Читая Яшу Казакова
Иосиф Заславский, Кирьят-Оно
C большим интересом прочел книгу «Безнадежные войны» — воспоминания Якова Кедми (Яши Казакова), одного из интереснейших людей в истории Израиля последних пятидесяти лет.
В его книге — более пятисот страниц, и полноценная рецензия на нее, как я себе представляю, должна составить хотя бы десятую часть от ее объема. У автора этих строк нет намерения написать такую рецензию, мне кажется, мои слова «Мысли вслух» как нельзя лучше подходят к тому, что мне хотелось бы сегодня сказать об этой книге.
С Яшей Казаковым я сталкивался дважды. Первый раз – по телефону, где-то в 1984 году, когда я работал в «Таасия авирит» (Израильская авиастроительная промышленность) и «нагло» использовал служебный телефон для получасовой беседы с ним. Яша в то время был сравнительно новым работником в «Нативе». Речь шла о моей просьбе продублировать пересылку вызова для моего однофамильца, жившего в Москве (которого я никогда не видел и с которым не был знаком) — на адрес голландского посольства. Так в 1971 году я получил вызов для себя. Советская почта задерживала тогда вызовы из Израиля (кстати, сразу же после того, как я получил в посольстве заказанный мною вызов, почтальон принес мне еще три таких же – соответствующим органам уже не было смысла продолжать нарушать почтовую конвенцию, ведь один экземпляр вызова у меня уже был на руках…).
Вызов, который «Натив» выслал на домашний адрес моего однофамильца, до него не дошел, о чем он сообщил мне через моего уже настоящего родственника-отказника, который не боялся иногда беседовать по телефону с Израилем.
В той телефонной беседе Яша объяснил мне, что получить вызов из Израиля через голландское посольство — это привилегия, которую надо заслужить, и, кроме того, у не знакомого мне Заславского сестра «прямиком» уехала в Канаду и потому можно предположить, что и он, мой однофамилец, проедет мимо Израиля.
Все мои усилия убедить Кедми, не помогли.
Разговор закончился на довольно высоких тонах, и по возвращении с работы я начал писать письмо в «Маарив», где отвергал принцип «селекции евреев», не стесняясь приводить исторические параллели.
В общем, я очень разозлился. Но друзья отговорили меня отсылать в газету уже написанное резкое письмо…
И только 12 лет спустя мне стало известно, что в далеком 1984 году, оказывается, не советская почта задерживала вызовы из Израиля (ей просто нечего было задерживать), а израильский «Натив» попросту не посылал вызовы!
Именно тогда велись переговоры с Румынией об организации пересыльного лагеря на ее территории, и руководители «Натива» решили: пока суд да дело – не отсылать вообще вызовы евреям Советского Союза… Интересно, что нигде — ни в публичных выступлениях, ни в своей книге – Яша не упоминает об этом факте (возможно, стесняется?), хотя о не менее интересных фактах (имеющих уже уголовную коннотацию) он в книге упоминает – я имею в виду перлюстрацию «Нативом» писем израильских граждан, приехавших из Советского Союза и решивших написать в СССР родным и близким о своих израильских впечатлениях.
Второе мое «свидание» с автором «Безнадежных войн» произошло в 1996 году, когда я был «кадетом» на курсе, организованном «Нативом» для подготовки «посланцев-консулов» в страны СНГ. На одну из лекций (курс, кстати, был очень интересным) пришел руководитель «Натива» Яков Кедми. Он сидел в сторонке, у двери, не помню – выступал или только слушал лекцию. И он тогда опять не произвел на меня особого впечатления… Сидел, не глядя ни на кого из слушателей, и вообще напоминал китайского божка или «Будду сидящего». Одним словом, начальник, хорошо знающий, что он начальник, и демонстрирующий это свое знание окружающим.
И вот теперь – книга (которую я прочел, повторяю, с большим интересом). В математике есть такое правило — рецензент читает статью до первой ошибки и, если находит таковую, отсылает статью автору для исправления и доработки. Но мы не занимаемся здесь математикой, а я, как было отмечено выше, не рецензент, так что можно со спокойной совестью продолжать чтение и после нахождения ошибок. (Если, конечно, книга стоит этого, а она, как я уже отметил, стоит).
Первую ошибку я обнаружил почти тотчас же (стр.26). Нужно быть юношей, уехавшим из СССР в двадцать с небольшим лет, чтобы со всей серьёзностью утверждать, что возможностей для апелляций и жалоб в СССР было больше, чем в Израиле, где, по словам автора, израильские чиновники практически защищены от жалоб граждан – «жаловаться некому…».
Я выехал из Советского Союза чуть позже Яши и был в то время чуть старше его. И он прекрасно помнит стандартную формулировку всех советских людей, по долгу службы вынужденных давать различные услуги другим советским людям – «можете жаловаться…» И — никогда и нигде, если даже эти советские люди – действительно, решали жаловаться, они не получали положительный ответ (а только стандартно отрицательный) на свои жалобы.
Уже в первые месяцы жизни в Израиле я убедился, что здешние чиновники всех и всяческих рангов очень не любят, когда на них жалуются… И грамотно написанная жалоба-апелляция, особенно с «мехутавим» (адресами «для сведения»), которыми могут быть все учреждения (от Государственного контролера до комиссий Кнессета и, конечно, до Генерального директора соответствующего ведомства), зачастую решают проблему. Например, я был приглашен к генеральному директору израильской полиции для выяснения жалобы на грубое поведение полицейского, к заместителю заведующего системой ОРТ в Израиле — по поводу жалобы на неправильные действия директора техникума по отношению к моему сыну и т.д.и т.п.
В моих глазах более чем сомнительным выглядит предположение Кедми, что разрыв дипломатических отношений Советского Союза с Израилем произошел из-за захвата Израилем Голанских высот в ходе Шестидневной войны и опасения советского руководства за будущее «просоветского руководства Сирии». Почему именно в Сирии? А Египет уже не в счёт? Именно в 1968 году — через год ПОСЛЕ Шестидневной войны, 10 июня 1968 г., через год после приостановки дипотношений с Израилем, в ЦК КПСС поступило совместное письмо руководства КГБ и МИД СССР за подписями Громыко и Андропова с предложением разрешить советским евреям эмигрировать из страны. А до этого выезжало в Израиль всего нескольких сот человек в год. И не совсем ясно, о каких других «параметрах выезда евреев» говорит автор книги, в случае, если бы не произошел разрыв дипломатических отношений (по версии автора — вследствие захвата Израилем Голанских высот).
Мне не хотелось бы дискутировать с не совсем внятными формулировками автора (стр.156) на тему «кто виноват» и о роли разведки в «землетрясении» 6-го октября 1973 года. Почти все это уже давно стало «общим местом» и историей, и не стоит, наверное, возвращаться к раздаче «всем сестрам по серьгам». И, тем не менее… Разведка ведь не просто приносит политическому руководству сырой материал…
Я не знаю, что с ним теперь (он уже, кажется, умер), но лет пятнадцать тому назад сидел у себя в кабинете в «Мифкедет хель модиин» (Главном разведывательном управлении) с одной подчиненной ему солдаткой-секретаршей тат-алуф (бригадный генерал) Йоэль Бен-Порат, который на протяжении 20 лет не мог себе простить, что не стучал кулаками по столам своих командиров (он был тогда скромным «сереном» (капитаном) и не воевал до конца за свое убеждение в том, что война даже не у порога, что она уже переступает порог… А на последнем предвоенном заседании правительства бравый генерал Заира – начальник этого капитана и не менее бравый начальник Заира начальник Генерального штаба Дадо и, наконец, самый главный их начальник Моше Даян, — все были в плену ими же разработанной «концепции», гласившей, что египтяне не начнут войну, пока не получат у Советов бомбардировщики (позарез нужные им, очевидно, для того, чтобы иметь возможность при случае разбомбить Тель-Авив вместе с Петах-Тиквой), и в один голос утверждали, что вероятность атаки египтян низка. И никто из них, включая Моше Даяна, не мог понять, что цель Садата – в соответствии с прямой рекомендацией американцев (в данном случае, госсекретаря Киссинджера) — «подогреть район», а в переводе на простой, не эзоповский язык — форсировать Суэцкий канал, перевести египетские танки в Синай и – зарыть их в песок… И дать американцам продолжить «мирный процесс» политическими средствами… А «адрес» (рекомендация Киссинджера) был ведь уже прямым текстом «написан на стене», то-бишь в газетах. Но, как известно, «чукча не читатель, чукча – писатель»…
В свете вышеизложенного не совсем понятны следующие слова автора (цитирую): «Не разведка подвела армию. Армия и ее непрофессиональное командование подвели самих себя».
О непрофессиональном командовании – бесспорно. А дальше что? Разведка — это уже не часть армии? И кто участвовал в разработке «концепции» — не разведка ли? (Кстати, руководитель Моссада Цви Замир на последнем предвоенном заседании правительства возражал против утверждений военных, поддержанных много знающим и многопонимающим министром обороны насчет «низкой степени угрозы», но оказался в одиночестве, сутулый, одетый в гражданское – против боевых генералов…
И на стр.157 автор высказывает совершенно непонятное утверждение – в Синае всё было по плану…Смех и слёзы от такого плана. Прекрасные укрепления на линии воды были полупусты, танки — не готовы и не укомплектованы, из подъезжавших танкистов спешно комплектовались добровольцы в экипажи и проч.и проч. Обо всем этом молодой лейтенант Яша Казаков рассказывает точно и выразительно…
Вообще всё, что касается уровня израильской армии (и тогда, и после, и присно) у автора на протяжении всей его книги сказано правильно и точно – ничего не надо убавлять, можно только прибавить при желании… И прибавления – это уже от меня, ну и от Ури Мильштейна, конечно…
В 1948 году Бен-Гурион пригласил полковника американской армии, еврея по фамилии Давид Маркус приехать в Израиль и представить ему отчет о профессиональном уровне командиров «Пальмаха».
Резюме этого отчета можно изложить одним предложением (формулировка моя) — все они, конечно, хорошие ребята, но как командиры войск — ни уха, ни рыла… (То-есть, подразделениями больше отделения и взвода командовать не могут…). И такая ситуация продолжалась и продолжается в последующие десятилетия, и так — до сегодняшнего дня… Все генералы израильской армии – автодидакты, т.е. как бы самоучки, не получившие для службы в армии систематического военного образования…
Для продвижения по службе (офицер, особенно высший — не может быть без высшего образования) и они заканчивают (без отрыва от службы, как правило) — высшие учебные заведения (не имеющие никакого отношения к военной службе и к армии) по увлекательным темам, как-то «международные отношения», «география», «экономика» и прочие интереснейшие вещи… (Кстати, в немецкой армии между двумя мировыми войнами полковник не мог получить генеральского звания, не написав книгу по специальности…) И будучи уже в звании от подполковника и выше, когда им временно не находят вакансий в армии – их посылают на семестр-на два в военные учебные заведениях за границей… (Эгуд Бараку, кстати, удалось добиться разрешения на учебу и в невоенном…). Словом, учились в ожидании вакансий…
И проблемы израильской армии – не только персонального характера (отрицательный отбор в критериях для продвижения по службе) – они системны…
И Яша Казаков в своей книге совершенно верно описывает эту ситуацию. При чтении книги меня удивила амбивалентность автора при изображении Армии обороны Израиля. С одной стороны, острая и справедливая критика, с другой – прекрасные, умные и сведущие генералы, от Хофи, через Лапидота и до Барака. Особенно – Барака.
Ладно, Барак — друг, а о друзьях, как известно, либо ничего, либо хорошее. Но все же удивляет наивное непонимание автора, почему Барак должен был воевать в качестве командира танкового батальона вместо того, чтобы командовать спецназом? Да потому, Яша, что на той войне он был в разгаре переквалификации на танкиста, переквалификации, которая должна была дать ему возможность продолжения карьерного роста в армии. (Из спецназа в начальника Генерального штаба перепрыгнуть невозможно, для этого надо служить и продвигаться в званиях в основных армейских частях — что и делал тогда Барак). Спецназ ведь ничего не решает в настоящей войне… Кстати, в полном соответствии с присущими ему качествами – он, командир с опытом командования танковым взводом – просит (требует ?) у Мордехая Ципори (тогда — командующего бронетанковыми войсками ) – должность командира бронетанкового полка (мефакед хатива). Было бы смешно, если бы не было так грустно… И если еще немного расширить картину тех страшных дней, то те парашютисты, которые попали в ловушку возле «хава синит» (Китайской фермы) и на эвакуацию которых был отдан приказ танковому батальону Барака (приказ, который он не выполнил), должны были осуществить десант в Египте, за линиями египетских войск. Но были более «горящие» участки, и их перебросили к «хава синит», очистить от египтян направление к каналу, для танков и для моста, который тащили к каналу и через который планировался прорыв на другую сторону…
Кстати, к Бараку (как и к другим генералам) относится утверждение, что именно они привели армию к ситуации, когда после победы в Шестидневной войне в ее активе не имеется ни одной победы…И о своем лозунге – «Израилю требуется маленькая и умная армия» — Барак благополучно забыл сразу же после того, как в первый раз стал министром обороны.
Чисто по-человечески можно понять отношение молодого лейтенанта к «старослужащему» подполковнику Бараку, который обладал способностью очаровывать и более опытных людей, чем двадцатишестилетний Яша Казаков.
Рафаэль Эйтан (Рафуль), который «съел зубы» на обычной, «серой» военной службе — относился (как и многие другие в армии) с недоверием и даже с насмешкой к деятельности этого спецназовца, с его умением «тянуть одеяло на себя», с его вербальными способностями, не подтвержденными достижениями на поле боя. Кстати, и о его поведении в бою на «Китайской ферме» (хава синит) — я буду употреблять это вошедшее в историю название, хотя автор книги (наверное, справедливо) дает этому месту другие названия – у бойцов, воевавших там, имеются далеко не такие положительные отзывы, как у автора книги…
Меня лично поразило описание того, как подполковник Барак посылает лейтенанта Казакова тушить горевший израильский танк, который в любую секунду может взорваться от оставшихся внутри снарядов…
Человеческого объяснения этому приказу найти я не могу…
Единственное возможное объяснение – Барак не хотел ухудшать статистику — к тому времени египтяне подбили у него уже пять танков, и ему не хотелось увеличивать их число до шести… В этом эпизоде – весь будущий генерал Барак, с его будущим поведением в катастрофе «Цеилим бет»…
Довольно характерно для автора книги – ярко выраженного центриста и эгоцентрика — абсолютное неумение разбираться в людях. Много строк он посвящает Аркадию Тимору (следует отметить, что все без исключения его сотрудники по «Нативу», включая и его начальника в определенный период — Давида Бартова, упоминаются в книге вскользь и скороговоркой).
И только в случае Аркадия Тимора: три страницы текста – это три страницы непрерывных суперлатив. И в этих трех страницах – «всё не так, как надо».
Кстати, проверял ли Яша (а возможности у него, я полагаю, были) – увлекательные рассказы Тимора о его советском прошлом, в особенности его рассказ о том, как он во время своей службы в Германии передал израильтянам «советского завода план», опередив таким образом на много лет подвиг другого полковника (на этот раз настоящего) — Пеньковского.
Хотелось бы привести отрывок из воспоминаний вполне уважаемого человека Марка Фукса (Портал «Заметки по еврейская истории») об Аркадии Тиморе, как я понимаю — надиктованные им лично:
«Редактором журнала «Слово инвалида войны» был дважды полковник Аркадий Тимор, которого, к моей грусти и сожалению, уже нет с нами. Сначала Аркадий Тимор в Великую Отечественную стал, в неполных двадцать четыре года, командиром танкового полка».
А на сайте http://forum.vgd.ru/102/7263/40.htm — написано так «Тимор Аркадий, 1924, майор. (обещанные там фотографии – не приводятся. И.З.) Войну он окончил полковником Советской Армии, а затем, пройдя через сталинские лагеря, добравшись до Эрец а-Кодеш, вновь стал полковником-танкистом, на это раз — Армии обороны Израиля. Неоценим вклад А. Тимора в становление и развитие израильской брони. Он был среди тех, кто в кратчайшие сроки освоил и модернизировал трофейную советскую бронетехнику, среди тех, кто своей волей, инженерным талантом и боевым опытом обеспечил успех израильской танковой программы, создав основной израильский танк «Меркаву».
Похожи воспоминания еще одного вполне всеми уважаемого человека – Ионы Дегена, очевидно, из того же источника – необъятной памяти Аркадия Тимора:
«Но однажды, в 1994 году, мой друг Аркадий Тимор, бывший советский танкист, бывший советский зек, бывший полковник Армии Обороны Израиля…», и так далее… Как было отмечено мною выше, никаким полковником израильской армии Тимор не был никогда, к созданию танка «Меркава» он не имел никакого отношения – он был гражданским работником армии в качестве руководителя группы (параллельно майорскому званию) в Управлении вооружений (Мифкедет хель химуш), не только в другом отделе, но и в другом подразделении, чем то, которое занималось «Меркавой»…
Имеется у меня и серьезное подозрение , что и многое о его службе в Советской армии – того же происхождения: из неуемной фантазии Аркадия. Во всяком случае, по поводу его головокружительной карьеры в армии (командир танкового полка – в неполные 24 года (!) – таким достижениям могли бы позавидовать Гудериан вместе с Маннштейном…
Возможно, и не стоило бы писать так об умершем уже человеке (и я долго колебался), но в рамках оценки способностей Якова Кедми объективно характеризовать описываемые им персонажи (Эхуд Барак, Аркадий Тимор, прочие генералы и политики ) – важно, на мой взгляд, взвесить эту способность. Ведь в продолжении книги описываются многие люди, занимавшие и занимающие важнейшие посты в государстве, и читаются эти описания, надо отметить, с захватывающим интересом. И здесь очень важно наличие максимального доверия читателя к рассказчику…
Что привлекает внимание к позиции автора книги по отношению к ее героям – это амбивалентность. С одной стороны, убийственная и часто справедливая критика израильских систем управления – армейской, политической и судебной, МИДа, Сохнута, ШАБАКа и Моссада, а с другой – неоднократные комплименты в адрес конкретных представителей этих систем… Кстати, не при Якове ли Лапидоте, начальнике «Курса пикуд и матэ», когда там учился Яша (Колледжа национальной безопасности) был удален оттуда самый, на мой взгляд, независимый и информированный специалист по военной истории Израиля, военный историк и философ Ури Мильштейн? Или это произошло уже при преемнике Лапидота Йоси Бен Ханане? (Для которого у Яши тоже нашлось «пару хороших слов», полагаю, что он тоже — друг автора). Да ежели все эти люди так хороши – почему они не занимаются изменением и искоренением пороков, встроенных в израильские властные системы со дня их образования? ( Ури Мильштейн назвал эту существующую со дня рождения государства ситуацию предательством интеллектуалов (власть прикармливает их – и они ее не критикуют).
Подобное наблюдалось и в «Нативе» под руководством Яши Казакова. В штат он предпочитал брать способных молодых людей из… армии. Эти способные молодые люди (некоторые достигли в армии уже значительных званий), проведя всю свою сознательную жизнь в тепличных армейских структурах, знали, что несогласие с мнением начальства не приведет их ни к чему хорошему и, умея хорошо выполнять порученную им работу, уступали творческую сторону дела начальству… Во всяком случае, в книге, за редкими исключениям, не упоминаются идеи, высказанные подчиненными… Или «так это делалось в Одессе», то-бишь, в «Нативе», или это свойство характера автора — стремление «тянуть на себя одеяло».
Приведу в этом контексте только один пример. В «бурные семидесятые» Советы были вынуждены под влиянием приближающегося принятия американцами поправки Джексона-Вэника и подписания Хельсинкского протокола – назвать квоту ежегодных разрешений на выезд советских евреев. Имеется даже документ, освещающий торговлю на эту тему – Советы предложили 40 тысяч, американцы требовали 70 тысяч.
Кстати, это тоже симптоматично, в книге почти не упоминаются ни поправка Джексона-Вэника, ни Хельсинкский протокол, все мы, все «Натив» (с Яшей, пока еще не во главе, но уже делающим в Вене «глубокие исследования», основанные на беседах с десятками тысяч (!) выехавших евреев).
Документ о квотах был дезавуирован «русскими», очевидно кто-то объяснил кому-то, что это позор для великой державы давать другой великой державе гласные обязательства о количестве отъезжающих.
Но это, естественно, не говорит о том, что такое обязательство не было дано.
И я могу открыть Яше (и у меня не было и нет, разумеется, никаких закрытых источников), что квота выпуска на 1979 год составляла 50 тысяч человек. И когда к середине года стало ясно, что процесс подачи заявлений на выезд набирает ускорение, власти СССР просто наполовину сократили количество принимаемых ОВИРом документов (два дня в неделю вместо пяти, как было раньше). Причина была одна – нежелание Советов увеличить квоту на выезд. И решение было самое простое и самое советское – создать очередь… (Вызовов-то у советских евреев лежало в тумбочках немерянно – можно было обеспечить ими половину Галактики. Даже если запретить вызовы «от тёть» — запрет, если он и был — никогда не дошел до стадии применения на местах). И это решение создать очередь оказалось удачным – в 1979 году выехало чуть больше 51 тысячи евреев. Чуть-чуть перебрали обещание, данное американцам… И не нужно искать сложных объяснений о «новых» требованиях ОВИРа, и не стоит сетовать на «объективные» советские причины – на загруженность служащих ОВИРа. «Бритва Оккама» всегда работает…
Ну а дальше – 1980 год… Афганистан, Олимпийские игры, конец детанта. Советский «симметричный» ответ на происки империалистов — не выпускать евреев, квоты побоку. И здесь Яша Казаков ухитряется найти монетку под фонарем… Даже не помню точно, какую причину он здесь привел, но, естественно, не общепринятую. Что-то там связанное с очередными действиями «Натива» и происками его врагов в коридорах Сохнута, всяческих израильских властей и спецслужб…
Вот, пожалуй , и всё, что я хотел сказать об этой, повторяю, интереснейшей книге Яши Казакова (Кедми) в рамках моих «непричесанных мыслей». Но не могу удержаться от одного риторического вопроса, за который читатель может не погладить меня по головке. (Такого рода риторические вопросы использовали поколения советских критиков, работавших в жанре соцреализма: а почему автор, осветив в своей книге то, это, пятое-десятое, не осветил и не показал своего отношения к тому, к сему, к восьмому-девятому? А в нашем контексте – как это автор, описывая и давая оценку массе событий, произошедших в Израиле и вокруг него за последние десятилетия, как-то ухитрился даже – не упомянуть о самом, возможно, судьбоносном решении Израиля – создании палестинского государства? Сорок пять лет просуществовал консенсус в израильском обществе: создание палестинского государства – это смертельная угроза для существования Израиля, и вдруг, проснувшись одним прекрасным (или не таким уж прекрасным) утром 1993 года, мы узнали, что все переменилось…).
И поистине жаль, что автор книги ни словом не упомянул в ней об этой перемене…
Автор – о себе
Родился в эвакуации в Куйбышеве (ныне Самара) 13 ноября 1942 года (за неделю до начала известной Сталинградской битвы). Из той жизни почти ничего не помню — помню только, как в два года ел плиточный шоколад, полученный по ленд-лизу. (Полагаю, что Советский Союз не вернул его американцам вследствие его полной амортизации). В 1945 году родители привезли меня в Киев, где я периодически ходил в детский садик (когда не болел). В 1949 году мама повела меня поступать в школу, куда меня не хотели принимать из-за моего еврейского происхождения (ну и, кроме того мама пропустила запись). Мама все же настаивала, чтобы меня туда приняли, особенно подчеркивая то, что я к тому времени уже выучил таблицу умножения. Директор школы (не еврейка) специально задала мне сложный вопрос: сколько будет трижды семь, и я ей почти правильно ответил — 28. После этого она записала меня в школу, и я убедился, что и среди антисемитов иногда попадаются хорошие люди.
Учился в школе я хорошо, домашние задания делал в школе на уроках, не доводя дело до загрузки личного времени — общественным. А личное время до четвертого класса я загружал чтением книжек классиков французской и русской литературы — Ги де Мопассана, Эмиля Золя и Льва Николаевича Толстого . Хотя мне там многое было непонятного, например — почему героиня романа Мопассана перепугалась, когда «волосатая нога ее мужа скользнула по ее гладкой ноге» — они ведь были тогда уже мужем и женой! (Эту книжку я предпочитал не показывать родителям…). Особенно непонятным мне был роман Эмиля Золя «Нана», хотя и в других его романах из серии «Макар-Ругоны» (которую я прочел всю — тоже не все было ясно… (Как и первые пятнадцать страниц толстой книги Л.Н.Толстого, написанные вообще не по-русски).
День, когда умер И.В.Сталин, запомнился мне навсегда. Мама сшила мне в школу красно-черную нарукавную повязку, и я должен был стоять у бюстика покойного вождя, отдавая ему последний (для него) салют. Больше никакой массовой истерии в школе я не заметил — атмосфера была сугубо деловая…
Седьмой класс я закончил хорошо — на все пятерки. Но мои родители, понимая обстановку в бывшем Советском Союзе, и то, что не все антисемиты — такие хорошие, как директор моей школы (хотя, как я уже отмечал, состояли в компартии), не дали мне закончить школу, а направили учиться в техникум, который я с отличием и окончил.
Поступив не без труда на вечернее отделение Киевского политехнического института, я проучился там три семестра, после чего был отловлен Советской армией, в которой и прослужил три года, помогая ей правильно направлять ракеты с термоядерными боеголовками на Германию и Англию… После возвращения домой я продолжал учиться в институте, (нерегулярно посещая занятия и уделяя, выкроенное таким образом время — работе в проектном институте и общению с девочками и друзьями (на одной из этих девочек я и женился 13 августа 1968 года — в день вступления советских войск в Чехословакию (вступления, которое я очень не одобрял). Институт я благополучно окончил в 1970 году и диплом дал мне ( как и другим советским инженерам) право в Израиле стать обладателем второй научной степени (мастер).
Будучи где-то с пятнадцати лет активным, хотя и латентным антисоветчиком, я, как только мне стало известно, что выезд из Советского Союза стал возможен для лиц еврейской национальности, попросил вызов в Израиль, который, после некоторых сложностей с Советской властью, и был мною получен. И 21-го января 1972 года я, в сопровождении жены и двухсполовинолетнего сына, оставил пределы своей неисторической родины, а 23-го января прибыл в Израиль.
Будучи по специальности инженером-механиком, проработал семь лет как «эзрах овед Цахал» (гражданский работник армии) в «Мифкедет хель а кешер и электроника» (Управление войск связи и электроники), потом еще девять лет как инженер-конструктор в «Таасия авирит ле-Исраэль» ( Израильская авиационная промышленность), а потом снова 11 лет в армии (только уже в «Мифкедет хель химуш» (Управление вооружений) на должности исследователя (researcher}.
В свободное от работы время я непрофессионально играл в настольный теннис, путешествовал по миру и изредка писал рецензии на прочитанные книжки. (Мне кажется, что я одним из первых познакомил читателей журнала «22» с Виктором Суворовым, напечатав там в 1987 году разгромную рецензию на его первый роман «Аквариум»).
В 2000 году я вышел на заслуженную (раннюю) пенсию, на которой нахожусь по сей день. У меня трое детей — сын, привезенный из СССР, и две дочки, рожденные уже в Израиле и четверо внуков/внучек. Живу в Кирьят-Оно.
В «МЗ» публикуюсь впервые
Записки дилетантаДавид Маркиш, Ор-ИегудаРечь здесь пойдёт не столько об инженере Иосифе Заславском – дилетанте в области литературной критики, сочинившем рецензию на книгу бывшего руководителя Бюро по связям с восточноевропейским еврейством «Натив» Яаковом Кедми, сколько о дилетантах как таковых и о дилетантизме – явлении, достаточно широко распространённом и приносящем, на мой взгляд, немалый вред всякому организованному и разумному обществу. С дилетанта ведь и взятки гладки – ясно, что в своих рассуждениях, предположениях и гипотезах он не обладает доскональным знанием предмета и профессиональным подходом к обсуждаемой теме. Не обладает, но зато утверждает, случается, полную нелепицу с завидной уверенностью в своей правоте. И праздная публика, охочая до сказок и побасенок, с аппетитом жуёт траву вымысла. Так уж устроена публика: она благосклонно выслушивает выдумки и покорно подставляет уши, давая навешивать на них лапшу. Дилетанты, как правило, обладают недюжинной энергией и пробивной силой. Засучив рукава, чем только они ни засоряют мозги людям и ни замусоривают пространство! Я знавал одного ихтиолога, начитанного человека, который уверял с пеною у рта, что вся история человечества – это картина, увиденная нами в кривом зеркале, что пастух Давид, будущий царь, уложил камнем великана Голиафа в начале восьмого тысячелетия до Новой эры, что монгольское нашествие на Русь — выдумка деда Баяна с его гуслями, что физик Тесла был инопланетянин и сшиб Тунгусский метеорит силою электрического разряда. Рыбий мир, изученный моим знакомцем вдоль и поперёк, к экстравагантным умозаключениям ихтиолога не имел ни малейшего касательства – он блуждал в иных сферах, о которых был наслышан краем уха, но своё суждение имел. И широко его излагал. И находил благодарных и преданных слушателей. Дилетант со снисходительной улыбкой может утверждать и доказывать, что Земля имеет кубическую форму, а дважды два – не четыре, а семь. А наш дилетант в своей во многом удивительной рецензии уверяет, что государство Израиль, а конкретнее — Бюро по связям «Натив» — придерживало вызовы советским евреям, и в 1984 году в течение шести месяцев вообще их не присылало. Откуда же стал известен этот вопиющий факт? Тут впору сослаться на агентство «ОБС» («Одна Бабушка Сказала»). В недоброй памяти СССР с получением вызовов из Израиля действительно возникали проблемы: КГБ, отслеживавший еврейское движение, манипулировал доставкой вызовов по почте по своему разумению и в соответствии со своими разработками. Кому-то вызовы доходили, а кому-то – нет. Зная о таком положении вещей, «Натив», естественно, располагал иными средствами доставки вызовов – не только по почте. Но эти средства были локальными, ограниченными. Об альтернативном способе доставки вызовов адресатам отлично знали те, кто был причастен к еврейскому движению в СССР. Яаков Кедми излагает в своей книге «Безнадёжные войны» факты, подлинность каждого из которых надёжно обеспечена документами. Дилетанты же ищут в фундаментальном труде Кедми, проливающем свет на самый ответственный, судьбоносный период нашей жизни – время борьбы за обретение Отчизны, за возвращение на историческую родину нашего народа – «интерес» и детективную увлекательность. «Интересно» ли дилетанту читать эту книжку – вопрос десятый: всё равно у такого сорта читателей ещё до того, как они откроют первую страницу, уже есть точка зрения на предмет, знатоками которого они себя считают, являясь, в лучшем случае, свидетелями происходившего. А происходило вот что: год за годом, десятилетие за десятилетием велась кампания, которую принято называть «Борьба за выезд советских евреев в Государство Израиль». Эта кампания велась под лозунгом «Фараон, отпусти мой народ!», в неё были вовлечены мощные политические силы многих стран мира. В Израиле ответственным за её проведение был «Натив» – секретная служба, созданная национальным героем Шаулем Авигуром, на смену которому пришёл умнейший и хитрейший Нехемия Леванон, затем – Давид Бартов, потом Яаков Кедми. Развал Советского Союза положил конец преследованию евреев, желавших выехать в Израиль на ПМЖ по причине объединения семей или по любой другой причине. Схватку КГБ-«Натив» выиграли израильтяне. Неудивительно, что далеко не все обстоятельства этой схватки стали достоянием гласности: кое-что осталось за рамками книги Кедми. Но мотивированные рецензии пишутся на то, что вошло в книгу, а не на то, что в неё не вошло. В своей «рецензии» дилетант Иосиф Заславский журит профессионала Яакова Кедми за то, что он не коснулся в своей книге тех или иных нюансов нашей политической жизни, например, палестинской проблемы. Хотелось бы напомнить Иосифу Заславскому, что «Безнадёжные войны» — не учебник новейшей израильской истории, тема этой книги иная, она не имеет ни малейшего отношения к возникновению Палестинской автономии. Наибольшее изумление вызывают рассуждения дилетанта о войне, военных действиях, принимаемых старшими офицерами решениях. И, конечно же, о руководителях разведки и структуре разведслужб – ведь это такая «сладкая», увлекательная для дилетантской болтовни тема! Количество ошибок в «рецензии» просто ставит в тупик – ведь автор, надо думать, читал открытые материалы на этот счёт: газеты, журналы, мемуары участников событий. Являясь профаном в военном деле, автор вольно жонглирует слухами, именами, жареными фактами. Он уверен в своей правоте и непогрешимости своих знаний – и это главное… «Рецензия» предлагает читающему обществу целый веер «разоблачений» и более чем сомнительных толкований, связанных с книгой Яакова Кедми о его Службе, высшая цель которой — Великая алия из России. В своей книге Кедми занимает позицию командира из высшего звена власти, отстаивающего интересы Еврейского государства. А дилетант Заславский, коллекционирующий якобы факты, но не умеющий их анализировать, выглядит как привередливый ворчун, жаждущий поделиться с публикой своими размытыми взглядами, не имеющими ничего общего с реальной действительностью. Поэтому вступать с ним в дискуссию столь же бесполезно, как обсуждать с «пикейными жилетами» насущную проблему: стоит ли засунуть палец в рот Чемберлену или не стоит? 6 апреля 2013 |
|
Ссылка на источник: Вернуться на главную Распечатать |
Комментарии (1)
Гость | 06.04.2013 11:29 |
Давид! Вы хороший писатель. У Вас достаточно зоркий глаз. Но читая эти заметки — невольно приходишь к выводу, что Вы такой же восторженный дилетант (diletto — удовольствие), как и совершенно справедливо критикуемый Вами Иосиф Заславский. Алия 70-х — лирики, свято убежденные в Израиле как высшей ценности. Алия 90-х — циники, считающие, что человек приоритетнее государства. Потому, что мы видели распад государства, а вы нет. Яков Кедми — умнейший человек. Он персоналист, как и коренные израильтяне, как любой человек свободного мира. Рассказывает Яков много всякого. И люди умеют различать, где реальность очевидца, а где и конъюнктура, в том числе и фигуры умолчания. Меньше б иногда Яков говорил — было бы лучше. Потому, что люди жизнь постигают на собственной шкуре, и этот опыт — превыше всего. Яков Кедми не может отвечать за все пертурбации в государстве Израиль. Он всего лишь герой, переправивший из развалившегося СССР миллион людей в кратчайший срок и со всем необходимым скарбом. Какие были при этом действа официального и неофициального толка — можно лишь догадываться. Но это не важно. Мы видели, что в этом процессе были задействованы умные, толковые, инициативные, моторные люди и что операция была проделана профессионально, блестяще. Думается, прецедентов этому в мире не было. Израиль, с его обычной болтовней, бардаком, хуцпатным эгоцентризмом, — в лице ведомства Якова Кедми и отчасти Сохнута — получил бонус со стороны алии 90-х. А дальше — все как дальше. Людям оказали уважение, и они поняли, что дальше все зависит от них самих. Было много разного — и хорошего, и плохого, и смешного, и трагического. Сменилась череда эпох и политиков. Страна сегодня совсем другая. И мы уж не те. Но мы были и остались свободными людьми. И считаем, что не место красит человека, а человек место (Мария Миронова издевательски говорила по этому поводу, что не волосы красят женщину, а женщина красит волосы!). Яков Кедми задал по отношению к нам хороший тон, и это помогло нам стать нормальными израильтянами. Все ведь зависит от того, как настроить волну. Такие настройщики были и среди семидесятников, и они нам тоже очень помогли в становлении и самоосознании. А были и остались среди ватиков (хорошо известна саркастическая формула «ватик с человеческим лицом»!) люди закомплексованные. Эгоцентрики. Они замкнулись в ощущении своей избранности, исключительности, заслуженности и понимании еврейских проблем от времен Адама и Евы. Вы их почему-то зовете дилетантами. Но если это и дилетто — то сугубо мазохистское. |
Ответ на так называемую рецензиюЯков Кедми, Азор
Господин Иосиф Заславский написал так называемую рецензию на мою книгу «Безнадёжные войны». Но написанное им – это, скорее, изложение его взглядов и суждений на отдельные моменты, отражённые и не отражённые в книге, чем рецензия. Впрочем, это его дело, что считать рецензиями и как их писать. Но отдельные моменты в его публикации не позволяют мне не отреагировать на написанное им. Я не помню моих встреч с господином Заславским. Что касается телефонного разговора по поводу отправки вызова через Посольство Нидерландов, то только небольшое количество вызовов мы посылали через посольство. В том числе, и по просьбе самих голландцев: они же не почта. Вызовы через посольство шли, в основном, отказникам, активистам — и в особых случаях. Не было никаких оснований для того, чтобы посылать вызов по его просьбе через посольство. Тем более, что родственники просивших уехали в Канаду. Но утверждения г-на Заславского о том, что Израиль не высылал или задерживал вызовы, просто наглая ложь. Никогда подобного не было, и мы посылали вызовы почтой в ответ на все просьбы. Поэтому и не написано в книге то, чего никогда не было. Но господин Заславский всё знает! Ему стало известно! Что же касается создания перевалочного пункта в Румынии, то это описано в книге подробно — на 223-224-й страницах. И только в воспалённом воображении рецензента выдумана связь между отправкой вызовов и открытием перевалочного пункта в Румынии. Замечание об уголовной коннотации в связи с цензурой и перлюстрацией писем, говорит о незнании и непонимании г-ном Заславским израильских законов и о том, что в лучшем случае он просто невнимательно прочитал написанное. Цензура и все наши действия в этой области осущетвлялись строго в рамках закона. Кого я напоминал господину Заславскому на прослушанной им в моём присутствии лекции — это результат только его фантазии и ассоциаций, и никакого отношения к книге не имеет. Его суждения о том, что в Израиле чиновники более чувствительны к жалобам на них и жалобы в Израиле на чиновников более эффективны, чем в СССР в своё время, не соответствуют фактам. Опыт десятков тысяч новоприбывших из СССР этому подтверждение. Но особенно трогательны суждения господина Заславского о вещах, о которых он имеет весьма ограниченное представление и понимание. Это касается и решения СССР о разрыве дипломатических отношений с Израилем после ввода израильской армии на Голанские высоты. Хотя бы с документами и протоколами познакомился. Да и факт того, что тогда же был прекращён выезд в Израиль даже тем, у кого на руках были разрешения на выезд, вероятно, не известен господину Заславскому. Возобновление приёма документов на выезд в Израиль произошло только через год с небольшим после разрыва отношений, и об этом тоже написано в книге. Ещё более удивительны попытки дискутировать по военным вопросам, в которых, судя по высказываниям, рецензент абсолютно не разбирается — вплоть до элементарных понятий. «Мифкедет хель модиин» была создана намного позже, чем разведуправление АМАН. И это не одно и то же. Йоэль Бен-Порат был не скромным капитаном (Заславский перепутал его с Симантовым, капитаном разведотдела Южного округа). Бен-Порат был полковником и начальником Отдела сбора информации Разведуправления (АМАНа). Я был с ним хорошо знаком, слушал его лекции, читал его книги и много раз мы беседовали на эти темы. Из текста ясно, что господин Заславский незнаком ни с материалом, ни с документами того периода и пытается всё подогнать под свою упрощённую политическую схему. Я же под политические схемы не подлаживаюсь и не подгоняю под них свои выводы. И еще – о незнании фактов. Цви Замир до назначения директором Мосада был генералом и отношение к нему в армии не было, как написал Заславский, как к «сутулому человечку в штатском». Приведённая Заславским его интерпретация заседания правительства перед началом войны не имеет ничего общего с протоколами этих заседаний и обсуждений. Не говоря уже о фальшивой теории конспирации о Киссинджере как инициаторе войны Судного дня, которую пытается протащить господин рецензент. Но основного из написанного в книге, господин Заславский, не понял: неудачи армии в войне Судного дня были не из-за ошибочных оценок Разведуправления. И не из-за якобы неожиданного нападения врага. И на Севере и на Юге все войска были развёрнуты и укомплектованы в соответствии с оперативными планами, даже больше. Но и планы, и тактика первых дней оказались несостоятельными. И это довольно чётко и ясно описано в книге. Да и в сотнях и тысячах опубликованных документах. Попытки экскурса в историю израильской армии с подачи Ури Мильштейна не имеют никакого отношения к моей книге. Кстати, и тут господин Заславскийн наводит тень на плетень не совсем порядочными методами. Офицерам в звании подполковника, которые хотят продолжать службу и в которых армия заинтересована, имеют возможность получить высшее образование — в то время в университетах, как правило, по гуманитарным специальностям. Те же, кто получили высшее образования раньше, получают возможность на обучение и на вторую степень. Э. Барак окончил физмат Тель-Авивского университета. А вторую степень делал в университете Беркли, США, по системному анализу. И не он один. Узи Даян тоже, намного позже, пошёл по тому же пути. Это не связано с прохождением курсов и обучением в военных учебных заведениях и академиях других государств. И это не в ожидании вакансий, а для повышения уровня подготовки офицеров. Что же касается очарования молодого офицера Бараком, то достаточно непредвзято прочесть, что я видел во время боёв, находясь плечом к плечу с Бараком, и что привело меня к тем оценкам его боевых качеств, которые я и привёл в книге. В бою, перед лицом смерти, люди познаются лучше всего. А не по книжкам и политическим предпочтениям и симпатиям. И поэтому гнусно и противно нелепое, предвзятое предположение, что Барака интересовала статистика подбитых у него в батальоне танков. Полная и грязная чушь абсолютно не понимающего ничего в боях и в военных делах человека. Да и какая связь между пятью подбитыми танками за четыре дня до этого? Не знаю, о каких участниках боя на Китайской ферме говорит господин Заславский, но у тех, кого я знаю по этому бою, не было претензий к Бараку за тот бой. Скорее, наоборот. Кстати, задачу, поставленную нашему батальону перед этим боем — спасти и вывести десантников с поля боя, мы выполнили, вопреки утверждению г-на Заславского. В отношении якобы задачи батальону десантников, позорно запутавшемуся в бою на Китайской ферме, — вероятно, рецензент сам в тайне готовил высадку этого батальона на египетской территории. Поскольку ни Генштабу армии и ни Южному округу о таких оперативных планах не было известно. Но вполне вероятно, что, как и большинство боевых подразделений 143-й и все боевые подразделения 162-й дивизий, на каком-то этапе этот батальон мог оказаться на западном берегу канала. И утверждение Заславского о якобы просьбе Барака к М. Ципори назначить его командиром полка — полная чушь. Ципори предложил Бараку сформировать и возглавить отдельный танковый батальон с элементами спецназа для особых операций командования Южного фронта. Э. Барак прошёл подготовку танкиста и офицера танковых войск, включая командование танковой ротой, еще до того, как был назначен командиром спецназа Генштаба (в которой я и служил в первый раз под его командованием). Такова была тогда практика всех офицеров, от майора и подполковника, не бывших танкистами и предназначенных для командования батальонами и выше. Спецназ Генштаба в то время, был подразделением на уровне чуть больше батальона. Кстати, Ципори был тогда заместителем командующего танковыми войсками, а командующим был Брен (он же командовал и 162-й танковой дивизией). Судя по тексту написанного, господин Заславский имеет слабое представление об армии Израиля, пользуясь, не понимая, утверждениями других. Курс ПУМ, Пикуд и Мате (командования и штаба) — это не колледж национальной безопасности. Это разные учебные заведения. И у них разное начальство. Примерно, как в России между Академией им. Фрунзе и Академией Генштаба. Разного порядка и калибра. И Лапидот, и Бен-Ханан не имели отношения к ПУМу. Мне ничего не известно об удалении так много цитируемого господином Заславским и довольно спорного Ури Мильштейна. Ури Мильштейн не был в колледже национальной безопасности Генштаба Армии обороны Израиля. Ни в каком качестве. Что касается Мильштейна и ПУМа, то это мне не известно и не имеет никакого отношения ни к моей книге, ни к теме обсуждения — при всём преклонении и слепом почитании господином Заславским каждого слова Ури Мильштейна, как следует из написанного им же. Но ещё более мерзко и непотребно отношение г-на Заславского к написанному об Аркадии Тиморе. Если ему непонятно, почему я уделил ему столько внимания, то я оставляю это на его совести и способности понимать прочитанное. Но кто и что дало ему право презрительно писать о якобы фантазиях Тимора о его военном прошлом в Советской армии? Аркадий Тимор окончил танковое училище, был офицером-танкистом, командиром взвода до 22 июня 1941 года. И провоевал танкистом всю войну, дойдя до Берлина командиром танкового батальона. Так что это вполне естественно — дойти до подполковника и командира батальона за все годы войны, если выжил. И тут нет места ни глумлению или издёвке. Кроме нетактичных и циничных высказываний по отношению к Аркадию Тимору господин Заславский не привёл ни одного факта в опровержение написанного в книге. Кстати, А.Тимор принимал участие и в проектировке комплектующих и танка «Меркава», и тяжёлых бронетранспортёров. О прошлом Аркадия Тимора, в том числе и о передаче им в Израиль в 1948 году документации танков и методов обучения танкистов (а не мифического завода, по утверждению Заславского) я знал — и не только от него. В 1948 году Тимор встречался с Шаулем Авигуром, тогдашним главой «Мосада ле-алия Бет», переходя в американскую зону и рискуя жизнью. Шауль был директором Натива с 1953 и до 1969 года. Я его знал — и об этих встречах тоже. И в книге это тоже описано. По поводу упрёка о том, что я предпочитал брать в Натив выходцев из армии, то и тут господин Заславский мухлюет, показывая и своё непонимание и свою предвзятость. В 80-е годы было довольно мало молодых выходцев из СССР с навыками работы и пониманием Израиля, со знанием и иврита, и русского, с опытом работы с информацией, с требованиями дисциплины и организованной систематической работы в рамках спецслужбы, с особой спецификой Натива и подобных организаций. Естественно, офицеры ЦАХАЛа наиболее подходили для подобной службы. А это была служба, а не просто работа. И не из-за их мнимой способности не спорить с начальством. Только абсолютно не знающий ни армии, ни Натива и подобных организаций может пороть такую чушь. Я не знаю, где ещё так много споров с начальством и открытых разговоров и дискуссий, как в армии и в наших спецслужбах. Ни в одной гражданской организации нет ничего подобного. И почему-то господин Заславский не запомнил в книге такого факта, что некоторые из этих офицеров до их приезда в Страну были активистами борьбы за выезд в Израиль. Ну, а набор рассуждений о выезде евреев и о политике СССР – полнейшая глупость. Вдруг решил господин Заславский, что именно в 1979 году была обговорена с американцами квота на выезд в 50.000 человек. В связи с поправкой Джексона-Вэника от 1973-74 годов? А на 1980? Или на 1978? Господин Заславский не знает и не хочет знать, что правила приёма документов были изменены в 1979 году. Он упрямо повторяет безграмотную чушь о связи с Афганистаном в решении ограничить выезд. Закрывая глаза на то, что ограничения начали вводить с 1-го апреля 1979 года, а вторжение в Афганистан началось только в декабре 1979-го. В результате событий, происшедших в Афганистане с июля по ноябрь 1979 года. Ну, к чему факты, когда есть идея? Всё это подробно и чётко описано в моей книге. Но, видимо, не только у выпускников израильских школ есть проблема с пониманием прочитанного. Я писал книгу не о себе. А только о тех событиях, в которых принимал участие или был их свидетелем. И только тех из них, которые имели и имеют значение. Я не принимал участие в принятии поправки Джексона-Вэника и поэтому написал о ней только в связи с контекстом. Не собирался описывать свои взгляды на все проблемы Израиля. Не об этом книга. Поэтому и не писал о палестинской проблеме или о палестинском государстве. Как и о многом другом. Книга и без того слишком тяжела и насыщенна, 560 страниц. Но обращает на себя внимание неуклюжая и неумелая попытка господина Заславского посеять недоверие к моим оценкам тех или иных политических деятелей Израиля. Оценкам, которые, вероятно, не очень удобны господину Заславскому и его политическим предпочтениям. Поэтому он и пытался, подтасовывая факты, голословными, без подтверждения, заключениями или просто неправдой и типичными примитивными пропагандистскими трюками создать подобное впечатление. И ещё одно. Упоминание о селекции, однозначно понимаемой в Израиле, — это не только непорядочно в изложении фактов. Это элементарная подлость, когда спекулируют на подобных понятиях. Как это, к сожалению, встречается у некоторых пропагандистов. Особенно типа господина Заславского. 05.04.2013 Коротко об авторе Яков Кедми (Яков Иосифович Казаков) родился в 1947 году в Москве. По окончании школы поступил в Московский институт инженеров транспорта. Около двух лет пытался выехать из СССР в Израиль, в связи с чем прервал учебу в вузе. В этот же период начал самостоятельное изучение иврита. В 1968 году обратился в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой лишить советского гражданства. Его прошение было удовлетворено в следующем году, после чего Яков репатриировался в Израиль. Продолжил учебу в хайфском Технионе (на химфаке), а затем в Тель-авивском университете. Помимо этого закончил Колледж национальной безопасности («Михлала ле-битахон леуми» — одно из наиболее престижных высших учебных заведений страны, выпускники которого, как правило, пополняют ряды спецслужб и высшего командного состава ЦАХАЛа). Служил в танковых войсках израильской армии, принимал участие в Войне Судного дня 1973 года. Некоторое время работал в Сохнуте, в частности являлся представителем агентства в Вене. Помимо этого занимал одну из руководящих должностей в «русском отделе» МИДа. В 1978 году по рекомендации тогдашнего премьер-министра М. Бегина попал на службу в «Натив». В период 1988-1990 гг. являлся сотрудником консульской группы израильского МИДа при посольстве Нидерландов в Москве. В 1992 году преемник М. Бегина — лидер партии «Ликуд» и глава правительства И. Шамир — назначил Кедми на должность начальника «Натива», которую Кедми занимал до своей отставки в 1999 году. По данным израильского журналиста Михаила Фалькова, Яков Кедми совместно с высшими офицерами армейской разведки АМАН и внешней разведслужбы «Мосад» занимался военным сотрудничеством Ирана и России. Выдвинул предложение задействовать еврейское лобби в Москве для оказания давления на российские предприятия и фирмы, сотрудничающие с Тегераном. Однако Б.Нетаниягу отклонил предложение Кедми, поручив осуществление любых контактов с российской стороной по этому вопросу Н. Щаранскому. Яков Кедми поддерживал тесные контакты со многими видными политиками Израиля, в том числе и со всеми главами правительств начиная с конца 70-х годов. Наиболее близкие отношения имел с некоторыми лидерами правого лагеря, особенно с М.Бегином (1977-83) и И.Шамиром (1986-92). Лично знаком с большинством русскоязычных политиков Израиля. До настоящего времени пользуется влиянием и авторитетом в среде выходцев из бывшего СССР. Располагает обширными связями в России и странах СНГ. Поддерживает отношения со многими представителями деловой элиты, а также с некоторыми политиками и сотрудниками силовых ведомств Российской Федерации. Живет в Азоре, под Холоном. В «МЗ» публикуется впервые. |
Количество обращений к статье — 385 |
Ссылка на источник: Вернуться на главную Распечатать |
Комментарии (9)
Виктор | 06.04.2013 08:56 |
Мне кажется,что г-н Кедми не ответил,конкретно,на замечания/не рецензию/ Иосифа Заславского.Поосто давит,грубо говоря,хотя,Иосиф не написал ничего плохого ни о книге,ни об авторе.Но,не понравилось,видимо,г-ну Кедми. |
Гость | 06.04.2013 07:48 |
> Гость Дан, Хайфа | 05.04.2013 18:49 «Свидетельствую, что за весь 1990 год…» насколько я помню, выдача израильских виз была прекращена весной 1990 и была возоблена в конце лета того же года. может быть, в начале осени. имхо, не важно что произшло тогда «технически» (визы не были выданы, не были отправлены и тп), важно (кому?) что это было. и при этом не было «случайно». почему и зачем это было сделано — другой вопрос. |
Гость | 05.04.2013 22:31 |
«Пасук» — предложение, стих из Священного писания, т.е. Торы. Это первый элемент понимания прочитанного, к чему небезосновательно призывает Яков Кедми. Второй элемент — насчет «вранья» комментаторов и критика. Кедми объяснил, что Голландское посольство не выполняло функцию Израильского почтового ведомства.(Потому и соотношение корреспонденции 10:1 — вполне объяснимо). Третий аргумент «вранья» — вообще лишен смысла. Кедми — человек четкий. Это хорошо знают читатели и радиослушатели. Но и игровой но мы знаем, что это вполне допустимо. Особенно если речь идет о причинах переброски людей из одной части света в другую. Важен и стиль действия, и конечный результат. Разуйте глаза и посмотрите, сколь притягательной стала за 20 лет наша страна. Здесь истинностные процедуры излишни. |
Гость | 05.04.2013 20:58 |
Дан, Хайфа, Вот те на — а Кедми утверждает, что через Нидерландское посольство вызовы шли «отказникам, активистам — и в особых случаях». Один из вас двоих явно сочиняет. Кто? Ясное дело, не вы: вы лично отправляли вызовы. Ясное дело, не Кедми — он работал в системе, он ее знает лучше вас. Тогда кто, какой «пасук»? |
Гость | 05.04.2013 20:36 |
Не хочу писать ничего личного и лишнего ни об СССР, ни об Израиле. Хочу только рассказать, сто видел собственными глазами. То, как четко, без сучка, без задоринки прошла наша доставка весной 1991 года в Израиль и прием в Бен Гурионе — было фактором поразительным. Такого больше никогда в Израиле не было. Это было знаком высочайшего профессионализма. Хотя я не обделен в Израиле, и уж 22 года имею дело с разнообразными профессионалами высокой квалификации. Яков Кедми и в Израиле пользуется среди еврейских интеллигентов из СССР заслуженным уважением как замечательный аналитик, грамотный историк и человек дела, которому алия 90-х обязана многим. Мы знаем, о чем говорим. Потому, что бежать пришлось еще в 1941-м. Яков и его коллеги и сподвижники из Натива и Сохнута вывезли из районов конфликтов никому не нужных еврейских одиноких стариков и беспризорных детей. Алия 90-х всегда будет помнить об этом. Труд этот неблагодареый — его не видят амбициозные обыватели, а завистливые ревнивые бюрократы спасителей людей нередко задвигали куда подальше. Это у нас делать умеют. Но мы знаем: много званых — мало избранных. Вы человек редкого, ясного ума. Спасибо, Яков. Ад меа вэ эсрим! |
Иосиф Заславский, Кирьят Оно | 05.04.2013 20:21 |
Это, наверное — последнее дело для автора текста (в данном случае для меня)-писать отзыв на отзыв на его отзыв. Получается что-то вроде вроде математических игр с возведения текстов в степень. И я, естественно, не собирался дискуссировать по поводу качества моих «мыслей вслух» с участниками, отозвавшимися на мою статью. Но так как автор приведенного «ответа» — Яша Казаков, лицо заинтересованное лично — я решил все же ответить. Оставляя в стороне разухабистый стиль «ответа», который иногда приобретает площадный (базарный?) характер, я попытаюсь оставаться в рамках общепринятой лексики. Историю о неотсылке Нативом вызовов евреям Советского Союза — рассказал будущим консулам в страны СНГ в 1996-ом году бывший начальник Якова Кедми — Давид Бартов… И свидетелями этого были я и другие «студенты» курса Натива — 10 человек. И если у Яши имеется такое желание — я готов пройти вместе с ним проверку на полиграфе… И в заключении — лично для него.(Остальные могут не читать). Есть хорошая русская пословица — единыжды совравши-кто тебе поверит? |
Иосиф | 05.04.2013 19:05 |
Уважаемый Яков! Вы ответили ясно и достоверно на неубедительную рецензию г-на Заславского. Не огорчайтесь и не удивляйтесь! Вашему оппоненту слегка завидно и просто скучно, в 58 лет он вышел на «досрочную» пенсию и теперь просто хочет напомнить миру о себе… |
Гость Дан, Хайфа | 05.04.2013 18:49 |
«Но утверждения г-на Заславского о том, что Израиль не высылал или задерживал вызовы, просто наглая ложь. Никогда подобного не было, и мы посылали вызовы почтой в ответ на все просьбы». Позволю себе усомниться относительно этого «пасука». Свидетельствую, что за весь 1990 год и половину следующего успел сделать запросы на вызов через нидерландское посольство не менее 10 раз, и,наконец получил его в середине 1991 года, успешно покинув СССР в день 19 августа 1991 года — день путча ГКЧП с благополучным прибытием в Израиль 20 августа того же года |
НГ | 05.04.2013 17:43 |
Уважаемый Яков! Вы молодец, сразу написали в «МЗ». Хорошо, что разъяснили. Сейчас, читая статью Иосифа Заславского и Ваш на нее отклик, можно сопоставить и многое понять точнее. И очень хочется прочесть (хоть это и непросто, подозреваю, с багажом знаний обычного человека, и все же прелюбопытнейше, Иосиф заразил, Вы заразили своими публикациями) Вашу книгу. Однако я уверена, что Иосиф Заславский не имел в виду ничего «мерзкого и непотребного», когда решил высказать свои «мысли вслух» (именно это, а не дать рецензию на Вашу книгу, что он и обозначил в самом начале статьи). И, хотя мне тоже показались некоторые его высказывания несколько самонадеянными, — сам он едва ли исключал возможность того, что в некоторых вопросах дилетант. И так и есть. Тем более разве можно сравнить Ваш потрясающий военный, специально-тактический и внешнеполитический опыт, знание дела, знание главных политических и не только политических персон Израиля с опытом многих и многих. Спасибо Вам за отклик. И оставайтесь с «МЗ», уважаемый Яков! Однако я хочу высказать главному редактору «МЗ» Леониду Школьнику глубочайшее уважение и восхищение его редакторским талантом и чутьем, его личным участием к темам, поднимаемым на страницах его издания, его пытливостью в вопросе истории Израиля. Ведь это несомненная удача Леонида Школьника — раскрыть тему сразу в нескольких ракурсах, с разной степенью глубины, дать материал об уникальной книге, уникальнейшего автора, по сути героя Израиля, и через день — получить от него, Якова Кедми, статью в ответ. Собственно, статья Иосифа Заславского, размещенная на страницах «МЗ» Леонидом Школьником, да еще на виду, в «Эксклюзиве», и помогла «выудить» на аудиенцию в «МЗ» такого человека, как Яков Кедми. Мыслима ли удача? Шалом, Яков! Шалом, Шалом, Шалом! |
Главный редактор сайта до 2021 года.
На данный момент по личным обстоятельствам не может поддерживать информационную связь с читателями сайта.
🙂 Г- Заславский! И это все-за не отправленный Вам вызов?
В книге Якова Кедми «Безнадёжные войны» на странице 6 написано: «Любaя другaя aльтернaтивa подрaзумевaлa компромиссы и сaмообмaн.»
«Другая альтернатива» — это:
1. Выражаясь по латыни — тавтология
2. Выражаясь по-гречески — плеоназм
3. Выражаясь по-русски — масляное масло.
Латинское «альтернатус» означает «другой», а вовсе не «этот или другой».
Правильно было бы написать: «Любая альтернатива подразумевала компромиссы и самообман.
Семён Ешурин (Ашкелон)
Книгу Якова Кэдми «Безнадёжные войны» прочитал с большим интересом. Об очень многих эпизодах, связанных с алиёй 90-х, узнал впервые. Прояснилось как все это стало возможно и как было организовано.
Прожив более полувека за железным занавесом мы даже и не мечтали о репатриации. И когда появилась реальная возможность совершить алию — это воспринималось как чудо.
Если бы не такой печальный конец, воспоминания не менее одиозного попа Гапона — тоже умнейшего человека!, несомненно, составили бы столь же «интереснейшую книгу»!