Маленький рассказ о большой трагедии

 

Рися и Исер Хайкины жили в маленьком городке, Мглине, что в Брянской области.  Их с полным правом можно было назвать счастливыми. Они вырастили пятерых детей, которыми могли гордиться. Сами они были малограмотными людьми. Зато дети получили образование и заняли достойное место в жизни. Старший сын, Айзик стал математиком. Второй сын, Израиль —  инженером-авиатором. Старшая дочь, Алла окончила педагогический институт и преподавала в школе русский язык и литературу. Вторая дочь, Софья окончила техникум. Все они жили в разных городах вдали от дома. Младшая дочь, Зиночка – любимица всей семьи была студенткой третьего курса Московского института инженеров железнодорожного транспорта, Сталинской стипендиаткой, активной, восторженной девочкой, свято верившей в светлое будущее. Вторая Мировая война застала ее у родителей, едва она приехала к ним на каникулы.

С первых же дней войны Зина с родителями включилась в работу: рыла окопы, помогала раненым, которых становилось все больше. Сводки Информбюро были удручающими. И в начале августа они решили эвакуироваться. Станция железной дороги находилась в 35км от их дома. Три семьи, расположившись на подводе, которую тянула слепая кляча, двинулись в сторону станции. Проехали 30км, когда стало известно, что станция отрезана немцами. Вернулись домой, но через день в Мглин вошли фашисты. Воцарился ужас. Молодежь гнали на работы – расчищать дороги, копать канавы. Евреев заставили надеть желтые звезды. Стало голодно. За городом расстреливали пленных. Кровь, издевательства. Все это, как огнем жгло души людей, попавших в лапы ненавистного врага. Но это был враг. Он пришел убивать, завоевывать, порабощать. Он ненавидел эту страну, ее людей. Люди, оказавшиеся во власти врага, пылали ненавистью к захватчику. А вот предательство тех, кого еще вчера ты считал своим товарищем, близким тебе человеком, подлость и жестокость тех, с которыми ты жил бок о бок, вызывали особую боль в душах честных людей.

Предательство. Не под пытками. Предательство по своему желанию, откликаясь на какие-то гаденькие чувства, таящиеся в темных закоулках мелкой души. Этому, кажется, сознание порядочного человека не может найти объяснения. Многие из этих предателей говорили потом, когда изменилось государственное устройство, что они ненавидели существующий режим и мстили тем, кто олицетворял этот режим, то есть коммунистам и руководителям разного ранга. Ложь!

Когда враг, пришедший издалека, сеял вокруг издевательства и смерть, ими руководили трусость, мотивы личной выгоды и ощущения, может быть минутные ощущения, торжества над достойными людьми. Конечно, трудно понять душу и мысли предателя, но не думаю, что за предательством людей, среди которых он родился и вырос, которые никогда не делали ему ничего плохого, могут стоять какие-то идеалы и высокие помыслы. Пусть простит меня читатель за то, что я отвлекусь от темы повествования всего на пару минут, чтобы рассказать об одном эпизоде, случившемся совсем в другом месте. 

В деревушке Курской области жила мать коммуниста — полковника Красной армии. Летом 1941 года к ней приехала невестка с двумя маленькими дочерьми, внучками этой женщины, погостить. Здесь их застала война. Молодая женщина была единственной еврейкой во всем селе. Во время немецкой оккупации кто-то донес, что в этом доме живет приезжая еврейка. Стоит обратить внимание на очень важную деталь. О том, что хозяйка дома – мать коммуниста, старшего офицера Красной армии не сообщили. Видимо, не хотели вредить всей семье. (Какое благородство)!

Немцы решили показать всему селу, как они расправляются с евреями. В день расправы над несчастной они приказали всем жителям собраться по обе стороны дороги, по которой повели жертву на казнь. В толпе подальше от дороги пришлось стоять и бабушке с двумя внучками. Дети были строго настрого предупреждены, чтобы стояли тихо. Мать заметила детей издалека. Что она переживала в этот момент трудно себе представить, но шла она с высоко поднятой головой. В сторону детей она ни разу не глянула. Какое мужество… и какая боязнь за детей!

В конце села ее расстреляли. Дети выжили. На всю жизнь в их памяти осталось спокойное лицо гордо поднятой головы матери, идущей на смерть. 

Но вернемся к нашему рассказу о событиях в маленьком городке Мглине.

Председатель горсовета Ицков не успел уйти. Он прятался в погребе, выжидая удобного момента, когда сможет перебраться к партизанам. Его выдали соседи.

В составе партизанской разведки в город пришел Коля Нижник. Его выдала соседка.

Из леса пришел повидаться с семьей Рабкин. В мгновение ока его теща сообщила: “коммунист–еврей пришел”. Мученически погибли эти люди.

Немцам не так уж сложно было сформировать отряды своих помощников – полицаев. В желающих недостатка не было. И служили они рьяно, проявляя порой большую жестокость, чем их хозяева.

Более четырех месяцев прожили Хайкины в этом аду, понимая, что их жизнь висит на волоске. В тиши ночей родители обсуждали разные варианты ухода из дома и спасения, прежде всего, жизни дочери. Решение было принято. Этой ночью Рися с Зиной уйдут к партизанам. Исер останется дома. Рися сопротивлялась – ведь он оставался на верную смерть.

— Рися, нет времени на разговоры и колебания, спасай нашу дочь!

Беглецам нужно было время. Снегу навалило очень много. Мороз 30грд. Если заметят, что дом опустел, за ними будет организована погоня. А уйти далеко по такому снегу они не смогут. Поэтому отец остался и маячил на глазах соседей и немцев, расположивших в их дворе две походные кухни. Вскоре его расстреляли.

Ночью мать и дочь вышли из дому, не взяв с собой ничего. Путь предстоял тяжелый, идти надо было быстро. Под утро они увидели вдалеке полицая, идущего им навстречу. Женщины спрятались за каким-то сугробом. Мать приготовила прихваченный с собой нож. Полицай прошел мимо, заметил он их или нет определить было трудно. Во избежание погони они немного вернулись назад, и пошли другой дорогой. Надо было быть предельно осторожными. У них уже был небольшой опыт. Однажды они пытались пересечь линию фронта, но были замечены. Им удалось кружными путями возвратиться. Тогда им повезло – их не узнали.

Вечером следующего дня они пришли в маленькую деревню, и постучались к знакомому, Лагуткину. Под утро, еще по темноте, пошли дальше. Вошли в другую деревню и постучались к председателю колхоза, Гулиту. Они должны были разузнать, как попасть к партизанам. Он ничего не ответил на их вопросы, но, через несколько часов, пришли два партизана Крупянка и Каплин. Партизаны забрали с собой Зину, а мать осталась в доме Гулита. Целую неделю она уговаривала его переправить и ее в партизанский отряд. Упросила. Впоследствии эта пожилая женщина, обладавшая железной волей, твердым характером и завидной работоспособностью оказалась очень полезной партизанам.

Встреча с дочерью в лесу успокоила и придала новые силы этой замечательной женщине. Она тут же включилась в работу.

Пищевая база отряда была еще очень примитивной. Пока что работала только одна кустарная хлебопекарня, в которой самоотверженно трудилась Настя Сладковская.

Теперь подключилась к ней Рися. 

Партизанский отряд этой местности, под руководством Каплина, в это время состоял всего из сорока человек, из которых только двадцать имели винтовки. Но отряд беспрерывно разрастался, а успешные операции против немцев позволяли все лучше вооружать бойцов. Начали формироваться роты, во главе которых назначались находчивые и бесстрашные командиры. Первую роту возглавил храбрый и умный партизан Лев Моисеевич Галкович, заслуживший любовь и беспрекословное подчинение своих бойцов.

Включившись в работу, Рися поняла, что отныне пекарня полностью ляжет на ее плечи. Боевая Настя стремилась участвовать в операциях против немцев. Вскоре она обзавелась винтовкой. Обе девушки, Настя и Зина, завладев оружием, влились в диверсионные группы партизан. Эти группы пускали под откос эшелоны противника с живой силой и техникой, отбивали у врага оружие, боеприпасы, продовольствие, скот. Уже в самом начале своего боевого опыта, после удачной операции, Зину наградили наганом и плащ-палаткой. Девушка ликовала: ведь она получила награду за военные действия против смертельного врага.

— Видишь, мама, как я воюю с врагом? Помнишь, как только немцы вошли в Мглин, я сказала, что пришли они сюда на свою погибель? Я была права!

У юной партизанки будто выросли крылья – она была бойцом, который не просто участвует в операциях партизан, но и лично уничтожает ненавистных фашистов. Какой бы усталой ни вернулась она с боевого задания, на лице ее светилось ликование – она опять мстила врагу за поруганную честь ее народа, ее страны. Она теперь жила новой, совершенно непривычной жизнью, полной невзгод, неудобств и опасностей. Но кто всерьез задумывается над всем этим в девятнадцать-двадцать лет? Впереди – великая цель: разгромить и выгнать врага из своей страны, освободить свою Родину.

Зина была счастлива, что ей повезло воевать в подразделении храброго командира и хорошего человека, Льва Галковича. Она восторгалась его умом, находчивостью, военной хитростью и боевым задором. Тактические способности Галковича, удивительное умение быстро оценить обстановку и принять решение, позволяли заканчивать боевые операции без потерь своих бойцов. Если были раненые – их непременно выносили из опасной зоны. Далее они попадали под опеку женщин отряда, занятых на хозяйственных работах. Рися и здесь работала, не покладая рук. И при нехватке медикаментов лечила раненых своими, бабьими средствами – травами и отварами.

Мать и дочь вели полнокровную партизанскую жизнь. Вся энергия Риси была направлена на обеспечение партизан всем необходимым. Она пекла хлеб, лечила раненых, чинила одежду. Она поспевала всюду. Любые нужды партизан она старалась уладить своими хлопотами.

А Зина? У Зины были свои заботы. Боевые. Она не представляла себе, что какая-либо операция ее подразделения может обойтись без нее. Но…. Ее восхищение командиром скоро начало увязываться не только с его боевыми качествами. Его образ все сильнее укреплялся в мыслях двадцатилетней девушки. Вскоре он укоренился и в ее сердце.

Девушка полюбила. Сначала она даже испугалась этого томительного и трепетного чувства. “Война, — думала она, — разве сейчас есть место любви? Сейчас могут быть только одни помыслы – уничтожение ненавистного врага, уничтожение фашизма на земле! Как я могу думать о чем-либо другом? Да и зачем я ему? Ему сейчас просто не до меня и не до любви”. Наивная девочка. Разве бывают в жизни ситуации, способные заглушить чувства любви? Если бы это было так, —  мир давно бы уже провалился в небытие. 

Лев Галкович был постарше Зины, но и им владели те же чувства и такой же юношеский трепет. Он давно уже обратил внимание на девушку, одержимую жаждой изгнания врага, патриотизмом, переполняющим ее сердце. Во время боевых действий он старался не упускать ее из виду, чтобы в нужный момент прийти ей на помощь. Он понимал, что в любой момент ее горячность и неопытность могут привести к роковым последствиям. Но, время шло. Зина набиралась опыта, становилась более осмотрительной, научившись оценивать сложившуюся обстановку. Возвращаясь в расположение после боевой операции, Лев смотрел ей вслед, радуясь, что она находится поблизости.

Их души были переполнены теплотой и нежностью друг к другу. К ним пришла большая любовь. Любовь, отягощенная трудностями, невзгодами, кровью, льющейся вокруг. Может быть, поэтому и еще потому, что эти два человека были одержимы одной идеей, шли к одной цели, их любовь была безмерна, чиста и благородна.

Теперь ни одной боевой операции не проходило без того, чтобы Зина не была рядом со своим любимым. Исключений из этого правила не существовало. Не существовало и тогда, когда она забеременела. Лев ничего не мог с ней поделать. Она неизменно придерживалась формулы: вместе жить и вместе умирать.

Немцы применяли различные виды борьбы с партизанами. На эту борьбу бросались значительные силы. Неоднократно они блокировали большие участки леса. Но все их действия очень редко достигали желаемых результатов, а урон они несли ощутимый. В борьбе с партизанами погибало много солдат. Поэтому немецкое командование все больше стало привлекать полицаев. Отряды полицаев Брянской области усиливались полицаями из Украины. Полицаи были намного опасней для партизан, чем немецкая армия. Они прекрасно знали местность. Да и обманные пути им были более доступны. Попадая в их засады, партизаны несли большие потери.

На одну из засад наткнулась группа партизан Галковича. Силы были неравные. Лев дал команду отходить, пользуясь прикрытием росшего здесь в изобилии кустарника. Партизаны быстро отходили, где ползком, где перебежками, согнувшись. Зина была лишена такой возможности. Она была на восьмом месяце беременности. Она и согнуться то, как следует, не могла. Зину заметили. По ней открыли огонь. Одна пуля зацепила ее. Она вскрикнула…. Лев, забыв всякую осторожность, бросился к ней… и тут же был сражен наповал. Сразу же в этом месте были полицаи. Эта картина развернулась на глазах отходивших партизан.

С задания не вернулись двое. Эту страшную новость, сколько могли, скрывали от Риси. Но, когда она это узнала, ее пришлось силой удерживать до рассвета. К месту гибели ее дочери и командира роты вышел отряд вместе с Рисей.

В каких физических единицах можно измерить человеческую жестокость?! Когда Рися взглянула на свою дочь…, она лишилась рассудка. Зина лежала растерзанная. У нее был разрезан живот…. Неподалеку лежал убитый Лева.

Их похоронили. Мать запомнила место захоронения дочери, несмотря на помутнение разума. Подвластно ли это объяснению – не знаю. Только место и все ориентиры глубоко врезались в память ее больного мозга.

Рисю пришлось переправить на Большую землю. Ее лечили. Но приходить в себя она начала после встречи с детьми Аллой и Израилем, которые разыскали ее в госпитале. А через четырнадцать лет после гибели дочери эта женщина нашла в себе силы сделать то, что она считала необходимым, — записать оставшиеся в памяти страшные события военного времени. Она не могла себе представить, что эти события могут быть преданы забвению. Поэтому безграмотная старая женщина корявыми фразами наносила на бумагу все, что теплилось в ее памяти.

Первое, что она потребовала после изгнания немцев это – перезахоронить останки Зины. Ее сын, Израиль, поехал в те места. С помощью ее записей, зарисовок и с помощью оставшихся в живых партизан нашел могилу. Теперь прах Зины покоится в братской могиле в Мглине. А в Москве в скверике у главного здания института инженеров железнодорожного транспорта на памятной стеле записано имя этой замечательной девушки-патриотки, принявшей мученическую смерть, отстаивая независимость своей Родины.

Мать не дожила до воздаяния почестей ее погибшей дочери. На открытии памятной стелы присутствовали ее дочери Алла и Софья, сын Израиль и правнучка Зина, названная в честь той, которая отдала свою жизнь за ее счастье.