Презентация книги «Памятники знаменитым евреям»

Дубинский И. М., Дубинский И. М. (младший).

Памятники знаменитым еврея

м: Справочник под ред.

И. С. Ряховской. – Франкфурт-на-Майне 2008. – 384 с., 582 ил.

Настоящая книга является первой попыткой сбора, обобщения и систематизации сведений об установленных в разных странах  мира памятниках и памятных знаках выдающимся представителям еврейского народа, которые внесли значительный вклад в мировую литературу, искусство, науку, общечеловеческую культуру в целом, оставили заметный след в истории современной цивилизации, политической и общественной жизни.

Книга снабжена иллюстрациями, именным указателем и указателем памятников по странам и городам.

Справочник рассчитан на читательскую аудиторию, интересующуюся историей, в частности – историей еврейского народа, а также достопримечательностями в различных странах мира.

Сборник подготовлен в рамках выполняемого «Обществом любителей истории памятников» проекта взаимообогащения культур.

————————————————————————————

ПРЕДИСЛОВИЕ

Перед нами – еще одна книга о «знаменитых евреях»? Да, конечно, но не «еще одна» – другая. В чем «инакость» этой книги? Во-первых, в оригинальности и объективности подхода. Составители не сами отбирали своих героев – это сделали народы, среди которых – и вместе с которыми – жили евреи. Кроме, разумеется, Государства Израиль, но памятники евреям, воздвигнутые там, составляют очень незначительную долю среди представленных в книге. Во-вторых, это книга не только о знаменитых евреях – она о предпочтениях человечества: кого и за что люди в разных странах считали достойным увековечения. Или, во всяком случае, хотели отметить – в камне, металле или других естественных или искусственных материалах. В-третьих, она о том, как люди отмечали «особость» своих выдающихся современников – традиционными мемориальными досками или барельефами, или, к примеру, тем – как в случае Теодора Адорно, – что пытались воспроизвести его кабинет. То есть место, где рождались его мысли (если, конечно, мысли рождаются в специально отведенном для этого месте).

Таким образом, эта книга о евреях, человечестве и монументальном искусстве (да простится мне искусствоведческое невежество, если я отнес памятники не к тому разделу изобразительных искусств).

Неизбежный вопрос, которым задаются и авторы этой книги: кого отнести к евреям? В самом деле, многие из персонажей книги были людьми совершенно ассимилированными, о своем еврействе особенно не размышляли, считали себя, например, «немцами Моисеева закона», а то и вовсе крестились. Авторы – и, на наш взгляд, в данном случае справедливо, – не стали в каждом случае выяснять, был ли тот или иной физик или лирик по своим воззрениям сионистом или коммунистом, ортодоксальным иудеем или атеистом. Сходный принцип лапидарно сформулировал Юрий Слезкин, обозначив героев своей известной книги «Еврейский век» как членов «традиционных еврейских общин (евреев по рождению, вере, названию, языку, занятиям, самоописанию и формальному статусу), а также их детей и внуков, кем бы они ни были по вере, названию, языку, занятиям, самоописанию и формальному статусу)».

Что бы они сами ни думали о своем еврействе, уйти от него – особенно в 20 веке – было невозможно. Дело не только в том, что по еврейской традиции рожденный евреем таковым и останется, какие бы метаморфозы в его самосознании и самоидентификации ни происходили. Еврея, как и короля, в числе прочего, делает окружение. И чаще всего не для того, чтобы увенчать лаврами. Нацисты убили Эдит Штайн не потому, что она была католической монахиней. Напомним чересчур часто повторявшееся, но от этого не ставшее менее верным высказывание Юлиана Тувима, что он определяет свое единство с евреями по крови – «не той, что течет в жилах, а той, что течет из жил».

Впрочем, взятая нами печальная нота совершенно противоречит намерениям составителей книги: они совершенно сознательно оставляют «за скобками» мемориалы жертвам Холокоста (хотя в индивидуальных случаях этого избежать было невозможно). Авторы хотели создать – и в целом им это удалось – оптимистическую книгу, книгу не о жертвах, а о победителях. И по большей части не на поле брани, а в великой битве человечества с непознанным. И здесь феномен еврейства не заметить невозможно. Пятая часть Нобелевских премий – не фунт изюму. Еще в конце 19 века французский социолог Анатоль Леруа–Болье пытался объяснить «разносторонность еврейских талантов» историческими причинами: «Они были подготовлены наследственностью, двумя тысячами лет интеллектуальной гимнастики. Взявшись за наши науки, они не вступают на неведомую территорию, а возвращаются в земли, уже освоенные их предками. История подготовила Израиль не только к войнам на фондовых биржах и осадам больших состояний, но и к научным битвам и интеллектуальным завоеваниям».

Объяснение интересное, но, на наш взгляд, не более рациональное, чем концепция богоизбранности. Если две тысячи лет евреи упражнялись в толковании Талмуда, то каким образом это могло сказаться, к примеру, на изучении физики элементарных частиц? Или – говоря об изящной словесности – на русской поэзии 20 столетия, которую без Осипа Мандельштама, Бориса Пастернака и Иосифа Бродского представить невозможно? Ведь не на русском же языке две тысячи лет занимались их предки «интеллектуальной гимнастикой»? И не на немецком, на котором писали Генрих Гейне и Франц Кафка. И, вместе с тем, сколько бы раз ни крестились некоторые из них, считать, что их еврейство не оказало никакого влияния на их биографию и творчество, было бы, по меньшей мере, легкомысленным.

Оставим, впрочем, метафизические рассуждения. Авторы ими не занимаются. Они собрали замечательно интересный материал: визуальный и справочный. Замечу, что книга о памятниках евреям – не только о памятниках и не только о евреях – она о памяти или ее избирательности в разных странах и в разное время. Приведу два примера: памятник герою восстания в Варшавском гетто Мордехаю Анилевичу воздвигнут в израильском поселении Яд Мордехай, а не в Варшаве. Хотя последними словами в его воззвании, призывавшем к восстанию, были: «Да здравствует Польша!» Или другой памятник – Маше Брускиной, открытый 7 мая 2006 года в Рамат-Гане (Израиль), но не в Минске, где 17-летняя участница Сопротивления была повешена нацистами 26 октября 1941 года. Впрочем, в Минске есть памятник троим казненным в этот день нацистами. Двое товарищей Маши – с именами. А вот девушка значится как «неизвестная». Страшная фотография казни была знакома каждому советскому школьнику – ее печатали в учебнике по истории СССР. Без имени девушки, установленного еще в конце 1960-х годов. По словам Дон Аминадо, сказанным по другому поводу, «консонансы» этого имени были не те. Не подходила Маша Брускина на роль героини советского/белорусского народа.

Поговорим, однако, о хорошем. Памятники некоторым знаменитым евреям устанавливали в других странах не только потому, что на их родине почему-либо этого не хотели делать. Просто хотели отдать дань тем, кто внес кое-что важное в интеллектуальную копилку человечества. Так, памятники Альберту Эйнштейну воздвигли не только в Германии и США, где он жил и работал, но и в тех странах, где он никогда не бывал – в Уругвае (Монтевидео), Индии (Пуна), Китае (Вухам) и даже маленькой Панаме! Ну, на то он и Эйнштейн.

А вот знаменитому американскому режиссеру, сценаристу и актеру Вуди Аллену памятник (при жизни!) воздвигли в городе Овьедо (Испания). Может, потому, что кроме всяких «Оскаров» он получил еще и премию Принца Астурийского? Или в награду за слова об этом, судя по всему, славном городке: «Овьедо – очаровательный, экзотичный, прекрасный, чистый, спокойный и пешеходный город; он такой, как будто его никогда не было. Овьедо – как сказка». Ну да, расслабился, наверное, Вуди Аллен после Нью-Йорка.

Городские власти Овьедо в долгу не остались; на памятнике лауреату премии Принца Астурийского начертано: «Высокочтимая мэрия Овьедо хочет выразить свое восхищение актеру, сценаристу, режиссеру, писателю и юмористу Аллену Стюарту Кёнигсбергу, известному во всем мире как Вуди Аллен».

В общем, по Булату Окуджаве:

            Давайте восклицать, друг другом восхищаться.

            Высокопарных слов не стоит опасаться.

А что такое памятник, как не дань восхищения деяниями человеческими? Можно и дальше воспроизводить занимательные истории, связанные с памятниками и людьми, о которых рассказывается в этой книге. Но лучше, наверное, начать ее читать.

В книгу включены 582 фотографии памятников и памятных знаков, находящихся в 30 странах. Изображения сопровождаются краткими справками о людях, в честь которых установлены памятники, так же, как о самих памятниках и их авторах. В поиске и фотографировании памятников приняли участие десятки людей. Однако втянул их в этот проект его инициатор и главная движущая сила – Илья Михайлович Дубинский. Верным его помощником и соавтором был его внук и полный тезка. Ими сделано большая часть фотографий, подготовлены тексты к ним. Работа потребовала девяти лет, десятков поездок. И все это – на энтузиазме и за собственный счет. Результат налицо.

Эта книга – еще один памятник, хотя и не из камня или бронзы, прижизненный памятник ее создателям. Которые отнюдь не «бронзовеют», а продолжают свою «собирательскую» деятельность.

О. В. Будницкий,

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, директор Международного исследовательского центра российского и восточноевропейского еврейства.