Давид Фабрикант. Светлое  имя      

 

 Доброта – она не увядает

И не ждет взаимности в ответ…

Никогда не жжет, а согревает,

Оставляя в душах яркий свет.

 

Доброта всегда протянет руку,

Несмотря на сделанное зло…

Не узнать о ней – вот это мука.

С ней не всем столкнуться повезло.

 

Доброта, как раненая птица,

Что, сломав крыло, стремится ввысь…

И блеснет слезою на ресницах

Доброта, что верит в нашу жизнь.

 

Где добро – там свет! А как иначе?

Жизнь без милосердия пуста…

Если от чужого горя плачем,

Значит, не иссякла доброта.

  

        Ирина Самарина-Лабиринт

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава  1

Светлана не чувствовала напряжения, так как дорога вела вниз. О такой погоде, как в этот день, говорят: благодать. Ни грамма ветра, солнышко светило, грело, но совсем не так, как несколько недель назад, когда жара доходила до тридцати градусов и выше. Тем более, было уже за полдень, солнце ослабило накал своих страстей и стремилось поближе к горизонту.

Но радости на лице Светланы вряд ли кто бы разглядел. Она мучилась, ведь у нее не было работы, а в наличие оставались какие-то гроши. В Израиле она уже два года. Через несколько месяцев после приезда ей предложили обслуживать одну женщину, которой было не так уж много лет, но она побывала в автомобильной катастрофе.

Ее дочь, что вела автомобиль, столкнулась с грузовой машиной, задняя часть, где сидела Злата Подраниц, пострадала больше всего, женщине едва не снесло череп. Она пролежала без сознания три недели, пришла в себя, но ничего не помнила. Доктора реабилитационного центра отказались все время держать у себя безнадежно больного человека. Хае, дочери Златы, которая обошлась в дорожном происшествии небольшими царапинами, ушибами, пришлось забрать маму домой.

Светлане предложили эту работу в бюро трудоустройств. Таких больных зачастую называют растениями. Труд – не позавидуешь. Светлане нужно не только готовить пищу, кормить ее, необходимо было подымать ее перебинтованную голову, чтобы поправить подушку, убирать из-под нее все ненужности, ворочать ее, чтобы сменить постель.

Через день вместе с дочерь15ю Хаей они мыли Злату. Просто сказать мыли, нужно было поднять восьмидесятикилограммовое тело, посадить в коляску, доволочить до ванной. А в ней для этого разобрали стенки. При мытье женщина сидела на пластмассовом стуле, а их забрызгивало водой, обе становились мокрыми, будто побывали под душем. Затем вытирали ее, самих себя, убирали лужи с пола, переодевались.

В дом, где находятся в основном пожилые люди, не умеющих себя обслуживатьать, Злату Подраниц отказались брать, понимали, что женщине осталось недолго жить на этом свете. Измоталась не только Светлана, но и Хая. А ведь дочери необходимо было утром идти на работу. Хая жаловалась ей:

– Никакой жизни у меня нет. Ведь мама страдает все годы, не знаю, зачем она родила меня, чтобы мучилась вместе с нею. Был у меня один хороший парень, встречались раз в неделю, но он хотел больше. Но я не могла покинуть больную маму. Со вторым познакомилась, и здесь почти такая же история. Скажи, что мне всю жизнь потом провести в одиночестве?

– Ты моложе меня, все у тебя будет хорошо. Твоя забота о маме дорогого стоит.

– Твои бы слова, да хорошему парню в сердце.

Светлана от усталости чуть ли не падала, приходила к больной, беседовала с ней, хотя та никак не реагировала. К ее удивлению, Злата продержалась в таком состоянии семь месяцев. Жаль маму, жаль женщину, но в душе и дочь, и помощница испытывали некое облегчение. Светлана тоже была на похоронах. Работнице было жалко ее дочь Хаю, но и себя, ведь нужно было искать других людей, которым бы необходима ее помощь.

В поисках работы пробежал почти месяц. Светлане подсказали один адрес, где жила старушка. Двери отворил ее сын Марк, проводил в салон. Там сидела на диване женщина опрятно одетая, с виду не такая уж немощная, чувствовала себя неплохо. Познакомились.

Старушку звали Хелена, в юном возрасте в конце сороковых годов репатриировалась из Румынии в Израиль. Но корни ее были из Западной Украины, русскому языку ее немного научили родители, что облегчало общение Светланы с подопечной дамой.

В обязанности молодой женщины входило: уборка помещения, готовка пищи, подача вовремя лекарства Хелене, стирка белья (хорошо, что есть стиральная машина). Находились и многие другие поручения для Светланы. То помочь старушке дойти до туалета, а иногда спуститься с ней по лестнице со второго этажа, дойти до ближайшей скамейки. Иногда к ним присоединялась другая пенсионерка из соседней четырехэтажки, чуть моложе Хелены. Они могли поговорить и полтора часа. Хочешь, не хочешь, а Светлане все это приходилось выслушивать. Зачастую беседы заканчивались криком, ссорой. Тут же расходились по своим квартирам.

Хелена, которой недавно исполнилось восемьдесят пять лет, подолгу смотрела телевизор, даже соревнования по боксу, футбольные матчи. Она особо не жаловалась, хотя принимала много разных пилюль, капли для глаз. Но была очень придирчивой, капризной. То домработница не убрала пыль с висящих картин, то суп пересолила, хотя потом сама добавляла в него соль, то ей казалось, что Светлана в ванне мочалкой протерла ей спину до крови. Каждый день у Хелены находились упреки, читала ей нотации, где и как нужно делать домашнюю работу.

Иногда у Хелены улучшалось настроение, и она помогала Светлане в изучении иврита, напевала песни на румынском языке и иврите.  Порою ей нужно было высказаться, вспомнить свое прошлое. Причем во все моменты своей жизни она была героиней.

– Время, время… Когда была молодой, гораздо моложе тебя, приехал в Хайфу один министр, в правительстве Бен-Гуриона состоял. Молодой, красивый, сразу мне понравился. Он выступил, а я его поддержала. Он после моей речи мне руку пожал, сказал, что я правильно мыслю. Мы с ним обменялись телефонами.

Звоню ему:  «Я хочу с вами встретиться, поговорить о деле».  Приезжай, говорит.

Мы с ним почти год встречались, то я приезжала к нему, то он ко мне. Предложила познакомить его с моими родителями, вечная им память, он сначала переносил все даты, а потом признался, что у него есть жена. Нужно же быть таким гадом, попользовался невинностью молодой симпатичной девушки, год молчал про семью, словно немой. Я же тебе не овечка, накажу! Послала письмо его жене, призналась, что спала с ее мужем. Как он потом меня ругал, я таких выражений никогда в жизни не слышала. Это был мне урок.

Рассказала и другие истории. У хозяйки был солидный с выдающимся животом сын Марк, было ему лет под шестьдесят. Он женился более тридцати лет назад, вырастили с женой троих детей, но кроме него бабушку Хелену никто не навещал. Марк пытался строить Светлане глазки, однажды схватил ее за поясницу.

– Я работаю у твоей мамы, а не у тебя, – резко ответила она.

Ей ничего не оставалось делать, как продолжать  исполнять желания Хелены, так как платили сносно. Себе она оставляла ровно столько денег, чтобы хватило на пропитание, на автобусные поездки. В канун субботы ее оставляли ночевать у бабушки Хелены, так как добираться к ее дому было нечем, транспорт почти не ходил.

Оставшиеся деньги она отправляла в Россию, где остались бабушка Броня и четырнадцатилетний сын Гарик. В один из дней она попросила старушку отпустить ее, чтобы в очередной раз перевести деньги родным. Так всегда было. На сей раз Хелена закапризничала, отказалась ее отпускать. Днем, когда ее подопечная уснула, Светлана заперла двери, ключ ей от квартиры дали, и пошла в банк. Последнее время там всегда были очереди, приехало много олим. Пришлось с час потерпеть, постоять на ногах. Вернулась, в квартире находился сын Хелены, глаза были наполнены злостью.

– Оставь ключи и уходи отсюда, – грозно потребовал Марк.

– Хелена, в чем дело? Я плохо ухаживаю за вами, не убираю помещение? Вы спали, я должна была пойти в банк, другого времени у меня нет.

– Тебе Марк ясно сказал: уходи! Я с тобой больше разговаривать не намерена. Сынок, дай ей тысячу шекелей, чтобы быстрее убралась из нашего дома, не приходила клянчить зарплату. Я ее больше видеть не хочу.

Она не вышла, а выскочила из квартиры, прошла квартал, только тогда поняла, что в ее руках лежит тысяча шекелей, спрятала в сумку, задумалась. Неужели они мне переплатили? Математиком Светлана была первоклассны, одни пятерки по этому предмету получала в школе. Вспомнила число, когда с ней рассчитались прошлый раз, умножила дни на зарплату в день. Оказалось, что ей должны были дать тысячу двести шекелей. Ну, как назвать этих махеров? Ей стало стыдно за них, но она не пойдет клянчить остальные деньги.

Так Светлана осталась без работы. Ходила по организациям, искала сама, спрашивая у прохожих какую-нибудь работу. Прошел целый месяц, а никакой перспективы. Все это очень терзало ее, что половину ночи проводила без сна.

Теперь она спускалась по улицам Хайфы в направлении рынка. В ее кошельке каких-то двадцать шекелей осталось, нужно купить картошку, помидоры. Деньги закончатся, потом клади зубы на полку. Все ее тело дрожало от таких мыслей, но разве этим поможешь найти деньги, чтобы послать сыночку и бабушке.

Вроде, будний день, а народу на рынке много. Продавцы орут на иврите, иногда и на русском, предлагая свой товар, протягивают пустые мешочки, а покупатели набирают в них все, что им нужно. Чего только здесь нет, глаза разбегаются, да кошелек почти пуст. Походить спокойно и то приятно. Купила картошки там, где дешевле, помидоры, еще и на апельсины хватило. Теперь придется на съемную квартиру пешком вверх топать, а не на автобусе. Физкультура полезна, хотя тяжеловато таскать эти продукты. Можно все купить в магазине возле дома, но на рынке дешевле, тем более она свободный человек. К сожалению, в последнее время в жизни редко бывали моменты просветления, когда хочется скакать, танцевать, петь. Пока же она приносит только печали.

 

Светлана приехала в Израиль не одна, а с мужем Мишей. Они то и собрались в Израиль потому, что он был болен, рак печени. Жили в России так, как и десятки миллионов ее жителей. Работали, получали зарплату, денег хватало на еду, но чтобы купить новую мебель, одежду, необходимо было экономить.

Михаилу Бортнику сказали, что только в Израиле есть доктора, настоящие мастера дела, которые могут умело прооперировать его. Оформление всех документов заняло много времени. Местом проживания избрали город Хайфа. Муж восемь месяцев трудился слесарем на частном предприятии, по специальности, которая была у него и в Смоленске.

Его забрали в больницу Рамбам прямо с предприятия, не мог сдвинуться со своего рабочего места. Прооперировали, но врачи сразу сказали, что дело безнадежное, слишком поздно его привезли. Еще три недели он разговаривал, ободрял жену, но в следующие дни сник, перестал ее узнавать, говорил что-то несуразное. На похоронах Миши Бортника людей почти не было.

– Там бы он раньше умер, – успокаивали Светлану жильцы дома, где она снимала квартиру. – Здесь он хоть увидел родину предков, другую страну. Вы хотя недавно приехали, но успели ощутить иную жизнь, другие условия жизни.

Светлана бы уехала домой к родным, но обещала вытащить сына из нищеты. Пусть там окончит школу, тогда она и вызовет его в Израиль. Работа помогала ей преодолеть боль от утери родного человека, мужа. Это же надо, в сорок три года  скончался, а ведь, когда познакомилась она с ним, был мускулистым крепким молодцем.

Женщина дошла с сумками до небольшого сквера, присела на скамейку отдохнуть, слишком руки от тяжести груза замлели. В парке сейчас никого не было, зато вечером набьется детворы. Здесь есть домики со скользящими приспособлениями, качели, по зеленой травке можно побегать. Светлану удивляло, как ухаживают в Израиле за садами, скверами, часто подстригают траву, раненько утром поливают ее, всюду чисто, аккуратно, цветы растут, но их запаха она не чувствовала. Понятное дело, придут дети, они особо не будут соблюдать чистоту, но уборщицы утром уберут.

Она не впервые отдыхает в этом скверике. Даже, когда муж работал, основная нагрузка по покупке продуктов, в том числе и на рынке, ложилась на нее. Он приходил очень усталый, ей жаль было Мишу, это сейчас она свободна, а раньше пять минут посидит и спешит домой…

Неожиданно в сквер вбежал мальчик лет пяти с мячиком, вскоре за ним показался мужчина, явно отец. Он присел на другую скамейку, напротив Светланы, наблюдал за пареньком. А у того энергия играла, выплескивалась в его постоянных быстрых движениях. Когда-то и ее Гарик был таким подвижным. Но вот мячик попал ей под ноги, достала его, бросила в сторону мальчика. Он внимательно посмотрел на нее, сказал спасибо и прыжками направился к папе. Мужчина внимательно поглядел на женщину. Она отвернулась.

Тут зазвонил у мужчины телефон, он тут же ответил. Что-то долго и горячо объяснял кому-то. Светлана отдохнула немного, решила, что пора топать отсюда домой. Она нагнулась, с такой натугой подняла мешки, что это заметил отец паренька. Он вскочил.

– Тебе* тяжело, давай я подброшу тебя домой на машине.

– Нет, спасибо.

Светлану пошла к выходу из сквера, он догнал ее.

– Меня срочно вызывают на работу. Ты, случайно, до вечера не свободна, мне не с кем оставить Ромео.

– Ромео?

– Так зовут моего сына. Ты не ответила на мою просьбу. Я хорошо оплачу за твое нахождение в моем доме с моим сыном.

Светлана не ожидала в этот момент такого поворота в ее жизни, очень обрадовалась.

– Согласна, – моментально произнесла она..

Мужчина тут же забрал ее мешочки, кликнул Ромео, они пошли к стоянке, где находился его автомобиль. Она следовала за ними позади. Он сразу положил продукты в багажник, открыл дверцу Светлане, мальчик уже сидел с противоположной стороны от нее. Мужчина завел мотор.

* В Израиле ко всем вне зависимости от возраста, знакомства с человеком говорят на «ты».

– Ты пристегнулась? – спросил он.

* В Израиле нет обращения на «вы» к другому человеку, но если беседуют с незнакомым человеком на русском языке, то «вы» уместно.

Женщина ту же спохватилась, застегнула ремень безопасности. Автомобиль тихонько выбрался из стоянки, затем развил большую скорость. И тридцати минут не прошло, как они были возле двухэтажного дома. Мужчина предложил оставить ее сумочки в багаже, а когда он приедет, то повезет женщину к ее квартире, там он отдаст ей все продукты. Спросил, нет ли там мяса или других скоропортящихся изделий. Она ответила, что нет.

Мужчина провел их в дом, сказал, что все, чтобы покормить Ромео и ее саму есть в холодильнике. Он уже открывал дверь, чтобы уйти, остановился, спросил, как ее зовут.

– Светлана.

– Шарон. До вечера.

Он ушел, женщина оглянулась, мальчика рядышком не было.

– Ромео! Ты где?

Из спальни доносился какой-то шумок. Светлана заглянула туда, парень возил по полу машинку и жужжал. Спросила его, хочет ли он кушать, позвала к холодильнику. Ромео встал, положил машинку, пошел следом за ней. Она открыла дверки холодильника, и позавидовала, и обрадовалась. Он был полон различными продуктами.

– Посмотри и скажи, что достать, что сделать тебе из имеющихся продуктов. Яичницу будешь?

– Хорошо.

Светлана быстренько взбила три яйца, подогрела сковородку, кинула кусочек сливочного масла, затем вылила туда содержимое тарелки. Только теперь вспомнила, что в Израиле жарят все не на подсолнечном масле, но в большинстве случаев на каноловом. Через пять минут яичница  была готова. Она подсказала парню, чтобы он помыл руки. Ромео съел только половину, сказал, что больше не лезет в его горло. Что ж, в следующий раз она изменит сорт масла.

– Ромео, тебя в шахматы, шашки играть учили?

– Папа показывал, фигуры могу расставить, но как ходить, не помню.

– Попробуем восстановить твои знания. Неси шахматы.

Они с полчаса поиграли, пока мальчику не надоело. Светлана сказала, что ему бы не мешало постоянно заниматься у настоящего мастера шахматной игры. Если есть такой кружок поблизости, она бы его сопровождала. Ромео переключился на компьютер, сам набрал нужную программу, окунулся в мультфильм. Светлана снова заглянула в холодильник, морозилку, решила приготовить что-либо на ужин. нашла мороженого окуня. Годится! А к этому поджарит чипсы.

Уже стемнело, когда появился Шарон, попросил Светлану собраться, он подвезет  к ее дому.

– Ты бы поужинал, я здесь приготовила чипсы и поджарила рыбу.

– Нет, сначала отвезу домой, у тебя, наверное, тьма своих работ, ждут родные.

– Подождут. Хочу, чтобы ты оценил мой труд, заодно и твоему сыну не мешает подкрепиться.

Она позвала Ромео, положила на тарелку рыбу. Увидев чипсы, паренек так обрадовался, что поднял руки вверх и прокричал какое-то выражение на итальянском языке, скорее всего из фильма. Шарон попросил, чтобы Светлана тоже присоединилась к ним. Как только они покушали, он поднялся, оделся, помог надеть женщине ее летнюю курточку, сказал Ромео, что скоро он приедет, никому дверь не открывал. Они вышли к машине.

– Часто оставляешь его одного? – спросила Светлана.

– Последнее время приходится ему самому хозяйничать в квартире. Но он не боится, не волнуйся. Большое тебе спасибо за то, чтобы присмотрела за моим сыном, за еду. Избавила меня от готовки ужина.

Светлана тяжело вздохнула, пристегнула ремень. – Моя семья в России, здесь я одна.

– Где работаешь?

– Я всего каких-то два года в стране. Кем могла устроиться на работу? Стала помогать старушкам. Последняя меня выгнала, сейчас я безработная, до сих пор ничего не нашла. Неудачи преследуют меня.

– Подожди. Раз у тебя нет работы, то можешь ухаживать за моим Ромео. У него с самого рождения была няня, но ее вызвал сын, который живет в Америке. Она неделю как уехала. А у меня не было времени позаботиться о новой помощнице. Ты согласна остаться?

– С удовольствием, он такой приятный мальчик.

– Как я понимаю, ты живешь на съемной квартире? Выходите из машины, вы остаетесь, будете жить у нас. Завтра заберем твои вещи, перевезем в нашу квартиру. Нужно будет разобраться с хозяином, у которого ты снимаешь жилье, дай мне его телефон, я с ним обо всем договорюсь. Забыл с тобой за сегодняшний день расплатиться. Ты не стесняйся, напоминай мне. Оплачу сразу за месяц.

Шарон захватил продукты, они вернулись в дом.

– Вы не нашли ее дом? – спросил Ромео.

– Нашли, вот ее дом. По-моему, ты с тетей Светланой поладил, хочешь, чтобы она оставалась всегда с тобой?

– Да.

Шарон показал ей комнату на первом этаже, где она может отдыхать, сказал, что основное время у нее будет занято уходом за его сыном, а если позволит время, то готовкой пищи. Должна говорить, какие продукты нужны, он купит, а небольшие покупки можно делать здесь, неподалеку есть хороший супермаркет. Ромео все прекрасно знает, он покажет. Надеюсь, скоро вернусь.

Шарон тут же быстрым шагом покинул дом.

Светлана пыталась разговорить мальчика, но он то ли не привык к новой няне, то ли характер скромный, отвечал однотипно на все вопросы. встала, как только стало рассветать. Вышла в кухню, а там Шарон уже пил кофе. Спросила, что ему приготовить, он отказался от завтрака, сказал, что обычно утром ест на работе. Если она хочет, то лучше сейчас поехать к ее квартире, забрать все вещи.

Шарона не удивил захламленный двор, маленькая комната в снимаемой Светланой квартире. Быстро побросав все вещи в единственный чемодан, с которым она и Миша приехали в Израиль, присела на узкую кровать, на которой раньше спала.

– Все собрала? Ничего не оставляй, даже мусор, чтобы к тебе не было претензий. Посмотри, все ли документы у тебя на месте. Идем!

Ромео еще оставался в спальне, когда они вернулись. Шарон сам занес чемодан в ее комнату, следом следовала Светлана с большой сумкой на плече и маленькой в руке. Положили вещи, он пошел смотреть, что делает его сын, она решила заняться кухней. Накрошила в большую миску овощей, заправив оливковым маслом, поставила на стол, на тарелки положила куски селедки, колбасы, она была уже нарезана. Внизу холодильника заметила лимон, достала, нарезала, пригодится к чаю.

С лестницы спускались Шарон и Ромео.

– Мы умылись, но голодные. Светлана, отварите, пожалуйста, еще с пяток яиц, чтобы они не жидкие были. А мы пока салатом побалуемся, к нему можно и копченую рыбку достать.

– Простите меня, приготовила, что на глаза попало. Я хотела бы знать ваши любимые блюда, ваши вкусы.

– Я всеяден, а Ромео позже расскажет, что он любит на обед, на ужин.

После завтрака Шарон принес Светлане деньги, посоветовал не жалеть их, тратить на все необходимое. Зарплату за месяц, в том числе и за вчерашний день и продукты, тогда, когда она пожелает, может взять из этих денег. Сумму не назвал.

– Что будем делать дальше? – спросила Светлана у Ромео, когда он позавтракал.

– Знаешь, в старину говорили так: – Чего изволите, хозяин?

– Я не хозяин.

– Ты прав. Предлагаю пойти в сквер, не в тот, где мы вчера встретились, он далеко. Папа сказал, что покажешь мне более близкое место, где ты обычно отдыхаешь. Ты там часто бываешь?

– Почти каждый день. Давай сегодня здесь погуляем, неохота на улицу идти.

– В шахматы?

– Нет, у нас во дворе. – Ромео взял ее за руку, вывел через заднюю дверь квартиры.

Она не догадывалась, что есть двор, но порадовалась. Увидела ряд кустов, деревья. На одном из них висели апельсины, некоторые фрукты лежали на земле, здесь давно не убирали. Ромео поднял апельсин, хотел начать снимать с него кожуру, но у него не получалось.

– Ты сейчас пойди в дом, помой руки и сам фрукт, тогда и займешься апельсином, вместе попробуем очистить его.

– Зачем идти в дом? Здесь есть кран, идем, покажу.

Она сама бы кран не нашла, ветки одного куста замаскировали его. Они помыли руки, несколько фруктов. Светлана начала очищать кожицу, теперь ее гораздо легче было снять, затем передала фрукт Роме. Сама принялась за второй апельсин.

– Сладкий?

– Угу.

Они поиграли в прятки, в этом им помогали больше всего кусты, за которыми можно было не только укрыться, но и продвинуться вдоль них за другую аллейку растений, уходя от ищущего напарника.

У Ромео щеки порозовели, глаза сверкали, ему нравилась игра, чего нельзя было сказать о Светлане. Очень устала, она все-таки на три десятка лет постарше мальчика. Он ее довольно быстро находил, от радости кружился на одном месте, кричал, что видит подругу по игре.

 

День прошел довольно быстро, ведь у Светланы были и другие обязанности по дому. Справившись со всеми делами, она предложила Ромео пойти с ней на почту, откуда она отправит деньги бабушке и сыну.

– У тебя есть сын? – удивленно спросил паренек.

– Почему у меня не может быть сына? Я ведь уже старенькая.

– Ха-ха-ха! Ты не старенькая. Он такой, как я?

– Нет, ему скоро будет пятнадцать лет.

– А где он живет? Ты приведешь его к нам?

– Живет далеко отсюда, нужно лететь самолетом, потом пересесть на другой маршрут. Город называется Смоленск. Согласен на почту поехать со мной автобусом или ты привык ездить на автомобилях?

– Поехали.

Они справились за какой-то час. Светлана отправила небольшую сумму денег, чтобы хватило родным на первое время. Она сегодня сообщит о ее поступке Шарону, надеется, что он ее поймет. Так и сделала. Вечером сказала ему, сколько денег отослала сыну и бабушке, извинилась, что без разрешения совершила такой поступок. Шарон промолчал, поднялся наверх, но через минуту спустился.

– Здесь три тысячи долларов. Завтра отошли их своим близким. Это мой подарок, не в счет оплаты твоей работы.

Светлана сложила ладошки, поклонилась ему, начала благодарить, но он ее остановил, сказал, что не любит похвалы в свой адрес.

Шли дни, она так сблизилась с Ромео, ей казалось, что он ее сыночек. Жаль, что у нее с Мишей родился только один сын Гарик. Слишком сложная жизнь была в России, особенно после конца восьмидесятых годов. Хотелось как можно больше дать единственному ребенку: кружки, специальная одежда, да и еду ему вкуснее. Решили, что рождение новых детей подождет, они ведь молодые. Вот и дождалась, нет мужа, остался только Гарик, и тот пока не рядом с ней.

Светлана и Ромео часто посещали небольшой сквер, до которого идти десять минут. В этот день выбрались после обеда, спать паренек отказался. Детей в сквере набилось порядком, они бегали, шумели, а вместе с ними и Ромео. Светлана уселась на свободную скамейку, наблюдая за подопечным ребенком. Он подбежал к ней, пот стекал с его лица, сел рядышком с ней. Она достала маленькое квадратное полотенце, обтерла его. Тут к нему подбежала девчонка, немного ниже его и младше, присоединилась к ним. Поболтали, малышка встала, взяла за руку Ромео и потянула обратно в гущу играющих ребят.

Возвращались домой, Светлана предупредила Ромео, что дома ему нужно будет сразу принять душ. Затем спросила:

– Это твоя невеста прибегала с тобой?

– Нет. Невесты мне совсем не нужны, они все капризные.

– Неправда, все девочки плохими не бывают. Я видела, ты ей улыбался, она тебе понравилась.

– Я знаю, какой должна быть невеста.

– Какая?

– Умная и добрая как ты. Дорит просто хохотушка, все время смеется.

– Спасибо тебе за комплимент, Ромео. Мне кажется с такой веселенькой

девочкой хорошо время проводить.

 

Глава  2

Шарон припоздал на ужин, но Светлана и Ромео ждали его. Парень отказался кушать в одиночестве. Но вот отец пришел, переоделся, умылся. Все сели за стол, принялись за овощное рагу. Зазвенел телефон Шарона, он поднялся, ушел дальше от стола, начал разговор. Спустя несколько минут, он сказал Светлане, что у него срочное задание, он уезжает на несколько дней, потом поднялся к себе. Когда Шарон спустился, Светлана впервые увидела его в военной форме. Папа обнял сыночка, взмахнул рукой и вышел. Она глянула на часы, было восемь вечера. Куда же могли вызвать его так поздно? И почему он  в военной форме? Для нее появление Шарона в форме стало неожиданностью, она даже не напомнила ему, что он почти ничего не съел. Только гораздо позже Светлана узнает, что в армии Израиля ему присвоено звание полковника.

Пришлось вдвоем заканчивать ужин. Ромео еще некоторое время занимался в своей комнате с электрической игрушкой, усердно гонял автомобиль по сложным трассам. Светлана заглянула к нему, сказала, что пора спать, только вначале он должен положить на место все, с чем он игрался.

Утром после завтрака она предложила пойти снова в сквер. Он согласился. Поиграл там с часик, но потом заскучал.

– В чем дело Ромео? Подружка не пришла? Она, наверное, приходит во второй половине дня. И мы так сделаем, – Светлана обняла мальчишку, и они зашагали домой.

К своему удивлению в салоне увидела незнакомую женщину, которая стояла с тряпкой у ведра с водой. Ромео подбежал к ней, крича: – Лена! Лена!

– Что вы здесь делаете? – вырвалось у Светланы.

– Это я должна спросить у тебя, кто ты такая и как тебя зовут.

– Светлана. Мне о вас никто ничего не говорил. Кстати, я вчера мыла пол здесь, внизу.

– Еще раз пройтись по нему не помешает. А не слышала обо мне, потому что ты здесь без году неделя. Я уборщица, прихожу раз в неделю, одну пропустила, взяла отпуск, смоталась в Эйлат. Сейчас мне нужно убрать всю квартиру, потом мы с тобой поговорим.

Светлана задумалась, почему ей ничего не сказали, что у них есть уборщица? Она зашла в кухню, взяла из холодильника груши, яблоки, один гранат, помыла их и положила на поднос. Крикнула наверх:

– Ромео! Фрукты кушать будешь? Спускайся! – Затем вышла в салон, предложила их Лене, та ответила, что позже попробует.

Что ж, она займется приготовлением обеда. Странно, почему в Израиле в семьях не варят супы? У нее дома ни один день не обходился без жидкой пищи. Стоит попробовать? Лучше в другой раз, когда Шарон вернется домой. Пока поджарю шницеля, а к ним сварю рисовую кашу.

Пока все готовилось, Светлана вытянула из одного из шкафчиков всю посуду, провела пальцем, есть немножко пыли, как видно, давно ею не пользовались. Она помыла ее, хотела поставить на свое место, тут зашла Лена.

– Зачем мыла посуду, когда есть посудомоечная машина?

– Лена, я не знаю, как ею пользоваться. Я работала у одной женщины, но там совсем другие обозначения на дверце были.

– Сейчас покажу, – Лена открыла крышку машины. – Ставь аккуратно всю посуду сюда. Теперь закрывай, здесь выбираешь температуру, на пластмассовую посуду меньшая, на другую большая. Включай. Все, моется. Ты сколько времени живешь в Израиле?

– Третий год пошел.

– Тогда все понятно. Но пора всему научиться. Фрукты? Чуть позже, нужно завершить работу. Как говорили в СССР: «Сделал дело – гуляй смело». А ты молодец, вкусно пахнет от твоей стряпни.

Светлана про себя оценила Лену, как быструю работницу, так и ее саму. Небольшого роста, плотная, лицо простое, без красок. Под карими глазами намечались опухлости. На вид ей было лет под шестьдесят. Услышала, как выключилась посудомоечная машина, вытянула и поставила на место посуду, газовую плиту еще раньше выключила. Тут и зашла на кухню Лена, взяла яблоко, тут же откусила хороший кусок.

– Давай подруга знакомиться. Рассказывай, как тебя зовут, фамилию назови. Каким образом ты здесь оказалась?

– Светлана Бортник, девичья фамилия Кузнецова, приехала из Смоленска.

– Я так и думала, что ты русская. Но важнее всего, что ты за человек. Тебя сюда направили?

– Шарон с Ромео подобрали меня в сквере.

– Я хорошо знала Фаню, женщину, что перед тобой почти пять лет работала. Ее сын забрал в Америку. Ей уже порядком было за семьдесят лет, тяжеловато гнаться за Ромео. Яблоко сладкое, я больше люблю зеленые, они сочнее. Свет, согрей-ка мне кофейку.

– Лена, скажите, а где жена Шарона? Отдыхает заграницей?

– Это целая история… Кофе здесь замечательный. Я здесь работаю целую вечность, еще его родители здесь жили, а он был холостяком. Где-то увидел молоденькую красивую девушку, влюбился в нее по самые уши. И ей вроде он был по душе.

– Что-то я ни одной ее фотографии не видела, – перебила Лену Светлана.

– И не увидишь. Какая ты нетерпеливая! Слушай дальше. Звали ее Верен, выросла в богатой семье, поэтому была такой фифой, выставит мизинчики в сторону и спускается с лестницы, как принцесса. Она в холодильник никогда не заглядывала, принеси ей яблоко, или мороженое, даже воду нужно было наливать в ее кружку, которую она принесла со своего прежнего дома. Короче, сама ни к чему не притрагивалась.

Но мужу она нравилась. Сама посмотрела на нее, удивилась, с нее бы хорошему художнику картины рисовать, такая красивая, причем без красок. Не удивительно, что Шарон влюбился в нее по самые уши. Он оберегал ее, как не оберегают самую ценную вещь, историческую ценность. Как только приходил с работы, целовал ее, но она губы свои прятала, так что поцелуй приходился только в щечку. Верен при этом говорила:

– Зачем ты при всех это делаешь? Не надо при всех.

Ко всем работникам относилась с таким пренебрежением, будто нас и не существует. Она спускается по лестнице, видит, что я убираю, сразу ныряет обратно в спальню. Фаня, которую ты сменила, говорила то же самое. Однажды она специально пересолила оладушки. Верен попробовала, сморщилась, выдавила «Фи» и ушла. Фаня не глупая, она утром приготовила две порции, соленые оладьи выбросила в мусорное ведро. Когда пришел Шарон, жена, как видно, пожаловалась, что готовят плохо, что она голодная. Потребовала, чтобы муж взял другого человека вместо Фани. Но он хорошо знал повариху и няню. Пришел на кухню, попросил принести ему оладьи. Попробовал, кликнул Верен.

– Ты эти оладьи ела?

– Да, эти гадкие.

– У тебя что-то с горлом, быть может нужно показаться доктору. Попробуй, попробуй хоть одну, здесь даже маловато соли.

– Не буду я пробовать! Почему ты мне не веришь?

– Я верю, но скорее всего тебе показалось или организм так случайно среагировал. Возьми, откуси кусочек.

Ей нехотя пришлось взять с тарелки оладушку, съела кусочек, попробовала с другого бока. Пришлось принцессе признать, что они вкусные.

У Верен были подруги, она любила к ним ездить. Вызывала такси и пропадала часа на два-три. Нам только лучше было, никто не мешал, не фыркал. Как-то Фаня заметила, что она стала перед выходом из дома заглядывать в зеркало салона, поправлять прическу. Поначалу сразу из спальни спускалась вниз и уходила. Я тебе рассказываю в основном не из того, что видела, я гнула здесь спину на уборке, мне не до этой фифы. Мне все сообщала Фаина.

Верен хотела гулять, тянула с собой Шарона, но ты же видишь, что он часто появляется уставший, к тому же в армию иногда приходится уходить. Он очень хотел, чтобы жена родила ему хоть сына, хоть дочь. Но та не торопилась, о чем при всех заявила мужу. Ей они не были нужны. Уж не знаю как, но она забеременела, ходила сама не своя, хотела аборт сделать, но против были не только Шарон, но и родители Верен. Пришлось ей смириться. Представляешь, она вынуждена была прекратить посещения друзей. Это для нее было трагедией. Не знаю почему, но и ее никто не навещал.

Еще до беременности они дважды съездили заграницу. Как только родился Ромео, на этом имени настояла она, сразу же наняли кормилицу. Верен к малышу почти не притрагивалась, он ей мешал. Вскоре она возобновила поездки из дому. Возвращается с работы Шарон, а ее нет. Раз, второй раз. Он спрашивает ее, где она гуляет, почему совсем забросила на няню сына. Попросил, чтобы прекратила гуляния, занималась домом, контактировала с людьми, которые работают у них.

– Ты же не просто живешь здесь, ты хозяйка, говори им что нужно делать, – говорил он.

Не буду тебя долго томить, вон сколько времени у тебя забрала. С год назад приходит она после обеда, а ушла утром, Шарон находился уже дома :

– Я ухожу от тебя, подам на развод, – вдруг заявила Верен.

Он и слова не сказал в ответ. Она что-то взяла, обещала за некоторыми вещами приехать в другой раз. Знаешь: обняла его и громко произнесла:

– Ты хороший, но не мой.

Мы от удивления рты раскрыли. Ромео не было и четырех лет, но вряд ли он скучал, ведь почти ее не видел. Вот тебе Верен, не верен… Все, на сегодня получила больше чем достаточно информации. Встретимся через неделю.

– Лена, одну секундочку погоди. Я не знаю даже фамилии Шарона, ведь мы с ним просто устно договорились о моей работе.

– Она тебе нужна? Вообще-то, мало ли тебя спросят, у кого ты трудишься, а ты не а, ни бе. Запомни фамилию: Альбек.

 

Светлана бегом побежала наверх, посмотреть, чем этот час занимался Ромео. Ругала саму себя, что столько времени слушала Лену, но очень важные моменты та рассказала, она должна знать, что собой представляет ее хозяин, как не испортить с ним отношения.

Ромео тихонечко лежал на коврике и спал возле игрушек. Она не решалась его поднять и положить на кровать. Ничего, в комнате тепло, не простудится. Она будет чаще заглядывать к нему. Обещала после обеда пойти с ним в сквер, пусть там порезвится.

В какой раз подумала о мальчике, какой он чудесный, совсем не капризный. Ее родной сынок в детстве больше беспокоил ее, часто болел, но потом окреп, муж Миша устроил его в спортивные секции. Скорей бы оканчивал школу, да соединились они в одной семье, в одной квартире. Она или снимет жилье, или возьмет кредит и купит квартиру.

Минут через пятнадцать Светлана еще раз поднялась к Ромео, он находился в той же позиции. Есть свободное время, с удовольствием почитала бы книгу на русском языке, конечно, но где ее взять. Надо спросить у Лены. Увидела спускающегося Ромео.

– Поспал немножко. Ты как раз вовремя, скоро обед. Пойдем вместе, сполоснем наши лапки. Слушай, а ты за эту неделю вырос, будешь самым сильным в классе, ведь тебе скоро в школу надо будет идти. Знаешь, где она находится?

– Знаю, мы с папой там были.

– Тебе необходимо осваивать азбуку, чтение на иврите. Для этого нужно нанять учителя. Где, какая буква, могу подсказать, но педагог из меня не получится, для этого нужен грамотный человек.

Пообедав, они не спеша направились в сквер. Ромео сразу заметил свою подружку, обрадовались оба. Он подбежал к ней, и они исчезли среди группы таких же детей. Светлана была спокойна за подопечного. Вновь пожалела, что нет с собой какого-нибудь детективчика, могла бы почитать, пока мальчик гуляет.

Вот и они, впереди бежал Ромео, за ним та же девчонка.

– Ты не ушла? – спросил ее паренек.

– Как я без тебя уйду? Привет, подруга! Тебя как зовут?

– Дорит. Роми, побежали.

Светлана осталась одна, старалась не упускать из виду сына Шарона, иногда вставала, подходила поближе к детским турникетам, обнаруживала его, успокаивалась и возвращалась на скамейку. В этот раз ее успели занять другие родители, места хватило бы и ей, но она не любила мешать другим. Она походит по дорожке, далеко нельзя, Ромео испугается.

Шарон вернулся ровно через двое суток. За ужином сообщил, что у него завтра отгул, поэтому предлагает на обсуждение огромный план.

– Сразу объявляется развлекательный день. Обед дома отменяется. Едем в центральный парк, будем кататься на карусели, на других аттракционах, потом кушать в кафе.

– И есть мороженое, – вставил в меню свое предложение Ромео.

– А потом, – продолжил Шарон, – идем в цирк.

– Здорово! – крикнул сын.

Светлана промолчала, подумала: езжайте вы в парк, в цирк, а я загляну в дворик, полюбуюсь зеленью, там есть красивый цветущий куст.

– Это касается и тебя, милая дама.

Она удивленно приподняла брови, затем кивнула головой. Слова «милая дама» ей понравились. Она c удовольствием составит им компанию. Очень хороший и приятный хозяин этого дома.

Какой замечательный день! Улыбки не сходили с лиц Шарона, Ромео и Светланы. В парк они попали только в одиннадцать часов, так как некоторые поздно проснулись, завтракали в десять. Первым делом пришли к карусели. Светлана сказала, что она не поедет, одна она не хочет кататься. Шарон предложил ей сесть на скамейку карусели с Ромео.
– Нет, ты редко видишься с сыном, тебе и развлекать его, а я понаблюдаю за вами снизу, – ответила Светлана.

Шарон и Ромео уже сидели на качалках карусели, оттуда помахали руками, призывая присоединиться к ним. Она поприветствовала их тем же способом. Пролетая мимо нее, Ромео приложил руку к губам, послал ей воздушный поцелуй. Светлана ответила тем же. Уже в который раз видит она их, даже слышит, как они радостно хохочут. Долго ли им еще крутиться? Очередной круг, она замерла, заметила, что и Шарон приставил руку к губам и отослал ей поцелуй. Светлана тоже повторила его жест, только не знала, успел он заметить его или нет.

Вот они уже сошли с карусели, держатся за руки, Ромео так смеется, что сгибается его туловище. Увидел Светлану, бросился к ней, обнял, успокоился. Она поцеловала его сверху в головку.

– Чему ты так смеялся, Ромео?

– Папа сказал, что сейчас мы с самого верха выпрыгнем, нас подхватит ветер, и мы улетим далеко-далеко. Я говорю, что мы не можем оставить Светлану одну. Он стал меня щекотать, шептать, что я влюбился в тебя. Поэтому смеялся.

– Покатались мы хорошо, жаль, что с нами тебя не было. Ромео, теперь домой пойдем?

– Почему? Ты же обещал в зоопарк сводить нас.

– Прости меня сынок, совсем забыл. Там тигры голодные, они нас хап и съедят, оставят только нашу обувь.

От парка до цирка дошли пешком, они были недалеко друг от друга. Там был и рыбный аквариум, который больше всех поразил мальчика, все его обитатели были разнообразны, хотелось каждого получше рассмотреть. Остановились у клетки со львами. Они настолько спокойно себя вели, что совсем не заинтересовали туристов, как видно, львам эти пешеходы надоели.

Кроликов могли погладить руками, особенно Ромео понравились беленькие. Одного крольчонка Ромео притянул к груди. Удивило всех разнообразие птиц, большинство они видели впервые. Были такие красавцы, что глаз не оторвать. Застряли они у клетки с павлинами, им нравилось, когда они, распушив хвост, мчались по своему вольеру. Время шло, пока ждали у клеток с тиграми, чтобы посмотреть, когда придут их кормить. Паренек совсем не хотел уходить из зоопарка, бегал от одного места к другому.

– Ой, ребята, вы меня замотали, – пожаловался Шарон. – Ромео, давай пожалеем меня и нашу попутчицу, пойдем в кафе.

– Папа. Ну, еще  немножко, хочу посмотреть волков, они похожи на собак. Интересно, что у нас есть такие имена.

Они выбрались в кафе. Там оказались знакомые Шарона. Пришлось ему отвлечься от Светланы и сына. Успел их посадить за столик, попросил их выбрать меню, а он сейчас подойдет.

Друзья были с женами, они окружили Шарона, как видно давно не виделись. Отец Ромео, что-то им рассказывал, затем другие говорили, порой смеялись. Светлана заметила, что некоторые из этого коллектива поглядывают на нее, кое-кому из них пришлось для этого оборачиваться. Затем Шарон подозвал сына к себе, приложив руки к груди, извиняясь перед дамой, с которой он пришел в кафе.

Мужчины дружно протягивали руки Ромео, женщины обнимали его, восхищались выросшим мальчиком. Наконец Шарон скрестил ладони, извинился перед друзьями, взял сыночка и вернулся за стол к Светлане.

– Что заказала?

– Как я могу что-то заказать, если не знаю пока еще хорошо ваших вкусов. Подходил официант, но я попросила придти чуточку позже. А вот и он к нам направляется. Так что меню вам в руки.

Командовал Шарон, предлагая блюда, но спрашивая мнение рядом сидящих. Выбрали шашлыки из баранины, одну форель на всех, так как она большая, можно было разделить на две части. Ромео нельзя было ее кушать, так как в этой рыбе много костей. Принесли большую тарелку салата. Пока им готовили пищу, сидели, говорили, слушали музыку. Шарон кое-где подпевал, когда звучали знакомые ему песни. Голос был с хрипотцой, но звучал верно.

– Прости за нахальство, можно я тебя приглашу танцевать, – краснея вымолвила Светлана.

– Рад буду потанцевать, давно уже не кружился, забыл, как это делается.

– Это танго, здесь нужно просто ходить под такт музыки.

Шарон обернулся к Ромео. – Ты следи за нами и считай, кто сколько раз сделал неверные движения.

Танцевала Светлана умело, она в школе в паре с одним парнем заняли второе место на одном из вечеров. Им и первой паре принесли в подарок шоколадку. И с Мишей любила покружиться, хотя у него не всегда получалось. Поэтому он стеснялся, предлагал найти на быстрый танец другого партнера, но она все равно тащила его в круг танцующих. В последние годы жизни он вполне сносно мог ее закрутить в вальсе.

Ей понравилось, как Шарон водит ее в такт музыки, но пришлось немножко смутиться под взглядом партнера. Она отвернулась в сторону, потом решила, что в состоянии выдержать внимание Шарона. Светлые лучи затрепетали не только в глазах танцующей пары, но заглянули в их души. Он даже споткнулся.

– Светлана, ты решила меня ранить или убить?

– Думаю, это случайность. У молодых танцоров такое бывает.

– Ух, ты! Спасибо за комплимент. Теперь можно голову задрать – я молодой! – Шарон наклонился и поцеловал Светлану в щечку. Она промолчала, хотя сердце застучало чаще и громче. Отодвинулась подальше от партнера, вдруг он услышит биение ее сердца, дрожание руки, что лежит на его спине.

Следующий танец они проигнорировали, нельзя забывать о Ромео. А он поглощал мороженое, сказал, что доедает и папино. Отец похвалил его, что хоть оставил одно для Светланы. Та спросила, не пора ли домой, ей нужно ужин готовить.

– Какой ужин? Я сыт по горло, разве что кофейку выпью, да и теперь нужно промыть пищевод. Для Ромео сообразишь вечером что-либо легкое, иначе станет таким как медведь в зоопарке. Официант! Нам бы два кофе, и можете принести счет.

Вечером Светлана сказала, что не мешало бы Ромео нанять учителя, чтобы потихоньку осваивал азбуку, математику. Она могла бы этим заняться, но лучше взять профессионала. Шарон согласился.

 

Спустя два дня к ним пришла учительница, представилась: Кэтрин. Пока она обучала мальчика, Светлана была свободна. Почему бы не позвонить бабушке Броне и сыночку Гарику? На звонок никто не ответил. Она забеспокоилась, спустя минут двадцать опять набрала тот же номер. Один гудок, второй… Кто-то взял трубку и тяжело дышал.

– Алё, кто звонит?

– Бабушка Броня, что с тобой? Ты шумишь, как кипящий самовар.

– Подхожу к дверям, слышу звонок, а ключ никак не хочет попадать в замочную скважину, еле отперла двери. Как ты там, доченька?

– У меня все нормально. Как вы? Где Гарик?

– Здоров твой сынок, но любит с друзьями погулять, мячи гоняют, просто так общаются. Я ж не знаю, что там и как. Что говорит, то тебе и передаю. Тебя там никто не обижает? Скажи им, что я приеду, кости им обломаю.

– Меня никто не обижает. А за такие слова-угрозы у нас могут за решетку посадить. Здесь с этим шутить не стоит.

– Запомню.

– Баба Броня, вам нужно учить иврит, я уже отправила для вас с Гариком вызов. Ты ведь немного идиш помнишь, так помогай внуку.

– Его засадишь за эту азбуку, сейчас же, он дома не нагревается. Дверь скрипнула, значит, он появился. Гарик, мама про тебя вспомнила, поговори с ней.

– Сыночек, миленький, ты где был.

– На стадионе, там первенство области по футболу проводили. Наши мазилы продули.

– Как дела в школе? Ты же в этом учебном году школу заканчиваешь.

– Мама, не волнуйся, окончу, никуда она от меня не денется.

– С девочкой не познакомился?

– Тут их тысячи. Что ты для меня приметила кого-то? Симпатичная?

– Очень, только ей лет пять, да еще  один кавалер ее возраста ухлестывает за ней.

– Приеду, отобью.

– Давай переключимся на серьезный разговор. Хочу, чтобы ты уделял больше внимания английскому языку и ивриту. Ты должен приехать в Израиль, подготовленным к жизни в других условиях.

– Мам, ты там уже почти три года. Считаешь, что в Израиле жить будет лучше, чем здесь? В Смоленске у меня полно друзей.

– Да сынок, здесь тебе понравится, только нужно желание получать знания и уметь трудиться. Сахаром дорога не посыпана, но тот, кто хочет, всегда сумеет устроить себе нормальную жизнь. А друзей новых обретешь.

– Мам, ты невесту мне нашла, а себе хорошего мужчину?

– Приедешь, будем вместе выбирать. Сынуля, будь здоров! Передай пожелания бабушке, а то я не успела, она тебе быстро трубку передала. Постой, дай я лучше сама скажу ей спасибо за то, что она кормит тебя, учит уму-разуму.

– Света, ты же мне ничего о себе не рассказала, – бабушка Броня не дала возможности сказать слова благодарности и попрощаться.

– Но я ведь говорила, что у меня все нормально, слава богу, работаю, получаю за это деньги. Что ты еще хочешь знать?

– У тебя же выходные дни, вечера свободные есть. Что ты в это время делаешь, с кем время проводишь?

– Это что, ревность? У меня каждый вечер новые кавалеры от шести лет до девяноста, широкий выбор. Приедешь, я тебе такого кавалера подыщу, обо всех прежних позабудешь. Если серьезно, то не стоит волноваться, все у меня идет по нарастающей, к улучшению моего положения. Я благодарю тебя за заботу обо мне и Гарике. Ты славная женщина, поэтому вырастила такого достойного сына, я до сих пор вспоминаю его и грущу о преждевременном его уходе в мир иной. Будь здорова на долгие годы. Целую тебя.

Светлана окончила разговор, ушла на кухню, но вскоре услышала голоса Ромео и его учительницы, вернулась в салон.

– Как успехи у нашего мальчика?

– Умный, быстро схватывающий ученик. Он всю азбуку хорошо знает. С ним кто-то занимался?

– Немножко я, а до меня не знаю.

– Математик вообще превосходный, ему в первом классе будет скучно.

– Я сообщу Шарону, если вы его хорошо подготовите, то можно будет отдать его сразу во второй класс. Спасибо вам большое.

 

Глава  3

Время неумолимо бежало. Светлана сидела в салоне и читала газету «Новости недели». У нее еще был маленький радиоприемник, по которому слушала последние известия на русском языке, иногда музыку. В газете были не только новости, про которые она слышала, но и можно было прочесть материалы с более широким обсуждением проблем страны.

Задумалась. Она больше года в этой семье, а четвертый в Израиле. Если вечером она оставалась в салоне, а у Шарона не было никаких дел, мог подойти, поцеловать ее в щечку. Говорил, что его влечет к данному месту. Сегодня он нарушил обычный этикет, поцеловал ее в губы. Она не ожидала этого, но ее алые губки непроизвольно ответили тем же. Шарон извинился, присел напротив ее.

– Ты у нас работаешь давно, но я о тебе ничего не знаю, кроме имени и фамилии, и о том, что у тебя есть бабушка и сын. Откуда такая прекрасная женщина появилась?

– Я вам не подхожу, в чем-то провинилась? – испугалась Светлана.

– Ты прекрасно справляешься со своими обязанностями, зря волнуешься. Тобой доволен я, а особенно Ромео.

– Вопрос довольно неожиданный, хотя вполне закономерный. Чтобы подробней рассказать о себе, мне понадобится время. Пока что могу сообщить, что приехала сюда из Смоленска, город в России, была замужем за прекрасным человеком, но он заболел и умер уже здесь. Бабушки у меня нет, есть бабушка мужа, которая стала мне родной, с первого знакомства называю ее бабушкой. Мы с ней прожили многие годы, она беспокоилась и беспокоится сейчас о своем правнуке, моем сыне Гарике. Он заканчивает в этом году школу. Хочу забрать их сюда в Израиль, сниму для всех нас квартиру. Такой коротенький рассказ.

– Правильно поступаешь, сын должен жить с родителями. Прости, я прервал чтение газеты. Я тебе очень доверяю, поэтому оформил на тебя банковскую карточку, можешь снимать по ней необходимые деньги, тратить на нас, на себя, – Шарон достал из кармана пиджака карточку и положил на стол перед Светланой,  вышел из салона, стал подниматься по лестнице на второй этаж.

Светлана задумалась, что из своей жизни  она может ему рассказать. Всю историю от малых лет до того, как приехала в Израиль? Поймет ли он ее, ведь там другая страна, другие отношения, другая жизнь. Будет ли ему интересно длинное повествование обычной женщины? Главное она изложила ему.

Светлана свернула газету и направилась в свою комнатку. Попробуй заснуть, когда слова Шарона заставили ее окунуться в прошлое.

 

Жила Света с родителями в городе Пенза, была единственным ребенком у бычное детство для миллионов советских людей. Едва у мамы закончились отпускные дни, она отправила малышку в ясли, потом в детский сад и школу. Перед ней была картина ее прошлых лет.

Семья жила бедно. Родители едва находили средства, чтобы приобрести дочери обновки, старая одежда была мала. Поэтому 1 сентября для Светы был праздником, она приходила в новом платье, новой обуви. Отец ее, Николай, работал столяром на деревообрабатывающем комбинате. Мама Майя после окончания медицинского техникума трудилась в аптеке. Оклады в те годы были маленькие, каждый подарок для нее был долгожданным и приятным, хотя сюрприза не происходило, она знала, что ей купят.

У ученицы школы были и другие интересы, кроме классных занятий, она увлеклась легкой атлетикой. Рослая с длинными ногами Светлана бегала быстро, занимала первые места в школе, среди молодежи призовые места в городе. Тренеры говорили ей, что нужно лучше питаться. Но она кушала то, что сварила мама, на дополнительное питание денег не хватало. Учась в десятом выпускном классе, она бросила спортивные занятия, выступления на соревнованиях. Но дочь никогда не обижалась на своих родителей, она любила их, а они ее, одну единственную. –

Светлана решила после окончания школы поступать в машиностроительный институт, на инженерно-технологический факультет, там хоть стипендию можно получить. Она училась на третьем курсе, когда случилась беда.

Родители ее отдыхали в профилактории, располагавшемся сразу за городом. Работников предприятия решили покатать на моторной лодке по реке Сейм. Как позже рассказали Светлане, папа с мамой не хотели участвовать в данном мероприятии, они не умели плавать, но их уговорили.

Рулевой моторки уже разворачивался, чтобы повернуть обратно к пристани, когда навстречу промчался катер. Их волной так качнуло, что в лодку набралась много воды, она перевернулась. Всех людей вскоре выловили, но трех человек спасти не могли, в их числе папу и маму Светланы, хотя их на берегу пытались откачать. Вполне возможно, что у них от испуга не выдержало сердце.

Предприятие, где работал отец, помогло ей похоронить их, позже поставить ограду и памятную плиту. Светлане было очень тяжело жить на одну стипендию, стала искать подработку. Одно время убирала квартиру у одной семьи, при этом приходилось пропускать занятия. Начала изучать газетные объявления, увидела, что в городском архиве нуждаются в ночном стороже. Пришла, написала заявление, в тот же вечер начала дежурство в организации. Самое главное, там можно было и поспать.–

Но беда, как говорится в народе, не приходит одна. Не успела она похоронить родителей, как к ней пришли из райисполкома.

– Мы выражаем соболезнование в связи со смертью твоих родителей Николая и Майи Морозовых. Теперь ты живешь одна в двухкомнатной квартире, а у многих людей нет жилья. Мы хотим поместить в нее одну семью, у них трое детей. Поэтому решили подобрать тебе одну комнату и переселить тебя туда.

– Но я здесь с самого дня рождения живу, почему вы хотите меня выгнать?

– Это жилье коммунальное, распоряжаемся им мы. Сочувствуем тебе, но мы должны заботиться и о других. Пока еще не нашли необходимую комнату для тебя, как только узнаем, сообщим тебе. У тебя будет неделя на сборы. Мебель вся туда не влезет, так что ты думай, что с ней делать: можно оставить новой семье, они тебе спасибо скажут, можешь продать. До свидания.

Они ушли, Светлана заплакала. Мало того, что она лишилась родителей, так ее еще и из квартиры выгоняют. Она решила пойти к адвокату, пусть пояснит, имеют они право забрать квартиру ее родителей или нет. Девушка поинтересовалась у старших людей, где можно найти адвоката, чтобы он прояснил ситуацию. Ее направили в прокуратуру, там таких специалистов много. Нашла кабинет, где висела табличка «Адвокат Андрей Иванович Усольцев». Постучала в дверь и вошла. Адвокат выслушал ее.

– Девушка, попытаться можно, но это ничего не даст, только сумеем отсрочить ваше выселение на два-три месяца, пока будут разбираться следователи. Теперь подумайте, нужна ли вам эта нервотрепка.

С тяжелым сердцем уходила она оттуда. Через две недели ей позвонили, сказали, куда придти, во сколько. Ей показали большую четырехкомнатную квартиру, подвели к одной комнате, сообщили, что здесь она и будет жить. Она увидела обрывки обоев, свисающих со стен, грязный пол.

– Я в этой конюшне должна жить?

– Тысячи людей сказали бы спасибо, если бы им предложили такую шикарную комнату. Посмотрели?  Берите ключи и переезжайте. Если понадобится транспорт для мебели, мы в связи сложившимися у вас обстоятельствами предоставим бесплатный транспорт. Всего хорошего. С новосельем! – представитель райисполкома вышел.

Вот придурок, мало того, что забирают квартиру, так еще и издевается. У Светланы едва опять не навернулись слезы, но все же она сдержалась. Дернула за свисающуие сверху обои, оторвала ее. Внимательнее осмотрела комнату, она гораздо больше ее спальни в пока еще ее квартире. Так свой диванчик-кровать она поместит сбоку от дверей, стол у окна, чтобы свет падал на него. С обоями разберется летом после окончания института, еще неизвестно, куда ее направят. Занавески с окон ее комнаты тоже пригодятся.

Что она еще может здесь разместить? Неплохо бы стиральную машину, но она будет напротив ее спального места. А где она будет готовить себе еду? Пойду, гляну. Явно нет здесь хозяйки, столько грязной посуды на столике и в раковине. Она тоже не великий специалист по уборке, но дома у нее чисто. Чистоту придется здесь навести ей, так невозможно жить. Интересно, кто живет в остальных комнатах? Будет у нее свободное время, познакомится с ними.

Светлана переехала в новое жилье, познакомилась с остальными жителями квартиры. Оказалось, что в ней живут две женщины средних лет, у каждой по ребенку, в четвертой обитала пятидесятилетняя одинокая импозантная дама. Света объявила, что нужно всем соблюдать чистоту. Женщины оправдались, они так и поступают, но бывают «субботники» (так они сказали), когда к ним приходят мужики, располагаются в одной из комнат, во вторую сплавляют детей и гуляют. Предложили и ей в следующий раз присоединиться к ним. Они сегодня все уберут. Она ничего им не пообещала.

Светлана продолжала переживать свое горе, часто навещала могилы родителей, ведь как им не трудно было, они всегда заботились о ней. Институт закончен, диплом на руках. Ей сказали, что мест в Пензе по ее специальности нет, все заняты. Она сама хотела бы уехать отсюда в любое место, только не оставаться здесь. Осточертел город, где одни несчастья сыплются на ее жизнь. Обратилась к руководству института.

– А у нас есть заявка из Смоленска, если хочешь, мы тебя туда и направим.

Она сразу согласилась. На машиностроительном заводе ее приняли, ввели в курс ее работы. По объявлениям на столбах нашла себе съемную квартирку, в ней было две небольших комнаты и кухня. Что ж она может себе позволить такое удовольствие, это лучше, чем жить еще с кем-то.

 

 

Субботним днем Миша Бортник шел по центральной улице города, задумавшись, решая, куда ему сегодня податься. Слесарь на радиоэлектронном заводе не слишком денежная специальность. Учился он на тройки, четверки, к десятому классу подтянул оценки, но не решался поступать в техникум или институт. Сейчас стоило бы перейти работать в сборочный цех, там сдельная оплата. Труднее и ответственнее, конечно, но денег больше. Пока он живет с бабушкой, им хватает на жизнь. Но если он женится, то нужно будет и о жене думать, потом о детях.

Он не успел среагировать, когда идущая напротив женщина неожиданно повернула влево. Миша споткнулся, пролетел несколько метров вперед, но удержался на ногах. Перед ним стояла девушка и извинялась.

– Все со мной в порядке, только не надо на меня так сразу нападать, – Миша внимательно взглянул на девушку. Его поразила ее тонкая фигура, зеленые глаза, извиняющийся взгляд. – Все нормально, жив я, не беспокойтесь.

Она еще раз попросила прощения и ушла, а он с открытым ртом смотрел ей вслед. Светленькая, симпатичная, подумал он.  Жаль что убежала, хотел бы с ней познакомиться, может быть, и женился бы на ней. Догнать бы ее, да не заметил, куда она пошла.

На следующий день Миша целенаправленно пошел в центр города. Смотрел налево, направо, но девушки не видел. Решил пойти пообедать, бабушка Броня всегда готовит вкусные блюда. Тут услышал колокольный  звон от стоящего справа от него Смоленского собора. Людей  перед ним было много, из толпы вынырнула фигура девушки, чем-то напоминавшая вчерашнюю незнакомку. Он подскочил к ней. Точно, она!

– Вам собор понравился?

Девушка обернулась, ее глаза стали серьезными. – Что вам от меня надо?

– Мы ведь почти знакомы. Я вчера споткнулся о вашу чудесную ножку.

– Но я ведь перед вами извинилась. Приношу еще раз извинение, не хотела вам, чужому человеку, ставить подножку.

– Простите меня за откровенность, но вы мне с первого взгляда понравились. Я бы хотел с вами пройтись, поговорить. Но назойливым быть не хочу. Скажете нет, я тут же отойду. Извините, что оторвал вас от очаровательного строения.

Девушка внимательно посмотрела на него. – Теперь я вас узнала, даже ваша речь напомнила мне о вас. Я не против, тем более в этом городе всего несколько дней, хочется с ним познакомиться.

– Вы правы, и с городом, и со мной. Меня зовут Миша, мишка косолапый, идет и спотыкается.

– Я Светлана, – она улыбнулась. – Больше никогда не спотыкайтесь.

– Готов быть вашим гидом, ведь в этом городе я родился и живу до сих пор. Вы смотрели Смоленский собор, понравился?

– Внешне, да, внутрь меня что-то не влечет. Я не любительница таких заведений.

– Я тоже, хотя в некоторых бывал, например, в Рижском, Киевском соборах, в наш заглядывал ради любопытства, но это еще в школьные годы. Простите, вы школу уже окончили?

– Машиностроительный институт, направили меня из Пензы к вам.

– Правильный выбор вам предложили. У нас есть свои достопримечательности. Если вам интересно, познакомлю с ними.

– Да, конечно, хотела бы лучше узнать Смоленск.

– Кажется, я напросился на следующие свидания. Очень рад. Культовых учреждений у нас немало, но есть другие исторические объекты. Я бы вас пригласил сейчас в кафе, если вы не против.

– Это уже похоже на подкуп. Нет, я сейчас пойду домой, а вам пора обедать.

– Но мы можем обменяться телефонными номерами?

– А как же мы иначе договоримся о прогулках по городу? Записывайте.

Михаил пришел домой, не выдержал, похвастался перед бабушкой, что познакомился с очаровательной девушкой. Баба Броня не  удивилась, проворчала, что его детям пора уже в школу ходить, а он говорит о каком-то знакомстве.

– Давай, знакомь меня с ней.

– Не торопи меня, бабуля.

Как дни тянутся долго. Миша позвонил на третий день, договорились встретиться в пятницу вечером. Он начал думать, куда ее повести. Большинство культурных заведений закрыты, остается театр, кино, ресторан, но в нем всегда забито. Ладно, решим на месте.

Светлана изумила его еще сильнее. Приталенное темное укороченное пальто, из-под которого виднелась такого же цвета то ли юбка, то ли платье, сапожки на средних каблуках, на голове светленькая шапка. Он бы с удовольствием поцеловал ее, но это будет хамским поступком.

Она отказалась от всех его проектов, но сказала: «пока», они шли среди многолюдной толпы, уворачиваясь от встречных групп. Но вот перед ними появилась такая дама, что ей и половины тротуара было мало, шла напролом и разъединила Светлану с Мишей. Но они тут же нашли друг друга.

– Я тебя ни за что не потеряю, – заявил Михаил и прижался своей щекой к ее. – Ты говорила, что совсем недавно приехала в Смоленск. Откуда?

– Из Пензы. Я уже об этом говорила. Чтобы уменьшить количество твоих вопросов, сообщу, что у меня на этом свете никого из родных нет, родители не так давно погибли. Я находилась в стрессовом состоянии, поэтому сменила место жительства. Успела окончить институт, мне предложили работу в этом городе на машиностроительном заводе.

– Очень жаль, что не попала на радиоэлектротехнический завод, я там слесарем работаю.  Может, стоит тебе перевестись к нам?

– Зачем? Бросаться с одного места в другое не по моей натуре. Незнакомые люди мне помогают осваивать мою работу, за что их благодарю. Очень важно, кто тебя окружает. Так ведь?

– Несомненно. Например, я.

– Ты постоянно смешишь меня.

– Я говорю вполне серьезно. Ты мне с первой встречи понравилась, поэтому хотел бы быть постоянно рядом с тобой.

Светлана решила промолчать, хотя сказанное ей понравилось. Она была рада знакомству с Мишей, надоело быть одной. После того, как она забросила спорт, встречалась с другими сверстниками только на занятиях. Но признаваться в том, что она рада общению с ним, считала слишком рано, они так мало знакомы друг с другом. Размышления остановил Миша.

– Я же вижу, что тебе холодно, не хочу, чтобы ты простыла. Давай зайдем в кафе.

Она согласилась. Места нашли в середине кафе, вокруг невообразимый галдеж, который заглушал даже музыку, звучавшую от бара. Но ничего не поделаешь. От еды Светлана отказалась, заказали горячего чая и пирожные. Затем попросили еще по чашечке чая. Официант улыбнулся и принес им фарфоровый чайник и заварные пакетики чая.

Просидели больше часа, беседовали на различные темы. Светлана говорила, что угнаться за модой в нынешние времена совершенно невозможно, каждый год приносит новые изменения в одежде, особенно женской. Это закономерно, заметил Миша. Разговаривать было трудно, шумели клиенты кафе, играл ансамбль, приходилось повышать голос. Парень предложил девушке пойти танцевать, но она не захотела, сказала, что она прилипла к стулу. Поспорили о современных песнях. Светлане нравилась музыка из оперетт, Мише песни бардов. Они вышли на улицу, направились в сторону трамвайной остановки, чтобы поехать к дому, где она снимает квартиру.

– Спасибо тебе, Миша, за то, что затащил меня в кафе, я, в самом деле, замерзала. Там отогрелась душой и телом. Давно так много не болтала.

– Мне приятны твои слова. Я немножко старше тебя, есть у меня друзья, но встречаемся редко. Остальные дни провожу с бабушкой Броней (при этом внимательно посмотрел на Светлану, как она среагирует на это имя), с книгами, телевизором. Кстати, давай я тебя познакомлю с моей бабушкой, я ей рассказал, что встретил очень интересную девушку, а она мне говорит: «Так приводи ее в наш дом, познакомимся». Она хорошая, поверь мне.

– Миша, прости за вопрос: почему ты живешь с бабушкой? Надеюсь с родителями все в порядке?

– Да, они за границей.

– Мы приехали, выходим. Уже поздно, подробнее ответишь на мой вопрос в другой раз. До встречи. Ты хороший собеседник, с тобой не скучно. – Светлана сняла перчатку, протянула ему руку, он ее поцеловал.

– Завтра выходной, можем собраться раньше, мы же еще со многими достопримечательностями города не познакомились. Добавлю, если погода позволит. Я могу приехать за тобой.

– Зачем? Не надо, встретимся на том месте, где ты споткнулся, а виновницей оказалась я.

– Хорошо. – Миша глазами проводил ее, пока Светлана не вошла в подъезд.

Едва позавтракав, Миша выскочил в магазин, купил свежих фруктов, печенье, потом вернулся в дом. Помыл и вытер их, налил из крана воды в бутылку, все сложил  в рюкзачок. Сказал бабушке, чтобы обедала сама, он не знает, когда вернется, но вполне возможно, что он будет не один. Тут же позвонил Светлане, сообщил, что выходит из дому. Он повел ее вдоль Смоленской крепостной стены, по дороге рассказывал ее историю.

– Стена была сооружена для защиты от врагов. Начали строить еще при Иване Грозном. Длина была шесть с половиной километров, а башен тридцать восемь, но со временем часть разрушилась. Мы вдоль ее пойдем и спустимся прямо к Днепру. Ты расстояние в четыре километра преодолеешь? Мы в любую минуту можем свернуть к стоянке автобуса или трамвая.

– Я в школе бегуньей была.

– Понятно, бегала с уроков. Шучу. Продолжу свой рассказ. Здесь происходили сражения с поляками, французами, немцами. Даже в школьном учебнике истории написано о том, как защищали Смоленск от фашистов. С другой стороны стена подходит к Лопатинскому саду. Мы и туда заглянем, но не сегодня. Нравится тебе это место, история?

– Нравится. Откуда ты все так хорошо знаешь?

– У меня три конька были в школе: русская литература, история и труд.

– Ну и пошел бы на учителя истории учиться.

– В школах и без меня преподавателей хватает. Смотри, перед тобой величественный Днепр. Плавать можешь?

– В такую холодину не плаваю, а летом – с удовольствием.

– Твои ноги не устали? Там я вижу свободную скамейку, давай присядем.

Они сели, но чуть не провалились, скамья была надломлена. Невдалеке была другая, пересели. Миша снял рюкзак, достал оттуда чистую бумагу, на нее положил яблоки и пачку печенья, бутылку воды и несколько пластмассовых стаканчиков.

– Потрудились, теперь нужно добавить в наши организмы энергии. Приступайте, мадемуазель Светлана.

– Ты оказывается хозяйственный парень.

– Все мое хозяйство помещается в рюкзаке.

Светлана с удовольствием съела яблоко с красными щечками, совмещая со сладким печеньем, запила водой. Михаил не отставал от нее, предложил ей еще грушу, но она отказалась. Пришлось ему одному справиться с ней. Оставались еще фрукты, но им больше не хотелось кушать. Миша предложил сегодня зайти к бабушке, но Светлана попросила отложить встречу. Они еще походили немного, он проводил ее, попрощавшись, поцеловал в щеку.

При очередном свидании Михаил привел девушку в Лопатинский парк. По пути, идя мимо Успенского собора, рассказал ей, что первое здание было построено еще в XII веке при Владимире Мономахе, потом его разрушили враги, а этот собор был возведен во второй половине XVIII века.

Парк Светлане очень понравился, вдоль дорожек стояли березы, липы, акации, щебетали скворцы, голуби ходили почти рядом. Очутились они у пруда, на котором плавали лебеди, вздымая свои гордые головы на тонких шеях. Миша не выдержал, находясь в такой приятной и скромной обстановке, обнял Свету, поцеловал ее в губы. Потом решительно встал, сказал, что сейчас они пойдут к нему домой, познакомятся с бабушкой. Она не возражала, только спросила:

– Как понимать твое приглашение, твой поцелуй?

– Это значит, что я тебя люблю.

Еще было рано, за полдень. Когда они подошли к дому, где он жил, Светлана удивилась. Перед ней был старый деревянный домик, неизвестно в какие годы его построили, но смотрелся приятно. Окна защищали ставни, выкрашенные в коричневый цвет. Перед входом в жилье было крыльцо с пятью ступеньками, накрытое треугольной крышей. Миша открыл двери, пропустил ее вперед. При встрече на лице у бабушки засияла улыбка.

– Проходите, проходите, – она вытерла руки о фартук, хотя они были чистые, протянула одну Светлане. Познакомились. – Сейчас я вам соображу что-нибудь к столу.

– Я не голодная, – заявила Светлана.

– С утра ничего не ела и не голодная? – засомневался Миша. – Бабушка Броня! Мы хотим есть.

Через двадцать минут на столе стояла глубокая тарелка тушеной картошки, квашеная капуста, нарезанные свежие помидоры, недорогая мягкая колбаса. Миша успел поставить тарелки и вилки, рюмки, Но Света жестом показала, что она ни в коем случае пить не будет. Пришлось их убрать.

Когда он пошел ее провожать, Света спросила его, почему она ему про свою жизнь рассказала, а он все держит в тайне.

– Где твои родители? Почему ты живешь с бабушкой?

– Тебя сейчас заинтересовала, поэтому сейчас и расскажу.

У Михаила Бортника была обычная семья: папа, мама два брата, он родился третьим. После рождения двух первых сыновей, пропустили восемь лет, родители надеялись, что на сей раз у них появится девочка. Отец с матерью работали, Илья прорабом на стройках домов, Фаина заведовала детским садом. Жить было довольно сложно, младшего Михаила, когда ему исполнился годик, отправляли к бабушке Броне, которая только что вышла на пенсию, пусть уделит внимание внуку, ему хорошо и ей не  скучно.

Он настолько привык к жизни у нее, что, когда его на некоторое время забирали родители, хотел быстрейшего возвращения обратно. Миша и в школу ходил невдалеке от бабушкиного дома. Летом, когда он окончил восемь классов, родители сообщили, что они всей семью решили поехать отдохнуть на несколько недель в Болгарию, а шепотом сказали, что хотят оттуда перебраться в Америку. Шел 1973 год, стало немного проще выезжать в другие дружелюбные страны.

Михаил согласился. Почему бы не поколесить по миру. Учти, мы же едем туда навсегда, объяснили ему. Встала на дыбы бабушка.

– Ни в какую Болгарию, ни в Америку меня канатом не затащите. Мне здесь хорошо: огородик, свеженькие натуральные овощи. Что я там буду делать? Выйду из дому, не могу ни с кем поговорить, слова сказать. Превратиться в глухонемую? Вам, дети, может быть, действительно нужно искать лучшую жизнь, а мне старухе доживать свой век здесь.

Тут заартачился младший сынок Миша: – Если баба Броня остается здесь, то и я не поеду, я ее не брошу.

Как его не уговаривали, какой новой жизнью в другой стране не соблазняли, он остался при своем желании жить с бабушкой. Но решение родителями и двумя братишками принято. Пока усердно изучали английский язык. Через добрые профсоюзные знакомства они сумели в составе туристской группы посетить Болгарию. В свободное время они съездили в американское посольство в этой стране, договорились о выезде из Болгарии в Италию, затем в США. Когда осталось два дня до возвращения в СССР, они на катере перебрались в Грецию, оттуда через Италию в Нью-Йорк.

До 1985 года сообщений от них почти не было. Только изредка родители узнавали, что какой-то чиновник едет в Россию, передавали ему письмо, а он уже здесь вкладывал в советский конверт с такой же маркой и отправлял на бабушкин                                             адрес. Обратных посланий отправить до 1985 года было невозможно.

Миша остался с бабушкой, прекрасно понимал, как ей трудно содержать его на ее маленькую пенсию, а потому старался ничего от нее не требовать, любая пища ему нравилась. Они покупали продукты самые дешевые. Миша был второй рукой у бабушки Брони, помогал ей на ее небольших грядках, ходил за покупками.

Окончены десять классов, аттестат совсем неплохой, но Михаил боялся поступать в институт, так как его родители были беглецами, в те годы называли таких «предателями». Пошел работать на завод.

Об этом он и рассказал Светлане. Похвалиться чем-то особым Михаил не мог, о чем и намекнул ей. Та ответила, что и у нее не было в семье генералов, руководителей партии или профсоюза. Всего надо было добиваться своим упорством.

– В чем-то наши жизни похожи.

– Светлана, давай поженимся. Я тебе говорил, что люблю тебя, с каждым днем все больше.

– Я почувствовала, что ты хороший парень, но мы еще так мало знакомы. Тем более, только начала осваивать свою работу. Куда ты торопишься? Мы еще с тобой совсем молодые.

– Мне не терпится чаще обнимать, целовать тебя.

– Ага, ты еще не сказал «и так далее».

Они рассмеялись.

– Но это же естественно, – выговорил Михаил, и оба застеснялись.

– Миша, я же тебе не запрещаю целовать меня, но мне не хочется так рано  родить ребенка, много времени уделять ему внимания. Потерпи немного.

И Михаил, и Светлана при поцелуях были настолько напряжены, что их терпение лопнуло через полгода. Они пошли в ЗАГС. После того как их расписали, молодожены соединились в квартире у бабушки, там втроем и провели свадебный вечер. Спустя десять месяцев у них родился мальчик, которого назвали Гариком.

 

Первый год он был крикливым, капризным, но как только начал ходить успокоился. Беспокоились только его родители. Гарику было все в новинку, все интересно. Мог оборвать листочки с цветка, росшего в глиняной посудине, баба Броня оттаскивала его, а колючее алоэ спрятала на подоконник. Он мог стоять на маленьком коврике и пытаться за краешек поднять его. Падал, плакал, но не долго.

Немного подрос, стаскивал со стола скатерть. Если попадалась посуда, хватал ее, вертел, пока не выпадала из его рук, если глиняная или фарфоровая, то частенько разбивалась. Тогда он брал того, кто первым попадался под руку, вел к этому месту и требовал убрать: «у-у, у-у».  Первым словом было мама. Баба и папа выговаривал почти одинаково.

Родители были рады видеть его, отдавать ему свою любовь, не забывая о своей. Михаил зарабатывал гораздо больше. Светлана настолько боготворила бабушку Броню, которая взяла все заботы о малыше, да и молодой паре, что готова для нее на всё. Она купила ей красивый джемпер, чтобы та не мерзла, когда была свободная минута, старалась помочь ей на кухне, в уборке помещения.

Гарик после того, как ему  исполнилось два года, стал ходить в детский сад. Он был очень похож на Мишу, был сильным, но детей не обижал. Дома к игрушкам был безразличен, он любил, когда его выводили или вывозили в город, к реке Днепр. Мальчик строил у берега из мокрой земли вал, внутрь из выкопанной ямы носил из реки воду, бегал за мячиком. Подобное было и в этот раз.

Как только отдалилась семья от пляжа, добрались до места, где почти рядом с рекой росли деревья. Света расположилась на песке, постелив большое осеннее одеяло. Миша предложил Гарику прогуляться в лес. Там отец начал собирать сухие ветки. Паренек старательно помогал ему. Вернулись с ним обратно, Миша разжег маленький костер.

– Ой, у нас кончаются палочки. Кто пойдет принести еще их?

– Я! – крикнул Гарик.

– Сам? Иди, принеси и побольше.

– Ты что отсылаешь его одного в лес? – всполошилась мама.

– Не бойся, все будет в порядке.

Когда Гарик отошел немного от них, Миша пошел тоже, только чуть в сторонку, чтобы сын не видел его. Он тоже стал собирать сухие ветки, наблюдая за парнем. Он уже не маленький, пять лет месяц назад исполнилось. Гарик хотел пойти обратно, но растерялся, не знал, куда в каком направлении находятся родители. Все же зашагал, но в бок. Папа за ним следил, но не выдержал, догнал его и повел к костру. Интересно было наблюдать, как завораживающе смотрит мальчик за искрами огня, слушает треск горящих веток.

Вернулись домой, Гарик стал рассказывать бабушке, как они плюхались в реке, жгли костер, а он приносил палочки из леса. Сам ходил!

Пришло время отправлять его в школу. Миша и Светлана отпросились с работы, повели сыночка в школу. На следующий день Гарик сказал, что сам будет ходить на занятия. Мама как раз в этот год защитила диплом, стала квалифицированным инженером.

 

… Светлана вспоминала многие моменты прежней жизни, переносилась в те времена. Кажется, это было вчера, но в тоже время давно. Вроде бы денег зарабатывали больше, но от этого жизнь семейства Бортник не особо отличалась от предыдущих лет. В холодильнике все есть, но какие усилия приходилось приложить, чтобы его пополнять. Год один сменялся другим, все взрослели, старались жить лучше, но не получалось. Исчезали из магазинов продукты, а если и выбрасывали их, то была большая очередь, приходилось стоять час и больше времени. Светлана увидела, что Миша страдает, но старается не показать вида.  После тяжелого трудового дня хорошо бы отдохнуть, но приходилось ему стоять в очередях за мясом, за молочными продуктами, даже за туалетной бумагой. Миша приходил домой злой, едва сдерживал себя, чтобы не обидеть свою любимую жену, прекрасного сына. однажды пришел без продуктов, снял кроссовки и лег на диван.

– Что с тобой? – спросила Светлана.

– Все в порядке, немножко живот побаливает.

– Завтра идем к врачу, – строго заявила жена.

Им пришлось пройти трех врачей, диагноз был неутешительный – рак. Выписали Мише лекарство, но оно не помогало. Не только он мучился, но и Светлана, переживал сынок, хотя ему было только двенадцать лет. Два года промучились, пока бабушка Броня не сказала, что самые опытные врачи по этой болезни находятся в Израиле, а ведь Миша еврей, поэтому они могут переехать на постоянное место жительство в эту страну и там лечиться.

Перед тем как жениться, Миша ей сообщил, что он еврей. Спросил, не пугает ли это ее. Она рассмеялась, ответила, что об этом осведомлена как только познакомились, к антисемитам не принадлежит. Увы, не сумели справиться с Мишиной болезнью и здесь.

… Светлана сбросила с себя одеяло, стала одеваться, хотя еще не рассвело. «Кажется, ко мне приближается новая жизненная волна, хорошо бы не швыряла, а только гладила».

 

Глава  4

Выполнила Светлана просьбу Шарона, рассказала ему о родителях, своей жизни, о муже и сыне, в сокращенном варианте. Не будет же она говорить ему о своих чувствах к Мише. Еще раньше сообщила ему, что мечтает о скорейшем переезде в Израиль бабушки Брони и сына Гарика. Об этом напомнила ему сейчас.

– Почему они не приехали с тобой? – спросил он.

– Ему нужно закончить школу. Через месяц у него экзамены, получает документы. За это время я заработаю необходимые деньги, вышлю им и буду встречать их. К их приезду надо мне будет найти им съемную квартиру.

– Светлана, скажи сколько, я дам тебе деньги, пусть приезжают. Хочу познакомиться с твоими родными.

– Они ведь тебе чужие.

– Раз ты мне не чужая, то и они тоже.

– Я всего лишь присматриваю за Ромео.

– Ты наша, поишь, кормишь нас, ухаживаешь за нами.

Она хотела сказать, что он мог бы и за ней поухаживать, но смолчала. Нельзя такие мысли высказывать вслух. Шарон посмотрел на нее, ожидая ее реакции на его слова, не дождавшись, сказал:

– Завтра я взял на один день отпуск, Светлана можешь быть свободной, я с сыном погуляю. Но если хочешь, то присоединяйся к нам.

– Мне нужно пойти в банк, посмотреть, что есть на моем счету. Потом похожу по нашему району, гляну на объявления-предложения по съему квартир.

– Я бы тебе посоветовал по этому вопросу положиться на меня. Поверь, я лучше знаю этих сдатчиков, загибают такую сумму, что потом сами удивляются, какой глупец договаривался с хозяином квартиры.

Выбралась Светлана из дома в десять утра. Съездила в банк, сразу перевела большую часть денег на имя бабушки Брони. Походила по нижнему городу, добрела до пляжа Бат Галим, удивилась, что купающихся тьма, несмотря на рабочий день, да и температура воды девятнадцать градусов. Она поежилась, представив себя среди пловцов.

Домой она не спешила, обед есть, только его нужно разогреть, Шарон сумеет накормить ребенка и сам покушать. Светлана автобусом поехала наверх. Там есть что посмотреть. Чуточку выше есть небольшой сквер, перед зрителями, сидящими на траве, подмостки, на которых по выходным выступают музыканты. Дальше пальмы, другие деревья, есть скамейки, на которых можно посидеть. Но она перейдет улицу возле гостиницы «Дан панорама», еще чуточку ниже и перед всеми, кто находится здесь, открывается чудная панорама города и пригородов, а также голубое море. Видны краны, разгружающие торговые судна, пристань, на которой пассажиры садятся на круизные лайнеры и совершают путешествие, как по странам Средиземного моря, так и тем, что находятся на Атлантическом побережье.

Отсюда хорошо виден Бахайский храм с изумительными садами, разными деревьями. Железные ворота украшены разными фигурами, покрыты золотом. Здесь есть вход, по лестнице можно спуститься к храму, но обычно пускают лишь экскурсии.

Немного выше есть укромный уголок полукругом заставленный четырьмя скамейками, окруженный деревьями. Здесь прекрасно, можно сидеть и мечтать, вспоминать, просто закрыть глаза и дремать. Посидела, отдохнула  и вперед.  На рынке Светлана уже несколько лет как не была. Почему не вспомнить времена, когда она с двадцатью шекелями в кошельке приходила сюда, а возвращалась домой с грузом в руках, поднималась к съемной квартире.

Все то же, все там же, даже некоторых продавцов вспомнила. Овощи, фрукты она покупать не будет, надо будет, составит список, Шарон купит. А сухофрукты можно посмотреть. Немного фундука, грецких орешков, изюма полкилограмма и сушеные персики. Светлана, хватит!

– Кто хочет сладости, орешки! – крикнула она, зайдя в дом.

Удивило молчание. Гуляют что ли? Поднялась на второй этаж, услышала кашель, бросилась в комнату Ромео. Он лежал на кровати, возле него папа.

– Мы недавно пришли, стал кашлять, вроде сквозняка нет, не пойму почему.

– Вы обедали?

– Да, в кафе. Пусть полежит, скоро пройдет. Можем спуститься вниз, мне кофе захотелось.

– Заодно напою Ромео теплым чаем.

Светлана вскипятила чайник, налила Шарону кофе, добавила немного молока. Взяла фарфоровую небольшую кружечку, налила кипятка, положила пакетик заварки, несколько раз окунула, выбросила его. Надо подождать пока немного остынет, горячий он пить не будет. Хотя бы уговорить, чтобы теплый выпил, он не любил чай. Она потрогала за стенки кружечки, понесла наверх.

– Ромео, я принесла чай, это лекарство от кашля.

– Я уже не кашляю, пей сама, – вымолвив последнее слово, он тут же закашлялся. –  Это ты виновата! Я долго  не кашлял.

– Я виновата? Хорошо, пусть будет так. У тебя аллергия на меня?

– Что такое аллергия?

– Когда я плохо на тебя действуют, когда тебе со мной плохо.

– Нет у меня никакой аллергии, мне с тобой хорошо.

– Докажи! Выпей чаю, тебе не так щекотать будет в горле. Ты присядь, я тебя буду поить. Ты же молодец! Таких, как ты во всем мире ни одного нет. Попробуй поспать. Выздоравливай. Если нужно будет, то позови.

Ни в салоне, ни в кухне никого не было. Светлана проголодалась, ведь с утра ничего не ела. Подогрела обед, покушала с удовольствием, снова заглянула к Ромео, он тихонько лежал. «Спит», – решила она и спустилась вниз, зашла в свою комнату, прилегла и тоже заснула.

Светлана проснулась, увидела, что стало темнеть. Она быстро направилась в комнату Ромео, тот метался по кровати. Притронулась к голове – горячая. Где же твой папа?

– Шарон! – Она забежала в его комнату, он протирал сонные глаза. – У твоего сына жар, неси термометр.

Температура у мальчика перевалила за сорок градусов. Он был в полуобморочном состоянии, ничего не мог сказать. Шарон растерялся, прошептал, что пойдет искать таблетки от головной боли.

– Бери сыночка на руки и неси в машину! – приказала Светлана. – Нужно срочно его везти в больницу.

Она села на заднее сиденье. Шарон положил на ее колени Ромео, завел машину и поехал. Спустя сорок минут они были в больнице. Дежурный врач осмотрел его, велел медсестре принести лекарства, потом сделал укол.

– Что ж это вы, родители, не досмотрели за парнем, дождались такой температуры? Стыдно вам, мама. Сейчас мы проведем обследование, снимем кардиограмму, рентген легких.

Они промолчали. Он дал задание медсестре и ушел. Просидели  возле Ромео несколько часов. Их выгнала медсестра, но перед его палатой были стулья. Они сели, но не смотрели друг на друга, склонили головы и молчали. Первой не выдержала Светлана.

– Утром я уходила, Ромео был здоровый, веселый, радовался, что идет с тобой гулять. Может быть, какая-нибудь муха цеце в парке укусила. Он явно от чего-то заразился.

Шарон повернул к ней лицо, оно настолько изменилось, будто с ней сидит совсем другой человек.

– Это я виноват в заболевании сына, я один.

– Зря ты себя винишь, пока мы не знаем причину его заболевания.

– Я виноват. Мы ездили в лес, гуляли там долго, играли в футбол. Договорились, что если он из пяти забьет два гола, я выполню его просьбу. Дал ему возможность забить три гола. Возвращаясь, встретили знакомых, которые хотели угостить нас шашлыками, но Ромео отказался.

Побродили еще немного, вернулись в город. Он захотел пойти в кафе. Заказали креветок, салат, я попросил принести вино. Мы покушали, Ромео захотелось мороженого.  Съел, захотел еще одно, а потом третье. Спрашиваю у него, а не слишком ли ты многого хочешь, пойдем домой. он отвечает, что он забил три гола, значит надо выполнить его заказ. Скорее всего, этим испортил свое горло, свое тело. – Шарон закрыл лицо руками. – Я виноват! Я! Нет мне, глупцу, прощения.

– Шарон, милый, успокойся. Только что врач зашел в палату, где Ромео лежит. Послушаем, что он скажет.

Вскоре доктор вышел. – Не унывайте, родители, я потрогал его лоб рукой, температура немного спала, все будет в порядке. Но придется лечить не один день, у него воспаление легких.

Он велел им шагать домой, придти завтра после десяти, раньше в палату не пустят. И скрылся в другой палате. Светлана и Шарон подчинились распоряжению врача. Машину домой вела она. Более восьми месяцев назад отец Ромео узнал, что ни у Светланы, ни у ее покойного мужа не было ни прав на вождение, ни машины. Он договорился с инструктором, тот стал обучать Светлану езде на автомобиле. Она сдала на права, но всего раза два самостоятельно ездила на автомобиле. Сегодня она не могла позволить Шарону  сесть за руль, слишком он был взволнован, обвиняя себя в том, что сынок находится в больнице в полусознательном состоянии.

Она поднялась с ним на второй этаж, завела в комнату, велела раздеваться.

– Светлана, иди к себе, я немного не в себе, но раздеться и лечь в постель сумею, не волнуйся.

Она так и сделала, пообещав придти проверить, спит он или нет. Легла в кровать, накрылась одеялом. Сон тут же охватил ее, сказались волнения, долгое сидение в ожидании ответа о самочувствии Ромео.

Светлана поднялась первой, приготовила завтрак, стала ждать Шарона. Он вышел, пожаловался, что долго не мог заснуть, только под утро удалось задремать. Покушали и поехали к Ромео. В больницу пустили, но в палату попали только спустя час. Поймали лечащего врача, тот сказал, что положение прежнее, он подключен к искусственному дыханию, но волноваться не надо, еще день-два и он начнет поправляться.

Им разрешили некоторое время побыть возле него, потом заниматься своими обычными делами. Только они направились к машине, у Шарона зазвонил телефон, он отошел в сторонку, что-то горячо доказывал. Светлана часть беседы услышала, даже один раз русский мат.

– Как я могу куда-то поехать, когда у меня сын тяжело болен? – Далее перерыв, затем опять: – Понимаю, что необходимо. Найдите другого человека… Да я с ним знаком, мне проще, но вникните в ситуацию… Хорошо, поговорю с врачом, если скажет, что положение сына стабильное, то сейчас приеду.

Он со злостью закрыл недавно купленный смартфон. – Есть срочное задание, мне необходимо ехать, даже нет времени, чтобы заехать домой переодеться. Но предварительно поговорю с доктором. Светлана, я тебе доверяю не меньше, чем себе. Пожалуйста, присмотри за Ромео. Он – моя жизнь.

Шарон уехал, вскоре Светлана вернулась домой. В доме хозяйничала Лена, занималась генеральной уборкой помещений. Узнав о случившемся, всплеснула руками, захныкала.

– А я думаю, куда вы все подевались. Отчего же он заболел? Такой подвижный малый, я ни разу не слышала, чтобы какая хворь пристала к нему. Он такой милый  лапушка!

В четыре часа вместе с Леной Светлана вышла из дому. Что-то сердце стало сильнее колотиться. Подкинула на машине уборщицу домой, сама направилась в больницу. Была вся в напряжении. Может с Шароном что-то случилось, как видно опасное задание выполняет. Он о своих вызовах никогда ничего не говорил. Нужные дела, отвечал он ей.

Светлана зашла в палату, вид Ромео ей не понравился, дыхание стало гораздо чаще. Она сразу начала искать врача, он находился в другом конце коридора беседовал с посетительницей. Ей очень хотелось прервать его, но ведь эта женщина тоже решает какие-то проблемы с ее родственником. Как только он освободился, повернулся к ней.

– Вижу, вы заметили, что вашему сыну стало хуже, мы ввели в организм другое лекарство, оно обязательно поможет. Я разрешаю вам оставаться столько времени, сколько посчитаете нужным.

Светлана придвинула стул впритык к койке Ромео. «Сыночек, миленький, держись. Мы тебя любим, ты должен поскорее выздороветь. К папиному возвращению порадовать его». Она гладила его по голове, по щеке, а у самой слезы капали из глаз.  Две салфетки не помогли убрать все слезинки. Изредка подходила медсестра, поправляла капельницу, дважды сменила ее на новую. За окнами стемнело. Если раньше за палатой постоянно были слышны чьи-то шаги, иногда топот, то теперь лишь изредка постукивали женские каблуки. Светлана поглядывала на часы: десять,  двенадцать, час ночи… Она уснула.

Проснулась от какого-то шепота. Открыла глаза, взглянула на мальчика, он явно чувствовал себя лучше. В восемь утра ее попросили выйти из палаты, начинались различные процедуры, больным измеряли температуру, давление, убирали за ними, затем должен был начинаться обход. Светлана почувствовала, что проголодалась, ведь со вчерашнего утра ничего не ела, даже не кушала, когда днем вернулась домой. Не хотела, надеялась вечером наверстать упущенное, не получилось. Ничего теперь наверстает.

Вышла из больницы, нашла кафе, хорошенько подкрепилась. Прошлась по старой улице, здесь еще стояли четырехэтажные дома, бог знает, когда их строили. Скоро десять, пора возвращаться. У Ромео убрали дыхательные трубки. Дыхание было ровным. «Но когда же ты глазки откроешь?» Лечение продолжалось. Когда Светлана решила поехать домой на обед, встала со стула, услышала: – Мама не уходи. – Она обернулась, глаза Ромео были полураскрыты, он протянул к ней руку. У нее непроизвольно снова потекли из глаз слезы.

– Ромео, милый мой, как я рада слышать тебя! Ты умница, сильный мальчик, скоро выздоровеешь. Я тебя так люблю, – она поцеловала его несколько раз в лоб.

В палату заглянула медсестра, увидела эту сцену, позвала врача.

– В сторонку отойдите, – попросил он. – Какой ты, парень, молодец! Разреши, я выслушаю твое сердечко. Оно бьется, как у богатыря. Отдыхай, набирайся сил.

– Но он несколько дней не кушал, – заявила Светлана.

– Его подкармливали через капельницу, не волнуйтесь. Давать вам ему ничего не нужно. Завтра утром посмотрим на его состояние и начнем кормить, но только тем, что мы ему дадим, из дому ничего сюда не приносить..

Они вновь взглянули на Ромео, он заснул.

– Видите, он еще совсем слаб. Смотрите, какая вы сама бледная, вам необходимо подкрепиться и хорошо отдохнуть. Идите домой, я скажу персоналу, чтобы вас до десяти утра не пускали.

– Спасибо большое.

Светлана пришла домой, достала из холодильника сметану, с удовольствием съела вместе с булочкой большую половину из двухсотграммовой баночки. Легла, укутавшись одеялом, и проспала до семи часов утра. Сделала несколько физических упражнений, хотела выйти во двор, но дул холодный ветер, она тут же закрыла дверь. Ей простуживаться нельзя, она должна быть возле Ромео, возле сыночка. «Какое чудо, он назвал меня мамой! Теперь у меня два сыночка, и не важно, как на это посмотрит Шарон. Жаль, что парню нельзя пока ничего приносить. Я знаю его излюбленное блюдо – глазунья».

Светлана провела с Ромео целый день. Ромео кормили манной кашей, бульоном. Этим занималась она. После обеда он заснул, она только склонила голову на постель у его ног, спать не собиралась, ведь выспалась хорошо. Слышала сопение мальчика, думала о чем угодно и незаметно задремала. Проснулась, показалось, что кто-то рядом. Обернулась, перед ней стоял Шарон.

– Как он? – поцеловав ее, одними губами спросил отец мальчика.

Она показала большой палец, поднялась. Шарон обнял ее, и они стояли так некоторое время. Но тут поднялся шум, это принесли питье и сладкую закуску больным. Проснулся Ромео.

– Папа! – он взмахнул вверх двумя руками.

– Я с тобой, сынок, – Шарон прижался к сыну, долгое время не отпускал его. – Тебя здесь не обижают, кормят?

– Да, только мороженое не дают, – улыбка у мальчика получилась немного вымученной.

– Вот нахалы! Светлана принеси ему три порции хорошего мороженого, нет, можно пять порций. Сынок, сынок, мы с тобой виноваты, что ты здесь, но больше всего я. Прости меня, просто мы с тобой еще дети, не всегда сразу понимаем, что такое нельзя. У врача я уже был, он сказал, что тебе еще неделю нужно будет лечиться в больнице.

По дороге домой Светлана сообщила, что она сказала сыну, от чего он заболел. Шарон спросил у нее, как часто связывается с родными, что предприняла, чтобы привезти их в Израиль. Вопрос этот взволновал ее. Что он не понимает, чем последние дни она была занята? Так и ответила ему, она даже больше недели не звонила им, не говоря о чем-то большем.

– Теперь я здесь, ты и начни продвигать вперед эту проблему. Сколько времени надо, используй. Если возникнет необходимость, пригласим еще няню.

– Я свою работу с Ромео отдам только в том случае, если ты меня выгонишь.

– Мне приятно это слышать.

Светлана не сняла с себя обязанности бывать у Ромео. К ее сожалению, он больше не называл ее мамой. Она приходила утром на час-полтора и вечером незадолго до его сна. У Шарона был свой порядок посещения сыночка. В свободное время Светлана начала усердно заниматься организацией получения вызова в Израиль для ее семьи, без помощи ее хозяина здесь не обошлось. Проявил свою инициативу, подкинул ей долларов.

Она позвонила домой в Смоленск. Она так и думала, что звонит домой, но на самом деле уже давно считала своим постоянным местом жительства Израиль, Хайфу. Ответил сынок Гарик, обрадовался. Светлана рассказала, что вызов выслан, деньги у них уже есть.

– Гарик, я слышала, что с оформлением документов сейчас проще, так что это времени у вас много не займет. Берите только самое необходимое, одежду более-менее новую, надо будет, мы здесь купим. Ты аттестат уже получил? Через две недели? Нормально. Надеюсь, приедете в Израиль где-то в  конце июля, августе. Согреетесь здесь. Дай мне бабушку…

Бабушка Броня, как самочувствие? Рада слышать. Я уже говорила Гарику, чтобы вы не вздумали таскать тяжести, ехали ко мне только с самыми необходимыми вещами. Когда купите билеты, сообщите дату вылета, время прилета и номер рейса. Будьте здоровы! Я люблю вас обоих и с нетерпением жду.

 

 

– Мамочка, папа у меня забрал шоколадку.

– Какой ты шустрый, меня, своего папу опередил. Шоколадку я забрал потому, что ее нужно разломать на кусочки, кушать понемножку. По-моему, у тебя уже есть опыт, что много сразу вредно. Светлана, мне с тобой поговорить надо, приглашаю тебя в твою же комнату.

Что за секретный разговор у него к ней, она не поняла. Поломав шоколадку на части, несколько штук вручила Ромео, остальные положила в шкафчик и двинулась вслед за Шароном. В ее комнате всегда был порядок, чистенько, постель заправлена, цветочек с гортензией полит.

Шарон прикрыл за ними двери. – Светлана, ты уже порядком здесь работаешь, здорово помогала Ромео в моем присутствии, тем более в отсутствии. Ты стала хозяйкой этого дома. Не перебивай, – попросил ее он. – Первое время нужна была для сына нянька, так я тебя и воспринимал, но со временем увидел, как ты обходишься с ним, как ты переживаешь за него. Я влюбился в тебя. А сегодня говорю, что люблю тебя. Надеюсь, ты ко мне не безразлична. Предлагаю тебе жениться на мне.

– Ты меня врасплох застал. Кто я? Здесь нянька, а ты босс, у тебя свой бизнес, могу помешать. Давай еще раз обдумаем. Не забудь еще важный нюанс, я русская, как по матери, так и по отцу.

– Меня интересует ответ на мой вопрос, остальные проблемы оставим на потом.

Светлана вышла. Она была так рада признанию Шарона, что, если бы не стеснялась, то запрыгала от радости. Он ей сразу понравился, а потом пришли те чувства, что называют любовью. Но это не все. Главное, что она уже не мыслила жизни без Ромео, он влез в ее сердце, душу, полюбила так же, как своего Гарика. Почему же сразу не сказала Шарону «да!»? Потому, что она помнила Мишу, любимого и неповторимого. Не будет ли память о нем мешать ее жизни со вторым мужем? Если откажет, то может потерять не только Шарона, но и Ромео. Но это не сделка, не соглашение, она любит их. Значит, сегодня вечером она даст положительный ответ.

Они сидели втроем на кухне. Светлана сразу сообщила Шарону, что согласна стать его женой. Ромео ничего не понял, ждал разъяснений.

– Сынок, у тебя с этого времени есть настоящая мама.

– Почему с этого времени? Она давно уже моя мама.

– Ты прав, спорить не буду. Дай, я тебя расцелую. Теперь пойду за бутылкой шампанского, отметим сегодняшнее событие.

После ужина Светлана занялась уборкой стола, затем положила тарелки и вилки в посудомоечную машину. Шарон помог положить на место оставшиеся от ужина продукты на свои места.

– Послушай, я предлагаю тебе пройти гиюр, договорюсь с равом, вся процедура займет месяца два, потом обвенчаемся под хупой. Если у нас появятся дети, то они будут евреями, как и твой сын Гарик. Как ты на это смотришь?

Светлана согласилась. Шарон вышел прогуляться, а она, закончив дела на кухне, ушла в свою комнату. Разделась, легла под одеяло. Спать вовсе не хотелось, но свет она не зажигала. Мысли ее метались по разным годам ее жизни. То она школьница, идет с подружкой, обе в коричневых платьях с белым передником. То она в мастерской института, где ее вместе с мальчишками знакомили со слесарным мастерством. А вот она внимательно слушает рассказ Миши об интересных местах Смоленска. Вспомнила смерть мужа, тут же отбросила эти воспоминания. Глянула на часы – половина двенадцатого. Отбросила одеяло и в сорочке поднялась на второй этаж, тихонько открыла дверь в спальню Шарона. Горела настольная лампа, он не спал, он ждал ее, подвинулся, Светлана легла рядом.

 

Глава  5

– Светлана, у нас проблемы. Разговаривал с раввом по поводу твоего прохождения гиюра, это займет минимум год. Сейчас я тебе расскажу, что необходимо тебе будет делать в течение этого времени. Возьми бумагу и садись за стол, будешь записывать.

– Может быть, этого всего не надо?

– Понимаешь, если у нас с тобой родится сын или дочь, они будут считаться не евреями. Я надеюсь, что у нас появятся дети, ты еще вполне годишься в роль матери.

– Уже села, готова конспектировать правила гиюра.

– Тебе в течение года придется заниматься изучением основ иудаизма, то есть посещать занятия у раввина, которого тебе назначат. Должна приходить каждую субботу и в праздники в кнессет, дома зажигать в субботу свечи. Сама знаешь, что это делается вечером в пятницу, то есть, когда по еврейским обычаям начинается суббота. Главное, соблюдать все заповеди и ритуалы Торы, например, посещение миквы. О кашруте ты давно в курсе дела.

– Меня там замучают, Шарон.

– Никто тебя мучить не собирается, там вполне нормальные люди находятся. Познакомишься, потом поделишься со мной впечатлениями. Да, не сказал тебе, что после того, как ты все освоишь, получишь одобрение от раввина, что с тобой занимался, должна пройти комиссию, раввинатский суд, где тебя признают еврейкой, примут в общину и объявят о твоем новом еврейском имени. Станешь не Марией, а Мазаль, хорошее имя, обозначает счастье. Как тебе такое имя?

– Нравится.

Чтобы заниматься изучением Торы, соблюдением обязательных требований для тех, кто принимает гиюр, необходимо было отлучаться из дома. Поэтому они договорились с уборщицей Леной, что она эти часы будет с Ромео.

Светлане, которая никогда не посещала религиозные учреждения, можно сказать, что была атеисткой, было довольно трудно воспринимать догмы иудаизма и следовать им. Когда в школе кто-либо заводил разговор о боге, учителя уверяли, что это сказки, его не было, и нет. Кое-какие религиозные действия в этом направлении она видела в доме Хелены. Та по субботам зажигала свечи, ее сын Марк при входе целовал мезузу. Знала, что религиозные евреи, да и большинство светских, не едят свинину, что обязательно посещать синагогу в субботу.

Многие правила узнала у раввина: платье должно быть ниже колен, голова всегда должна быть прикрыта, сидеть рядом можно только с мужем или близкими родными, раз в месяц нужно посещать микву, где окунаться в воду с головой. Попробуй все запомнить, но, как говорят: повторение – мать учения. Освоила науку в той мере, какая требовалась ей для принятия гиюра. Год пролетел мигом. Раввин сказал, что ей не нужно на этом останавливаться, каждый день необходимо читать определенную главу Торы. Когда она только начала заниматься у него, он спросил, как зовут ее родителей.

– Папу Николаем, маму Майей.

– С твоим отцом все ясно. Ты уверена, что мама русская? У евреев немало женщин с именем Майя. Как звали родителей твоей мамы?

– Дедушку я не застала в живых, но маму звали Майя Сергеевна. А бабушку Эта Исааковна.

– Так я и думал. Ты еврейка. Но должна продолжать ходить ко мне, тебе нужно знать законы Торы.

 

Светлана каждый день созванивалась с родными в Смоленске, спрашивала, чего они так долго не могут решить проблему с отъездом в Израиль. Наконец они сообщили номер рейса самолета, время приезда в Тель-Авив. Она не стала озадачивать Шарона. Квартиру на съем предусмотрела заранее, осталось только узнать, не заселили ли ее, и договориться о цене. В течение часа эта проблема была решена.

Хотя Светлана приехала в аэропорт Бен Гурион на час позже прилета самолета, еще долгое время пришлось ждать, пока оформят их приезд на постоянное жительство в страну. Наконец она их увидела, обнимала, целовала. Радость была неизмеримой. Двухкомнатная квартира новым жильцам понравилась, пока они разбирали свой багаж, Светлана сбегала в универмаг, закупила продукты на сегодня и часть для холодильника.

– Вы пока покушайте и отдохните, а мне надо к меньшему сыночку.

Вечером она снова пришла к ним, сказала, чтобы собирались, она познакомит их с Шароном и Ромео. Было интересно наблюдать, как начали общение незнакомые люди. Хозяин дома был серьезен, но в его словах звучала теплота к прибывшим родным его жены. Гарик и Ромео через десять минут уже сдружились, младший повел старшего в свою комнату. когда на столе оказалась пища, их еле дозвались.

Несколько следующих дней ушло на оформление жительства в Хайфе. Светлана брала с собой и второго сына. Гарик и Ромео шли обнявшись.

 

Учеба окончена, можно начать готовиться к свадьбе.  Белое  прекраснее платье ей помогли подобрать соседи Шарона, померила в специальном магазине около десятка, пока ее попутчицы не отложили то, которое им понравилось. Но прохождение самого обряда было для нее необычным, не только видела впервые, но и являлась главной героиней этого жизненного мероприятия.

Шарон объявил Светлане, что приезжают его родители, он сейчас поедет их забирать. Когда он рассказывал о себе, то сообщил ей, что отец, мать и брат живут в Канаде, оттуда давным-давно, задолго до Второй мировой войны приехали в Израиль дедушка и бабушка. Они умерли и похоронены здесь. Однажды мать и отец едва спаслись во время взрыва бомбы в Иерусалиме, поэтому решили вернуться в Канаду, а он, Шарон, начал службу в армии, хотел ее продолжить, поэтому остался жить здесь. Родители оставили ему хороший бизнес, так что не бедствовал. Он изредка бывает у них, а они приезжают сюда впервые после того, как покинули страну. Но уже несколько лет, как их не видел.

Светлана взволновалась, не знала, как к ней отнесутся его отец, мать и брат. Приготовила хорошую еду, вновь и вновь смотрела, не забыла ли она чего-нибудь. Ой, она же не положила салфетки. Несколько раз переставляла на столе тарелки с различными блюдами. Присела и задремала. Проснулась от прикосновений Ромео, поговорила с ним, тут услышала разговор у дома. Успела снять халат и подскочила к дверям. Шарон пропустил гостей вперед.

– Здравствуйте, – приглушенным голосом произнесла она.

Мужчина протянул ей руку, поздоровался. Что сказала мать Шарона, она не поняла. Дедушка с бабушкой обняли подбежавшего Ромео, они видели его совсем маленьким. Все прошли в салон. Сын помог им снять верхнюю одежду, убрал ее в спальню. Мать, ее звали Клара, Шарон ей раньше называл имена родителей, осмотрела спальни, поднявшись на второй этаж, потом кухню. Морис сел на диван салона и спокойно наблюдал  за передвижениями жены.

– У тебя, сынок, дом неплохо смотрится. Кто наводит порядок?

– В первую очередь, Светлана, есть и хорошая уборщица. Мама, садитесь за стол, попробуйте изготовления моей невесты.

– Она у тебя все еще невеста или давно уже жена?

– Конечно, невеста, женой завтра станет.

– Пахнет вкусно. Морис, чего ты расселся на диване? Садись за стол, пусть тебе сынок нальет рюмку виски. И вы, дети, садитесь. Ты, Светлана, не стесняйся, чувствую, что будешь хорошей женой нашему сыночка. А то женился, бог знает на ком, вот и пришлось расстаться, а это в нашей семье не принято.

 

 

Удивлением для Светланы стала свадьба. Возле ресторана стоял белый шатер, собрались гости, которых она почти не знала. Повели жениха в эту временную комнату, затем ее под белы ручки. Раввин читал нужные молитвы, она слушала и не слышала, кружилась голова, чувствовала себя, будто не она под хупой, а где-то стоит поодаль и смотрит на эту процедуру. Потом им преподнесли стакан с вином, она сделала глоток, жених наступил на стакан, разбил его. И пошли поздравления. Очнулась она уже, когда люди подходили к ним, поздравляли, вручали конверты. Дальше пошла обычная процедура.

Не менее ее были поражены увиденным бабушка Броня и Гарик, стояли во время начала торжества с раскрытыми ртами. Они пробыли немножко, покушали немного и тихонько ушли, ведь Светлана была занята, говорить они на иврите стеснялись. Невеста чуть позже вспомнила о родных, но их уже не было.

Шарону и Светлане казалось, что они глубоко вобрали в грудные клетки воздух, и он там застрял. Закончилось такое чувство сразу после прихода домой. Они обнялись и молча довольно долго так простояли, им нужен был отдых.

– Ты самое светлое в моей жизни, такой родилась, поэтому и назвали тебя Светланой. Ты светлая женщина! – Шарон снова поцеловал ее. – Будь такой всегда!

 

Бабушка Броня и Гарик старались приходить к Светлане, когда Шарона не было дома. Они любили играть с Ромео, бабушка хотела помочь родному человеку на кухне, но та сказала, что со всем сама справится. Все же Броня уговорила ее разрешить испечь пирог. Получился румяный, красивый, но не пробовали, решили дождаться Шарона, а тогда дать всем оценить мастерство новой жительницы города.

Гости хотели уйти, но Светлана загородила им выход из дома. Шарон  обрадовался присутствию родных жены, расспрашивал, как они устроились, привыкли ли они к новому месту. Разве можно так быстро привыкнуть к новой стране, другому языку? Гарик стал посещать ульпан, бабушка улучшала свои знания по словарям. Кстати, сын Светланы успел найти военкомат, сказал, что готов хоть завтра пойти служить в ЦАХАЛе. Его поблагодарили, обещали сообщить, а пока познавай страну, предложили бесплатную экскурсию в Иерусалим.

Впятером налегли на пирог, к нему Светлана вскипятила чайник, подала на стол кофе и чай. Половину пирога сразу разделили, потом посмотрели с жалостью на оставшуюся часть. Что с ней делать? Повторим! Пирог исчез в течение десяти-пятнадцати минут. Бабушка Броня пообещала завтра испечь другой, не такой как этот,  а с начинкой.

– Ты хочешь, чтобы мы ходили всю жизнь с надутыми животами? – спросила Светлана. – Дай недельку перевариться этому пирогу.

У нее сейчас забот стала больше. Нужно было проследить, как идет учеба у Ромео, присмотреть за бабушкой Броней, ей уже было за восемьдесят лет, а она должна была готовить еду и для внука, убирать квартиру. Светлана настояла, чтобы за чистотой квартиры следил Гарик, хватит, там в России она ухаживала за ним, пусть теперь отдает долг бабушке.

Не прошло и полгода, как ее сын оказался в армии. Пришел в гости радостный, похвастался солдатской одеждой. Пока он находился в учебной части ЦАХАЛа. Но Светлане волнений все равно хватало.

 

В очередной раз вызвали Шарона для каких-то действий в армии. Где он был, что делал, никогда не рассказывал. Жена поправила ему рубашку, поцеловала, пожелала вернуться живым и здоровым. Его не было более трех суток. Светлана пошла в военкомат, но они не смогли ответить на ее вопрос, что с мужем. Утром к ним в дом пришел капитан, сообщил, что ее вызывают к командиру полка. Светлана испугалась, решила, что что-то случилось с ее сыном Гариком, про мужа и не подумала. Спросила у водителя, он ответил, что разговор в штабе пойдет о Шароне.

По дороге Светлана глотала слезы, молилась, чтобы ее муж был жив. На ее вопросы о состоянии Шарона, капитан ответил, что не знает, ему поручили привезти ее в полк. Она успела только сообщить об отъезде бабушке Броне, попросила присмотреть за Ромео.

Светлану привели в небольшое здание, полковник армии Израиля поздоровался, предложил ей сесть, но она не могла сдвинуться с места, ждала сведений о муже.

– Я не могу вам подробно рассказать, где и как произошло наше столкновение с террористами. Это государственная тайна. Даже то, что я вам сообщу, вы обязаны никому не говорить, – полковник прошел несколько шагов, посмотрел на съежившуюся женщину и продолжил.

– Я уверен, что Шарон Альбек жив, не надо так переживать. Еще раз предупреждаю, никому о нашем разговоре ни слова. Теперь слушайте меня внимательно, но сначала давайте присядем, – полковник налил в стакан воды, ей и себе.

– Мы должны были поймать или уничтожить одну группу террористов. Об этом будет кратко на днях во всех источниках информации, но о вашем муже ни слова, тайна за семью печатями. Мы окружили тот район, разбившись на группы, стали подбираться ближе. В первых домах арестовали пятнадцать человек, заткнули им рты, чтобы не потревожили остальных, но один из них, как видно, сумел убрать изо рта затычку. Он так заорал, что все село поднял на ноги. Его обезвредили, но в соседнем доме всполошились, стали стрелять по второй группе, которой командовал Шарон. Мне сказали, что он получил ранение, куда я не знаю до сих пор, но продолжал руководить отрядом.

Шарон обогнул второй дом, там тоже стояли солдаты. К нему, как видно, незаметно подкрались другие террористы совершенно из других домов, затащили в  легковую машину и поехали. Наши ребята увидели их только в последний момент, открыли стрельбу, но те скрылись. Позже была объявлена облава, летали наши самолеты, разведчики осмотрели местные районы, но, к сожалению, те не оставили никаких следов. Номер машины узнали у жителей села, машину обнаружили, она была краденая.

Понимаете, Светлана, они выкрали человека, но они его не убьют, так как захотят обменять на своих террористов, сидящих в наших тюрьмах, не посмеют ничего с ним сделать, потому что ответ с нашей стороны будет очень сильным, жестким.

Пока ШАБАК продолжает заниматься розыском Шарона, подключены особые люди… Сидите, сидите. Вы оставьте номер вашего счета, вам будет перечислена определенная сумма денег.  Да, я дам вам номер моего телефона, но постарайтесь как можно реже им пользоваться, будут вести, вам сообщат.

Я понимаю ваше сегодняшнее состояние. Пока ничем помочь не могу, но постарайтесь быть более спокойной, уравновешенной. Это необходимо, в первую очередь вашим детям, родным. Ждите и надейтесь. Всего хорошего!

Полковник написал на клочке бумаги и вручил его Светлане с номером его телефона и именем. Только утром следующего дня, она рассмотрит, что там написано. Кроме номера телефона, там была фамилия Лерман. Она вложила в свою сумочку, встала. Полковник нажал на кнопку, появился капитан.

– Отвезешь Светлану Альбек домой, – полковник подошел к ней, положил руку на ее плечо, попросил не волноваться, Шарон вернется к вам.

Она ехала вся сжавшись, хотелось реветь, но и слезинки не проронила. Когда вошла в дом, увидела бабушку Броню с Гариком, невдалеке стояла Лена с мокрой тряпкой на палке, собиралась мыть пол.

– Все в порядке, я очень устала, позабодтесь о Ромео, а я хочу отдохнуть. – Она ушла в свою прежнюю спальню, а не в ту, где отдыхала вместе с Шароном. Легла и только тогда дала место своему настроению, чувствам, слезам.

Утром Светлана объявила сыну и Броне, что отец уехал в другую страну по делам фирмы, поэтому все должны спокойно выполнять свои обязанности. Сама занялась обычными хозяйскими делами. Ромео ушел в школу, но неожиданно появился Гарик, у него на два дня отпустили домой. Пришел и улыбается.

– Баба Броня измеряла сегодня давление и говорит мне: «Надо выбросить этот тонометр». Но мы же недавно его купили, напомнил я ей. «Ну и что? Он плохой! Показал давление 170». А вчера у тебя какое давление было? «130». Значит вчера тонометр был хороший, сегодня плохой?

Светлана с сыночком посмеялись, она попросила уважительно относиться к бабушке Броне, ведь у него больше никого нет, кроме ее и мамы. Гарик пообещал не обижать бабушку, он ее тоже очень обожает.

Мама усадила сыночка за стол, принесла из холодильника куриные окорочка, оставшиеся после вчерашнего ужина. Спросила, нагреть их или не нужно. Но Гарик уже начал расправляться с одной из них. От кофе он отказался, попросил принести лучше какой-нибудь сок.

Светлана стала готовить обед, бабушка Броня хотела ей помочь почистить картошку, но та не допустила ее в кухню.

– Иди, смотри телевизор, потом расскажешь, что интересного увидела. Спасибо тебе, что присмотрела за Ромео. Береги свои силы для нас всех.

Бабушка Броня сильно похудела за последние несколько месяцев, никак ее нельзя было уговорить пойти сдать анализ крови, что назначил семейный врач. Светлана заботилась о ней, так поступал и ее внук Гарик, когда его отпускали из армии домой. Светлана решила, что придется ее взять за руку и вести в клинику.

Ей еще необходимо заглянуть в банк, посмотреть, что осталось на ее счету, кто знает, когда найдут ее мужа, в каком состоянии. Она фактически не работает, никакой зарплаты ей не полагается. Раньше она была няней Ромео, теперь его мама.

Успели сдать кровь, зайти в банк. Светлана глянула на распечатку и ахнула, там была такая сумма, что можно было летать каждый месяц за границу и растратить лишь ее часть. Вообще Шарон еще гораздо раньше обещал перевести много денег, чтобы она не только сидела днями дома, а занималась благотворительностью. Но разве ей сейчас до этого?

Один раз поговорили о благотворительности и все. Где применять свою благотворительность, Светлана понятия не имела. Но теперь ей стоит задуматься. А может дождаться возвращения Шарона? Но так или иначе она должна знать, кто нуждается в помощи, кому в первую очередь нужно помогать. Многие могут спекулировать на этом, ей нужно быть аккуратной. Но у нее есть компьютер и интернет. Шарон, Гарик да и Ромео научили обращаться с этой аппаратурой. Лучше скорей бы возвратился ее любимый муж. Она не будет принимать скоропалительных шагов, дождется Шарона. Он жив, он придет домой.

«Что за напасть на мою голову? Полюбила хорошего человека Мишу – умер. Второй добрый мужчина меня сам нашел, мы поженились. Я снова почувствовала себя счастливой, но судьба снова подводит меня. Где ты теперь, мой любимый Шарон? У меня сердце разрывается, когда думаю, что ты в опасности, что ты в плену у врагов нашей страны. Милый мой, ты спасешься, ведь я и наш сынок Ромео любим тебя. Мы полны надежды».

Светлане очень хотелось ежедневно звонить полковнику, но понимала, что вряд ли у него есть какие-то новости о Шароне, даже если есть, он не расскажет, пока его не вытащат из плена. Звонок раздался совсем неожиданно, когда она уже расстелила постель и готова была нырнуть в нее.

– Светлана здравствуйте! Не потревожил вас, не разбудил? Поступили сведения, что ваш муж жив, с ним все в порядке. Усердно занимаемся проблемой его освобождения. Всего хорошего! Простите, что поздно позвонил. Но ведь хоть немного порадовал вас.

Он положил трубку, даже не поинтересовался, как приняла она эту весть. Тяжело вздохнула, ведь пока его нет дома, а он где-то у врагов. Телефон был в ее руках и запиликал, отключила его и легла в койку. Действительно, хоть какую-то добрую весть получила. Но она будет спокойна только тогда, когда Шарон будет рядом с ней, рядом с Гариком.

Все дни Светлана внимательно слушала последние известия. Когда сообщали о задержании палестинцев, старалась вникнуть в смысл сказанного, может быть, эти события происходят там, где находится ее Шарон, как-то связаны с ним.

Вновь раздался звонок полковника через четыре дня. Он сообщил ей, что ее муж на свободе, увидит она его в конце недели. Но это же двое суток ждать! Главное, чтобы он был здоров. Вчера она вычитала в газете, что задержана большая группа террористов, замышлявших взорвать нефтехранилище. Часть из них погибла.

Светлана выскочила из дому как ошпаренная, когда увидела подъезжающую машину. Было раннее утро, все еще спали, а она только натянула на себя халат. Первым вышел полковник, затем показался костыль и голова Шарона. Офицер помог ему вылезть. Она бросилась к нему, стала целовать. Муж еле освободился от ее объятий, спросил у полковника, останется ли он у них или сейчас уедет.

– У меня много дел, тем более тебя порядком не видели, соскучились. Я поеду.

Они попрощались, Шарон сказал большое спасибо, это же повторила Светлана, машина тут же  дала задний ход, развернулась и исчезла

– Шарон, тебе сильно повредили ногу?

– Ерунда, немножко поцарапали, к сожалению не только ногу, но и грудь. Пойдем домой, я так соскучился по тебе, по Ромео, по всем остальным.

– Как я рада, что ты вернулся! Твои раны залечим.

Когда отдыхавшие услышали голос Шарона, повыскакивали из спален. Ромео обнял отца, сказал, что он так и знал, что его папа воюет с террористами.

– А мне говорили, что ты в командировке. Меня не обманешь.

Поздоровалась с Шароном бабушка Броня. Он сам ее обнял, спросил, как там Гарик. Ответила Светлана, сказала, что он служит, осталось какие-то четыре месяца нахождения в ЦАХАЛе.

Шарон за завтраком сообщил, что его два дня держали в больнице, лечили раны, но он рвался к своим родным. Пришлось врачам его отпустить. Он знает, что Светлана была у полковника, что он ей звонил. Шарон поел и пошел в спальню отдохнуть, как видно раны еще болели. За ним пошла и жена. Когда муж снял верхнюю одежду, увидела, что голень правой ноги перевязана бинтом.

– Здорово болит? – спросила она.

– Немного кость задели, много ходить запретили, надеюсь, заживет. Сядь возле меня. Ты моя светлая, солнечная женщина, и имя у тебя такое, я все те дни думал о вас. Но все позади, я дома, я с вами.

– А мы о тебе думали. Ты поспи, мой милый Шарон.

– Ты позвони моему заместителю, когда освободится, пусть вечерком зайдет ко мне.

Светлана знала его заместителя, он не раз приходил к ним, вместе с Шароном заседали в его кабинете, затем ужинали. Звали его Борис Добин. Он приехал в Израиль еще в начале семидесятых годов, у  него был свой двухэтажный коттедж, а на море яхта. О таких говорят, что хорошо устроился. У Бори пару лет назад был бизнес, но решил не беспокоить свои мозги заботой о доходах, продал его. Погулял с годик, немножко соскучился по работе и напросился в замы к  Шарону.

Вечером Добин пришел, принес цветы Светлане, поинтересовался ее жизнью и отправился вместе с начальником в его кабинет. Когда явились в салон, стол был готов к приему родных и гостя. Борис пожалел, что Шарону нельзя опрокинуть стопку коньяка.

– Света, убери эту спакусу с глаз долой. Раз мой шеф не пьет, то и я не буду. Забастовка! Или может быть, с тобой опрокинем по чарочке? Так и знал, что не поддержит меня. Тогда к шницелям возьму вот этого соленого огурчика. Ты их замечательно солишь. Научи мою жену.

– А ты рецепт возьми у бабушки Брони, это она дала мне уроки кухонного дела.

– Зачем? Я пришлю Раечку со свежими огурцами и банками, она тут пройдет курс обучения и повезет соленья домой.

– Светлана! Я тут обмозговал кое-что насчет бизнеса с Борей. Он будет получать процент от доходов нашего предприятия. Мне сейчас нужен отдых. Вот мы и втроем махнем в Европу. Наметим заранее маршрут, разработаем план, ты будешь нашим экскурсоводом. Ты возражать не будешь?

– Бизнес твоя иерархия, твои решения. А прокатиться по Европе я согласна, но тебе ведь будет тяжело ходить. Лучше остановиться в одном красивом месте и там гулять.

– Обдумаем и это предложение. Но мы не спросили мнение сыночка. Ромео, ты куда бы хотел полететь? Может быть, заглянем в Верону, где жили когда-то Ромео и Джульетта? Наверное, не поедем в этот городок, так сынок?

– Почему не поедем? – отозвался Ромео. – Меня же в честь этого героя назвали.

Семья Альбек объездила страны Восточной Европы, побывала в Чехии, Венгрии, затем приехали в Италию. Первым городом их визита стала Верона. Очень понравился амфитеатр, в котором ежегодно проводится фестиваль оперы. Ромео это не заинтересовало, он тянул их к дому Джульетты. Вот и балкон на котором стояла очаровательная девушка, а ей объяснялся в любви Ромео.

– Я хочу попасть на этот балкон, – заявил паренек.

– Ты же не Джульетта, даже не дева Мария, – ответил Шарон, затем подошел к экскурсоводу, поговорил с ним. Тот засмеялся, взял за руку Ромео  и повел в здание. Вскоре он махал рукой с балкона, а они отвечали ему снизу.

– Ты кому объяснялся в любви? – спросила Светлана, когда мальчик вернулся к ним.

– И тебе, и папе.

Семья еще побывала в Филадельфии и Риме. Автомобиль «Ситроен», взятый напрокат, вели поочередно, то Шарон, то Светлана. Немного устали, поэтому решили вернуться домой. Да и Ромео надо было успеть к началу занятий в школе.

Дома их с радостью встретили бабушка Броня и Лена, они оставались следить за порядком в здании и возле него. Шарон окончательно вылечился, рана его не беспокоила, он снова занялся своим бизнесом. Светлана едва дождалась приезда на выходные старшего сына Гарика, когда он появился перед нею, удивилась как он возмужал, стал самостоятельным.

– Тебя, мой сыночек, не узнать. Рада видеть тебя таким. За здоровьем бабушки ты следишь? За этот месяц, что мы разъезжали по городам Европы, она сильно поддалась.

– А мне кажется, что она такая же, как прежде. Ты лучше расскажи о своих впечатлениях от поездки. Понравилось?

– Очень. Каждый город по-своему своеобразен, по-своему красив, интересен. Люди на первый взгляд такие же, как и здесь, но, если чуть внимательнее заглянуть в их образ жизни, их мышление, есть различия.

– Какой город тебе понравился больше всего? Закончу службу, прокачусь куда-нибудь.

– Я в восторге от Праги, Шарон от Будапешта. Ты совсем молодой, сумеешь ознакомиться и с Европой, и с Америкой, и с Азией. У тебя все впереди.

– Что-то ты, мама, рано записываешься в старухи.

Подошла Лена, она окончила уборку в доме, собиралась идти домой. Услышала последнее заявление Гарика, поддержала его.

– Он прав, Шарон окружил тебя такой заботой, что быть тебе молодой до ста лет и больше. Сказал, что собирается взять повара, так что тебе не надо будет варить.

 

Светлана вздохнула, согласилась с мнением Лены и Гарика. Шарон еще в поездках по городам просил ее заняться благотворительностью, но она не знала, с какого бока к этому делу подойти. В квартале от них стоял девятиэтажный дом, где жили пожилые люди. Света с самых малых лет всегда спешила. У нее ходьба была похожа на бег. Она и забежала в этот дом, подошла к заведующей, спросила, как живут здесь люди.

– Вы хотите попасть к нам в хостель? Это довольно сложно, в социальном отделе большая очередь желающих поселиться здесь.

– Вы меня не поняли. Меня интересует, в чем нуждаются ваши жильцы. Быть может, моя семья могла бы им помочь.

– Извините меня, вы мне сразу не сообщили цель вашего визита. Дайте минутку подумать. Многие жильцы в организации «Рука помощи» приобретают на временное пользование вещи, помогающие им передвигаться: коляски, ползунки и другие необходимые предметы. Далее, они крутятся в одной и той же среде, им бывает скучно. Мэрия помогает, присылает хоровые коллективы, лекторов, но они бывают раз в месяц. Люди бы хотели послушать хороших солистов, актеров с недлинными пьесами, хороших политологов, а то и депутатов Кнессета. Я много наговорила?

– Нет. Спасибо вам большое. Я обсужу с мужем, чем можно вам помочь. Вы мне напишите на бумаге ваши телефоны, адрес, с кем необходимо говорить, чтобы оказать помощь. С вами? Прекрасно! Меня зовут Светлана Альбек. До свидания.

Вечером она выложила проблемы хостеля мужу, сообщила, что поговорила еще с одной жительницей этого дома, та просила организовать бесплатное приобретение газет.

– Хвалю тебя. Поговори с этой организацией, что поставляет больным людям для их хождения, дашь им номер счета, пусть отправляют документы. Денег для таких целей у тебя предостаточно. Закончишь с ними, поинтересуйся солдатами-инвалидами войны.

С неделю Светлана потратила на оказание такой помощи престарелым больным. Денек отдохнула, пошла в военкомат, чтобы узнать ситуацию с инвалидами войны. Здесь были другие проблемы. Правительство оказывало им помощь, но солдаты нуждались в большем внимании, а денег уже несколько лет им не добавляли, хотя цены на все повышались. Светлана связалась с несколькими депутатами Кнессета, те пообещали придти. Появился только один и развел руками, мол, не все зависит от него. Будет ходатайствовать.

Узнала Светлана и о солдатах одиночках, которые согласились пройти службу в армии Израиля, а родители остались жить на бывшей родине парня или девушки. Когда таких военнослужащих отпускали домой, им некуда было деться. Светлана договорилась, что какому-то количеству солдат будут выделять небольшую сумму денег на посещение кафе, экскурсий.

Одна из соседок показала ей открытку и спросила:

– Знаешь Светлана, кто их рисовал? Дети-инвалиды, у многих нет рук, рисуют ногами. Мне прислали десять таких открыток, просили о помощи. Я им сто шекелей отправила. Ты ведь занимаешься благотворительностью? Если есть возможность, вышли им сколько можно.

– А телефон их у тебя есть?

– Нету, но есть адрес, номер счета, наверное и интернет. Я сейчас иду в магазин, вернусь, тогда смогу принести тебе конверт и письмо, где все обозначено. Ты через минут сорок будешь дома?

– Да, приходи и приноси эти бумаги.

На конверте Светлана нашла номер телефона, позвонила в организацию, договорилась, что она посетит их. Когда приехала и увидела этих детей, у нее пересохло в горле, она сразу не смогла говорить, отвернулась к стене, чтобы ни дети, ни работники не видели ее слез. Такое она видела впервые. Ее тут же увели в кабинет, попросили успокоиться. Только через двадцать минут Светлана смогла снова зайти к этим детям-инвалидам. Она стала каждые три месяца посещать их, приносила с собой сладости, перечисляла деньги.

Только приехав домой, видя Шарона, детей Гарика и Ромео, больную бабушку Броню, которую сопровождала нанятая помощница, Светлана в кругу своей семьи успокаивалась.

Сегодня она была свободна от всех дел, от всех забот. За ужином говорили о политике страны, о нагрянувшем на весь мир пандемии, потом замолкли, увлекшись очередным сериалом. Неожиданно зазвенел звонок. Ромео пошел и открыл дверь. В салон вошли Гарик с девушкой, они держали под руки бабушку Броню.

– Знакомьтесь, – сказал Гарик, – моя невеста Мири.

Все застыли в неловком молчании, не зная, что сказать. Выручил Ромео.

– Следующая очередь найти невесту моя!

Дружный хохот потряс салон. Жениха и невесту пригласили к столу.

 

Проскочил месяц, его и Юлию пригласили на кладбище. Вновь Рома стоял между Настей и Юлией, женщиной, которую уважал больше матери. Памятник ему  понравился, он был изготовлен из красного гранита, обработанного только спереди, где были написаны фамилия, имя, отчество и даты рождения и смерти. Ниже – от кого: жены и сына. Юлия отдельно купила венок, где было написано: «От Юлии». Рома хотел, чтобы и его имя на нем было, но она возразила, сказала, что на букете матери обязательно будет написано Рома.

Мама Настя подозвала его, попросила возложить венок вместе. Когда он уже был возле основания памятника, Рома взглянул, нет ли на венке имени Семена. Нет, тот положил букет красных цветов. При возвращении домой Рома сказал  Юлии, что на памятнике, где  написано: «Скорбим…» и т.д., не хватает ее имени.

– Ты хотел, чтобы написали: «От второй неофициальной жены?» – улыбнулась Юлия.

– Можно было подумать. К примеру: от Юлии.

– Не будем мелочными. Ты хоть поблагодарил маму Настю за такой хороший памятник твоему отцу? Она заботилась о том, как он будет выглядеть.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Произведения Давида Фабриканта

 

 

 

                                                                 Публицистика

     Если бы земля могла говорить      – 2008 год

     Звездочки не гаснут                           – 2009 год

     Да разве сердце позабудет             – 2010 год

     Солнце взойдет                                   – 2012 год

     Сквозь огненные версты                  – 2015 год

     Мы дети Второй мировой                – 2017 год

     Шаги в бессмертие                             – 2018 год

                            Художественные произведения

Нам не дано предугадать                  – 2012 год

     Не расставайся с надеждой              – 2015 год

     По ступенькам вверх                           – 2016 год

     За счастьем вдогонку                          – 2016 год

     Слияние рек                                           – 2018 год    

     Оглянуться – не вернуться                 – 2019 год

     Притронься к сердцу моему              – 2020 год

     В ритме жизни                                       – 2020 год 

     И ты улыбаешься мне                          – 2021 год                 

     Дорогой к счастью                            – 2021 год