Сергей Вайман   

ТЕЛЕМЕДИЦИНА

В 90-е годы заведующий нашим небольшим приемным отделением, которое находилось прямо в помещении больничной кассы и начинало работать, когда поликлиника закрывалась, решил внедрить современную методику. В приемном покое одной из самых крупных израильских больниц устанавливается телевизор. И у нас тоже. Идея была не возить пациентов в больницу, а ставить диагноз дистанционно. По телевизору значит.

– Вот пришел человек с болями в горле, – вещал наш главный,
– А к телевизору в больнице подходит опытный ЛОР-врач – пациент у нас открывает рот, придвигаясь к экрану, и сразу ставится правильный диагноз.
Наша острая на язык старшая сестра не преминула спросить, а
как в смысле гинеколога.
Главврач ее тут же осадил, мол, шутки в таком серьезном проекте неуместны.
Месяцев шесть группы инженеров сидели в двух приемных покоях, все-таки технологий, подобных нынешним, тогда и в помине не было. И вот – есть контакт, связь налажена!

По делу никто из наших врачей ни разу не воспользовался возможностями «телемедицины». Телевизор всем только мешал на дороге, а особенно уборщице, когда она мыла пол.
Через год его потихонечку вынесли…

«ДЕНЬГИ ОДЕЛИСЬ, ДЕНЬГИ РАЗДЕЛИСЬ»
или
БУХГАЛТЕРИЯ ПЛАСТИЧЕСКОГО ХИРУРГА

Когда я работал в отделении гемодиализа, ко мне подошла тамошняя медсестра с вопросом, нет ли у меня знакомого пластического хирурга. Она хотела сделать очень популярную в Израиле операцию по увеличению молочных желез. У меня был знакомый пластический хирург, более того – известный пластический хирург.

Довелось мне когда-то быть дежурным врачом в клинике пластической хирургии. Помню свой разговор со старшей сестрой в первые дни. Я сказал, что мне по-человечески и по-врачебному понятно, когда операцию делают женщины в возрасте 30+ после нескольких родов, желая, видимо, возродить увядающие сексуальные инстинкты своих мужей. Но когда под нож идут 17-18-летние девчонки, не беременевшие, не рожавшие – это просто безобразие. Какие есть показания к операции?

– Доктор, – отвечает мне сестра, – Есть одно показание, перед
которым меркнут все противопоказания. Оно называется деньги.

Неужели за много лет работы вы, доктор, этого еще не поняли?

Рассказ моей знакомой из гемодиализа о консультации у известного пластического хирурга это наглядно иллюстрирует.

Вот он:
– Большая приемная напоминает раздевалку женской бани. Нас там человек тридцать, в основном голые, готовимся к консультации или одеваемся после. Как ты понимаешь, никто на нас, как на женщин, не смотрит, мы вообще не существа одушевленные.

Деньги разделись, деньги оделись, деньги пришли, деньги ушли.

В таком духе. Конвейер, совершенно никого не интересуют пациенты по сути, только цена, которую они могут платить.
Вот и я спрашиваю, сколько будет стоить процедура. И мэтр, совершенно не стесняясь того, что при разговоре присутствуют посторонние, отвечает, что цена зависит от того, сколько операций он успеет сделать в этот день. У меня от удивления, наверно, рот открылся, потому что он со снисходительной усмешкой разъясняет:
– Да что ж тут непонятного? Я в день должен заработать 100
тысяч. Если вам повезет, и я успею сделать 4 операции – заплатите 25. А если только 3 – то, соответственно 33 тысячи 300 шекелей…

Не захотелось мне быть деталью на этом конвейере, и я ушла.
Но было интересно, куда идут такие огромные суммы, ну не может же человек ежедневно класть себе в карман целых сто тысяч!

Выяснилось, что половину доктор отдает больнице, которая предоставляет операционную, анестезиолога и послеоперационную палату.
Из оставшегося половина – налоги, это понятно. Но ведь и 25
тысяч в день неплохо, правда, доктор?
– Неплохо, – отвечаю, – Но для этого надо быть известным
пластическим хирургом.

ДОКТОР, ВЫ НЕПРАВИЛЬНО
СОБИРАЕТЕ АНАМНЕЗ

Через несколько лет после института судьба забросила меня в небольшой городок в Ленинградской области. Я там работал месяца три – и хирургом, и гинекологом, и терапевтом.

Помню, привезли в приемный покой молодую женщину с болями в нижней части живота. В этой ситуации один из стандартных вопросов перед осмотром – живете ли вы половой жизнью. Его и задаю. Больная смотрит на меня и, чувствую, не понимает, о чем я спрашиваю.

Вмешивается медсестра:

– Доктор, Вы собираете анамнез без учета некоторых особенностей русского языка.

И спрашивает то же самое, но с использованием, что называется, ненормативной лексики.

Недоумение исчезает из глаз пациентки, и она отвечает, что да.
О великий, могучий и прекрасный русский язык!

КОМУ-ТО ВЕДЬ НАДО ВАМИ РУКОВОДИТЬ

Очень давно это было. На одном из старших курсов учился студент из Архангельска, назовем его Васей. В отличие от своего великого земляка, М.В.Ломоносова, студент этот отличался поразительной, исключительной тупостью.

И несмотря на свое рабоче-крестьянское происхождение, которое в те годы имело решающее значение, неоднократно находился на грани вылета из института. Но то ли Бог помог, то ли однокурсники – все перед каждым экзаменом старательно его натаскивали, Вася дополз до четвертого курса, а на старших курсах выгоняли крайне редко.

Был у этого Васи один незыблемый постулат. Для того, чтобы
преуспеть в жизни, надо выгодно жениться. И объект нашелся — девушка Анна, сокурсница, про которую было известно, что высокопоставленные московские родители по каким-то своим соображениям послали дочь учиться в Ленинград.
Вася пошел в атаку с упорством архангельского мужика, который с рогатиной прет на медведя. Парень он был высокий, красивый. Девушка не устояла и в ближайшие каникулы повезла его показывать в Москву. Но в высоких сферах Вася почему-то не глянулся. Ане объяснили, что такой Вася нам не нужен. Сразу по возвращении в Ленинград он получил отставку от послушной папиной дочки.

И тут случилась беда – Аня попала в тяжелую аварию и на восемь месяцев оказалась в институте скорой помощи, практически прикованная к постели. А Вася каждую свободную минуту, сразу после занятий, а выходные – весь день и всю ночь рядом с ней. Он ее моет и переодевает, кормит, причем готовит сам и приносит с собой, занимается с ней физиотерапией – короче, становится для нее медсестрой и санитаркой в одном лице. И девушка потихоньку начинает выздоравливать. Примерно через год она смогла вернуться в институт. Ее родители, не говоря уже о ней самой, сражены преданностью парня, и вскоре молодые люди поженились и сразу после института уехали в Москву…

А лет через пять случилось мне проходить у Московского вокзала. Вижу, останавливаются две черные «волги» и лицо одного из вышедших из машины кажется до боли знакомым. Приблизился – и вправду, Вася! Рукопожатия, расспросы, как обычно при встречах однокашников. Когда я узнал, где наш Вася работает, то чуть не упал – он уже был начальником крупного отдела в Министерстве здравоохранения.
– Ну ты же понимаешь, кому-то ведь надо вами руководить,
объяснять вам, как работать, – поведал мне Вася со своим неистребимым архангельским оканьем.

Что ж, подумал я, если государством руководят маразматики
(как раз появилась новая серия анекдотов про маразм Брежнева, а поскольку это был уже 1981 год, анекдоты рассказывались открыто, в больших компаниях), то почему дебил не имеет права учить нас работать?

Доруководились, но это выяснилось позже.

ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ

Дело было в Ленинграде в первые послевоенные годы. Военно-медицинская академия, слушатели – в основном, офицеры, прошедшие всю войну.

На одной из кафедр работала лаборантка, которая никому не
отказывала. И вот на какой-то вечеринке в порыве пьяной откровенности она при всех заявляет:

– Вы все хорошие ребята, но настоящего мужика среди вас нет.
Уж простите меня, но это так.
Можете себе представить чувства бравых вояк.

И вот буквально через месяц на курс переводят студента одного
из медицинских институтов. При первом же посещении бани парню заявили, что он должен восстановить честь курса. Тот смутился, но положение обязывало.

Им создали максимально благоприятные условия, освободили
целый этаж. И вот долгожданный день наступил. Все заинтересованные участники истории собрались у входа в общежитие. Минут через пятнадцать парень кубарем скатывается по лестнице и кричит:
– Скорее скорую, у нее кровотечение!
С большим трудом ее довозят живой до операционной. Операция идет с прямым переливанием крови. Парень сидит внизу, ни жив, ни мертв от страха. Наконец операция закончилась. Несколько дней пациентка находилась в очень тяжелом состоянии, но молодость и интенсивное лечение взяли свое.

Все эти дни наш студент отсидел рядом с палатой. Наконец наступил счастливый момент, когда ему разрешили навестить больную. Он входит с букетом цветов и с порога начинает:
– Ты прости меня, ради Бога,я не нарочно, просто по неопытности, я не хотел тебе причинить вреда.
Она прерывает на полуслове:
– Оставь эти глупости, я тебя люблю и хочу с тобой жить.
– Как же так, я ж тебя чуть не убил!
– Ничего, первый блин всегда комом. Все будет в порядке.

Они поженились через три месяца.
К окончанию военно-медицинской академии у них уже было
трое детей.
Хэппи-энд, как в американских фильмах.

ИЗРАИЛЬСКАЯ МАФИЯ

В одном приморском городке новый репатриант из России, бизнесмен, открыл зал игровых автоматов.

Его дважды предупреждали, что лезет не в свое дело, но Алекс предупреждениями пренебрег.

Как-то в субботу сын его жены, приехавший на выходные из армии, попросил:
– Дядя Саша, дай машину к девкам съездить.
– Бери, – Алекс бросил парню ключи.
Киллер, видимо, был «заряжен» на водителя. Выехавшую
со двора машина в упор расстреляли из автомата. Мальчишки-солдата не стало.

Алекс ушел в запой – так мы с ним и познакомились, меня вызвали для оказания медицинской помощи. Пациент очень быстро пришел в себя. Зал он закрыл, но запущенная мафией адская машина не остановилась – не смогла или не захотела…

Через две недели, выходя из дому с женой, он заметил в кустах с другой стороны улицы киллера. Алекс, в прошлом спецназовец, мастер спорта по карате, метнулся туда, но не догнал. А когда вернулся – на крыльце лежала его жена. Убита. Пуля, предназначенная строптивому бизнесмену, снова досталась невинному человеку.

Я опять приехал выводить беднягу из штопора. На этот раз все
было гораздо сложнее – у пациента не было мотивации жить. Но он справился – ради матери и двух дочерей от первого брака.
Через десять дней Алекса расстрелял проезжавший мимо мотоциклист. В истории была поставлена кровавая точка.

Постскриптум.

Прошло два года. Вдруг ко мне обратился представитель страховой компании с просьбой дать заключение, что
Алекс много лет страдал хроническим алкоголизмом. Предложил мне за это пятьсот шекелей. На вопрос, зачем это нужно, ответил, что тогда можно будет уменьшить страховую выплату родственникам. Он был очень удивлен, когда я послал его подальше, использовав самые непарламентские выражения из мне известных.

Странные они, эти «русские».

Не хотят заработать, когда предлагают.

«Все на продажу» – помните такой старый польский фильм?

ДОКТОР, ПОМОГИТЕ МНЕ
ПРОДАТЬ СВОЕ ТЕЛО

Примерно в одном случае на миллион человек появляется на
свет с полным обратным расположениям органов, по латыни «situs viscerus inversus totalis».

Это абсолютно здоровый человек, просто все у него в зеркальном отображении – сердце справа, печень слева и т.д. Редчайшее явление! И надо же, несколько лет назад мне довелось лечить от алкоголизма именно такого человека! Знал ли он до нашей встречи о своей уникальности, мне неизвестно.

Но после проведенного, довольно успешного лечения, он предложил мне сорвать куш.

Надо было организовать «гастрольное турне» по медицинским институтам всего мира – чтобы его демонстрировали студентам, изучающим анатомию. А после смерти он завещал бы свое тело какому-нибудь университетскому анатомическому театру, лучше американскому, за очень большие деньги, разумеется.

Мой пациент решил, что станет звездой мировой величины, а
мне была предложена роль продюсера и переводчика, за щедрое вознаграждение с будущих баснословных заработков.
Но мировая наука почему-то нас проигнорировала. Из двух
университетов США нам ответили, что готовы продемонстрировать моего пациента, но бесплатно, и в том случае, если он сам оплатит дорогу.

Два европейских университета ответили, что такие пациенты
для демонстрации у них уже имеются.
Некоторые нам вообще не ответили.

Не странно ли? Врожденную аномалию так и не удалось превратить в источник громадного дохода.

На что я заметил своему пациенту, что на нас, видимо распространяется «закон большого кукиша» из песенки Тимура Шаова:

«Тело, погруженное в дерьмо по самую лысину, должно лежать не булькая и денег не просить»…

Пациент почему-то на меня обиделся.

(Продолжение следует)