Социальный протест израильтян — детство или глупость?

Как признать справедливость требований, напр. — профсоюзов, требующих  только для своих драгоценных членов увеличения и так далеко не минимальной оплаты за их благороднейший труд, удовлетворение чего ещё более усугубляет имущественную пропасть между ними, драгоценными, и согражданами, не имеющими возможности оплатить терпимые жильё, пищу, осуществление необходимой судебной защиты, полноценного лечения, приобретения очков или зубных протезов, образования, услуг транспорта, связи, хотя бы примитивных развлечений и др. достижений цивилизации?

Как признать правильным попытки акцентировать отдельные критически-острые темы нарушения социальных прав сограждан, игнорируя очевидный всем факт неспособности социально-политического строя государства обеспечить достаточно приемлемое распределение созданного согражданами «пирога» общественного потребления согласно системе, стратегически полезной исключительно труженикам и вынужденным иждивенцам общества, при этом — направляя возможный максимум накопленных и накапливаемых бюджетных и частных средств на созидание технологического прогресса в  рыночно-экспортном  формате реализованных в товарные образцы интеллектуальных достижений, заключённых в множестве нереализованных изобретений наших сограждан, в том числе — многих участников или соумышленников акций социального протеста.

Очевидно, что «Демократическое общество базируется на балансе сил и взаимном контроле», но если в балансе сил преобладает имущественная и социально-политическая алчность, имеющая в распоряжении угодные ей законы и силовые структуры, то о каком именно взаимном контроле возможно рассуждать?

Взаимного контроля я, вернувшийся к родному народу в 1990г., не обнаружил, но, работая там, где давали работу и на условиях, вынужденно мной принимаемых, к возрасту 72-х лет достиг бездомной нищеты и краха надежд на шансы реализации нескольких весьма целесообразных изобретений, в т.ч. — уже и местного рождения в формате весьма дорогостоящего патента, на шансы досконального научного исследования ранее неизвестных явлений, породивших изобретения (увы, открытия официально не регистрируются, кроме как в сущности патентов), на шансы включения информации о изобретениях в учебники для профессионалов, как предполагает здравая логика цивилизованного человека и общества.

Множество подобных мне испытали и испытывают те же проблемы, многие — их уже не пережили, что информацией от правительства и кнессета оценивается в качестве благополучия, а народом — в качестве необходимости организованно требовать социальной справедливости, пока — в формате длительных массовых демонстраций протеста против жестокой реальности,

упорно осуществляемой правительством под покровом демократии, избирательные голоса которой откровенно продажны и являются рыночным товаром, оплачиваемым средствами госбюджета, находящегося во власти правительства, в свою очередь — контроллируемого иностранной политикой для пользы исключительно иностранного капитала.

   «Речь идет о протесте, одна из целей которого, смена власти в стране» — это запоздавшая этапная попытка первичных вдохновителей организации протестных акций студентов подавить развитие нежданно для них состоявшегося преобразования  предложенного  формата частно-имущественного протеста исключительно «бедствующих» студентов  против только нынешнего правительства в массовый народный протест против существующего социально-экономического строя государства, в частности — против действующей системы имущественных взаимоотношений сограждан друг с другом и с государством.

Без волевых политических  решений такие задачи трудно решать, но — необходимо…

Мировая практика, кажется, не знает случая, чтобы СМИ выделили целенаправленную рубрику для гарантированной от вмешательства цензуры регулярной публикации только предложений граждан о желательных изменениях конституции (если она есть), государственного строя и устройства, статей законов и т.д., и чтобы правительство — не мешало свободному волеизъявлению сограждан, но — систематически полемизировало бы с народом и реализовывало бы советы сограждан, которые нечем опровергать с позиций честности и целесообразности.

Было бы весьма плодотворно для народов, возможно — и для правительств…

    Народу израиля необходимо стандартизировать стоимость труда с учётом его характеристик, что вынудит работодателей либо — банкротиться, либо — внедрять наиболее прогрессивные технологии, задействуя творческие достижения и труд именно наиболее умелых профессионалов промышленных ремёсел, пока — не полностью вымерших и в русскоязычной среде и способных реализовать множество творческих проектов, спросных на мировом рынке, но — погребённых в неизвестность «воротилами» национальной промышленности и их клерками, которым и без рискового внедрения новаций — достаточно комфортно.

Обладателей накопленного капитала, в любом случае — созданного трудом народа и управляюще — организаторским трудом владельца, необходимо обязать и вынудить применять этот капитал для полного удовлетворения здравомысленных запросов тружеников и вынужденных иждивенцев общества, обеспечивая соответствие реального жизненного уровня сограждан росту традиционного для страны уровня обеспеченности среднего класса.

«Корзина» минимальной обеспеченности человека должна быть определена, согласована с народом, узаконена и обеспечена каждому труженику и вынужденному иждивенцу общества!

Правители, у вас нет достаточного бюджета? Конфискуйте у мультимиллионеров и миллиардеров, а потом — совместно думайте, как организовать добычу прибылей в бюджет!

==================================================
 Габриэль Вольфсон, журналист

Желтые звезды в Тель-Авиве: когда журналист становится агитатором

Среди множества кадров и фотографий, иллюстрировавших «митинг миллиона» (на самом деле, менее полумиллиона, но не будем мелочиться в деталях), внимание привлекла одна. По улице Тель-Авива маршировал мужчина с плакатом, содержание которого было от нас скрыто, однако на рубашке митингующего была хорошо видна желтая шестиконечная звезда, с надписью «Israel 2011».

Фото: Дрор Эйнав, Walla

Нет, я отнюдь не собираюсь впадать в ханжески-демагогические рассуждения о недопустимости и возмутительности использования символики, связанной с Катастрофой европейского еврейства. В израильской общественной дискуссии этот мотив давно уже занял, хоть не почетное, но прочное место. Немало копьев сломано при попытке вспомнить, кто же ввел ее в оборот: были ли это «левые», называвшие в дни первой ливанской войны Шарона и Бегина «фашистами», были ли это «правые», сравнивавшие разрушение поселений с депортациями тех страшных времен. Как бы то ни было, при всей сомнительности использования подобных символов и метафор, это стало повседневностью.

И тем не менее, в прессе подобная форма выражения эмоций и донесения своей позиции до оппонента, по-прежнему вызывает весьма нервную реакцию. Впрочем, не всегда. Летом 2005 каждое упоминание и сравнение депортации из Гуш-Катифа вызывало почти «павловский» рефлекс у законодателей мод в наших СМИ. Длительные, порой часовые обсуждения, вывод в эфир людей, переживших Катастрофу, которые рассказывали, как плохо им было с подобными сравнениями, берущие за души призывы немедленно прекратить, снять, не осквернять….
Фотография мужчины, митингующего с желтой звездой на груди, обошла накануне большинство новостных сайтов. Только фотография. Ни обсуждений, ни обвинений, ни критики. Тишина.

Идет по Тель-Авиву мужчина с желтой звездой. Ну идет себе и идет. Зачем привлекать к этому внимание, когда у нас революция?

Этот незначительный эпизод вряд ли заслуживал бы пристального внимания, не отражай он как нельзя лучше освещение «социального протеста» израильскими СМИ. Оговорюсь сразу. В каждом Содоме есть свой праведник. В Содоме израильских СМИ в эти жаркие во всех отношениях дни, их нашлось больше одного. Арэль Сегаль и Кальман Либскинд из «Маарива», Дрор Эйдар из «Исраэль хайом», Ури Элицур из «Макор ришон», и этот список далеко не полон. Но голос этих людей, при всей их несомненной важности, не мог перекрыть чеканный марш идущих единым строем навстречу социальной справедливости коллег. И за все сказанное далее я заранее прошу у них прощения. Это не о них.
В последние семь недель израильская пресса превратилась в одну, гигантскую рекламную контору. Журналисты, привыкшие освещать события с неизменно критическим подходом, изрядно приправленным толикой цинизма, внезапно превратились в романтических и пылких участников событий.

С придыханием они сообщали нам с экранов телевизора и со страниц газет о «небывалом воодушевлении», о «наэлектризованной атмосфере», о «самом большом в истории государства митинге», о невероятном…потрясающем…волнующем…..

Более того, они предвосхищали события и в преддверии «митинга миллиона» один из телевизионных каналов, раз за разом приглашал нас «быть с ним на самом большом в истории государства…..».  Тот, кто видел эти анонсы, невольно задавался вопросом, что же именно рекламирует этот канал – свою трансляцию, что легитимно и естественно или предстоящий митинг. Список комментаторов, приглашенных в студии, также был продиктован классовым чутьем режиссеров действа: на каждого представителя или спикера правительства, приходилось трое-четверо взволнованных и растроганных сторонников протеста. А один журналист пошел еще дальше, и, не прерывая своей работы в известном издании, стал оказывать помощь Дафни Лиф (бесплатно, исключительно ради идеи) в написании речей. Так не делают новости, так формируют общественное мнение. Так не ведут общественную дискуссию, так объясняют народу, как нужно думать. Так не освещают мероприятие, так его, простите за выражение, пиарят.
На протяжении более чем двух месяцев Израиль сотрясает один из самых мощных общественных протестов в истории государства. Сотни людей провели эти недели в палатках, а десятки тысяч раз за разом собирались на митинги. Не нужно обладать чрезмерной склонностью к журналистским расследованиям, чтобы заинтересоваться самыми базисными вопросами:

кто оплачивает эти недешевые акции? Какие политические или экономические силы за ними стоят?  Какие цели они преследуют, помимо декларируемого стремления к счастью всем и немедленно?  И это еще не все, далеко не все, но уже достаточно, чтобы разбавить минимально «неудобными» вопросами восторженные эпитеты.

Основное объяснение, которое звучит в разговорах с журналистами, сводится к тому, что речь идет о протесте именно того среднего класса, к которому большинство пишущей и транслирующей братии относится. Чего ты, дескать, хочешь, это ведь наш протест, это ведь наши проблемы. Довод важный, но малоубедительный. Во-первых, трудно себе представить, что люди, задающие тон в СМИ, на которых равняются молодые коллеги, не в состоянии свести концы с концами и теснятся в двухкомнатной квартире в южном Тель-Авиве. Но даже, если предположить, что это так, вряд ли оправдана абсолютная утрата способности и, более того, желания, критически оценивать происходящее. Социальный протест контроверсален и вряд ли репортер, полностью солидаризирующийся с одной из сторон, может себе позволить освещать его.
Корни единодушия, с которым люди «четвертой власти» поддерживают «социальной протест», вероятно, глубже. Почти каждый из нас находится в той или иной социальной среде и стремится соответствовать принятым там кодам и нормам поведения. Быть «чужим среди своих» — незавидная участь, а на жестко-конкурентном рынке израильской журналистики, карьера «белой вороны» тем более бесперспективна.

Тем значительней, кстати, голос тех, кто решился на «побег за флажки».

Но есть и еще одна причина, о которой лишь после последнего митинга заговорили в полный голос. Речь идет о протесте, одна из целей которого, смена власти в стране. Все тот же Кальман Либскинд, в своем блоге на сайте NRG.co.il, подробно рассказал, как неспонтанно выстраивали пиарщики и бизнесмены, мечтающие о низвержении Нетаниягу, этот «спонтанный» протест. Зубры израильской прессы, не испытывающие чрезмерных симпатий к нынешнему премьер-министру, с радостью взяли эту стратегию на вооружение.

Хорошо разработанная пиар-кампания при мощной поддержке прессы, затрагивающая при этом реальные повседневные проблемы людей, не могла не дать результата.

Демократическое общество базируется на балансе сил и взаимном контроле. Законодательная власть контролирует исполнительную, судебная – и ту, и другую, а пресса контролирует всех. В нормальном обществе СМИ неподконтрольны никому, за исключением редких случаев, связанных с цензурой. Это дает им в руки рычаги влияния, как на власть, так и на общественное мнение. Когда эта сила консолидируется в мощный пропагандистский аппарат, она обречена на успех. Беда лишь в том, что такой успех делает нелицеприятное и оскорбительное определение журналистики, как «второй древнейшей», не таким несправедливым.

 

http://www.polosa.co.il/jeltye-zvezdy-v-tel-avive-kogda-jurnalist-stanovitsya-agitatorom/Blogs/blogs_post.aspx?catid=20&tmpid=15&objid=317