Молодой следователь. Глава 12. Совет старого следователя

 

Суботин подошёл к дребезжащему телефону:

— Здравствуй, Петя.

— Здравствуйте, Надар Анисимович. Рад слышать вас.

-А я уже соскучился по тебе. Со дня твоей свадьбы не виделись, а ведь прошло уже больше двух месяцев. Навести старика. Очень хочется увидеть тебя. Поговорить. Расскажешь про свою жизнь с красавицей Медеей. Когда придёшь?

— А можно сегодня?

— Ты же знаешь, Петя, мы с Верой Сергеевной всегда рады тебя видеть. Ждём.

Пётр забежал в комнату криминалистов.

— Меди, мне только что позвонил Надар Анисимович. Говорит — соскучился. Давай сходим к ним сегодня после работы.

— Иди один, Петенька. Вам есть о чём поговорить. А я буду ждать тебя дома.

В прихожей Петра уже поджидала хозяйка дома.

— Заходи, Петрэ. Надари ждёт тебя. Истосковался он по тебе и твоей работе. У вас всё в порядке?

— Всё отлично, Вера Сергеевна.

— Здравствуйте, Надар Анисимович.

— Забываешь ты старика, Петя. Больше двух месяцев не виделись, а ты всё не объявляешься.

Ладно, не сердись. Это я ворчу по-стариковски. Я понимаю, у тебя ещё медовый месяц продолжается. Дай Бог, чтобы вы с твоей красавицей всю жизнь прожили, как в медовом месяце.

— Спасибо, Надар Анисимович, но работа у меня такая скучная пошла, что и рассказать не о чем. Ничего не делаю.

— Не верю, чтобы в прокуратуре не было работы.

— Смотря какой работы. В бумагах дырки пробиваю и засовываю их в папки. Сам себя не понимаю. Когда я шёл в юридический, мечтал искоренять бандитов, грабителей, убийц… а сейчас почва из-под ног уплывает. Медея говорит, что я радоваться должен. А у меня не получается. Чувствую себя каким-то бездельником. Тошно.

— Хандришь, Петя. Нет, я тебя очень хорошо понимаю. Работа, которой ты сейчас занимаешься, не для твоих мозгов. Но и её делать надо. Ты Шейнина знаешь, читал? – спросил он неожиданно.

— Конечно, читал.

— Я его хорошо знал, Петя. Встречался с ним на многих совещаниях, которые он проводил. Так вот он настаивал на том, чтобы мы писали в газетах и журналах о раскрытых нами преступлениях. Не так, как преподносится в хрониках «пойман убийца…» и так далее. Нет. Он требовал, чтобы мы писали в форме рассказа. Шейнин считал, что рассказ запоминается и, поэтому, он имеет воспитательное значение. В те времена я сам, Петя, опубликовал пару рассказов. И знаю, что многие читали их с удовольствием, задумывались над ними, хотя мои литературные способности далеки от совершенства.

— Мои – намного дальше ваших.

— Думаю, что ты ошибаешься. Мне Зураб рассказывал, как ты без подготовки имитировал выступление в роли прокурора по делу Этери Адамия. Он говорит, что твою речь можно было сразу записать для произнесения в суде.

— Это другое. Это выступление. А рассказ — не возьмусь. Может быть, Медея… не знаю.

— Я тебе хочу предложить другое, Петя. Ты хорошо разбираешься, а, главное, интересуешься психологией. Мне известны твои записи в дневнике, которые ты ведёшь какими-то значками, которые никто понять не может, кроме тебя. Ты же мне показывал. Так вот, расшифруй их. Расшифруй и опиши характеры не только преступников, а всех фигурантов дел. Не сомневаюсь, что эта работа захватит тебя. Ты вскоре убедишься, что она открывает очень интересные и полезные исследования. Ты так увлечёшься, что забудешь “о своих грабителях и убийцах”. Они тебе будут нужны только для пополнения коллекции характеров. Ты только начал работать, так что времени впереди у тебя много.

— В этом что-то есть… я подумаю. Спасибо. Да… это интересно.

— Я был уверен, что тебя это заинтересует.

 

Медея радостно отреагировала на предложение Надара Анисимовича.

— Мудрый старик, — произнесла она, — ты знаешь, он подарил тебе великолепную идею. Ведь это твоё, мой дорогой Петька. Я уверена, что и литературное творчество тебе по зубам. Но к психологии у тебя душа больше лежит, это твоя область интересов.

Начинай работать, Петенька. Мне больно смотреть на тебя – ходишь, как в воду опущенный. Увидишь, как тебя захватит эта работа. А я буду твоим подмастерьем, но в тоже время и цензором. Согласен?

— Я с тобой всегда согласен, моя девочка, потому что ты умница. Но ты так увлеклась этой идеей, как- будто “психология нам строить и жить помогает”.

— Не знаю, как нам, а тебе точно “помогает”.