Александр Лучанинов. К 150-летию присоединения Средней Азии к России

 

 

Театр  времён  Горбачёва и Ельцина

Мы уходим с Востока

сценарий в 4-х жанрах театра военных действий

                                             с прологом и эпилогом

 

    ПРОЛОГ

 

Вооружённые Силы Союза Советских Социалистических Республик

  были уничтожены  15 мая 1992 года в Ташкенте. 

Через четыре с половиной месяца после исчезновения страны,

которую защищали, оставшись навсегда непобедимыми.

Не они проиграли холодную войну.

Советскую Армию просто предали и

сдали  врагу вместе со страной.

 

Созданная врагами России для войны с Русской Армией, она смогла переродиться и стать её новой ипостасью. Такой же Великой, как и коварно преданная её предшественница. За что и была уничтожена, повторив великую и трагическую судьбу России.

Весной 1992 года был окончательно решен вопрос о судьбе Вооруженных Сил Советского Союза. 15 мая  в Ташкентском окружном Доме Офицеров руководители бывших союзных республик, а ныне независимых государств, подписали Договор, по которому можно было официально растащить пятимиллионную Советскую Армию по национальным углам.

Каждая республика приватизировала войска, дислоцирующиеся на её территории.

Ельцин отдал всё.

У РФ остались только внутренние округа Советского Союза со старой техникой и сокращённым личным составом.

Русскую армию выгоняли за пределы Российской Федерации.

Я не был в Ташкенте 20 лет. Здесь прошли пять лет моей службы в штабе Краснознамённого Туркестанского военного округа. Начинал с должности старшего офицера,  а закончил офицером для особых поручений  командующего войсками  ТуркВО.

Округ был основан в 1867 году. На момент расформирования в июне 1992 в нём служило 400 тысяч человек. Его соединения и части дислоцировались на территории Узбекистана, Туркмении, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, а до 15 февраля 1989 года — и Афганистана.

Поселился в гостинице «Узбекистан». Это самый центр.

Напротив дом, в котором была моя квартира, захваченная  узбеками ещё в 92-м с криками «Русские в Рязань, татары в Казань». И Сквер – мистическое место. Символ русского духа и русской славы.  Здесь был первый штаб ТуркВО и дом генерал-губернатора. Это здесь было решено, что маленький провинциальный Ташкент станет столицей Средней Азии, а не  исторические центры – Коканд, Хива, Бухара, Самарканд.  Я медленно хожу по скверу. Хожу кругами, пытаясь разглядеть сквозь время те годы.

 

Мистерия (Сияй, Ташкент, звезда Востока!)

В ночь с 14 на 15 июня 1865 года генерал-лейтенант Черняев штурмом взял крепость Ташкент. Туркестанский край уже почти весь в составе России. Рядом со старым городом русские становятся гарнизоном и около своего штаба высаживают чинары.  В 1882 году заложен сквер. Значение любого дерева в Средней Азии могут оценить те, кто там был. Дважды Россия достигала своего расцвета и дважды рушилась в пропасть, а чинары  росли. Вырастали и уходили поколения, а чинары росли. Все знали это место в центре Ташкента – Сквер.

4 мая 1913 г. в центре Сквера был открыт памятник  генерал-адъютанту Константину Петровичу фон Кауфману – первому Командующему войсками Туркестанского военного округа.

На высоком, расширяющемся книзу постаменте, облицованном колотым камнем, представлявшим как бы фрагмент крепостной стены, стоял, подбоченясь, бронзовый красавец-генерал в колониальной фуражке с «занавесочкой», знакомой нам по картинам Верещагина.

В правой руке он держал обнаженную, но опущенную саблю, означавшую, что дело сделано, царев приказ выполнен, Россия навеки обогатилась новыми землями. Слева от генерала казак-горнист трубил отбой войне, его труба была украшена висящими в воздухе кистями и цепочкой. Позади – знаменосец водружал развернутое знамя, осенявшее всю эту живописную группу.

Постамент украшали фигура орла о двух, глядящих в разные стороны, головах на двух шеях и бронзовые доски, надпись на главной из которых гласила: «Константину Петровичу фон Кауфману и войскам, покорившим Среднюю Азию».

Потом на этом месте были памятники Сталину, Марксу, Тимуру…

И однажды осенью 2009 года современный хан  Коканда, Хивы и эмир Бухарский учуял страшный запах – русский дух, исходящий от чинар в Сквере. Оказалось, что от русских в Узбекистане остались только эти деревья. Уже были три волны эмиграции (только из Ташкента бежали 1,5 млн. человек), уже отменена кириллица и введена латиница, уже миллионы лишних голодных узбеков бежали на север в Москву и другие вражеские города. Вроде всё.  Вот только деревья.  Велено было деревья уничтожить. Пилили их долго. Всю осень и зиму. Они погибали, как русские солдаты – стоя.  Убивая Сквер, хан демонстративно заканчивал процесс искоренения России из Узбекистана.  Но не получилось. Оставалась самая малость, что мешает полностью порвать с Россией – талибы за Речкой и вода в Пешпеке и Душанбе. Да ещё хан из города Верный, заявивший о дружбе с Россией. Опять не получается окончательно извести этих русских. Да и долг почти миллиардный в валюте новых хозяев. Простил Путин этот долг.

На Востоке все знают, что ишак, гружёный мешком золота, возьмёт любую крепость. Но за подкупом должна стоять сила, иначе в Средней Азии  вас не поймут. Мы обязаны туда вернуться и опять посадить чинары в Сквере.

Трагедия (Алма-Ата)

Последним  командующим войсками Туркестанского военного округа был генерал-полковник Георгий Григорьевич Кондратьев.

Ему выпала тяжёлая и драматическая судьба – сдать фронт.

Да, именно фронт.

Округ воевал с 1979 года.

Вначале 10 лет Афганского похода, потом гражданская.

А воюющий округ – это фронт.

Хотя в Москве стыдились так называть.

«Города сдают солдаты, генералы их берут» – здесь было то исключение, что подтверждало правило Твардовского.

Генеральный штаб прислал директиву о расформировании округа к 1 июля 1992 года.

«Ни мира, ни войны, а армию распустить» – таков был лозунг Лейбы Бронштейна (Троцкого) в 1918 году.

Всё повторилось: 400 000 солдат и офицеров были выброшены из армии и страны (для сравнения – это практически численный состав современной армии РФ, хотя официально называется другая цифра).

Генерал-полковника Кондратьева приглашал президент Узбекистана Каримов. Предлагал остаться в Ташкенте замом министра обороны, но командующий сказал, что русский генерал  узбекам служить не будет.

В июне 1991 года генерал-полковник Кондратьев будет назначен заместителем министра обороны РФ.

А пока надо было сделать всё, чтобы не допустить развала и анархии в войсках.

Самый тяжкий грех – предательство.

В наше время в обществе это стали стыдливо замалчиваться.

Но в Русской Армии понятие чести непреложно.

Нашим народом проклят командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Власов, сдавший  армию германцам.

Но мало кто знает, что славную 40-ю армию сдал казахам её командующий генерал-лейтенант Рябцев. Это произошло в марте 1992 года, за четыре месяца до директивы Генерального штаба. История повторилась – первый раз в виде трагедии, второй в виде фарса.

Что им двигало? То же, что и Иудой – сребролюбие. В эти месяцы высшее командование округа знало, что командующий направил Ельцину и Шапошникову шифровки с просьбой издать указ о переходе ТуркВО под юрисдикцию России по примеру Групп войск за границей и Прибалтийского военного округа.

Мы надеялись, что так и будет, поскольку только сумасшедший или предатель мог отдать 400-тысячную группировку русских войск в Средней Азии в руки националистических русофобских  местных элит.

Командарм 40-й торопился. При таком развитии событий он оставался  бы ни с чем. А тут 30 сребреников (в феврале 1992 вышел приказ министра обороны СНГ о разрешении коммерческой деятельности – продаже армейского имущества). И синедрион рядом – Назарбаев жил в соседнем подъезде.

Монолог генерал-полковника Г. Кондратьева:

«Боевая эпопея 40-й армии закончилась 15 февраля 1989 года, когда последний советский солдат покинул территорию Афганистана. Основные боевые соединения армии были возвращены в места их постоянной дислокации, то есть туда, где дивизии стояли до начала войны. В основном на территорию ТуркВО. Штаб и управление  расформированы. Армия прекратила своё существование.

Но достаточно скоро до кого-то в ЦК КПСС и в Минобороны, видимо, дошло, что так поступать со знаменитой армией недопустимо. В результате было принято решение армию «воссоздать», причем под тем же номером.

Горбачев полетел с визитом в Китай. За границей ему по традиции надо было что-нибудь сдать и развалить.  Он и объявил в Пекине, что СССР расформировывает  Среднеазиатский  военный округ (САВО).

А на базе его соединений и частей в 1990 году сформировывают новую 40-ю Армию со штабом в Алма-Ате и численностью личного состава в 60 тысяч человек. Командующим назначают генерал-майора Рябцева.

После ликвидации СССР 26 декабря 1991 года в Советской Армии пока ничего не менялось. Она оставалась единой, подчиняющейся Генеральному штабу в Москве. Её переименовали в Вооружённые Силы СНГ и назначили министра обороны СНГ. Им стал маршал авиации Е.И. Шапошников.

Генерал-лейтенант Рябцев к февралю 1992 года окончательно перестал подчиняться управлению округа и мне как командующему. А затем прислал шифротелеграмму с сообщением, что 40-я армия выходит из подчинения командующему войсками ТуркВО и подчиняется только президенту независимого Казахстана Нурсултану Абишевичу Назарбаеву.

Это уже измена. Причём не только личная, но и сдача 60-тысячного объединения уже чужому государству.

Я собрал группу офицеров, сел в самолет и полетел в Алма-Ату, чтобы лично убедиться в достоверности телеграммы. Предварительно я шифровкой доложил о происходящем в Генштаб Вооруженных Сил, уже не СССР, а СНГ, министру доложил. Но никакой реакции не последовало…»

 

Этот день я запомнил очень хорошо. Конец февраля. Хотя число выветрилось из памяти.

Командующий приказал отключить связь с 40-й армией, собрать всех командующих родов войск и начальников основных управлений штаба округа к нему в кабинет и готовить борт к вылету.  

Генералы и офицеры сели в автобус и поехали на аэродром. Об этом полете не знал никто.  Экипаж Ту-134  тоже не знал, куда он летит, задача ставилась уже в воздухе – старая афганская традиция. Мы взлетели  с Тузеля,  и только тогда я передал командиру приказ командующего лететь в Алма-Ату и садиться на центральный аэропорт. Подлётное время – 45 минут… Как снег на голову мы туда и сели. На автобусе, взятом в военкомате, доехали до штаба армии. Наше появление всех очень удивило. Оперативный дежурный доложил, что командующего в штабе нет. Начальник штаба армии генерал Агафонов подтвердил – Рябцева нет уже трое суток. Командующий приказал объявить управлению армии готовность номер один. Это означает сбор всех офицеров в запасном командном пункте. Собрались все, кроме командарма. Командующий войсками приказал начальнику штаба передать командарму, что дело пахнет трибуналом за невыполнение приказов. Это подействовало, и через некоторое время генерал Рябцев прибыл в штаб армии.

 

Монолог генерал-полковника Г.Кондратьева:

«Рябцев зашел эдак вальяжно… Всем своим видом старался мне показать, что, дескать, кто ты такой, чего сюда прилетел-то? Я же, мол, тебе доложил – подчиняюсь президенту Назарбаеву. Ну, в итоге состоялся довольно жесткий разговор. Я приказал объяснить, чем он руководствовался, направляя мне телеграмму подобного содержания. А также приказал доложить о состоянии армии и дать общую оценку обстановки.

Ничего вразумительного он сказать не смог. При этом не оправдывался и вел себя достаточно нагло. Дескать, что приехал-то сюда, что нужно? В разговоре несколько раз повторил, что он уже подчиняется президенту Назарбаеву. На что я ему ответил, что он человек военный, и поскольку директивы о расформировании армии или передачи ее в состав вооруженных сил Казахстана нет и не было, то он обязан выполнять требования командования ТуркВО.

А еще я ему сказал, что скоро состоится военный совет округа, где мы его заслушаем. И он должен будет представить военному совету письменное объяснение своего поведения. Он этого, естественно, не сделал, хотя на военный совет все-таки приехал, мы его заслушали и коллегиально вынесли решение ходатайствовать перед министром обороны о снятии его с должности командарма. В итоге министр обороны издал приказ о снятии Рябцева с должности.

Из Москвы пришел приказ министра, я ознакомил с ним Рябцева… Тот тут же побежал к президенту Назарбаеву жаловаться. Назарбаев снял трубку, позвонил в Москву и одним звонком решил эту проблему. Даже не спросив согласия командующего войсками округа, приказ министра обороны отменили! Рябцев остался командармом…»

Так закончила свой боевой путь легендарная 40-я Армия.

 

Драма (Душанбе)

Февраль 1990.  Первый заместитель командующего войсками ТуркВО генерал-лейтенант Г. Кондратьев звонит в Душанбе командиру 201-й мотострелковой дивизии генерал-майору Н. Сеньшову.

– Сеньшов, ты что делаешь?

Комдив начинает докладывать оперативную обстановку.

Кондратьев его обрывает:

– Сеньшов, какой сегодня день?

– Суббота, товарищ генерал-лейтенант.

– А что русский человек делает в субботу?

– Не могу знать.

– Русский человек в субботу идёт в баню. Я сейчас к тебе вылетаю.

Мы прилетели в Душанбе.

Прошло всего несколько месяцев после событий в Сухуми, Тбилиси и Баку.  Внешние силы, добивая Советский Союз, уже подожгли Кавказ.

На очереди была Средняя Азия. Они начали с Таджикистана.

Несколько армянских семей, всего 39 человек из Баку,  бежали к своим родственникам в Душанбе. Вскоре по городу распространились провокационные слухи, что 5000 армян после  Спитакского землетрясения будут  переселены в Душанбе и им распределяются квартиры в новостройках массива «Зеравшан», хотя в это время в столице был острый дефицит жилья.

В воскресенье 11 февраля возле здания ЦК КП Таджикистана собралось более 4 тысяч человек. Уже на следующий день выкрики в толпе «Долой армян!» сменились требованиями «Долой Махкамова!» (на тот момент – первый секретарь ЦК КП Таджикистана). Демонстранты прорвались в здание и подожгли его. К вечеру в ответ на открытие огня милицией холостыми патронами начались поджоги ларьков, грабежи  магазинов. 13 февраля в городе прекратил работу весь транспорт. Все учебные заведения, магазины, банки и предприятия закрылись. Не работали телефоны. Перестали выходить газеты. Беспорядки переросли в погромы.  В домах и на улицах убивали и насиловали. Естественно, весь гнев выплеснулся на русских.

В это время в Душанбе снимался фильм  «Афганский излом». Главную роль майора Бандуры играл любимец всех женщин Советского Союза – Микеле Плачидо.  Он был блокирован в гостинице ЦК. Эвакуировали в аэропорт. Испуганный итальянец только и сказал, что их мафия ещё не доросла до нашей.

Части дивизии держат город. Главное – не дать стотысячной толпе перейти речку Душанбинку  со стороны стадиона. У моста улицу блокируют танки и БМП.

Генералы Кондратьев и Сеньшов стоят у танка.  Подхожу:

– Командир, что будем делать?

– Знаешь, что главное в танке?

– Нет. Я – артиллерист.

– Главное в танке – не бояться.

Мост мы удержали. Толпа речку не перешла. Потом зачистили город.

23 февраля 1990 года в Душанбе напоминал День Победы. Женщины с тортами или пирогами подходили к солдатам, которые сидели на танках и БМП, а те отказывались от угощения, говоря, что жители их с утра кормят: вот только что из соседнего дома приносили плов и манты…

Гражданская война в Таджикистане начнётся через два года. А пока нам удалось её отодвинуть.

 

Комедия (Ашхабад)

В 1990 году я был постоянным корреспондентом журнала «Советский воин» по Туркестанскому военному округу. В Ашхабаде, кроме армейского корпуса, стояла учебная дивизия. Её командиром был Коля Рогожкин. Это потом он стал командующим внутренними войсками МВД РФ, генералом армии, представителем президента РФ в Сибирском федеральном округе. А тогда был простым полковником. Стояла прекрасная  среднеазиатская осень. Время, когда у каждого посткора главная задача – подписка на журнал. Впереди сборы в Москве, где за неё спрашивают строго. А ситуация  складывалась критическая. Поздняя перестройка. Развал страны. Только что закончился Афганский поход.  В Таджикистане и Киргизии  шла гражданская война. Во всех республиках местная националистическая власть уже не стесняясь плюёт на Горбачёва.

А у меня главная головная боль – подписка на журнал.

Постоянные корреспонденты в военных округах головой отвечали за подписку на своё издание. Но офицерам, мягко говоря, не до журнала «Советский воин». Вопрос надо было закрывать. Поэтому я решил облететь все восемь дивизий и попинать политотделы на месте. Начинал с запада. А запад от Ташкента – это Туркмения: Ашхабад, Кушка и Кызыл-Арват.

Я планировал полететь  через несколько дней. Но в воскресенье был мой 38-й день рождения. А утром в понедельник вызывает первый заместитель командующего войсками округа генерал-лейтенант Г.Кондратьев. Прибыл к нему. Он поздравил, сели пить «чай». Спросил о планах. Я ответил, что собираюсь на днях в Ашхабад.

– Зачем?

Объяснил ситуацию. Кондратьев снимает трубку:

– Рогожкина.

Через минуту его соединяют.

– Рогожкин, ты на журнал «Советский воин» подписался?

Я представил лицо комдива на том конце провода. Думаю, что если бы он услышал о высадке десанта марсиан, удивился бы меньше.

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант.

– А дивизия?

– Полностью подписалась.

– Хорошо. Сейчас к тебе вылетает Лучанинов. Он проверит и мне доложит.

Кондратьев кладёт трубку.

– Значит, так. Сейчас мы допиваем, и ты летишь в Ашхабад. Володя, – кричит он адъютанту, – у нас кто-нибудь на Тузеле носом на Ашхабад стоит?

На аэродроме носом на Ашхабад стоял АН-12. Ему было приказано ждать меня.

Что там лететь? Какие-то тысячу километров. На аэродроме встречает начальник политотдела дивизии с квитанцией на годовую подписку. Едем сразу к комдиву. Надо ли говорить, что и он встретил меня с квитанцией в руках.

– У тебя вчера был  день рождения. Поздравляю. Пошли.

Идём в редакцию дивизионной газеты. А там месяц назад построили баню с бассейном. Это было предметом особой гордости редактора Вити Шершнёва,  год назад переведённого из Кушки, но уже совершившего такой подвиг, и ответственного секретаря Димы Кузнецова. Баня в Средней Азии – это всё. Кто служил, тот знает.

Сели отмечать мой день рождения. К вечеру командование ушло, дверь за ними закрылась, и со мной осталась редакция.

Начальник политотдела появился только на третьи сутки:

– Пойдём. Проверишь полк.

Мотострелковый полк стоял на плацу. У каждого офицера была квитанция на годовую подписку.

– Ты не обижайся, я приказал тебя до особого распоряжения не выпускать из редакции. Другие полки смотреть будем?

Я махнул рукой:

– Поехали на аэродром.

В декабре на сборах в Москве главный редактор ставил в пример Туркестанский военный округ. План по подписке был перевыполнен в несколько раз.

 

                                           ЭПИЛОГ

Я стою в Сквере, смотрю на пустырь вокруг памятника Тимуру и ясно понимаю: 

когда мы вернёмся в Среднюю Азию, пусть не наше, а следующее поколение обязательно должно поставить в центре Ташкента памятник и написать:

  Непобедимая и Легендарная

Советская Армия

 

23.02.1918 – 15.05.1992

======

Об авторе: Александр Васильевич Лучанинов – военный журналист, полковник в отставке.