Огромному числу наших соотечественников невозможно ответить на этот вопрос:

 ответа просто нет.

Я украинец – на ¾ – как минимум. Русскую фамилию в девичестве имела моя бабушка по маминой линии – Пустоветова. Но не долго: лет в 20 вышла замуж за моего деда-украинца – Зинченко. С этой фамилией и прожила вплоть до кончины.

Ну а по линии отца – там все «хохлы» беспримесные – Костенко по линии деда, Кузьменко – по бабушкиной… Историю Данилы Зинченко, увы, не знаю. А вот как оказалась на орской земле большущая, из десяти душ состоящая, семья Игната Костенко – более или менее осведомлен.

На заре прошлого века, получив от батюшки-царя вожделенную свободу, обретя долгожданные паспорта, украинские хлебопашцы – братья Костенко (я знаю о существовании 4-х братьев), жившие до этого где-то близ Белой Церкви, сломя голову в поисках вольных земель врассыпную ринулись, что называется, на все четыре стороны света. Так, одного занесло на территорию современного Казахстана. Другой с семейством осел где-то в Средней Азии. Третий рванул аж в Соединенные Штаты Америки! Ну а мой дед, Игнат Данилович, облюбовал ковыльную целину Южного Урала…

До сих пор на карте Оренбургской области можно найти названия сёл, некогда, более 100 лет назад, с нуля основанные украинскими переселенцами: Саверовка, Украинка, Лысогорка…

После печально известных событий начала 30-х годов, помпезно нареченных «великим переломом», раскулаченная семья деда, пока тот «замаливал грехи» своего «кулачества» ударным трудом на Беломорканале, поскитавшись по округам, осела в Орске.

Родных сестер и братьев магнитом тянуло друг к другу. Видимо, поэтому и расселились со своими семьями рядом. Только на одной улице – Круторожной – в Орске жили два брата и три сестры. Ещё две сестры – на соседней улице Елшанской. Один из братьев проживал в ближнем Новотроицке…

К чему я всё это рассказываю?

«Майданутые» украинские националисты с упорством, достойным лучшего применения, разводят мосты между украинцами и русскими.

В том, что мы – абсолютно единый, абсолютно родственный по крови и духу народ, – я не только не сомневаюсь, – я готов эту истину под любой пыткой повторять не переставая.

Националистический киевский путч 2014 года – это – однозначно – дело рук наших западных «партнеров» во главе с их заокеанскими инвесторами. Цель – рассорить родных братьев и сестер. Стравить их. Что им отчасти и удается. А затем – неужели ещё кому-то непонятно? – погреть руки на этом разоре. Непрекращающаяся гражданская война на юго-востоке Украины – тому красноречивое доказательство.
Но вот как быть в подобной ситуации, когда от тебя ждут выбора – с кем ты? – таким «полу-русским» – «полу-украинцам» – как я?

Невозможно разъять неделимое. Историю, память, перемешанные родственные связи…Кто я, впитавший с молоком матери русский образ мыслей, воспитанный чисто в советско-русских традициях, думающий и говорящий по-русски, но служивший срочную в Харькове, Ровно и Львове? У кого родная сестра вышла замуж за украинца из-под Днепропетровска, а родной племянник ни слова не говорит по-русски? Я – русский или украинец?

Наверное, умнее всего в подобной ситуации – не поднимать эту тему. Неподъемная она, безответная. Вижу метафорически так: левая рука – Украина, правая – Россия. Разве какая-то из рук имеет перед другой приоритет?

Надо поскорей осознать тупиковость и абсолютнейшую бесперспективность наших претензий друг к другу. Обнять друг дружку. Всё простить, всё дурное – навсегда забыть… Мы – один народ. Это – АКСИОМА.

А моё последнее стихотворение пусть станет своеобразной отправной точкой в восстановлении нашего пошатнувшегося, но абсолютно бесспорного и очевидного, самим Господом Богом данного, братства.

Вечерний дуэт

«Цвiте терен, цвiте терен, листя опадає.
Хто з любов’ю не знається – той горя не знає…»
(Украинская народная песня)

Дядя Вася и тётя Катя – 
– вот тандем – не-разлей-вода! –
летним вечером, на закате
петь налаживались иногда.

Растворялась в затонах речки
заходящего солнца медь…
Как же ладно им на крылечке
получалось дуэтом петь!

Согревала хмельная бражка…
Бед скукоживались вороха…
Хоть зовут и кривой, и тяжкой –
жизнь не так уж порой плоха…

Приобнимет (ну что за чувства!
Вот такое б одно терпеть!)
тётю Катю Васыль до хруста –
как сдержаться и не запеть?

В синь вечернего поднебесья
в первородной своей тоске
уносясь, занималась Песня
на украинском языке!

И, осаживая друг друга,
песне внемлила не дыша
заелшанская вся округа.
До чего же была хороша!

По законам дуэта строясь,
так сливались – разъять нельзя! –
тёти Катин свирельный голос
и брутальный тромбон Васыля!

…Время мчит под откос, безбожно
и решительно хороня
эту память, уже, возможно,
невозможную без меня…

Пусть хотя бы в стихах воскреснет,
неподвластная тлену впредь,
та, ТАК спетая ими песня, –
как уже никому не спеть…