверью,
Там всех родных, любимых встречу,
Им всё скажу немою речью,

И мы обнимемся без слов,
Как в детство, в их войду любовь!

398

УЧИЛКЕ, РУСАЧКЕ – ИРОЧКЕ КОЛБОЧКЕ
(светлой памяти Ирины Колбук)

Ты не умела складывать стихи
И удивлялась этому уменью,
Но ты дала так много вдохновенья!
Не тусклым правилам учила ты,
А, поднимаясь над провалами судьбы,

Увидеть в повседневном – чудо красоты,
И, зажигая души пламенем своей души,
Была ты мирозданием богата,
А мир богат был тем,
Чему учила ТЫ!

БОЛЬ СКВОЗЬ ТИШИНУ
(Маме)

Согласно осени указу
В лесном прозрачном королевстве
Все письма разлетелись. Сразу.
Уносит ветер листья в детство,

В такое хрупкое и радостное счастье,
Как сами письма в жёлтом Солнца свете,
Они летают, радостью согреты,
Но улетают во вчера, не в завтра.

Ты снова улыбаешься сквозь бури,
Хотя в твой мир не долетает ни листочка,
В прозрачной безысходной партитуре
Указом осени природа ставит точку.

ЕМУ СЕГОДНЯ ДВАДЦААТЬ ЛЕТ
(Фронтовику, другу отца, Толику Северову,
самому достойному жить…)

Он так любил… И жизнь не мыслил…
В ряду безумно ярких дней
Он тело бросил в стон и выстрел,
Перешагнуть предел посмел.

Война ушла. Искрились Солнцем
Её зовущие глаза,
Он так любил!
И в Вечность вторгся,
И всё решил. Навеки. Сам.

Весь мир вместило это слово –
Её серебряное «нет».
Он молодым остался. Снова
Ему сегодня двадцать лет…

399

СВЕТ ИСТИНЫ

Когда уходит кто-то близкий
И очень-очень дорогой,
Мы часто падаем так низко,
Как может пасть только живой.

И в низшей точке эгоизма
Мы, меряя всё «от себя»,
Одну лопочем низку мыслей:
– Зачем покинул ты меня?!

Опять мы о себе печёмся,
Опять себя мы бережём,
Не думая о том, как звонко
Быть может там, в краю чужом…

Земля дарит не только блага нам,
Здесь боль, болезни, дряхлость, тлен
И, может быть, распавшись в атомы,
Мы покидаем только плен?

Чем больше мы тепла теряем,
Чем больше чистых, светлых дней,
Тем больше скорби и печали –
Свет истины не различали, его не видим и теперь…

Своей любовью отмеряем
Мы сущность светлости во всём,
Мы душу здесь благословляем,
И только мы определяем свой путь в краю – краю ином.

Чем больше звёзд тепла и света
Зажёг ушедший по пути,
И звёзды-души даль проспектов
Земных сумели осветить,

Тем ярче путь душе ушедшей,
Вся наша скорбь и наша боль
Осветят истину-надежду,
Освятят истину собой!

ДАР

Дарю с улыбкой эту чашу Вам,
И ей завидую от всей души:
Не к сердцу пусть – к рубиновым губам
Прикосновения жемчужно-хороши!

400

ПОСТИЖЕНИЯ

Пока родители живы, мы – дети,
когда родители умерли, мы – сироты
народная мудрость

Я был ребёнком полвека, да с хвостиком,
Вот хвостику было всего-то пять лет,
Я жил ребёнком – безбедно и простенько –
В богатстве без злата и злых эполет.

… В безмежности и безмятежности счастья,
В святой, безрассудной и светлой любви,
В заботе и радости – ох, как не часто
Искал: как запутан у жизни извив?

Пока не шарахнуло – мир зашатался,
Стал падать осколками злых перемен,
И я стал потёртым, и взрослым, и старым,
И тьма подобралась безлико ко мне.

Родительский дом стал сиротским приютом,
Знакомьтесь: сиротка шестидесьти лет,
И кто-то смеётся над этим, как будто
Сиротство лишь в детстве ведёт дефиле.

Мы все подровнялись в сиротстве и боли,
Нам всем уготован терновый венец,
И снова ребёнком – бессмысленно голым
Стою на пороге – один… и во мгле…

СЕРЕБРЯНЫЙ ПЕПЕЛ

Настала прозрачная, ясная осень,
Прохладным теплом заполняются дни,
Мне снова немного – лет семь или восемь,
И снова несут меня сладкие сны:

Несметно-восторженны, ярко-прозрачны,
Пронизаны светом весенних миров,
И лето хохочет, и я много значу,
Не зная, что значит печаль и минор.

Взлетало начало серебряным вихрем,
Кружилось безумством счастливой судьбы,
Горело, сгорало, и медленно, тихо
Серебряный пепел потерянно стыл…

401

НЕПОВТОРИМОЙ ЧИСТОТЫ ВОЛШЕБНИКУ –
КОЛЕНОПРЕКЛОНЁННО

Когда мне невмочь пересилить беду,
Когда подступает отчаянье,
К Вам в синий троллейбус спасаться бегу,
Он самый надёжный причал мой!

Последний троллейбус, по улице мчи,
Верши по бульварам круженье,
Я снова с тобой, потерпевший в ночи
Крушенье, крушенье…

Последний троллейбус, мне дверь отвори,
Сегодня весь мир – словно полночь,
Их мало, но всё же матросы твои
Приходят на помощь!

Я с Вами не раз уходил от беды,
Волшебник святой, не случайный,
Как много, представьте себе, доброты
Не только в молчаньи!

Полночный троллейбус плывёт по судьбе,
Пусть жизнь и слова затухают,
И боль, что смирила свой волчий разбег,
Стихами и песней… стихает…

НЕВОЗВРАТИМОЕ
(Ушедшему отцу)

Не улыбнётся никогда:
– Ну, здравствуй, мой сынок!
И не найдёт его рука
Поддержкой: – Всё, что мог…

Ты, может быть, издалека
Обнимешь нас теплом
И скажешь через облака:
– Всё грустное – прошло,

Не плачьте, радуйтесь, теперь,
Шагнув в небесный спас,
Я приоткрыл и вам ту дверь,
И знайте: светом всех потерь
Я думаю о вас!

402

ДРУГ
(Юлечке)

Маленькая девочка стояла на юру,
Впитывая голово-круженья,
Ей искринки капали на голову и грудь,
Вспыхивая жизни озареньем,

Солнечные зайчики всё прыгают вокруг
Девочки застенчивой улыбки,
В этой жизни у тебя есть верный друг,
Искренний, как пенье светлой скрипки,

И пока я здесь, ты всё ещё ребёнок,
На мои ладони обопрись,
И иди по миру, как хозяйка горнов,
Пусть всё вокруг пребешенно, игорно
Расплавится… и забурлит весельем жизнь!

КАЛЕЙДОСКОП

Как быстро промелькнул калейдоскоп
Дней и событий, озарений жизни!
Рубиново-искристый юных дней узор
Всё так же ярок на пороге тризны.

Вот только кое-что скрипит на поворотах,
Да искорки теряются. Зато на небе
Всё больше вспыхивает звёздочек молебном
О душах, вознесённых нашей воли против,

И в памяти узоры – ярче и светлей,
Узоры тех далёких, ярких, юных дней, и
Мы в них вращаемся улыбками друзей,
И каждый миг-узор нас всё сильнее греет,

И всё больней, и всё острей недостаёт
Угасшей – каждой – искорки родной в калейдоскопе,
Всё дальше кружимся от чуда – от восхода,
Всё ближе к звёздам и прозрачней наш полёт.

ПРЕДСТАВИТЕЛЮ ВЫСШЕГО СВЕТА

(Игорю Делавалю, двухметроворостому
потомку наполеоновского гвардейца)

Гусар французского закваса,
Чудесный, чуткий, тонкий друг,
Ты вылеплен судьбой прекрасно
И рос до неба не напрасно,
Любых других ты стоишь двух!

403

ПАМЯТЬ

Я плохо помню деда одного,
Лишь имя славное его – Давид.
А о другом не помню ничего –
Он был убит задолго до того,
Как смог начать я жить –
Есть, пить, читать, писать,
Любить и что-то помнить.

Один был светло мудр,
Другой – былинной силы,
И вот его, Израиля, скосило
Безумие ничтожного маньяка,
Пивными мюнхена затеявшего драку,
В которой тоже лишь ефрейтором служил.

Свою неполноценность вымещал,
Как и его собрат, Иосиф Джугашвили,
На тех, кто был талантливей стократ,
Как людоеды друг на друга походили!

Я не могу сказать худого слова
О предках замечательных моих,
Их сверстников мы не найдём –
Ни одного живого,
Живёт лишь память – очень разная – о них!

АМЕРИКАНСКОМУ ДРУГУ
(высокомерно упрекающему меня в зомбированности)

Сомнения… Сомнения… Сомнения…
И мнения, и мнения, и мнения!
И малые… вальяжные… большие –
Как на́-уши навесили лапши нам.

Мы слушаем, читаем, точно знаем:
Мы же понимаем всё, и лучше всех!
А тот, кто понимает глупо и не с нами,
Зомбирован, и это есть большой грех.

И в этом нет сомненья ни на йоту:
Носитель абсолютных истин – вот я!
Лишь я, как мистер, понимаю толк,
А остальные все – тупоголовых полк!

Все остальные – пыль и тлен,
И жрать им всем – и пыль, и хрен
Среди построенных меж нами стен:
It^s better everything for us, than
Something for you, обормотис sovien!*

It^s better everything for us, than Something for you, обормотис
sovien! – Лучше всё для нас, чем кое-что для тебя, совковый
обормот!

404

ДОЖДИСЬ!
(Игорю Никитину, другу моему)

Вселенной всей простор ушёл с тобою,
И нищим этот мир остался без тебя,
Страница яркая закрыта злою мглою,
В сердцах твоих друзей звучит беды набат.

Как много мы с тобой не досказали,
И никогда не будет ярких слов таких,
Которые бы в самом тронном зале
Звучали б так, как слышно нам двоим!

Прошёл понуро год. Весна сменилась летом,
Увы, мы не листаем календарь, как встарь,
Не мы листаем календарь,
А время перелистывает нас – в запас.

И трубный глас уж призывает нас.
О, тёзка мой! О друг мой светлый!
Да, мы не можем словом блеклым
Друг друга поддержать на этом свете,

Но верю я, что сможем мы договорить,
Душой, без слов, как разговаривает ветер,
Дождись меня, я знаю, светел
Наш дружеский союз,

Он крепче смерти уз,
И я прошу: сквозь этот вечер,
Сквозь мглу, метели и дожди
Дождись меня, прошу тебя, дождись!

ИСКУПЛЕНИЕ

Дождь кружи́тся, дождь кружи́тся,
Оживляя каждый колосок,
В светлости дождя кружа́тся лица,
Оживляя жизни колесо.

Каждая дождинка оживает
Бриллиантовой надеждинкой в душе,
Каждую слезинку ожидает
Искупленье в ис-купающем дожде!

405

МАРТИН ИДЕН

Остановите пароход,
Мне надо выйти –
Чужой я в жизни. В бездне вод
Мне легче выплыть!

Уймите ветер и рули,
Волну уймите,
Уйдите с моря и земли,
Совсем уйдите,

Оставьте Солнце и Луну,
Одну оставьте,
Одну оставьте мне волну –
Взахлёб любить её одну
Мне предоставьте!

МИСТЕРИИ

Мелькнула тень в густом лесу,
Что так тебе нужна,
И ты стремглав бежишь, слезу
И душу крепко сжав,

Туман вокруг тебя из слёз,
И капельки твои
К ним добавляются всерьёз,
А ты бежишь из них.

Вот промелькнул твой дорогой,
Твой верный, лучший друг…
Здесь голоса знакомый звук,
И силуэт, и вдруг:

Он вовсе не туда идёт!
Там страшно, там – беда,
Он не найдёт там свой исход –
Твой выход, твой настал черёд,
И неподвижно ты вперёд
Стремглав бежишь туда…

…Он не вернётся никогда –
Тумана больше нет,
Туда не бросить провода,
И не найдёшь там след…

Но так же, как и всё вокруг:
Пройдёт немного лет,
И я найду, тебя, мой друг,

А может быть, – и нет …

406

ПЕРВЫЕ ВСЕГДА
(Моим друзьям – Игорю Никитину и Володе Маценко,
олимпийским «сборникам» эсэсэсэрии)

По стенам спортзала
Сползала усталость,
Залившись слезами,
Плясать перестали
Серебряно- и золотые медали.

А капельки пота
Сливались ручьями:
Ничья? Поражение?
Иль выигрыш! Вот он!!

Мой друг, олимпиец,
Изранен, ушёл…
И жжёт нестерпимо
Побед чёрный шёлк.

РОДИНА

Светлая Родина – чистые люди,
Те, что всё главное видят, как я,
И возвращаясь из страстности буден,
В радости, горе услышат меня.

Мне география Родину будет
Всею рассветной Землёй собирать,
Там, где заветное Слово забудут,
Будут лишь дань себе грязную брать,

Не задержусь я душою открытой,
Не загорится во мне огонёк,
Нет в душной плесени злата открытий,
В подлости жить бы я просто не смог!

На удивленье, средь мрака пространства,
Глухо сдавившего душу мою,
Вижу я звёзды. Волшебностью танца
Песню из света они мне поют!

Если собрать всех людей – только светлых!
(Каждый из них – это просто маяк)
То из алмазности светлостей редких
Собрана Родина будет моя!

407

УШЛА
(Маме, любимой и неповторимой)

Ты светлым человеком на Земле была,
Ты строила дома, дарила людям благо,
И душу не одну добром зажгла – смогла,
Когда ж в закат из боли уплыла,
Зажглась звездой сама,
Нам завещав не плакать!

МОИХ ДРУЗЕЙ ВЕСЁЛЫЙ КРУГ

Мне нравится друзей весёлый круг
И лёгкость волейбольная общенья –
Подача – слово выскользнет из рук,
Но рядом друг, и на земле – испуг,
А реплика находит продолженье!

Разминка для ума и радость для души,
Летают шутки – элегантны, остроумны,
И хочется всю жизнь так радостно прожить:
Без склизких душ и подлых дел безумных!

ТЫ СЛЫШИШЬ ВЕЧНОСТЬ
(Анатолию Кашпировскому)

Опрокинуты грозными грозами
Озарённые грёзы Грааля,
И потоками радости слёзными
Обозначилось счастье кинжальное.

Неизменна Война изначальная,
Вразумления нам не дано,
Патетично, фанфарно, провально
Мы горим наяву, не в кино.

В мире – не было мира секунды!
Алчной злобой мы катимся в ад,
Нами не́люди правят, не люди!
За тобою же страстно горят

Доброта, озарение, сила,
Неразгаданность тайны Вселенной,
Жизни страстность и высшая милость:
Разумение чуда и тлена.

… Обнимает рассветностью снег,
Понимание – ярко и строго:
Власть и золото – пища калек,
Оплаченный плачем пречистых пророков,
Стоишь перед Вечности чистым порогом,
Тобою искрится наш век!

408

ПМЖ №2

Моих друзей растерзано знамение,
Раздвинут разуменья горизонт,
И мнением прозревшего мгновения
Измерен неизбежный, злой урон.

Мы не курили сигареты всласть,
И говорили, теребя мгновения,
Что, вот, погода нынче удалась,
И умывали души общим временем.

Его всё меньше оставалось нам,
И никогда, быть может, наказанием
Я не молил так горько небеса
Продлить мгновения последнего свидания!

ПЕРСПЕКТИВА
(Замечательному, неунывающему другу,
Виктору Ивановичу Малику)

Острослов и балагур,
Выпивоха и картёжник,
Средь житейских тяжких бурь
Друг весёлый и надёжный!

В райском праведном саду
Ты не просто яблок вкусишь –
Кальвадосом их закусишь,
Под хмельком тебя найду,
Если сам за неба просинь
В рай безгрешный попаду,

Ну, а коль за прегрешенья
Я найду тебя в аду,
Черти при твоём явленьи:
Пулька, так, для развлеченья,
Выпивка же – для леченья,

Я среди чертей в аду
Лекарем тебя найду!

ПОЛ ГОДА

Четыре розы ваза обняла́,
И как в ладонях, сохранила,
Они кружились, подхватив меня
На лепестках – волшебной силы крыльях,

Над фотографией они
Слёз-лепестков не уронили,
И мной живая, все те дни
Пол года мама приходила…

409

ВОЖДЮ

Никита Сергеевич! Я поклоняюсь Вам,
Пусть это поздно, в заплатах закат,
Осенью горькой, как жизни канва
Из анекдотов увяла листва,

И грозовой высотой разумения
Виден твой подвиг. Жар Солнца в руках
Не удержать, но ведь светлости времени
Пусть на немного… Нам жизнь – на «пока»!

Свет преломился, пусть тяжкого бремени
Сбросить не смог ты. В заплатах закат,
Смело ты пробовал, жаль, наводнение
Не остановит храбрейший солдат!

В даль изумлённую не на коленях ты
Гордо шагнул, но шагнул… в пустоту,
И разорвав мерзость сталинской премии,
Снял с нас оковы. Пускай на мгновение,

Но ведь поверить смогло поколение
В сказку, утопию – и в доброту!

ОТЕЦ… УШЁЛ…

Меня судьба вписала в аксакалы –
В мои неполных шестьдесят один,
Как боги что-то путное искали,
Да вот те на – меня они нашли…

В просторах радости и света бытия
Отмечен был в неизмеримость счастья,
Что бездной боли разрывается на части
Вонзившемся мгновеньем – потерял!

И вместе с благодарною мольбою
За каждый миг, проведенный с тобою,
Я пла́чу и плачу́– тем больше и страшнее,
Чем было защищённей и теплее
На всех рассветных жизненных аллеях,
Чем ласковей, заботливей, нежнее,
Чем ярче сказка, в даль ушедшая, алеет…

410

УШЛИ РОДИТЕЛИ В ИЮЛЕ
С РАЗРЫВОМ В ПЯТЬ КОРОТКИХ ЛЕТ…

С утра жара была терпимой,
Но к вечеру, испепелив
Все мысли и желанья, мимо
Оазисов, тоской томимых,
Несёт нас страх, неумолим.

Возница взмахом плети чёрной
Прогонит Солнце в забытьё,
Но нам останется бездонный
Бокал жары – его мы пьём;

Ночь не приносит облегченья –
Страх перед следующим днём,
В жестоком расставанье – гений,
Страх жар несёт, его мы пьём…

Страх расставанья осязаем
Горящим холодом потерь,
Теперь я всё об этом знаю.
Жарой безумною. Теперь.

ЕЩЁ ПОЛДНЯ

В больнице, на кровати белой
Плыла тяжёлые три дня,
И улыбалась, и болела,
И чувствовать себя не смела,
И свет, и тьму могла принять,

Благодарила всё, что было,
Боролась, сколько было сил
Увидеть тех, кого любила,
И кто её боготворил…

Не суждено, и над Землёю
В заоблачность от Высших сил
Из боли уплывала тьмою
Туда, где Светлость Вечность скроет –
В полёт души чудесных крыл.

…Никто не ждал – в улыбке утра
Она средь нас ещё плыла,
Дела просеивались трудно,
И мама среди скрипа будня
Не догоняла вестью мудро –
Ещё полдня со мной жила…

411

ПОЖЕЛАНИЕ
(племяннику)

Девятнадцать, девятнадцать –
Время взлёта и надежд,
Мы не можем в нём остаться,
Но с Весной не расставаться
В светлости души одежд

Я желаю. В звуках вальса
Десять раз по девятнадцать –
Захотел – и постарался,
Захотел – как был, остался
В девяносто – юн и свеж!

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

С утра был дождь – местами, временами,
Размокла улица узорами из ситца,
Из-под асфальта выглянул замшелый камень
И в солнечных лучах преобразился.

Сверкала улица, искрилась светом память
В прорехах табу из замшелого «не трожь!»,
И в солнечных лучах вдруг оказалось: камень
С души осенней смыл весенний дождь!

МАЛИКУ ВИКТОРУ
(не МАЛИньКомУ ЧЕЛОВЕКУ)

Здесь лежит ЧЕЛОВЕК.
Задержись на минуту, прохожий!
Поклонись – на тебя был похож он,
Тот, которого днём,
С первобытным огнём –
Днём с огнём (!)
Всё пытался найти мудрый грек…

ОЛЮШКЕ

Светлою слезою по степи скорбящей
Укатилась капелька в рай ненастоящий,
Влагу драгоценную не удержишь силой,
Память безупречную та слеза омыла!

412

И СДЕЛАТЬ ШАГ

Как неизбежно зачастили дни рождений,
Перетекая в белые и памятные даты,
Желанья наши мало что изменят,
И свет Земли в небытие, увы, отдаст нас…

Мои друзья! За вас листаю дни,
И с вами хоженые меряю дороги,
И память сердца обнимает свет родных
И близких душ – задумчивых и строгих.

Родные, чистые, улыбчивые лица!
Вам память каждый день дань датой отдаёт,
Душа свечой горит, и не даёт забыться,
Хоть я не помню дат, не знаю свой черёд…

ЕЁ ВЫСОЧЕСТВУ СИЯТЕЛЬНОЙ МАРИНЕ

Тяжёлые роняя косы
На тьмой измученные мысли,
Одна в июньских чистых росах
Слезой невыплаканной виснет,

Тупой, уродливой эпохе
Не дотянуться, не постигнуть,
Да, где-то судорожны вздохи,
Но… Опрокинут жизни триггер*!

Зачем, о боги, свиньям бисер?!
Ведь там, в бандитском сталинлаге,
Кроваво-кумачовым флагом
ПОЭТЫ на верёвках виснут!!

——————

триггер – электронное импульсное устройство.
Оно находится в одном из двух устойчивых состояний:
открыто – закрыто, да – нет, жизнь – смерть.

ВОЛОДЬКЕ МАЦЕНКО,
(другу моему)

Ты построил себя, жизнь – война, не игра,
Ты сражался и жил, как никто,
Твой рассветный закат, как всегда, перельёт
Через край, через край, через край…

413

ПАРАДОКСЫ

Насыпьте соль на раны,
И замок на песке
Постройте! Это странно,
Но солью лечат раны,
Песок же, как аскет,
Не признаёт уступок
И будет много лет
Свой совершать Поступок,
Напоен влагой, нет –
Не сдвинется. Зануда,
Но держит замков свет!

Парадоксальность жизни:
На бешеном скаку
Вдруг понимаем – виснем
Мистерией в кругу,

А выбравшись из круга,
Мы видим, что в судьбе,
И более, чем другом,
Окажутся нам те,

Кто стойко и неслышно
Упорно рядом шёл,
И солью этой жизни
Их чувств чудесный шёлк!

ПОСЛЕСЛОВИЕ
(друзьям моей юности)

Восторженно, неосторожно,
Ступая и в лужи, и в грязь,
Шагали широким простором,
А вслед нам эпоха неслась.

Вложить в неё души хотели,
Жизни, надежды и страсть,
Но встретила нас оголтело
Тёмно-продажная власть…

Вышла она из народа,
Подлости, глупости – всласть,
А мы – не арийской породы,
Мы падали – слёзы природы,
Глядя на звёзды, да в грязь!

414

ДРУГУ МОЕМУ – ИГОРЮ НИКИТИНУ

Ты ушёл от нас, добрый и гордый
За ту грань, где свободна душа,
В неизбежности снежности горной,
Где рассветы идут не спеша,
Из вулкана горящего горла

Стоном выдохнет жар свой земля…
Говорить с тобой – яростно больно…
В мире солнца, грозы, соловья
Будем мы ослепительно помнить –
Мужа, друга, отца… Да, тебя!

Ко мне во сне друзья приходят –
Мы обнимаем этот мир,
И извлекаем наши ноты.
Летим. Под нами ночь, Памир,

И Джомолунгма, Фудзияма,
И радость встреч, и боль разлук,
И рядом – нежным светом – мама,
И где-то далеко – испуг,

Что может что-то измениться,
Нет! Будет всё – и только так:
Безумно дорогие лица,
Их мир – восторгом будет литься,

А истина, как свет – проста:
Мы были, есть и будем вместе
Всегда, везде, безбрежно и во всём,
Отметим во Вселенной это место –

Мы встретимся в Небытие чудесном
И счастья свет в бокал Земли нальём!

НА–ТА–ЛИ!

Натали, На-та-ли! Ты, как Солнце вдали
Так ясна, и красна, и прекрасна,
Но, как Солнце вблизи изумлённой Земли
Жарким пламенем очень опасна!

А чтоб Солнцем (вблизи) все разини могли
Захлебнуться – да это ж ужасно!

415

ЛЮДМИЛА БЕЛОУСОВА И ОЛЕГ ПРОТОПОПОВ!!
И МУЗЫКА МАССНЕ…

Музыка Массне – проекция рассветов,
Влажность чистых рос, апофеоз Любви,
Это чудо здесь, и как мечтанье – где-то,
Льют и блеск, и боль – алмаз, рубин, сапфир…

Музыка Массне – дыхание Вселенной,
Чудо Красоты, мелодии Миров,
Пламенем сердец простор летит нетленно –
Выше всех сует – в рассветность и любовь!

Музыка Массне – в божественности танца,
Люда и Олег! Измерит жарко кровь
Светлостью чудес и чудом постоянства
Сле́пящий ночной алмазный дивный кров…

…Уносят чудо-звуки в волшебность-карусель,
Как сладостны минуты, и Вечность – словно тень,
Неуловимо счастье – сплетенье душ и рук,
На льду трепещет страсть и щемяще-нежный звук!

УХОДЯТ ВСЕ

Так провожали наши деды
И много-много раз до них,
Мы смотрим вверх и видим небо,
Как бытия земного нимб,

Там нет ни зависти, ни злости,
И может быть, там хорошо,
Спокойно, радостно и просто
Для тех, кто в даль от нас ушёл,

Но холодно душе раздетой
Без тех, кто нас всю жизнь хранил…

Так провожали наши деды
И много-много раз до них…

416

ДОЧЕНЬКЕ,
родившей свою доченьку

Доченька – счастье и солнышко,
Доченька, дочка, дочурочка!
Светлая чудо-лебёдушка,
Луч золотой в серых тучах! Я

В ночь провожал тебя сказкою,
В день одевал тебя ласкою,
В мир необъятный взлетая,
Мудрой любовью без края

Будешь ты самая-самая,
Самая! Лучшая!! Мама!!!

ПМЖ N3
(Помогите Мне Жить! N3)

Моим друзьям, отбывающим на пмж в Германию

Опять на крыльях лучшей доли
Надежды далью нас влекут,
Как с радостной зубною болью
Пахать зимою поле. Труд
Не самый светлый, но отныне

Средь братства славного ЕЭС
Ваш идиш расцветёт гордыней:
Рубить шатёр мы будем здесь!
И петь, ни в чём не сомневаясь:
Дойч-ланд, дойч-ланд – юбер аллес*!

—————
*Дойчланд, Дойчланд юбер аллес… (нем.) — (Deutschland,
Deutschland über alles… Германия, Германия превыше всего…),
Песня о Германии.

417

ДРУГУ МОЕМУ ИЛЮШЕНЬКЕ
И ЕГО ЖЕНЕ ЛЯЛЕЧКЕ
(На 50-летие свадьбы)

Мы были рассеяны… В Харькове.
Но, волю в кулак собирая,
Боролись, страдали, мечтали, дерзали
И зажигались – ну, слишком уж яркими
Подарками завистливой стране.

Но! В семьях счастливых мы радостно жили,
Смеялись, летали, любовь находили…
Увидел однажды: два сердца зажглись –
Их счастьем рассветным наполнилась жизнь!

Я вас поздравлял… Три минуты назад –
Там свадьба ловила восторженный взгляд,
Его пронесли озарением лет,
И жизнь расступилась в сияющий след.

Красавица Ляля – прекрасна сегодня,
Илюша, как прежде – могуч! И не только:
Он верой вознесен в пресветлость народа,
Жизнь – яркая штука… Чего же мне ГОРЬКО?!!

АНЕЧКЕ, УМНИЦЕ, КРАСАВИЦЕ,
ПОМОЩНИЦЕ КАНДИДАТА В МЭРЫ ХАЙФЫ

Ты мир украсила собой,
И он тебе ответит
Счастливой, светлою судьбой,
В ней будут радость, дети!

Не сомневайся: мы – с тобой,
Ты – лучшая на свете!

418

И ВЕЛИКАЯ, И ОТЕЧЕСТВЕННАЯ,
и война, война, война…

И на обратный путь не заказать билет…
И. Леш

ЧЕТЫРЕ ДРУГА В НАШЕМ ПОЛКУ
(в 1506-м отдельном, артиллерийском,
истребительном, противотанковом)

…Его зарыли в шар Земной…
С. Орлов

Им было по семнадцать лет
Плюс тьмы секунд войны.
В кирзуху каждый был одет,
В любовь и ненависть. Они

Дружили. Очень. Вчетвером.
За двести километров до конца. Войны.
И каждый метр любой герой
Мог не пройти. Без ног. Без рук. И без лица…

… Его зарыли в шар Земной
Втроём. Не плакали они.
Все двадцать лет теперь при нём,
Сто пятьдесят кэ мэ – для них.

В чаду горячечной войны
Они тащили пушки,
Горели танки, и приник
Солдат к земле радушной…

Его зарыли в шар Земной
Два друга. Утром. Молча.
И не курили по одной:
Хватало дыма с ночи…

Сто километров впереди:
Вдвоём осталось им идти.
Вдвоём – не одному!
Ведь если рядом друг, ему

Не нужно долго объяснять
Что надо взять… и как отдать!
…За два десятка танков
Что жизнь солдата – «ваньки»?!

Ничтожней не нашлось цены,
И в шар Земной его зарыл
Один, оставшийся без крыл.
Немного до конца войны
Ему осталось,

419

И в грязь втереть его пытались
Ещё полсотни километров.
С войной играл он в прятки. Малость
Ей не хватило, чтобы смертью
Награда и к нему добралась.

То – мой отец. Дошёл до Праги,
И выпил из победной фляги!

Зачем добры так были небеса?
Чтоб я всё это смог вам рассказать?!

МОЖНО И НУЖНО!!

Как же хочется де-генера-лам,
Карты красочно разрисовать!
Забывают про самую малость:
Про солдата, солдатскую мать,

Про детей… и ещё не рождённых,
И про светлое счастье, про Жизнь,
Души в пушки забиты зловонно,
Ух, противник противный, держись!

И с другой стороны е-нералы
Так же краскам дают расцвести,
Всем им, «родина»-бл*дь приказала,
Как же «родину»-суку простить?!

Как подобны системы, налитые
Злобой алчных верхушек «врагов»:
Карфаген с Римом, сталин-скот с гитлером,
Байданутый и вовин похожий обком!

Можно, нужно сползание в бездну
Бесконечной Войны прекратить,
Выход есть* – в мир бездонно-чудесный,
Но пока – лишь кресты да кресты

На солдатских могилах, е-неральской груди…

Выход есть –более двухсот лет известны работы великого
Гегеля, которые, увы, никто из «великих» мира сего знать не
знает и не хочет, чтобы кто-то о них узнал…

420

ОСТАЛСЯ…

Не спешу никуда –
Или это так кажется?
Дни летят невпопад,
В листопад, прямо в ад –
В исступление!

Две эпохи подряд
В стон ослепший солдат
Не меняет свой взгляд,
Обращённый назад –
Изумлением.

Жизнь устала закатом стекать –
Не ко времени!
В ночь прервётся парад,
Где звучит новый ритм –
Наваждением,

Где осталось чуть-чуть
Отхлебнуть, обогнуть
Жизни огненной суть,
И пройти этот путь –
Преступления:

Преступить через край,
И держать облака –
Пусть не дрогнет рука.
Чтобы жизни река –
Озарением,

И пускай невпопад,
В звездопад, в рай и ад,
Но остался солдат,
Как отец, друг и брат –
В светлом времени!

ОТВЕТ

Дождь поутих. Ручьи ещё бежали
От спеси недомытых бугорков,
И с ними плыли отблески печалей
И дым Отечества, что смялся и прогорк.

Он, собственно, не сладок был и раньше
Для «винтика» «испорченных» кровей:
Отличник, патриот, не понимал, что
Для про́цента важней всего – еврей!

Дождь поутих. Но новые печали
Текут ручьями от спесивых бед:
Еврей, русскоязычный – я не отвечаю!!
А, собственно, плевать –
Здесь все мои причалы,
И дождь умыл уродам мой ответ!

421

МОЕМУ ОТЦУ
(сержанту противотанковых войск, Шмерковичу Л. И.,
чудом и, по-моему, не напрасно уцелевшему в самой
страшной мясорубке ХХ века)

Огромное в упор катилось Солнце к нам,
Прозрачен был, как молодость, рассвет,
Судьба, согласно сталинским пропорциям,
Огромную на нас катила смерть.

Совсем не страшен шар, пылающий над нами,
И сколь слабее взрывы на Земле,
Во столько раз страшней для нас земное пламя,
Забыто Солнце – жизнь горит во мгле:

Изрыгивает тысячи проклятий
Махина танка – вой смертельных ласк,
В нём сладострастно: плотью, кровью – нами
Голодных гусениц намотан злобный лязг.

Нам извернуться б: из разбитой пушки
Ещё б хоть раз ту мразь поцеловать,
Подставь же щёчку, поцелуй – игрушка,
Взасос, кумулятивно, в бога мать!

А если не удастся это чудо,
С последним вдохом изорву в клочки
Тебя, себя, Вселенную… Покуда
Я жив ещё – имеешь шанс почить!

Увы, с избытком нам войны пылает пламя,
Чтобы уйти в него, прервав живую нить,
Мы вспоминаем сотворенье словом «Мама!»,
Мы вспоминаем жизнь пресветлым словом «Мама!»,
И молимся на небе – нас простить…

ФРОНТОВИКАМ ВЕЛИКОЙ

Осенний марафон. Всё ближе, ближе финиш,
Дыханья нет совсем, и сил как будто нет,
Озноб ведёт вперёд, ты весь душою стынешь,
И на обратный путь не заказать билет.

Твой каждый шаг теперь забытой амбразурой
Всё ставит по местам, и все теперь равны,
Как раньше путь друзей закончен пулей-дурой,
Так для тебя сейчас – излёт твоей войны.

Последний дюйм, последний дюйм, последний раунд,
Не три минуты, а года, года, года,
Но мы им бесконечно, ярко рады,
И с нами они будут навсегда!

Последний шаг, последний бой, последний раунд,
Восторги, торжества, фанфары – ерунда,
Ведь главное – вы были с нами рядом,
И это, как ПОБЕДА – навсегда!

422

ПРАВЕДНИКАМ МИРА

Вчерашнего дня – просто всё так сложилось –
Не смог я и слова сказать,
Над душами чистыми небо кружилось,
Ложилась на них благодать…

Истерзанным знаменем крысы бежали,
Впивались зубами во плоть,
В кровавую истину стыли кинжалы –
Так тлел сорок памятный год.

Жестокость и жадность – крысиною стаей
Вцеплялась в просторы броня,
А собственных крыс!.. Господа полицаи
Ко рву подводили меня.

Опоры мне нету, и пальцы хватали
Решётчатой тьмы пустоту,
Всё ближе крысиная, мерзкая стая –
Не верю в её правоту!

И если в безумном и страшном столетье
Крошилась броня Сатаны –
Их было немного – пресветлые дети
Претёмной, забитой страны!

Сегодня живу, да и все мы сегодня
Живём, может быть, потому,
Что в прошлые жизни в бреду преисподней
Их души светили во тьму!!

ИСТОРИЧЕСКИ-ИСТЕРИЧЕСКИ

Революцию задумывают романтики…
Т. Карлейль

Без тени сомнений, без всяческой тени,
Родивший сомненья породистый «гений»
Без колебаний, упрёка и страха
Всем рассказал, как идти вбок и на́-…уй.

На баррикады, на барракуду,
Тело подставив под острые зубы,
Расцеловав дедов гибельный схрон,
Новых подонков поставить на трон.

Жизнь ничему идиотов не учит –
Старой, замшелой дебильности случай:
За олигархов подставили лбы,
Шины спалили, войнуху нашли!

423

НАШИ…

Под утро затихают комары,
До одури нажравшись крови,
И день багрово зачинают новый
Измученные отблески зари.

До одури нажрались комары
И эстафету передали власти,
Которая с такой же скотской страстью
Пьёт кровь и собирается зарыть

Народ свой в нищету и упокой,
И каждый на земле своей – изгой.
Кто может, тот бежит, неудержим:
Чуть-чуть без кровососов жизнь пожить.

Под утро затихают комары,
Но не затихнет жадность властной мрази,
Которая не попадёт в князья из грязи,
Но нашу кровь пьёт под отчаяния крик.

Когда же вы нажрётесь, упыри?

…У обескровленных, слегка живых созданий
Насуплены до полусмерти лица,
И хочется надеждою напиться,
Но нет её в глазах «панов» и «пани».

ПРОБЛЕМЫ С РАЗУМОМ

На поле брани обронили
Измученную добродетель,
На поле брани обобрали,
И жизнь унёс безумный ветер.

На поле брани дань собрали,
И Марс, и Арес ликовали,
Кровавым златом набивали
Подонки трупами подвалы –
Офшорами их называли.

Кричали: – Слава! – бесновались,
Звериной злобой наливались,
На поле бранное, в провалы
Тащили всех нас в бойни свалку.

На поле брани обронили
Свой разум. Помоги дебилам,
О, Боже! Плачешь? Точат вилы?
Ну что сказать тебе? Дебилы!

—————

Аре́с или Аре́й (др.-греч.) —древнегрееский, Марс –
древнеримский бог войны.

424

БЕСЛАН

Над Бесланом бездонное небо,
Свет улыбок и море цветов –
Счастье, гордость родителей, где бы
Ни святилась над детством любовь,

Озарение светом и болью –
От родильной, рассветной черты
И до парты и юности школьной
Боль заботы в лучах Красоты,

Центр Вселенной – родительской лаской
Посвящён в разуменье и жизнь,
Ведь без этой счастливейшей сказки
Человек не получится – маска,
Под которой болотная слизь,

Что сбивается грязью позора,
Образуя чудовищный сель:
Над Бесланом чудесна погода,
Грязь готовит свою карусель:

Гниды в масках, больны от рожденья,
Разрывая свет – жизни поток,
Как мечтают своим продолженьем –
Грязью – вылить Всемирный потоп!

И ничем не оправданы средства,
Как ни строй на крови свою цель,
Лишь оправдано грязью соседство –
С полумесяцем свастика здесь,

Здесь расстреляны детские годы,
Здесь расстрелян и воин, и честь,
Не чеченцы – вся грязь всех народов,
И российского! Собрана здесь:

Эшелоны уходят на запад,
Эшелоны уходят на юг,
В них ракеты, стволы-автоматы –
Наркодолларом выстелен путь,

Та взрывчатка, что в теле ребячьем,
Не с российских ли вылилась баз?!
Да, не всем генералам подачки,
И не все офицеры – лабаз!

Грязный рэкет – под чьей же он крышей?
Не российский ли зверь-полумент
Той же кровушкой детскою дышит,
В христианской, святой, светлой тиши

Необъятною подлостью рыщет,
Детских косточек звоны не слышит,
Получая гроши на «парижи»,
Миллиарды террору взамен!

425

Ложка дёгтя во всякой породе,
Вдов томленье и боль всей Чечни –
Не вина в том другого народа –
Князья жадность! – Из грязи они:

Воровать у людей, у природы,
У голодных детей, вдов, сирот –
Эта жадность и грязь, мразь, своло́та
И поймёт, и друг друга найдёт…

Над Бесланом бескрайнее небо,
В нём народ может болью быть горд:
Кто придумал ту грязь и проделал,
Навсегда опозорил свой род!

ОГЛЯНИСЬ

Вонзилась раскалённо в мозг
«Забота» злобных олигархов:
Жизнь нынче – непосильный кросс,
Плати за газ и кровью харкай!

Им воровать – не привыкать,
И безнадёжность цен в аптеках:
Наш приговор, как смерти вехи,
И как не вспомнить нам их мать?!

На жадину не нужен нож,
И Западу удобен потрошенко,
Его немного припугнёшь:
В офшоре ненадёжен грош,
И новый он затянет нам ошейник.

Мы – в тупике. Бывает хуже?
Конечно, если сидя в луже,
Мы будем тех же выбирать,
Смертельно – нам тогда не встать.

Ты оглянись, не верь каналам,
Запачканным в поро́хвранья,
И коль не хочешь жизни старой,
Порочной, нищей и бездарной,
Не верь, не верь в брехню ворья!

…Увы, но новые «князья»
Всё хуже как-чеством, друзья,
Как их назвать «князья?? Низззя!!!

426

К 9 Мая 2019 г.

Послевоенное, простое поколение,
Простые радости, просты одежды, речь,
Да не гремели б похоронки по-осеннему,
Стол, стул, кровать… да жизнь детей сберечь.

Мои родители, а выше – мама мамина,
Её отца съел рак. Но хуже во́-сто крат:
Родители отца – пресветлые – затравлены,
Эс-эс и полицаями-хероями. Под травами,
В яру под Харьковом они без сна лежат.

Работали, работали, работали,
И жизнь наладилась, и дети подросли,
Мы знаем, кто спасал, а кто непотребом
Насиловал, калечил, бил детей, палил!
Вчера дом праведников новые «херои» подожгли…

Простите все, кто с нечистью боролся,
За нынешний, смердящий беспредел,
С рогов нацистов свалятся короны!

…Простые радости: чтоб мир наш уцелел!

НЕДОУМКАМ

Тупее тупых и безумнее скотства
Не то, что хамас озверевший творит,
А то, что укушенный тупостью лоцман*
В европах, америках – свет потушив,
Не понимая движений исламской души,
Создать государство уродам спешит.

В основе злой жизни – лишь ненависть. В лицах
И в головах палестинцев – война,
И мать арабчонку в еврейской больнице,
Где лечат бесплатно её сорванца:

– Запомни врача – без очков и лица́́!
Ведь это – еврей! Расти побыстрей,
Расти побыстрей и убей! Подлеца.
И этим оплатишь леченье. Сполна.

Не нужно несчастным свой государство,
Не нужен Восточный… да весь Ершала́им,
Им нужно своё, озверевшее царство,
Не с речью людской, а с шакальим злым лаем.

Их «государство» – как опухоль рака,
Израиль сожрать – это первый этап,
И халифатом всемирным всех крякнуть,
Ведь ненависть – в ад безнадёжный врата́,

С хамасами ВСЕМ, ВСЕМ!!! Дорога – туда…

лоцман – проводник судов, в данном случае – тот, кто «знает»
куда вести свой народ

427

С ФРОНТА
(Александру Барабашу, другу отца)

Он с фронта пришёл об одной руке
И одной рукой строил Жизнь,
Он пилил-строгал, словно во́е-ва́л,
Так, что только смотри и держись!

Девятый вал разрывает сталь,
Железом горит горизонт,
А он ползёт по позёмкам снов,
Обрывая себя в небеса!

Он потел вдвойне, и сумел войне
Доказать, что выжил не зря,
Обо всём сказал он одной рукой,
И только о том он молчал,

Что есть у него лишь одна рука,
За погибших протез он носил,
Защитил свой мир, и одной рукой
Он построил новую жизнь!

Девятый вал разрывает сталь,
Железом горит горизонт,
А он плывёт в свой тяжёлый сон,
Что отпустит его в небесах!

Не ваша вина, что война, нищета
Снова ломятся в отчий наш дом,
И жадность одних, и подлость других,
А кукловод за углом!

Девятый вал разрывает сталь,
Железом горит горизонт,
А мы ползём по позёмкам снов,
Обрывая себя в небеса!

По полю побед гуляет смерть,
И чья-то душа смердит,
И встать бы с колен, но в жуткий плен
Страну подлецы завели…

Так снова стоять
И в пропасть ступать
Теперь уже выпало нам!

Девятый вал разрывает сталь,
Железом горит горизонт,
И мы ползём по следам отцов,
Обрываясь на небеса!

428

НА СМЕРТЬ АНДРЕЯ бЕССОНОВА
(У него, талантливого 19-летнего чемпиона по мотокроссу,
жизнь отобрала неумелая, жестокая «джипериха».
Не на трассе, на обычной дороге.)

Катилось яростное Солнце,
И байк ревел и замирал
На невозможной ноте, полной
Того искусства, стали, воли,
Что есть божественный хорал.

Того, что нет на этом свете,
Того, что здесь не может быть,
Вчера – ещё смешные дети,
Сегодня – бури встречный ветер,
Его не всем дано испить.

Познал восторг. Ты – повелитель
Подъёмов, поворотов, трасс,
Пусть Солнце слепит, плачет зритель,
Весь мир святой – твоя обитель,
Сладчайший, высший, светлый транс!

Прервать полёт не смог ни ветер,
Ни плывуны под колесом,
И твой полёт высокий светел,
Но как же это стало? Где ты??
И как же быть твоей Ассоль?

Нет, рядом жаба оказалась,
Купила много конских сил,
Нажралась, отрыгнула, стала
Рулём рулить, и мысли малость
Запуталась в потоках миль.

Не отмолить тот грех безмерный,
Ведь ты убила и себя…
С ума сойдёшь? Да нет, наверно,
Ведь нет с чего сходить, и смертно
Ты злой судьбы своей раба!

… А он – он чемпион! Он – рядом с нами,
Мы помним: 37! Скорбим…
Врата открылись, светлость брамы…
Теперь он – высший, вечный странник,
Превыше всех земных стропил!

429

ПЕСНЯ НА СМЕРТЬ АНДРЕЯ БЕССОНОВА
(19-летнего чемпиона по мотокроссу, всегда
выступавшего под номером 37)

Внук чемпиона, сын чемпиона,
Сколько дорог!
Мир захлебнулся измученным стоном,
Он же всё мог!!

Припев:
Ты по небу теперь,
Только ветер в твоих парусах,
Байк – твой ласковый зверь,
Байк, летящий сквозь смех и сквозь страх.

Ты опять впереди,
И тебя никому не догнать,
Космос ты бередишь,
Спеть мы можем опять:

Припев.

Как же нам повезло:
С ним дружили на этой Земле,
37 – это гонки табло.
…19 мальчишеских лет!

Припев.

Джип – безумный кастет,
Ты не знал, что такое «предать»,
19 мальчишеских лет,
И улыбка по светлым следам.

Припев.

19 мальчишеских лет,
Никому, никогда не догнать!

Внук чемпиона, сын чемпиона,
Сколько дорог!
Мир развернулся раздавленным стоном,
Он же всё мог!!

Припев:

Он по небу теперь,
Только ветер в его парусах,
Это – море потерь,
Это – наш, человеческий страх.

430

Он опять впереди,
И его никому не догнать,
Космос он бередит,
Спеть мы можем опять:

Припев.

Как же нам повезло:
С ним ходили по этой Земле,
Снова гонки табло.
… 19 мальчишеских лет!

Припев.

Джипом вырос кастет,
Он не знал, что такое «предать»,
19 мальчишеских лет,
И улыбка по светлым следам.

Припев.

19 мальчишеских лет,
Никому, никогда не догнать!

ПОБЕДА! ПОБЕДА??

Горячо и очень больно,
И казалось – навсегда,
День – за жизнь,
Как выдох в вольность –
Первый раз за все года,
С залпом в воздух – не окольный
Путь домой. Победа – да!!!

За Победой всё, как в сказке:
Дом, добро, судьба и стол,
И не знал солдат, как братски
«Мирный» день в смертельной ласке
Может стать военной тряски
Хуже и страшней раз в сто!

Как не знал солдат – контрастом
Лезут в щели «па́ны» в разном,
Кто в бою ему бесстрастно
В спину целили свой ствол!

431

РЕВОЛЮЦИОННО-МОРСКОЕ

Извечно высились громады
Тяжёлых, мрачных берегов,
Теснили бухту. Моря пряди
Рвались из каменных оков.

Напрасно злость дарили волнам
Осатанелые ветра,
Бесстрастья и презренья полным
Был взгляд вершин издалека.

Да, волны бились в исступленье
В презренной, низменной пыли,
Не доставали до колен их –
И груди гор в вальяжной лени
Над морем хохотали пленным,
И хохот ветры вниз несли.

Высокомерная гордыня –
Что могут волны сделать ей?
Но ярость сотни лет не стынет,
Подмыты основанья-вины,
И рушит горы стон морей!

КТО, С ЧЕМ И КУДА

Исчезли вчерашние прочерки чести,
И почерк судьбы почернел.
Надёжно к седлу приторочил кочевник
Проклятия –очень он смел!

Широкой улыбкой сметая селенья,
Свою выгибая тоску,
Он тихо скользил, чёрный призрак и гений
Безумных, смертельных искусств,

Меняя века, страны, лики, одежды,
Сползая с коня на броню,
Он той же улыбкой – слепой и небрежной
Цедил своей жизнью войну.

…Осталось немного дорог до порога,
Чтоб духом свободным взлететь,
Кривая улыбка сверкает жестоко –
Кинжалом слепым – как протест!

Пожары и слёзы, проказы и горе –
Кочуем в нелёгкой судьбе,
Но знаменем чистым и песней бесспорной –
Вот в вечность наш светлый разбег!

432

НЕНАСЫТНЫЕ
(Украина. Год 2022-й)

Продолжение, отражение и брожение наших душ:
Всенародное обрушение – зло и ненависть грешно вдохнуть,
И в безумии умирания и прозренья душевных стуж
Вновь скорбящее непонимание и попытки найти вину –
Безнадёжное непонимание: пережить бы и эту войну!

Перейти сквозь неё на тот берег,
Где цветущие в даль облака,
Где божественно в мир мы поверим,
Где бесстрашная жизни река,

Где здоровы и счастливы дети,
Где родители, строя, поют,
И где раз-ум на ласковом свете,
И где гостю – почёт и приют.

Где подонков в герои не строят,
Не ломают за взгляд и язык,
И сосед не приходит горем…
Где найти озарения миг?
Где найти этот берег?! Я – сник.

В мире жадности и наживы –
Что в нём люди, и что в нём страна!
Это кажется вам, что вы – живы,
Ну, а наша вина – не видна.

Делят мир топорами мерзавцы,
Ну, а щепки – какая чушь!
И на берег войны – красавец –
Харьков – в щепки! И в боль светлых душ…

В-С-Е-Х ПРЕСТУПНИКОВ – К ОТВЕТУ!

Над Украиною – чёрная птица,
Бьются её два истошных крыла,
До́-смерти бьются, не могут напиться
Крови людской – эти крылья из зла.

Видно одно из них – чётко и сразу,
Ну, а второе – подспудно, в тени:
Сложно увидеть весь яд и заразу –
Громких правителей тихую гниль –

Чёрных правителей жуткую гниль.

433

«СИЛЬНЫЕ» МИРА СЕГО, ОСТАНОВИТЕСЬ!

Середина зимы,
Это – плюс восемнадцать,
Где-то падает снег,
Где-то падаем мы.

Сколько правд на Земле?
Сколько миль мы осилим?
Боль не слышит елей,
Слишком много просили?!

Благодатный огонь
Обволакивал раны,
Неизмеренный стон
Огнедышащей ранью…

Где-то пела труба
И чего-то просила,
Где-то падали мы
В небо синее-синее,

Дайте детям дышать
На Донбассе и в Киеве!

…Мать ребёнка нашла.
Не живого. Красивого.

ПЕСНЯ ИДЕАЛЬНОГО СОЛДАТА

Под ногами пылает земля.
Чёрная, белая, красная.
И снова всё вместе. Плюс мясо.
Человечье. Уже не опасное.

С нами вместе война.
Или мы вместе с ней.
Она может нас рвать и сминать,
А вот мы её – нет.

Не умеем любить,
Не умеем мечтать,
Наша каша проста –
Убивать – тра-та-та!

От зари до зари
Говорим, говорим,
Однозвучные тра-та-та… Бля!
Мы опять дикари,
Мы совсем дикари –

… Под ногами пылает земля…

434

NO WAR!

Ласковые детские глаза
В мир без автомата и гранаты,
Как хочу я ложь всю разорвать,
Чтобы матерям – не плакать!

ДОРОГА В ДРОБИЦКИЙ
(ХАРЬКОВСКИЙ БАБИЙ) ЯР
(60 лет спустя)

В Харькове собрался маленький Израиль,
Майсы* разговоров греют весь салон,
И автобус в бликах: отсветы костра иль
Тени душ невинных светятся в разлом…

День безмерной скорби и дороги в Вечность,
На безверье вертит зверь гнилой оскал,
И в безумный в́е́ртеп пули скоротечно
Возвращают Смерти тех, кто их послал.

Перелеском кружит лист замёрзший осень,
Разошлись простором грязь и чистый сон,
И светло метели души вновь возносят,
И листочком в землю опускают стон…

майсы (идиш) – описание конкретной, зачастую бытовой
ситуации, нередко с юмором и почти всегда с глубоким смыслом.

ЧЕГО-ТО ТАМ НЕ ДОГЛЯДЕЛИ

Расплескались отблески заката,
Стали скалы грозными, а вата
Облаков обвисла, и солдаты
Расписались кровью на заплатах
Жадной ненасытности войны.

Столько лет готовились и мы
Сказками несбыточного рая
Отразиться в песнях, умирая
В плясках ненасытных Сатаны.

Неизменны горные вершины,
В миг, когда судьбу Земли вершили,
Вижу, что одно не позабыли:
В пышном и кровавом изобильи
Жатву человеческих идиллий
Собирает Арес – Б-г войны…

435

ЛЮДИ ГИБНУТ ЗА…

Почернела земля, плачет небо навзрыд,
Растревожена мгла, в вечность падает крик,
В вечность стынет закат, в вечность бьётся прибой,
Онемела река: лишь пороги и боль.

Опрокинута ночь, воет близкая смерть,
И не может помочь светлой памяти снег.
Выжигается жизнь о безумную сталь,
Злато злобно визжит: в мертвечину восстань!

Гонит тысячи душ – на убой, на убой,
Злата жуткая чушь – и со мной, и с тобой.
Страшной алчности бог знает только одно:
Ваша кровь – жаркий грог, слёзы – наше вино.

Вам бы сдохнуть скорей – нам бы больше нулей
Дописать в обезумевшем счёте,
Мы поднимем бокал, вы сегодня умрёте,
Жирный кот так сказал: сдохнуть – ваша работа!

Почернела земля, плачет небо навзрыд,
Мне сегодня нельзя: с вами в землю зарыт…

БОЛЬ. БАБИЙ ЯР
(75 лет спустя)

И день настал. И Солнце смертно встало,
Закрыв глаза небес обрывками из туч,
Десятки тысяч пили утра малость
И умирали. Не от водки и простуд.

…Младенцы плакали и требовали грудь…

Одна у всех вина – как ноша вечная
Пожизненного срока,
Рожденьем светлым люди мечены
И этим вот порогом.

…Навстречу пуле девочка скользнула… Недотрога…

Пороком тупости и зависти людской
Проторена дорога сотням тысяч;
За чьи грехи к Голгофе личной
Невинных вёл осатанелый скот –

Больной неполноценный недочеловек,
Сумевший адом сделать Землю?!
Здесь стоном сгорбленным кровавый век
Неслышным стонам вечно внемлет.

436

КАТАСТРОФА

Шесть миллионов недожитых жизней,
И каждая – как реквием по мне.
Здесь время гильотиной виснет,
И разума в пустыне чёрной нет.

Шесть миллионов вдохов наполняют
Безумной скорбью мир — воздушный шар,
Он в бесконечную неправду улетает
И зажигает страшной памяти пожар.

Шесть миллионов недопетых песен
Звучат во мне горячечным стихом,
Мир ослеплён и слишком тесен,
Чтобы вместить чудовищный исход.

Война, война, война – безумная эпоха,
Ты продолжаешься апофеозом катастроф,
И болью в тихий и не слышный всеми грохот
Дымятся печи те сквозь отрицания взбесившихся ослов:
В них мир теряет честь свою,
И разум свой, и благородства кровь.

ВУРДАЛАКАМ. РАЗЖИГАТЕЛЯМ ВОЙНЫ. ВСЕМ !!!

Самая победоносная война – та, которая не началась.
И. Леш

Кромешно безнадёжная зима
С больнично-белым кафелем на душах,
Голодный, жадный вой снарядов слушать
И выбирать: война прости тюрьма…
Где запятая? Или, может быть, сума?

Сама презумпция веселья, счастья жизни
Бессильно ампутацией безного виснет,
Я в немоту бессильных криков погружён,
Сейчас Вселенная – зловонный, страшный стон.

Из ненависти сплетены узоры
Слепых, невразумительно-замшелых споров,
Лишь в голова́хбезумцев песнь победы воет,
И новым тысячам могилы с флагом роет.

Вы слышали о доброте и благородстве
Средь богачей, политиков и генералов?
Конечно, есть – с горячей кровью алой,
Но большинство, увы, – мерзавцы и уродцы.

И все они в безумных судорогах власти
Считают прибыли в слюной текущей страсти.

…Дворцы и яхты ваши нашей кровью по́лны,
И к Сатане несут вас алчно волны!

437

СОВРЕМЕННОСТЬ

Истлел последний смертный след,
Слетались откровеньем слуха
Бестселлеры скорбей и духа,
И пожимать хотели руки,
Которых нету по науке,
Как славных дел, что тоже нет.

Оружье грозное не бьётся,
И кровь горячая не льётся,
Но бьют часы двенадцать раз,
И тьма сгущается тотчас.

Как наважденье, тени пляшут,
Течёт, неведомо кем слажен,
Пророчески ужасен, страшен
Из будущего наш портрет.

Испуганно всхрапнули кони,
Им грезится степная воля,
Их всё как будто кто-то гонит,
Но кроме тухлой, серой вони
С названьем «современный воин»
Нет ничего. Разбит ответ.

Вот мой совет всем славным духом:
Вы погодите, ведь по слухам
И наша грязь пройдёт, как раньше,
И вас, весь мир когда-то спасших,
Защитников пресветлых дел,
Вас будет ждать иной удел,

И измерением богатства
Нас будет мерить постоянством
Не звон гроша или ножа,
Но духа славного пожар!

СТРОЕМ! ВСЕ! В…

Каракатицей укатится
С перекрёстка жуткий крик,
Прошлый век запойным пьяницей
Здесь забрёл под грузовик…

Жёлтый лист отжившим ужасом
Мне массирует мозги,
С гитлерюгендом подружится
Нищий, пьяный вой тоски.

Над Европой недержанием
Вой коричневой чумы,
Сильна жопа содержанием –
Ей завидуют мозги!

438

ВЫРАСТУТ!

Летний дождь – живительная влага,
Омывая лаской и теплом,
По судьбе, по ранам и оврагам
Он прольётся, рассказав о том,

Сколько в мире есть добра и света –
Чтобы каждую былинку вознести
И воспоминанием об этом
В тело матери-Земли войти.

Отмывают грешные пределы
Силы разуменья доброты,
Над враждою чёрно-красно-белой
Вырастут чудесные цветы!

ТРАГЕДИЯ

В сердце моё стучится пепел –
Чёрный пепел светлой Одессы,
Я в Одессе ни разу не был,
Но всем сердцем бредил Одессой.

У жемчужин разве бывают
Нежемчужные настроенья?
В 45-м из-под развалин
Победителями вставали
Непокорные поколенья.

Онемела сегодня Одесса,
У Одессы вырвали сердце –
сбу, поломойский, банде-СС-а
Сатаной правят балом в Одессе.

Снова в сердце стучится злой пепел,
Я отдам своё сердце Одессе!
И опять – и победно, и смело
Расхохочется Солнцем принцесса!

439

ПРОТИВОСТОЯНИЕ
(11 сентября, США)

Прогнулся город грешностью века,
Тревогой иссушен, как истукан,
Огромное небо бредило Меккой,
Над городом слепо зависла тоска.

Изгои гноем язвили город,
Проекцией голода – в сытый страх,
На полюсе бедности страшный провод
Искрил замыканьем – даёшь джихад!

В пламя пожара падали бомбы –
Бредом взрывчатки – в бензиновый склад,
Слепые святые путали порох,
И путь, что ведёт нас не в рай, только в ад!

На полюсах зла – та гордыня в горячке,
Что хочет быть Б-гом на грешной земле,
И раненой птицей, и болью незрячей
С обеих сторон стыла жизнь в сентябре…

МАЙДАНУТАЯ ПРАВДА

Беззаветно-морковный,
Ослепительно-сладкий,
Распускающий корни
И святой – для порядка,

Необъятный, советский
Загнивающий дух!
Но сегодняшний, мерзкий,
Точно стоит тех двух.

Снова тёмно-кроваво
Взрывы цедит война,
И «героев» – без славы
И без ног – имена.

Сколько было и будет,
Сколько будет гробов?!
Затыкают рот судьи –
Вновь свинцовый набор.

Оголтелые гниды
Прут народ на убой:
Кролик скотского вида
Всех п-арубит турчкой*.

Здесь «во славу Украйны»
Несогласных сожгут,
Снова ищут в нас крайних!

…Мы – заложники смут.
—————

п-арубит турчкой – намёк на парубия и турчинова (с маленькой
буквы!) –правящих на тот момент укр. подонков. Позже их
заменили следующие подонки.

440

СЛАВА ГЕРОСТРАТА

Пылает Освенцим памятью жаркой,
Свинцовой надеждой измученных душ,
И странно – зверьё мне охранное жалко,
Так страшен тех душ окровавленный груз.

… Как можно, в мир придя голубоглазый,
В волшебном свете материнской доброты
Наполнить души бредом мрази,
Дерьмом коричневым облиться изнутри?!

Забыть своё предназначенье –
Посланцев Б-га на Земле,
И крысу возвести на трон. Смятенье –
Жезл царский – унтер-гниде, тле!

В кострах сгорают книги Гейне,
Поносит радостно народ
И носит на руках не гения –
Визжит в поносе идиот!

… Освенцим остался пылающей раной
И адом, горящим на грешной Земле,
Ефрейтор ничтожный стоял где-то рядом,
Так Герострата запомнили все…

СУПЕР PACIFIK

Ростральные колонны –
Мрачно и торжественно,
Как башни пантеона –
Скальпы с морем смешаны.

Порохом играются
Взрослые, как дети,
Империи качаются
В беспамятствах вендетты.

Последний довод королей –
Чужие души – в пушки!
Последний вскрип от кораблей –
Нос изорвут в игрушку…

И очень героически
Во многих странах в ряд
В ростральнейших количествах
Без скальпов, обезличенно

Детей в войну растят!

441

ДЕНЬ «ПРИМИРЕНИЯ»
(три фигуры скотов)

Вы хотите, чтоб я примирился с нацистами,
С грязной сворой кровавых убийц?
Тех, что резали женщин, детей – тысяч триста, да?
В диких зверствах не знавших границ?

Не получится спрятать копыта и хвост,
И безумного дьявола ангелом сделать,
Бандерлохи! Кровавый ваш про́клятый босс
Банды создал. Убил сотни тысяч. Ну да, это – мелочь!

Он «свободу» искал для больной Украины
От поляков, евреев и русских. Преуспел:
Старики, дети, женщины… В чём же их ви́ны??
А младенцев мозги – на дверей косяки…
Это тоже – безумный успех?

Дойч-сапог он лизал, гимны фюреру пел,
Но, как вошь неарийская, в лагерь брезгливо был брошен!
Но как только дела бесноватого вымерзлись в «пло́хи»,
Шавке клетку открыли – он снова у дел:
Под столом людоедовским ловит объедки и крохи.

…Вдаль уплыли года́,но за дымкой измученных далей
Скорбно души невинные горько и грозно встают,
И смердящую гниль гитле-стали-бандеровской швали
Взгляды яростно жгут. И потерянно Б-г видит суть:

Три фигуры скотов лишь размером чуть-чуть отличались…

ПРИФРОНТОВОЙ ХАРЬКОВ

Город пуст. Воскресный вечер
Выбелил дома, деревья, тротуары,
Снежность опустилась нам на плечи,
Расскользила невесёлый город старый.

Смертно и невнятно стынет небо,
Редкие машины тихо и убого
Шарят фарами дорогу млечно-слепо,
Просят вразумления у Б-га.

Город пуст. Он, может быть, не умер,
Но замёрзли все его желанья,
Белым саваном, нелепой партитурой –
Визгом мин разбиты жизни планы…

442

ЧВР, ЧВИ, ЧВА, Б, В, Г…
(чемодан-вокзал-Россия, Израиль…)

С уставшими вагонами
Качаемся в агонии,
Теряя километрами
Свои надежды смертные,

Уехали, покинули
Рассветы под ракитами
– С них слёзы кап-кап-капают –
Нам машут ветко-лапами.

Дорогою двуспиновой
Мы родину покинули,
Нас обозвала родина,
И едем мы, юродивы,

Покинув её «цинности*»
С бандерами-нацистами,
Не зная, что получится,
Без вер во что-то лучшее.

Без нас «розквитнэ*» родина
Мы для неё – уродины!

розквитнэ (укр.) – расцветёт, цинности (укр) – ценности.

А НЕ ТО БУДЕТ ВАМ «АТО»

Пришла весна: то ласковым котёнком
Тепло журчит в открытое окно,
То крышей радует, слегка протёкшей,
То холод снова съёжит нас в поклон.

Процесс пошёл: проснулись комары,
И в то же самое открытое окно
Зудят толпой – кровавый пир творить,
В своё сбиваясь беспросветное «АТО*».

За что Г-дь, за что наказывает нас
Безумием толпы – то комаров, то людоедов?
Весна пустилась в свой, неведомый нам пляс,
Её пронзает стон – обглодано-раздетый…

*АТО — (аббревиатура) — «Антитеррористическая операция» —
на Украине официальное название войны на Донбассе в 2014—
2018 годах (после 2018 года — «операция объединённых сил»).

443

КРИК ДУШИ

Я, волей Высших Сил, еврей.
Не вижу в том ни повода для грусти,
Ни радости, что не грузин, не русский, –
Налью тебе вина, а ты мне доброты своей налей!

О, я — еврей страданьями всех юдофобов,
Они внушали мне, что жаден я и кровь младенцев пью,
Что хитрый я, ленивый, подлый смерд и плут,
И Б-га светлого мой предок, мерзкий тип, угробил,
И не исправит нас ни гимнастёрка и ни роба,
И нам в «освенцимах» показан смертный труд.

Да, мой народ не жрёт безбожно водку,
И выживет еврей там, где не выживет другой,
Пустыню выправит рекой, своим умом, своей рукой
Проблем решит слепящих сложность и сложит
Разгадку ребусов Вселенной – сможет!

И в том его вина. Изгой
Он есть и, видно, долго будет…
Завистник радостно осудит,
И нас вести на эшафот
Мечтает каждый идиот.

Поверьте, я ведь рад безмерно,
Талант встречая, и, наверно,
Не возникал во мне вопрос,
В каком народе гений рос.

При этом, всё ж, я рад, встречая
Еврея чистого начала,
Таланта светлого отчаянно,
Без задней мысли восклицаю:
Мой яркий, умный, щедрый брат,
Я рад, я рад, я очень рад
Что я — еврей!

И признавая: средь евреев
Высокомерья есть злодеи,
Горжусь я нацией своею!

444

СЕНТЯБРЬСКОЕ, НЕ ПАРАДНОЕ

В ранцах отправились дети
Ранью проснувшихся трав,
Мир загорел этим летом,
И загорается слепо
Новой тревоги пожар.

Дети расходятся строем
В жёсткой жестокости мир,
То, что сейчас мы построим,
Свалится – точно – на них!

Души скользящего детства,
Светлый и радостный мир!
Страшно прозреньем одеть их,
И страшно оставить их с ним!

445

ПЕРСПЕКТИВОЧКА

Госпожа больная Меркель,
Ты учи чужой язык!
Дойче-Солнце быстро меркнет,
Бундес-флаг бездарно сник.

Ваши предки, злые гунны,
Окультурились слегка,
С вас налёт культуры сдунут
Полчища – злей не сыскать.

Ты укрыла паранджою
Всю германскую страну,
Да, потомки ваши взвоют –
В шариат их всех согнут.

Ты хотела тьмы рабсилы
На дурыку получить?
Не судилось взять с России,
Зверь арабский вам рычит.

Злым прыщавым террористом
Ты наполнила страну,
К женщинам – нельзя им близко,
К мальчикам – с огромным риском,
Понимают мат и кнут.

О, Европа-мусульманка!
Разорвут тебе твой зад,
Впрочем, нынче, в гей-порядке:
Каждый третий даже рад…

СЫЩИКУ
(милостью божию)

Представь – ты стоишь в перекрестье прицела –
Один только раз,
Пронзительно жизни почувствуешь прелесть –
Миг длится, как час,

Зараза заполнила мира пределы –
Прищуренный глаз,
Предательством светятся стены системы,
Опора вся – в нас!

Ведь песни, что в юности пели, сумели –
В простор своей зрелости мы пронесли,
И ели, что в детстве у дома шумели,
В бесстрашные выросли – в нас – корабли!

446

ГЛАЗ ВОПИЮЩЕГО

Площадь очень Пролетарская,
С при́щурами чуть татарскими,
Шадринский булыжник ди́кой
Под асфальт забился тихо,

Пролетарская душа
Глушит водку не спеша,
Бунт и кровь уже не могут
Нравы улучшать, и строго

Глаз прищуренный вождя,
Не привыкший долго ждать,
Хмуро смотрит из-за туч:
Почему нет бойни тут?

Площадь очень подходящая,
Где ж орда люмпе́н-смердящая?
С кем милуется кухарка?
Государство ведь в запарке!

Сыплю искры молний я:
Архивышло – ни х…!!

ЧУДО НЕСБЫТОЧНОЕ
(а так хочется, чтоб финал состоялся…)

Форменные безобразия
Бесформенных тупиков
Раскачивали Евразию
В сумрачно-грязный раскол.

Европа стонала без газа,
Раздавленная Америкой,
Россия – привычно, без глаза,
Но отступала уверенно.

А Украина скакала
Восторгом кривым: «Щэ нэ вмэрла!*»
И ей, как всегда, было мало,
И байденам деньги она отмывала
Кровью своею. Бэз-мэрно…

Бо-хатые вновь бо-хатели
На ковиде и на войне,

НО! НО ВДРУГ МЫ СУМЕЛИ:
На прошлой неделе
Сумели друг друга простить!!!
И стали душою до неба расти.

И в чудо не верится мне:
Мы жить перестали в говне?!

Щэ нэ вмэрла (укр.)ю – ещё не умерла

447

ПОРАЖЕНЬЯ В ПОБЕДНЫХ СРАЖЕНЬЯХ
(1945 год в ретроспективе)

Исстрадались закатные дали,
И рассветы несметно страдали,
Стоном втоптанных в землю медалей
Все пространства тоской награждали,

Выливались победы в сраженьях,
Обесславленных варварством орд,
Пониженьями сверхпоражений –
Голод, холод – излётом невзгод,

Выгрызались в геройстве и стуже
Из заклиненных в клещи побед,
Тихий холмик пронзительно нужен:
Метр на тьму – как защита от бед;

Сотни тысяч, да что там! Мильоны,
Как наставший зимою мороз –
Неожиданно. Смертно колонны
Выпивали глаза чёрных роз,

Все победы в страданиях далей
Привели к поражениям тьмы,
Жаль, нам солнца не дали медали –
В пораженьях … победные МЫ!

ДОРОГА В НИКУДА

Стереотип восторженного естества,
Заполненный суровым блеском стали,
Словами, приоткрытыми едва
На обнажённой смертности реалий.

Беспечно-беспробудный арманьяк
Нас привязал к скелету отреченья:
От жёсткости прокрустова леченья
До тошноты ликующих макак.

Мы машем флагами, кричим «Победа!»,
Неважно, на какой беде руины,
Но арманьяк – он только до обеда,
А дальше – продолжение Войны.

В ней нет «побед». И мы в ней – не видны.

448

ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ

В далёкой, далёкой Америке
Жили когда-то индейцы,
Вы, может быть, не поверите,
Но не было там европейцев.

Швырялись там томагавки
Враги оставались без скальпов,
И не кому было там гавкать,
Выламывать души и пальцы.

Они были страшными, дикими,
Сдирая с врагов своих кожу,
С гортанными, жуткими криками
И размалёванной рожей.

Они воевали друг с другом,
Детей и женщин не трогали,
Они ж были дикими – с луками
И пищей – жалкими крохами.

Но вот пришли европейцы,
Умные, хитрые, жадные,
За каждый скальп от индейца
Целых пять долларов? Ладно вам!

Это ж такие деньжищи!
Какие уж тут сантименты!
И скальпы – с младенцев и женщин –
Тыщи, и тыщи, и тыщи:

(Чумой заражали в момент их!)

Загнали потом в резервации,
И эту забывши историю,
Учит весь мир эта «нация»:
Что делать, как жить… Вот засранцы!

449

СОЛДАТСКАЯ БЕЗНАДЁЖНАЯ

В перспективе – опять никаких перспектив,
На краю Ойкумены* – забытый восторг,
И за трепетным кадром – пустой нарратив,
А за чистыми душами –грязного злата сухой приговор.

Разостлали свирели
Песни скорбных вершин,
И нас мучают трели:
Мы от счастья бежим!

Под знамёнами лжи
Мы бежим в никуда,
Чёрт за нас всё решил:
Ать-да-три, ты – солдат!

Ты не думай, солдат,
Ни о чём, ни о чём,
Ать-да-три, и снаряд
По башке – кирпичом…

Беспределом солдат,
Всё ему нипочём,
Автомат – невпопад,
Он, солдат, ни при чём!

Дождь кровавый идёт,
И безумный солдат
Пусть без ног, но ползёт
На преступный парад.

Разменяли его
Безнадёгой удач,
За душой – ничего,
А в душе – стон и плач.

Обезличен под ноль,
Опрокинут в закат,
Ты – земли своей соль,
В Землю лёг. Ты – солдат!!!

Ойкумена – освоенная человечеством часть мира, первым
употребил это понятие древний грек, Геродот

450

ПРОХ-РЕСС
(Гегелю – привет!)

Сменили палку на копьё
С железным наконечником,
Затем придумали ружьё,
Гранату, кольт и стечкина,

Ракеты, танки, средства РЭБ
И ядерные бомбы…
Но, вот, опилки в голове
Горят секунды, может, две,

И жадность в горле тромбом,
А глупость-алчность – всё отнять
И жить «по правилам» опять,
Стравить тупиц и продавать

Ракеты, пушки – зомби!
О демократии кричать,
Все страны мира убивать:
Россию, США, да с помпой!

Но как нам жить без той войны,
Когда в неё погружены
Безумства тысяч, тысяч лет
Без мига мира на Земле?!

Нам светлый разум всё же дан,
И двести с лишним лет назад
Светлейший гений нам сказал,
Как жить без Кризиса, Войны –

Разум-ный, гениальный план
Но… эти планы не нужны!
Скотам, без-ум-цам не понять:
На мире – заработки в пять,

В сто раз светлей и больше!
Но эти планы – под сукно,
И в «мире» всё обречено
Рыдать, как можно горше.

Паяцев дёргают войной,
А те – за грош готовы
Продать уродам свой народ,
И это – так не ново…

Дружите, люди, с головой,
Вы сможете звериный вой
От звуков мира отличить,
И есть три тысячи причин

Уйти от подлостей Войны,
Но главная – должны все знать,
Что внуки наши жить должны!
Но этого не хочет «знать»,

Меняющая кровь людей
На сотни банковских… НОЛЕЙ!
Я проклинаю вас сейчас,
И нет спасения для вас!!!

451

ИДИОТИЗМ – КРАЙНЯЯ СТЕПЕНЬ
УМСТВЕННОЙ ОТСТАЛОСТИ
(к желанию идиотов создать палестинское государство)

Тупее тупых и безумнее скотства
Не то, что хамас озверевший творит,
А то, что укушенный тупостью лоцман*
В европах, америках – свет потушив,
Создать государство уродам спешит.

В основе их жизни – лишь ненависть. В лицах
И в головах палестинцев – война,
И мать арабчонку в еврейской больнице,
Где лечат бесплатно её сорванца:

Не нужно несчастным своё государство,
Не нужен Восточный… да весь Ершала́им,
Им нужно своё, озверевшее царство,
Не с речью людской, а с шакальим злым лаем.

С хамасами ВСЕМ нам дорога – туда…

лоцман – проводник судов, в данном случае – тот, кто «знает»
куда вести свой народ

452

ВУРДАЛАКАМ – РАЗЖИГАТЕЛЯМ ВОЙНЫ. ВСЕМ !!!

Самая победоносная война – та,
которая не началась.
И. Леш
Кромешно безнадёжная зима
С больнично-белым кафелем на душах,
Голодный, жадный вой снарядов слушать
И выбирать: война прости тюрьма…
Где запятая? Или, может быть, сума?

Сама презумпция веселья, счастья жизни
Бессильно ампутацией безного виснет,
Я в немоту бессильных криков погружён,
Для нас Вселенная – зловонный, страшный стон.

И все они в безумных судорогах власти
Считают прибыли в слюной текущей страсти.

…Дворцы и яхты ваши нашей кровью по́лны,
И к Сатане несут вас алчно волны!

А СНАРУЖИ – ВРОДЕ, ЧЕЛОВЕКИ…

Голодные, безжалостные дни
Ложились безнадёжностью на раны,
И голос разума восторженно поник,
И воспалились тонны лжи и наши страны.

Катились разбуханьем грязного пера
По жадности слюной текущей пасти
Трагедии заморской злой напа́сти
Во исполнении родного топора.

Пора весами самых красных линий
Измерить неизмеренность потерь,
И разумением кровавых ливней
Понять: ну, почему? И как теперь??

Когда же вы нажрётесь, людоеды?!
И в подлых банках душами людей
Догромоздите новые безбожности нолей?
Угомонитесь же, подонки, дармоеды!

О, извините, «господа», вы – дерьмо-еды!!

453

зеленпупену И РЯДОМ

Наследный… Нет, не прынц, а прыщ,
Бесследный свин-ц, наследник «славы»
Всех г-явнуков и параш-енков!
Ты превзошёл всех их по праву:

На бойню свой народ отправил,
Все обещания забыл,
Без крыл народ войной накрыл –
Марионетка в мир могил.

Заворовался и заврался,
И в завихрениях тоски
Нюхнул, чихнул и… обосрался!
Ответишь за СВОЮ вину, слюнявый –

Смывайся, или – на расправу:
Народом светлой, чистой славы
За яхты, «прибыли», халяву
Разорван будешь на куски!!

454

НЕМНОГО БОЖЕСТВЕННОГО,
немного таинственного, немного о любви…

И надеждой больше не болит…
И. Леш

FINITA LA . . .

Немного грустно уходить,
Немного грустно,
Так жёлтый лист
Теряет смысл,
И лишь искусство
Возводит в степень
Нашу боль и наши чувства,

Как рано ты желтеешь, лист,
Как это грустно…

Осенние листья – ненужная тяжесть,
Прекрасного лета жестокий обвал,
Отброшены слепо и падают навзничь,
Простывшего лета романс и обман…

Осенние листья – ненужная прелесть,
Горящая преданность, буйство волны,
Отброшены, как гениальные бредни,
Как всё гениальное – обречены…

ИНСТРУКЦИЯ ПО ПОНИМАНИЮ ОБНИМАНИЯ

Тени бродят по стене,
Постепенно затихая,
И волшебным светом тая,
Продолжают жить во сне…

Свой узор перебирая
В обольстительном вине,
Обнимают тени мая
Нежный отсвет на стене.

Кто заветный трепет знает
И в душе простор хранит,
Тот от края и до края,
Свет и тени понимая,
Обнимает этот мир!

455

РОЖДЕСТВО
(с женой)

Сияющий мороз искрится отовсюду,
По тёмной улице вдвоём
Еврейской матери – голубки нежной – чудо
В храм православный прославлять идём.

Над нами те же звёзды вечер греют,
Хотя вокруг – иные чудеса,
Десятками веков грехи над нами реют,
А в храмах христианских – еврейские глаза.

Пустыни, ветры-суховеи,
И сложность Матери-Земли
Вобрали тысячи поверий
И словом мудрость берегли.

Необъяснимые начала, причалы,
Правды светлой ложь –
Средневековые кинжалы
И яд, которым правит грош.

Да, Б-гом он сиял безгрешным,
Ему те храмы возвели,
Но главный Храм – в душе – надеждой,
Надеждой Матери-Земли:

В нём мироздание святое –
Законов всех не перечесть!
Как чудом светлого покоя
Сегодня звёзды греют здесь

Тебя, меня, безверье, веру,
Бог, разумеется, един!

… На стенах храмов – свет бессмертный –
Глаза еврейские картин.

СТУПЕНИ ВОСТОРГА

Ступени восторга восстали в просторе,
И светом чудес разрисована высь,
Волшебные мессы соборы исторгли,
И вина рассветов в букет собрались.

Улыбкой изменчивой, мглою загадки
Ко мне изумлённая новь снизошла,
И вкусом вина – слишком терпким и сладким
Оделась тревогой надежды она…

456

А ГДЕ – ТЫ?

В толпе не умолкает свист –
Толпа безмерно жаждет крови,
От римских парий слышу слово –
Все пальцы вывернуты вниз.

Неважно – где, в каких столетьях,
Но среди марева толпы
Разнузданно подлец наглеет –
За то, что жизнью был избит.

Толпа набухла, словно клоп,
И как циклоп, налита злобой,
И дай вам сил – не против чтобы,
Дай Б-г вам сил – не с нею чтоб!

ПРОЗРЕНЬЕ

Прозренье приходит рассветно
Кристальною ясностью грёз,
И просто, легко, незаметно
Даёт нам ответ на вопрос:

Что истина есть в том пространстве,
Что нам суждено всей судьбой,
И где завершение странствий,
И в чём обретём мы покой?

Жемчужною низкою счастья
Грядущих и сладостных лет
Награда, когда хоть отчасти
Мы вовремя видим ответ!

БЕГ НА МЕСТЕ

Останется бездонное «прощай»,
В душе позёмкой вызмеится белой,
И всю площадную, беспомощную брань
На лобном месте принимает тело,

Пространство истины затмилось непогодой,
И пагода несовершенной мыслью –
Изогнутыми крыльями полёта –
В туман нирваны направляет выстрел.

Я разгоняюсь ускорением Вселенной
И чувствую миров безумных скорость,
Я с ними мчусь – и не сдвигаюсь с места,
Обласканный жемчужной, лунной скорбью…

457

ВРЕМНЕПАД

В реку Времени – ох, отчаянно,
Звёздным кличем – вперёд головой,
Не заботимся о мелочах мы –
Что за век и куда поплывём?

Может, сможем не грохнуться темечком
О невидимый рок бытия,
Может, выбрались в тихое времечко,
(О котором не ведаю я.)

И от ужаса перво-и-бытного
Мы до одури синей орём,
В неизбежность судьбы опрокинуты,
Не умеем, а всё же плывём…

В этой речке свои времнепады,
И пороги, ответов сильней,
И не выбраться на́-берег ради
Передышки. Сердечности трате
Передышка всего, брат, нужней.

Речка Времени, ох, незаметно
Переменит свой цвет и свой вкус,
В нас не движется речкою «Лета»
В ней живёт лишь забвенье и грусть.

И теперь только песней Поэта
И душою, горящею пусть,
По закатам, восторгам, рассветам
Кличем звёздным я к счастью вернусь!

НАДЕЮСЬ И МОЛЮСЬ… И… ПРОШУ ТЕБЯ!
О, бабочка, взмахни крылом… милосердно!
Тибетский монах

Останови затменья снов
Роскошным озареньем страсти
И в ослепительность основ
Разрушь безмерности ненастий!

Тогда у тысяч, тысяч стран,
Простуженных Земли подруг
Вспорхнёт выздоровленье – вдруг!
И улыбнётся океан.

И вся Вселенная почтит
Безумье силы слабой жизни,
И остановит на «почти»
Уничтоженье нашей мысли…

О, Б-г-Вселенная, прочти
И нас укрась высоким смыслом!

458

РАСТЕРЯННОСТЬ

Осиная талия,
Осенний талисман,
Италия в баталиях,
Как небо и обман,

Безвременно ужаленный,
Я упаду в песок,
Уже совсем не маленький,
Простить себя не смог…

Расслабьтесь, занавески,
Не пропуская свет,
Алмазные подвески
Дадут на всё ответ,

Простите, если сможете
Рассеянности свет –
Стою я, неухоженный,
На перекрёстке лет…

НА ВОЛЮ

Престранно-пространный,
Отчаянный странник,
Растратив старанье,
Растает, как дым,
И прокляв изгнанье,
Забудет про жизнь,
Как про радужный праздник,

И в ратуше праздной,
В надежде напрасной,
Растает, как дым,
Светом неба бесстрастным,
Никто не заметит:
Он был или не был,

Он станет прозрачным,
Бесчувственным небом,
И в не-бытие
Без молитв окунувшись,
Отпустит на волю
Бессмертную душу…

459

СВОБОДА. ИЗНАНКА. БЕДА

Прокрустово ложе свободы-беды
Прокрутит, положит в пенал доброты,
И экспонатом на полочке справа
Приму покаянье – цианистый калий.

Накинув вуаль очарованной ночи,
Отчалит кораблик серебряный. Впрочем,
Свобода отчасти сегодня права:
Отравой здорова у нас голова!

А самая сильная правда отныне
На дне океанов покоится синих.
Свободны от страха, свободны от плена,
Свободны от горя, от гнева, измены,

Все равносвободны в безудержном плясе,
Разрушим преград всех защитную насыпь,
И лбом расшибём основанье свободы.

Так дайте же больше свободы уродам!

РАБОТА

Ещё не улыбнулось утро,
Сменив усталость ночи
Весёлой позолоченностью дня,
И наполняя ожиданием меня,
Ещё не заполняет суета

Пространство тесноты и трелей
Не соловьём поющего звонка.
Ещё не нужен я своим заботам,
И в прелести безделья (как в субботу)
Могу себе позволить полчаса.

Потом водоворот меня подхватит,
И забывая, как меня зовут,
Я буду мчаться, хохотать и плакать
В один и тот же миг, и на лету
Попав собою, как мячом, в ворота

Барахтаться судьбой потерянного взлёта
В сетях острейшего цейтнота,
Забыв, где понедельник, где суббота,
Сознанье потеряв, очнуться и работой
Сей сумасшедший танец называть!

460

БЫЛО… БУДЕТ…

Который день, забытый день,
Бредут рассветы и закаты,
И тень слепых старинных стен
Разглаживает стон расплаты.

Страстей бушующий пожар
Удерживал и эти стены,
А небом ширилась арена –
Там гладиаторы лежат.

Мой Колизей стоит на страже
Счастливых, светлых, юных дней.
Задумчив. Мрачен. Вечер каждый
Средь гладиаторов отважных
Меня несёт к мечте моей…

ВОКРУГ И ВНУТРИ

Опять приходит к нам тепло,
Ещё мы радуемся Солнцу,
Безмерно верим в перелом
И счастья тыщщщу двести порций.

Мы радуемся по весне,
В надежды лета расцветаем,
Холодной смерти, верим, – нет,
Со льдом вчерашним сладко таем.

Простые истины во всём
И высоки, и неизменны,
И мы спешим, разбив колени:
В себе тепло и свет несём!

Я иду по зелёной траве, как по детству,
Лёгким ветром вздымается памяти пыль,
Обнажённой душой в мире тысяч проекций
Детство – чудо в пространстве потерь и пустынь.

Тело может быть сыто, одето, согрето,
И обманом, довольством слепа суета,
Но звенит колокольчиком в памяти где-то
Детство – чудо в пустыне, где стынет судьба…

461

В серой тоске и привычности
Счастье затянется тучами,
И измеряется личностью
То, что из счастья получится.

Знойная ненависть вспенится,
Песня взметнётся ль к вершинам,
Счастье душою оденется
Тех, кто то счастье вершил нам!

ЖИЗНЬ ПРОЖИТЬ…

Играясь громкостью в героев
В прогретых откровеньях лета,
В прикосновенья грёз одеты,
Во тьме разорванного света
Себя теряли в пепел Трои.

И безысходно, и безвинно
Проблемами обозначались,
В просоленных, сырых началах,
В кристаллах жизни слишком длинной,
В воспоминаниях качались.

Стекали каплями заката
В открытость откровений мира,
И пламенем судьбы объяты,
Забыв, что свято и не свято,
Терялись в мглу, туман и сырость,
Слезою по́-небу стекали.

Но в тёмной пропасти подвалов
Себя не растеряли пылью.
Мы полнили собой бокалы.
И это было так немало!
Мы – были, были, были, были,

Мы были нежностью и сталью!

462

НАВСЕГДА

ПОД ТИХИМ ВЗГЛЯДОМ ЗВЁЗД ДАЛЁКИХ

Нескончаемым потоком
Стыли наши отраженья,
И банкротствами решений
Обозначились нам сроки.

Нескончаемость пути
По свечению надежды,
Мы уйдём в неё, но прежде…
От себя мне не уйти!

Нерастраченность судьбы
Тихой изморозью плена
Неизлеченность измены –
Жизнь косматую любить!

Разносолы безнадёги
По пустынности дорог,
Нам петлёй на горло – сроки,
Потерять себя не смог.

У последнего предела –
Горько-гордый обелиск,
И растерянно, несмело,
Тихо звёзды смотрят вниз…

463

Я не желаю больше ничего!
Устал сегодня плакать и смеяться,
Я не желаю больше никого
Ни слушать, ни прощать; а объясняться…
Ужасней более всего!

Во мне как будто выключили свет,
И я сегодня впал в немилость к звёздам,
Во тьме не прочитать измученный ответ,
Который для меня был небом создан.

Изломан я в испуганную даль,
И не найду в себе успокоенья,
Я сам – и сборщик податей, и дань,
Лишающая мытаря прощенья…

Мой народ! Я не знаю иврита,
В Б-га верую, но своего,
Благородство любого разлива
Чту на свете превыше всего.

Мой народ! Пепел светло-невинных
Душу рвёт на любом языке,
Человечество мечется гибнуть
В лжи, наживе, кровавой тоске.

Мой народ! Ты светлей и мудрее,
Мудрость светит дорогу во мгле,
И, быть может, покуда евреи
Есть на свете, то Б-га идея –

Человечество – есть на Земле!

464

Быть может, за пределами познанья,
В краях, откуда не дана нам память,
Нас судят наши же деянья,
Обкладывая души истинности данью.

Нас будут рвать чужие стоны более
Земной зубной горящей боли. Не
Обессудь, от них защиты нет,
Есть только истины ярчайший свет.

И рай, и ад себе готовим сами:
Своими мыслями, поступками, делами
И только память чья-то добрая поможет
И сможет боль ослабить, уничтожить!

… Умнейший Б-г себя освободил
И роль судьи на нас же возложил!

ПРЕДНАЗНАЧЕНЬЕ

Осложнением – жизнью случайной
Мы несём по Земле свою ношу,
Пусть случайностью мир запорошен,
Мы находим родные причалы!

Непременно и точно, восторженно-ясно
Возникаем земным измереньем,
Жизнь – не слишком изысканный праздник,
Но ведь все мы пришли, тем не менее!

В этом сложном и яростном мире
Красоты и крушений надежды
Каждый ищет свои ориентиры:
Кто-то – гнили и подлости стержень,
Кто-то – светлость и чистую нежность.

ПЕЧАЛЬ

Приходит осень и печаль
Ложится проседью на лица,
И боль серебряных начал
Зовёт из прошлого – забыться!

Прекрасный, чистый небосвод
Ввысь устремился синей птицей,
Как будто тоже нас зовёт
В своих просторах раствориться…

465

О КОНЦЕ СВЕТА В НАЧАЛЕ
НОВОГО ГОДА
(01.01. 2013)

Нам не закрыли тьмою веки,
Хоть переполнив меру злом,
В припадке жизни человеком
Не стал дикарь! Не смял апломб,

Гордыню, спесь «царя природы» …
А где же мир и честный труд?!
И давятся «отцы народов»,
И жить народам не дают.

Да, чья-то светлость в миг ненастья
Нам позволяет дальше жить,
Спаси-бо(г) скажем снова, братья,
И спрячем вилы и ножи!

УТРЕННИЕ ТЕНИ

Утро. Улицы пустынны
В проблесках лучей,
Сны усталые застыли
На устах – в пустынный иней –
Их нам не прочесть.

Растворился вместе с ночью
Звёзд искристых кров,
Их мерцанием непрочным
Незаметно, междустрочно
Утро пенит кровь,

На пути из ночи – тени
Встречей ласковой лежат,
Дворником метла и веник
Тихим шелестом лишений
Гонят, гонят их назад…

ПТИЦА ЛЕТЕЛА…

Летела птица и кричала:
Болели крылья очень-очень,
Но в миг прозрения, отчаянно
Всё понимала – жить не хочет

Без крыльев. Тех, что можно бросить,
И, отказавшись от полёта,
Забыть про звёзд искристых россыпь,
Про песен гениальных ноты.

… Летела птица и кричала…
Как страшен выбор! Мир печален…

466

СНЕГ ИДЁТ

Зима в права вступила скорбно –
Алмазом смертного венца,
Природа стынет до конца,
И снег кружит, ложится коркой
Белее белого лица…

Живой, полуживой и мёртвый
Ещё ты можешь говорить,
Но ничего не хочешь. Горько
Закончен путь. Святая нить

Порвалась меж землёй и небом,
Желаний нет. Легко скорбишь,
Боль отступила. Перемены
Беззвучные – в земную жизнь:

Всё ближе звёзды, холод, вечность,
Без крыльев начался полёт,
А на Земле, такой беспечной,
Забвенья песней бесконечной

Опять беззвучно снег идёт…

Б-Г ЕДИН!!!

Назарет, Назарет, Назарет –
Золотой ветерок на заре,
Здесь прозрачные зори
Прозрели в просторе –
Назарет, Назарет, Назарет!

Возникали в пыли, на жаре
Босоного-горячие тени
И брели от судьбы и лишений
В Назарет, Назарет, Назарет,

От неистовых стонов кинжалов,
Вифлеемской звездой обогрет,
С ним молились ивритом, страдали, бежали
В Назарет, Назарет, Назарет.

Нам века раскалённо пронзились
В Высшей Воли горящий запрет:
Три дороги единых здесь страстно простились:
Ведь Синай, позже Мекка ничуть не простили
Назарет, Назарет, Назарет!

467

НЕЗАБУДКА

Юности туман –
Первая любовь,
Нежный, но обман,
Помнишь вновь и вновь…

Снизойдут волнения
Святости слезы,
Светопреставление
Утренней росы.

Незабудка вечером
Нас обнимет вновь,
Души неизлечены –
Голубая кровь!

НЕВЕРИЕ

Время тянется медленно,
А пролетает быстро,
И откликаются, ветрены,
Годы ушедшие, чистые.

Сверху всё видно: потерянно
Небо расцвечено искрами,
И осыпается бременем
Время – с потерями быстрыми.

Новыми ветрами веянья
Пыль вековую сдувают,
Но озарённо не верим мы
В тленность ушедшего рая…

СКОЛЬКО ДЛИТСЯ ВЕЧНОСТЬ?

Крохотная, лежащая плохо, но
Постоянно – надежда (на усталом лице),
На то, что в конце
Самой длинной ночи
Будет утро, и будет источник,
И непонятная мудрость,

Его хранящая, не «потому что»,
А «вопреки», и дарящая
Нам, как и пращурам,
Новый день и чистую воду:
Напиться и смыть невзгоды
Со своего и усталого лика Земли.

Эту мудрость люди называют «Б-г»,
И до сих пор он мог…
А сколько ещё он захочет
Выводить нас из ночи,
Не оставляя в бездонной пыли
Дурно пахнущей кровью Земли?!

468

ПОЗАБОТЬТЕСЬ!

Оправданья мои облегчите,
Облачите меня в неба светлость,
Облаками меня излечите,
Встречей с чудом и свежестью-ветром!

И чарующей, нежной порою
Средь бездонных морозов и лета
Вы закатом усталым укройте
И встречайте жемчужным рассветом!

УСЛЫШЬ!

За гранью восторга, пленительно-нежно
Пронзительно скрипка рыдала и пела,
И мир наполняла святою надеждой,
И чудо с небес опускалось несмело.

Мелодия трепетно нас наполняла,
И души свободно летали в пространствах,
Мелодия в небо бесстрашно взмывала,
Границы и страны в её резонансах
Терялись, и зло в забытьё отступало.

… Ты можешь обладать отменным слухом,
Но даже превратившись во всеслышащее ухо,
Коль не готова к этому душа твоя,
Ты не услышишь, как во мраке бытия,
Божественность Любви пою со скрипкой я!

ОТВЕТЫ

Свежее летнее утро,
Ранний и нежный рассвет,
Мы на планете мудрой
Тщимся увидеть ответ.

Светлое алое утро
Прошелестело в рассвет:
Жизнь – квинтэссенция чуда,
Больше прозрений нет!

ОБЛАКО СЧАСТЬЯ

Розовые фламинго
В далёкости грёз и моря
Напевом равнинности дикой
Танец плели на просторе,

Потом они встретили небо
Розовым заревом страсти,
Но я почему-то там не был –
В трепетном облаке счастья…

469

ПРОРОКОМ ПОРОКА

Осталось не очень-то много
Допить и допеть, досказать,
И миру людей и порока
Раскрыть попытаться глаза.

И может, удастся негромко,
Как катится в бездну слеза,
Уроком порога пророка
Раскрыть людям бездны глаза!

МОЙ ПУТЬ

БОГАТЕЙ, НО…

Когда везде ты отберёшь
Достоинство, достаток,
Нагромождая ложь на ложь
И заставляя женщин плакать,

Ты, может, что-то соберёшь,
И даже сможешь клад составить,
Но всё равно ты будешь – вошь,
Размеров диких и таких же правил!

ЗАПАД ЕСТЬ ЗАПАД, ВОСТОК ЕСТЬ ВОСТОК…
(Из баллады о Востоке и Западе Р. Киплинга)

Осенней прелести листок,
Оторванный и одинокий,
Летит на Запад, а Восток
Штормит судьбой своей жестокой…

470

НЕТ

Беззвучно укрывает снег
Цветущие сады и страны,
Преступное и злое «нет»
Ответом выскоблится рваным.

Не свищет ветер в парусах,
Не ищет выхода грозою,
На мостике распят я сам –
Кристальной истиной изгоя…

СПЕШИМ

Ещё светлеет слишком рано,
Когда бродяги-фонари,
Облизывая тускло раны,
Смешно соревноваться станут
С победным проблеском зари.

Мы тоже выглядим смешными,
Нам кажется, что мы спешим,
Когда недвижностью летим мы,
(Спасибо, что с Землёй едины)
Рассветы ранами прикрыв…

К ВАМ

Тихо, медленно и чуть печально
Снег кружи́тся в белой немоте,
Закрывая горизонт и дальний,
Незабытый сказочный предел.

Снег ложится – тихий белый мрамор
На застывшее лицо Земли,
Осыпается печалью память
И надеждой больше не болит,

Просторечьем стелется дорога
И в снежинках тонет, как в словах,
Нам осталось подождать немного –
Мы немного стали ближе к Б-гу,
С ним пустыня снежная – дорога к вам!

471

Нету связи и нету команды нам,
Нету выбора, нету слов,
И тревогою даль заладила:
– Будь готов, будь готов, будь готов!

Продержаться ещё немного,
Продержаться ещё бы чуть-чуть,
Но тревогой пылает дорога,
В неизвестность торопит наш путь…

ВЕСЕННИЙ ОРКЕСТР

Рассвет настраивал оркестр небес
Разноголосием певцов пернатых,
Мир просветлением чудес
Готовился прозреть. Из мрака,
Из ночи начинался день
Весны, надежды и цветенья,

И юн был мир, как мой апрель
Рассветной песней нетерпенья
И вечной музыкой творенья!

УМЫТЫЕ ГРОЗОЙ

Небо, грозою умытое,
Светом рассветным слезилось,
И чистотой небожители –
Этим рассветом пронзились.

В даль-глубину синеокую
Я уносился мечтою:
Жизнь свою – рану глубокую –
Светом рассветным омою…

ПРОМЕТЕЙ, БРАТ МОЙ!

Не все встречи божественно ярки,
И не все расставания – стон,
Принимая от жизни святые подарки,
Мы, как дети, ломаем божественный трон,

Вот: разбили бокал удивительной вязи,
Разломали хрустальный узор,
Грациозная роза изломана в грязь, и…
По осколкам стекла я бреду до сих пор!

472

КОНЕЦ ПУТИ

Гримаса скомкала обличье пилигрима:
От сказок братьев Гримм и до подножий Рима
Он брёл свой трудный путь,
Надеясь где-нибудь найти приют.

И вот уж больше нету сил идти,
Растрачен сердца жар на согбенном пути
Длиною в жизнь. Держись!
Ты – вечный здесь должник: и облакам, и ветру,
Они твердят одно: – Вы верьте, верьте, верьте,

Вы верьте не себе, а вас нашедшей Смерти!

БЕСПЛОДНОЕ ОЖИДАНИЕ

В переломанные минуты
Время сквернословит с Вами.
Пустые обещания хвостами
Взметают пыль, и облако
Сигаретного дыма, по павлиньи
Двигая задом, поправляет
Очки на Вашем колене,
И следуя за Вашим взглядом,
Настойчиво шепчет:
Поверьте, это я – Ваше время!

Не промахнитесь, не ошибитесь,
Не зацепитесь, следуйте в фарватере,
Прямо по курсу – мины,
Не оступитесь, не промахнитесь,
А зацепитесь и … разрешитесь!

А я всё равно буду с Вами.
Ваше Время.

С переломанными ногами…

СОСТРАДАНИЕ

Страданье. Просто и обыденно –
Прозренье на пороге Света,
Ещё из Тьмы не смог ступить ты,
Уже прощением одетый,

В мучениях душа рождается,
И в сострадании страданью
Навстречу Свету поднимается
Вселенной чистое дыханье…

473

КОГДА ДУША СЛЕПА

Седых костей дряхлеющая суть
Из пасти времени на молодость взирала:
Неважно, сколько ты сумела протянуть,
А важно то, что жизнью ты сказала!

Мы ворошить гнильё не будем,
Ведь наша пламенная суть
На лёгком вздохе благородства,
В болоте ей не утонуть!

Любовь-царица правит миром,
И не предать, и не продать,
А не понявший может злиться:
Слепому – красок не видать!

ПРОРОК

Нострадамус утром ранним
Тронул струны из страданий
И потоком предсказаний
Обнажил земные раны.

Пасть зубастую катраны
Показали из катренов,
Невозможность измерений
По ненужности страданий
Злобных противостояний:

Юг и Север, Запад крайний,
В речке времени Израиль
Выплыл в мареве видений –
Как же может прорицатель
Быть не связан с Иудеей?

Зашифрованы столетья
Стихотворами катренов,
Будущее – словом-светом
Отразилось в грёзах Леты…

СНАРУЖИ И ВНУТРИ

Снаружи – снег, снаружи – стужа,
Снаружи – вьюга и метель,
И я внутри – весь, как снаружи,
Как будто вечностью завьюжен,
Волшебному теплу не нужен –
Заиндевел, заледенел…

474

ВО ТЬМЕ

Я очень устал, и просто распластан.
В далёкой Лапландии белыми пятнами
Завёрнут беспомощно в беды, как в пластырь.
Псалтырь разложился в безумные атомы,

И номер такой-то (не нотною грамотой)
Не награждён, а тоже распластан.
Все очень устали. Поставьте нас на́-пол!
Быть может, мы тоже чего-нибудь сможем,

Но не сегодня. Сегодня, как бомжи,
Мы будем скитаться в потоках сомнений
И петь заунывно о всех прегрешеньях.
Поставьте нас на́-пол. Нет-нет – положите.

Мы положительно сможем напиться,
Безумной усталостью слиплись страницы…
Так что же такое основы покоя?!
Безумство быть вечным без мысли и слова?

Мир умирает. Всё это не ново…

ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ

Скиталец по Скандинавии
Поры героев и викингов
Знает, что можно прославиться
Кровавою сечею дикой,

Скручинилось времечко скверное,
И нет на земле древней спасу,
Сломашеся грешность неверная –
Предтеча истории нашей.

Челом в Скандинавию били –
Просили князей из Варяги,
С обидою зверскою жили:
Врагов не всегда находили,
Своих тогда до́-смерти били –
Какой же герой, как без драки!

А в Скандинавии глупой
Поставили память Петруше:
Не в том, что царём он был крупным,
Но крупно отделал Карлушу!*

крупно отделал Карлушу – шведы очень благодарны Петру
Первому, русскому царю: после поражений Карла Двенадцатого
Швеция перестала играть роль европейского жандарма и стала
жить мирно и счастливо.

475

ИСПАНСКАЯ ИСТОРИЯ
(нерождённая жизнь)

Настойчивый стук кастаньет –
В арену стекает кровь,
Тореро, в надменность одет,
Шпагу вонзает вновь!

Бледность лица туманна,
Жертва и он же – палач,
Сегодня стало понятно,
О чём ему слышится плач.

Когда засыпает весь город –
Тысячи, тысячи жертв,
В душе неизменны аккорды –
Настойчивый стук кастаньет.

Кому-то он значит – и только –
Танца горячечный круг,
Ему же – немереной болью
Слышен истерзанный звук…

Она была окрылённой
Птицей, стремящейся ввысь,
Ему отдавалась влюблённой,
Горячей, как Солнца каприз,

Предана грациозной,
Какой-то далёкой мечте,
Ему улыбалась, но болью –
В немыслимой сверхкрасоте,

Его своей силой поила,
Как сердце кровью, и вдруг
Услышал он тихий и милый,
Новый, настойчивый звук…

Снова гремят кастаньеты,
Могут терпеть лишь одни –
Звали её не Джульетта –
Нужны ей лишь круга огни:

Без танца не жизнь. Это где-то
Размеренность в пень и «житьё»,
Настойчивый стук – кастаньеты…
Решение было её.

Так в чём же, так в чём же здесь дело?
Зачем же в душе так гремит
Настойчивый, как кастаньеты,
Нежный, несбывшийся крик?

Он больше убить… нет, не может
Ни муху, ни мысль, ни быка,
Как хрустнули вдруг кастаньеты –
Он шпагу ломает и в небо
Обломком вонзает себя!

476

ДРЕВНЕГРЕЧЕСКИЕ ПРЕДАНЬЯ

Древнегреческие преданья –
Сиракузы, Афины, Милет,
Общепризнанные заклинанья,
В детство мира волшебный билет.

От мыслителей и пророков,
От мечтателей, кормчих, врачей,
До обычных услад и пороков –
Сказки детских начал от тех дней.

Троя строится, так, чтобы было
В чьи ворота – в подарок – коня,
Понимание жизни и сила –
Их начала прошли сквозь меня.

Аргонавтов нескучная участь,
Минотавра жестокий порок –
Каждый раз современный нам случай
Понапрасну сомненьями мучит,

Повторяясь в пыли тех дорог!

ПИСЬМО

Письмо я в юности послал,
Наверно, выцвели страницы –
Его я кровью написал,
Увы, недолго кровь хранится!..

ЗАМОРОЖЕННОСТЬ

Съёжились лужи от ужаса–
От приближенья зимы,
Переживаем простуженно
Стужу из княжества тьмы,

Нежность отчаянной снежности
В прежнем бокале со льдом,
Жестом жестокой небрежности
Выплеснут кубок с вином!

Выжжена зимней порошею
Прежне-жемчужная нить,
Шарик Земной – как прихожая
В нашу грядущую жизнь.

Нервов сплошной пуповиною
Связаны материки,
Жаль, этой сложностью зимнею
Так заморожены мы…

477

КУДА-ТО…

Безрадостно-серое утро
Застыло в смятенье моё,
Кончается осень. Нетрудно
Отчаяться в небытиё –
В небесный, волшебный проём.

Последнюю стелет дорогу
Растерянный, ранний снежок,
Мы с Вами пробыли немного,
Несут нас озябшие дроги
Куда-то за дальний порог…

О БОЖЕСТВЕННОМ

Так Б-га учат нас любить –
Безотносительно вопросов,
Мы на экране, небо – простынь,
Мы просим нас благословить…

Два акта есть: рожденья, смерти,
В антракте можем мы любить,
За остальное же, поверьте,
Бессмысленно благодарить!

Любовь божественна тогда,
Когда не задаёт вопросов,
Я свято верую в тебя:
Ты, я, Судьба… нет, мы не просим,
Ведь всё, что гениально – просто!

Мы на экране, небо – простынь,
А из рассветного шатра
Горит и падает Звезда –
Как Смерть. Рожденье. Песня.

Космос!

ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Холодный жалит дождь,
Чужой прикрыты кожей,
По лужам слепо в ложь
Мы прячемся. Истошно
Молчим, зажаты в грош,
Менять нас невозможно,
По душам раны сплошь,
Ничто нам не поможет:

Свою судьбу принять
Своей
Придется

Кожей!!

478

ЧЕГО НЕ НАПИШЕТ ОСТОРОЖНОСТЬ

Распахните настежь двери
Однодневной суеты,
В нежность зверя я поверю,
Если вдруг поверишь ты!

Ожерельем венских трелей
В недомолвках бытия
Разбужу поток сомнений –
Свежий ветер не развеет
Прежний, нежный дым костра…

Ожиданья стон неслышный,
Тёмный голос, томный смех,
Прохудившиеся крыши
Одинаковы для всех…

Будьте выше, станьте выше,
Вожжи можно отпустить –
Кони мчатся и не слышат
Стон дверей, стенанья крыши…

Осторожность не напишет
Сказку, что всего нужней!

УТРЕННИЙ РАЗГОВОР С РОДЕНОМ
(«Мыслитель» Родена – скульптура – бессловесная,
но сколько же она говорит нам!)

Раннее утро. Рассвет ещё дремлет,
Серых проспектов стелется ширь,
В призрачном мареве тысяч аспектов
Спит ещё жизнь…

Кто-то уходит и тайну узнает
Всей суеты бытия,
Кто-то приходит, рассветно встречая
Трепетность этого дня.

Что-то случилось в пучине событий,
И миллионы веков веки открыли –
Так кто же я? Зритель?
Или вершитель основ и миров?!

РОЖДЕНИЕ ДУШИ

Лоскутками ласки выстелено небо,
Добротою сказки попадаешь в храм,
Без любви и Солнца слепо и нелепо
Спят святые души, вырастает хлам!

479

ХРАМЫ

Островерхие храмы! В это хрупкое утро
Я улыбкой встречаю рассвет,
Островерхие храмы! Я лечу вместе с вами
В песне чуда, которого нет.

Я свечу зажигаю и хочу – и не знаю,
И лечу, как летают во сне,
Островерхие храмы! Вы кинжальною ранью
Разрываете душу во мне…

БАХАЙСКИЕ САДЫ

Спокойствие, и красота, и благодать…
Наш мир таким быть должен весь!
И должен улыбаться,
И радость жить – бездонна, братцы,
Нам уходить дано, не умирать,
И приходить опять.

И забирать с собой не деньги, золото и славу,
А радость, чистоту, спокойствие, любовь,
И доброту души! И будешь прав ты,
С тобою рядом будет мир и рядом будет Б-г.

Мы видим здесь себя:
Такими быть должны мы,
И улыбаться будем мы опять,
Мы – исправимы, исправимы, исправимы!

…Вокруг такая красота и благодать!

УЧЁНЫЕ ВРАЛИ, ЧТО ВСЁ — ПО СПИРАЛИ…
(А может, и не врали…)

Разноцветье, разнотравье…
В лепестках сомнений – люди,
Неизбывно, очень странно
Рано раны люди будят.

Вновь уходят в лето дети
Сладким привкусом медовым,
И приходит к ним, раздета,
Страсть рассветов стоном новым.

Снова повторяют дети
Путь родителей далёкий:
Ищут новые ответы –
Боль находят раньше срока…

480

РАССВЕТ СОМНЕНИЙ

Рассвет заполз неясностью предположений,
Как холодок под мокрый воротник,
И сон погиб во тьме простых сомнений,
И я, как сон, всё понимая, сник.

Как страшно, всё отлично понимая,
В аду себе местечко выбирать
И твёрдо знать, шагая к краю,
Что не умеет мир прощать.

Не выбрать золотую середину
Меж полюсов пространства и любви
Но с душ сдирая тело, озарим мы
Рассвет сомнений пламенем в крови!

КОЕ-ЧТО О ГРЯЗИ

Сегодня дождь идёт – зимой!
И страсть, как много в мире грязи,
И в душах, как на упокой
Плывёт по грязи память страсти.

А если собственной персоной
Мороз вдруг явится сюда,
То страсти будут по сезону –
И стон машин разбитым звоном,
И хруст костей звенящим стоном,

Всё будет – грязная вода
Мстить будет всем, и злым, и добрым:
За то, что в мире Солнце есть,
За то, что не нужна она…

Причин всех злых не перечесть,
И главное: коль где-то есть
В избытке грязь, она всегда
Причин отыщет просто тыщи,
Ведь главная – она сама!

БЕЗУМИЕ ГЕНИЕВ

Транскрипция скрипа планетной оси
Рождает нам музыку вечности слов,
И напряжением трепетных сил
Вникаем в волнение мирооснов.

Воскресное пение старенькой скрипки
Созвучно сиянию тысячи солнц,
И мироздание строится зыбко
Безумием гениев – шёпотом волн!

481

МНОГО-СТРАННОСТЬ

Жил непонятный человек –
Учил, лечил, пророчил,
И свой земной короткий век
Прожил не так, чтоб очень…

Чтоб все поверили ему,
Избрал он способ странный:
Крест попросил прочней воткнуть,
На нём развесить раны,

А к ранам тело прикрепить
Гвоздями, что потолще –
Ученье дольше будет жить,
Святее станут мощи!

– Тебе в проклятье надо лечь
На все века и страны:
Ты должен мне помочь облечь
В донос деяний грани,

Ты будешь проклят, ученик,
Молвой навешенный ярлык –
Иуд Искариота –
Тебе доверю я свой крик,
Ведь главная забота –
Ученью жить, не позабыть!

А нам кресты свои тащить…
Ты на проклятья не ропщи
И к дню святой субботы
Успокоенье отыщи,
Я дам тебе свободу!

Жил очень странный человек,
Глотая боль чужую…

Ты в эту сказку верь, не верь,
Она живёт, врачует,
Живёт уже две тыщи лет –
Герои есть, хотя их нет,

Лишь льётся странной сказки свет…

МАХ НА Б-ГА – ПАД ПОД З ЕМЛЮ
(Подлецу-миллионеру (миллиардеру)

Когда везде ты отберёшь
Достоинство, достаток,
Нагромождая ложь на ложь
И заставляя женщин плакать,

482

УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ…

Хронически охрипшими
Начальными рассветами
Хватались изнурительно
За блеск слепящий света,

И в напряженьях присно мы
Багетными охватами
Выхватывали истины
Рассветными прохладами,

Мы падали в объятия –
И попадали мимо,
По жизненным занятиям
Брели мы, пилигримы,

Отцветшие соцветия
Ловили мы губами,
Стекали мы закатами,
И боль стекала нами,

Мы познавали истины
Дней во вчера ушедших,
Но не познали смысла мы
От завтрашних пришествий,

И подъезжая к станции
Своих предначертаний,
Бесценную Констанцию
Мы каждый раз теряем,

А что нашлось нам в мареве
Игрушечной рассветности,
То потеряем в зареве
Симметрии от детства мы,

В остуженную занавесь
Упали мы, осталось нам
Учить рассветы заново –
Пленяться мигом малости…

483

Холодные волны неспетого марева
Несут нас в простывшее позавчера,
И льдинки восторга измученно-старого –
Забытого счастья пора и игра.

В извивах серебряных времеворотов –
Невидимых нитей судьба и сплетенье,
И изумрудно беспамятства гроты
Меня приютили безмерною тенью.

Священными сводами светлой души
Рассветные песни восторгом взметнулись,
И озареньями мир мой расшит,
И зацелован я нежностью… пули.

НАДЕЖДА

Дай руку мне, Светлое Время,
Время, что кличет вперёд,
Твоё я почувствовал бремя –
Время творенья и вот

Стою на пороге святыни,
Как в чистом и сладостном сне,
И ведаю: светом отныне
Дано умываться и мне!

Быть может, чего-то не знаю,
И в жизни своей близорук,
Но счастье дано мне – летаю,
И Время, как тысяча рук,
Меня подхватило, и чудо без краю
Со мною осталось, мой друг!

Я Храмы в святом измереньи –
Во Времени вечном воздвиг,
И если смогу, то его повеленьем
И чудом безбрежным – твоим вдохновеньем
Страницей чудесной,
Как птицей небесной
Открою я мир наш для них!

Во времени дней быстротечных –
Весёлых и грустных – беспечных,
В тревогах забот бесконечных
Наполню я парус, и всё, что осталось
Вложу в свет и алость,
И Времени малость,
Что небом досталась,
Подхватит меня в светлый миг!

484

ОСЕННЕ-ВЕСЕННЕ-ЗИМНЕЕ

Ну почему так часто осень
В природе наступает вновь?
И почему залита просинь
Асфальтом рваных туч? Любовь

Залита серым грузом буден,
Зарыта в груде прозы чувств,
А тот, кто был весной разбужен,
Замёрз, как в тундре розы куст.

Весной, зимой и даже летом
Мы осень чувствуем во всём,
Вовсю стараются поэты,
Но если нет души при этом,
Слезою осени одеты,
Опять мы осенью живём…

Прекрасно Севера сиянье,
Но я молю его: – Постой!
Как нищий просит подаянья,
Горит роскошное молчанье,
А я молю весну!

Зимой…

КУДА УЕХАЛ ЦИРК? А МЫ ТЕПЕРЬ КУДА?!

Рассвет с закатом разорительно не встретились,
Но солнечно передавали эстафету
Отчаянными, грешными приветами:
То тьмою ночи, то бесценным светом.

И нас передавали днём и ночью
Прозреньем слепоты вселенской эстафеты,
Растрепанной бесцельностью ответов
И плоскостопием безвременья порочным.

С болезнью под названьем «жизнь»
Нас примиряют перемены,
Нам жизнь кричит: держись, держись!
За что? Нет света, тьмы, а мы – лишь тени…

ПРОЗРАЧНОСТЬ

Такого не бывает летом –
Прозрачен воздух и глубок,
Даль собирает километры
В прозренья сказочный клубок.

Покроет инеем меня
Зима судьбы моей глубоко,
Но как прозрачен каждый шаг
В долине жизни одинокой!

485

Всё уйдёт, и всё останется,
Как над речкою туман,
Испаряясь, не преставится:
Жизнь – и слабость, и обман.

Сокровенно-неизлеченно,
Обретаясь каждый миг,
Неизбежностью приречены,
Чертим стрежень – новый крик!

И во всё своё бессилие
Не уходим, уходя,
И остались мы, «красивые»,
В абрисе слепого дня.

ОДИН

Простыла стылая земля,
Не укрываясь одеялом,
И инеем покрылась тьма,
Забыв, что летнего тепла
Без одеяла будет мало…

НЕ ЛЕТО…

Декабрьской прелести Весна!
Собой нарушив все каноны,
Она одна принять должна
Тысячелетия поклоны.

Преклонный возраст от Христа
Наш мир отравленный отметит,
И эта зимняя весна
Улыбкой ненадежной светит.

Вот точно также жизнь моя –
Улыбкой может быть согрета,
А дальше – дальше холода,
И Лета может быть. Не лето…

486

ВАРИАЦИЯ

Тревожным днём, нависшим над провинцией,
Преамбулой и скрытым смыслом жизни
Мы написали первые страницы,
И всё случилось, как должно было случиться.

Мы к счастью не были готовы,
И ядом, пролитым из уст медовых
Как преисподнею, могла б гордиться
Улыбка Яго, друга склизких змей.

Отравой чёрною души полито
Неизъяснимое блаженство светлых дней.
Знаток интриг, паучьих дел правитель
Безжалостно душил любовь, как зритель,
Раскинув щупальца над ней.

Кому дано любить, кто научился жалить,
Увы, мне жаль того, кто мир собою травит!

ТРЕВОГА

Тревога сгорбленной горой
Приходит к нам порою,
И жизнь нагрянет к нам игрой,
Краплёной горем Трои…

Багрянец грешного листа –
Преграда свету лета,
И в гордость бледного лица
Молчание одето.

Чертог высоких грёз моих
Играет в гранах света,
И жизнь пред будущим стоит,
И кровь горячая кипит
Тревогой ран одета …

НЕ ВСЕ, КОНЕЧНО…

От волчьей стаи отбиваясь,
Просто с ужасом их узнавал:
Жарко в дружбе святой признавались,
Столько ж жара вложили в оскал…

487

ПОЗДНИЕ ПРОЗРЕНИЯ

Весною растворилась осень
В желе холодных поцелуев,
И лакированностью трости
Зовёт хромать в беды безлунность.

Избытком безнадёжных песен
Неинтересен стон разлуки,
И тесен мир в разлуках-звуках,
Покрытый плесенью из лести.

А местью вымощена жизнь!
Ошибки жирным частоколом
Догонят – скоро иль не скоро,
От них, как от карги с клюкою,
Как от безденежья бежишь.

О, живы стёртые заплаты
Ушедших, незабытых дней!
Что было нам дано когда-то,
В ошибках неразумной траты
С годами ближе и милей!

ДОСТИЖЕНИЯ ??

В тесноте моих снов,
В резком море фантазий и образов
Верю я в неизменность основ –
В доброту, как в заглавный из козырей.

Пусть я буду смешон и нелеп,
И мой счёт не пополнится в банке,
До тех пор, пока я не ослеп,
Буду видеть свои полустанки!
Лучше так, чем сожрав чей-то хлеб,
Не попавший в убогий обед,
Стать подонком высокого ранга!

Не достигнув каких-то вершин,
Что окажутся бездною ада,
Может, многое не завершив,
Я отдам даже больше, чем надо –

Это лучше, чем сверхполучив,
Стать подонком высокого ранга!

488

НЕЗЫБЛЕМОСТЬ ИЗМЕНЧИВОСТИ

Обманчива незыблемость слепых
Рассудочных и мрачных цитаделей –
Изъедливая влага, пыль пустынь
Излечивают спесь и стелют мели.

Фундаментально высятся законы,
Узорчатые леммы – племя мелких драм –
Рассудочно слепы, лишь повторяют повод
Разрушить пылью столп, что тенью Б-га дан…

ЗАЩИТА

Парасолька, парасолька,
Не гадайте, это – зонт,
Парой ходят с ним девчонки,
Парой те с ним, кто влюблён.

Дождь стучит по этой крыше
И промчится мимо нас,
И под крышей чисто дышит
Колокольчиком – всё выше

Смех девчонок; или слышен
Стук сердец в чудесной нише,
Громче всех Галактик тысяч
Приз Вселенной – жизнь он даст!

Соль Земли под парасолькой
Нас спасает от дождя
Только вздох от зонта тонкий,
Точно так же эхом звонким
Смех божественный ребёнка
От зловещих бед обломков
Призван мир наш ограждать!

СМЯТЕНИЕ

Помолиться четыре раза
И отречься двенадцать раз,
Оглядеться, открыв оба глаза,
И увидеть добро, светлый Спас,

Не поверить, остановиться,
Не поверить и убежать –
Мы листаем судьбины страницы,
Не решаясь их прочитать…

489

ПЕРСПЕКТИВОЧКА!

А что ни говорите, охлажденье
Сопутствует всегда и всем пожарам.
Пожар любви – отнюдь не исключенье,
Включая копоть, дым и жар от свары.

Так может, лучше тлеть, бушуя для проформы,
И вытравить в себе просторы всех восторгов?!
Змеею проскользнув, холодным жалить ядом,
Не чувствуя красы, не зная друга рядом?

Так, собственно, к чему рождаться человеком,
Учится чуду жить и радоваться веку?

Достигнуть всех вершин
Холодным комом грязи,
Карьеру завершив
Отребьем в званьи князя!

НЕПОНЯТНОСТИ

Восход нас затопил любовью,
Мы тонем в благодатной синеве,
Но ночью, ослепительной рабою,
Нас шантажирует рассвет.

Куда идём и с чем останемся?
И чей, когда, какой черёд?
Дорогою невнятной – странники,
И всё у нас… наоборот!

Краса земная и небесная,
И чистой светлости – беда,
Рассветом видятся окрестности,
А даль закрыта навсегда…

ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ
ЮВЕНИЛЬНОЙ ТАЛАНТЛИВОСТИ

Я вам открою тайну,
Не очень тайную тайну –
В юности все летают,
Юность – сродни таланту.

Главное, чтобы юность
Длилась до самой смерти,
При этом, пусть не рифмованным,
Но Вы проживёте – поэтом!

490

НЕТ

В осенней слякоти зимы
Покрыто всё сплошною лужей,
Воспоминаньями нам служат
В ней отраженья цвета тьмы.

Залита память света лета
Изменой цвета Сатаны,
Остались лужи, слепы цветом,
И в них барахтаемся мы…

В сплетеньи вечности над нами
Лишь туч я видел серый цвет,
Теперь лишь память, память, память,
Твердит, что нет нас больше, нет!

Прощений я просил немало,
В прощеньи больше забытья,
Чем страсти яростной в начале,
Погост прощений – это я!

ВОЗНЕСЕНИЕ

Ещё один заветный шаг
Наверх, где страх белел, как стяг,
(Ведь вниз-то намного страшнее!)
Вершина – не враг, хоть просто так
Её не достичь и еврею –
Пусть он – полубог и сотней дорог
К Отцу возноситься умеет.

…Ещё один измучен шаг,
И холодом белеет знак,
Что это суть, предел затеи,
Но мы упрямы, и как танк,
Горящий танк у самой цели…

А мысль одна у нас, как злак
Растёт на каменной постели:
Ещё лишь шаг – он не пустяк,
И вверх нас выведет тревога –
Ведь вниз сейчас сорвётся прах,
А мы взлетим, взлетим высо́ко!

491

ПОЛЁТЫ ПОЧТИ НАЯВУ

Я пытаюсь вернуться в свой сон,
Укрываясь нагими обрывками,
Заползти в еле слышимый звон –
Без оркестра, лишь только со скрипками,

И взлетать – и легко, и отчаянно,
И по лезвию той, золочёной мелодии
Рассмотреть далеко и нечаянно
В чистом небе, высоко над городом

Блеск мечты, приумноженный в тысячи
Отражений искристых и льдистых,
Как легко здесь всем дышится –
В этом мире детей и артистов,

В этом мире восторженных истин!

ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА

Вырастают горы над туманами,
Обнажая годы сединой,
Слишком, слишком, слишком ранний
Вечности простуженный покой.

Полюбить в сияньи коронованном
Молний ослепительный испуг,
В обольстительном прощаньи новых нот
Прежний, безутешно звонкий круг.

И как след на тёмной водной глади,
Затухает нашей страсти пыль и боль,
Тонет в беспросветности ненастий
Недоигранная этой жизнью роль.

И в седых, холодных поднебесьях,
Вроде, ничего уже не может цвесть,
Тем безумнее божественною вестью
Ослепительно-бесстрашный эдельвейс!

492

ВЫИГРЫШ

Терялось благолепие зимы,
И в серость окунались километры
Чистейшей и опасной белизны,
Нас расслабляющей – вы в чудеса поверьте!

Кто знает, выигрыш кому
Приспело пулей-дурой на дуэли:
Иль Ленский – светлостью во тьму,
В чудесный вздох неомрачённый белый,

Или Онегин – в серость, как в тюрьму,
В жизнь – в плёвый смрад табачный, отупелый…

ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ

Процесс из сбора нужных Вам камней
Включает время их терянья:
В мгновенье можно потерять друзей,
Не то, что горстку разбросать камней,

А дальше… Жизнь не стоит описанья!

ИСТИННОСТЬ

Он заглушил всякое движение души, чуждое тому, что он
искал. Три борозды, четкие, глубокие, короткие, отвесно
перерезали его лоб над переносицей, образуя священную
букву Шин, зачинающую имя божие – Шаддаи.
Л. Фейхтвангер «Еврей Зюсс»

(Утешает: лица многих известных русских красавцев-актёров
постепенно становятся скорбными лицами еврейских стариков.)

Остеохондроз извилин у мозга –
Скрипят, напрягаясь, и вовсе не гнутся,
И нету у мыслей привычного лоска:
Волочат тяжёлые, грязные бутсы.

Сегодня особенно остро и пусто,
Рассыпался звон серебристых потерь,
В украинском городе тьмою и грустью
Измаялся русскоязычный еврей.

Чем дальше от гибких истоков начала,
Тем жёстче и правильней жизни ряды,
Извилины мозга застыли кинжально
В еврейские лица. Итогом судьбы.

493

ТОЛЬКО ВПЕРЁД!

Обратной дороги нету,
В жизни – дорога вперёд,
И если сегодня блекло,
То завтра жарко, как в пекле –
Не будет наоборот!