Габриэль Вольфсон : Что от нас скрывают лидеры «социального протеста»?

Призрак бродит по Израилю, призрак социалистической революции. Так, без сомнения, охарактеризовал бы основатель марксизма увиденное им в Израиле, окажись он в еврейском государстве жарким летом 2011 года. На этом, правда, были бы исчерпаны аналогии с днями написания Коммунистического манифеста, ибо «все силы» сегодня объединились не для травли, а для превращения этого призрака в реальность. Вряд ли кто-то вспомнит еще одну кампанию, которая получала такую однозначную и монолитную поддержку старых (дряхлеющих?) элит общества. В едином порыве поднялись пресса и деятели культуры, академия и внепарламентские общественные движения. Даже в не менее жаркие дни лета 2005, предшествующие разрушению Гуш-Катифа, не было такого единства в рядах. А сегодня под знамена встали все, чьи помыслы направлены на одну единственную цель. Осталось лишь уяснить на какую.

Скажу сразу. Социально-экономическая ситуация в Израиле далека от идеальной. Обнадеживающие показатели, которыми так любят гордиться чиновники минфина и спикеры канцелярии премьер-министра, далеко не отражают положения, в котором находится пресловутый «средний класс» в нашей стране. Трудно назвать приемлемым положение, при котором пара молодых людей с высшим образованием и двумя детьми становятся заложниками ипотечного банка на 25-30 лет, теряя при этом минимальную уверенность в возможности свести концы с концами. Необходимость тратить ничем неоправданные суммы денег на бензин также лишают людей чрезмерного оптимизма, а ситуация, в которой находятся врачи, особенно на первых этапах своей карьеры выглядит аномалией. Но чем дальше заходит «социальный протест», тем сильнее закрадывается подозрение, что все это не более, чем повод. А истинной целью протестов было и остается одно – отставка правительства Нетаниягу.

«Наш протест не политический, мы не хотим свалить правительство, мы хотим изменить правила игры», — заявила Дафни Лиф, инициатор создания палаточного городка на улице Ротшильд в Тель-Авиве. Если рассматривать политику исключительно, как борьбу партий за власть, она, безусловно, права. Лидеры «социального протеста» почти обсессивно нейтрализуют любые попытки представителей действующих политических партий возглавить митинги и демонстрации. Депутат Нино Абесадзе (Кадима), получившая немного пиара благодаря ночлегу в палатке на улице Ротшильд, не стала там доминантной фигурой, а Мири Регев (по иронии судьбы, наиболее социальный депутат от Ликуда) была изгнана с места действия. Однако нужно быть крайне наивным человеком, чтобы считать ситуацию, при которой граждане выдвигают требования власти, неполитической. А если добавить к этому тот факт, что акции протеста частично финансируются такими одиозными движений, как «Новый фонд Израиля», становится очевидно, что речь идет не просто о политике, а о хорошо знакомом противостоянии правительства и оппозиции. И чем яснее становится политический вектор социального протеста, тем более горячую поддержку он получает в мэйнстримных СМИ Израиля. Там никто не интересуется, почему полиция должна заниматься обеспечением порядка на митингах, а не ловить воров. Там стараются не придавать значения склокам в штабе протестующих, и даже «колясочный марш» матерей не вызвал дискуссии о допустимости привлечения грудных детей к социальным-общественным протестациям. Шесть лет назад именно эти вопросы задавали участникам палаточных протестов против разрушения Гуш-Катифа. Но кто помнит былое, когда на дворе революция?

Еще один миф, активно распространяющийся участниками «социального протеста», гласит, что бунт не имеет никакого отношения к уже порядком набившей оскомину дискуссии о будущем поселений в Иудее и Самарии. И дело не в том, что некоторые из лидеров протеста известны по демонстрациям против «оккупации» и даже не в том, что в палаточном городке Тель-Авива можно при желании ознакомиться с брошюрой, поясняющей необходимость положить конец «захвату чужих земель». Достаточно вслушаться в мотивы, излагаемые мэйнстримными активистами и их сторонниками, чтобы понять, о чем идет речь. Первый залп выпустил популярный журналист «Маарива» Бен Каспит, поспешивший напомнить читателям о миллиардных вложениях государства в поселения, в то время как эти средства могли бы быть направлены на строительства жилья в «самом Израиле». Эта статья появилась в первые дни палаточных маевок. Сегодня уже никто не скрывает, что речь идет «о борьбе за смену национальных приоритетов». Иными словами, заберем у одних (чаще всего упоминают поселенцев и ультраортодоксов), отдадим другим (кому?), и пребудет с нами сила. Утверждение о том, что протест не имеет никакого отношения к проблеме Иудеи и Самарии все еще кажется вам серьезным?

И кстати о миллиардных вложениях. Участок земли под застройку в небольшом поселке в Иудейских горах стоит сегодня 300 тысяч шекелей. Дом со вторых рук в поселении округа Биньямин, продается за 1,5 миллиона. Помните анекдот про еврея, который тщетно пытался получить у бандита из общества «Память» свою долю за проданную жидами Россию? Знакомо до слез.

Протесты, которые изначально выглядели скорее как курьез, постепенно превращаются в реальную политическую силу. У нее еще нет точного направления, нет оформленных целей (за исключением падения нынешнего правительства, разумеется), но она уже влияет и на повестку дня, и на персональный состав аппарата минфина. За два часа до написания этих строк стало известно об уходе в отставку генерального директора министерства финансов Хаима Шани. Точная причина этого драматического шага неизвестна, однако не исключено, что Шани осознал масштабы грядущих уступок протестующим и не захотел нести ответственность за разбазаривание государственной казны. «Крысы бегут с тонущего корабля», — торжественно провозгласили лидеры бунтовщиков. Перед правительством, а точнее говоря, перед его главой, стоит действительно непростая дилемма: не поддаваться на давление и шантаж во имя сохранения экономической политики, которую правительство проводило до сих пор, и в которую Биньямин Нетаниягу фанатично верит всю жизнь, или пойти на поводу у протестующих в надежде погасить этот костер. Дилемма очень напоминает ту, перед которой глава правительства находился в 1998 году перед подписанием соглашения в Уай-Плантэйшен. Тогда ему предстояло решить остаться ли верным своей идеологии или, опираясь на оппозицию, пойти навстречу палестинцам. Нетаниягу выбрал второе, утратил поддержку правого лагеря и лишился должности главы правительства. Про Биньямина Нетаниягу говорят, что он фантастически быстро учится на своих ошибках. Ближайшие недели покажут, насколько этот имидж соответствует действительности.

עמוד הבית

Александр Волк

Главный редактор сайта до 2021 года.

На данный момент по личным обстоятельствам не может поддерживать информационную связь с читателями сайта.