Игорь Леш. Стихи. О Женщина!

О  МОЙ  ЧИТАТЕЛЬ…

Спасибо, ты – есть! И спасибо, что ты есть. Я есть – только благодаря тебе, мой читатель. Только благодаря тебе я понял, что мои рифмования могут быть интересны незнакомым мне людям. Вернее, сначала у меня были не читатели, сначала были слушатели. Они очень удивляли меня. Своей реакцией. Искренней реакцией. И благодаря ей у меня появились читатели. До сих пор я понимаю ценность написанного мной по твоей реакции, мой слушатель и мой читатель!

…Мир взметнуть пламенеющей мыслью

И найти отражение в близких,

Ощутивших полёт Вдохновения

Светлым чудом ответного гения…

Так вот, прости, дорогой мой читатель, все недоработки, сбивки ритма, «полубелую» форму и прочие «неправильности». О некоторых я даже знаю, и… ничего не могу с ними поделать.

Под этой обложкой живёт девять книг. Я очень надеюсь, что ты, мой читатель, вместе со мной преклонишь колено перед Женщиной, рассмеёшься, окунувшись в мгновенья юмора, погрустишь и порадуешься, читая «Дорогие мои» и «Братья и сёстры наши…», восхитишься, рассмотрев вместе со мной «Мир вокруг», и, заглянув в «Погодно-непогодное», увидишь немного по-новому мать нашу :)), природу. А прочитав «И Великая, и Отечественная», ещё раз прочувствуешь величие подвига Солдата и проникнешься ненавистью к истинным виновникам непрерывных кошмаров под названием «война», без которых человечество ещё не существовало ни секунды. К этим алчным «правителям мира», не желающим даже слышать о том, как мы все должны (!!!) жить без Войны и Кризиса! А слышать это можно (и нужно!!!) уже более двухсот лет…

О, мой читатель! Если ты дочитал до этих слов, я благодарен тебе. А если ты прочтёшь ещё немного из ниженаписанного, буду очень благодарен. А если захочешь ещё раз вернуться к моим рифмованиям, буду благодарен безмерно.

И если, о мой читатель, тебе будут интересны мои всплески эмоций: моя радость, моя боль, мои размышления, но не будет возможности их оплатить, напиши мне: igorlesh@mail.ru и я вышлю тебе свои рифмования совершенно бесплатно!

«Здравствуйте, Игорь Леонидович! Прочел на одном дыхании. Когда-то одна из почитательниц Пикассо призналась ему, что ей очень нравятся его картины. В ответ Пикассо буквально взревел: «Я не для того пишу картины, чтобы они «нравились». Имелось в виду, что его картины должны выворачивать душу, а не просто «нравиться». В этом ключе отвечу Вам, что все написанное Вами для меня лично не вписывается в дилемму «понравилось-не понравилось»: ведь все это, как говорится, написано кровью. Столь глубокая и сокровенная память о героической жизни Ваших родителей меня восхищает. Самое жуткое, что все описанное Вами –правда. А Ваша трогательная поэзия, в глубине которой таится вековая грусть, дарит улыбку надежды. Всего Вам доброго и хорошего, огромное Спасибо!»

Левон Григорьевич

---

О  ЖЕНЩИНА!

И из последних, смертных сил

Тебя превозносил.

И. Леш

ИСКРЫ  АБСТРАКТНОСТИ – ТОЛЬКО  ТЫ!

В моих мечтаньях о призрачных линиях,

Нанесённых Вечностью на тело мечты,

В твоих ладонях немыслимой лилией,

С отчаянной ясностью – только Ты!

В бездонной пропасти, остроотточенной,

Отчаянной милости – малая часть,

Неужто Вы ни о чём не попросите

Те силы, что нами слагаются в страсть?!

Прочтите на небе причудливый вызов:

Удавам облачным – вечный плен,

Очнись же! И чёрную полночью вынеси

Белую магию вещих тел…

Прочтите меня, всей надеждой распятого,

Сорвите одежды незрелых стихов,

Найдите меня, озарённо-измятого

Насмешливой смесью причудливых слов!

Вселенской тоски развейте сомнение

Божественной силою Вашей души,

И Вашу красу… ну, ничем не измерить мне, –

Парсеками* счастья меня не души…

Предстань же своим совершенством священным,

С безумством повенчанной сверхкрасоты,

Представь всё отчаянье всечеловечности

В избытке понятия – только Ты!..

____________

* парсек – о-о-очень большое астрономическое расстояние более, чем в три раза превышающее световой год.

ПРЕЧИСТЫЕ  ПРУДЫ

Я вчера на Пречистых прудах

С прошлогодней Весной повстречался,

И в обеих руках, и в обеих руках

Запах розы опавшей остался …

В синеву распахнётся вечерний закат,

Гром не грянет, земля не проснётся,

Но в обеих руках, но в обеих руках

Твоё сердце… растерянно… бьётся!

ВЛАСТЕЛИН  ГРЁЗ

Я качаюсь в воспоминаниях ласки –

Сказочно-бескорыстных и неприступно-прекрасных,

Где твой отъезд – как необъявленный мир,

Отступление, которое никогда не закончится,

Это – колокол, который звонит ни по кому,

А только простуженно корчится;

В тёплых испугах осеннего марева

Почему-то останавливаются часы,

И в остывших вагонах затравленно

Прячутся причетники от радости и красоты, –

Но ежедневное чудо ничем не заканчивается,

Растворяясь в вечернем чае,

И пригранённые стаканчики,

Отбиваясь чечёткой, плачутся,

Подчиняясь водопаду времени;

А если Вы можете объяснить тоску

Как фено́мен

Значит, вы не напрасно

Учились заиканию в Итоне,

И, снимая стружку с земной коры

И докапываясь до истины,

Вы не боитесь сделать больно

Своей планете, похоронив чувства,

Спев приличествующую случаю песенку;

И, рассеивая туман головной боли,

Окунуться в чистое поле,

В обнажённость сабельной травы,

Где, увы,

Причудливые ветви воспоминаний

Нежно обнимают меня,

Стискивая до хруста в костях,

И я радостно задыхаюсь

Под многотомностью недосказанности…

Простите, если всё – не так.

Пусть поломанные часы ковыляют в своё тик-так,

И твоя ласка песчинками слёз

Стекает в лоно бесконечности,

А я рабом и властелином грёз

Разрываюсь в каждое мгновение вечности!

ДОЖДЬ  ИДЁТ

Снег идёт, снег идёт…

Б. Пастернак

Дождь идёт, дождь идёт,

Тихим сумраком сомнений

Истончают небосвод

С туч стекающие тени,

Бахромою снов несутся

Отражения морей,

Тихим мороком присутствий

Небо мчится всё быстрей.

Дождь идёт, дождь идёт,

С неба льются наши вины,

Каждой каплей тучи гинут,

В лужах – всё наоборот.

Дождь смывает вдохновенье

В непростительную ложь

Нас теряет ночи гений,

Дождь идёт… И ты идёшь…

Дождь идёт, дождь идёт,

Сыпется горох по крышам,

А под ними еле дышат

Мыши, обнажённость тьмы

И потерянное – мы.

Властью страсти снова плачет

Ночь, текущая бедой,

Берег нам не обозначен.

Мир потерян. Дождь идёт…

* * *

Сюжет подержанных презентов,

Невразумительных сюжетов,

Как будто выхватил прожектор

Слезу отверженной Козетты.

Всё невпопад: и дождь, и случай,

Давно уж облетели листья,

Опали стены, страсти, письма,

И перепадом тёмных мистик

Необъяснимо серой тучей –

Отверженностью дождь нас мучит,

Отверженностью – жизни кручи,

И без тебя – не будет лучше!

ПОГОДА  В  ДОМЕ

(векторные отношения*)

Какой сегодня день тяжёлый!

Никак не выльется грозой,

Скорей куда-нибудь ушёл бы,

Захлёстывает, как лассо!

И вновь мой громогласный голос:

– Зачем хватать так со стола?!

Ты спрашиваешь, что за строгость?

О, смех его сведёт с ума!

Лассо влечёт неудержимо,

И ураган – не за окном,

Не знаю, будем ли мы живы,

Но вот грозу сейчас споём!

Я здесь, сей миг – дочь амазонок,

Я выжгла грудь, и тетива

Швыряет точно в цель слова,

Они грохочут ярко, звонко!

Где он попискивает тонко

Измученным вконец мышонком?

Права – неважно – не права,

Я плоть напротив буду рвать!

Я… кажется… грызу кровать!

Весь мир – о, беспросветный мрак,

И… раскололась голова…

Она лежит (!) в его руках

—————

* векторные отношения – невразумительно-бурные, ураганно-скандальные отношения «хозяин-слуга» между определёнными знаками зодиака по восточному гороскопу

ТЫ – ЭТО  БЕСКОНЕЧНО  МНОГО!

Ты дала мне силы – слышать,

Ты дала мне голос – говорить,

Подарила мне опору – выжить,

Чувств открыла широту – лети!

И когда во время не-Парижа

Стыли лужи или шли дожди,

Пролетали мы над мира крышей

И Олимп божественным нашли!

* * *

Во сне, в каком-то синем сне,

Текущем в бездну светлой боли,

Тебя я видел. Падал снег,

Ложился с краю и безвольно,

В холодный стон стекал по мне…

Стоял апрель, какой-то столик,

Слова, страдая, «не убей»

На нём лежали. Тоже с краю.

А рядом, рядом и везде –

Обломки рая;

Я шёл… и падал… шёл к тебе

Под камнепадом нежных слов,

Что сам во сне произносил,

Молил словами «не убей»,

И немотой кричал, просил,

И из последних, смертных сил

Тебя превозносил.

* * *

Пришёл рассвет дождливой перебранкой

Труб водосточных, ветреных балконов,

Откуда сквозняки стекают спозаранку

И занавески обрываются тоскою.

В окно вползает тихий серый сумрак,

Он сглаживает острые углы,

Рассвет измучен, нежен и пуглив,

Он начинает, всхлипывая, верить в утро…

И ты когда-нибудь поверишь… Может быть…

ПЕРЕД  ВЕЧНОСТЬЮ

Нарисовал картину на разрушенной стене

Без красок, кисточек, пронзительно-простую

И понял: ничего прекрасней в мире нет,

В ней светлая мечта изысканно танцует.

В ней – Женщина – восторга страстный пыл

И изумление бессмертного полёта,

И я себя измученно простил,

И, может, вымолил прощенье Высших Сил,

Прощенье Б-га.

У последнего порога.

ФЕЯ  БАЛА

Шуршало шёлковое платье

Шикарным, дерзким ароматом,

И очарованная память

Шумела, чёрным ромом смята.

Улыбкою скользила мимо –

По-королевски – в летний вечер,

Кого-то замечала мило,

Собою затмевая свечи:

В ушедших светлостях видений

На тёмных гранях – чёт и нечет,

Блистали белизною плечи,

В краплёной карте – ночи гений,

И тонкий стан, и благородно

Изгиб лелеял гордо шею,

И томной глубины чертёнок

Шуршал и мысли путал феей…

НИЧТО  НЕ  ВЕЧНО

Не может время вырвать душу,

Пусть всё под властью перемен,

Изменчивое тело не нарушит

Твой изумрудный и желанный плен!

* * *

Мой милый друг! Искристой новью

Твой светлый образ заблистал,

И между Дружбой и Любовью

Разбит сверкающий бокал…

Среди измученных столетий

Вдруг вспыхнет яркий образ – вдруг!

Так средь Монтекки с Капулетти (какая гадость!)

Ромео пламенный – Джульетте:

Мой милый друг!!! Мой милый друг …

* * *

Иногда-иногда, в поволоке тумана

Ты приходишь ко мне в обольстительном сне,

Тишиною окутана, вечером ранним

Надкусила восторг – золотистый ранет.

Обрели очертанья и резкость, и ясность,

Но как будто в тумане, на сказочном дне

Обольстительным сном и потерянной лаской,

Тишиной и разлукой ты приходишь ко мне.

Я тебя обнимаю простыми стихами,

Бродят отблески снов по забытой стене,

Изумрудной тоской изумлённо стекает

Нас призревший закат – золотистый ранет.

ЕДИНСТВЕННЫЙ, СКАЗОЧНО ВЕРНЫЙ!

Я не буду, не буду Вас спрашивать

Ни о чём, ни о чём, ни о чём!

В мире светлой мечты нету краше Вас,

И я в веру и в Вас обречён.

Обращён озарённостью чуда,

Силой радостного волшебства,

И я веровать, веровать буду,

Вас богиней своей называть!

Я не стану вопросов ненужных

Синим вечером Вам задавать,

Вы пришли – и горячею стужей

Обожгли – Вам дано обжигать!

Утонуть, разомкнув этот омут,

Что дорогой мечты – в небеса,

И как скрипкой, мелодию тронуть,

И бездонно – глазами в глаза…

Вы собою ответ сокровенный

Принесли в обезумевший мир:

Вы единственный, сказочно верный

И простор, и восторг, и кумир!

РОСКОШЬ

Как Вы роскошны и остры!

Пространство светится над Вами,

И Вы искристыми словами

В прозренье вознесли миры

Своим волшебным наважденьем,

Мятежной, трепетной душой,

Небесным, женским блеском гения

И гениальной простотой.

Небрежно сказку рассказали

Безбрежным океанским днём,

И неизбежно доказали

Несбыточность игры с огнём…

Но всё то прах, что не случилось,

И небо чудо сохранит,

Прелестен цвет ошибок милых

И пламя неземных молитв!

ДОЖДЛИВАЯ  ГРУСТЬ

Упали капельки дождя,

И потемнел асфальт,

Как будто тоном ниже взял

Расстроившийся альт.

Ресницы струй скосив к земле,

Красивые глаза

Небес роскошных в серый плен

Осенний бог связал.

И поселилась в небе грусть,

Из туч лилась беда,

Сказало счастье: – Я вернусь!

Забыв сказать, когда…

* * *

Окунаясь в первобытный сумрак,

Вдалеке от любопытных глаз,

Мы искали просветленье, утро,

И молились, чтоб оно зажглось для нас.

Мы испили грешности сомнений

В та́инстве изысканного Б-га,

И испуганного счастья гений

Позабыл нас каменистою дорогой…

В холоде безумных белых лилий

Мы скользили безысходностью зимы,

Бесконечной чередою серых линий

Потерялись горизонты, потерялись мы.

Каждый миг растрёпанного счастья

Возвращался озарённой белой болью,

Бесконечно я с тобой прощался

В звёздном холоде бесстрастной Высшей Воли…

СЛОВ  НЕ  СЛЫШУ

Я слов не слышу,

Шёпотом оглушён,

Ты сказала – и вышла,

Я остался смешон,

И на ощупь искал

Мокрый диск телефона,

В звуках вальса искрел

Смокингами Кобзона –

Шар вертелся и пел,

И Родосский Колосс

Из пучины времён,

Преклонивши колена,

Молитву вознёс.

Он увидел тебя,

Охмелев на бегу,

Раскололся во прах –

Не могу, НЕ  МО — ГУ!

Ветер листья над крышами

Августом полоскал,

Мне «Ла Скала» не слышно,

В душном Риме, Париже

Ты сказала неслышно:

– Виноват, виноват…

А колонны Парижа

Прокричали:– Виват!

Я дышу и пишу,

Я мечусь и ищу,

Пью вино и люблю,

И в весеннем лесу

Дикий вереск несу

Для молитвы из трав,

Я, наверно, не прав,

Что живу и люблю,

Но во храме из трав

Шепчут мне:– По-могу!

Соки вешней земли,

И…

Я…

Всё же…

Смогу:

Вас опять увидать

И в глазах прочитать –

Всё, что выпало нам –

Благодать, благодать!..

НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ

Обнимаю тебя миллион и сто раз,

Укрываю тебя в бесконечность ночей,

Нам играет опять разорительный вальс,

Ты – в игре, как ничья, без тебя я – ничей!

Озареньями вспыхнут закат и рассвет,

Укрываю тебя в миллион и сто лет,

Миллион и сто раз ты не скажешь мне «да»,

Миллион и сто раз ты не скажешь мне «нет»!

ЧАСТЬ  Я

Расстались и стали, как все остальные:

Усталые и осторожные лица,

Бегущие в гущу от жизни укрыться,

Безмолвно-постылые, попросту – злые.

Представились: – Мы – независимы в выси!

Предательством в небо взметнулись ресницы,

Податливо сдвинулись нужные мысли,

Бежать и укрыться, забыть и забыться!

…И больше не выманить Солнце и счастье,

И больше не вымолвить: – ТЫ – это часть Я !!!

ИЗ  ТЬМЫ

Под утомлённый стук колёс

Воспоминанья остывали

И растворялись невсерьёз,

Как отклонение от правил,

Простые чудились слова

Столпотвореньем обещаний

Но расставанья уж едва

Касались душ изменой давней,

Вагон из ночи выплывал,

Из расставаний и печали,

И день искал любви слова –

Рассветом и надежд началом.

СКАЗКА  ВОЛШЕБСТВА

Прокралось краешком заката

И накатилось. Страстный миг

Волшебных, сказочно-богатых

Мгновений трепетно затих.

Казалось всё летящей сказкой.

Качались капли пряных звёзд,

И серебристо, и прекрасно

Из рос рассвет смятеньем рос,

Он не принёс нам просветленья –

Лучи слепили в ранний час,

Но божеством чудес-мгновений

Ночь – сказкой волшебства для нас!

ПРОЩАНИЕ

Это было давно, отгоревшим закатом:

Полупьяный вокзал и измены вино,

Неизменно одно: разореньем богаты,

Мы в толпе на вокзале пустом,

Рядом бродят улыбки, слова, чьи-то взгляды,

Наши души кричат тишиной,

Мы теперь навсегда неизменно богаты

Разореньем: ты – мной, я – тобой,

Раскалённый вокзал и прозренья – расплатой,

Песнь восторга – недвижной струной,

Мы с тобой навсегда бесконечно богаты

Разорительно-страстной виной!

ПОСТСКРИПТУМ

Постскриптумом дверь скрипнула.

Сквозняк

По коридорам памяти

Пылил не так… Совсем не так!

Но напоследок. И в коленях

В стон подогнулись лестничные марши,

Не в силах вынести измену

На свет из темноты слепящей.

Всё это было так давно!

Над дверью колокольчик вскрикнул…

Луч света сквозь закрытое окно…

Из горьких одуванчиков вино…

И жизнь – postskriptym!

НАС  НЕТ…

Изысканные лица,

Холёные слова,

И всё могло случиться,

И не права молва;

Велюровые страсти,

Заносчивый паркет,

Приходите – вам: «Здрасьте»,

А вслед летит: – «Привет!»

Размеренно – зарядка,

И через много лет:

– Случилось?

– Всё в порядке!

…Хотя с тех пор нас нет!

* * *

Слеза скользила по строке –

По яркой, гордой. Слишком

Красивой. Светлых слов букет

Играл в ней, делал лишней

На стылом празднике. В руке

Письмо из прошлой жизни…

Слеза скользила по стеклу

Зеркального раздела:

Мы – отраженья тех секунд!

Каким-то чудом тело

Сюда попало. А в строку

Душа легла пределом.

Слеза скользила по судьбе:

Меж нами – годы-скалы,

А по строке, а по строке

Слеза стекала…

* * *

Сигарета в твоей, столь изящной руке

Очень изредка и ароматно,

Твои губы изломом в бумажной реке

Отпечатались влажно-помадно.

Сигарета в твоей совершенной руке –

Уголёк золотистого жара,

Он укажет дорогу волшебную мне

Страсть залить поцелуем пожара.

Неизменно прекрасно твоё бытиё,

Ты и здесь, и – как квантом лучистости – где-то,

И тебя не поймаешь, как счастье моё,

Как тень дыма твоей сигареты…

* * *

Стояла сероглазая пора,

В окно краями туч стекали нежности,

И осень свой наряд теряла до утра,

Отчаянно себя теряя прежнюю.

Теряли дни благополучие оков

Твоею болью и твоим сиянием,

И сероглазой стала первая любовь,

И в серых тучах заблудилось Солнце раннее.

Взмывали капли слов, летели в небеса,

Ответной нежностью навстречу тучам,

Чтоб семь раз долететь и сто раз описать

Счастливой нежности… несчастный случай.

ГАЛЕРА  СТРАСТЕЙ

Я называл Вас красавицей,

Я говорил Вам: «Люблю»!

Как я мечтал Вам понравиться –

Дать паруса кораблю!

В бухте слепой ожидания

Я на галере страстей,

К вёслам прикован страданием

Блеска несбывшихся дней.

Грохот своих барабанов

Звоном своих же цепей,

Так я прикован исправно

К вёслам мечтою своей…

Г-споди, дай же мне силы

Этой галерой грести,

Чтоб в вознесении крылья

Страстью своей обрести!

ПЫЛЬНАЯ  ШОПЕНИАНА

Королева играла – в башне замка – Шопена…

          И.Северянин

Какой красивой мы могли быть парой,

Ты – королевой, я же – пажом «чёрте-что»!

Мы б возродили тот обычай старый:

Играла б королева, ну, а паж меж штор

Внимал бы и слушал тебя, и любил.

Ты б играла Шопена, неизменно Шопена,

Я любил бы тебя, твой изменчивый стиль,

И считал бы себя неспособным к измене,

И, внимая Шопену, пыль глотал и… любил!

ЗВЁЗДНАЯ  БОЛЬ

А зори в лазоревой выси

Безвинно слезами горят,

Любовь нас бездонная стиснет,

И что-то нам скажет: Пора!

Уплыли задорные дали

В сиренево-пьяный туман,

Мы им необъятность отдали,

Отдавшись в бездарный обман.

Свеча покатилась слезою

В серебряно-чистый закат, –

Нас звёздною болью укроют

Лазоревой выси века.

ЖАРА

Пришла жара свидетельством свободы,

Избытком тел над ханжеством одежд,

Прекрасных дев ласкают нежным взором

Глаза ценителей и злая мгла невежд.

Распущены цветы, сады и нравы,

Течёт медовость липы и речей,

О, как же мы с тобою были правы,

Ценя друг друга выше алтарей!

Нам не были нужны жара и лето,

Чтобы горели тело и душа,

А ты всегда – одета иль раздета,

Но изумительно-небесно-хороша!

СВЕТ  ЧУДЕС

Драгоценнее всех диамантов,

В самом редкостном всплеске чудес,

Выше всех горностаевых мантий

Блеск богини тобою воскрес.

Лишь одно, может быть, объясняет

Непонятливость пенной толпы:

Блеск чудес нас всегда ослепляет,

Вспышка молнии яркая – ТЫ!

ФИГУРНЫЙ  ВАЛЬС

Ещё рассвет сереющею мышью

Дрожал, прижавшись к сумрачным углам,

Ещё несмело и едва ли слышно

Зрел ветерок на утренних углях,

И затаилась сумраком дорога,

И светофор в раздумьях всем прощал,

И ожиданий было слишком много,

И лился песней стон карандаша…

Я полон был волшебной летней ночи,

Надежды пил на счастья берегу,

И думал лишь о Вас горящей строчкой,

И верил, всё на свете я смогу:

Смогу заставить я деревья

Кружить фигурный, светлый вальс,

И всё смогу я вдохновенно,

Когда подумаю о Вас!

ДОРОГА  ПАМЯТИ  МОЕЙ

Закатно и изнурительно

Шагренево кожа приютов

Прокрустово и разорительно

Терялась в изнанках уюта.

Беспечно бессмертные дали

В безвременье нас окунали,

Упали забрала, порвались сандалии,

И годы уверенность нашу украли…

Прольётся серебряно песня

В жемчужное лоно июня,

И ночь настигает нас вестью

Сторыжей, бесстыжей и юной.

Куда-то, за дальние дали

Упали в бессмертие страсти,

Мы молодость нашу ни в чём не преда́ли

В осеннем безмолвье ненастья.

… И в круговерти золотой

Бесплотных листьев, стонов мысли

Меня твой образ нежно стиснул,

И где же, где же мой покой?!

СНОВА  ВМЕСТЕ

Никогда не выцветут печали,

Но и радость с нами навсегда,

Мы идём по жизни светом алым

И его не можем мы предать.

Недоступно высятся громады

Грозовых и грозных облаков,

Ввысь зовут нас непреклонным взглядом, –

Вот уже мы просветлённо рядом,

Молнии – улыбкой: Мы вам рады,

Здесь ваш дом, и здесь вы без оков!

Наши здесь развеются печали,

Здесь, в кристальной свежести ветров,

Ало, юно, нежно, как вначале,

Счастлив я с тобой, моя любовь!

* * *

Сменились часовые у мостов,

Соединяющих вчера и завтра,

И удивительный, невиданный восторг

Расцвёл сегодня здесь рассветным мартом,

Переменилось всё: простор обрёл себя,

Соединились яркий свет и тени

В тот миг, когда последнее нельзя

Разбилось вдребезги –

В чудесный, нежный трепет!

* * *

Ты пленительной и нежной ланью

Душу мне в ладони положила,

Будто светлой и несмелой ранью

Надо мной раскрылись лаской крылья,

Улыбнулась ты – как будто Солнце вышло,

Сладостно пьянила незабудкой.

…Плавится простор и счастьем дышит,

А в ладонях – след прощальный утра…

ПЕРВЫЙ  ДЕНЬ  ПРЕСТУПНИКА

А завтра будет… завтра. Будет завтрак,

На завтрак подадут прозренье,

Сигару с привкусом дешёвой «Ватры»

И осень – на закуску – преступленьем.

Вы будете молчать далёким белым криком,

И тысячи молчал нас снова смоют в дикость,

Вы… говорите, говорите, говорите,

Пусть рядом нет Вас, я – бездарный зритель!

Вы говорите так, как только б Вы сказали,

Без всяких пыльно-опостылых правил,

Я буду слушать, слушать Вас и слушать

На завтрак, на обед, осиротевший ужин, –

А ночью снова будет тихий, тихий ужас,

И преступление, и я опять – преступник,

Я преступил…

И вдруг: Идите, сударь, кушать!

Я не прощён. Собой. Пошли вторые сутки…

* * *

Ты не заплачешь на закате дня,

Узнав, что мир остался без меня,

Не улыбнёшься ранним утром мне,

Наполнив счастьем сказку при луне,

Ты нежною весной не расцветёшь со мной

И осень стылую не сделаешь весной,

Для нас возможно всё… иль ничего,

Но полон я дыханья твоего!

* * *

Я поклоняюсь женщине святой,

Сияющей до грешности и грешной до безумства,

Возведенной на пьедестал – на злой костёр

Скотами всех мастей, что немощью трясутся.

Я поклоняюсь женщине, что выше всех богинь,

Меня родившей и меня взрастившей,

И всем, любившим не «за что», а «вопреки»!

Да, поклонение моё – ничто,

Но ведь оно – превыше всех «за что»

И никогда не будет «слишком»!

НЕВЕРОЯТНОЕ

Грозилась, грызла занавески

И забивалась в закоулки

Горячечной бездонной местью

Необратимость в мире гулком.

Не успокаивалась болью

Незабываемость восторгов,

Она звучала песней сольной –

Дуэтность грозовых просторов.

Корабль наш в море разрывался

На две беды – две половинки,

Я в море путаюсь повиной,

Плыву? Каким-то чудом… Милость

Осталась нам. Но всё ж, осталась!

И песня продолжает литься,

Тем морем, что не может длиться,

Тем кораблём, зажатым в жалость,

Что утонул уже… раз тридцать.

ИТОГ

Наследники бледного чуда

В рассветах слегка наследили,

И тихая боль отовсюду

Над нами расправила крылья.

Восторгами выстланы дали

В несметных жемчужных пространствах,

Сейчас, среди радостей малых,

Мы тонем в непризнанных стансах.

Мы чудом чудес наследили

В рассветах, закатах, судьбе,

Безумно и ласково-сильно

Себя обрекли в свой набег.

Себя от себя защищая

В лазоревой выси чудес,

В страстями разорванном крае,

Себя… не нашли… наконец!

ХРАНИ  ВАС!

Храни Вас, Г-споди, храни

На всех ветрах и перекрёстках,

Пусть памяти нетленной нить

Хранит Вас на дорогах звёздных!

Во имя первых чистых дней,

Когда мы были так богаты

Несметной прелестью твоей,

Затмившей чудом Солнца злато,

Во имя тех счастливых дней,

Что нам с тобой дарило небо:

Беспечной радостью моей,

Разлитой на пороге света,

Во имя тех последних дней,

Что мы с тобою не прожили,

Благословенна будь своей

Судьбой – полётом чистых крыльев,

Благословенна будь во всём

Душевной прелестью-богатством,

И пусть Г-сподь хранит твой дом

Пусть даже от Любви… в моём

Безумстве силы святотатства!

ЖИЗНЬ  КАК  МЕСТЬ

Светало. С привкусом сомнений

В беду сминались облака,

И длинноутренние тени

Ползли, неясные пока.

Остался местью изощрённой

Нетленных теней длинный ряд.

Воздушно, ласково, влюблённо

Пресветлым чудом вдохновлённым

Твоей любви ласкала прядь.

Среди пылающих столетий

Твой день сиятельно исчез.

В морозы отступало лето.

Светало. Нас настигла месть.

КВИНТЭССЕНЦИЯ  ДОЖДЯ

Город спит, дождём умытый, город спит.

Может, Вы меня простите, может быть.

Неприкаянно шагая по дождю,

Снова я себя теряю… и не жду…

Осыпаются просторы в тихий дождь,

Ты меня во тьме судьбы уже не ждёшь,

У тебя идут дожди забытых слёз,

И надежды не рождаются из грёз…

Неожиданных прощений волшебства!

Тишина дари́т крещендо, но сперва

Я себя, себя теряю по дождю,

И тебя невнятным раем жду, жду, жду!

ГРЁЗЫ  ПУСТЫННЫЕ

Грассируя и согревая грёзы

В графической и строгой тишине,

Гремел небесный голос, и угрозы

Нам огрызались радостно: нас – нет.

Таинственно во тьму туман струился

Твоих неповторимых и горящих слов,

И озареньем этой странной жизни

Угрозой яростной тебе – моя «любофф».

…Мы любили друг друга опять, как когда-то,

Жарко, сладостно и глубоко,

Мы в окопах любви, безнадёги солдаты, –

Лучше сдохнуть, не жить, чем тоски упокой.

…А грёзы грели забытьё пустыни,

Грассируя, небесный голос пел,

И понимали мы: жизнь стынет, стынет, стынет,

И голос ни-че-го сказать нам не успел…

УПАСТЬ…

Осенний остров тихого заката…

Его сегодня омывает приговор,

Чуть-чуть надорванный, листок помятый

Горит огнём чудовищной расплаты

И не сгорает до сих пор.

Серебряный простор раскрыл свои объятья,

Но тяжесть счастья тысячью цепей

Мне шепчет громом с молнией: обратно,

Не для тебя высокий свет, плебей!

Растерянно стою на перекрёстке лета,

Я не могу без крыльев дальше жить

И не могу летать, в счастливый стон одетый,

Ещё раз взмыть, упасть и отреченье пить…

ТОККАТА

Текла токката тесными секундами,

Срываясь водопадом с гор,

И вовсе не такими умными,

Как мне казалось до сих пор.

Отрывисто катились звуки,

Ослепшие раскачивая склоны,

И неоправданной и благородной кроной

Тянулись в никуда невидимые руки.

Раскольниково остывали подозренья,

В бессилии разматывая стоны,

В небесной канцелярии прозренья

Меняли суть несбывшихся историй.

И мы отрывисто меняли путь

Падений, взлётов и своей судьбы,

Мы узнавали: все восторги врут,

А правда – боль и счастье – я и ты!

ПОСЛЕ  ПОЖАРА…

Скользнули в сигаретный абрис

И с ним растаяли, как дым,

Воспоминанья ласки, сказки, –

Твои волшебные следы.

Бравурная канва накрыла

Премудростями праздной речи

Страданья обгорелых крыльев,

Смятенья отгоревшей встречи.

Пылали губы поцелуем,

И болью отгорал закат, –

Навис, преступно неминуем,

Дым ослепительных утрат.

ВОПРЕКИ  ВСЕМУ

Такого не было и нет,

И, может, никогда не будет,

Из грусти, осени и лет –

Небесной силы амулет –

Непревзойдённый твой портрет

Восторгом праздника из буден.

Взбежать по снам и облакам,

Испить росы хрустальным утром,

Наполнить жизнь Грааля кубком –

Небес божественный рассказ.

Земля сегодня смрадом (чадом) дышит,

Но среди дьявола войны

Пою рассвет и Б-га слышу –

Твой озарённый силуэт –

И верю: в Вечности и выше

Судьбу людей любовь полни́т!

Такого не было и нет:

Средь страха потерять обет

Непревзойдённый твой портрет…

БЕЗУМСТВО

Мы с тобой целовались неистово долго,

Ураган ослепил, разъярил океан,

Как под ногти – стальные иголки,

Как глотнуть спирт и воздух – да целый стакан.

Мы взлетали во тьме, в ярком свете бессмертья.

Сотни тысяч ампер грозовых облаков,

И вулкан ошалел, он закуривал нервно,

Пепел писем летел – ненаписанных слов.

Мы стояли с тобой в опустевшей Вселенной,

И веками над нами неслось забытьё.

В диком танце судьба преклонила колена, –

Хор сияющих звёзд нас с собою зовёт.

НЕСБЫТОЧНЫЙ  ВЕЧЕР

Вы станете со мною говорить

В такой прозрачный и бездонный вечер?

Дожили мы до светлой тьмы поры,

Где каждый миг счастливо не излечен.

Вы снизошли до разговора обо всём,

Вы дарите счастливой боли вечер,

И всё, что мы не помним, вечность унесёт,

И принесёт разлуку новой встречи…

Я Вас опять без памяти люблю,

И это будет, как обычно, вечно!

А Вы мне скажете: «Я Вас опять терплю…»

И рассмеётся Путь, для нас немного Млечный…

Сегодня – навсегда! Обнимет вечер Ваши плечи,

Как тёплый плед, что вдохновенно клетчат:

Восторг и боль… Как чёт и нечет,

Восторг и боль… Нас вечер болью лечит.

И  ЭТО  ТОЧНО!

О, все алмазы, изумруды и рубины

Любой огранки, цвета, гранов, чистоты

Теряются (пусть пыжатся и надрывают спинки)

На фоне чуда света, что являешь ты!

Да нужен ли знаток, чтоб божество увидеть?

Минута, две – и искры твоих слов

Пронзают нашу нищую обитель,

И на Земле… рождается… Любовь!

Изнемогая всей бессовестностью страсти,

Горящей тысячами звёзд безумной ночи,

Своей неповторимой и слепящей властью

Ты неизменно грешно-непорочна.

Тебе сверкать моею светлой болью,

Идти своим размеренным путём

И не смотреть назад, ведь там же столько…

А впрочем, нет: ты для меня, я для тебя!

Мы знаем точно: мы лучше – точно – не найдём!

* * *

Окажите мне честь: Вы примите подарок,

Получать, ведь почти что дарить!

Триумфальных колышутся тысячи арок,

Переводят меня на иврит.

Вы по-царски примите подарок

И в ответ подарите свой плен,

Вы – пленительны, вся, без помарок,

Так возьмите меня… насовсем!

ПОСЛЕДНИЙ  ДЕНЬ

Вокруг шумели миллионы лет,

И ты мне что-то говорила,

Слова ложились тенью на паркет,

И слово – каждое – так било, как стилет,

И было удивительно и мило.

Застыли стройно на проспектах фонари,

Честь отдавали светом, не мигая,

И ты – безумным отблеском оплавленной зари

Определяла страсти смерть закатным краем.

Нездешним и нечаянным восторгом

Звучал оркестр седеющих небес,

Нам подарил немного гениальности – сам Лорка*,

Но день наш почему-то не воскрес…

_____________

*Федерико Гарсия Лорка – гениальный испанский поэт. Убит франкистами в Виснаре 19 августа 1936 года.

КРАСОТОЙ  ТВОЕГО  ВДОХНОВЕНЬЯ

Расскажу вам о небе бескрайнем,

О глубинах бездонного Космоса,

О тебе, ослепительной тайной

Мир украсившей ярко и просто.

Без тебя нет просторов и далей!

Отсыревшей пустой батареей,

Без тебя даже Солнце не греет,

Без тебя мир безумием залит

И парсеки короткими стали…

Растворяясь в бездонных просторах

Ослепительных за-горизонтов,

Беззастенчивым, яростным вором

Пью твой свет – изумрудность от Солнца.

Я – мельчинка в подшипнике Б-га.

Может быть, я мешаю движенью

Тех миров, что вращаются током

Силы слабости, светом прощенья,

Красотой твоего вдохновенья, –

Ослепительной, ласковой тенью.

* * *

Кто хрустальные слёзы твои

В нежный плен поцелуем укроет,

И ажурным и светлым покоем –

Чудом чувств на всю жизнь окружи́т?

Кто прольёт тебя сладкою негой,

И в истоме прольётся судьбой,

Кто, как я, в ослеплении не был,

Улыбаясь, как Солнцем, тобой?!

НА  КРУГИ  ТВОЯ

Как изменилось всё вокруг –

Привычный дождь, и та же осень,

Обычный жёсткой жизни круг,

И вдруг взметнулся он вопросом:

С той стороны – материком,

Где ночь Европы днём сияет,

Все обо всём всё точно знают,

Расценят в долларах любовь,

Где рай земной, и всё как будто

Размеренно и поминутно –

Вопрос вопросов – быть иль не́-быть

Взметнулся песней, чистой степью,

И нас опять вознёс до неба,

Где сердце – в трепет недопетый!

Немыслимым потоком света

Разорван в стон восторг поэта,

Весь мир оттуда – миг и точка,

Здесь только мы и чуда строчки,

Прекрасный образ не тоскует,

И Б-г вознёс тебя такую…

…Всё изменилось – и осталось,

Откинув ночи покрывала,

Мы возвращаемся к Началам,

Пусть чуда – гран… Но как немало!

ЛЮБВИОФОБИЯ

Напрасно серость в мире грёз

Обрывками вчерашней правды

Отмеривает не всерьёз

Не то, что нам с тобою надо.

Мы замерзаем в мире грёз,

Боимся прикоснуться к боли,

Дать волю ласковой неволе

И вымолить себя из слёз.

… А минут через пять,

Разминая горечь ушедшего вечера,

Освободить кавалерийским набегом кровать

И поооо-нять: искать в этой жизни больше нечего.

РАСТЕРЯННОСТЬ

Посредине суеты и удивления

Ночь ложилась изнурительно спокойно,

Не дарила искупленье миру пленников,

Принимая нас любовницей покорной,

Мы без сил в её объятья падали,

И надеялись найти во тьме сочувствие,

Светлым днём, давно простившись с радугой,

Находили лишь себя – совсем ненужными…

Безрассудно, серебристо, осязаемо

Приближались к неоправданному счастью,

Но бездумно, бездуховно, безучастно

Ночь-наложница покорностью терзала нас…

МАРТ  УМИРАЛ…

Невыразимо-простывшие будни

Стыло стекали прощанием марта,

Смерть чистоты обозначилась студнем –

Выцветшей серостью города картой,

Серость вокруг – сверху, снизу и сбоку,

Льются безумием сумерки мысли,

И в никуда оступившийся город

Нами сгорал – ослабевшею искрой,

Ты – окантовкой и ярким орнаментом

Разрисовала убогую комнату,

Но почему-то бедой невнимательной

Март умирал, нами – серостью тронутый…

МИРОКРУЖЕНЬЕ

Кру́жатся вальсами пары,

Кру́жатся в небе снежинки,

Нет, не считается старость

Лет, без тебя непрожитых.

Кру́жатся, кру́жатся, кру́жатся,

Кружатся годы опавшие,

Непонимания лужицы

Бездной Атлантики ставшие.

Светлые стынут снежинки

На обнищания улицах.

Век, наш с тобой непрожитый, –

Кру́жится, кру́жится, кру́жится,

Кру́жится, кру́жится, кру́жится…

Кру́жится, кру́жится, кру́жится…

ВОЛШЕБСТВО

Горчинка стекала улыбкой

По синему вечеру в ночь,

И рыбка с волшебностью-нимбом

Ко мне снисходила – помочь:

Она говорила, что надо

Понять… и куда мне идти,

Но я не заметил, что рядом –

Открытые счастья пути.

А рыбка вовсю щебетала,

И золотом плыли слова,

Тревожилась, нервно металась,

И тщетно пыталась порвать

Дремучее непониманье,

И видела бездны края, –

Пустыню без вод и без манны…

Волшебная рыбка моя!

КРУШЕНИЕ

(полёт за мечтой)

Зверь взревел и бешено сорвался

В неправдоподобный, яростный разбег,

Уплотняя нежность, опирался

На пьянящий свет давно ушедших лет.

Возносился лайнер к сферам Б-га,

Падал в ямы, как осенний лист дрожал,

И не знал я, много иль немного

До крушенья – не его! Моя душа

Так дрожала в мареве надежды

Вас увидеть, на колени стать, обнять

И любить, любить, любить… как прежде!

В Вашей власти: вознести иль со-крушить меня.

КАК  ФАНЕРА  НАД  ПАРИЖЕМ

Смеркалось в пепельном пространстве

Смятенья, в жизни и душе,

И резонансом бурных странствий

Вновь содрогался Ле Бурже.

Рой мыслей чередою странной

Кружил слепой водоворот,

И растворялся мглою ранней

В тумане чувств, что сплёл злой рок.

Отчаянно мерцали звёзды

О ненадёжный небосвод,

И свет серел, как пепел поздний,

И песен стыл водоворот.

Я не надеялся на чудо –

На приземленье в Ле Бурже,

Кружились перья и посуда,

И мы не встретились.

Уже…

ПРИЗНАНИЕ

Я первый раз влюблён был двадцать раз,

Из них семь раз – смертельно,

И это не игра досужих фраз,

Я – в буре до сих пор, разгневанно-метельной.

Нет, не даёт познание моё

Всех женщин относить к одной преступной касте,

Не заменю восторг и боль нытьём

И в бурю буду петь об обалделом счастье.

Но вот, среди смертельных «первых раз»,

Я встретил Вас – беды безмерной счастье,

И болью вдохновенья – Вашей властью

Дышу, пишу и думаю о Вас.

Вы – первый мой, и Вы – последний час!

ТЫ…

Ты – гордая, сильная, страстная

В неверных и пылких рассветах,

Твой мир – озарение ясное

В извивах неспетого лета.

Застыло горящее Солнце

В отчаянно яркой душе,

И озарением звонким

Весь мир ты могла бы зажечь.

Ты – сильная, гордая, яркая,

Но вся озарённость Вселенной

Разбилась о тупость полена –

Меня – отгорающим тленом.

И вот, озарённостью жаркой

Горишь на костре.

Жанна д’Арк – ты?!

БЛАГОДАРНОСТЬ  ЗА  ВСЁ

Я Вам благодарен счастливою радостью,

Счастливою болью, познания малостью,

Я Вам благодарен межзвёздностью творчества,

Я Вам благодарен… – бессмертностью… корчиться!

Я благодарен Вам за Вашу ложь,

В сто тысяч раз правдивей нищей правды,

За светлый голос Ваш и Вашу дрожь,

Заметную с другого края карты.

За яркий, ироничный разговор,

И за желание его продолжить,

И за прощение: ведь перед Вами – вор,

Желающий украсть всю Вас. И он же

Разбит о безнадёжности мечты

В безумном пониманье: только Ты!

ЛЮБИМОЙ

Ну, вот и всё. Закончен бал. Танцор сплясал,

И даже, вот: аплодисменты.

Трагедий нет. Сонет пропал?

А был ли он? Лишь звук бесцветный

Ложится белым лепестком и пропадает незаметно.

Окончен бал. Зачем стихи?

И в путь последний провожают

Артистов… Да, аплодисменты!

И это очень утешает:

Упасть во тьму – последний хит!

Поэт не нужен ярким, светлым:

Уйди же снова в полутень,

И снова стань там силуэтом,

Не убивай себя ничем,

Живи тихонько, незаметно…

Вот мне рецепт.

Кому ж решать,

Летать на крыльях боли снова

Иль всё ж тихонько умирать?

Я, может, к этому готов, а?

… А ты живи, как и всегда,

Себя не мучая заботой,

Я не смогу тебя предать:

Любил. Люблю. Ведь божество ты!

СЛИШКОМ…

Огромное небо скатилось нам в руки,

А мы убегаем и прячемся в сны,

Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,

Мы слишком друг другу нужны.

Я глажу лишь взглядом – бессмысленны руки,

Мечты без надежды рассветной страны,

Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,

Мы слишком друг другу нужны.

Застыли Вселенной волшебные звуки

Недостижимой и страстной весны,

Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,

Мы слишком друг другу нужны.

Молюсь о тебе в Стену-Плача-из-муки

С историей Храма нас что-то роднит:

Мы слишком, мы слишком подходим друг другу,

Мы слишком друг другу нужны.

НАТАЛИ,  НАТАЛИ,

ТЫ – КАК  СОЛНЦЕ  ВДАЛИ…

Наталия, Наталия,

На теле – стоном талия,

А далее а далее –

Звезда горит кристальная,

От кончика сандалия

До неба… и так далее.

Наталия, Наталия,

Как много чуда дали Вам,

Весенняя проталина

Разделена, приталена,

И небеса не врали нам:

Вы – волшебство, Наталия!

ПОВЕРЬ!

Кондишн остался позади,

А впереди маячит пекло.

Нас водит чёрт? Нам по пути?

Молчат ягнята, доктор Лектор?

Растормошились облака,

Их почему-то нет на небе,

И в пекло мы идём, пока

Плывёт по небу белый лебедь.

Он виден мне, и только мне,

И в нашей маленькой квартире

Смеёмся мы, хотя здесь… Нет,

Нет, здесь ты! Есть – ты! Пока есть я,

Моя мечта и наша лира!

ПОКАЯНИЕ

Я приехал к тебе ранним летом, в июне,

Здесь, над Хайфой, пылала жара,

Ты не верила мне, ты смеялась и втуне

Помогала вериги надеть, как рабочий наряд.

Место 127 или 148 –

В списке всех твоих яростных дел и забот!

Ты сочувствуешь мне и резонно попросишь

Захлебнуться, забыть и заткнуть себе рот.

Я, конечно, спляшу зажигательно джигу,

Рот закрою и тихо уйду,

Но забыть не смогу: выше смерти не прыгну,

Здесь последний мой вдох и последний редут.

Нет, свиданья не будет, не скажу «до свиданья!»,

И «прощай!» говорить не могу,

Ты прости, что любив, дураком был и дрянью…

Я – такого, как я, не желал бы врагу.

ПОДАРКИ

Браслет

Браслет обнимет нежно руку,

Ты, может, вспомнишь обо мне,

Забыта нежность, свет от друга,

(Которого пинком из круга)

Но вот: искристых звёзд сонет –

Не говори браслету «нет»!

Кулон

Пусть яркий свет души искрится на груди

Десятками оттенков и фантазий,

Я не прошу: Приди! Но, может быть, уйти

Ты не захочешь на пути (своём пути!)

От звёздочек, сияющих алмазно.

НЕОЖИДАННОЕ  СООБЩЕНИЕ

Сегодняшний западный ветер

Тлен сентября в даль уносит,

И снова серебряный вечер

Пристёгнут к Галактикам косо.

Плывём в овдовевшей лодчонке

Созвездием Недотроги,

И наша история строго

Кричит, что она ни при чём тут.

Сегодня серебряный вечер:

Над нами раскинуты крылья,

Они нас уносят, но Вечность

Сказала, что нас… застрелила.

СТОН-ДИЕЗ

Поговори со мной, любимая,

Поговори со мной, молю,

Я, может быть, сумею вымолить

Полотен наших встреч велюр.

Согрею я своим дыханием

Твой леденящий поцелуй,

И слово, бронзово, – «изгнание»,

Как наконечник на стрелу.

Белеет нежно бриз прощания,

Остановилось бытие,

На лобном месте, в боль площадную,

Гремит соната «Стон-диез».

К  ФИНИШУ

В раскатах ненаписанных историй

Расплакались. А не должны бы, вроде.

Огромной шляпой языки заката

Взметали пыль по Млечности Пути.

Пронзительный измучил звёздный шёпот.

Шероховатости не оставляли нам надежды.

Из ненаписанных рапсодий

Бежали, спотыкаясь, ноты.

Но прежде, прежде чем уйти…

Слетали с губ горящие желанья.

Восторги, радости, переживанья

Остались позади.

Всё, всё осталось позади…

СТРАННАЯ  ЛЮБВИ  СТРАНА

Пространство испуганных странностей,

Последних беспечных улыбок,

Рассыпанных по́миру пряностей –

Неправедно-правильный выбор.

Восторгом святых благодарностей

На фоне растрёпанном неба –

Пространство растерянных странностей –

Из снега горячая нега.

Несметно стекающий холод –

Стекающий тьмою в подрамник,

А в центре картины – зияющий голод –

Роскошного пиршества странность.

Свобода смертельная странностей,

Как Виттова пляска безумья,

По полю безвременья бранному

Любовь к тебе странно несу я.

Любовь мою. Грешную. Странную…

НЕРЕАЛЬНАЯ  РЕАЛЬНОСТЬ

Я вылил на листик бумаги

Немного огромного моря

И улыбнулся, как трагик,

Глотнувший солёного горя.

Море немного штормило,

Буквы вздымались и падали,

Горе было – не в силах…

Но всё же цеплялось за радугу.

Весёлое было горе:

Горького счастья горы

Выросли на бумаге

Безумием милой ссоры…

Море и горы — магия!

На крохотке тонкой бумаги,

Обрывочке белой бумаги –

Капи-туляции флаге…

* * *

Прославляю тебя в веках,

Преклоняясь тебе в стихах,

Моя звёздочка в дальней дали,

Я молю: ты вблизи опали!

Моё сердце, как факел, зажгли

Изумрудные искры твои,

Солнца страсть твоих глаз,

Нежность светлой души,

Ты сейчас расскажи,

Я возьму твой рассказ

И спою сотни раз.

Чуду светлой души,

Волшебству твоих глаз

Моя песня пылает сейчас!

ОГНИ

Внезапно возникло сиянье

В безбрежном просторе судьбы,

Как будто-то бы вдруг подаянье

Сверкнуло алмаза чистейшею гранью,

Когда снизошла ко мне ты!

Поток лучезарного света

В сияньи божественном глаз,

Роскошностью взгляда одета,

Ты мне улыбалась не раз,

Пусть злится пургой непогода,

И льдом зарешёчены дни,

Со мною остались бесценные годы,

Волшебного взгляда огни!

НЕТ  ПОВЕСТИ  ПЕЧАЛЬНЕЕ…

(о, сколько их, одна другой печальней!)

Перемены падают печалью

В непростительный и неумытый вздор,

Раскалённой Каина печатью –

Огнедышащий вселенский приговор.

Ты ушла, как миг, упавший в пропасть,

Как восторг, распятый в немоту,

Ты ушла по-королевски просто,

И во тьме твоих шагов, как кротость,

Нежные, волшебные цветы растут.

Перемены падают печалью

В опустевший и ненужный спор,

И пророк уставшею печатью

Запечатал пыльный приговор.

Севернее всех разумных точек,

В центре абсолютного ноля

Падают печалью наши строчки

В счастья отшумевшие поля.

Опустевшим переулком лета

Протянулись виновато тени,

Несказа́нным, озарённым светом

Обнял нас печалью смерти гений…

ЧЁРНОЕ  И  БЕЛОЕ

Гротесками горели горизонты,

Грозою разрывая наши грёзы,

Запутанные чёрно-белые сезоны

Невразумительно сплели угрозы.

Раскачивались ослепленья страсти,

Чертили чёрно-белые узоры,

Преувеличивая вычурную странность,

У ног ложились ложно-беспризорно.

Насмешками обманывались страсти,

Остолбенело вырастали горы,

Мы обездолено во тьме стояли,

Слагаясь в чёрно-белые узоры.

И чёрными, и белыми штрихами

Пронизаны все наши дни и ночи, –

И ночи белые сплетались всё короче,

А дни чернели, удлиняясь между нами…

* * *

С породистым, чисто кошачьим изяществом,

И в беспардонной, зелёной улыбке

Текла наготой нарочито-неряшливой

В своём превосходстве нефритово-зыбком.

И стиль статуэточный, матово-мраморный

Слепил силуэтом небесного тела…

Ты так и осталась: бессовестно-яркою,

Душой ослепительной в чудо одета!

СЛОВА  ЗАВЕТНЫЕ

Чего мне в этой жизни не хватает?

Совсем немногого: звенящей тишины,

Чтобы в безмолвии, как в храме, мне расставить

Твой смех и слёзы, изумрудность глаз твоих,

И пусть в высокой тишине витают

Слова заветные, что только нам видны!

Я не прошу ни славы, ни богатства,

Совсем немногого – звенящей тишины…

И лишь в одном хочу я состояться:

Пусть будут все мои слова тебе нужны!

К  ТЕБЕ

Приходит ночь бездонной колыбелью,

И я иду во тьму встречать тебя,

Сквозь бездны времени и милей мели

Все оси мироздания скрипят.

И я плыву в бессилии туманов

И в придорожных обещаньях звёзд.

Сегодня, запоздалой тихой ранью,

Один. Дорогой лунною.

Один. До обнищанья прост.

Под ноги снова Млечный Путь ложится,

Привычно раздвигаю миражи,

И слышу, как восточная царица

Со мною говорит. И голос мой дрожит

Невысказанным белым криком,

И знаю: вот мы встретимся опять…

Невразумительно и дико

Вердикт. Мой приговор. Печать.

И видится: осенняя позёмка –

По неизбывной строгой синеве,

Неисправимо, слишком громко

Крик тишины – потерянный привет.

Я в ночь иду, как в обещанье,

И ожиданье новых встреч,

В них ослепительно сиянье

Тех дней, что я не смог сберечь…

ВИННОСТЬ  ВИННАЯ

Всё в этом мире стало бестолково,

И время вымыло характеров рельеф,

Бесценность подал – послевкусье слова

На золотом подносе сомелье.

Развейте белыми кострами

Тоски истошной боль и седину,

Мы шли упрямо, слишком прямо,

И в истине вина сумели утонуть.

Но сквозь завесу времени и боли –

Бездонные зелёные глаза,

И послевкусью горькому неволи

Вино мне не дано ей заказать.

Разлейте карту вин по карте мира,

И сомелье пусть подберёт питьё:

Бесценное – оно воздаст кумиру

Восторг от только ей присущей силы,

Достойный лишь её. Достойный лишь её!

НЕЛЬЗЯ  ЗАБЫТЬ

Насмешкой над весной и мартом

Скользнул по небу Солнца луч,

Несмелый и морозный бартер:

Искристость снега – стылость туч.

К нам весело неслись снежинки,

По солнечным скользнув лучам,

Как и в глазах твоих смешинки –

Восторг божественной ошибки,

Что никогда – забыть нельзя!

* * *

Когда увиделись они,

Не стали молнии взрываться,

О землю биться, рваться в братство,

Когда увиделись они.

Когда увиделись они,

Уснуло Солнце, вечерело,

В природе затихали трели,

И звёздно зажигалась прелесть,

Когда увиделись они.

Весь мир затих на эти дни,

Продлилась осень золотая,

Мир страсти устилали, тая,

Когда увиделись они.

Дожди ещё не шли с повинной,

Ведь чудо лишь наполовину:

Так бродят по подвалам вина,

И ждут несбывшиеся сны:

Когда увидятся они?!

…Они увидятся – увидят

Всё то, что было бы обидно

Не видеть, мир смахнёт провины,

Когда увидятся они!

ТВОЙ  ДВОР

Этот двор был отчаянья криком,

Разрывался последней струной,

И качался зверино и дико,

Искривлялся безумной стеной.

Равнодушья кинжалом кровавым

Разрывал он меня пополам,

Тихо, медленно, тускло – без славы

Пропадал я к ненужным мирам…

И не знал, что сумею вернуться,

И не знал, что в сегодняшнем веке

Озарю свою жизнь той минутой:

Я найду Ч Е Л О В Е К А !

… Этот двор и поёт, и смеётся,

Наши чувства в его колыбели,

Он качает, хранит и несёт нас

В озарения – птицею белой!

ГОВОРИ,  ГОВОРИ,  ГОВОРИ!

Ты сказала «нет».

Ты сказала «да».

Этот трезвый снег –

Пьяная вода!

Из-за моря бурь

Мгла пришла сюда.

Нам бы вальса тур!

Ты сказала «да».

Не нашлось беды,

Большей чем страдать.

Но сказала ты,

Ты сказала «да»!

…Но однажды ты

Мне сказала «да»!!

В  ЧУДЕСНОМ  ИМЕНИ

Последний день паденья лета,

И всё, как много лет назад:

Электризованность Вселенной,

И те же – изумрудно-светло-

Бездонно-чистые глаза!

Зашёл. Закрылась дверь. Паренье.

Душа неслась. Пал на колени.

И закружилось всё в передней,

И слова нету сил сказать…

Спасите, Светлость, наши души,

Пусть страстью вспыхнет забытьё,

И пусть мгновенья вечно кружат

В небесном имени её!

ВМЕСТЕ

Простое совпаденье песен

В том мире, что уже не нужен,

В том мире, что стал слишком тесен,

Стал состоять из горьких буден.

В том мире мы уже не будем,

Тот мир уже неинтересен,

Там – лишь обломки наших суден,

Там – лишь осколки наших судеб.

Тот мир мы не украсим лестью,

И сами мы себя осудим.

Но:

Было! Совпаденье песен!

ПОЦЕЛУЙ  ТОСКИ

Плескалось зеркало заката,

Нас отражая в негу «спать»,

И открывалось покрывало

Чудесной ночи. Прочь и вспять

Сомненьями мерцали звёзды,

Раскладывая свой пасьянс,

Решенья приходили поздно,

Цвёл изумлённый мезальянс:

Сомнений – с бурями восторгов,

Чудесной ночи – с болью грёз,

И кровь серебряная звёзд

Сердца пленила не для торга…

Тепло июльской дивной ночи

Нас погружало в жемчуга,

И увлекало чёлн непрочный

В полёт любовный, где порочно,

Неярко, томно, междустрочно

Свой поцелуй плела тоска…

ИГРА

Далёкая, нежно-желанная,

Как прежняя, юная синь,

Межзвёздными сказками-странами

Молился, искал и просил.

Волшебными, чистыми гранями

Обёрнута в блеск бытия

И счастья искристыми ранами

Оплачена светлость твоя.

…Прекрасная, нежно-желанная,

В рассветных и страстных мирах,

В небесной алмазности гранами

Меж жизнью и смертью игра!

ЕСЛИ  ВСТРЕТИЛ…

Богиня спустилась на Землю,

Скользнула всевидящим взглядом,

Пожаром рассветным ей внемлют

Душистых раздольев наряды:

Из ситцев лугов подвенечных

Зелёным панбархатом леса –

Её поцелуем излечен

В мелодии сказочных песен.

К её естеству приникая,

Сливаясь с её наготою

Как с бездны обняться мне краем

И падать безумной красою!

ВНОВЬ

Казалось – всё, забыта боль,

Как пыль подвалами забита,

И слабым коготком любовь

Котёнком сладко греет кровь

Среди огромных бед, событий.

Припомнить, радостно вздохнув,

И ностальгической слезою

Омыть ушедший, светлый гул

И погасить мгновенья зноя…

И вдруг – как будто бы пожар,

Тигрино в сердце боль вонзилась,

И страсти радостный кинжал

Прошёл сквозь душу страшной силой…

Зачем? К чему? Когда нельзя

Омыть дыханием дыханье,

Когда бесцветно дни скользят

И льётся страсть немым страданьем,

Когда пред берегом судьбы

Свои в себя вонзая когти,

Не понимаешь, как разбить,

И как при этом не испортить,

Куда бежать, прощаться, падать,

Как жить, терзаться, просто быть,

И понимать, как путь не сладок,

И как, теряя вновь, – не плакать,

И потеряв себя, – любить!

* * *

Ты прячешься за горестное «надо»,

Забыв божественность смертельную «хочу»,

Хотя я знаю, за высоким взглядом

Таится истин множество причуд:

Как будто в многоликом зазеркалье

Хохочут тысячи отринутых сердец,

А души ясно светятся, стекая

В весенней прелести таинственный подтекст,

И не сказав всё то, что рассказать не в силах,

Последним склоном серебристых дней

Не ведаешь, божественно красива,

Что с каждым днём ты ближе и родней!

* * *

Если в небо закидывать невод,

Можно в нём отыскать ненароком

Звёздный шёпот в излучинах света

И звенящую песней дорогу.

Узнавая душой, не рассудком

Расстояний волшебную силу,

Не пистолем, дукатом, эскудо

Измеряем просторов красивость,

И взмывая рассветной Землёю

В океаны чистейшего неба,

Нервом-неводом светлость укроем –

Наше звёздное чудо с тобою, –

То, что выскользнуть может нелепо…

ДЕНЬ  С  ТОБОЙ

Сомнения измученных закатов

Раскрашивались в беспардонные надежды,

И падали в туманы, как и прежде,

Теряясь лихорадочным стаккато.

Медлительно менялась суть миров,

Глаз урагана, медленно и не моргая,

Высматривал, чей кров измерить в кровь,

И вырвал трубный глас из горного органа.

Соблазны бликами ложились в Млечный Путь,

И так же беспардонно, как надежды,

Выхватывали миг из изумрудных пут

И обнимали ураганом грешно-нежно.

Мы плыли в тишине и темноте.

Вокруг стонал и пенился Везувий,

Он был везде, на нас бросая тень,

И день был хрупок, нежен и безумен.

УЖИН

С грацией словесности Горация,

В интерьере серебристости посуды,

Ночи изомлели нам акацией,

Изогнулись винные сосуды,

Две свечи горели вдохновенно,

Вечности высвечивая склоны,

И бутоны розы откровенно

Обнимали ароматом обнажённо.

Я смотрел в ночного чуда светлость:

Всех оттенков вин богаче винность

Раскрывалась, как бутон, несмело

Грациозным волшебством твоя невинность!

ОТСТАВНОЙ…

Случилась ласковость ясная:

Позвонила мне ты,

И слова алмазные

На краю мечты.

Небеса развесились

Солнечным лучом,

И просторы песенны…

Лишь я тут ни при чём!

НЕДОСТОЙНЫЙ

Я жизнь люблю, как то мгновенье,

Когда увидел в первый раз

Вас – как судьбу и вдохновенье,

И неуклюже, в три сомненья,

Вёл Вас в звучавший болью вальс.

Вы танцевали босиком…

Я вдохновенно – сапогом –

Вёл по колючкам, топал в душу

Изысканно и тонко слушал:

Как же Вы стонете легко!

Один вопрос мне задавали

Все мужики, услышав Вас:

– Так вы женаты? И отвально

«Гуляли в лес» в недобрый час.

Потом опять вопрос вопросов:

– Нет ли у светлости-жены

Подруги «с разговором»? Просто

Вы понимать меня должны!

Я понимал, не понимая,

Боготворил и упрекал,

Я ад устраивал из рая,

И в этом ужасе, играя,

Рождалась чистая строка.

Налейте мне в бокал рассветов,

Прозрачной искренности зорь,

Мы вместе выпьем чудо это:

Вы недоступны для беседы,

Но вместе мы! До этих пор…

НЕ  ПРОПУСТИ

Когда ты пенишься без слов,

И расцветаешь попугаем,

И всё бессмысленно пугает,

И водит по́-цепи бес злой,

Когда ты отворила ночь,

Как дочь прозрения слепого,

И твой позор опять раскован,

И ты опять в бессилье – прочь,

Когда ты вновь уговорила

Себя в беспамятстве своём,

И в путь беспутности втроём

С бедой и слабостью пустилась,

Когда всё рушится вокруг,

И нету воли и опоры,

И с ветрами нет силы спорить,

И бед замкнулся тёмный круг,

Не пропусти: сверкнёт мой лучик

Во тьме беды, во тьме невзгод,

И это – твой счастливый случай,

Вы – вместе, и тебе с ним – лучше,

Когда ты – с ним, я – не изгой!

ЗИМНЕЕ  ЛЕТО

Сумрачный свет в башне старого замка,

И золотистой загадкою – ты,

Звёздный прибой омывает остатки

Омута грёз и мечты…

Завтра закончится зимнее лето –

Лёд на изгибах судьбы,

Ну, а сегодня грядущее – где-то,

И – изумрудная – ты!

Занавесь времени тихо качнулась,

Слёзы собою закрыв,

И очарованно нежность уснула,

Воздух бескрыло застыл.

Нету измены и чёрного шёлка,

Шёпота низких страстей,

Есть лишь загадка, загадка и только –

За́мка несбыточных дней…

ПЫЛАЮЩИЙ  КОРОЛЬ

В королевстве перелесков

И хрустальности озёр

Измереньем чуда блеска

Я ловлю твой ясный взор.

Как сквозь ветви луч чудесный

Сплёл волшебной стёжкой день,

Так твой взгляд очей небесных

Обозначил чудный плен.

Изумруд роскошных листьев

Дарит чудо жизни нам,

Изумруд очей игристых

Дарит счастья чистый гран.

Я исчез, я растворился,

В королевстве – блеск и боль,

Все озёра – Солнца брызги,

Я – пылающий король!

ЧТО  ИМЕЕМ,  НЕ  ХРАНИМ…

Бесценно, безумно, беспечно

Презумпцией светлости юности

Изменчивой дымкою вечности

Мы стыли неспетыми струнами.

И странным обманом туманным

В затменье слепящей беспечности

Терялись обидными ранами

Порогом божественной вечности.

Вонзились восторженно песни

В неспетость разрушенных храмов

И в счастьи нам не было тесно,

В непонятых радостях ранних.

В осеннем и пыльном безвременье

Мы памятью яркой живём,

И самым бессовестным бременем

Нам юность – святой окоём:

Непонятый нами святой окоём.

НЕПОВТОРИМА

В природе многое в избытке,

И это рвёт её края,

Но среди множества событий

Восторгом чуда – любопытна,

Неповторима, самобытна,

Прекрасна женственность твоя!

О  ГРАБЛЕВОЙ  СТРАНЕ

(подпись под картинкой)

Опять судьба нам не даёт соединиться,

Лепечет о своём,

Вокруг – сомненья, звуки, лица…

А мы – вдвоём.

Я обнимаю тишину в саду весны,

Где ты цветёшь счастливой болью,

Здесь вдоху каждому мы счастливо должны,

И каждый выдох в ней расцвечен боли волей.

Наш разговор сегодня – тишина,

Но ты прислала мне картинку!

В ней граблями устелена страна,

Не промахнёмся мы, и с криком слишком тихим…

Мы всё равно – вдвоём!

С тобой. Идём.

По снегу, в белый окоём,

И счастье инеем покрыто.

НАЙДУ!

Под монотонный шум дождя

Ты распахнула свои двери,

И необузданные звери –

Капкан ресниц вокруг меня!

Качнётся время осторожно,

И невозможное – возможно,

И сердца стук, как гром небесный,

Сквозь нас проходит на века!

И пыль, и тлен тысячелетий,

Монтекки с ликом Капулетти,

И невозможное – возможно,

Мы не отступим никогда!

Пройдут года без сожалений,

Лишь путы принятых решений

В лицо врезаются и тени

Всё гуще обступают нас…

Последний вздох – глоток свободы,

И в судорогах – антироды,

И в измереньи тридесятом

Я все равно найду т е б я !

МИРООСНОВА

Сменились часовые, небо стиснув

Слепящих истин и сверкающих основ,

Волшебный ветер родился из мысли,

И родилась, рождая мир людей, Любовь,

Превыше всех страданий и упрёков,

Как первый шаг и стон последних слов,

Как истина, сверкнувшая до срока,

Исторглась вдохновением Любовь,

И по мосту из бездны и вчера

В сверкающее завтра вновь и вновь

Из грязи и беды людской орды парад

Поднимет, поведёт вперёд – Любовь!

ЦАРИЦА

Я очарован дивом, чудом

И чудо это – это Вы!

В хрустальной снежности прелюдий

Необъяснимой красоты!

Сверх серых буденных печалей,

Среди чарующих снегов,

Вы – дух моих тревожных далей

И обольстительнейших снов.

Царица – это очень мало,

И я не знаю, как сказать,

Что Вам положено по праву

Любить, терзать и вдохновлять!

УНЕСЁННЫЕ  ВЕТРОМ

В углях угла, что во главе пожара старой жизни,

Лежали обожжённые слова, едва

Понятные в прозренье необъятной тризны,

И отсветы их по лучам угла несла молва.

Чем дальше от пожара уносились,

Тем ближе и понятней становились

Беспечные во мгле судьбы сложенья

Сожжённых дней, ночей и отраженья

Безумных истин и беспочвенных идей.

И ближе мы друг к другу становились…

А я, чем больше был стихами слабыми раздет,

Тем больше понимал отсутствием извилин

Ошибки тех, стоящих во главе угла пожаров,

И в жизни той, ушедшей, яркой, старой

Мы навсегда остались необъятным счастьем,

Сгоревшими словами, нами… И только память

Живёт без нашего участья.

… Вселенной – нашей – необъятно пламя!

* * *

Ка-ча-ет-ся ва-гон,

Колёса крутят песню,

Как старый патефон,

Заведены все вместе!

Сломается игла,

Колёса вверх вспорхнут,

То старая игра:

Всегда кого-то ждут.

Прощенья не прошу,

Не смог сказать «прощай»,

Осеннему плащу

Дождя не возвращай!

Сломается игла,

Колёса вверх вспорхнут,

То детская игра,

И нас не позовут…

И миру не до нас,

И в этот звёздный час

Скользит безумный вальс,

И я пою для Вас:

Сломается игла,

Колёса вверх вспорхнут,

И с нами до утра

Все песни пропоют!

И в сумерки вагон

Уносит эту песню,

И старый патефон

Звучит для нас чудесно!

…Не сломано игла

По кругу проскользит,

Колёса вверх вспорхнут,

И поезд ввысь помчит…

ПЛАМЕННЫЙ  ЛЁД

Так лёд с восходом пламенеет

И удивительно горит,

Так Вы, жемчужиной моею,

В душе потомка Маккавеев

Горите в этот чистый миг!

Моя рука струны коснулась,

И миллионом звёздных брызг

В душе мелодия проснулась,

Её звучанье – Ваш каприз!

Не растопчите дар бесценный,

Лишь вам мелодия звучит:

Весь мир – бессмысленная сцена,

Пока… не говорит… Артист!

* * *

Как упоительны с тобою полчаса!

Как грациозно ты живёшь на свете!

Тобою восторгались небеса,

И лишь тобою в этом мире Солнце светит!

Твоим дыханием наполненный простор

Рождает облака и вольный ветер,

(Но не тебе предназначается укор,

Когда штормами океаны буйно бредят!)

Как упоительны с тобою полчаса!

Свиданием наполнен я до краю,

Ведь полчаса смотреть в твои глаза –

Как будто Вечность выпить, умирая!

ПОСЛЕДНИЙ  МИГ

Я должен быть голодным и несчастным,

А я, вот, почему-то, сыт,

И даже счастлив большей частью,

Хотя душа моя горит!

Горит осенней свистопляской

Листвы, впитавшей лета смысл,

И погибающей бесстрастно

На грязных всхлипах мостовых,

Теряя блеск и цвет надежды

В роскошность пламенных надежд,

Она себя теряет прежде

Потери деревом одежд,

Предчувствуя судьбы развязку,

Мы все теряем блеск и цвет,

Но в миг последний, яркий, страстный

Горит любовь, которой нет!

ТЫ  НАПИШИ  МНЕ…

Ты напиши мне, как твой муж,

Ведь он, увы, надёжный малый,

И если даже неудалый,

То без упрёка и без мук…

Ты расскажи мне, как твой муж,

Ведь то, что я знавал когда-то,

Застыло выжженой утратой

На перекрёстках летних стуж…

В низине вальс струится чистый,

И только в помыслах артиста

Да в клоунаде озаренья,

Где дамы пляшут в опереньях

Усталых, благородных дам,

Последний вальс струится Вам.

Я не подвластен кармы каре,

Так давеча мне нагадали,

И если жизни вдохновенье

Едва теплится слабой тенью,

Я не виню своих богов:

Они мне всласть свободы дали,

Но посмеявшись, наказали

Великим счастьем двух миров:

Двух слабых, нежных огонёчков,

Что путы рвут Великой ночи,

А счастья будущий поток

Их погасить случайно мог…

В низине стихли звуки вальса,

Но занавес не опускался,

На сцене ты одна кружилась,

Как высших сил святая милость,

Одна на сцене, в жизни, в вальсе,

Лишь с неба яркий след срывался,

Да в клоунаде озаренья

Бессмысленно плясали тени…

…Так расскажи мне, как твой муж,

Захлопни дверку саркофага!

Вино, отрава иль отвага –

Здесь грешной женщины душа

Рванулась в ад, избегнув ада!

НЕУСПОКОЕНИЕ

Дрожащим днём дождливой осени

Беспечно разметалось время,

Не ведало, что что-то просим мы,

И как нам нужен светоч древний.

На берег моря приходил,

Здесь волны — тысячами Солнц,

Их груди страстны — выше сил,

Я долго плыл, сомнений полн.

Дрожали дни, дождями вышиты,

Осенне нежность волновалась,

И где-то под больными крышами

Тобою море начиналось.

НАЧАЛО  НАЧАЛ

Чрезвычайно, отчаянно, слишком кричаще

Разливалась весенняя трель,

Озарение жизнью приходит не чаще,

Чем один раз за жизнь.

Для меня цвёл апрель.

Я с тех пор преклоняюсь Весне и цветенью,

В этой жизни – нежна и нужна,

Как княжна всех святых, всех моих озарений

Ты однажды пришла –

Свет чудес и весна!

ПОЛЁТЫ  ВО  СНЕ И…  С ТОБОЙ

В сомненьях кварталов беспечного города

Мы плыли в раздумьях невнятных решений,

И в звучно-растерянных с нежностью спорах

Страдали в мотивах себя непрощенья.

Изрезаны молний скорбящих пространства,

Газетные вырезки — горько-бифштексны,

В сомнениях пыльных измученных странствий

Весь ход часовой — удивительно грешный.

Заставьте меня, как безумца, молиться,

И лбом расшибиться о Стену из плача,

И видеть родные и светлые лица,

К тебе прикоснуться небесной страницей,

Испить тебя жизни слепящей сторицей

И петь, и летать. Лишь с тобой. Не иначе!

ПОЖАЛЕЙ,  ОБНИМИ…

Обманулось страданием море,

Разметалось, стремясь через край,

Всей Вселенной тревоги и оры

Здесь смогло отраженьем собрать.

Брат свинцовых надежд и безумий,

Обездоленный аристократ,

Раскалённой любовью Везувий

Был бы рад нас обнять, был бы рад.

Окропивши себя яркой пылью

От растущей до неба волны,

Я решил, что бесстрашием выльюсь

В разорённую горько полынь.

Я приехал. Штормили надежды,

Разметался мой стон через край,

Счастье… Боли Везувия… Между

Всех надежд и безумий, как прежде

Пожалей. Обними. Приезжай!

ГРАЦИОЗНОСТЬ

Грациозно, легко и с изяществом,

Обольстительно и с неразумностью,

Как молитвами всех моих пращуров

Улыбнулась ты грёзам безумия.

Рассмеялись рассветы рапсодий,

Оробели в тот день ураганы,

И мы вместе шагнули в мелодии,

И упали, как падают храмы…

ТИШИНА

Давай, хакхара* помолчим,

Мы слишком истину искали,

Наш мир – как тысяча причин

Терять себя средь слов окалин.

Пусть это будет в пене дня,

В просторе поцелуев улиц,

Как днём – прозрачная Луна,

Прикосновенье… Вздох… Могу ли

Не слышать тьмою дня тебя

Тебя не слышать светом ночи,

И тихий взгляд твой, как набат,

А дни и ночи – всё короче!

С тобой ступали по весне,

О чём-то звонко щебетали,

Мы тишину не понимали,

Надкусывая чувств ранет.

Теперь, безумно молодые,

Танцуем, размышляя жизнь,

Над нами тишина кружит,

Не слышим мы слова пустые!

… Простые истины. В тиши.

—————

* хакхара – металлический посох, которым «разговаривают» буддийские монахи, давшие обет молчания.

НАШ  ГИМН

Прелесть безумная стелется

Нежным сиянием грёз,

Вашей молитвой осмелюсь я –

В ней небеса перерос!

Может, мне видится большее,

То, что не видно другим,

Но: страстью света и болью

Я пропою наш гимн!

ВЕТЕР  СУДЬБЫ

Ветер воет арабески

За окном,

Ты проснулась? День чудесный?

Ветер пылью чертит фрески,

Где наш дом?

Обрывались занавески

Новым сном,

Обладанья стон небесный,

Кто у нас ворует песни?

Где наш дом?

Страстью выкрошены стены,

Всё на слом?

Неизбежности оттенок,

Неизлеченность измены,

Где наш дом?

Ветер воет, ветер воет

За окном,

Ты – восторг, душа и воля!

Пепел, вечер…

Ветер голый –

Где наш дом?!

НОВОЕ-НЕ-НОВОЕ…

У нас выпал восторженный снег.

Обольстительный, бело-розовый, –

Как поэзия вместо прозы,

Как сияющий оберег,

Исцеляющий и нетронутый.

Все цвета безупречны в нём,

В тишину – нам – слагаются грозные,

Грозы жизни распахнутым днём.

Первый снег выпадает снова.

И в который, но – в первый раз,

Пишет старое новое Слово:

В нас. О нас. И для нас!

* * *

Очарованное небо

Болью радости спустилось,

На ладонях поместилось,

И отчаянная милость:

Сохранилось в быль и небыль.

Сохранилось в песнях – Фебом.*

Мне Эоловым** приветом

Очарованное небо

Из осколков счастья лета

Отразилось в сладких бедах.

И сейчас в босую память

Слишком терпкого рассудка

Неизменно остро манит

Счастья боль, как Б-га шутка.

В дальних, дальних, синих странах

Я тебя найти пытаюсь,

Мир мой безнадёжно тает,

Твой же – тысячами граней

Манит, тонет, верит, ранит…

—————-

* Феб, он же Аполлон (греч.) – покровитель (в частности) искусств и муз

** Эол – повелитель ветров в др. греч. мифологии, в его честь названа арфа – Элова арфа, арфа ветров.

* * *

Ты дважды ответила мне!

Полётом безумным и страстным,

Пронзительным, нежно-неясным,

Как в самом несбыточном сне,

Где мы – безнадёжно и вместе,

Где радостью льётся слеза,

Где слишком светло и нечестно –

Высоких небес бирюза…

ОСКОЛКИ

Надеждой полнился бокал,

Молились страстные сиянья,

Разбился свет на семь зеркал,

Упал, себя сомненьем ранив,

Незваный, запоздалый звон!

Неубедительно и странно

Стон облачный со всех сторон,

И озарений отсвет ранний.

С тобой шагая по весне,

Легко и слишком опоздали,

Разбит бокал в плену познаний,

И мы разбиты в хрупком сне.

… Мы – звон потерянных монет!

ЗВЁЗДНОЕ  СЧАСТЬЕ

Первый глоток неразбавленный

Воздуха, первый глоток…

Жизнь начинает земную без роздыха

Крик новорожденный – чуда росток!

Утра лазурного свет неотравленный,

Пьём обжигающей радости стон,

И заживает бессмертно раздавленный

Нашего мира печальный восторг.

Утро – глоток обжигающей свежести,

Словно рождаешься вновь на Земле,

Мир обнимаю вопросом: – Ну, где же ты,

Звёздное счастье небесных полей?

Я пью тебя – утро яростной нежности,

Высшую меру восторга светил

И преклоняюсь безмерной надеждою,

Что до конца твой восторг не испил!

ИЗ  ПРОШЛОГО

Всё было так, а не иначе,

Всё было так…

Пьянящей радостью охвачен,

Несчастьями отчаянной удачи

Расцвечен флаг.

Пространства искривлялись песней вечности,

И трепетали тишиной забытых снов,

Слова сновали первобытно-гречески, –

Мы в пелене из непонятных слов.

Сломались Троя, гордые Афины,

И мы пожаром расставания охвачены…

Забыли о младенческом левачестве,

Угрюмо – в правоте. Измученно-горячечной.

И в ней – горящий нами иней синий!

ПРОТИВОРЕЧИЯ

Нет в сумерках твоих успокоенья,

Отчаянье в них продолжает жить,

Ошибками мы стелим путь к спасенью,

Благих намерений дорога в ад спешит.

Нет в сумерках твоих покоя, как награды,

Нет тишины, как окончанья славных бед,

Ошибка счастья, ты взошла утратой

Спасённых, вдохновенных, изумрудных лет!

А  ВЫ  МОГЛИ  БЫ?

                                           А вы ноктюрн сыграть могли бы

                                           На флейте водосточных труб?

                                                                  В. Маяковский

Как обольстительно твоё «немножко»!

Трепещет дождь избытком чувств,

От неба оторвались крошки –

Души высокой боль и грусть.

Не гасит дождь пожар рассудка

И не смывает с нас надежды,

Нисходит к нам в ладони нежность,

Как непростительная шутка.

А небо – низко и лохмато

Рождает сумерки дождя,

А дали – близки и помяты,

И чудо не умеет ждать…

Но в каждой капле мира влаги –

Божественная благодать:

И дождь, и сумерки – во благо

Тем, кто светло умеет ждать!

БЕЗ…

В бокале льда – презумпция тепла

И годы безрассудных расстояний,

Нам неизбежность яростно текла,

И дни сновали с нежностью пираний.

Из расставаний вырастали небеса

И озарялись только – вопреки,

Твоим дыханием рассветы описать

Безмолвным криком у восторженной реки.

Я утро пью и с надзеленью свет,

Незрелый свет распахнутых небес,

В него уйду с немой приставкой «бес»:

Бес-помощно… и без-исходно – «без»,

Как в грешный стон из праведности бед,

В немой укор. Не получив ответ.

ДОРОГА  ЖИЗНИ

Скатилась тишина в рассвет,

Укрыв туманом мир непрочной жизни,

Где жизни никаких гарантий нет,

Но гарантирована всем – по умолчанью – тризна.

О, веселись и радуйся, народ

Уходу каждого измученного тела,

В нём жизнью жить – отчаянная смелость,

Мы падаем назад, хотя всю жизнь – вперёд.

Жизнь – вдохновенье полосой препятствий,

И минные поля людей вокруг,

Наждачных ласк неумолимое богатство,

И озарений ослепительных испуг.

Сто молний есть у каждого из нас,

Они нас освящают и сжигают,

В миг вдохновения и в смертный час

Бесстрастием пустынь и страстными стихами.

ПОСЛЕДНИЙ  ТАНЕЦ

Одетта была одета

Во всякое ничего,

И только потоки света,

И тени нет от него.

К небу взмывали руки,

И звуки, послушные им,

Заклятые звуки-подруги

Из песен сплетали дым.

Ветры касались тела,

Одетого в ничего

И тело летело смело,

И крышей – небесный свод.

Одетта была одета

В звуков песенный дым.

… Куда-то спешило лето,

Чтоб умереть молодым.

БЛАГОДАРЮ!

Всё было! Всё было!! Ты чудо дарила,

Ты мне подарила себя.

И капелькой малой, и облаком милым, –

Пусть счастьем опять я распят.

Лишь горы восторгов, забыты все торги,

И вины вином нас пьянят,

О, счастье – безумия ласковых оргий,

И я – на коленях. Целую – храня!

С  ДОБРЫМ  УТРОМ!

Рассвет прилежно и изнеженно

Стыдливо выжимался и́з-ночи,

Лишь намечая, будто женщина

Случайно обнажалась призрачно,

Сон всё ещё владел ресницами,

Но как божественно желание!

И в ожидании, зарницами

Зарделись в явь туманы ранние…

ЧУДО  ИЗ  ДОЖДЯ

Шуршали шины по дождю,

Спешили бешено машины,

Расшаркивались и глушили

Надежды, что нас где-то ждут.

Крушилась нежность вместе с нами

Грошовым болеро судьбы,

Ошибок вышитое знамя

Определяло, где нам быть.

В полузабытых снах кружились

Служенья в ночь ушедших муз,

И оживая, в нас сложились

Измученности Сиракуз.

Из древности шуршал нам дождь,

И оживали в шинах мили,

И верил я: ты, всё же, ждёшь…

А дождь мне каплю чуда вылил!

Пусть дождь нам каплю чуда выльет!

СНОВА

Вновь ночь течёт сквозь решето времён,

И я бреду в тумане расставанья,

И расстояния – испуганною ланью,

Глаза безумной красоты – отчаянным желаньем,

В беду и счастье ими посвящён.

Считаю облака сквозь этажей бетоны,

Наматываю вечность на виски весны,

Они покрыты паутиной седины,

В полутонах надежд, триумфах стонов

Теряются в туманах бед огни.

И снова мы одни,

И снова я с тобою! Дворцы

Узорами стихов покрою,

И искры слов неровным строем

Тебя обнимут, как любви гонцы,

Ты, я и ночь. Нас снова, снова трое!

КОГДА  ТЕБЯ  НЕТ

Пресная весна остановилась в выси,

Висит туман надежд, а ветер гонит нас,

В потерянности дня и я теряюсь мыслью:

Что песни до небес, когда здесь нет тебя?

Я  ЛЮБЛЮ  ТЕБЯ

Я люблю тебя звёздною полночью,

Я люблю тебя в солнечный полдень,

Я тобою, как светом, наполнен,

Моя искорка в радости солнечной!

МОЛЬБА

Вселенная опять горит тобою,

Любимая, мне снова не уснуть…

Я заклинаю на пороге Б-га:

О, дай хоть шаг, но вместе нам шагнуть!

Пусть это будет сладкая отрава,

Пусть небо – в перемётах облаков,

Нам не дано в заре рассветной плавать,

Но дай хоть миг – туманом над рекой!

О, вознеси заботливой рукой!

* * *

Тоска и тоска беспричинная

Из неба просыпалась дождиком,

И мы размывались начинкою

Судьбы поворота несложного.

Прощаясь, смотрели на небо мы,

И с ним совершенно не плакали,

А просто по стенам и мебели

Сползали солёными каплями.

Плащами прощальными встретились

И в их разговорах молчали,

От бед под плащами, как дети мы

Не расставались отчаянно.

Тоскою дождливой размытые

Растерянно не расставались,

Втроём – мы с тоскою – на митинге

Безмолвно в тьме растворялись,

И вновь континентами, милями,

Скреплённые божеской силою –

Твоею улыбкою милою –

С тобою – не расставались мы!

СЕГОДНЯ – НАВСЕГДА!

Они друг другу улыбались,

Она нашла его плечо,

Кораблик счастья – света малость –

В свирепом море. Он ещё

На гребне штормового вала

Безумных, сказочных высот,

Сказал он… И она молчала…

Волна застыла и внимала –

Мгновенье длилось, словно год,

Столетье, вечность. Остальное,

Всё остальное – ерунда,

Да, вал девятый вниз сорвётся,

И счастье бытом разобьётся,

Пусть где-то время тихо льётся,

Но в поднебесье – никогда!

Не может дольше, чем мгновенье

Вал счастья в небе удержать

Беззвучных слов пьянящий гений

И чувств безудержных пожар!

…Она молчала и улыбкой

Склонилась на его плечо,

Всей нежностью к нему приникла…

Что будет дальше – всё не в счёт!

ВАЛЕНТИНА

Валентина, Валентина, Валентина!

Торжество души высокой и невинной,

Распахнулась нам судьба наполовину,

В небесах хмельных – твоих улыбок вина.

Валентина, Валентина, Валентина!

В гордости из звёздной паутины,

Льёт зоря восторг рассветом синим,

Валентина, Валентина, Валентина!

Пусть летят года стогривою лавиной,

Вечность – для тебя, в ней чудо не остынет,

Вся Вселенная со мной поёт отныне –

Валентина!

Валентина!!

Валентина!!!

ВЫХОДЯЩАЯ  ИЗ  НОЧИ

Нестерпимо слепящее Солнце

Растекалось в рассветный обман,

Луч, как нож первобытный из бронзы

Рассекал первородный туман,

Ты стекала улыбкой из ночи,

Исчезая в серебряной мгле,

Озаренья, как тени, короче,

И как тень и душа – непорочны,

Только ты – свет чудес не Земле!

ПОСЛЕДНИЕ  МГНОВЕНЬЯ

Дождь идёт, верней, висит в пространстве,

Растворяя контуры и боль,

Светлый вечер осторожным танцем

Вновь соединяет нас с тобой,

В этом призрачном и неподвижном танце

Мы стекаем, как слезинками дождя,

Где-то высоко, за облаками, стансы

Просят нас немного подождать.

Ты молчишь, наполнена печалью,

Ты – слезинка нежная опять,

Дождь всё скрыл серебряной вуалью,

Я прошу ещё немного подождать…

ГЛАВНЫЙ  ГРЕХ

Неправды складывались в правду

Усталых праздников надежды,

И прежде, чем достигнуть ада

Земного счастья, жизни стрежень

Нас выносил в сиянье страсти;

В водоворотах одночасий,

Не предъявляя счёт ненастьям,

Тонули в радостях беды.

Вопросы уносились ветром

В давно забытое вчера,

С безумством раненого вепря

Рыл счастья пепел. Но пора!

Сомненья растворить в насмешках

Стон выбросить в усталый смех,

…В неправдах равнодушно-грешных

Горела правда – главный грех.

* * *

Сияньем света абажур

Мы разорвали по Вселенной,

И отсветом слепящих бурь

Сыграли акт на сцене тленной.

Всего лишь акт. Как после нас

Все звёзды мучились тоскою!

И среди блеска я, не скрою,

Измучен был бессильем фраз…

Как не поверить очевидным

Цветам, горящим на песке,

И как же может быть обидно

Не верить собственной тоске!

Я хлопотал перед Всевышним,

Но он открыл лишь песен смысл,

Я оказался слишком лишним

На празднике, который стыл.

…Обрывки света абажуром

Ловил я и не мог поймать,

Лишь песен этажи ажурно,

Легко и чисто стал слагать…

* * *

Когда Женщина ланью доверчивой

Грациозно склони́тся к тебе,

В этом мире мятущем, изменчивом

Вдруг появится смысл, и в судьбе

Слепо выросшего чертополоха

Обозначится вдруг перелом:

Ввысь, в грядущее, переполохом

Заклинание чуда пришло.

И изменчивостью постоянства,

И жестоким путём доброты

Буду слепо в прозрении клясться:

Я и в лике Мадонны прекрасном

Вижу милые сердцу черты!

* * *

Здесь нету ничего,

Лишь тонкий аромат

Всегда цветущих дней,

И тёмное вино

На дне твоих ночей,

Здесь нет восторгов встреч,

И каплями дождя

Не станет время течь,

Не станет без тебя!

ДА́ЛИ

Как хочется взглянуть за горизонт,

И как зовёт таинственная даль!

Как будто бурь закончился сезон

И не предаст нас старый календарь.

Нас озаряют новые миры,

Мы окунаемся в серебряный туман,

За горизонт – восторг, простор, порыв,

И нас выносит светлая волна!

МАССАНДРА

Я выпил рюмку красного вина –

Таинственного естества Массандры*,

Как много Солнца гроздь вобрать должна,

Чтоб осветить весь мир волшебной мантрой!

Прекрасных слов не надо говорить,

Достаточно сказали мы сказаний,

Нам нужно ненаглядность сказочную пить

Сквозь годы неразумных расстояний,

И у любого джина стану я просить

Не денег и не преходящей славы,

А лишь с тобой судьбою говорить

Превыше всех столетий, дел и правил.

… Так долго, как бы только ты сказала!

_____________

* Массандра – посёлок городского типа на южном берегу Крыма, знаменитый своим винодельческим предприятием.

ОСТАНОВИСЬ,  МГНОВЕНЬЕ!

Остановись, сегодня, навсегда –

Истерзанное светом дня сегодня,

Нет сил не видеть чистые глаза,

Нет сил их не дарить любовью!

Всемирный разум разольёт печаль,

Но не погасит чувств чудесных пламя,

Несу я своё счастье на алтарь,

Но пусть живёт сегодня вместе с нами!

ВЫ  И  Я

Вы изумительны, прекрасны,

Скользит одежды чешуя,

Среди Вселенной ненапрасной –

Сегодня это стало ясно –

Звезда взорвалась – Вы и Я!

Прислушайтесь к безумной ночи:

Сверх позолоты бытия

Все драгоценности – н-н-не очень,

Но есть безумства – Ваши очи,

Об этом знаем – Вы и Я!

Простить вину его игривость?

Так чья же всё-таки вина?!

Свет меркнет не из-за капризов:

Жизнь – это Вечность под карнизом,

Который держим – Вы и Я!

ПРИДИ!

Как шалью, в шкафу залежалой,

Что под землю зарыли кроты,

Обернись неизмеренным заревом

Обожжённости боли мечты!

Отсыревшим проливом Беринга

Оторочил себя материк,

Не могу в чудеса не верить я,

Но могу умереть от тоски,

Неизбежным проливом Беринга

Оторочил себя материк,

Появись же Землёй Неизведанной

И Вселенную мне подари!

ВИНОВА-ТЫ-Й!

Другая, другая! Другая?!

Ты та же, что раньше, поверь мне,

И я себя нервно ругаю,

И небо качается нервно.

Другая, другая, другая,

Ты грезишь другими лугами?

Но звуки волшебных прогалин –

Из радостной юности гаммы!

Ты – та же, что прежде, из мира чудес,

И нету вины твоей, нету ни капельки,

Что я – силуэт, незаметный, столь маленький,

Не знаю тех слов, чтоб…

Христос, да воскрес!

Или чтоб ты, да приехала, без…

Без сожалений и трудностей! Без!!

И не несла бы себя, словно крест.

Я виноват, что не знаю тех слов,

Слов, без которых бессильна любовь!

А ВСЁ-ТАКИ!

Вошёл в твою жизнь я, как будто бы лучик,

Напевом восточных безумств,

Тебе чуть светлее и, может, чуть лучше, –

Пусть песни роняют слезу.

Подставь же ладони! Заботливый лучик

Подарит искристость сердец.

Откуда такие тяжёлые тучи?

Ведь в мире потерь и корявых излучин

Нечаянный, радостный, маленький лучик,

Отчаянный лучик воскрес!

Оставь, о, оставь (ненадолго) заботы,

Порадуйся с маленьким пятнышком света,

По важности, может быть, даже двухсотым,

Безумным, погибшим, в боль счастья одетым!

В  ОЖИДАНИИ

Ощущая пьянящие яды

Сверхъестественно ярких ночей,

Дивным вкусом весенней прохлады

Твой восторг изумрудный исчез.

И я небо молю, осушая

Каждым вдохом пьянящую новь:

Приходи – неизменно родная,

Поцелуем безумным, без края

Зажигай нашу прежнюю ночь!

СВЕТ  И  ТЬМА

Стирая грани и границы

Во тьму текущих светлых улиц,

Отождествляя страсти лица

В потоки ярости Бернулли,

Тонули в терпкости сомнений,

И ускоряясь беспричинно,

Прочитывали светлый гений

В бегущих по́-небу картинах.

Застыли в стильности традиций

Тревоги отгоревших далей,

И время беспричинно мчится,

И искры – в ночь из-под сандалий.

А мы – в далёких отголосках

Во тьму бегущих светлых далей,

И души наши свет полощет

Тот свет, что тьме мы не отдали!

КУЛИНАРНО-ЗВЁЗДНОЕ

Подскажи мне небо

В яркой звёздной пыли,

Где ты прячешь нежность,

Сыто болью скрытой?

Джамбалайа* песен

С рисом звёзд мерцаний,

Мир разлуки тесен,

Остро грани ранят.

Пряная дорога,

Пьяно звёзды-свечи,

Взгляд у ночи строгий,

Путь наш слишком млечный…

____________

* Джамбалайя (англ.) — креольское блюдо на основе риса.

РАССВЕТНАЯ  ТЫ

Переоделась ночь

Чудесным облаков сияньем –

Разбуженная дочь

Планеты ранней,

Прекрасна новой юностью своей,

Восток румянец нежный дарит ей,

И глубину очей мерцающего свода

Меняет свет искрящегося взлёта;

Проснись и ты, дочь севера и юга,

И улыбнись, отбросив тень испуга,

И пусть сейчас ты улыбнёшься где-то,

Тобой, как светом, счастлива планета!

ДИАЛЕКТИКА  ЛЮБВИ

Опрокинулась даль синеокая

Лоскутками покинутых сцен,

И в кипящем закате далёком

Скрылась ты, как бескрылая тень.

Осколками ласковой сказки

По полю, длиною в жизнь,

Раскинулись красные маки,

Не наступи, откажись!

Как скажет-прикажет карма

В кратере кротких скал

Сегодня – потухшая магма,

А завтра – кипящий вулкан!

ДОИГРАЛИСЬ…

Прозренья выцвели в обманы

Во утешение себя,

Я – больше вовсе не избранник,

А ты мне – не жена опять.

Осыпался последний праздник,

Пол – в лепестках слепых удач…

Всё падал снег и таял сразу,

В потоках неразумной грязи,

В обломках из ошибок разных

Мы плыли, пламенно любили,

Тонули с мыслью: не терять!

Но утешенье высшей силы

В нас, как в обломках пирамид:

(Ведь пирамиды всё же были!)

…Мы их сумели развалить.

ТИХИЙ  ВЕЧЕР

Тихий вечер,

Гаснут свечи,

Вам на плечи

Ляжет вечность,

Ляжет вечность

Нашей встречи,

Обвенчав меня с мечтой…

Тихий вечер

Тихо шепчет:

Справа – чёт,

А слева – нечет,

И с тобою наше вече

Очаровано красой,

Увы:

Ничего в жемчужном небе

Перечисленного нету,

Но:

По звездной эстафете

Свет помчится золотистый

И легко, игристо, чисто,

Росчерком луча зачислит

Нас в пречистый небосвод!

НАД  МИРОМ  ГРЁЗ

Сгорая в сомнительных нежностях

Сиятельно-страстных восторгов,

В изнаночной тесности местности

В щемящую грешность исторгнут.

Грядущее выгнулось пресностью

Простуженно и беспощадно,

Грядущее выгнулось резкостью

Измученно, лобно, площадно.

В бостоновой сладости танцев,

В умиротворённой беспечности

Твой стан обольстительно-глянцевый

Обидою… нет, не излечится.

Падут изумрудные годы

Дождём из серебряных слёз,

И вознесут нас хрустально невзгоды

Над миром измученных грёз!

ГДЕ  ЖЕ  МЫ?

Штормило июлем усталых решений,

Восторгом тоски и ранимостью далей,

Надеждами вывихнутого колена

Горячечной встречей от счастья бежали.

Застыли испуги неспелых сомнений,

И ввысь улетели весёлые грешности,

Ведь мы не хотели найтись в неизбежностях

И не захотели теряться в прозрениях.

За что столько счастья во стольких печалях?

И где потерялся серебряный ветер?

Мы слишком, мы слишком упорно молчали,

И нас теперь – нету!

И нас теперь – нету…

КУРТУАЗНОСТЬ  СПАСИТЕЛЬНАЯ

Грацио, сеньора, слишком грациозно!

В синеве слепящей Ваш сонет шагов,

И как Солнце – щедро, ярко, несерьёзно,

Весело, воздушно, страстно и легко!

Обнимая лаской пепел расставаний,

Веруешь, мадонна, в праведность судьбы,

Океан воздушный в светлость миг смывает,

В ярости сонета сердца стон разбит.

Грацио, сеньора, озаренье – свято,

Грацио, сеньора, этот мир – для Вас,

Пьяные качели, небо – слишком рядом,

Одинокий рыцарь – мир в его деснице,

Свет и небо рыцарь… Вас он тоже спас!

НЕВСТРЕЧА

Нет никаких границ. Во тьме

Лишь контуры восторга мысли,

И нить непознанная виснет,

И плещется Вселенной месть.

Медь поднебесного оркестра

Короной Солнца зазвучала,

В нас жизни трепетная малость:

Любовь и боль. И снова вместе.

Как неизменны времена!

Прошли испуганно два года,

Природа, праведность, погода…

Дано нам верить, а не знать!

Нет никаких границ. Во мгле

Лишь контуры размытой речи,

И боль любви, и ужас встречи,

И нить познания не лечит,

Лишь пыль не пройденных аллей

Ложится вечностью на плечи…

ОСЕННЯЯ  СКАЗКА

Ослепительным убранством

Самых высших, светлых сфер

Обозначилось пространство

Сердоликих перемен.

Я в осенней сказке стану

Самым, самым королём,

И мотив мечты доставлю

Самым быстрым кораблём,

Мы устроим прежний праздник

В самом светлом из миров,

И забудем дней ненастных

Яростный, звериный рёв!

ЗАПОЗДАЛЫЙ  ПУТНИК

Как путник, во тьме запоздалый,

В безбрежное завтра стучусь,

Отточен в ночи мрак кинжальный,

Я светом умыться хочу!

Волшебною ланью прекрасной

Обласкана времени нить,

И чудом отчаянной сказки

Рассвет мне дано сохранить.

Во тьме неразумны пороги,

Ступать в неизвестность дано,

И видеться нам так немного,

Но так горячо суждено!

НА ПЛАХЕ  БЫТИЯ

Просеивая истину устало,

Я слышу посвященья голоса,

Сквозь безразличие причалов и вокзалов

Я вижу дней, давно минувших, чудеса.

Кристаллизуясь ясностью узоров,

Давно ушедших дней прозрачно бытиё,

И беспощадного луча недвижным взором

Выхватывает свет твоё лицо –

Безумной прелести глаза мадонны

Наполнены и болью, и тоской,

Врачуя раны свежей солью,

Отождествляю истину с тобой!

Когда уходит свет,

Виденья блещут ярче,

Когда тебя здесь нет,

Весь мир горит и плачет.

На плахе бытия,

На самом лобном месте

Разорван буду я,

Разорван буду, если

Не запою свой стих,

В котором будут вместе

Видения и свет,

Безумия расстриг –

Судить себя прошу,

Лишь став на это место !!

ПРЕКРАСНОЙ  ДАМЕ

Первобытным экстазом чувств,

Изумлением перед чудом

Я, как путник усталый, вернусь

В неизменное счастье прелюдий!

В околдованности традиций

Преклонений Прекрасной Даме

Ах, как хочется насладиться

Своей верной пленённостью Вами!

В  МОИХ  ЛАДОНЯХ

Море, Солнце и небо – оденьте

Свою душу в надежду и правду,

Здесь, над миром, до серости бренным

Этот миг в озарённости гранах.

Пусть осыпятся тленные годы

В седину беспощадных запретов,

Это было бескрайнее лето,

Серебристо рассыпались ноты…

Пусть лишь миг твою душу согреет,

Ты – в ладонях моих – светлость правды,

С нами будет бездонное лето,

Радость боли и горькая сладость.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ

Подрагивали демоны подарков

В деми-плие усталых терпсихор,

И обнажённой грудью, спрятавшись под аркой,

Дрожал стогривых вожделений хор.

Дорога растворялась в небо

Сомненьями холодных поцелуев,

И Южный полюс вдруг шагнул на север,

Расхохотался и упал со стула,

Хоть никогда на стуле не сидел.

А демоны подарков и сомнений

Пытались обнимать забытой болью,

И танец Терпсихор чем далее, тем менее

Был осторожным, беспардонно голым.

Скитались тени, остывая чёрным кофе,

Бесилась яростным пожаром страсть,

И обнажённая, забрызганная кровью,

Вина безмерная нас заставляла счастье красть.

* * *

Тебе опять не до меня,

И это – грустно!

Исчезли отсветы огня –

Конец искусству…

А пепел чувств… О, горячо!

Он жжёт ладони,

Молитву жаркую прочёл –

И пепел стонет…

И  ЭТО  ПРОШЛО…

Ты – чуда чудесней чудесного,

Ты – сказка волшебных рассветов,

Рисуешь весь мир светлой песнею,

Ты – радость искристого лета!

В неясных восторгах извивов забытостей,

Походкой лучистой сияющих звёзд

Идёшь по роскошной своей самобытности,

По нежному миру серебряных грёз.

И в снах изумрудных твоей яркой страстности

Грустила восточных небес бирюза,

Светло и беспечно, изменчиво-разные,

Терялись тропинки. Катилась слеза…

ВСЁ,  ЧТО  МОГУ!

Получать подарки почти так же

приятно, как и дарить их.

В. Шлафеман

Расстелю тебе звёздную россыпь

И укрою красою берёз,

Расскажу про жемчужные слёзы

И построю нам замок из грёз.

Лепестками из роз разрисую

Негу светлую в дивный наряд,

Необъятность небес подарю я

За несбыточно-ласковый взгляд!

УСПОКОЕНИЕ

Луч солнечный согрел постель

А вместе с ней – меня,

И растеклась на солнце лень

Вершиной летней дня,

Звенела звонко тишина

Средь карусели дней,

Она в покой несла меня

По нежности твоей!

ПЕЧАЛЬ

Слёзы высохли, в росы упали,

Опустела планета Любви,

Мы причалили нашей печалью,

Боль и стон разделив на двоих.

Будут падать закаты в пустыни,

За туманами скроется даль,

Мы причалили вечером синим,

Разменяв блеск мечты на печаль…

СВЕТ

Осенний тонкий лист,

Порыв холодный ветра,

Ты на меня не злись,

Я – хрустнувшая ветка.

Не предавал тебя,

Я переполнен светом,

Во мраке бытия

В слепящий свет одет я…

* * *

Бывают Женщины волшебного полёта,

И благородны их искристые сердца,

Красавицы – нездешние – блистательной свободы,

Они достойны лишь Небесного Отца!

Их взгляды высекают искры,

Мужчины, ветрами от песен колдовства:

Кто в небо унесён возвышенною мыслью,

Кто в преисподнюю откинут – там укрыться

И злобным матом откреститься,

Но равнодушье выжигает Красота!

Всё это мне знакомо: откликаются

Удары сердца в гулко-белой немоте,

Душа теряется, приходится искать её

Среди потёртых зонтиков, в мистериях потерь.

…Так почему же ты, богиня света,

Своей искристою душой

В оправу совершенности одета

Смогла раскрепостить во мне поэта –

Не рифмой бледного сонета,

Нет, Ниагарой образ воскрешён,

Он в серый мир твоею волшебностью вошёл!

Твоею милостью отмеченный поныне,

Твоей мелодией в рассвет лечу,

И в вышине безумно-синей

Могу искриться в озареньях чувств,

Могу делиться счастьем без опаски,

Ведь столько чуда ты дарила мне,

Таинственностью благородной сказки,

О, Таис* всех миров и их планет!

Ты верила в меня, и я тебе был нужен,

В твоих глазах я вырос до себя,

Во мне звучит волшебный – твой – набат!

… Так как же чудо мы сумели разменять?!

Так больно я твою тревожил душу,

Что океаны света мы смогли разрушить,

И океаном ты отгородилась от меня…

______________

* Таис – легендарная древнегреческая гетера

ЛУЧШИЕ  МГНОВЕНЬЯ

Прохлада утренней свободы,

Рассветный, нежный ветерок,

Ласкает душу ясным вдохом

Край неба – алый огонёк.

И пусть потом пылает пламя

И аспидом луч солнца жжёт,

Прохлада утренняя с нами,

Как лучшие мгновенья с Вами –

Мечты рожденье и полёт!

* * *

Отмечен своею судьбою,

Изысканной прелестью чувств,

Судьба подарила мне встречу с тобою,

В ней сверхсовершенною пеной морскою

Обласкан чудесный твой путь.

Я дважды родился в земной своей жизни,

И ветром второго рожденья души

Был огненно признан, рассветно был призван

Петь песни небесных просторов вершин.

Рождения муки закатом разлуки

Могли остудить самый смелый полёт,

И далью безбрежною самые нежные

Струны души разрывались в аккорд.

Как вешние воды – предвестники родов

Смели суету, обнажая зарю,

Так мы отрицанием личной свободы

Все жертвы несли к своему алтарю,

И в ретроспективе прошедших рождений

Я вижу проспектов безудержный крест,

Где болью несметною и неуместной

Отмечен звучащий восторгом оркестр.

Как выдержать эту ветров свистопляску,

Когда в океане на всю глубину

Подвижка хребтов магматической связки

Рождает безумных значений волну?!

Лишь выплеснув на́-берег чувств сердцевину,

Собравшая муки рождений волна

Одна отмеряет лихую годину

И властвовать мною всесильно вольна!

ТОБОЙ

Когда ты уйдёшь, к нам придёт пустота,

Исчезнут закат и рассвет,

Когда ты уходишь, приходит беда

Молчанием в тысячи лет,

Ведь только тобою является смысл,

Пространство течёт и цветёт,

И только тобой наполняется жизнь

И годом сменяется год!

НЕ  УПРЕКАЙ

Не упрекай себя ни в чём –

Мы в этом оба виноваты:

Удар, провал, судьбы просчёт –

Мы бредим, пламенем объяты.

Не береди былую боль,

Как душно сердцу жить в темнице,

Я без тебя всегда с тобой,

И не умру – боюсь забыться!

Остановите Солнца ход,

Пустой Вселенной колесницу,

Могу ль я стать другой звездой?

Могу сгореть, но – не забыться!

Быть выше слепоты пустой,

Гореть пречистою душою,

Я столько лет живу тобой,

Что, наконец-то, стал собою!

Ты разорвала в песню кровь,

Я падал, и не мог подняться,

В тот чудный миг вошла Любовь,

И разрешила нам остаться…

Благословен тот чистый миг,

Когда упало покрывало,

Пусть времени святая нить

Вновь привела всех нас к обвалу…

Я знаю счастья вкус и цвет,

Пусть это только миг паденья,

И пусть его уж больше нет,

Я столько лет волшебный свет

Пью на вершине вдохновенья!

БАБЬЕ  ЛЕТО

Последнее лета дыханье,

Особенным, бабьим чутьем –

Прозреньем – пришло пониманье:

Не быть на Земле нам вдвоём!

Не петь нам пронзительных песен,

Не пить нам чудесной тоски,

Не знать тебе – буду ль я весел,

Не знать мне твоей правоты…

Твоей интуиции верю,

Наверно, так лучше нам всем?

Чего же мне хочется зверем,

В прекрасное, в чудо поверив,

Завыть про несбыточный плен?!

* * *

Твои слова улетали в небо

Разноцветными яркими шариками;

Облака разносили их влево… и слепо,

Они сразу серенькими и старенькими

Вместе с холодным дождём

Больно падали мне на голову,

И паяли раскалённым оловом

Крики, с которыми был рождён,

С криками мучительной смерти –

Упавшими твоими словами –

Шариками, почему-то пахнущими лавандой,

Взлетавшими перед этим в небо. Поверьте:

Всё это очень красиво и очень невесело,

Как будто слова – эти шарики – повесили

Гирляндами. Вместе со мной.

Под избыточным прессингом.

…Кровь стучит в висках:

Не-весело. Не-весело. Не-весело!

ВЕРЮ!

Из-под снега – цветы,

Из-под снега – трава,

Ты, конечно, права,

И права только ты…

В том далёком краю

Мы расстались с тобой,

Разметав на краю

Цвет травы колдовской,

Из-под снега – цветы

Каждый год нам цветут,

Ты права, но твой путь

Заколдован в мечты,

Ты идёшь в том краю

По траве колдовской,

И в раю не поют

Нам цветы про любовь,

Околдованы мы

Песней светлой листвы,

Неизменно цветы

Нам сияют из тьмы.

Мы идём на их свет

Из сиреневой мглы,

Из-под снега – ответ,

В нём цветём только мы!

НЕ  УХОДИ,  СЕГОДНЯ,  НИКУДА!

Мятежное сегодня, вместе нам нельзя,

Истерзанное светом дня сегодня,

Боль счастья и слеза, и страстные глаза,

Нет сил их не дарить любовью!

Всемирный разум разольёт печаль,

Но в нём пылает чувств высоких пламя,

Несёт нас ветер счастья на алтарь,

Но пусть уйдёт сегодня в Вечность с нами!

ОПАСНАЯ

Сиятельно и ослепительно,

Раскованно и бессердечно,

Жемчужностью блеска инея –

С тобой даже видеться лестно!

В разводах узорности-грешности

И женского – ох! – постоянства

Сверкаешь – алмазом нездешности,

Тебя даже видеть опасно!

ТВОИ  ГЛАЗА

Твои глаза – как два огромных солнца,

Когда ты ве́села, и день разлит кругом,

Твои глаза – как две луны холодных,

Когда ты сердишься и ночь являешь днём,

Твои глаза твоей душой согреты,

И не могу я описать,

Какую радостную страсть,

Какое сладостное лето

В пожары счастья разодето

Они способны вызывать!

* * *

Счастье – субстанция временная,

Слепящая незавершённостью,

И осыпается бременем

Душе-частичной сожжённости.

Встречными ветрами вечности,

Воем вселенской усталости

Счастье растает в беспечности,

Даже … зверино оскалится!

В серой тоске и привычности

Счастье затянется тучами,

И измеряется личностью

То, что из счастья получится.

Знойная ненависть вспенится,

Песня взметнётся ль к вершинам,

Счастье душою оденется

Тех, кто искристость вершил нам!

ЗАБЛУДИЛИСЬ

Что за ветер в твоих парусах?

Что за светлость в небесной обители?

Может быть, наш с тобой ренессанс

Вознесёт нас рассветно-простительно?

Острозуб и безумен спинакер,

Бригантина распластана тенью,

Так никем и не понятый сталкер*

Поведёт и раздвинет нам стены!

О, моё безнадёжное счастье!

Ты запуталось в мачтах корвета?

Слишком сильным был ласковый ветер,

Слишком яркой отчаянность света!

Мы – письмо без чернил и конверта.

___________

* сталкер – проводник по неизвестным, часто опасным местам

ОТВЕТ

Так хочется вернуться в сон,

В волшебный, изумрудный сон,

Где только ты и счастья стон,

Где полнится бокал пустой!

Пью голос страсти – боль и смех

И я –счастливейший из всех,

И невозможности вино

В бокале преломило свет,

И истиной – тобой одной

Мне снова сон даёт ответ –

В нём только «да», и нет в нём «нет»!

… Приди, спаси и сохрани!

Жемчужной нитью счастья сны…

СВЕТЛЕЙ

Сквозила осень в наших душах

И уносила сладкий сон

Летящих, летних и ненужных

Опавших чувств в декабрьский стон.

Смеркалось синими слезами

В пространство пепельных ночей,

Но всё, что дерзко было с нами,

Скользнуло белыми словами,

Сложилось пламенно стихами,

И стало нам чуть-чуть светлей!

ИДЕАЛ

Светились перелесками улыбки,

Слетая на полянки с летних лип,

Мелодией невыплаканной скрипки

Играли блики. Свой ноктюрн вспылил

Пытливый ветерок. Не замечая

Торжественной бездонности небес,

Он задевал листки и тишиной кричал им,

И обнимал, и убегал. Творец

Здесь отдохнуть решил.

Не думал ни о чём он,

Лишь ласково травинки обнимал.

Всё будет позже — грозы, бури, холод,

Сейчас со мною ты –

Улыбкой мир наш полон,

Ты – глубина небес,

Лесов волшебных полог,

Я замираю, обнимая

Тебя, как сказку – изумрудный идеал!

УРОК

Воспоминанья седыми снежинками

Нервно ложились в бесспорность сомнений

И отрицанием тысяч забвений

Нас отрицали, в забвеньях кружившихся.

Воспоминанья стелились туманами,

Грёзами гроз и угрозами зрелости,

Юных потерь, озарённых обманами,

И необъятно-непонятой прелестью.

Грустной обителью памяти, брошенной

В джунгли азартно-бесстрастного мира –

Воспоминанья мои запорошены

Счастьем и светом, и блеском кумира.

Тысячи тысяч, а может, и больше,

Тысячи лет нас лелеяли негой,

Чтоб неоднажды… нам дали по роже,

Чтобы запомнилось: всё так нелепо!

И всё равно, люблю я этот «шарик»,

И благодарен Б-гу и судьбе

За то, что было холодно и жарко,

Но жизни гимн могли мы, человеки, петь.

Пусть с фонарями, и на рожах, слишком ярких!

…Воспоминанья седыми снежинками

Тихо ложились на дни непрожитые.

Нами с тобой.

* * *

В коротких сполохах осеннего ненастья

Мы различали долгую беду,

Нас провожали, ярко вспыхнув, страсти,

С которыми мы были не в ладу.

Закатом зажигались облака,

И в них сгорали светлость и надежды,

Ждала нас безнадёжность, а пока

Обманы обнимали нас, как прежде.

В закатности мы плыли, как в раю,

Ещё не поделившемся познаньем,

Но мы уже скользили на краю:

Нас ожидало вечное изгнанье.

Закат не разгорался – тихо гас,

Но яркой памятью горели наши страсти,

Последний раз, последний раз, последний раз…

Последний раз я был в твоей и счастья власти.

ОДИН

Застыла стылая земля,

Не укрываясь одеялом,

И инеем покрылась тьма,

Забыв, что летнего тепла

Без одеяла будет мало…

В старинном парке, средь листвы,

Погибшей голо, сиротливо,

Брожу один, считая дни,

Когда среди своей весны,

Укрывшись счастьем от зимы,

Мы были песенно-красивы!

* * *

Плесните мне волшебного муската,

Что Красным Камнем* лишь одной горой горит,

Пусть смоет он с души моей закаты

Злых расстояний и смешных, пустых обид!

Оставьте робость первого признанья

И жар последних и слепящих встреч,

Я пью вино, как то очарованье,

Как тот восторг, что я не смог сберечь!

_____________________

* Красным Камнем – уникальное вино – «Белый Мускат Красного Камня», производится из мускатного сорта винограда, растущего лишь на одном склоне одной горы в крымском селении Краснокаменка.

* * *

Ты приходишь ко мне иногда из тумана

В изумрудный, божественной прелести храм,

Мне светло и спокойно становится. Странно:

Сотни тысяч осколков выходят из ран,

И бушует фонтан, ослепительно яркий –

Сотни тысяч алмазных, искрящихся слов,

Я спешу преклониться в опале и храме

Из полдневной жары и полночности снов.

Я себя укоряю простыми стихами,

Сердце вырваться хочет из тесной груди,

И весь мир благодатный – надежды и страны

Отразились в фонтане любви!

НЕ  УХОДИ!

Ослепла ночь несметной темнотой,

И страх тянул к нам первобытно лапы,

Мы прятались в молитвы – в тихий стон,

И не могли согреться светом лампы,

Из всех контрастов усмирённой страсти

Последний блик, измученный и слабый –

Огонь Олимпа в нас и с нами гаснет,

Как отсветы пожара, спрятанные в лампах.

Не уходи! Ведь это ночь слепа!

Бежит в туманы страх, запутавшийся в вантах,

Несёт корабль любви в рассвет и чудо, в спас,

И ты горишь во тьме божественною лампой!

* * *

Ошибаются все, где же наша ошибка?!

В вышине, куда всем не попасть,

Мы летали с тобой, и любви паутинка

Порвалась, порвалась, порвалась!

Мы с Олимпа похитили больше, чем пламя:

Столько счастья не может быть в месте одном,

Потому ты отправилась в дальние страны,

Чтоб пространство не вспыхнуло страшным костром!

Ты получишь медаль от «Всех обществ защиты»,

Я решусь напечатать отчёт, как итог!

И себя от любви ты, увы, защитила,

Я не смог защитить, не важны тут причины,

Я не смог защитить…

Я НЕ СМОГ!

Я НЕ СМОГ!!

ПОТОМУ  ЧТО!

Меня ты опалила солнечно – собой,

Зажгла при этом несказа́нно ярко,

Чему же удивляться, если мы с тобой

Опять обожжены божественным подарком?!

НАДЕЖДЫ

Просветлённо раскинулись дали,

Неприметно приходит рассвет,

Исступленно, туманно прощались вокзалы

Разорительно-брошенных лет,

Запорошены жемчугом ранним

В зеркалах своего серебра

Из неблизких опальных кварталов и спален

Отражался волшебный хорал,

Просветлённо и чуточку странно

Проплывают потери сердец,

Но желанно-немыслимо высятся страны,

Где нас встретят безумства чудес!

* * *

Мы дожили до самых до длинных до дней,

И это не в первый раз,

И до донышка выпили прелесть ночей,

А вот это – сейчас!

Пересыпали солью мы мудрость речей,

Свет звезды не для нас,

И не справили наш юбилей:

Расставания мраморный час…

Из нашей раны, называемой «любовью»,

Ты, сердце сжав тисками доброты,

Назло Б-гам и истекая кровью,

Занозу счастья выдернула ты.

Проспект Свободы ускользал покато,

Измученная, светлая душа,

Покинув мачеху, что «родиной» когда-то,

Пожар слезой залив, решилась убежать…

Всей силою души желаю тебе счастья,

Со мной ли, без меня – ведь я люблю тебя,

Всем чудом нашего участья

Да будет свет с тобой!

Навеки.

Н а в с е г д а!!

ПСИХ?

Быть может, я и псих по нашим временам,

Но стоя на коленях перед женщиной,

Я говорю: божественность твоя

Зажжёт огонь во храме человечности!

КАК  МНОГО  ТЫ  ДАЛА

Ты дала мне силы слышать,

Ты дала мне голос говорить,

Пролетали мы над мира крышей

И Олимп божественным нашли!

* * *

Смеркалось, и я улыбался тобою,

Нам было о чём помолчать,

Закат разукрашивал неба обои

В бездонного цвета печаль,

Пылали надежды простором безбрежным,

Темнела измены печать,

И взмахом небрежным, отчаянно снежным

Заставила чудо молчать.

Мы вдаль уносились простором бессильным,

И вечером этого дня

Закат, обезумевший страшною силой,

Тебя отобрал у меня…

* * *

Я продолжаю разговор

На острие безумной ночи,

И шёпотом огромных гор

Твой образ полночью грохочет,

Здесь слово каждое – в упор

Тайфуна зрелого значеньем,

Я продолжаю разговор.

В нём всё моё предназначенье!

ДОЛГОЙ  ПАМЯТИ

Долина долгой памяти моей

Отгородилась горными грядами,

Безмолвными и страшными рядами,

Я сдавлен, как былинка, в ней

Средь серых, стылых и бессрочных дней.

Пылают отражением интриг

Рассветы и закаты вздором мести,

И своеволием вериг

Опутаны воспоминанья. Здесь ли

Я счастлив был и потерял себя

В безудержном потоке чудной неги?

Я счастлив был, и я познал, любя,

Дыхание вершин, разящих без труда

Алмазным волшебством искрящегося света!

* * *

Ты опять пришла ко мне во сне,

Отряхнув себя от звёздной пыли,

Наши души разошлись во тьме,

И во тьме опять соединились!

Под одною крышей мы с тобой:

Синева от краю и до краю,

Лишь когда тоска одолевает,

Облака к тебе я посылаю

И шепчу дождём над головой.

Ты летишь в моём ласковом сне,

Диамантовой дымкой играя,

Как богиня, нисходишь ко мне,

В наднебесную высь поднимая!

Здесь не на чем стоять, и я держусь тобою,

И нечем здесь дышать, и я дышу тобою,

Я без тебя – ничто, и я живу мечтою

О замке на песке (на самом лучшем –

на берегу р. Сены в окрестностях г. Парижа),

О замке на песке, построенном с тобою!!

ПОСТРОЕННОМ С ТОБОЮ!!!

ПЛЕН  СЧАСТЬЯ

Качалась синими ночами

Судьбы пленительная нить,

Бессильно тишиной кричали

Начала сумрачной печали,

В которой сник последний крик,

Приснились синими морями

Сияющие берега,

Где синеокие причалы

Просили, мучились, мечтали

Везде стараясь нас искать.

Спасибо ночи-выси – птице

За песенно-красивый плен,

Нас не нашли причалов лица,

Мы не смогли судьбой напиться,

Но с Вами счастья плен летел!

ЛЮБОВЬ

(штрих)

Сливался удивлённый понедельник

В блистательную ласковость недели,

Как будто падал в обольстительность отшельник

Сплетаясь с лаской сладостной постели.

Полуоткрыто ликовали губы,

И незнакомый взгляд знакомых глаз

Приковывал, и увлекая в глубь их,

Лишал покоя; но дарил и спас.

Любовь пылала облаками,

Слетая пламенем зари,

И откликался даже камень,

Пытаясь бликами парить!

БАТИСТОВАЯ  НЕЖНОСТЬ

Батистово-чистый, нечаянный вечер

Судьбой обволакивал ночь,

И трепетной нежности ласковым смерчем

Сомненья отбрасывал прочь,

Неистово-чисто смеркались ресницы,

Как кружевом трепетных век,

Здесь вновь ненаглядностью хочет напиться –

Батистовой прелестью – век,

Застыли бессильно пустые посылы,

Пустой, куртуазный чертог,

Но шпагою важен, и шрамом украшен,

И кровь, и слезу принимает отважно

Батистово-белый платок!

ВРЕМЕНА…

Простые выпали слова

На кубике времён:

«Позвал», «летал» и «целовал»

Под серебристый звон,

И снова выпало – коня

В последний миг менять,

Но кубик поменял меня

На переливах дня,

И вновь летел – не целовать,

Вокруг метались сны,

Искрился кубик-мир опять,

Он чудо отразил – тебя,

Твои глаза-огни!

ОБЁРНУТОСТЬ

Обёртки, пустые обёртки,

С упавшей из них безнадёгой,

Как будто нам дали немного

Безумства осенних порогов,

Завёрнутых в блеск обнищанья,

В аккорды салонов «Титаника»,

В прозренья последних прощаний,

И в одиночества праздников.

А мы обернули собою

Закаты и боль расставаний,

Обёрнуты сказочной мглою,

И нашей слезою прощальной…

ОСЕННЕЕ  ПОСЛАНИЕ

В  ОБЛАЧНОМ ИНТЕРЬЕРЕ

Слишком быстро накатила осень,

И лохматыми укрыла облаками

Наши души, что меж ними носят

В забытьи богов украденное пламя.

И уносятся из поднебесья письма

С ненаписанными светлыми словами

И с недополученною Вами

Нежностью – необретённым смыслом,

Письма не помогут рассказать Вам,

Как у нас гуляет жизнью осень,

И без капли зависти и злости

У порога сине никнет мальва.

Вы возьмите горсть улыбок неба,

Пусть в лохмотья облаков одетых,

Ведь они сейчас пронзились светом –

Пламенем богов – почти сонетом,

Вы к груди прижмите эти звуки

И не уроните ни слезинки,

Ведь в лохмотьях неба серо-зимних

Все слезинки – Ваши песни-слуги!

АРОМАТ

Ты приедешь, когда липы отцветут,

Лето упадёт за середину,

Может, не найдёшь: что изменилось тут?

Но мы вырвемся из этой паутины…

За Босфором липы не цветут,

Солнце жарким шаром виснет,

Ты отсюда вырвалась из смут,

Там чужой слезы глотнула жизни.

Не смогу продлить тот аромат,

Что с тобою вместе не вдохнули,

И смогу ль тебя я удержать и стать

Чудом вин акаций, лип, магнолий?

И тебя, твой аромат и стать

Я ещё когда-нибудь вдохну ли?..

ТЫ – МИРА  ВДОХНОВЕНЬЕ!

Тебя я вижу ранним утром,

Передо мной ты ясным днём,

И вечером устало-мудрым

Ты нежно спросишь обо всём.

Не требуя моей печали,

Без грохота сапог в душе,

Ты спросишь так, чтоб отвечали

Все струны сердца. Вот уже

Свет истины горит мгновеньем

Готовым всё понять, простить,

Души святое изумленье

Весь мир поможет осветить!

Такое не найдёшь за деньги,

Лишь трепетная та душа,

Что может чувствовать мгновенья –

Прекрасно мира вдохновенье,

И Б-же, как ты хороша!

АЛМАЗНЫЙ  ОСТРОВ

Как остров, алмазностью малый

В пространстве волшебных морей,

Тебя повстречал утром алым,

И чувства – безумные скалы

Теснились судьбою моей.

Безмерно прекрасны равнины,

Ущелья небесных снегов,

Я был на вершинах, залитых

Безудержной, страстной картиной

Тобою воссозданных снов.

Здесь места нет мелким порокам,

Власть, золото – пища калек,

Оплаченный плачем пречистых пророков

Стою перед Вечности чистым порогом –

Тобою искрится мой век!

ЕСЛИ

Ты подарила мне надежду

И путеводную звезду,

А если ты подаришь нежность,

В твоих глазах – себя найду!

РАЙСКИЙ  ОСТРОВ

Как райский остров в океане,

После сомнительных побед

Тебя я встретил светлой ранью,

И будто нету стольких лет

Скитаний, встреч и расставаний,

Борьбы с стихиями пустой,

А оправданьем – оправданьем

Лишь эта встреча. Мы с тобой

Починим парус, залатаем

Пробоин сердца смертный стон,

И мы друг друга не оставим

Ни в ясный день, ни в грозный шторм!

* * *

В разорительной близости к нежности,

В изумрудных теряясь глазах,

Необузданной страстностью ясный стих

Развевался в твоих парусах.

Расставанием, из листопадов ли,

Осторожным сентябрьским теплом

Обнажённою правдою падали

Безутешные отблески слов,

А затем, разбиваясь неверием в сны,

Корабли из ушедшей весны

Рассыпались и медленно падали,

Ведь бумажными были они!

…Ты скользнула в ночи́ на бессонье кровати,

Светлый лучик моих, самых сказочных снов,

И из далей прозрачных, простых и понятных

Снова нас необъятно кружила Любовь!