Сергей Вайман. ЗАПИСКИ ИЗРАИЛЬСКОГО ДОКТОРА (Окончание)

ЗАМЕТКИ СЕМЕЙНОГО ВРАЧА В ЭПОХУ
КОРОНАВИРУСНОЙ ПАНДЕМИИ

«Когда-нибудь мы вспомним это, и не поверится самим» – эти строчки Булата Окуджавы, сказанные совсем по другому поводу, не оставляют меня в эти дни. За 45 лет работы врачом я такого не видел и не слышал. Чтобы эпидемия, а точнее, пандемия охватила весь мир. Чтобы туризм на всей планете сошел на нет. Чтобы самые технологически развитые страны оказались бессильны перед вирусом.

Чтобы режим карантина, самоизоляции был введен повсеместно, и каждая страна практически самозакрылась, прервав или почти прервав авиаполеты и железнодорожное сообщение с другими странами.

Чтобы даже в своей стране нельзя было ездить из города в город, а в иные дни нельзя было даже выходить из дома.
Где-то в мире это началось раньше, как в Китае, а где-то позже,
как в России, но везде привело к человеческим смертям и очень
болезненному удару по экономике. Особенно по малому и среднему бизнесу.

Как оказалось, к пандемии нельзя подготовиться – как к землетрясению, цунами или другим стихийным бедствиям.
У меня, естественно, есть друзья-врачи в Америке, Европе, России. Каждый день я получал «сводки с фронтов». Пандемия еще не закончилась, но уже понятно, что самые тяжелые удары в смысле человеческих потерь понесли Америка, Италия, Испания. В разгаре бедствие в России. Я очень надеюсь, что там она не пойдет ни по американскому, ни по итальянскому сценарию.

А еще я надеюсь, что потом мы с улыбкой будем вспоминать,
как работали в обычной поликлинике в защитных халатах, масках, пластиковых щитках, как перестали при встрече обниматься и целоваться. Как мы разучились собираться большими компаниями.

Я очень надеюсь, что в ближайшее время появится вакцина и от короновируса будет такая же прививка, как от оспы, кори, столбняка.

Я очень надеюсь, что в нашу жизнь вернутся объятия и поцелуи, и полеты на отдых за границу. Что мы перестанем бояться заразиться и перестанем соблюдать дистанцию и снимем маски.

СИНАЙ, КАК ТЫ КРАСИВ…

Лет пятнадцать назад ко мне подходит младший сын:
– Папа, мы на несколько дней с девочками в Эйлат поехали.
– Езжай, – отвечаю.
Через пару дней по мобильному звонит его друг:
– Доктор, ты сидишь или стоишь?
Хорошее начало разговора…
– Я еду в машине, –говорю я.
– Ну так остановись.
Пока нашел место припарковаться, завелся до предела.
– Дима на Синае, он в тюрьме, прикованный наручниками к батарее. Задержали с марихуаной на границе.
Было у меня несколько ситуаций, когда казалось, что жизнь моя кончилась. В этот момент я почувствовал, что она действительно кончилась. Стою на обочине, а в голове план – сейчас прямо еду в аэропорт, лечу в Каир, любым способом попадаю к Мубараку и падаю на колени – отпусти сына, лучше посади меня. Я же прекрасно понимаю, что Димке реально светит лет 20 египетской тюрьмы.

И как уже не раз случалось, помогает мне чудо. Сын там познакомился с каким-то ивритоговорящим таксистом, а тому очень понравился его мобильный телефон. На следующий день суд вынес решение: 50 долларов штрафа и запрет на 20 лет на посещение Египта. Штраф заплатил таксист, а Дима отдал ему свой телефон.

Пересказал я эту историю в двух строчках, а передать вам, дорогие читатели, что я пережил за те дни, просто не могу.
Когда все закончилось, мой друг из Бейт-Шемеша мне сказал:
– На мой марроканский характер – порвать даркон (загранпаспорт) на кусочки и ошметками надавать по морде.
Когда сын позвонил уже из Эйлата, у меня даже не было сил с
ним разговаривать. А через некоторое время я все-таки спросил у него, за каким ….. он поперся на Синай.
– Папа, Синай – там же так красиво…
Прошло много лет. И вот эта история с еврейской девушкой
Наамой, попавшей в российскую тюрьму за наркотики, найден-
ные у нее в транзитной зоне. Сколько осуждения и даже проклятий было высказано по ее адресу! А я вспомнил слова одного мудрого еврея: «Не судите, да не судимы будете. Ибо как судите, так и судимы будете. Какою мерою меряете, такой и вам отмерено будет».

СЛУЧАЙ ИЗ ОТРОЧЕСТВА
или
МОЙ ОДНОКАШНИК ВОЛОДЯ ПУТИН

 

Ленинград, 281-я школа, я девятиклассник. Идет школьное собрание. Тема – «Осуждение реакционной захватнической политики Израиля». Школа у нас была большая, 9-е и 10-е классы – это человек 500, не помню точно. Когда дело дошло до голосования, поднялись три руки «против». Ваш покорный слуга, Яша Тув, ныне тоже израильтянин, Володя Рензин, он сейчас живет на Украине.
Когда собрание закончилось, мы трое стояли в стороне, а большая толпа учеников и учителей огибала нас, как прокаженных.

На дворе 1969 год, нам реально светит исключение из школы, из комсомола, «волчий билет» при поступлении в институт и в самом ближайшем времени – советская армия.
К нам подошел только Володя Путин, с которым учились в
параллельных классах. Мы стали спорить, и каждый, конечно,
остался при своем.

О Владимире Путине, президенте России, говорят в последнее
время много нелестных вещей. Мне по школе он запомнился,
как парень честный, спортсмен, человек с обостренным чувством справедливости, как он ее понимал. После школы мы с ним ни разу не встречались.

А история эта закончилась неожиданно хорошо. Александр
Леонтьевич Лютарович, директор школы, грудью встал на нашузащиту на заседании райкома партии. Пусть земля ему будет пухом.

Секретарю парторганизации школы объявили выговор за плохую воспитательную работу. Нам объяснили «ошибочность» нашей позиции. Не стали исключать ниоткуда и даже не препятствовали поступить в институты.

НЕСТАНДАРТНЫЙ ВЗГЛЯД
НА ВОПРОСЫ
ЛЕЧЕНИЯ АЛКОГОЛИЗМА

Предисловие

С большим волнением я приступаю к написанию этой книжки.
Она – плод врачебных наблюдений на протяжении всей моей медицинской жизни.

В ней не будет соблюдаться хронология, я буду перескакивать
из одного времени в другое, из одной страны в другую, из одного века в другой. Мне просто захотелось поделиться с читателями своими мыслями и небезынтересными, надеюсь, наблюдениями.

С уважением,
д-р. Сергей Вайман.

Глава 1

КОЛЛЕГИ

Середина 80-х, небольшая ленинградская больница, суббота, 8 утра. Ваш покорный слуга – дежурный хирург, а герой моего первого рассказа – дежурный терапевт. Мы сидим в приемном отделении за одним столом и принимаем поступающих больных. С коллегой мы едва знакомы – он совсем недавно пришел в нашу больницу.

Где-то через час мой напарник вдруг бледнеет и покрывается
испариной. Грешным делом, подумал, что у него диабет, что колет инсулин, не поел вовремя – и начинается гипогликемическая кома.

Как оказалось, я ошибся. На вопрос, чем помочь, доктор просит
довести его до ординаторской. Весь в холодном поту, ложится на диван и просит открыть его портфель. Там обнаруживаются две бутылки водки – закрытая и початая, и рюмка грамм на 50.

– Налейте, – доктор выпивает рюмку и через 3-4 минуты состояние его кардинально улучшается. Пот высыхает, кожа приобретает нормальный оттенок, взгляд становится осмысленным.
Человек снова готов к работе.
Помню, спросил его, если он знал, что надо выпить вовремя,
почему не сделал этого?
– Заработался. Много пациентов было.

Прекрасный доктор, как выяснилось позже, самый умный терапевт в нашей больнице, с совершенно нестандартным мышлением, энциклопедически образованный… И вот такая беда. Вредная привычка переросла в тяжелое заболевание, с которым человек уже не способен справиться. Я много раз предлагал ему помощь – он категорически отказывался.

Через много лет встретил его в Израиле, в Хайфе. Врачом он
не работал, перебивался случайными заработками. От моего очередного предложения помочь в очередной раз отказался. Дальнейшей его судьбы не знаю. С уверенностью могу сказать, что это был один из самых образованных и толковых врачей, с которыми мне пришлось встретиться в своей жизни.

Увы, мне много раз приходилось оказывать медицинскую помощь в лечении алкоголизма своим товарищам по цеху – врачам, медсестрам, фармацевтам. Как пациенты, они были разные, но всегда старались сотрудничать и помочь себе сами. К счастью, эти истории не всегда бывали драматичны и приводили к трагическим последствиям. Но неоднократно бывало и так.

В таких ситуациях очень многое зависит от настроя пациента,
от его желания прекратить пить. Да не многое – практически все от этого зависит! Я всегда говорю своим подопечным, что в борьбе с алкоголизмом впереди на лихом коне с шашкой наголо сам пациент. Врач, родные, друзья – все они во втором эшелоне. И когда меня спрашивают, какие методики я использую, всегда говорю две вещи: если человек хочет от этой напасти избавиться, ему любая методика поможет, а если не хочет – не поможет никакая. Пациент, который согласился на лечение только потому, что заставили родственники, друзья, работа, всегда имеет несколько стандартных отговорок.

1. Я не верю этому доктору.

2. Сейчас плохая погода (хорошая погода).

3. Я и сам могу справиться. Все это по сути означает лишь одно: я лечиться не хочу, а вы, дорогие родственники и друзья, идите подальше. Пил водку (коньяк, пиво, вино) и буду пить.

К вопросу о методиках. Стандартной методики нет и быть не
может, иначе это уже не медицина. Только после тщательного
сбора анамнеза и осмотра пациента можно решить, какая будет
действенной.

Мои коллеги– пациенты… Иногда радость, а иногда незаживающая рана в душе…

В конце 80-х я в качестве хирурга был в составе комиссии по
проверке противотуберкулезной службы Амурской области. Мы, одиннадцать медиков, приехали в город Благовещенск.
То были времена борьбы тов. Горбачева с алкоголизмом. Это
когда вырубали виноградники в Крыму, возделываемые поколениями виноделов, дававшие редкие коллекционные вина. В магазины стояли огромные, вьющиеся змеей очереди. О них ходили анекдоты: водитель в автобусе объявляет – следующая остановка винный магазин, следующая – середина очереди, следующая – конец…

Закончили мы работу, завтра улетаем домой в Ленинград. Как
водится, нам устраивают прощальный банкет. Руководитель комиссии, секретарь парткома нашего института фтизиопульмонологии, вызывает нас и говорит:

– Обращаюсь к мужикам, на женщин и так надеюсь ( ох, напрасно, эта болезнь не знает половых различий!). Я разрешаю выпить одну рюмку, вы меня хорошо поняли – одну.

Кто нарушит – разбираться будем в парткоме. – И очень пристально смотрит на моего друга.

Банкет, первый тост, понятно, за гостей, за комиссию и т.д. Уже
через пять минут мой дружок заерзал на своем месте:
– Так хочу выпить, что, кажется, умру сейчас…
Вижу – не шутит, ручонки трясутся.
– Ладно, – говорю, – Спасу тебя, в Ленинграде рассчитаемся.

Встаю, ловлю на себе испепеляющий взгляд начальницы, но
тем не менее наливаю полную рюмку водки, прошу всех наполнить емкости и говорю:

– Ну, мы не были бы ленинградцами, если бы не подняли тост
за хозяев, за прекрасный прием.
Алаверды, в общем.
Под столом дружок пожимает мне руку, типа, ты мой спаситель, я твой должник.

Об этом своем друге я еще расскажу. А сейчас – о банкетах и тостах. В начале тех же самых 80-х я закончил трехмесячные курсы усовершенствования хирургов ( такие курсы были обязательны для всех хирургов, раз в 5 лет). Ребята собрались со всего Союза.

Прощальный банкет, выпито по 3-4 рюмки, все еще совершенно трезвые, просто разговор слегка оживился. Был среди нас один доктор из Прибалтики, очень молчаливый. Кажется, за все 3 месяца не произнес ни единого слова. И вдруг он встает и с неповторимым прибалтийским акцентом произносит:

– Профессор, я тебе хочу сказать тост.

Все еще больше оживились, великий немой заговорил! А тот на
голубом глазу заявляет:
– Профессор, я тебя люблю, как педераст мальчика.
Гробовая тишина. Ох, и поторопился прибалт с тостом. Еще 10-
15 минут – никто бы внимания не обратил, а пока же все трезвые.

Ситуацию спас доцент *** – он первым оглушительно расхохотался, а за ним уже все остальные.
С *** мы дружили, именно от него я получил азы применения
лазеров в хирургии. В конце банкета он подошел ко мне и говорит:
– Сережа, я их сцепил за руки внизу и прислонил к колонне.
Спрашиваю:

– Кого сцепили?
– Профессоров.

Их было двое на кафедре, мужчина и женщина.

– Сейчас их сзади страхует другой врач, чтобы не упали, – он,
конечно, использовал другой глагол, – Смени его, он устал. А я
пошел ловить тачку, чтобы домой их отправить. Да, смотри, не
урони мне профессоров, советская хирургия тебе этого не простит.
– Обижаешь, – отвечаю.
Увы, ни доцента, ни профессора нет уже в живых. Профессор
ушел от врачебной ошибки – в свое время он нас учил, как их избегать… Доцент *** не вернулся с зимней рыбалки – нелепая, дикая смерть в расцвете сил.
А кафедра продолжает ковать хирургические кадры для сегодняшней России.

Глава 2
КОЛЛЕГИ – ПРОДОЛЖЕНИЕ

Вскоре после командировки в Благовещенск мы с моим
коллегой-приятелем ушли из института фтизиопульмонологии и оба оказались в одной из ленинградских больниц. Он в качестве  терапевта, ну а я – хирург. Типичная ситуация – вместе дежурим ранним воскресным утром. И тут мой друг произносит:

– А не выпить ли нам по стакану шампанского?
– Какое, к черту, шампанское?! Дежурство только начали. Ты
что?! – возмущаюсь я.
– А ну-ка, немедленно прекрати истерику, – спокойно отвечает
он.
Красавец, гитарист, остроумный человек, он быстро пошел в
гору. Тесть занимал очень высокий пост.

Мой друг умер в 36 лет, в должности главного врача на утренней конференции. На глазах у всей больницы. От тяжелого осложнения алкоголизма. Несколько анестезиологов пытались ему помочь, но ничего не смогли сделать.

Эх, Гена, Гена… Я к тому времени жил уже в Израиле, о случившемся мне рассказали в один из приездов… Для меня это личная трагедия. И тем не менее, не хотелось бы, чтобы у уважаемого читателя сложилось впечатление, что больные алкоголизмом всегда заканчивают фатально. Бывают и совершенно другие сценарии развития событий. Еще раз скажу – ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ ЖЕЛАНИЯ САМОГО ЧЕЛОВЕКА.

1998 год. Я уже 8 лет в Израиле. Приехал оказывать помощь в
город Лод.
В тот день с утра главный врач больницы заявил доктору анестезиологу:
– Если еще раз кто-то из ваших коллег или пациентов пожалуется, что от вас пахнет спиртным, я для начала выгоню вас с работы, а потом буду ходатайствовать перед минздравом о лишении вас лицензии.

Перед этим жена сказала ему:

– Уходи из дома, мне муж-алкаш не нужен.
Дочка добавила:
– Ты мне не отец.
Человек оказался у самой последней черты. Вечером к нему
приехал я.

С тех пор прошло уже больше 20 лет. Мы дружим. Мой бывший
пациент заведует анестезиологическим отделением в той же больнице. Они дружно живут с той же самой женой. Дочка родила им троих внуков. За эти годы мы не раз сидели за одним столом – он ни разу не выпил. Даже, когда похоронил родителей.

Никаких особенных методик в его лечении я не использовал.
Был стандартный короткий курс. Просто человек очень хотел вылечиться. И победил свою болезнь.

История о коллеге-хирурге. Он был отличным специалистом в
Ленинграде. Выпивал умеренно. Приехал в Израиль, сдал экзамен, устроился на работу по специальности. А потом понеслось – ведь не так просто нам бывает привыкнуть к другой стране. Он прогуливал работу, валялся пьяный в центре Иерусалима. В конце концов потерял водительские права, лицензию, лишился работы и семьи. Целыми днями сидел на улице и пил водку, валялся в отключке на панели. Жизнь катилась к печальному финалу со скоростью курьерского поезда, но… В самый последний момент он нашел в себе силы и остановился.

Постепенно, за несколько лет без всякой медицинской помощи
он полностью восстановился. Сегодня это богатый и удачливый
бизнесмен, владелец нескольких картинных галерей.
И так бывает. Просто он сумел сказать себе «стоп».

Истории, связанные с коллегами. Их множество. Отдельно в
моих воспоминаниях стоят случаи, связанные с работой врача скорой помощи в Ленинграде. Я был им три года после института, по распределению. С этим периодом связаны многие воспоминания, имеющие отношение к алкоголизму. Тогда я впервые столкнулся с тем, что даже находясь в запое, человек совсем не обязательно теряет человеческий облик. Бывает, работает, водит машину, просто живет – всегда «под газом». Руководство скорой помощи в те годы знало об этом, но закрывало глаза.

Помню, как орала заведующая нашей подстанцией на утренней конференции:

– Гриша, я тебя увольняю, или ты сегодня пишешь заявления
по собственному желанию! От тебя никогда не пахнет перегаром, от тебя в любое время суток несет только что выпитой водкой!

С этим доктором связана интересная история. На вызовах он
тихо-мирно спал в машине на носилках, а всю работу делал фельдшер, очень опытный человек. В какой-то момент Гриша проснулся и решил отзвониться за вызов. Попал на ответственного дежурного врача по городу. Тот не разобрал, что он говорит (язык у Гриши все-таки заплетался) и попросил повторить. В ответ Гриша заорал:

– Уши мыть надо!

Скандал, на подстанцию звонят и требуют отстранить доктора
от работы и отправить на освидетельствование к дежурному по
городу психиатру. В течение часа на подстанции Грише делают
капельницу, промывание желудка, ставят под ледяной душ. Когда он наконец приходит в себя, ему объясняют, куда его повезут и вооружают «легендой».

– Ты болен, у тебя грипп с высокой температурой. Ты вышел на
работу как настоящий герой – просто работать некому. На вызове тебе дали горячего чаю с бальзамом и тебя развезло. Понял?

– Понял, – отвечает Гриша.

Мне выпала честь везти его к психиатру. Прошу его подождать
в машине, а сам иду в кабинет, излагаю этот сюжет и прошу:
– Доктор, ну помогите коллеге. Не пишите ему алкогольное
опьянение.
– Конечно, – соглашается тот, – Давайте сюда этого беднягу.
Заходит Гриша.
– Доктор, вы плохо себя чувствуете, вы больны? – спрашивает
психиатр.
– Тьфу-тьфу, тьфу, здоров, – отвечает Гриша. – Чего и тебе, дураку, желаю.

Психиатр каменеет лицом и пишет: «алкогольное опьянение
средней степени тяжести», с чем мы и уезжаем восвояси…

И такие вещи сходили с рук. До увольнения Гриша проработал
еще почти год, пока терпение нашей заведующей не лопнуло.
Помню, нас вызывают в район Лахты, где-то в у Финского залива. Вечер, темно, мы на шоссе около поста ГАИ. Вдруг откудато появляется человек в костюме пирата, с пистолетом и шпагой.

Оказалось, по нашу душу. На вопрос, где пациент, отвечает:
– Да на шхуне. Один негодяй пырнул моего человека ножом. Но ничего, мои люди его ищут. Поймаем – вздернем на рее.
После такой преамбулы подъезжаем на нашем рафике к берегу
залива. Видим – пиратский бриг, на мачте – «Веселый роджер», пушка с ядрами. По палубе ходят пьяные пираты, один сидит на корточках, зажимает живот руками.

Действительно, ножевое ранение. Чертовщина какая-то. Тут к счастью появляется милиция.

Мы, конечно, увозим раненого в больницу.
Оказалось, на шхуне снимался фильм. После съемочного дня
все разошлись, кроме рабочих сцены. Они напились и переоделись в пиратские костюмы, благо реквизита было предостаточно. Ну и спьяну потянуло на приключения – вышли на дорогу и «взяли в плен» какую-то влюбленную парочку. Посадили в трюм и выставили охрану. Молодой человек, видимо, не понял юмора, высунулся из трюма, подозвал охранника и пырнул его перочинным ножом, после чего парочка сбежала. Но обо всем об этом мы узнали позже.

Глава 3
«ДЕЛЛИРИУМ ТРЕМЕНС»

Отдельная глава моего повествования – истории, связанные с
осложнениями алкоголизма. Одно из них на медицинском языке носит название «деллириум тременс», а в народе – «белая горячка». Это осложнение возникает, как правило, на третий-четвертый день, когда страдающий алкоголизмом, употребляя алкоголь помногу и ежедневно, по каким-то причинам прекращает пить, а медицинская помощь (капельницы, успокаивающее, противорвотное и т. д.) не оказывается. Состояние характеризуется яркими зрительными и слуховыми галлюцинациями, как правило, устрашающего характера, пациент видит драконов, крыс, чертей
и тому подобное. Состояние очень опасное, за змея или черта он может принять кого-то из членов семьи, ребенка и, находясь в состоянии острого психоза, нанести тяжкие увечья и даже убить.

Помню, в хирургическом отделении одной из ленинградских
больниц, в ординаторскую ворвался какой-то пациент. Мы в это время обедали.
– Жрете, – заорал он, – а на лестнице грабители женщину раздевают!
Мы выскочили на лестницу, где, естественно, была полная тишина.

Уже в Израиле я попал на вызов, когда глава семьи, бывший
полковник советской армии, впав в белую горячку, запер все двери, спрятал ключи в карман и заявил домочадцам:

– Мы чапаевцы, нас обложили белые бандиты. Будем отстреливаться до последнего патрона. Каждого, кто попытается открыть дверь, расстреляю как врагов народа.

В раскрытые окна шестого этажа он высунул швабры, из этих
«пулеметов» семья должна была «отстреливаться». Кошмар продолжался несколько дней, хорошо, что у запасливых бабушки с дедушкой по старой советской привычке имелся запас продуктов. Мобильных телефонов тогда еще не было, а шнур домашнего бывший полковник выдернул из розетки – «чтобы враг не подслушал». Врача смогли вызвать только тогда, когда пациент заснул.

А вот история с коллегой. Врач-анестезиолог, закрывшись на
ночь в операционной перед большим операционным днем, впал в белую горячку. Ему удалось за ночь разобрать по винтику наркозные аппараты. Старшая операционная сестра, увидев это ранним утром, упала в обморок.

В одной из ленинградских больниц в ординаторскую заходит
заведующий отделением с рентгеновскими снимками в руках и
обращается к врачам:

– У меня ущемленная грыжа. Сейчас идем меня оперировать.
Ты, – говорит он одному хирургу, – оперируешь, ты, – другому, – ассистируешь. А вторым ассистентом буду я сам, я под наркозом сумею держать крючок.

Талантливый это был хирург, остроумный человек. И такое
раннее, ужасно обидное окончание карьеры! Отлежал месяц в
психиатрическом отделении и ушел из больницы.
Пациенты часто спрашивают меня – доктор, а почему я не могу, как обычный человек, выпить рюмку водки, стакан вина, кружку пива?
– Не можешь, – отвечаю я, – Если хочешь быть здоров, а здоров ты, пока не выпил первую рюмку. После нее через день, два,
десять, месяц обязательно случится запой. Такая уж это болезнь – алкоголизм. Человек здоров, пока не употребляет алкоголь совершенно.

И когда пациент спрашивает, что ему можно пить, отвечаю:
– Есть такой тест. Представь, что идешь по улице с ребенком
трех-четырех лет. Он попросил купить ему попить. Вот, что купил маленькому ребенку, то и тебе можно. А что ему нельзя – нельзя и тебе. В Израиле для больных алкоголизмом существуют специальные реабилитационные центры, где проводят беседы и читают лекции. Здесь применяют различные виды психотерапевтических методик. Существуют группы анонимных алкоголиков, которые  ведут, как правило, опытные доктора. Иногда мои пациенты, посещающие такие группы, говорят мне о том, что им там разрешают понемножку пить. Я категорически не согласен с такой постановкой вопроса. Стоит человеку, излечившемуся от алкоголизма,
выпить рюмку – все начнется по новой. Когда больные спрашивают, пью ли я лично, отвечаю, что любой человек, не страдающий алкоголизмом, может употреблять спиртное, в умеренных количествах, естественно. А человек, который алкоголизмом болен, не может потреблять алкоголь вообще. Возможно, некоторые доктора со мной не согласятся. А я не претендую на истину в последней инстанции. За меня говорит мой почти сорокапятилетний опыт в этой области.

Что является причиной алкоголизма, что его вызывает? Как
правило, чаще всего вредная привычка превращается в болезнь.

Но не у всех это происходит одинаково. У разных людей разная
толерантность к алкоголю. Был хорошо знаком в Ленинграде с
очень известным доктором, профессором, блестящим хирургом.

Часто бывал у него в кабинете, там в сейфе всегда стояло две бутылки водки, и профессор периодически «подзаряжался», из Америки ему привозили какие-то таблетки, полностью отбивающие запах спиртного. В таком «подзаряженном» виде он оперировал, читал лекции, писал научные статьи, работал с диссертантами. В общем, в полном объеме выполнял работу профессора, заведующего кафедрой.

Такой образ жизни он вел много лет, дожил до очень солидного
возраста и скончался от заболевания, не имеющего к алкоголизму никакого отношения. А вот его супруга, которая на определенном этапе к нему присоединилась – «чтобы мужу меньше досталось»…

Через три месяца абсолютно деградировала, стала еженедельно
впадать в запои. Ее уволили с очень престижной работы, друзья
перестали приходить в их дом. Через год она умерла от цирроза
печени. Разная толерантность к алкоголю.

Еще один мой знакомый – летчик-испытатель. Раз в неделю он
проводил испытания новых видов самолетов. А в остальные дни шла непрерывная гулянка с друзьями, При этом он успешно проходил сложные медицинские проверки и на протяжении многих лет пребывал в прекрасном состоянии здоровья. В то же время, бывали пациенты, которые за 3-4 месяца окончательно спивались и теряли человеческий облик.

Какие только случаи не подбрасывала мне практика работы с
людьми, страдающими алкоголизмом! Помню, был у меня пациент, очень удачливый брокер на Тель-Авивской бирже. Он обычно звонил мне в начале января и говорил следующее:
– Ты знаешь, отпуск у меня в марте, в начале марта я ухожу в запой. Числа 9, 10 можешь приезжать. Адрес ты знаешь, дверь будет открыта.

Это продолжалось много лет. Он уходил в запой в плановом порядке, готовясь за несколько месяцев вперед. Очень состоятельный человек, мог бы отдыхать в самых дорогих отелях, в самых интересных путешествиях, но он пил, выкуривая в день по несколько пачек сигарет.

Глава 4
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ТРАГЕДИЯ

Чего я только не слышал за эти годы от пациентов и их родственников! Если бы я ежедневно вел записи, из них получилась бы многотомная «Человеческая трагедия».
– А папа хочет лечиться? – спрашиваю у молодой женщины,
обратившейся по телефону. Это мой стандартный первый вопрос, потому что, если на него не отвечают положительно, дальнейшие разговоры просто не имеют смысла.

– Конечно, хочет. Это видно по глазам. Но когда я его об этом
спрашиваю, говорит такие слова, которые в приличном обществе повторить неудобно.
– Доктор, помогите папе, – просит по телефону молодой человек.
– А сколько ему лет?
– 87.
– Так, может, папе уже надо дать дожить спокойно вместе с его
алкоголизмом?
– Да, конечно, доктор. Но он ведь пить начинает дома, а потом
идет на улицу, пристает к людям, дерется, в полицию уже три раза забирали. Соседей стыдно.

Нередко причиной алкоголизма становятся нелеченные или плохо леченные психиатрические заболевания, чаще всего различные виды депрессии, когда душевную боль уже невозможно терпеть.

После стакана водки становится легче, на час, два – пока уровень алкоголя в крови держится, а после двух-трех посещений туалета он падает, и тоска наваливается с новой силой. Необходимо добавить, и так до бесконечности. Возникает порочный круг. Такой вид алкоголизма называется «вторичным», и когда пациент выведен из запоя, необходимо скоррегировать прием антидепрессантов.

Еще раз подчеркну, рассчитывать на успех можно только при
индивидуально подобранном виде лечения алкоголизма. Как и
любой другой болезни. Но в принципе всегда существует две стадии.

1. Прерывание запоя.

Ее можно назвать как угодно – дезинтоксикационная терапия,
очищение организма. Чаще всего применяется метод форсированного диуреза, то есть пациент получает внутривенно жидкость, мочегонные. К лечению добавляют снотворные, противорвотные препараты. Организм должен быть полностью очищен от алкоголя. Это продолжается 2-3 дня, иногда дольше. Я категорически настаиваю на том, что первый этап должен быть именно таким, с небольшими вариациями в зависимости от состояния больного,
пола, возраста, веса, сопутствующих заболеваний и т. п. Мне рассказывали, что сегодня в России используется другая методика – пациенту сразу внутривенно вводится большая доза снотворного, чтобы человек сутки-двое проспал. С моей точки зрения, очень опасная, не врачебная методика. После такого сна человек может и не проснуться, что случалось уже неоднократно.

2. Профилактика дальнейшего употребления алкоголя.
Здесь применяются различные методики.
Психотерапевтические беседы, группы анонимных алкоголиков.
Прием, как правило, длительный, различных лекарственных
препаратов.
Внутривенное или подкожное введение лекарственных средств,
снижающих тягу к алкоголю.

Отдельно стоит так называемое «кодирование», о котором меня
постоянно спрашивают русскоязычные пациенты.

Термин этот придумал врач-психиатр Довженко, который много лет назад жил и работал в городе Феодосия. Это его авторская методика психотерапевтического воздействия. С тех пор словом «кодирование», как раскрученным брендом, стали пользоваться тысячи русскоязычных врачей по всему русскоязычному миру.

Каждый из них в меру своих способностей и возможностей помогает, только к методике доктора Довженко это не имеет никакого отношения.

Отдельная причина возникновения алкоголизма – врожденное
отсутствие в печени фермента алкогольдегидрогиназа, расщепляющего алкоголь. Таких пациентов много среди народов Крайнего Севера, мне приходилось встречать их и во время командировок на Дальний Восток.

Иногда алкоголизм возникает после перенесенной черепно-мозговой травмы.

Существует распространенное заблуждение, что алкоголизм у
женщин неизлечим, или протекает значительно тяжелее, чем у
мужчин. Не могу с этим согласиться. На основании своих многолетних наблюдений могу сказать, что примерно 20 процентов пациентов женщины. Такая статистика была много лет назад в России, примерно такова она и в сегодняшнем Израиле.

Процент вылеченных пациентов довольно высок, как среди мужчин, так и среди женщин. Никаких особенностей женского алкоголизма я отметить не могу.

Глава 5
«АЛКОГОЛИК ТЫ ПРОКЛЯТЫЙ!»

«Алкоголик» часто используют как ругательное слово, когда
хотят человека оскорбить. Ну никак не могу с этим согласиться!
С моей точки зрения, точно так же можно сказать «гипертоник ты проклятый, диабетик ты проклятый». Настаиваю, что алкоголизм такая же болезнь, как и любая другая, только имеющая социальную окраску. Эта болезнь относится к группе так называемых первично-хронических. Бывших алкоголиков, как и бывших наркоманов не бывает. Существуют больные, которые в данное время не употребляют алкоголь или наркотики. А это время может продолжаться десятки лет. Точно так же, у гипертоников в данное время может быть нормальное артериальное давление, а у диабетиков – нормальный уровень сахара в крови. И это тоже может
продолжаться десятилетия. Я понимаю, что многие мои утверждения спорны. Не все коллеги со мной согласятся. Но я повторюсь – за моей спиной многолетние врачебные наблюдения.

Какое же интересное заболевание, этот алкоголизм! В наше
время, когда медицина достигла гигантского прогресса, в его лечении особенных изменений не вижу. Периодически появляются сообщения о новых лекарствах, но особенного эффекта от их применения пока не наблюдается.

Мы продолжаем использовать относительно старые и проверенные методики. Многократно приходилось беседовать с коллегами из Америки, России, Израиля, Германии.

Принципиально программа лечения у всех одна и та
же, с учетом лекарственной терапии в каждой стране.

И, наконец, один из самых главных вопросов – если не самый
главный. Сколько может продолжаться ремиссия, или, проще говоря, сколько времени пациент не будет пить. Это никак не зависит от использованной методики. Пациент, который хочет излечиться – ему любая подойдет, в противном случае – никакая не поможет.

С моей точки зрения сроки ремиссии зависят от двух вещей.

1. Желание пациента избавиться от болезни.

2. Квалификация врача, его способности психотерапевта, умение внушить пациенту, что пить ему категорически нельзя.
Неоднократно приходилось сталкиваться с ситуацией, когда отчаявшиеся родственники обращались к гадалкам, экстрасенсам и тому подобное.

Я могу сравнить это с тем, когда женщина с маточным кровотечением идет не к гинекологу, а к гадалке. Или пациент с гипертоническим кризом обращается к экстрасенсу.

Может, покажусь банальным и категоричным, но человек, когда болеет, должен идти к врачу, и только к врачу…