Газовый проект под политическим давлением: почему контракт Израиля и Египта так и не заработал?

Газовое соглашение между консорциумом месторождения «Левиафан» и Египтом, оценённое в 35 млрд долларов, изначально преподносилось как экономический прорыв и опора региональной энергетической стабильности. Однако к концу 2025 года проект оказался заморожен, превратившись из коммерческой сделки в элемент сложного геополитического торга, где экономика явно играет второстепенную роль.

Формально контракт был подписан в августе 2025 года, но его реализация практически сразу упёрлась в политические и регуляторные ограничения. Ключевым бенефициаром сделки является американская Chevron (39,66%), однако контрольный пакет проекта остаётся у израильских компаний — NewMed Energy (45,34%) и Ratio Energies (15%). Это означает, что, несмотря на участие США, стратегические решения по «Левиафану» зависят от израильского государства и его политических приоритетов, а значит стратегические решения по проекту фактически невозможно принимать в обход государства.

Конфликт с США

Именно здесь возник конфликт с Вашингтоном. Министр энергетики Израиля Эли Коэн отказался ратифицировать соглашение, увязав его с действиями Египта в контексте Газы и условиями мирного договора. В ответ министр энергетики США Крис Райт отменил запланированный визит в Израиль — редкий и демонстративный дипломатический шаг.

По данным израильских СМИ, Белый дом оказывал давление на Иерусалим, рассматривая газовый контракт не только как бизнес-проект Chevron, но и как элемент американской региональной стратегии.

Дополнительным источником разногласий стал вопрос цен на газ: Министерство энергетики Израиля настаивает на сохранении конкурентных тарифов для внутреннего рынка и отказывается утверждать экспортный контракт без гарантий защиты израильских потребителей.

Однако даже при наличии политической воли проект столкнулся с жёсткими инфраструктурными ограничениями. Действующие газопроводы позволяют экспортировать лишь несколько миллиардов кубометров газа в год, тогда как контракт с Египтом предполагает поставки десятков миллиардов кубометров до 2040 года, включая передачу 22% добычи «Левиафана». Для этого требуется строительство нового газопровода (проект Nitzana) стоимостью порядка 600–650 млн долларов с пропускной способностью около 6–6,5 млрд кубометров в год. Труба не построена, а значит контракт не может заработать автоматически — независимо от подписей и заявлений.

Конфликт с «Хеврат Хашмаль»

На внутреннем рынке ситуацию усугубил судебный конфликт. В декабре 2025 года государственная электрическая компания «Хеврат Хашмаль» инициировала арбитраж против консорциума «Тамар» из-за отказа продлить соглашение о сниженных ценах на газ, эквивалентных 1 млрд шекелей в год до 2035 года. Газовые компании, в свою очередь, требуют расширения экспортных квот, указывая на разницу между внутренними и экспортными ценами. Минэнерго пытается использовать экспорт «Левиафана» как рычаг давления, но риск роста тарифов на электроэнергию становится всё более реальным.

Консорциум «Тамар» требует расширения экспортной квоты по аналогии с «Левиафаном». В противном случае, предупреждают в Минэнерго, отмена соглашений приведёт к росту цен на электроэнергию в Израиле. В ответ министерство предложило владельцам «Левиафана» расширить период экспорта газа в Египет после 2040 года в обмен на снижение цен для «Хеврат Хашмаль». Пока неизвестно, готовы ли Chevron и NewMed Energy пойти на уступки.

Проблема с Египтом

Позиция Египта лишь подчёркивает, что газ — не главное условие. Каир, по данным источников, выдвигает политические требования, связанные с сектором Газы. И в частности :

вывод израильских войск из Филадельфийского коридора;
открытие КПП «Рафиах» для товаров и людей;
публичное заявление Израиля об отсутствии планов по вытеснению палестинцев из Газы.

По информации Маарив со ссылкой на Al-Akhbar, в Каире прямо заявляют, что встреча с Нетанияху нужна только ему самому и не даёт Египту политических дивидендов. При этом аль-Сиси готов к неформальной встрече в третьей стране, чтобы не легитимизировать визит официально.

Внутри Израиля газовый кризис стал аргументом оппозиции. В начале декабря премьер-министр был вызван в Кнессет для объяснений по поводу ухудшения международных позиций страны. На этом фоне попытки представить возможный визит в Каир как дипломатический успех выглядят всё менее убедительно.

В результате «Левиафан» оказался в ловушке, типичной для Ближнего Востока: экономический проект, потенциально приносящий миллиарды, стал заложником геополитики. Пока не решены вопросы безопасности, инфраструктуры и региональных договорённостей, газовый контракт между Израилем и Египтом остаётся замороженным. Это ещё раз подтверждает: в регионе экономика не определяет политику — она лишь встраивается в неё и подчиняется её логике.

Заключение: Вашингтонский узел

Визит Биньямина Нетаньяху в Вашингтон в этих условиях приобретает особое значение. Именно в США Дональд Трамп, по всей логике, должен будет публично и неформально зафиксировать свою позицию — как по газовому контракту, так и по более широкому региональному пакету, в который неизбежно включены сектор Газы и роль Египта. Для американской администрации речь идёт не столько о поддержке конкретной сделки, сколько о попытке связать в одном узле экономику, безопасность и политические обязательства региональных игроков.

Очевидно, что Вашингтон будет стремиться привязать Египет к общей конструкции, где газ выступает инструментом, но не конечной целью. От Израиля при этом могут ожидать политических шагов по Газе, от Каира — стратегической лояльности и готовности встроиться в американскую региональную архитектуру. Экономические аргументы здесь служат лишь оболочкой для более жёсткого политического торга.

В итоге газовый контракт между Израилем и Египтом остаётся не самостоятельным экономическим проектом, а частью большой геополитической сделки, в которой ключевые решения принимаются за пределами региона. Экономика вновь оказывается производной от политики — причём политики не столько местной, сколько внешней, навязанной интересами третьих сторон.

В условиях Ближнего Востока это не аномалия, а устойчивая закономерность: экономические проекты здесь редко принадлежат только их участникам. Чаще всего они становятся инструментами внешнего давления, балансировки интересов и геополитического управления — даже тогда, когда формально речь идёт всего лишь о газе.

Моисей Пустынный