Александр Баунов
Главный редактор Carnegie.ru
Московский Центр Карнеги
P +7 495 935 8904 | abaunov@carnegie.ru
Carnegie.ru | Twitter | Facebook | ВКонтакте
Завершился XIX съезд Компартии Китая.
Как говорили на советских собраниях с разбором личного дела:
отрывается от коллектива, ставит себя выше товарищей.
Именно это положение закрепил за Си Цзиньпином нынешний съезд.
Китайский режим становится более персоналистским, ну или возвращается в более привычное для себя состояние.
Делается это ради эффективности, прорыва завалов, прекращения конкуренции кланов и перезапуска роста.
Но у персоналистского режима, как мы с китайцами знаем, есть такие риски, которые перекрывают всякий рост.
Как далеко зайдет синьзинпинизация всей страны?
И почему она происходит?
Об этом пишет Александр Габуев:
«В современной КПК основой деления на группировки является сеть патрон-клиентских отношений и личной лояльности, сложившаяся вокруг какого-нибудь лидера. Какой-то функционер выдвигается на руководящие позиции и тянет за собой людей, с которыми работал раньше в той или иной провинции, или продвигает кадры из организации, которой он долгое время руководил. Протеже тянут за собой своих людей или стараются помогать их карьерам в других провинциях — и вот возникает аппаратная пирамида». В общем, битва пирамид.
Также Габуев разбирает новое политбюро, его постоянный комитет и прочие важные решения съезда. Си провел в семерку своих ближайших сподвижников, которые получили ключевые посты в китайской системе власти. Теперь он уже не первый среди равных и не CEO China Inc., а сильный император, который после двух слабоватых предшественников восстанавливает позиции своей красной династии. Главный вопрос в том, будут ли следующие пять лет посвящены еще большей консолидации режима или Си использует свою власть для проведения назревших реформ.
В России тем временем главная новость — это, видимо, все еще выдвижение Ксении Собчак на президентские выборы — 2018.
О том, зачем это нужной ей самой и Кремлю, рассуждает Константин Гаазе.
«Что можно считать относительно достоверным? Политическую инициативу проявила сама Собчак, а вовсе не Кириенко. Но Кириенко поддержал. <…> Стратегия предшественника Кириенко Вячеслава Володина предполагала линейное расширение этого консенсуса до границ политического тела российской нации: оппозиция могла физически остаться в России, но теряла право не только на представительство, но и на голос как таковой. Оказалось, что эта стратегия неприемлема вовсе не для российского “общества”, а для истеблишмента».
А Татьяна Становая все еще думает о новом поколении чиновников-технократов и их отношениям с элитами, и высказывает верную мысль о том, что большой неформальный политический вес может оказаться слабее суммы маленьких, безличных весов, спаянных бюрократическими цепочками, где ответственность за решения так обезличена и размыта, а участники так исполнительны и неамбициозны, что непонятно, куда этот вес приложить. Именно с таким бессилием к своему крайнему изумлению столкнулись олигархи 90-х в начале 2000-х, и, похоже, все чаще в таком же положении оказываются олигархи 2000-х из круга друзей Путина.
«Приход на ключевые посты тихих исполнителей, не обладающих собственными политическими ресурсами и опытом публичной деятельности, способен привести к тому, что вертикаль начнет демонстрировать признаки стойкости. Ответ на вопрос — кто был влиятельней как глава администрации президента: Сергей Иванов или Антон Вайно — не так однозначен. <…> Одна из ошибок несистемной элиты в том, что она по инерции разделяет в своем сознании Путина и формальное государство. Но если государство недооценивается с точки зрения его институциональной значимости для президента, конфликты неизбежны».
Еще на прошедших выходных все-таки состоялась Каталонская независимая республика. Вечером в пятницу, 27 октября сепаратистское большинство в парламенте Каталонии проголосовало за провозглашение реальной независимости. Буквально через час верхняя палата испанского парламента, Сенат впервые в истории ввел в действие 155-ю статью Конституции. Она означает переход мятежной автономии под ручное управление из Мадрида на неопределенный срок, ориентировочно на полгода. Хронику событий восстанавливает Петр Андрушевич. До минувших выходных, пишет Андрушевич, сторонники отделения чувствовали себя хозяевами Каталонии: уличные манифестации националистов много лет не имели конкурентов. Но из-за попытки отделения обычно молчаливое большинство из пассивного перешло в активное и поверило в свои силы. В Барселоне стало незазорно ходить по улице с испанским флагом, а на балконах люди вывесили испанские двухцветные штандарты.
Также на Carnegie.ru: Николай Петров о том, как страх трансформирует политическую элиту России,
Андрей Баклицкий о том, что ждет ядерное соглашение с Ираном после выхода из него США по настоянию Трампа, и
Максим Саморуков о результатах выборах в Чехии и о том, последует ли она теперь за Польшой и Венгрией. Полезного вам чтения и хорошей недели,
Александр Волк ( волонтер до 2021)
Хайфа
