Главная / Новости / Давид Фабрикант. Через неволю к свободе. Воспоминания ветеранов.

Давид Фабрикант. Через неволю к свободе. Воспоминания ветеранов.

veteran_israel  В Израиле шла шестидневная война. Симон Бидер отпросился с работы и быстрым шагом направился в военкомат. Дождавшись, когда у военкома никого не было, смело открыл дверь и вошел в кабинет.

— Что ты хочешь? — спросил довольно еще молодой мужчина.

— Прошу отправить меня в боевые части.

— Сколько тебе лет? Когда родился? – удивился военком.

— Пятьдесят пять.

Офицер ЦАХАЛа вышел из за стола, положил руку на плечо посетителя.

— Молодец. Ты где работаешь?

— На военном предприятии.

— Вот и трудись там. Ты приносишь пользу не меньшую, чем солдаты с винтовкой.

— У меня есть опыт – я участник Второй мировой войны, — заупрямился Симон.

— Кола кавод! Но не дай бог, чтобы наша армия посылала воевать людей в таком возрасте. Спасибо. Всегда гордимся такими как ты.

Родился, учился, жил Симон Бидер в Черновцах. Его отец был известным в городе специалистом, мастером на все руки. Основная специальность – слесарь-инструментальщик. Жили очень хорошо. Мишель открыл собственную мастерскую. Одно плохо было – погромы. Вроде жили дружно, но частенько румыны устраивали резню. В 1939 году их присоединили к Украине. Многих выслали из города в Сибирь, позабирали предприятия, магазины, у Бидеров – мастерскую.

Лихо – беды начало. Вскоре после гитлеровского нашествия румыно-фашистские части вошли в Черновцы. Там было организовано гетто, куда согнали евреев из ближних селений. Всего в нем оказалось 50 тысяч человек. Семья Бидер не смогла убежать и тоже оказалась в западне. Многих убили, утопили в реке Прут, в том числе главного раввина города по фамилии Марк. С восьми утра до восьми вечера никто не имел права выйти за пределы гетто, за исключением рабочих. Изредка выпускали женщин для поиска еды.

— Меня и еще некоторых евреев посадили в поезд, повезли в город Балта. В пульмановский вагон набили человек 80, как скот. Дали на всех несколько булок хлеба и ведро воды. Спать не было на чем. Родителей, двоих братьев и сестру, в числе других заключенных, направили в Транснистрию. В Балте разделили нас на группы: одиночек — в одну, семейных — во вторую, детей и женщин – в третью. Я многое перенял из профессии отца, помогая ему в работе в мирное время. Эти навыки пригодились. Чтобы иметь кусок хлеба и тарелку чербы — мясом там и не пахло, выполнял любые работы, — рассказывает Симон.

Узнав способности Бидера, его отправляли то в госпиталь, то в воинскую часть. От Днестра до Буга в различных места занимался столярными, слесарными работами. Утром его забирали из барака, вечером привозили. В марте 1944 года Красная армия освободила эти места. В Одессе им выдали бумажки, по которым они могли ехать домой на поезде. Слава богу, встретил живыми своих родных.

Всего две недели был дома Симон, пришла повестка из военкомата. Его отправили в воинскую часть, дислоцированную в Сталинграде. Учеба, маневры, стрельбища. Вскоре попал на фронт в 171-ю Идрицкую ордена Кутузова стрелковую дивизию.

— Прошел с боями Белоруссию, Украину, Польшу, Германию, — вспоминает бывший воин. – На плече 16-ти килограмовое противотанковое ружье, снаряжение. Сначала сражался в пехоте, позже перевели в контрразведку, так как знал немецкий, румынский языки, там все офицеры, лишь я один ефрейтор. Был личным переводчиком командира дивизии. Вместе с 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтом овладевали городами Франкфурт на Одере, Ораниенбург, Бинкенвердер, Геннигдорф, Панков, Фридрихфельде, Карлсхорт и другими.

В подтверждение Симон показывает Грамоту красноармейцу от 23 апреля 1945 года № 339, выданную согласно приказа Верховного  Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина.

В ней называются вышеперечисленные города, в боях за которые участвовал Бидер, он освобождал Варшаву, сражался на улицах Берлина, участвовал в штурме рейхстага. Его родителям пришло письмо за подписью И. Сталина с благодарностью за воспитание такого мужественного сына.

— Вошли мы в столицу фашистской Германии, перед нами рейхстаг. Нужно было передать на боевые позиции распоряжение командира дивизии. Он послал с этим поручением меня. Передо мною маленький мостик, открытый со всех сторон. Я пополз, слышу свист пуль, их шлепки. Ни на секунду не останавливаясь, добрался к своим. Шинель вся изрешечена, меня спасли каска и саперная лопатка.

Демобилизовался Симон Бидер в 1946 году. Приехал домой, а родители к тому времени репатриировались в Израиль. Он, воспитанный в уважении к еврейским ценностям, был бы рад тут же поехать к ним, но парню никто не выдал разрешения на выезд из СССР.

Устроился Симон на трикотажную фабрику в Черновцах. Писал письма во все инстанции, но его не выпускали, так как служил в особых войсках. Взял Симон отпуск, поехал в Москву. Неделю ежедневно приходил к Кремлю, добиваясь свидания с начальством, которое занималось в те времена выдачей документов на выезд из Советского Союза.

— Поймите меня, — объяснял он, — у меня родители в Израиле. Я обязан поехать, посмотреть как они живут, в чем нуждаются, помочь им – они старенькие. Побуду там и вернусь.

Наконец он у того, кто вправе выдать разрешение. На Симоне костюм с медалями «За трудовую доблесть», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина». Перед Бедером майор, помощник Микояна. Он выслушал его.

— В Израиль? Ни за что! Нельзя.

Но Симон видел добрые глаза, разговаривает по человечески.

— Станьте на мое место, товарищ майор. У вас же папа, мама есть. А я своих не видел с сорок первого года, целых 25 лет. Я – советский человек, воевал. Посмотрю как они там и приеду обратно.

— Не нужно мне сказок рассказывать. Езжайте домой, ждите ответа.

Окрыленный таким советом, Бидер вернулся в Черновцы, стал терпеливо ждать. Проходит неделя, вторая – ничего нет. Он уже знал: если с ОВИРа придет приглашение на будний день, пиши пропало – отказ, если на пятницу – то можно готовиться. Каждые три месяца шел в ОВИР. К тому времени Симон Бидер был женат на симпатичной Шурочке, росло двое сыновей.

Наконец вызов на руках, дали три дня на подготовку к выезду.

Выдали им несколько английских фунтов и несколько долларов. Прилетели в Хайфу, нужно забирать багаж, а у них нет 150 лир, чтобы уплатить за пианино. Отец уже не работал, был больной. Соседка одолжила деньги, сказала, когда заработаете – отдадите. Устроился Симон на военное предприятие в Хель-авир. И тут увидели, какие золотые руки у олима. Работал оптиметристом, механиком. Ценили не только за мастерство, но и за справедливость. «Человек с душой», — говорили о нем. В связи с шестидесятилетием Победы над фашистской Германией Симон Бидер получил благодарственное письмо от премьер-министра Ариэля Шарона.

Симон и Шура давно на пенсии. Радуются за своих детей, внуков.

— Мой младший, Исраэль, когда был маленьким, спрашивал, зачем дали ему такое имя. «Ты должен гордиться им, носишь имя целой страны», — отвечал я ему. Сын окончил военное училище – летчик-механик. Учился в США вместе с будущим аэронавтом Иланом Рамоном. Исраэль и старший сынок Яков играют на пианино, учились на том самом, что привезли из России.

Он и сам неплохо играет на скрипке. У Симона с Шурой пять внуков: Шахар, Дорон отслужили в ЦАХАЛе, остальные еще маленькие. В уютной квартире висят портреты: трехлетнего Симона, периода войны, недавние. Бережно хранит он документы времен Великой Отечественной войны.

15 мая 2015 года Симону Бидеру исполнилось 95 лет.

Остается повторить ветерану то, что ему говорили на войне, на работе в Черновцах и здесь в Израиле: «Молодец!»

О Александр Волк

Александр Волк  ( волонтер до 2021) Хайфа

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан