Несколько дней назад в Нацерет Илите скончался и был предан земле выдающийся ученый-биолог, Почетный член Российской Академии наук, профессор Лев Николаевич Фонталин (по матери Фридзель).
Это была блистательная личность, человек энциклопедических знаний, истинный сионист, мудрый, тонкий, добрый, отзывчивый, светлый и жизнетворный ум.
В 1959 году серией работ он доказал преимущественную роль лимфатических узлов в процессах образования антител. В 1965-м профессор Лев Николаевич Фонталин сделал открытие мирового значения: установил, что лимфоциты являются носителями иммунологической памяти и естественными её переносчиками из одного лимфоидного органа в другой. Фонталин разработал теоретическую основу пересадки тканей у иммунологически несовместимых доноров. Именно его труды в значительной степени приблизили первую в мире пересадку сердца, сделанную хирургом из ЮАР Кристианом Барнардом.
Оказавшись в Израиле не у дел, Лев неожиданно ощутил в себе дар писательства: его публицистические статьи появлялись во многих центральных и местных русскоязычных изданиях страны. Я имел счастье дружить со Львом Фонталиным, общаться с ним чуть ли не до самой кончины. И горд тем, что мой очерк об этом удивительном человеке обошел многие страны мира.
Лев Николаевич прожил в Нацерет Илите со своей женой Инной пятнадцать лет. Думаю, мало кто из тамошних «власть имущих» подозревал, какая честь им оказана – ходить по тем же улицам и площадям, по которым ступал малоприметный, застенчиво сгорбленный, невысокий худой человек со звонкой фамилией «Фонталин». Да они его просто знать не знали: он ведь не проворовавшийся министр, не горластый депутат местечкового горсовета, ни ничтожный чиновник «ирии», у которого великому Фонталину доводилось – я это лично слышал от него – вымаливать очередь на прием.
На кладбище собрались самые близкие друзья, соседи, почитатели его таланта. В общей сложности человек двадцать – не больше. Не было никого из муниципалитета, не было суетливых «русских» горсоветчиков, мнящих себя «солью земли», а на самом деле даже в её навоз не годных. Не было, к слову, и никого из местной газеты «Индекс», постоянным автором которой Фонталин являлся многие годы, и чьи аналитические статьи были одними из немногих высококлассных публикаций в этом издании.
Слово прощания произнес сосед Льва Николаевича, и потом я сказал дословно следующее:
«Если когда-нибудь мир прознает про такой городок Нацерет Илит, то только потому, что прочтет в Еврейской энциклопедии, которая давно посвятила академику полстраницы, добавку к строке «ФОНТАЛИН Лев Николаевич (р. 1922, Харьков)…» место захоронения: «2011, Нацерет Илит».
Горько и больно было произносить эти слова. Но просто стало невмоготу от бездушия и коммерциализации уважения, которое превращает социум в нравственного урода. А ведь уважение к мертвым, вне зависимости от их положения в обществе, – одна из главных этических заповедей иудаизма.
За день до похорон Льва Николаевича я побывал на том же кладбище, на другой печальной церемонии – мы прощались еще с одним замечательным человеком – доктором наук, ветераном Великой Отечественной войны, крупным иженером-ракетчиком Ойзером Нудельманом.
С трудом набрали миньян. И тут не было никого из муниципальной администрации или членов горсовета.
Психология, извините за выражение, «избранников народа», проста и цинична: лишний раз явить себя электорату и «нужным людям», продемонстрировать «сердечность» и «чуткость» к чужому горю. Но весь этот театр имеет одно свойство – избирательность. Пигмей-депутат явится только туда, где явно будет много народа, где можно выгодно засветиться. А на кой черт ему какой-то забытый всеми, выдающийся академик или прославленный в прошлом конструктор «ми-руссия» – заведомо ясно, что там не будет впечатляющей толпы. Не знаменитого лавочника ведь хоронят!
Что происходит? Да, вполне вероятно, они не знали ни о смерти Фонталина, ни о кончине Ойзера Нудельмана. Наверно, никто не сообщил «хозяевам жизни» печальное известие. Ни в какие общественные комитеты или комиссии горсовета, ни в какие правления всевозможных этно-общин не входили эти два замечательных человека – не являлись прописными активистами, а значит, не были на виду и на слуху. И родственникам не до того было, чтоб заниматься оповещением о времени погребения. А в случае Ойзера, например, так даже жена по состоянию здоровья не смогла приехать на кладбище.
У большинства из наших стариков, увы, нет на новой родине семейных корней, нет сотен и сотен родственников, как у «сабров», которые слетаются на тризну со всех концов страны. Так тем более должен быть механизм, позволяющий достойно проводить в последний путь (я имею в виду, не технически четко работающую «Хевра Кадиш») этих людей, являющих собой гордость и славу нашей «алии».
Не должно быть «забытых всеми» репатриантов «ми-руссия» – в прошлом прославленных ученых и блистательных художников, неподражаемых педагогов и выдающихся конструкторов. И никто, кроме «русских» депутатов и муниципальных чиновников, не сдвинет с мертвой точки этот постыдный камень забвения. Красоваться на страницах продажных газетенок или отплясывать на вечеринках, подкупая электорат позавчерашними обедами, конечно же, проще, чем заниматься кропотливой, мало эффектной работой по опеке именно таких, «всеми забытых» выдающихся наших сограждан.
Я не знаю, кто должен отвечать за их учет – социальная служба «ирии» или какая-то депутатская комиссия. Знаю одно – уважение к мертвым – не коммерческая категория.
Кощунственно взвешивать на весах корысти выгоду от демонстрации уважения к тому или иному старцу, явно нацелившемуся в мир иной. Шумливого депутатишку-популиста горожане забудут, как только выяснится, что «король-то голый» без депутатской тоги.
Зато люди в мире будут помнить знаменитого Льва Фонталина. Ну разве что, кроме временщиков «хозяев жизни» в не знаменитом городке Нацерет Илит.
Борис Эскин, член Союза писателей Израиля
На фотографиях: Академик Фонталин ; Консул России вручает доктору Нудельману юбилейную медаль Победы.
Александр Волк ( волонтер до 2021)
Хайфа
