Проносится с грохотом поезд,

И в грохоте носится повесть,

Как дальние дали устали

Быть вехой в бетоне и стали.

Им хочется быть просто нивой

И поймой, поросшей крапивой,

Лесами, полями и плёсом,

Покрытым туманом белёсым.

А поезд по стрелочкам с хрустом,

А повесть получится грустной

С неспешным рассказом об этом,

И тихо откликнется эхо.

***

Послушай: что в груди моей скрежещет?

Никак не даст покоя голове.

И зелье, и магические жесты –

Лишь след пустой в поднявшейся траве.

К чему ни прикоснусь – мгновенно тает,

Кого ни позову – молчит в ответ.

И вороньё, собравшись шумной стаей,

Пророчит дождь, а может быть, и нет.

И выходя из ночи в день под утро,

Руками разгребаю комья тьмы;

И существует всё вокруг как будто,

И в этом всём

живём, возможно,

мы.

 

***

Сохранит ли память зимний вечер,

Веток сеть под светом фонаря,

Иль моих воспоминаний ветер

Всё сметёт позёмкой декабря?

И бесшумно в темноте предночной

Лица, лица из прошедших лет –

Что-то расплылось, а что-то точно,

Как вот эта пачка сигарет.

Мне поговорить бы с ними надо

И поправить в жизни что-нибудь,

Но они молчат, стоят лишь рядом,

Будто знают тайны судеб суть.

И к утру нестойкою походкой

Ночь проходит в рваном забытье

И по снегу свежему в охотку

Новое напишет житие.

***

Дождь прошумел, и засверкало солнце

В той капле, что не высохла пока;

И тонкое травинки волоконце

Под ветерком колышется слегка.

Спокойствие безмолвно лечит душу,

Лишь только память тихо приоткрыв –

Усядусь я и буду просто слушать

Про самого себя скучнейший нарратив.

И покажусь себе я незнакомцем,

И буду удивляться погодя.

Но как же ярко светит солнце

В той капле, что осталась от дождя!