Знаменитый летчик-испытатель Марина ПОПОВИЧ скончалась в прошлый четверг в Краснодаре в возрасте 86 лет. Она была первой в СССР женщиной-летчиком 1-го класса, освоила 40 типов самолетов и вертолетов, установила 102 мировых рекорда.

За сверхзвуковой полет на истребителе МиГ-21 иностранная пресса окрестила ее «мадам МиГ».

EG.RU дружил с Мариной Лаврентьевной, сегодня мы публикуем последнее интервью с ней.

Этот разговор с Мариной Попович состоялся в ее подмосковной квартире в Звездном городке, хотя застать ее там можно было нечасто. Вместе с последним мужем, Борисом Жихоревым — генералом в отставке, военным летчиком, штурманом, начальником разведки армии, она все чаще бывала в Краснодаре, где супруги построили дом. На его возведение ушло пять лет, зато потом при первой возможности они уезжали туда, где «тепло, хорошо и красиво». Марина Лаврентьевна уже страдала болезнью Альцгеймера — хорошо помнила, что было раньше, а то, что произошло недавно, забывала.

— Мы с Борей с 1984 года вместе, но официально только в 2012-м оформили отношения, — рассказывала она. — Муж меня моложе, сейчас это модно, а раньше я этого жутко стеснялась. Он у меня хороший, заботливый, верный. Я вот болею, а он ухаживает, еду готовит.

— Вы чувствуете себя счастливой?

— Очень, меня с детства все вокруг любили. Папа был музыкантом и еще в раннем детстве научил меня играть на цимбалах. Мы с ним по деревенским клубам гастролировали, имели невероятный успех: я, маленькая кнопка, дергала за 78 струн, а он рядом стоял и пиликал на своей скрипке. Так что перед войной, мне и 10 лет не исполнилось, уже практически звездой стала на родной Смоленщине. Потом отец ушел на фронт и пропал без вести. А когда фашисты разбили мой родной город, я решила им отомстить и дала себе клятву, когда вырасту, стать летчицей. Правда, для поступления в авиационный техникум имелись два препятствия.

— Какие?

— Мой женский пол, тогда девочек не брали в пилоты, но я пробилась на прием к Ворошилову, и он разрешил. А еще я совсем крошечной была, меньше 145 см, почти лилипутом, так что до педалей в самолете не доставала. Но поставила себе цель вырасти на 15 см и добилась своего. Меня подвешивали за альпинистские цапли вниз головой каждый день на несколько минут. А еще я много трусцой бегала. В общем, училище с отличием окончила. Ну и стала летать, добилась приема на военную службу, чтобы управлять истребителем.

— Вы больше полувека живете в Звездном городке…

— Да, с тех пор, как первому мужу — космонавту Павлу Поповичу по постановлению правительства здесь квартиру дали. Мы с Пашей в 1955 году поженились, спустя год родилась старшая дочка Наташа, а еще через 12 лет — младшая, Оксана. Причем в обоих случаях я до четвертого месяца беременности летала. Дуреха была, конечно. Но, слава богу, все обошлось. Мы 33 года с Поповичем прожили, а потом разошлись. Он всегда считал, что мои заслуги завышают, мол, я — рядовой летчик. А когда мне в 1972 году вручили Золотую авиационную медаль, очень разнервничался, хотя сам был Героем Советского Союза. Или когда документальный фильм про меня снимали, даже не вышел к киногруппе. Словом, ревновал к успеху. Потом он в одну даму влюбился, поухаживал за ней, но женился в конце концов на другой. Фамилию мужа я после развода оставила…

— Он был строгий отец?

— Спуску дочкам не давал, говорил: «Ваш папка — космонавт, а мама — летчик, не позорьте нас». Девчонки хорошо учились, потом окончили МГИМО. Я хотела еще и мальчика родить, но не получилось. Одни девки получились, как и у нашего соседа по дому Юры Гагарина.

— Вы дружили с Юрием Алексеевичем?

— Конечно, мы ж почти родня, оба из Смоленской области, оба маленького роста. Я всегда умных и высоких мужчин любила, а Гагарин вот выбрал в жены свою Валю. Она очень хорошая, большая рукодельница, вышивала много, но нелюдимая очень. Может, это и неплохо: молчала, не выпячивалась, редко на контакт с людьми шла. А тут у мужа суперпопулярность началась, так она пуще прежнего боялась что-то не то сказать. Ну, это и правильно. До сих пор только не пойму, как они с Юрой нашли общий язык.

— Говорили, что вы и с Людмилой Зыкиной были подругами?

— Общались часто. Бывая у нее в гостях, я с удивлением наблюдала, как меняются ее мужья. К одному еще привыкнуть не успею, а уже следующий появлялся. Она сложный человек была, хотя, в общем-то, добрая и талантливая. Собирала коллекцию бриллиантов. Когда муж мне подарил серьги, она их оценила, правда, язвительно заметила: «Марина, после 70 лет их не надевай. Там слишком маленькие и скромные бриллианты».

Слово мужу

Общались мы и с супругом Марины Лаврентьевны — Борисом Жихоревым:

— Я очень люблю и уважаю Мусю, после смерти от рака первой жены она стала моей отдушиной, — говорил он. — Она гордится, что я у нее такой молодой и красивый. Хотя целых 18 лет собиралась за меня замуж. Наверное, боялась: вдруг я меркантильный парень, а у нее две дочки и трое внуков. Предупреждала: мол, дача, машина, квартира — все ее. Но мне, кроме ее любви, ничего и не надо было, все остальное сам нажил. С Павлом Поповичем, скончавшимся в 2009 году, я не был знаком. К моменту нашей встречи с Мариной они уже шесть лет в разводе были и не общались.

— Как вам сейчас живется в Звездном городке?

— Тут теперь «болото», все развалилось. Живут в основном потомки тех первых космонавтов. Терешкова, наша соседка по лестничной клетке, редко бывает. Ее второй муж, директор медицинского института, шикарный дом возвел. В свое время Валентина стала слишком набожная, какие-то люди из церквей, монашки к ней постоянно приходили. Когда у нас в Звездном решили построить церковь, ее возводили почему-то гастарбайтеры-мусульмане. Кто-то при этом стащил плиты, только купола нормальные получились.