АЛЕКСЕЙ БРИК: КАК ТЕБЯ Я ЛЮБИЛ…

(Продолжение новеллы «Голубые розы»)

В последние весенние дни такое случалось нередко: утро обещало ясный солнечный день, а ночью лил обильный дождь. Потом снова все повторялось: днем светило солнышко, а вечером – опять проливной дождь. Небо и вода — два оттенка пастельной голубизны…

Павел с Анжелой после выпускного вечера, где ей вручили диплом об окончании магистратуры, возвращались из университета. Это незабываемое событие в жизни девушки он предложил отпраздновать в ресторане. Анжела согласилась.
Банкетный зал был погружен в полумрак. Под звуки медленной музыки в отблесках разноцветных вспышек двигались, будто тени, безликие пары танцующих. Пока ожидали официанта, Павел вел разговор с Анжелой:

—                     Не хочешь продолжить? Ты ведь окончила магистратуру с отличием, а при университете есть аспирантура.

—                     А зачем она мне? Надоело только и делать, что учиться. Надо и о личной жизни подумать.

—                     Замуж собираешься? — спросил нерешительно.

—                     Мне некуда спешить. Первое, что я сделаю, буду отсыпаться целую неделю. У меня отпуск еще не окончился.

Лампочки в последний раз выбросили цветной фейерверк, музыканты ушли перекусить, в зале вспыхнул яркий свет. К Павлу подошел официант. Выбирая кушанья, Павел заметил, что Анжела смотрит на соседний столик, за которым сидели двое широкоплечих мужчин.

—                     Выбрали? — напомнил о себе официант, подойдя к ним с бутылкой шампанского. Откупорил осторожно и налив в два фужера.

—                      Презент даме от мужчин, — кивнул в сторону соседей.

—                      Ты их знаешь? — шепотом, чтобы его не услышали, спросил Павел у Анжелы, а официанту сказал:

—                     Прибавьте стоимость вина в мой счет.

—                     Зачем? За него уплатили. Будете еще что-то заказывать?
Он не успел ответить. За их столик перебрались соседи.

—                     Привет, Куколка! Как делишки?

—                     Мы знакомы? – обращаясь к непрошенным гостям, иронично  улыбнулся Павел.

—                     Куколка, может, познакомишь нас со своим кавалером?

—                     Нам не нужное ваше общество, господа. Берите свое шампанское и возвращайтесь туда, откуда пришли!

—                     Куколка, ты тоже этого хочешь? — поднялись оба. — А кавалер твой невоспитанный. Мы же хотели по-дружески. Смотри, парень, женишься на Анжелке, возможно, не откажешься когда и с нами женой поделиться. За что же ты нас так обидел? Не помешало бы с ним провести воспитательную работу, Куколка, — обратились они к Анжеле, игнорируя Павла. Им все же удалось вывести его из равновесия:

—                      Что это все значит, Анжела, может, объяснишь?
Она молчала. Он вглядывался в ее красивый четкий профиль, освещенный мягким желтоватым светом. На его лице застыло выражение страдания, ум отказывался верить в то, о чем он уже давно догадывался. Словно стараясь убедить себя, что это страшный сон, Павел снова взглянул на соседний столик. За ним сидели оба его обидчика, пили коньяк и, как ни в чем не бывало, что-то живо обсуждали.

—                     Анжела, я жду.

—                     Что ты хочешь от меня услышать?

—                     Кто эти мужики?

—                     Мои друзья.

—                     Но ведь им уже за тридцать. Что может быть у тебя с ними общего?

—                     Слушай, Павел, перестань! Я тебе ничего не обещала, ничем не обязана и не собираюсь перед тобой отчитываться. Кто ты такой, чтобы устраивать мне допрос?

—                      Но это же само собой понятно…   В ее глазах мелькнуло пренебрежение:

—                     Ты как будто маленький ребенок! Я же тебе не раз говорила, что еду в Киев гулять, часто не хотела встречаться. Неужели все это не вызвало у тебя подозрений? В наше время ничего даром не делается. Я работаю в престижной фирме. К нам иногда приезжают иностранные гости. Я нравлюсь не только тебе. Ты хотя бы знаешь, какая у меня зарплата?

—                     Откуда мне знать?

—                     Она в несколько раз больше, чем твоя. Иногда, кроме основной работы, мне приходится выполнять и «другую». Один из тех, кто послал нам шампанское, если тебя это так интересует, начальник отдела фирмы, где я работаю, а ты повел себя с ними по-хамски.

—                     Да что это ещё за Куколка?

—                     Куколкой меня называют близкие мои друзья. Теперь тебе все понятно?

—                     Какая же ты стерва, Анжела!

Ее это, видимо, не столько обидело, сколько сбило с толку. Глаза Павла наполнились слезами. Он уже не помнил, когда последний раз плакал. Преисполненный достоинством, он распростер плечи и посмотрел ей прямо в глаза. Она выдержала его взгляд.

—                     А я любил и продолжаю любить тебя.  Як кохав я тебе,
знають сонце і зорі. Обіймав, цілував  в віртуальнім просторі.

—                     Не нужно, Павел. Ты просто идеализировал меня. В этом, конечно, есть и моя вина. Я больше не хочу об этом слышать. Но не такая уж я и стерва, как тебе кажется. Ты очень обидел меня. Тот, кто по-настоящему любит, не причиняет любимой боли. Я же тебя не любила и не люблю. Теперь и я тебе кое-что процитирую. Правда, не мной придумано: нашла в интернете. Так вот, послушай:

—                     Дарить себя — не значит продавать. И рядом спать — не значит переспать. А отпустить — не значит упустить…  Использовала, признаю. Переписывалась каждый вечер: мне ведь надо было университет окончить. А что отказалась выходить за тебя замуж, так ты от этого только выиграл. Не сложилась бы у нас жизнь. Между прочим, у тебя есть шанс жениться на преподавательнице философии. Она тебя любит. Видела, как зимой в парке обнимались.

—                     Подглядывала?

—                     А зачем это мне? Случайно увидела: гуляла в это время с болонкой.

—                     Моя коллега, пока ты меня за нос водила, успела выйти замуж. И я не сетую: не любил ее.

—                     Помучишься некоторое время и найдешь себе достойную жену, что будет любить тебя. Прощай, Павел! – Рука у Анжелы была холодная, голос даже не дрогнул. — Если сможешь, прости.

Ему очень хотелось сказать ей: «Забыть о всем — не значит все простить». Но он промолчал.  Анжела встала из-за стола и пересела к «широкоплечим». Наверное, он долго стоял, ничего не понимая. Услышал голос официанта:

—                     Вам плохо? Выйдите на свежий воздух. Пойдем, я вам помогу. Не переживайте так: эта дама часто бывает здесь в компании еще не таких подонков…

«Следовательно, Анжела вычеркнула меня со своей жизни. Когда бы мог ее возвратить, сделал бы все, чтобы это произошло, но разбитый кувшин не склеишь»,– тяжело вздохнул Павел.  Опустошенный и раздавленный, он оставил ресторан. Не в состоянии владеть собой, был чем-то сродни обессиленному пловцу, брошенному на волю течения, которое нельзя преодолеть. В голове навязчиво звучало:  «Та трояндна блакить десь давно вже зотліла.  Поцілунком на мить, що мене лиш зігріла»…
Единственное, что оставалось — обернуть поражение на победу.
За стенами многоэтажек притаилась ночь. Павел шел туда, где существовало время, где существовало будущее. В глаза ему заглядывали звезды…