Молодой следователь. Глава 4. Ограбление пенсионерки

 

Через минуту Пётр с головой окунулся в чтение содержимого папки. В ней находилось всего несколько листов, но Суботин внимательно вчитывался в каждую строчку. Он боялся упустить не только смысл прочитанного, но и стиль написания документа. Закончив читать, он откинулся на спинку стула, вытянул ноги, и очутился в том состоянии, когда перестают ощущать окружающий мир. Он был углублён в свои думы. Марго Павловна Абашидзе. Пенсионерка. Ограблена. Из ящика туалетного столика, находящегося в гостиной, исчезла шкатулка с ценными старинными украшениями. Исчезла ночью, когда хозяйка была дома. Врезной замок в двери был открыт. А крючок на двери был закрыт. Крючок изнутри. Надо побывать там и, хотя бы снаружи осмотреть дом.

— Арсен Иванович, — обратился он к Леладзе, как к старшему, — удостоверение я получу только завтра, а сегодня мне бы хотелось осмотреть дом снаружи.

— Правильно, Петя. Там может оказаться много интересного. Пройдись, конечно. Возвратишься – я тебя познакомлю с криминалистами и судмедэкспертами.

Дом был небольшой одноэтажный, двухквартирный. Все окна в доме были очень высокими и располагались на высоте около двух метров. Окно гостиной было самым широким и выходило в переулок, по которому очень редко проезжала какая-нибудь машина. Возле домов росли деревья и кусты. Можно сказать, переулок утопал в зелени. С другой стороны дома располагались дворы со старыми деревьями, дарующими прохладу в знойную летнюю пору. Вход в парадную находился со стороны переулка. Заглянув в парадную, Пётр отметил, что двери квартир располагаются напротив друг друга. Суботину не терпелось обследовать дверь потерпевшей, но он не должен бал привлекать к себе внимание. Завтра он уже с полным правом сможет провести всесторонний осмотр. После посещения двора он опять возвратился в переулок. Его интересовали окна, выходящие туда из гостиной и одной из спален. Весь подоконник большого окна был заставлен горшками с геранью разных цветов. Видно было, что это окно открывается редко, возможно, только во время мойки. Форточка располагалась в самом верху. Она была узкая и имела в длину приблизительно шестьдесят сантиметров и в высоту не более тридцати. Она была открыта.   Рядом находилось окно одной спальни.

Во двор выходили два окна: из кухни и второй спальни. Форточка в кухонном окне была открыта. Подоконник в кухне, как и в гостиной, был уставлен цветами.

 

— Пётр, — обратился к нему Леладзе, когда он вошел в комнату, — сейчас время обеда. Пойдём, я тебя познакомлю с нашей столовой. Она, правда, не только наша, так как в ней питаются многие из ближайших учреждений. Но мы её называем нашей.

Когда они вошли в столовую, там уже сидели криминалисты и медики. Арсен Иванович представил им Суботина и сказал, что после обеда они познакомятся поближе.

Во время обеда Пётр, как бы невзначай, спросил Леледзе:

— А кто эта женщина? Врач, наверное.

— Что, понравилась? Она не врач, Петя. Она криминалист, и, я бы сказал, хороший криминалист. Очень толковая девушка. Кстати, она не замужем, – хитро прищурился Леладзе.

Пётр постарался остаться спокойным, не заметившим намёка собеседника.

 

…  

            Прежде чем постучать, Пётр осмотрел дверь. Никаких изъянов, даже царапин на ней он не обнаружил.

Дверь открыла пожилая симпатичная женщина интеллигентного вида. Как выяснилось, её внешний вид соответствовал внутреннему содержанию. Поздоровавшись, Пётр представился и показал своё удостоверение.

— Проходите, Пётр Алексеевич. Как я понимаю, это дело поручили вести вам.

— Пока мне дали ознакомиться с ним. Увидев молодого человека, Марго Павловна, вы, надо думать, разочарованы. Но я буду очень стараться.

Осматривая квартиру, Пётр периодически задавал вопросы.

— Я догадываюсь, это ваша спальня?

— Вы угадали. А это была комната моей дочери. Сейчас она с мужем и двумя детьми живёт в Поти.

— А украшения лежали здесь?

— Да. – Она выдвинула ящик туалетного столика. – Шкатулка находилась в этом углу.

— А вы уверены, что накануне вечером шкатулка была на месте?

— Абсолютно уверена. Каждый вечер я провожу несколько минут перед этим зеркалом, готовясь ко сну. Вот в эту коробочку я складываю свои заколки. А утром я их вынимаю отсюда. Поэтому я сразу обнаружила пропажу. Если бы вор забрал только украшения, я могла бы ничего не заподозрить. Я же не каждый день заглядывала в шкатулку, но её отсутствие заметила сразу. Вор, видно, очень спешил.

— Марго Павловна, я хочу хорошо осознать, что произошло. Не возражаете, если я буду рассказывать то, что мне известно из материала дела и из того, что я узнал здесь, а вы меня поправьте, если заметите неточность.

— Пожалуйста.

— До того, как обнаружилась пропажа, вы никуда из квартиры не выходили. Замок в двери был открыт и ключ висел на этом бронзовом устройстве с красивой головкой собаки, на стене. Крючок был закрыт. – Он подошел к двери, осмотрел её, теперь уже, с внутренней стороны. Взвесил на руке крючок и заложил его клювик в дужку, прикреплённую к стене. Крючок был не лёгким, кованым.

— Всё правильно.

— А вы что, вынимаете ключ после того, как заперли дверь?

— Нет. Ключ оставляю в замке.

— Так, может быть, вы забыли закрыть дверь на ключ?

— Нет, не забыла. Я в здравом уме и твёрдой памяти. По-моему, вам, юристам, эта фраза хорошо знакома. Мой муж был следователем этой прокуратуры. Он погиб во время войны.

— Простите, Марго Павловна. Значит, когда вы обнаружили пропажу шкатулки, дверь была закрыта на крючок?

— Совершенно верно. Я сразу посмотрела на дверь. Ключ висел на стене, а крючок был заложен. То есть дверь была закрыта только на крючок, который, как вы видите, закрывает дверь изнутри.

— Ради Бога, не сердитесь на меня за мою дотошность. Но мне необходимо выяснить всё до мельчайших подробностей.

Пётр стоял в задумчивости. Ему нравилась эта загадка. А женщине он верил. Подняв глаза, он задал ей неожиданный для себя и для неё вопрос:

— Марго Павловна, какое у вас образование?

— Я педагог. Преподавала русский язык и литературу в грузинской школе.

Пётр улыбнулся:

— Я, почему-то, не сомневался, что вы учительница.

— Значит, вы проницательный молодой человек. Я даже начинаю верить, что вы найдёте вора. Знаете, это фамильные драгоценности. Во время войны мне пришлось расстаться с парой вещичек. Они очень облегчили жизнь нам с дочкой. Сейчас они для меня ценны не как нечто, могущее создавать деньги. Отнюдь. Эти ювелирные изделия переходили в нашей семье из поколения в поколение. Я очень хотела бы, чтобы они сохранились у моей внучки. Дочери я дарила отдельные украшения на свадьбу и при рождении внука и внучки. Эта традиция не должна прерываться, Пётр Алексеевич.

— Пожалуйста, зовите меня по имени. Ещё один вопрос.  Я видел в вашей спальне радио. Сейчас оно работает, правда, тихо. На ночь вы его выключаете?

— Нет. Оно у меня включено всегда. Спать оно мне не мешает – привыкла, а утром я просыпаюсь с первыми аккордами гимна. Почему вы спрашиваете?

— Если вор открывал замок, он, прежде всего, должен был освободить замочную скважину от ключа. Ключ должен был упасть на пол. А это шум, который мог разбудить вас. Когда вы легли спать?

— Как обычно, в десять.

— Спасибо. Я побегу. Извините, но я должен спешить. Сегодня третий день после ограбления. Да, ещё один вопрос… перед входной дверью маленькая прихожая без двери, то есть входная дверь открывается прямо в гостиную. А где у вас находится верхняя одежда: пальто и другие вещи?

— Вы наблюдательны, Петя. Так получилось в результате перестройки нашей квартиры. А верхняя одежда у нас находится вот в этой просторной кладовке. – Кладовка располагалась рядом с входной дверью.

— Ясно. Спасибо и до свидания.

Когда Пётр быстрыми шагами вошел в комнату следователей, Воинов с улыбкой спросил:

— Ну, как? Поход был успешным?

— Рано ещё судить об успешности. Просто я многое прояснил для себя.

— Может, поделишься?

— Я только осмотрел квартиру и побеседовал с хозяйкой. Вы, Вячеслав Владимирович, шли по горячим следам, и мне бы очень хотелось узнать ваше мнение об этой краже. Вы там были с бригадой…

— Да, но на осмотре квартиры моё расследование закончилось – я занялся другой работой. Так что, тебе и карты в руки. Только советую не очень доверять словам старухи. Конечно же, она забыла запереть дверь на ключ.

— А как же крючок?

— Скорее всего, крючок она тоже забыла закрыть, а утром выходила и закрыла его по возвращении.

— Абашидзе говорит, что до обнаружения пропажи не выходила из дома.

— Она говорит! — С иронией воскликнул ВВ. – По-моему, я только что предостерёг тебя от слепой веры в то, что говорит старуха. Нельзя безоговорочно доверять её словам. Она может просто многого не помнить. В её возрасте появляются рассеянность и забывчивость.

— Совершенно с вами не согласен, Вячеслав Владимирович. Она вовсе не старуха. Совсем недавно вышла на пенсию. У неё отменная память, тренированная память.

— О-о! А откуда ты взял, что у неё тренированная память?

— Она литератор, учительница русского языка и литературы.

— И что?

— А то, что она привыкла заучивать стихи и большие отрывки из прозы. А это тренировка памяти. Кроме того, я беседовал с этой женщиной. – В голосе Петра слышалось возмущение, и даже некоторая нервозность. Однако внешне он оставался совершенно спокойным. – А другие версии у вас есть, Вячеслав Владимирович?

— Была ещё одна версия: форточка и мальчишка.

— Исключено.

— Знаешь, Пётр, уверенность в себе – дело хорошее, а вот излишняя самоуверенность может не только увести в сторону, но и сурово наказать.

— Спасибо. Я прислушаюсь к вашим наставлениям. – У него отпало желание продолжать разговор с Воиновым. Пётр боялся несдержаться, и нагрубить ему.

Леладзе в разговор не вмешивался. Изредка, правда, он бросал взгляды на Петра, в которых читались, сначала, интерес, а потом и откровенное одобрение его высказываний.

— Я забегу к криминалистам, — ни к кому не обращаясь, сказал Суботин.

— Строптивый парень, — обратился Воинов к Леладзе, когда Пётр вышел.

 

— Он здраво рассуждает, Слава. После первого посещения парень очень верно охарактеризовал Абашидзе. Я её хорошо знаю.

— Возможно. Но я не сомневаюсь, что он, хорошо попотев, сдастся. Это будет его первое проваленное дело. Надеюсь, что тогда спеси у него поубавится.

— Я бы не был столь категоричен.

Их разговор прервал телефонный звонок. Положив трубку, Леладзе пошел к Реброву.

 

…

Поздоровавшись, Пётр направился к столу Карташвили.

— Медея Самсоновна, сможете уделить мне толику времени? Я очень нуждаюсь в беседе с вами. Мне поручено дело об ограблении Абашидзе.

— Конечно, смогу. Хотелось бы быть вам полезной, но я сама располагаю мизерной информацией. Мы там мало что обнаружили.

— Мне, как раз, и хотелось узнать, чего вы там не обнаружили. Меня интересует подоконник. Цветы, полагаю, там стояли всегда или, во всяком случае, давно.

— Совершенно верно. Расстояние до нижней кромки форточки от подоконника сто тридцать сантиметров. Размер форточки шестьдесят на двадцать восемь сантиметров.

— Какие-нибудь следы обнаружили? Я имею в виду не обязательно отпечатки босых ног, но и обуви и так далее.

— Ничего нет.

— Спасибо. Я так и думал. А комнату замеряли?

— А что вас интересует?

— Меня интересует расстояние от форточки до входной двери.

— У вас уже есть версия?

— Не знаю, тянет ли моё предположение на версию, но на безрыбье и рак рыба. Стоп! Да! У меня есть версия!

— Тогда вот размеры сторон комнаты, а гипотенузу определите сами.

— Спасибо вам, дорогая Медико! Не сердитесь, что я величаю вас только по имени. Вы мне сейчас очень помогли. До завтра.

Медея растерянно смотрела вслед убегающему Петру.

— Интересный парень и, видно, очень увлекающийся. – Сказала она Николаю, работающему с микроскопом в дальнем углу комнаты, когда за Суботиным закрылась дверь.

Пётр почти бежал к дому Абашидзе. Нет, он не думал к ней заходить. Он хотел поговорить с кем-нибудь из живущих поблизости. Хорошо бы повстречать там мальчишек. Информация, в которой нуждался Пётр, была скорее доступна ребятам, чем взрослым. У него в голове сформировалась версия, которую трудно было отвергнуть. Если эта версия подтвердится, то всё становится на свои места: и ключ, и крючок, и проникновение в квартиру через дверь. Пройдя к пустырю, замыкающему группу домов, в одном из которых жила Марго Павловна, он присел на скамейку, чтобы отдышаться и подумать. Ему никто не мешал углубиться в свои мысли. Вдруг его мысли прервались – он увидел мальчика лет одиннадцати-двенадцати идущего по тротуару в его сторону. Пётр воспринял это, как везение.

— Слушай, парень, ты здесь живёшь?

— Ага.

— Я вижу, на этом пустыре гоняют в футбол. Только никак не пойму: как можно ворота обозначать камнями. Это же опасно.

— Да, ничего. Играем.

— Но ведь можно разбиться. У вратаря одна забота: не пропустить мяч. Нет, это не годится. Можно же положить какую-нибудь одежду, тряпки. Тебя как зовут?

— Петька.

— Значит, тёзки. Когда я учился в школе, меня тоже называли Петькой. Я здесь недавно, Петя. Послали сюда на работу после института. Понимаешь, я заядлый рыбак. Подскажи, где здесь ловят рыбу. Речка бурная…

— Да в ней нет рыбы.

— Понятно. А где есть?

— А у вас мотоцикл есть?

— Нет, Петя, ещё не заработал на мотоцикл.

— А без мотоцикла ничего не получится. Километров десять до ближайшего озера. А на мотоцикле и до моря можно добраться.

— На море какая рыбалка?

— Хорошая. Наш сосед, вон те окна его, без улова не возвращается. Он классный рыбак. И мотоцикл есть.

— Надо с ним познакомиться.

— Не знаю… лучше не надо. Грубый он и нелюдимый. Дело ваше, конечно.

— А ты с ним в одном доме живёшь?

— Нет. Я живу через три дома отсюда.

— А говоришь: сосед.

— Так мы все здесь соседи.

— Ладно, Петя. Пойду. Спасибо тебе. Всё толково мне рассказал. Надо собирать деньги на мотоцикл. А камни с поля уберите, чтобы ничего плохого не случилось. Ну, будь здоров, тёзка. – Он пожал мальчику руку.

 

Обойдя дом, в котором жил рыбак, Петр обратил внимание на строение, похожее на летнюю кухню в палисаднике возле его квартиры. Но летние кухни обычно бывают на много короче, чем этот домик. Выяснять у соседей, что это за строение он не хотел, чтобы не вспугнуть его владельца.  Поразмыслив, он решил зайти в городское отделение милиции и там навести справки. Поговорив с начальником отделения полковником Георгадзе, Суботин узнал, что никакая это не кухня, а мастерская, которую использует для своих нужд очень рачительный хозяин, Иваненко Семён Петрович.

— А где он работает? – Спросил Петр.

— Он работает на фабрике слесарем по наладке ткацких и швейных машин.

— Извините меня Галактион Иванович за нестандартный вопрос. Почему вы так хорошо осведомлены о рядовом жителе города?

— Э-э, Пётр Алексеевич, это не рядовой житель. Мы с него глаз не спускаем. Два года назад он вышел из заключения. Отмотал приличный срок за грабежи. Грабил, правда, не в наших краях. Видно, надоело ему тюремную баланду хлебать. Женился. Хорошо работает, ведёт себя тихо и мирно. Знаете, он принадлежит к породе молчунов. С людьми старается не контактировать. Рабочие фабрики между собой называют его “бабай”. Эта кличка закрепилась за ним. А почему он вас заинтересовал?

— Да, говорят, он неплохой рыбак. Хотел, чтобы он сделал мне кое-какие снасти.

— Что, тоже увлекаетесь? Семён не неплохой рыбак, а рыбак-виртуоз.

— Спасибо вам, Галактион Иванович.  Я к нему обращусь, а вы уверены, что он завязал с воровством?

— Ну, абсолютной уверенности мы себе позволить не можем. Но пока он не вызывал подозрений, и никаких контактов с бывшими подельниками не поддерживает. А кто у вас занимается ограблением Абашидзе? Она подала заявление не в милицию, а в прокуратуру.

— Это дело поручили мне. Там сейчас все очень заняты.

— Да. Я знаю. Ну, желаю успеха. Если у вас возникнут, какие-нибудь подозрения – поделитесь. Передайте привет Реброву и Леладзе.

— Непременно передам. Спасибо.

Суботину очень хотелось поделиться своими думами с этим приятным человеком. Но, прежде всего, он должен всё обсудить с Ребровым. Было время обеда, но Пётр решил сначала зайти в комнату следователей. Он надеялся застать Леладзе. Арсен Иванович стоял возле сейфа и складывал туда бумаги. Воинова в комнате не было.

— Арсен Иванович, мне необходимо с вами и Ребровым обсудить одну версию, чтобы я мог продвигаться в расследовании. Это очень важно.

— А с Воиновым ты не хочешь обсуждать свои мысли?

— Мы с ним по-разному мыслим.

— Ясно. Я поговорю с Гоги, чтобы он принял нас поскорее.

Пётр ощущал внутренний подъём. У него всё хорошо складывалось. Он сел за стол и начал составлять план. Его доклад должен быть кратким и убедительным. Его версия должна быть настолько правдоподобной, чтобы убедить начальство в целесообразности её проверки. От этого будет зависеть удовлетворение его просьбы и поддержка всех его задумок. Надо перед беседой ещё раз побывать у Абашидзе и пристрастно оглядеть всё внутри и вокруг дома. Было очень жарко, поэтому он надеялся застать её дома.

— Здравствуйте, Марго Павловна. Позвольте мне ещё раз всё осмотреть.

— Ради Б-га, Пётр Алексеевич. Всё, что угодно, только найдите мои цацки. Вы даже не представляете, как мне этого хочется.

— Я этого хочу, может быть, даже больше вас. Честное слово.

Он осмотрел комнату, стоя посредине её и из каждого из углов. Заранее припасённой рулеткой сделал некоторые замеры. Ещё раз осмотрел крючок. Вставил в замочную скважину ключ и несколько раз закрыл и открыл замок. Держа ключ в руке, он вдруг попросил:

— Марго Павловна, вы можете дать мне иголку или булавочку?

Положив иголку на ладонь, Пётр поднёс к ней ключ на близкое расстояние, и почувствовал слабое шевеление иголки. Он чуть не подпрыгнул от радости. Его версия нашла одно из подтверждений. Остаться спокойным молодому человеку стоило больших усилий. Поднеся ладонь с иголочкой к крючку, он почувствовал то же самое. Он попросил другую иголку и поднёс её к крючку. Крючок притянул иголку. Пётр убедился в магнитных свойствах крючка, хотя и очень слабых. Слабая намагниченность характерна для железных предметов, к которым прикасался или тёрся о них магнит.

Под окном гостиной на земле Пётр обнаружил еле-еле заметную вмятину, скорее всего прямоугольной формы. Суботин внимательно осмотрел нижнюю планку форточки. На её внешней стороне он обнаружил незакрашенный участок длиной три сантиметра. Краска была старая и, видимо, отскочила, когда к ней что-то прижали.  Маленький кусочек старой краски Пётр нашел на листе куста под окном. Он отколол ещё один кусочек краски от форточки и оба кусочка спрятал, завернув их в разные бумажки. Он предположил, что вор пользовался струбциной. Пётр находил всё больше подтверждений своей версии. Поблагодарив Абашидзе, он быстро пошел в прокуратуру. Забежав к криминалистам, он попросил срочно проверить идентифицируются ли оба кусочка краски. Его сотрудники находились на местах. Воинов был углублён в изучение каких-то бумаг. Леладзе поднял голову и сказал Суботину:

— На семнадцать часов тебя вызвал Ребров, Петя.

— Спасибо.

До семнадцати было ещё почти три часа. Пётр взялся за составление конспекта своего доклада. Он хотел, чтобы во время беседы с начальством не было никаких проволочек с его стороны. Он умел чётко и кратко излагать свои мысли. Сейчас он оттачивал аргументацию и каждую фразу своего доклада.

В четыре часа он уже получил заключение экспертов. Оба кусочка краски идентичны по своему составу.

 

— Слушаю вас, сказал Ребров, когда Леладзе и Суботин расположились за приставным столиком.

Леладзе кивнул Петру головой.

— Я хочу доложить о ходе расследования, Георгий Степанович.

— А не рано ли? В нашем деле спешка может не оказаться полезной.

— Мне кажется, не рано. Если позволите, я изложу свою версию. И постараюсь аргументировать некоторые выводы.

— Внимательно слушаю.

Пётр кратко изложил всё, что было известно до сегодняшнего дня, и попросил:

— Разрешите, я расскажу, как было совершено ограбление. Вор действовал один. Это происходило 26 июня между десятью и двенадцатью часами ночи. Скорее всего, между одиннадцатью и двенадцатью. Грабитель приставил лестницу-стремянку к стене возле открытой форточки окна гостиной в квартире Абашидзе. К нижней планке форточки он прикрепил струбцину с устройством для удержания палки, а вероятнее всего, удочки. Удочка была оснащена леской, несущей постоянный магнит. Устройство позволяло магниту перемещаться с помощью лески вдоль удочки. Установив удочку, грабитель подошел к входной двери с наружной стороны и с помощью каких-то приспособлений повернул ключ в замочной скважине в такое положение, чтобы его легко можно было вытянуть из скважины со стороны комнаты. Вернувшись к удочке, он подвёл магнит к дужке ключа и вытянул его из скважины. Подтянув магнит к себе, он снял с него ключ. Затем он подвёл магнит к крючку, приподнял удочку вверх, и крючок вышел из зацепления с дужкой. Держатель удочки был закреплён на струбцине шарнирно – удочка не должна была мешать открытию двери. Теперь вор подошел к двери, открыл её ключом, тихо вошёл в комнату, вынул из ящичка туалетного столика шкатулку и тихо вышел, не забыв повесить ключ на стенку. Затем, через форточку он, манипулируя удочкой с магнитом, вернул крючок на место. Сняв струбцину с удочкой и прихватив стремянку, он ушел. Подготовка и само ограбление заняли не более пятнадцати минут.

— Как ты вычислил время ограбления? – Поинтересовался Леладзе.

— В спальне Марго Павловны всегда включено радио. Громкость небольшая, но опытному вору это очень пригодилось. Она укладывается спать в десять, а в двенадцать радио умолкает.

— Почему ты думаешь, что вор воспользовался магнитом? Он мог с таким же успехом использовать крючок. – Ребров всё с большим интересом приглядывался к своему молодому коллеге.

— Я предполагал и такой вариант, но с крючка и ключ мог слететь и дверной крючок сорваться. Был риск нашуметь и разбудить хозяйку. Я убеждён, использовался магнит. Я получил доказательство этой версии. И ключ, и дверной крючок имеют слабую намагниченность. Если железный предмет потереть о магнит, то он воспримет слабые магнитные свойства. Несомненно, вор знал не только, где лежат драгоценности, но и хорошо изучил ритм жизни Марго Павловны, её привычки. Когда вечером горит свет в комнате, через окно легко наблюдать, что в ней происходит.

— Во всё это верится с трудом, так как звучит очень фантастично, — задумчиво произнёс Ребров.

— Фантастично для нас. А для классного рыбака, отличного слесаря и изобретательного грабителя-профессионала, прошедшего курсы усовершенствования в колонии, это не столь фантастично.

— Ты так говоришь, как будто имеешь в виду реальное лицо, — улыбнулся Ребров.

— Да. Подозреваю с большой степенью уверенности, что это Иваненко Семён Петрович, проживающий в этом же районе. Прошу разрешения на обыск сегодня ночью. Важен эффект неожиданности и не хочется привлекать излишнее внимание людей.

— Где ты добыл сведения о нём, Петя? – Спросил Леладзе.

— Сначала у мальчишки, живущего поблизости, а потом у Галактиона Ивановича. Кстати, он просил передать вам обоим привет.

— Ты его посвятил в свою версию?

— Нет, конечно, Георгий Степанович, сначала я должен был поставить в известность вас.

— Похвально. У нас, Петя, расхваливать сотрудников не принято. Но если твоя версия подтвердится – будешь молодцом. Что ты собираешься искать у этого Иваненко? Драгоценности он спрятал надёжно. Найти их при обыске не надейся.

— Я понимаю. Мне нужно найти атрибуты, подтверждающие мою версию.  Я буду искать магнит, струбцину с шарнирным устройством, удочку и стремянку.

— Ты же сам сказал, что он классный рыбак. Значит у него не одна удочка. Ты найдёшь там целый арсенал. – Реброву нравилось задавать Петру каверзные вопросы. Нравилось, что они не ставили Суботина в тупик. Видно было, что он всесторонне обдумал все возможные варианты.

— Удочка, которой пользовался вор, должна быть лишена, по крайней мере, двух последних тонких и гибких звеньев. Он не мог допускать большого изгиба удочки. Магнит, даже небольшой, тяжёлый. Или это была не удочка, а твёрдая палка. Я предположил удочку, потому что расстояние от форточки до крючка три метра. Вряд ли у него был такой длинный шест. Да и с удочкой ему было привычней управляться. Хотя и шест нельзя сбрасывать со счетов. Он вполне мог быть, как и удочки, составным.

— Что ж. Рискнём. Помоги ему, Арсен, — обратился Ребров к Леладзе

— Георгий Степанович, наверное, целесообразно привлечь двух милиционеров к этому акту. Если версия подтвердится, то Иваненко надо будет задержать.

— Конечно. Организуем. Ну, что ж, друзья, желаю удачи.

Когда они вышли, Леладзе сказал:

— Ты молодец, Петя. Излагал очень аргументировано. Видно, что продуманно всё до мелочей. Я поверил в твою версию. Ребров тоже.

 

В час ночи, предъявив угрюмому хозяину квартиры, ордер на обыск, Суботин предложил начать осмотр с мастерской. Все перешли в мастерскую. Пётр подошёл к одному из стоявших железных шкафов и открыл его. В шкафу, в той части, где не было полок, он обнаружил несколько, стоявших в два ряда, удочек. Быстро перебрав их, Пётр вынул одну удочку из толстого бамбука, укороченную на два или три гибких звена. У него часто заколотилось сердце. Ещё бы! Он нашёл одно из подтверждений своей версии. Стараясь оставаться спокойным, он составил удочку из принадлежащих ей звеньев, показал понятым и остальным присутствующим, и поставил её рядом со шкафом, возле которого стояла и стремянка. Во втором шкафу в идеальном порядке были разложены тяжёлые инструменты. Верстак представлял собой большой металлический стол с приваренными с трёх сторон железными листами. Внутренность была заполнена металлическими ящиками разной величины. В самом верхнем большом ящике Пётр обнаружил два магнита: большой и поменьше. К центру большого магнита была прикручена толстая медная проволока, оканчивающаяся петлей. Выложив магниты на верстак, Суботин задал вопрос хозяину:

— Каким целям служат эти магниты?

— Многим. Например, чтобы находить мелкие детали, закатившиеся куда-нибудь.

— А петля из медной проволоки?

— Когда мелкие детали падают на пол, я не ползаю на коленях, а привязываю верёвку и вожу магнит по полу. Такие приспособления я использую не только здесь, но и на работе. Это удобно. Рекомендую.

— Спасибо. – Петр показал всем магнит с проволочной дужкой и положил его на верстак.

В одном из ящиков была обнаружена струбцина с отверстием в верхней щёчке. Отверстие содержало резьбу. Предъявив струбцину понятым, он задал вопрос Иваненко:

— А в каких случаях вы применяете это устройство?

— Во всех случаях, когда надо прижать одну деталь к другой. Вы совсем не знакомы с механикой?

— Как вам сказать? Поверхностно. А зачем это отверстие с нарезкой?

— Чтобы присоединять к струбцине другую нужную деталь.

— Ну, например.

— Да это может быть что угодно. Я болтиком могу прижать к струбцине любую деталь. Например, я на рыбалке иногда закрепляю удочку с помощью этой штуки.

— Это мне понятно. Я тоже люблю посидеть с удочкой. Так что, для меня это вдвойне интересно. Покажите мне какую-нибудь деталь, присоединяемую к струбцине для нужд рыбалки.

— Пожалуйста. – Он выдвинул небольшой ящичек и показал рогатину с вкрученным в неё болтиком. – Эти рожки держат удочку.

Порывшись в этом ящичке, Пётр извлёк ещё одно устройство. Это была такая же рогатинка, но соединённая с болтом шарнирно. Он едва сдерживал своё ликование. Всё до последней точки совпадало с его версией. И это устройство легло рядом с остальными на верстак. Он нашел всё, что искал, но все эти находки было легко опровергнуть. Да, все эти приспособления могут применяться для рыбной ловли. Где доказательство вины Иваненко?

Почва уходила у него из-под ног. Продолжая рыться в ящичке, он лихорадочно соображал. Если сейчас не задержать Иваненко, то он тщательней спрячет драгоценности, если ещё не спрятал. Даже доказав его вину, и, арестовав его, шкатулку уже не вернуть. Вдруг его посетила спасительная мысль. Он вынул из бокового кармана лупу, которую тщательно скрывал от посторонних глаз и, взяв струбцину, подошел поближе к лампе. Увидев следы краски на рифленой поверхности, он указал на них понятым. Он не сомневался, что краска будет идентифицирована с теми кусочками краски от окна гостиной Абашидзе.

— Степан Петрович, — склонившись над Иваненко, негромко сказал Суботин, —  мне очень не хочется переворачивать вверх дном всю вашу квартиру. Я нашёл всё, что искал. А несколько минут назад я нашёл то, что поставит точку в доказательстве вашей вины. Я вам дам совет, а вы вправе реагировать на него по своему усмотрению. Я думаю, хотя абсолютной уверенности у меня нет, что шкатулка находится здесь или поблизости. Отдайте её сами. Прямо сейчас. Ваш адвокат сможет тогда говорить о вашем раскаянии и добровольном возвращении шкатулки. Смягчите своё наказание. Посмотрите на жену. На ней лица нет.

Иваненко быстро поднял глаза на жену, стоявшую у самой двери. Суботин, наблюдавший за ним, был потрясён. Грубое, неприветливое лицо преступника источало, боль, раскаяние и нежную любовь к единственно близкому человеку. К женщине, которая без оглядки на его прошлое полюбила его, верила в их счастье. Казалось, что он всё время был в маске, а теперь эта суровая маска слетела с его лица.

Резко поднявшись, он направился к шкафу с инструментами. Вынув оттуда гайковёрт, Иваненко подошёл к верстаку и начал быстро откручивать болты, прикрепляющие ножки стола к бетонному полу.  Восемь болтов он открутил в считанные минуты. Отодвинув верстак от стенки сантиметров на тридцать-сорок, он изловчился вынуть из маленькой ниши в стене шкатулку. В мастерской воцарилась гробовая тишина. Поставив шкатулку на верстак, Иваненко возвратился на свой стул.

Пётр подошел к Леладзе:

— Надо послать кого-нибудь к Абашидзе, Арсен Иванович.

— Сходи сам, Петя. Чужого она может испугаться.

— Спасибо. – Пётр высоко оценил решение Леладзе. Он воспринял его просто как награду.

Подойдя к дому Абашидзе, Петр постучал в окно её спальни.

— Марго Павловна, не пугайтесь. Это я, Пётр.

— Что случилось, Петенька?

— Случилось хорошее, Марго Павловна. Наденьте на себя что-нибудь.  Нам надо пройти недалеко, метров семьдесят-восемьдесят.

— Что же произошло? Если ты скажешь, что нашёл мои побрякушки – я тебе не поверю.

— А мне не надо верить. Мне надо, чтобы вы проверили всё ли на месте.

В мастерской Абашидзе быстро осмотрела содержимое шкатулки:

— Всё на месте. Спасибо тебе, Петенька! – Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку, и, повернувшись к Леладзе, спросила:

— Ты можешь проводить меня, Арсен?

— Конечно, Марго Павловна.

— Мне кажется, Арсен, — сказала Марго Павловна, когда они очутились на улице, —  что из этого мальчика получится хороший сыщик.

— Вы правы, Марго Павловна. Но, кроме таланта к сыску, у него много хороших человеческих качеств.

— Ты его обязательно познакомь с Нодаром.

— А как же!

— Привет Гоги. И всем вам большое спасибо! Я правильно сделала, что обратилась к вам, а не в милицию. Вы мне ближе.

 

Обвинительное заключение Пётр писал долго, задумываясь над каждой фразой. Ему было очень жаль эту пару, любящую и так нуждающуюся друг в друге. Дело было закрыто.

По совету Арсена Ивановича Пётр предложил Иваненко талантливого и результативного адвоката. На суде блестящая речь адвоката, аргументированная и эмоциональная, убедила судью и народных заседателей в том, что этот последний урок воспринят подсудимым правильно, и он может понести минимальное наказание.

 

Закончив расследование, Пётр ревностно наблюдал за напряжённой работой Воинова и Леладзе. Но его томление продолжалось недолго. Оформив формальности по закрытию дела, Ребров вызвал Суботина к себе.

— Я очень рад, Петя, что мой отдел пополнился достойным следователем. А Марго Павловна вообще предрекла тебе быть хорошим сыщиком. Она тебе очень благодарна. Ты знаешь, она одна из наших. Её муж был следователем этой прокуратуры. В самом начале войны ушел на фронт и не вернулся. Я его уже не застал, но мне много рассказывал о нём Нодар Анисимович, который оставался здесь один. Он мой первый начальник. Сейчас он пенсионер, занимается виноградом. Тоскует по работе и очень интересуется нашими делами. Я тебя обязательно с ним познакомлю. Он удивительный человек, и сыщик от Б-га.

А вызвал я тебя для того, чтобы ты подключился к расследованию одного дела, которым сейчас занимается Воинов. Уверен – вы вдвоём раскрутите его.

— Спасибо. С удовольствием подключусь, Георгий Степанович.

— Вот и хорошо. Слава уже знает о твоём участии. Так что, принимайся за дело.

Возвратившись от Реброва, Пётр сразу направился к столу ВВ.

— Вячеслав Владимирович, мне Ребров приказал подключиться к делу, которое вы ведёте.

— Да, Пётр. Присаживайся. Я тебя ознакомлю с тем, что произошло и что нам известно в настоящее время.

Пётр слушал очень внимательно. Потом, уже сидя за своим столом, скрупулёзно вчитывался в каждую строчку дела. Закончив читать, Суботин обратился к ВВ:

— Вячеслав Владимирович, заключение медэкспертизы написано чётко, но очень скупо. Разрешите посетить медиков, а потом побеседовать с подозреваемым.

—  С медиками побеседуй, а Гурова я вызвал на шестнадцать часов. Ты будешь иметь возможность послушать его.

— Отлично. Тогда я забегу к медикам.

По дороге он не преминул забежать к криминалистам. Его туда влекло по двум причинам: прояснить подробности осмотра места происшествия и просто повидаться с Медеей. Видеть её стало его постоянной потребностью.