Давид  Фабрикант. В  ритме  жизни

Эта книга о любви: любви матери к сыну и наоборот, о юношеских любовных похождениях. Чем подробно рассказывать о судьбах героев моих трех повестей, я вам лучше подарю отрывок из стихотворения замечательного поэта Андрея Дементьева «Любовь».

«Спускалась женщина к реке,

Красива и рыжеголова.

Я для нее одно лишь слово

Писал на выжженном песке.

Она его читала вслух.

«И я люблю…» –

Мне говорила.

И повторяла?

«Милый, милый…» –

Так,

Что захватывало дух».

 

 

 

 

Вы помните «Сказку о царе Салтане…» Александра Сергеевича Пушкина? Там «..три девицы под окном пряли поздно вечерком…». Первая на весь священный мир собиралась приготовить пир – хорошая повариха, однако. Вторая на весь мир наткала бы полотна –лучшая в мире ткачиха. Представляете, какие прекрасные девушки! Третья, скромница, решила родить богатыря, для себя, конечно, и для мужа, желательно царя.

Вы думаете первая и вторая сестра не хотели того же? Почти всякая девушка мечтает, хоть и не всегда об этом говорит, найти хорошего мужчину, жениться на нем и завести детишек. И каждая сестренка хвасталась своими возможностями, чтобы привлечь богатого жениха.

Мой рассказ о судьбах трех сестренок в нашей сложной жизни, быть может, только первую часть их поиска – дети-богатыри появятся потом.

 

Смотри, какая красота!

Ей невозможно наглядеться.

Ты не целуй ее в уста,

Ты прикоснись к ней только сердцем.

 

Смотри, какая чистота!

Ее ничто не очерняет.

 Наивность белого листа

 От пустословия спасает.

 

Смотри, какая доброта,

она надежду бережет.

Что без раздора и хлыста,

Прозренье сердца обретет.

 

/авторы песни Виталий и Наталья Сколовы/

 

 

Жанна

 

«И чего это вдруг такой ветер поднялся? Продувают всю, хотя уже конец апреля, волосы дыбом стоят. Бр-р-р! Ужасная холодина. Я дальше идти не могу, порывы ветра меня просто останавливают. Нужно срочно куда-нибудь скрыться. Там виднеется большой магазин, можно погреться, заодно что-нибудь себе присмотреть или маме с папой».

Несмотря на полдень в магазине было полно людей, в основном среднего возраста. Скорее всего, использовали обеденный перерыв, чтобы купить вещи. Майя заметила, сбоку ларек, откуда шли ароматные запахи. Она облизала губы. А ведь неплохо позавтракала, хотя старалась держать свой вес в норме. Но после холодной улицы, почему и не полакомиться пирожком с мясом.

Майя купила два пирожка, отошла в сторону и стала наслаждаться вкуснятиной. Заодно ее глаза рассматривали проходивших мимо нее женщин, их было абсолютное большинство. Возле нее остановился мужчина с пакетом пирожков, он их сразу засовывал в рот, роняя вместе со слюной кусочки мяса. Она поняла, до чего довел аппетит этого обжору. Его живот выпирал наружу, словно у женщины на девятом месяце беременности, рубашка едва прикрывала его. Майя отошла от него подальше, едва не натолкнулась на группу молодежи, над чем-то смеявшимися. Сделала пару шагов назад.

Но девичье любопытство взяло верх. Майя доедала второй пирожок, пытаясь вслушиваться в веселый разговор ребят. Их было шестеро: четверо ребят и две девушки, причем лицо одной она видела, вторая стояла к ней спиной. Ее взгляды не остались без внимания одного юноши.

– Девушка, присоединяйтесь к нам, чего стоять в одиночестве.

К Майе обернулась та девушка, лицо которой она не видела. Оно ее поразило. На нее смотрела ее подруга, которая находилась в Израиле. Майя остолбенела. Через минуту к ней подошел тот же парень.

– Простите, вы меня слышите?

– Да, да, одну секунду. Мне нужно выкинуть бумагу из-под пирожков.

Молодой человек показал ей рукой на урну. Она выбросила непромокаемую бумагу, достала из сумочки салфетку, тщательно вытерла руки. Парень не отходил от нее.

– Присоединяйтесь к нам. Мы вас не обидим.

Майя взглянула на парня. А почему бы нет, компания спокойная, можно и подойти, ничего не случится. Ей уступили место в кругу. Мельком, но внимательно осмотрела всю группу. Одеты были все по-весеннему, может быть, поэтому погода и их загнала в этот магазин. Один из юношей выделялся своей высотой, на голову опередил других парней. На белом лице выделялись розовые щеки. Рядом стоящий парень отличался светлой рубашкой, перед которой состоял из трех широких поперечных полос: белой, красной и голубой. У третьего Майя заметила в руках палочку, он был немного пониже других ребят. Тот, кто подошел к ней, был довольно симпатичным, ростом чуть выше ее, волосы торчали ежиком, на белой части тенниски светилась улыбкой молодая девица.

Слева от нее стояла рыжеволосая девушка в темных брюках, легкой курточке. Но главное внимание Майя обратила на ту, что теперь стояла прямо перед нею. Блондинку можно было назвать красавицей. Стройная, как и все здесь стоявшие, с гордо поднятой головой, смотрела на девушку, примкнувшую в их компанию, тоже с вниманием. На ней был легкий коричневый костюмчик, из-под пиджака виднелась розовая кофточка. Глядела немного прищурившись.

Познакомились. Девушку, заинтересовавшую Майю, звали Жанна, рыжеволосую – Кира, высокого парня – Вася, в трехцветной рубашке – Сережа, с палочкой в руках – Веня. Всех представлял тот, кто ее привел. Он замолчал. Майя улыбнулась, вопросительно посмотрела на него. Тут вмешалась Кира.

– Этого немногословного болтуна зовут Юрой, но у нас он Юрка.

– Раз меня так представили, придется оправдываться перед тобою, эти друзья меня знают как облупленного. У нас спор пошел о художниках модернистах. Есть мнение, в том числе и мое, что у каждого из них свои замыслы, свое видение мира, человека. Они по-своему хотят рассказать нам об этом. Другие утверждают, что все это мазня, неумение рисовать настоящие шедевры, где выписана каждая черточка, движение человека, каждый предмет. Давай, внеси ясность в эту полемику. Но мы до сих пор не знаем, как зовут нашу, еще пока незнакомую девушку.

– Майя.

Ей никогда не приходилось участвовать в полемике в совершенно незнакомой компании, она смущалась, тем более ей показалось, что вопрос с подвохом, но Юрий не позволил ей отмахнуться от ответа на вопрос. Не на ту напал, Юрий.

– Каждый имеет свой взгляд на жизнь, на различные события. Стоит ли переубеждать другого, что Рафаэль настоящий художник, а Казимир Малевич, Сальвадор Дали, Анри Матисс баловством занимаются. И наоборот. Могу сказать свое мнение: мне нравятся Микеланджело, Леонардо да Винчи, Веласкес, русские прекрасные художники Перов, Серов, Айвазовский, Левитан, Репин. Спорить на эту тему нет смысла, все равно, что проверять на вкус ту или иную еду: для одних один и тот же пирожок сладок, другим не нравится, – Майя остановилась, ожидая ответной реакции от рядом стоящих молодых ребят.

– Ты во многих музеях бывала? – спросила Жанна.

– Сколько бы ни посмотрела, хочется еще. За две последние недели побывала в Эрмитаже и в Московском государственном музее. В Европе была в Лувре, Прадо, ну и небольших менее известных музеях.

– Когда ты успела столько увидеть? – продолжила интересоваться Жанна

– Я с десяти лет ежегодно ездила с родителями за границу.

– Майя, ты живешь здесь, в Ногинске7

Она улыбнулась. – Здесь родились и жили мои родители, и я до пяти лет. Потом мы уехали в Израиль.

– С тобой все ясно, – вступила в разговор Кира. – У нас тоже просто уехать за границу, главное, добыть на путешествие баксы.

– Ты надолго здесь? И чего тебя сюда занесло, родину посмотреть? – поинтересовался Юрий. – Ты ее разве помнишь?

– Мои папа и мама попросили навестить могилы их родителей, привести их в божеский вид. Мне же захотелось посмотреть Москву, Петербург. Через два дня улетаю. – Майя обернулась к девушке блондинке, – Жанна, прости меня за вопрос: у тебя сестра, близкие родственники есть?

– У меня, слава богу, живы родители, четыре старших брата, хорошие ребята. Могу с младшим познакомить, он чуточку старше меня, холостяк. Почему тебя заинтересовала моя родня?

– Прошу прощения, просто показалось знакомым твое лицо, будто где-то его видела.

– Знаешь, сколько человек живет во всем мире? Так что ничего особенного в том, что чьи-то черты совпали с моими. На всякий случай устрою допрос папе, не нашкодил ли он где-нибудь по молодости. …Девочки, мальчики, мне пора домой. Ариоведерчи!

Майя сказала всем до свидания, повернулась, чтобы пойти посмотреть что-либо интересное на полках магазина. Не отошла и десяти шагов, как ее догнал Юрий. Только теперь она заметила, что у него на лбу, прикрытая клочком волос, шишка, но решила неудобным спрашивать, что с ним случилось, может быть, с рождения такой.

– Можно мне с тобой пройтись? Тебе нужно что-то купить?

– Конкретно, нет, но поинтересоваться вашей продукцией не помешает.

– Да у нас она в основном китайская, как, я думаю, и у вас в Израиле.

– Время у меня есть, похожу, вдруг найду нечто особое. Вряд ли тебе будет интересно.

– В примерочную кабину с тобой не зайду, постою, подожду.

– Тогда вперед.

Единственное, что нашла Майя, была тонкая небольшая скатерть, расшитая цветочками. Это была индивидуальная работа. Она купила ее, больше желания ходить по магазину не было, необходимо ехать в Москву, где она остановилась у двоюродной сестры, которая жила недалеко от Останкинской вышки.

– Мне можно поехать с тобой, чтобы проводить тебя в аэропорт?

– Зачем? – удивилась Майя.

– Ты мне понравилась, хочу позаботиться, донести в здание аэровокзала твои вещи.

– Спасибо за заботу. Я улетаю из Москвы утром, вещей у меня немного. Поэтому нет смысла меня сопровождать. Смотри, я уезжаю не за двадцать километров, даже не за двести, а за тысячи километров. Сейчас распрощаемся и гуд бай.

– Майя, мне кажется, я в тебя влюбился.

– Крестись. Мы с тобой знакомы какие-то минуты, поэтому не городи ерунду.

– Чем-то ты задела меня.

– Ты парень, как я заметила прямой, не знаю насколько честный. Если бы мы жили близко друг от друга, я согласилась бы продолжить встречи, общение с тобой, дальнейшее показало бы, влюблен ты в меня или у тебя возникло мимолетное желание. Может просто захотел польстить мне. Но я живу довольно далеко. Есть ли тебе смысл со мной в Москву ехать, бог знает, где ночевать? К чему твои приятные слова? Встретились случайно и разошлись.

– Но проводить до электрички позволишь? К тебе в Израиль звонить я могу? Не помешаю, может у тебя есть близкий друг?

Майя рассмеялась, Юра улыбнулся. – Открывай свой смартфон, записывай. И запомни, то, что тебе кажется, это еще не все, необходимо, чтобы и я влюбилась в тебя.

– Я тебе безразличен?

– Нет, сказала же, что я не прочь видеться с тобой, говорить, но нас разделяет большое расстояние, тысячи километров. Извини за вопрос, случайно не друзья пометили твой лоб? Надо помазать это место специальной мазью. Жаль, что далеко от моей квартиры, у меня такое лекарство имеется.

– Вчера вечером один мошенник пытался похитить кошелек у пожилой женщины. Я заметил, схватил его, он чем-то успел ударить меня и удрал.

– Так ты герой! В следующий раз будь осторожен. Всего тебе хорошего.

Они пожали друг другу руки и расстались. Юра еще подождал, пока Майя не начала спускаться в метро. Он жил близко от промтоварного магазина, где произошла случайная встреча, которая затронула его душу. Девушка в самом деле ему понравилась: симпатичная, общительная, умная. Почему не продолжить с ней дальнейшее общение, пусть пока по смартфону. Ему понравилась черная густая прядь волос, открытый взгляд карих глаз, а в них светящаяся улыбка.

 

Майя сидела в кресле самолета, довольная выполненной миссией. Она сделала все, что желали отец и мать: присмотреть за могилками их родителей. Наняла работников, которые подправили ограды, покрасили их, убрали мусор, накопившийся за многие годы. Майя хорошо им заплатила, родители снабдили ее долларами. Парни поблагодарили девушку, просили в случае очередного приезда, вновь обратиться к ним.

Она успела побродить по Москве, каждый новый город оставлял у нее особые впечатления. И столица России не была исключением. Майя так много ходила, что однажды заблудилась, не знала, как выйти к станции метро. Спрашивать у людей не привыкла. Да, заняло у нее больше времени, но добралась до магистральной улицы и быстренько спустилась в метро к электричке.

Вскоре после приезда Майя купила для родителей подарки – одежду, еще магнитики на холодильник с видами Москвы и Петербурга. Позже и для себя нашла голубенькую кофточку, к ней светло-синие штанишки.

Хорошо лететь в самолете, не трясет, жаль, что тучи не дают посмотреть на леса, реки, здания под тобой. Может быть, дальше выглянет солнышко и можно будет что-нибудь разглядеть.

Рада была она и встрече с совершенно незнакомыми ребятами. Двое парней больше отмалчивались, давая простор разговорчивому Юрию. Жаль, что он живет не в Израиле. Симпатичный парень, с ним можно бы погулять по Акко, поездить с туристской группой по Израилю, поболтать о жизни. Чудак Юрий, завтра он забудет о ней, вон рядом какие красавицы вертятся.

Но самое большое впечатление во время пребывания в Ногинске у Майи вызвала Жанна. Она здорово удивила ее, настолько похожа на подругу Лию, что она чуть не направилась обнимать ее. И рост, и стать, лицо, глаза – вылитая Лия. Так и хотелось назвать ее именем подруги. Только Жанна блондинка, а у ее ближайшей подруги русые волоса. Но их ведь можно подкрасить. Еще она чуточку полнее Лии, но корчила носик, когда говорила, точно как ее подруга. Есть маленькая разница в произношении буквы «р», у израильтянки чуточку чувствуется картавость. Но Майя так привыкла к беседам с подругой, что не обращала на это внимание. «Приеду домой и при первой встрече с Лией расскажу о моем знакомстве с Жанной. Ой, мне кушать принесли, а во время еды никаких посторонних мыслей не должно быть, не то можно поперхнуться».

 Семья Ветлугиных жила вроде бы дружно. Глава семьи Матвей работал на военном заводе токарем. Что на предприятии выпускалось, было тайной, но все в городе знали – стрелковое оружие. Его жена Нина трудилась уборщицей сначала в детском саду, а когда ее дети, которые ходили в это же заведение, подросли, перешла заниматься тем же в частную фирму, там больше платили. Приходила она в контору к пяти вечера, а возвращалась домой, когда уберет все помещения.

Жили они в собственном доме, довольно большом, где было четыре спальни, зал и кухня. Матвей следил за состоянием здания, если нужно отремонтировать что-то, сам эти работы выполнял, был мастером на все руки. На огороде распоряжалась Нина.

У Нины и Матвея было четыре сына: Ваня, Петя. Игорь и Саша. Рожала она каждый год, пока муж не сказал: все, хватит! Прошло какое-то время, старшему Ивану исполнилось пятнадцать лет, младшему Александру десять. Все труднее приходилось Нине, вроде возраст еще молодой, еще тридцати семи нет, но на ней лежало все хозяйство. И это кроме постоянной работы.

Пристала она к мужу: хочу родить девочку. Матвей рассмеялся.

– В твои-то годы! До сих пор рожала хлопцев, а теперь у тебя по щучьему велению появится девчонка?

– Ну что из того, что у нас четверо парнишек? У мужчин свои дела, а мне нужна дочка, чтобы помогала мне по хозяйству. Ты вспахал огород и пошел пьянствовать или храпеть, а мне нужно обед сготовить, овощи посадить, прополоть грядки, собрать урожай, да еще корову подоить, всех скотин накормить, да успеть на работу.

– Деньги тебе приношу, чего тебе еще надо? Продукты из магазина доставляю. Ты парней запряги, пусть тебе помогают.

– С них как с козла молока, идут по твоей дорожке. Старшему недавно пятнадцать лет стукнуло, а он уже девку завел, деньги просит, я ж не дойная корова. Ты половину заработка пропиваешь. А ведь поначалу был хорошим мужем, с детьми гулял, почти не пил, разве что по праздникам. Так что буду рожать, пока в доме не появится девчонка. А ты, старый чертяка, не отбрыкивайся, а не то другого мужика найду. На это дело многие охочи.

После этого разговора второй год пошел, но результатов не было. Нина знала, в чем дело: после четвертого сына она сделала аборт. Так тогда решили и она, и муж. Она стала приставать к Матвею, чтобы удочерить какую-нибудь девочку, желательно лет семи, десяти.

После долгих просьб, муж поговорил с родным братом Леонидом, который был начальником полиции всего района. Тот обещал помочь. Матвей не давал ему покоя, спрашивал, когда уже будет результат.

– Мне самому родить, что ли? Нет в приюте детей такого возраста.

– Любая сойдет, главное, чтобы все было в порядке со здоровьем.

Позвонил этот братишка Матвею, сообщил, что одна девчонка родила двойняшек, но забрать их отказалась. Решай проблему поскорее, желающих удочерить много. Рассказал Матвей об этом Нине. Двоих? Нет, невозможно. Давай заберем одну из них, предложила Нина.

– Нехорошо как-то разлучать двойняшек.

– Ты хочешь, чтобы я на нашем огороде концы отбросила? Иди, беседуй с твоим братцем Леней. Берем только одну девчонку.

Леонид Ветлугин не хотел с ними соглашаться, но Нина была настойчивой. Посмотрели втроем на малышек, не отличить их, выбрали ту, которая была чуточку крупнее своей сестры. Привезли домой. Парни сначала повозмущались, особенно Ваня, но потом решили, что мама права. Так в семье Ветлугиных появилась доченька Жанночка.

 

До пяти-шести лет она была болезненной девочкой, часто простывала, чихала, до больницы, правда, дело не доходило. Она побывала в яслях, затем перевели ее в детский сад, но не редко приходилось забирать оттуда и держать дома. Эту работу с большой неохотой выполнял старший брат Ваня. По дороге он называл ее разными нехорошими именами, оскорблял, пихал в спину, чтобы шла быстрее. Уже в малые годы Жанна возненавидела его.

Как только пошла в школу, все болезни от нее улетучились. Жанна быстро сошлась с одногодками, подружилась с ребятами соседних домов. Использовала любую свободную минуту, чтобы вырваться от шумной семьи, пойти погулять на улицу.

Мама Нина, поняв, что дочь окрепла, стала загружать ее работой: отсылала на огород, после ужина мыть посуду, а ведь ей надо было выполнять школьные задания, да хотелось пойти к подружкам, услышать от них что-то новое. Родители ворчали, были недовольны ее поведением, нередко ругали ее.

– Жанна, ты где шляешься? Почисть картошку, натри, да поджарь драники. Ты – женщина, должна в первую очередь уметь готовить.

– Ты козу покормила? Я тебе должна напоминать? Подкинь ей сенца, а свиньям очистки от картофеля дашь.

Был у Ветлугиных еще участок в километрах пяти от дома, там сажали картошку, тыкву. На посадку ездили Матвей с Ниной, снимать урожай отправлялись все мальчики, Жанна оставалась одна с рядом поручений в зависимости от времени года.

Отец почти никакого внимания не обращал на дочь. Первое время после появления в их семье девочки, пил немножко. Но, когда ей уже исполнилось три года, не знал меры. Даже, если приходил трезвым, то приносил с собой пару бутылок водки, прихватывал несколько баночек пива. Первую бутылку опорожнял сам, остальное, когда с работы появлялась Нина. После попойки, горланили песни. Могли послать Жанну за дополнительной порцией спиртного в магазин. Но там девочке отказали продавать водку. Пропев с полчаса песни, Матвей иногда позволял себе целовать дочь в щечку.

Понятное дело, при таком положении дел о хорошей учебе и речи не могло быть, но двойки у нее почти не появлялись. Неплохие оценки ставили ей по русскому и английскому языку, но не по литературе, она непосредственно авторов, которых проходили в школе, не читала, только учебник. И частые пятерки получала по физкультуре, для нее подтянуться на штанге не составляла труда, на брусьях работала, будто училась в спортивном кружке.

Жанна с детства была пухленькой, такой оставалась до шестого класса. После каникул она настолько изменилась, что удивлялись не только дома, но и одноклассники, учителя. Она приобретала форму стройной красивой девушки.

У нее были проблемы с одеждой, у родителей едва хватало денег, чтобы накормить пятерых детей, и на бутылку водки. Теперь к ним присоединялся Иван, он в шестнадцать лет бросил школу, стал работать на молочном заводе, делал все, что ему говорили. Но большую часть зарплаты оставлял себе.

Когда девушке исполнилось двенадцать лет, она попросила мать выделить ей отдельную комнату, невозможно одеваться на глазах у парней, они и так смотрят, когда она, прежде чем лечь спать, раздевается, такая же сцена повторялась утром.

– Принцесса мне нашлась! Ну, посмотрят, что с тебя убудет? Есть там что увидеть, одни бугорки.

В одной комнате с ней спали два меньших брата, у двух постарше было по отдельной комнате, четвертую занимали родители.

– С Нюркой (так звали козу) переспать не хочешь? – засмеялась мама Нина. – Ладно, Жанка, будет тебе отдельная комната, распихаю двух мальчиков в спальни к старшим хлопцам. Сама росла в таких условиях, знаю, что неприятно.

Как-то Жанна делала уборку в сенцах, почувствовала, что сзади кто-то поднимает ее юбку, резко обернулась. Перед ней стоял Ваня, ухмылялся, выставив зубы, в которых застряли кусочки еды.

– Трудись, трудись, но не забывай ты мне не сестра. Га-га-га-га! – Иван повернулся и ушел.

Жанна давно знала, что она приемный ребенок, рассказали старшие школьники младшим, а одноклассники уже ей, когда она еще была второклассницей. Девочка в слезах спросила об этом маму.

– А ты что, хочешь жить в детском доме? Успокойся, не реви. Твоей настоящей мамы я не знаю, где-то нагуляла тебя, родила и убежала. Она сама дитей была. Мы тебя сиротинку взяли. Чем тебе у нас плохо: накормлена, одета, есть, где поспать.

Все бы ничего, но Иван продолжал свои дурацкие выходки. Год к ней не приставал после первой попытки залезть под юбку. Но теперь чаще приближался к ней, пытался прижать к стенке, схватить за грудь. Жанна увертывалась, однажды ударила его в живот кулаками. Он только смеялся и говорил, подожди, скоро наступит твое время, готовься, сестричка.

 

Ей исполнилось шестнадцать лет, об этом вдруг вспомнил Матвей и разнес весть по всему дому. Раз так, то будет гулянка, главное для чего он затеял сыр-бор. На стол поставили разные напитки, хотели налить вина Жанне, но она отказалась. Когда после ужина она встала, к ней подошел Ваня, предложил пойти в клуб погулять. Она отказалась. Он обнял ее за спину, хотел потянуть к выходу. Жанна начала вырываться, оказалась лицом к лицу с ним, Ваня пытался поцеловать ее, она вновь применила кулаки. Едва вывернулась, схватила со стола нож. Она задыхалась от злости, грудь вздымалась.

– Чего ты, глупышка, погуляла бы с ним. Ничего с тобой не случилось. Могла бы к себе в комнату пригласить, – заступилась за сына мать.

– Вы мне не родители! Вы гады, такие же, как и он! – глаза Жанны сверкали.

– Сама говоришь, не родители. Вот бы посочувствовала нашему сыночку, – засмеялся отец. – Иван, топай в клуб, там найдешь дивчину сговорчивее.

Жанна убежала в свою спальню, захватив узкий столовый нож. Мысли путались, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, она понимала, что Иван не остановится, рано или поздно попытается добиться своей цели. Необходимо уходить из этой спальни, из дома, города. Но куда? И что она может делать в другом городе? Стать наживой таких же наглецов не хотела. «Все равно уйду», – решила Жанна, положила нож под подушку и легла спать.

 

Ее никто не побеспокоил. Утром стало легче на душе. У нее созрел план: нужно собрать немного денег и уехать так, чтобы никто не знал, куда она делась. Но необходимо найти какие-нибудь документы. Где они лежат, понятия не имела.

Спустя неделю спросила у Нины: – Мама, хочу подать документы в техникум. Я узнавала, надо предоставить свидетельство об окончании восьми классов и документ о рождении. Паспорта у меня еще нет, метрики или еще какие-то документы у вас есть?

– Правильно делаешь. В какой техникум собралась?

– В машиностроительный.

– Я днем поищу метрики и дам тебе.

Жанна задумалась: «Документы в руках, но нужно подумать, где взять деньги на поездку, на первое время одиночного существования. От моих дорогих родителей ни благословения, ни копеек не дождешься, они о моем плане узнают только тогда, когда исчезну из города. Я должна найти работу , я сильная, все у меня получится. Но что я могу делать? Наняться торговкой на рынке, но там полно среднеазиатов, кавказцев, они не менее опасны, чем Иван, да и платят мало. Заняться уборкой квартир, но в нашем районе одна беднота живет, сами с этим справляются.

Навещу-ка я бабушку Феню, мамочку Матвея. (Жанна после дня рождения перестала называть приемных родителей папой и мамой.) Живет она одна в двадцати-тридцати минутах ходьбы от нашего дома, добрая, не раз ругала сыночка за пьянство, просила оберегать меня».

– Бабушка Феня, здравствуйте! Как вы поживаете, как здоровье?

– Ой, как я рада, что ты пришла, а то в этих стенах днями одна, выйти на улицу не всегда хватает сил. Спасибо, милая внученька, хотела бы, чтобы было лучше. То ноги болят, то руки ломит, иногда сердце стучит, как колокол в церкви. Давненько у вас не была, соскучилась. Как вы там живете? Не соритесь? Знаю я своего сыночка, может руки распускать, да и невестка не лучше. Она его споила.

– Бабушка, давай я пол помою, немного пыльный он. – Жанна нашла тазик, налила воды, и пошла ходить шваброй по деревянному полу. Перемыла всю посуду, вытерла пот со лба, присела.

– Жанка, я тебе сейчас по-быстрому завтрак приготовлю.

– Я уже дома позавтракала, спасибо.

– Тогда угощу свежей клубникой. Держи, ежь, мытая она.

– Бабуля, у меня к тебе одна просьба. Только никому об этом ни слова, секрет, – Жанна приложила палец к губам.

– Будет скрыто как в могиле.

– Я должна выступать в спектакле. Нет, не в театре, в школе. Нужно сшить костюм у портнихи. Своим я не рассказала, знаю, у них денег нет, начнут уговаривать меня бросить этот кружок, пустое, дескать, дело. Подскажи, может знаешь кого, кому уборщица нужна. Деньги на костюм хочу собрать.

– Не, милая моя, никто тебя здесь не наймет, иди в центр города, там живут люди побогаче. Я б тебе помогла, да пенсия моя с гулькин нос. Пару бумажек наскребу, но этого тебе мало. Ищи подработку у состоятельных людей. Боюсь я за тебя, дитя ты мое доброе. Отец тебя не заругает, он все равно узнает. За последние годы так изменился, не узнать, а был спокойным сынком. Поговорю я с ним. Тяжело до вас добираться, все ж скоро восемь десятков стукнет. Внученька, ты прибери еще малость во дворе.

Жанна с метлой начала приводить в порядок небольшую площадь между домом и грядками. Баба Феня пошла в спальню, присела возле двуспальной железной кровати на пол, вытянула из под нее старый пыльный чемодан. Открыла, сверху лежали старые платья, халаты. Она не стала их доставать, а просунула под низ руку. В конверте лежала пачка денег. Баба Феня взяла из нее две, затем еще одну, остальные деньги положила на прежнее место. Она берегла их на похороны. Сколько старой женщине на жизнь надо. Она порой и поужинать забывала. До чего же ей было трудно подняться, только с третьей попытки, держась за основание кровати, встала. Когда Жанна вернулась в зал, бабушка протянула ей эти несколько купюр.

– Милая моя, это все что могу тебе дать.

– Большое спасибо, баба Феня! Скажи, что за саквояж у тебя наверху шкафа7

– Ты достань, мы посмотрим, что там припрятано.

Жанна приставила к шкафу табурет, забралась наверх, достала саквояж. Она сразу поняла, что он пуст. Действительно, в нем ничего не было.

– Бабушка, если он тебе не нужен, я заберу его себе домой, буду деньги в нем хранить, – пошутила внучка.

– Зачем он мне, забирай, только смой пыль.

Жанна принесла саквояж во двор, не заходя домой, зашла в сарай к козе Нюрке. Там был второй потолок, на который забрасывали тюки сена. Туда девушка и положила свой подарок. Но этих денег даже на дорогу мало. Жанна решила рискнуть, пойти к учительнице географии Наталье Николаевне Бардиной, с которой у нее были хорошие уважительные отношения.

Выбралась под вечер, сказала дома, что учительница просила зайти ее к ней домой. Наталья Николаевна преподавала в школе всего два года, прислали ее сразу по окончании института. Молодая, интересная, относилась к ученикам с вниманием, старалась не только дать знания географии, но рассказывала об истории стран, если России, как и когда создавались города.

Она внимательно выслушала свою ученицу, которая объяснила, что жить в этой семье невозможно. Ей необходимо уехать, неважно куда. Жанна заплакала.

– Успокойся, большую часть неразрешимых бед, человек придумал сам себе. Тебе, Жанна, не позавидуешь. Мне рассказывали о твоих родителях. Когда собирали деньги на памятник погибшим воинам-землякам, они и копейки не дали. Денег на первое время я тебе дам. Но этого мало. Тебе нужно где-то найти пристанище. Куда ты намерена поехать?

– В Москву. Надеюсь, найдется какая-либо работа. Тогда и с жильем вопрос решу.

– Поверь, желающих найти работу в Москве, Петербурге хоть отбавляй. Подожди, недалеко от Москвы живет и работает учительницей моя однокурсница Таня Поршнева. Это чуть в сторону от пути Тула – Москва, но за полтора часа от Москвы на электричке ты доберешься. Городок называется Ногинск. Мы же сейчас можем ей позвонить. Но прежде скажи, согласна ты поехать в этот город?

– Согласна.

Наталья Николаевна тут же позвонила своей подруге, расспросила, что у нее слышно. Про свои дела обещала поговорить с ней в другой раз. Затем рассказала о судьбе Жанны, спросила, берется она ей помочь или нет.

– Когда твоя протеже думает приехать к нам? – спросила Татьяна.

– Вопрос слышала? Когда думаешь выехать?

– Через два дня.

– Я пока поговорю о работе для девушки, квартире.

– Ей любой теплый уголок сошел бы. Таня, учти она еще не совершеннолетняя, паспорта у нее нет. Учти при поиске работы для нее.

Наталья Николаевна выдала Жанне деньги, попросила быть экономной, затем на листке написала адрес и телефон Татьяны Яковлевны Поршневой.

– Я буду сверх бережливой. С каждой заработной платы буду откладывать деньги, чтобы вам вернуть долг.

– Об этом не беспокойся, у меня пока семьи нет, траты небольшие. Счастья тебе, Жанна. Будь умницей – это важная часть в твоей большой будущей жизни.

– И я вам желаю счастья и любви. – Девушка обняла учительницe и вышла, слезы давили ее, настолько безмерна была ее благодарность милым женщинам: и Наталье Николаевне и, неизвестной пока еще, Татьяне Яковлевне.

 

Жанна удивилась, как легко сумела добраться до Москвы, никто не потревожил пассажиров. Почему она раньше не сообразила приехать сюда, полюбоваться городом. Она вышла из здания вокзала, ей нужен был Курский вокзал, чтобы добраться в Зоринск. И вновь удивилась, зрелище потрясло ее душу.

«Боже мой, откуда столько народу, столько бездельников? Бегают в одну сторону, другую. Жаль не могу остаться хоть на денек, второй, поездить в метро, осмотреть город, обещала Наталье Николаевне сразу поехать к ее подруге. Подводить нельзя, подведу не только ее, но и себя»

Далеко ей идти не надо было, Курский вокзал располагался поблизости. Жанна купила бутерброд с колбасой, успела его съесть, до посадки на электричку. Приехала в Ногинск, позвонила Татьяне Яковлевне, та обещала приехать за ней в течение двадцати минут. Шел мелкий дождик, а она не подумала взять с собой зонтик, он у нее под сильным ветром сломался. Купить замену в семье Ветлугиных никто не подумал.

Город не произвел на нее особого впечатления, это даже не Тула. Жанна вышла из здания вокзала, остановилась, стала наблюдать за шедшими навстречу людьми, думала, узнает она учительницу или нет. «Чего это мужчины на меня глазеют? Одета нормально, тихонько стою, никого не трогаю». Она не обратила внимания на подъехавшую легковую машину.

– Ты Жанна? – перед ней стояла интересная женщина с ярко накрашенными губами в легкой кофточке. Она вся была быстрая, шустрая.

– Вы Татьяна Яковлевна? Как вы быстро приехали!

– Какую красавицу прислала ко мне Наташа! Это все твои вещи? Идем к машине.

На легковом автомобиле Жанна ехала впервые.

Наталья Яковлевна привела ее в двухкомнатную квартиру, накормила.

– Сытая? Теперь поговорим. Хочешь завтра познакомиться с городком или будем брать быка за рога? Я уже договорилась с хозяином кафе, будешь работать в одну смену. Только завтра вечером смогу уделить тебе внимание, с утра начинается обычная жизнь учительницы, жаль, до каникул еще не далеко. Нужно будет тебе подыскать жилье. У меня можешь побыть несколько дней, так как меня навещает друг. Понимаешь меня? Отлично.

Днем Жанна гуляла по городку, ждала, когда Наталья Яковлевна освободится, чтобы подвезти ее к нужному кафе. Зашли, оно не было маленьким, человек семь сидело за столиками, четверо за одним, трое за другим. Татьяна Яковлевна попросила официантку позвать хозяина. Пришел пожилой мужчина.

– Слушаю вас.

– А где хозяин, Сонкин?

– Я Сонкин. Вам нужен Ефим Сонкин? Он уехал по делам, его не будет здесь приблизительно неделю. Простите, вы учительница Андрюши? Мне сын говорил о вас, о том, что нужно трудоустроить молоденькую девушку. Это она? Пусть завтра приходит к семи часам утра, мы рано начинаем работать. Да, она будет трудиться не более восьми часов. Все оговорено.

– А вы не подскажете, где можно снять для нее комнату?

– Не знаю, но сейчас позову кассиршу, она лучше меня знает обслуживающий персонал. Я последние годы только изредка подменяю сына.

Пришла полная дама в очках, отец Яков с ней поговорил, та вышла.

– Предлагаю вам сейчас поужинать за счет заведения.

– Спасибо, в другой раз, но на кофе мы согласны. Так Жанна?

Официантка одновременно принесла кофе и пирожное, тут же появилась более пожилая женщина в белом фартуке.

– Меня прислала Катерина.

– Она тебе сказала, что девушке нужно жилье? Она будет у нас работать. Ее бы небольшая комната удовлетворила. Так? – Жанна кивнула головой.

– Можно в моей квартире жить. Ты же знаешь, муж запил, загулял с другой женщиной, ушел от меня. Я развелась с ним. Теперь живу одна, разве что дети с внуками иногда навещают. Пусть живет у меня, если ей понравится. А то мне другой раз хочется поговорить, а не с кем. Вещей у тебя много?

Жанна улыбнулась, сказало, что мало.

– Приходи на работу с вещами, вечером вместе пойдем ко мне. Я Галина, в буфете здесь работаю. А ты?

– Она будет трудиться мойщицей посуды, – ответил отец Ефима Сонкина.

Жанне выдали спецодежду, защитный передник, резиновые перчатки, показали, где лежат средства для мойки посуды. Свои роскошные черные волосы она связала лентой и спрятала их под платком. К мытью тарелок и прочей посуды ей не привыкать. Любая работа хороша, если она позволяет человеку быть независимым, свободным, при этом неплохо быть сытым, и чтобы нормально платили.

Жанне совсем по-другому дышалось. Официантки, принося в полдень грязную посуду, не забывали о ней, приносили из кухни такую вкусную пищу, часть из которых она в жизни не пробовала и не видела. Хватало, чтобы и на ужин забрать. Сотрудницы приняли ее в свой коллектив. После мойки в горячей воде посуды, Жанна вытерла чистым полотенцем пот с лица.

– Что у нас новенькая появилась? Молодая, симпатичная…

Она посмотрела на говорящего мужчину, стоявшего невдалеке от нее.

– Кто ты такой? Выйди, здесь можно находиться только работникам кафе. Уходи!

– Ха-ха-ха! Я здесь самый главный хозяин, к твоему сведению. Но я ухожу, надеюсь, в следующий раз наша встреча пройдет в более благожелательной обстановке. Познакомимся с тобой поближе.

Уходя с работы, Жанна спросила у девушек, что за молодой мужчина заходил к ней в посудомойку?

– Самый настоящий хозяин, Ефим Михайлович. Если предложит тебе называть себя Фимой, берегись. Ты будешь не первой, кого он с ума свел, которая побывала в его постели. Одна официантка забеременела от него, он не постеснялся дать ей деньги на аборт, а затем выгнал ее, больше здесь не появлялась. Жанна, ты только не выдай меня, а то меня тут же уволят. Забыла сказать, он ведь женат.

Ефим Михайлович появился в посудомойке на третий день после первого визита. Немного полноватый, но хорошо одетый имел притягательный вид. Она собиралась уходить с работы, сняла с себя передник, стала вешать на гвоздик и почувствовала, что кто-то еще находится здесь. Перед ней стоял хозяин кафе.

– Предлагаю отдохнуть в хорошем ресторане.

– Спасибо, у меня есть другие дела.

– У тебя своя квартира? С кем ты живешь?

– Неважно.

– Я же твой босс, а он должен как можно больше знать о его работниках.

– Я работаю на вас восемь часов в день. Можете в это время приходить, требовать выполнения моих обязанностей. После трех часов дня я свободный человек.

– Мне нравятся свободные девушки, Ефим подошел к ней совсем близко, обнял ее за талию. – Не советую тебе брыкаться, я же с тобой по-хорошему.

– В данный момент я в таких друзьях не нуждаюсь. Примите свои руки!

– Хорошо. Сегодня ты не в настроении. Пойми, я хочу предложить тебе более красивую интересную жизнь. Подумай, я с тобой не прощаюсь.

Так было хорошо, жизнь повернулась к ней передом. Надо же пришел, настроение испортил. Может выгнать, но она ему никаких шансов не предоставит. С чем придет, с тем и уйдет. Неделю Ефим Михайлович не появлялся ей на глаза, но Жанна видела его в салоне кафе возле посетителей, когда выходила на несколько секунд из своей парилки. Он о чем-то беседовал с клиентами. Она быстренько возвращалась на свое место. Пришел он под конец смены.

– Мне нравится имя Жанна, и не только имя. Я могу скрасить твою нелегкую жизнь, улучшить твое положение. Не будь глупой девочкой, – Ефим обнял ее, одна рука стала касаться разных мест ее тела.

– Не нужно со мной спорить, ругаться. Я стою перед тобой и честно тебе предлагаю вместе провести прекрасный вечер.

Жанна оттолкнула его, отошла немножко в сторону, глаза ее выплескивали огонь, дыхание стало прерывистым. Он снова шагнул к ней, она выставила вперед руки.

– Уважаемый Ефим Михайлович! Или вас запросто можно называть Фимой? Так вот, Фимочка, один подобный нахал после своих намерений не устоял, лишился стойки. Я неплохо владею ножом, листья на бураках обрезала. Поторопитесь выйти, мне пора заканчивать работу. Как раз и смена пришла.

– Не знал, что ты такая смелая. Еще больше мне понравилась, обычно я добиваюсь своего, помни. Ухожу.

Ефим Михайлович пропустил в комнату работницу и вышел. Та спросила, о чем они говорили. Жанна отделалась от сотрудницы одним предложением: – «Предлагал премию, а я посоветовала отдать ее вам». Подождала несколько минут, переоделась и только вышла за порог кафе, как ее окликнул бармен, сменивший Галину.

– Какая-то женщина просит позвать тебя к телефону.

Жанна удивилась, кто ее нашел в этом небольшом городке? Неужели приемные родители? С ними она не хотела говорить, не желала их видеть.

– Алло, я слушаю, – с некоторой дрожью в голосе вымолвила она.

– Жанна, это Татьяна Яковлевна. Как у тебя дела? Как работается? Жильем довольна?

– Спасибо за заботу. Все нормально, сотрудницы хорошо ко мне относятся. Особо не утомляюсь.

– С хозяином познакомилась?

– Лучше бы он не появлялся. – Жанне пришлось рассказать Татьяне Яковлевне, что он пристает, приглашает в ресторан, но она дает ему отпор.

– Ну, он у меня получит.

– Может быть не надо, я могу постоять за себя. В крайнем случае, найду другую работу. В городе уже освоилась, после трех часов дня мне делать нечего.

– Ты звонила Наталье Николаевне? Я так и подумала. Позвони, расскажи, что нормально устроилась. Она будет рада узнать, как ты живешь. А завтра все равно приеду. Продолжить учебу не намерена? Сколько классов окончила?

– Восемь.

– Иди в вечернюю школу или техникум.

– Пока что не до учебы, через год решу, куда мне поступать.

Через день к ней в посудомойку заглянул бармен Слава. Он рассказал ей, что вчера вечером приходила молодая интересная женщина, пошла наверх, устроила такой шум в кабинете у шефа, что все в салоне хорошо слышали. Она сказала, что, если он продолжит распускать свои руки и паршивый язык, ему не поздоровится. Она пойдет в полицию и заявит, что у него работает несовершеннолетняя девушка, к которой он пристает с сексуальными предложениями. И придется ему сидеть в другом месте энное количество лет.

Слава предложил ей представить, какой вид был у шефа. Правда, Ефим Михайлович стал отпираться, говорил, что ни к кому он никогда не приставал и не пристает. А несовершеннолетнюю Жанну она сама привела в кафе, попросила устроить на работу. Так что в полиции достойно оценят ее поведение. Пропадут ее годы учебы в университете, придет к кому-нибудь наниматься работать. Не то и могут посадить на несколько лет в колонию.

Учительница, молодец, дала ему отпор. Заявила, что он прекрасно знал о возрасте Жанны, но предоставил ей работу. Так что готовься, забудь про кафе, начинай собирать вещички. Потом разговор немного утих. В тот вечер бармен не видел, чтобы Ефим Михайлович выходил их кабинета в зал.

– Жанна, только то, что я тебе рассказал, должно остаться между нами. Я тебе ничего не говорил.

– Не волнуйся Славик, я тебя поняла.

После работы Жанна позвонила Татьяне Яковлевне.

– Я очень признательна вам за вашу помощь.

– Ты уже знаешь о моем посещении вашего кафе? Быстро все разлетелось. Он к тебе больше не приближался, успокоился?

– Думаю, не только ко мне, но и к другим девчатам побоится подойти. Вы ему хороший урок преподнесли, сразу видно, учительница достойная уважения.

– Тебе когда исполнится восемнадцать лет?

– Через семь месяцев.

– Куда бы ты хотела пойти работать: в швейную мастерскую, поначалу ученицей, или в хлебобулочную пекарню?

– Булочки моя слабость, поэтому мне больше подойдет второй вариант.

– Позвони мне за несколько дней до твоего совершеннолетия.

– Обязательно. Еще раз благодарю за то, что заступились за меня. Я бы и сама справилась с хозяином. Не так страшен черт, как он хочет казаться. Девушки боялись ему отказать, потому что не хотели потерять работу, вот он и обнаглел. Вы ему преподали урок поведения в обществе.

– Некоторые считают себя хозяевами Земли, хотя всего лишь заведуют небольшими предприятиями, лавчонками. Успеха тебе, Жанна! Держись, все будет хорошо.

 

Работа на хлебозаводе значительно отличалась от мойки посуды. Суть не только в разнообразии процесса. Здесь приходилось прикладывать гораздо больше силы. И коллектив пекарни отличался от прежнего. В кафе работали в основном молодые девчата, здесь же абсолютное большинство составляли женщины от сорока лет и выше. Некоторые перевалили пенсионный возраст, но увольняться не хотели, тяжело жить на государственном пособии.

Эти люди и старались взвалить на Жанну самую тяжелую работу: высыпать муку из мешков в тестомешалку, в конце дня уборку этой машины, но она не привыкла жаловаться. Приходила домой и валилась на диван. Только через несколько часов могла очухаться, сходить в магазин, купить продукты, чтобы приготовить себе ужин. Затем снова ложилась отдыхать.

Человек ко всему привыкает. Жанна решила пройтись по промтоварным магазинам, купить себе обновку. Жила она у той же у официантки из кафе, та настояла на этом, сказала, что не сможет жить одна, отказалась брать деньги за съем жилья. Но Жанна продолжала оставлять на столе ежемесячный взнос. Единственное неудобство заключалась в том, что до кафе Жанна добиралась пешком за пять минут, на завод поначалу ездила на автобусе. Спустя пять месяцев поняла, что лучше идти на своих двоих, хотя дорога занимала до двадцати минут.

На хлебозаводе организовали двухдневную экскурсию в Москву с ночлегом в гостинице. Программа разнообразная, был у них гид, специальный автобус. Почти час крутились они вдоль Красной площади. Жанне было все интересно, наконец, она попала в столицу России. Ее едва оттянули от созерцания Кремля, жаль только в этот день внутрь не пускали. Слушая гида, любовалась храмом Василия Блаженного, памятником Минину и Пожарскому, Манежной площадью с памятником Георгию Жукову. Туристы побывали в Историческом музее. Затем увидели Соборную площадь, храм Георгия Победоносца, Поклонную гору с обелиском Победы.

На второй день посетили Воробьевы горы, посмотрели на город сверху, подошли к зданию Государственного университета. Можно позавидовать студентам, учащимся этого заведения. Жанна решила, что ей пора серьезно взяться за учебу, хватит в свободное время лежать в кровати. Гид дал им три часа купить что-то для себя, сувениры. Жаль было расставаться со столицей страны. Девушка приобрела открытки Москвы, будет дома любоваться ими.

Вскоре администрация предприятия решила провести конкурс: самая красивая выпечка. Назначили жюри, пригласили местное телевидение. Нужно было спечь что-то оригинальное. Многие женщины изваяли из теста птичек, собачек, кошек, деток. Жанна отошла от всех немножко в сторону и начала лепить здание. Новые выпечки запекли. Когда выставили на стол оригинальную продукцию, удивились, самым примечательным был московский Кремль Жанны Ветлугиной. Ей присудили второе место. Дело в том, что самая старейшая работница хлебозавода уходила на пенсию, ей вручили медаль «За трудовую доблесть» и поздравили с завоеванием первого места. Трем призерам вручили денежные премии. Жанну так же тепло поздравили директор предприятия и сотрудницы. Ничего не скажешь – приятно.

Осенью Жанна поступила в техникум легкой промышленности. Пред этим пришлось усердно позаниматься, вспомнить ранее изучаемые предметы. Не так просто было работать и учиться, но она успешно со всем справлялась. В выходные дни планировала часть времени тратить на учебу, полдня на отдых.

Заработную плату ей повысили, так что она купила себе ноутбук, принтер. Требовалась консультация, как на них работать. Поделилась проблемой на работе. Одна из сотрудниц, сказала, что у нее есть сын Веня, который ей все объяснит, только она должна с ним поговорить. Он, по мнению мамы, щелкает на компьютере как семечки.

В следующий выходной Жанна пришла к ним домой. Веня сидел за столом у ноутбука, возле него стоял еще один свободный стул. Парень пригласил ее сесть рядом, спросил, что она освоила на компьютере. Пришлось ей начинать с азов, затем он стал показывать более сложные действия. Иногда просил Жанну набрать несколько предложений. У нее уходило на это гораздо больше времени, чем у Вени. Основные азы она запомнила. Поработали два с половиной часа, потом Жанна не выдержала, остановила его.

– За один присест все не схватишь, – сказала она ему. – Спасибо за помощь.

– Если что, звони. Многое можно и по телефону объяснить. В крайнем случае, снова посетишь меня, – он заулыбался и пошел проводить ее до дверей квартиры.

Только сейчас Жанна заметила, что он хромает. На работе девушка подошла к его маме Лене, поблагодарила и ее, за ее сына, за ее содействие. Женщина с улыбкой шепнула ей, что Жанна понравилась и ей, и Вене. Она не прочь их дальнейшей дружбе, а вполне возможно и более близким отношениям. Девушка зарделась, ответила, что ей много времени приходится уделять учебе, ей сейчас не до встреч с парнями.

– А ты хорошо подумай, Веня очень умный и толковый парень.

Теперь учиться Жанне стало гораздо легче, ткнул несколько кнопок, и у тебя ответ на любой вопрос. К тому же в интернете столько интересного, что она, увлекшись, забывала о сне. Ложилась на диван нередко после двенадцати ночи. А ведь ей нужно было вставать в пять часов утра. Говорят, что человеку необходимо спать восемь часов в сутки. Но где их взять? Но жаловаться некому и не стоит, девушку в данный момент устраивал ее график жизни.

 

Жанна шла с работы, устала, хотелось быстрее добраться домой. Утром была прекрасная погода, она оделась легко, а зря. Дул холодный ветер, бросая в лицо мелкие брызги с темного неба. Решила, что стоит поехать на автобусе, а его все не было. Жанна сжала свои плечи, стараясь унять дрожь тела, рук. Она сложила их на груди, пытаясь согреться. Тут к ней подошел мужчина, от него несло алкоголем.

– Дай я тебя согрею, – он обнял ее. Жанна отодвинулась в сторону, а он не отставал.

– Я к тебе по-дружески… Вижу, ты замерзла.

– Отстаньте от меня! Сейчас полицию позову!

– Они все по своим норам попрятались. Я хороший, не обижу тебя.

От одной молодежной группы отошли двое молодых ребят.

– Тебе сколько раз говорить надо, чтобы ты шел своей дорогой, отстал от девушки?

– Парни, я ни к кому не пристаю. Хотел девчонку пожалеть, видишь, посинела совсем. Ладно, ухожу… На бутылочку вина у вас не найдется?

– Тебе мало? Топай быстрее отсюда!

– Понял. Меня уже нет. – Мужчина, шатаясь, отошел от остановки.

Один из парней обратился к Жанне, предложил подойти к ним, держаться их группы, спокойнее будет. Эти ребята подошли вместе с девушкой к еще двум молодым мужчинам. Один из них удивленно посмотрел на Жанну, сказал:

– Я ее знаю, зовут Жанна. Вы тоже с ней знакомы?

– Перед девушкой стоял Веня. Одной рукой он опирался на палочку.

– Ты сейчас и познакомил нас, – ответил один из отогнавших от нее пьяницу.

– Как у тебя дела? Что-то давно не беспокоила меня. Освоила компьютер, принтер?

– Вопросы есть, но не хотела беспокоить тебя.

Парни подходили к ней, называли свои имена. Один из них предложил Жанне влиться в их компанию, просил не волноваться, сказал, что в их группе есть и девчата. Она тут же их запомнила, тех, кто поспешил к ней на помощь, звали Юрий и Вася, третьего – Сергей, с Веней знакома была раньше. Ребята показались ей добрыми, надежными. До сих пор у нее не было никакой компании, друзей, если не считать тридцати восьмилетнюю Галину, у которой квартировала.

Подошел автобус, парни пропустили девушку вперед. Ей нужно было выходить раньше их, поэтому она сказала, что номер ее смартфона есть у Вени.

– Звоните, я рада нашему знакомству.

Жанна не знала, что такое настоящая дружба. В дошкольном возрасте ее еще выпускали на улицу к соседней девочке одногодке. Потом, когда она приходила со школы, свободного времени у нее не было, загружали различной работой. Иногда Жанна все же вырывалась из дому к той подружке, но той не нравились редкие посещения соседки. У нее были новые верные друзья, другие игры.

Поэтому Жанна ухватилась за возможность с кем-то подружиться, войти в коллектив, отличный от рабочего. Ребята ей понравились, не какие-нибудь приставалы. Так думала она, лежа на диване, стуча зубами от холода, пытаясь согреться под одеялом. Ее продолжало трясти. Жанна встала, вскипятила чая, выпила с шоколадной конфетой, вроде бы стало легче. Услышала стук входной двери. Через минуту к ней заглянула Галина, только что пришедшая с работы.

– Жанна, у тебя лицо краснее морковки, – она пощупала лоб. – Ты горишь, как дрова в печи. Сейчас принесу термометр.

Измерили, Галина забрала градусник – 38,8. У тебя от температуры лекарство есть? Тогда тебе мое пригодится. И где тебя угораздило простыть? Ясно, под дождик попала. Ты же умная девушка, должна понимать, что лучше теплее одеться, чем раздеться.

Тут еще Жанна закашлялась. Галина вызвала врача на дом, не позволила ей идти в поликлинику. Через два часа пришел доктор мужчина, проверил температуру. Тридцать восемь ровно. Галина сказала, что дала больной лекарство. Врач выписал парацетамол и выдал ей больничный лист на неделю.

– Если поднимется температура выше тридцати девяти градусов, звоните в скорую помощь, вас заберут в больницу. Будьте здоровы.

Вечером к ней зашла Елена Свидлер, мама Вени. Жанна попросила близко к ней не приближаться, а то можно заразиться.

– Смотрю, тебя нет, подумала, что на вторую смену вышла. Подходит мастер, спрашивает, почему нет на месте Ветлугиной. Откуда я знаю? Может, что случилось. Зашла в отдел кадров, взяла твой адрес, телефон, но решила не звонить, а навестить юную подругу. Заболела? Вижу, что есть температура. Ты много не говори. Лежи, выгревайся. У тебя еще одно одеяло есть? Может быть тебе принести, дома у меня их много. Тогда накрою тебя твоим осенним пальто, тебе не мешает пропотеть. Я пойду, а то мне маленького сыночка Веню кормить надо, сам взять не догадается.

Утро преподнесло ей сюрприз. К ней заявился Веня с девушкой, которая назвалась Кирой. Сказала, что работает медсестрой. Попросила товарища потереть ей руки, затем выгнала его в прихожую, а Жанне приказала лечь на живот. Кира промассажировала ей всю спинку, похлопала ладошками по ней, затем накрыла одеялом.

– Мы тебе принесли апельсины и яблоки. Очень полезно, – сообщил Веня. – Сейчас будешь кушать?

– Нет, позже. Спасибо вам ребята большое.

Вмешалась в разговор Кира: – Мне сказали, что ты в техникуме учишься. Кем ты будешь? Дипломированный пекарь?

– Это я ей сказал, а мне мама, – оправдался Веня.

– Она забыла тебе передать, что я была замужем, воспитываю четверых детей. – Видя удивленное лицо товарища, засмеялась. – Видишь, могу шутить, значит, иду на поправку. В каждой профессии можно что-то усовершенствовать, улучшить, в пекарне создать новый продукт. Как дела у остальных моих новых знакомых?

– Юра уехал в Москву, он учится в университете, будет нефть добывать в Сибири. Сергей и Вася работают на машиностроительном заводе. Василий и Кира, – он вопросительно взглянул на девушку, та кивнула головой, мол, начал, так продолжай, – женятся.

– Жанна скорее выздоравливай, тогда успеешь на свадьбу, – сказала Кира.

– Когда?

– Мы еще точно не решили, скорее всего, во время зимних каникул у наших друзей. Могу и раздумать. Чем плохой кандидат? – девушка обняла Веню, поцеловала в щеку. – Свободный парень. А у тебя жених есть? Говори, отбивать не буду.

– Нету. Я считаю, что мне рановато выходить замуж. Еще не совсем определилась в жизни. А ты, Веня, чем занимаешься?

– На третьем курсе строительного факультета. Вот ты и познакомилась с большей частью наших друзей. Осталось представить только Киру. Она знатный специалист парикмахерского искусства. Такие прически делает, что весь город сбегается смотреть чудеса ее мастерства. Жаль, что работает не в мужском отделе. Просил ее, сделать мне оригинальную прическу, отказалась. Сказала, что согласна постричь только на лысо. Как ты считаешь, может быть согласиться?

– Извини Жанна, нам нужно идти. Хотя Веня может остаться.

– Спасибо, что пришли. Извините, что я вас так принимаю, весь день лежу и думаю, когда можно будет встать. Вы подействовали на меня положительно.

На третий день Жанна почувствовала себя гораздо лучше, встала. Ее еще немного шатало, но, немного походив по комнате, стала чувствовать себя увереннее. Даже подумала, а не пойти ли завтра на работу, но Галина, хозяйка квартиры, заявила, что никуда ее не пустит, нечего хорохориться.

В середине дня к ней пришел Веня, она обрадовалась, скучать не придется. Жанна сказала ему, что удивилась, когда в прошлый раз он появился вместе с Кирой. Они же незнакомы, никогда не встречались.

– Моему появлению ты не удивилась?

Жанна покраснела. – Тоже удивилась, но мы с тобой хоть немного виделись, я у вас дома была.

– Я ее взял, одному придти ужасно неловко бы чувствовал себя, ведь без приглашения. Поэтому попросил сопроводить меня. Тем более такой оздоравливающий массаж тебе сделала. Она тебе не понравилась?

– Очень приятная девушка. Ты в нее влюблен?

– У нее же свадьба с Васей. Ни в кого я не влюблен. Как твое самочувствие?

– Раз на ногах, значит, нормальное. Ты извини меня, что я в халате, я же одна в квартире. Хочу на воздух, но Галина не пускает. Как там погода?

– Тепло, светло и комары покусывают.

– Пока хозяйка отсутствует, давай на часик покинем эту хижину. Ты не боишься заразиться?

– Одевайся, только теплее, чтобы не соблазнять температуру. В противном случае вся знакомая и незнакомая рать меня растерзает. Сделают из Вени веник.

– Тоже необходимый предмет в хозяйстве.

– В твоих руках я согласен даже на эту функцию.

Девушка оделась, на шею набросила платочек, закрыла двери на ключ, взяла за руку Веню. Они вышли на улицу. Жанна зажмурилась от очень ярких солнечных лучей. Слева продавали мороженое, она бы не против проглотить эскимо, но голова говорила, что нельзя. Ей было хорошо, не хотелось ни еды, ни вещей, мелькавших в витринах магазинов. Ей было хорошо вот так спокойно идти с парнем, слегка опустить веки, болтать о пустяках, смеяться над его шутками.

– Может по кофейку, – предложил Веня.

– Извини, не охота заходить в помещение. Итак, три дня взаперти, одна дома.

Они спокойно прошли по одной улице, свернули на другую. Жанна не замечала людей, не обращала внимания на то, как одеты женщины, куда бегут детишки. Чувствовала себя спокойной под нежной охраной Вени. Она взглянула на часы, пора возвращаться обратно, жаль, конечно. У порога подъезда остановились. Жанна попросила его не подниматься к ней, ему тоже нужно возвращаться домой, мама его будет беспокоиться.

Веня держал ладошку Жанны в руке и не отпускал ее. Увы, нужно расставаться, хотя обоим этого не хотелось. Он вздохнул глубоко, попросил разрешения придти завтра.

– Если, конечно, не надоел.

– Буду рада.

 

Середина сентября, выходной день. Сегодня Жанне не нужно идти на работу. Что-то Веня вчера не звонил, могли бы где-нибудь побродить. Она выглянула в раскрытое окно, такого дня давно не было, то дожди, то тучи, застилавшие небо, а сейчас солнышко звала на природу. Тут и зазвучала мелодия на смартфоне. Она так обрадовалась, что стараясь быстрее схватить аппарат, чуть не выронила его.

– Да, слушаю!

– Собирай вещички, поедем к пруду. Одевайся соответственно погоде.

Компания собралась большая, Веня представил ее тем, кого она не знала. Все уже расположились на одном пятачке, кто на траве, кто принес с собой подстилку. Сергей обнимал незнакомую девчонку, скорее всего школьницу. Возле Юры крутилась другая, более взрослая девушка. Кира с Васей поболтали с ними, затем ушли побродить вдоль пруда. Жанна захватила с собой покрывало, расстелила его и присела, рядом примостился Веня. С краю положили свою верхнюю одежду. С каждой минутой становилось жарче.

– Кто за мной? – крикнул Юра и с разбегу бросился в воду, за ним последовала часть компании.

– Ты почему не идешь купаться? – спросил Веня Жанну.

– Составила тебе компанию. Ты ведь не плаваешь.

– Кто тебе такое сказал? Ты намекаешь на мою ногу? Вставай! Вода зовет нас, – Веня взял ее за руку, поднял. – Сейчас посмотрим, кто из нас быстрее доберется до следующего берега.

Вначале вода показалась Жанне холодной, но быстрые взмахи рук и отталкивание воды ногами не позволили охладить тело. Веня хорошо плавал, немного опережал ее, она поняла, что он не хочет вырываться вперед, плыть далеко от нее. Они доплыли до второго берега, затем повернули обратно. Когда вышли из воды и присели на подстилку, Жанна обняла Веню и поцеловала в губы.

– Ты славный парень!

Кожа у Жанны была довольно белой, поэтому она стала прикрывать тело блузкой, набросила ее сверху. Все же шея, руки и ноги покраснели, но больно не было, да и поверхность спины и обратной стороны покрылись желтоватым налетом. Веня все время любовался ею, но она иногда шлепала по его лицу, чтобы отвернулся.

– Ты меня своими глазами съел.

– Еще не всю, немножко осталось. Понимаю, аппетит у меня большой, все же эти кусочки, надеюсь, пригодятся мне позже. Жанна, хочу, чтобы наша дружба превратилась в нечто большее. Тогда мы поженимся, и станем самыми близкими людьми во всей Вселенной. Будем с тобой встречаться, как только я буду появляться в городе, мне еще два года учиться.

– Ты правильно рассуждаешь, нам спешить не нужно.

Веня посмотрел на Жанну. – Скажи мне, за такой красавицей как ты, должны бегать десятки ухажеров, не так ли?.

– Я их всех разбросала, ждала, когда ты появишься. – Жанна рассмеялась. – Ты слишком высоко оцениваешь меня, никакая я не особенная, таких девушек тьма. Но спасибо за комплимент, хотя не люблю их. Важен не внешний вид, а душа человека.

Жанна продолжала работать на том же хлебобулочном предприятии, только теперь после окончания техникума ее назначили контролером качества продукции. Ежегодно продолжались конкурсы на лучшее изделие, но Жанна больше не соревновалась с другими пекарями, она была в жюри. Посмотрев прекрасные изделия, предложила дирекции два из них запустить в производство. Те одобрили, попросили ей помочь работникам в запуске первой партии новых изделий. Технологу велели подумать об организации массового изготовления булочек, для чего требовалась техническое оборудование. Жанну все хвалили, говорили, что она прирожденная мастерица-булочница.

 

В трудах и редких встречах с Веней шло время. Он успешно завершил учебу на строительном факультете, с работой еще никакой ясности не было. Веня посвятил Жанну, в причины его теперешнего бездействия. Оказывается, семья Свидлер собралась переезжать в Израиль, ждали, когда сын окончит учебу.

– Милая Жанна, прежде чем предложить тебе выйти замуж за меня, хочу спросить тебя, не согласишься ли ты уехать в Израиль.

– Если я не захочу, то ты сам полетишь туда? – девушка вопросительно смотрела на него. Он помолчал немножко, вздохнул.

– Мне очень бы не хотелось расставаться с мамой, сестрой. Но я настолько тебя люблю, что готов жить с тобой, где ты захочешь, хоть в Занзибаре.

– Где это Занзибар?

– В Африке.

– Дорогой Веня, я такой ответ от тебя и ожидала, чувствую, что ты по-настоящему любишь меня. Я тоже хочу с тобой связать будущую жизнь. Поэтому я готова поехать с тобой туда, куда ты посчитаешь нужным. Едем в Израиль, я согласна. – Они обнялись, долго держа друг друга в объятиях.

– Для меня был так важен этот разговор, я решил рассказать тебе позже, что с Израиля вернулся Юра. Он влюбился в девушку, что однажды приезжала в наш город. Не знаю, помнишь ли ты ее, мы случайно увидели ее у универмага. Юра тоже решил переехать к ней в Израиль, ему там понравилось. Знаешь, о чем Юра рассказал? У его невесты есть подруга, которая копия ты.

– Вспомнила эту девушку, которая приезжала зачем-то в наш город. Она тогда спрашивала, есть ли у меня сестра. Бывают на свете чудеса.

– Раз ты согласна поехать со мной в Израиль, нам сначала нужно жениться, иначе там мы не сможем расписаться, там существуют свои особенности при заключении брачного договора. Давай завтра пойдем в ЗАГС, подадим заявление. Ты отпросись на день или несколько часов.

– Веня, я не поняла, почему нас там не распишут?

– У них в этом отношении придерживаются еврейских религиозных законов, обычаев. Я – еврей, но ты же русская. Юра поедет с Лией оформлять брачный союз на Кипр.

– Я сама не знаю, кто я по национальности. Однажды мой приемный отец назвал меня жидовкой. Вполне возможно хотел просто оскорбить меня. Для него ругань сама из горла вырывается, да и мамаша не лучше. Предлагаю поехать к ним, расспросить, кто мои настоящие родители. Возьму отпуск и махну в Тулу. Надеюсь, они живы.

– Почему ты считаешь, что они знают, кто тебя родил?

– У отца брат был руководителем районной полиции. Не может быть, чтобы они не интересовались, из какого я роду-племени.

– Зачем же тебе брать отпуск, я безработный бродяга, поеду в Тулу. Ты мне дашь их адрес, имена. Нужно подумать, что раньше сделать: поехать к ним или писать заявление в ЗАГС. Мне кажется, лучше завтра заняться регистрацией, потом там заставят месяц ждать записи. Завтра зайду к тебе, приготовь паспорт. Послезавтра помчусь к твоим ненастоящим предкам.

 

Лия

 

Субботний день с утра был чудесным, на улицах, во дворах лежал снег, температура воздуха не превышала минус восемнадцати градусов. Лазарь поднялся часов в десять утра. У студента университета начинались каникулы. Хотелось еще поваляться на диване, но солнышко требовало от него подняться. Лазарь выглянув во двор, он понял, что дома в такую погоду не усидеть, пора выбираться на природу. Кто знает, сколько дней она будет их баловать. Завтра-послезавтра снег может растаять, тогда из дома и выходить смысла не будет. А там и каникулам придет конец, будешь корпеть над курсовыми работами, над учебниками.

Лазарь позвонил другу Мише, но тот хриплым голосом ответил, что простыл, будет лечиться. Второй, товарищ по школе, сообщил, что у мамы сегодня день рождения, нужно купить ей подарок, помочь приготовиться к встрече гостей. Лазарь быстренько позавтракал, съел яичницу, от салата из авокадо отказался, за пять-семь минут собрался и потопал с лыжами в лес в одиночестве.

Когда вступил на опушку леса, увидел много молодых людей, в основном ехали группами, семьями. Но он не скучал, включил третью скорость, обогнал всех медленно бредущих. По его расчетам прошел уже километров десять. Вдруг ему на голову упала шишка. Посмотрел наверх, а там две белочки бегают по дереву. Они и уронили еловую шишку

– Вы поаккуратней, чего драгоценной едой разбрасываетесь?

Белки на мгновение снизошли, чтобы посмотреть снизу вверх на говорящего, и продолжили скакать по дереву. Не стали вступать в пререкания, топай себе парень, не мешай нашей игре. Лазарь так и сделал, зашел довольно далеко. Приятно было смотреть на опухшие от снега деревья, кусты. Не сразу почувствовал усиление холодного ветра. Пришлось надеть куртку, которую снял и положил в рюкзак, как только вошел в лес. Лазарь развернулся и повернул в обратную сторону.

Оставалось каких-то несколько километров до опушки. Он вышел из непроторенной дороги на лыжню, можно было идти быстрее. Тогда и заметил одинокую девушку, прислонившуюся к сосне. Она сняла лыжи и топала ногами по снегу. Лазарь с ходу проскочил ее. Потом остановился, обернулся, решил, что с ней что-то случилось.

– Кого вы здесь давите, зайчиков?

– Да замерзла я совсем, – повернувшись к нему, ответила она. Глаза были мокрыми, ресницы белые от мороза. – И ноги, и руки ледышки. Мои одноклассники ушли вперед, я за ними угнаться не смогла.

– Дай мне твои руки, я их сейчас проглочу. – Лазарь подошел к ней, стал дуть на ее ладошки, затем понял, что этого мало, начал их усердно растирать. – Руки в порядке, с ножками твоими сложнее. Тебя нужно срочно доставить домой. Пока еще немножко попрыгай. Если идти не можешь, стань позади на мои лыжи, твои понесу сам.

– Нет, мне лучше, готова идти к дому.

– Возьми мои перчатки, – Лазарь достал из кармана куртки теплые шерстяные перчатки, отдал девушке. – Следуй за мной, не отставай. В случае чего позови.

Оказалось, что девушка живет в стороне от него, но он, как истинный джентльмен, довез ее на автобусе домой. Это было одноэтажное деревянное, но довольно большое здание, построенное еще в довоенные времена. Понравились ставни, сиявшие свежей зеленой краской. Она поблагодарила его, они попрощались.

Прошло где-то с полгода. Он с друзьями вышел из клуба, где играл в бильярд. Навстречу шла какая-то семья. Вдруг девушка покинула всех, подошла к нему.

– Вас можно оторвать от компании на одну минутку.

Почему бы нет, ведь перед ним симпатичная девушка.

– Мама, папа, познакомьтесь. Это он меня спас зимой, не то бы я замерзла в лесу.

– Спасибо вам огромное. Нам Машенька рассказывала о том, как вы ее выручили. Но сказала, что так замерзла, что не спросила, как вас зовут.

Лазарь немного опешил, застеснялся, он сразу же забыл о том случае. Сейчас стал успокаивать ее родителей, что ничего особенного не сделал, она сама добралась бы домой.

– Вы мне нравитесь, вы такой скромный, – улыбаясь, сказала мама девушки.

Парень покраснел. Спасла его Маша.

– Простите меня, что не спросила вашего имени, у меня тогда и язык замерз. Но вы так мне помогли! Папа, мама, вы идите, я сама приду. Давайте хоть сейчас познакомимся. Я – Маша.

– Лазарь.

– Я же тогда не подумала вам вернуть ваши перчатки.

– Считайте это мой подарок для вас.

– Требуется что-то ответное. Знаю! Мы идем к нам домой, я вас угощу кофе или чаем. Не смотрите, ваши друзья уже исчезли.

– Мне неудобно.

– Неудобно штаны через голову одевать, так говорят. Поэтому шотландские мужчины носят юбки, могут и сверху и снизу их одеть. – Маша взяла Лазаря под руку и повела к себе домой.

По дороге Лазарь предложил говорить на «ты», она только рада была этому. Он вспомнил местонахождение ее дома, показал Маше. Девушка открыла ключом двери, решила пропустить парня вперед, но он сказал, что первой должна зайти в дом хозяйка. Маша засмеялась. – Я чтили хозяйка? Мне нужен большой дворец, на полу большой ковер, а меня в поклоне встречают слуги. Извини, я просто в детстве сказок начиталась, потом представляла себя в роли царевны.

– Несмеяны?

– Нет, смеяться я люблю. Пойдем в кухню, нечего нам в зале делать. Здесь и чайник и сладости к чаю. Ты на лыжах часто бегаешь?

– Бегал бы, да редко время выпадает. Тем более нас зимы не всегда радуют хорошим снежным покровом.

– Окончишь ты университет и поедешь куда-нибудь?

– Надеюсь найти работу здесь, к тому же я бы не хотел оставить тебя, будешь скучать, слезы лить. Если серьезно, то хотел бы с тобой продолжить наше знакомство, встречаться по мере возможности.

– Я об этом тоже подумала, но девушке стыдно предлагать дальнейшее времяпровождение. Так что ты вовремя высказал наше обоюдное желание. Разрешаю за отсутствием настоящих хозяев взять полномочия разливщика кипятка на себя.

Лазарь пил чай и одновременно любовался, сидевшей на втором углу кухонного столика девушкой. Как хорошо, что она сегодня подошла к нему. Маша ему сегодня понравилась. В первый раз он не вглядывался в ее черты, они тогда были не естественные. Его не отвлекала ее одежда, он смотрел только ей в глаза. Они излучали голубой свет, притягивали его. Она смутилась от его внимательного взгляда.

Маша рассказала ему, что увлекается фотографированием, больше всего любит снимать природу, неожиданные моменты, например, человека в необычной ситуации. Она хотела показать свои фото, но в это время пришли ее родители. Лазарь поднялся, стал прощаться.

– Извините, мы вам помешали? Оставайтесь, мы не кусаемся.

– Спасибо, мне пора домой. Спасибо за гостеприимство, будьте здоровы.

– И вы, и ваши родные. Захаживайте к нам.

Маша вышла с ним в коридор, обменялись номерами телефонов. На прощанье она слегка коснулась губами его щеки.

 

– Ха-ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха! Ой, не могу! Ты в третий раз ходишь конем неправильно. Я уже тебе объясняла, что конь ходит буквой «г»? Вот так!

– У меня же не конь, а слон. Он больше, поэтому ходит дальше.

– Ты путаешь, слон совсем другая фигура. Эта! Видела я в зоопарке и коня и слона. Конь, чтобы ты, папочка, знал, скачет намного быстрее слона.

– Скажи тогда, почему офицеришка может пойти с одного конца доски до другого, а мой конь прыгает так недалеко? Это же ему неестественно!

– Естественно, неестественно, так кто-то придумал. А мы, когда играем, должны по правилам двигать фигуры.

– Ну, Лия, ты мастер! Будешь чемпионом мира по шахматам. Теперь буду ходить слоном и конем только по правилам. А ты сама чего пешку сразу на две клетки вперед поставила?

– Ой, папа, зачем притворяешься? В следующий раз ты мне что-то скажешь, а я притворюсь, что не слышала, не разобралась. Эта пешка еще не ходила, ей можно пойти на одну клетку вперед, но может и на две, как игрок считает нужным. Сам вначале игры так делал.

– Не зря тебя мама в шахматный кружок отвела. Скоро мне с тобой сложно будет тягаться. Ладно, пошутили и хватит. Складывай фигуры в доску. Слышишь, мама на ужин зовет.

– Нет, не слышала.

– Значит, останешься без слоеного творожка. Идем мыть руки, – отец обнял доченьку и первым вошел в умывальник.

Тут и получил взбучку от жены, за то, что дурит девчонке голову. Потом, со временем она станет притворяться, обманывать по-настоящему. В жизни такое поведение к добру не приведет. Оказывается, Маша готовила ужин и успевала следить за ними.

– Мы же шутили.

– Шутки бывают и глупые.

– Чем глупее шутка, тем она интереснее.

Лия часто отпрашивалась у родителей пойти погулять во двор, где собиралась детвора. Она была общительной, смешливой. Иногда уходила в гости в третий подъезд к Норкиным, у которых было трое детей, два мальчика и девочка. Раиса была на четыре года старше Лии, Ваня на два года опередил ее, а Дима всего на месяц родился позже. Возраст не мешал им всем играть вместе. Бывало, когда родители этой тройки были на работе или уходили по делам, то бабушка Аня кормила детей, заодно и Лию.

В первый раз, когда она ушла, не предупредив маму с папой, те обыскались ее, не знали, куда она ушла. Стали расспрашивать старшее поколение, те ничего не смогли ответить, тогда обратились к детям.

– Я видел, – ответил один паренек, – она ушла с Ванькой к нему домой.

Но в какой квартире живет Ваня, отец не знал. Вторая девочка сообщила, что Лия дружит с Райей, а живет она вон в том подъезде. Лазарь и Маша начали подыматься по ступенькам. На втором этаже услышали детские голоса, позвонили. Там и нашли свою доченьку, забрали домой, где прочитали лекцию о том, что нужно предупреждать, когда уходишь неизвестно куда.

– Я ведь знаю, куда пошла.

– Лиечка, мы должны знать, где ты находишься. Мы так перепугались, думали, тебя кто-то украл. Поэтому заранее говори, к кому намерена идти, – мама Маша строго смотрела на нее.

– Я ведь не знаю, пойду к ним или нет.

– Ты должна говорить, что, если меня не будет, то я пойду туда-то, а живут они на таком-то этаже в таком-то подъезде.

Лазарь и Маша решили записать Лию в музыкальный кружок. Предложили ей выбрать учебу игры на пианино или скрипке. Но ей нравилось слушать по телевизору советских бардов, поэтому заявила, что хочет научиться играть на гитаре. Куда папе и маме было деться, дочери выбирать. Согласились с ней.

Еще ей порекомендовали заняться спортивными танцами. Отказалась. Неудивительно, так как девчонку можно было часто увидеть с мальчишками на футбольном поле. Ее хвалили, говорили, что у нее хорошо получается, она частенько забивала в ворота противника голы. Вот бы организовать девичью команду, другое дело. Увлечение футболом продолжалось до четырнадцати лет.

Два года позанималась у учителя игре на гитаре, затем перестала ходить к нему. Но играть не бросила. Она нередко брала свой инструмент и в компании парней и девчат играла молодежные песни. Лазарь и Маша узнали от других родителей, что она даже сама сочиняет. Вот они и пристали к доченьке:

– Сыграй что-нибудь свое.

Лия взяла гитару, исполнила и спела две небольших песенки.

– Да у тебя талант, ты и композитор, и поэтесса.

– Уличная. Не надо из меня делать гения.

– Все же я бы тебе посоветовала записать ноты и слова твоих песен, – предложила мама.

Пела Лия правильно, но голос был слабоват, с таким на большую арену не пойдешь. Хотя сколько бездарей пишут песни, стихи, в которых ни мелодии, ни музыки, да и голос у солистов только для домашнего пения. Песни однодневки. Сейчас молодежи нравятся, под них можно попрыгать, завтра их забудут, заодно и авторов.

 

Лия физически была довольно слабой девчонкой, часто простуживалась. Но по натуре она живчик, не могла долго сидеть дома. Заболев, она не признавалась папе и маме, а шла на улицу к друзьям

Родители Лии Лазарь и Маша Лавирович так любили свою единственную доченьку, что порой мера их заботы переходила границы допустимого. Потом спохватывались и обещали быть к ней более строгими. Но разве можно было не любить ее? Подвижную, веселую, с постоянно розовыми щечками, карими глазенками, более часто мигающими веками, Лию трудно было удержать на одном месте. Она и в детском саду была непоседой, доставляла хлопоты воспитателям, но они не жаловались, настолько девочка была притягательной. В тоже время Лия была послушной, отвечала любовью на нежность родителей.

Между собой Лазарь и Маша находили время обсуждать дальнейшее воспитание дочурки. Их радовало ее красота, веселый характер, но что будет с ней, когда вырастет. Она сейчас только второй класс оканчивает. А в шестнадцать-восемнадцать от хлопцев отбоя не будет.

 

– На мой взгляд, у Лии уже сейчас проявляется сильный характер, в свои девять лет она неплохо мыслит, изъясняется как взрослая, некоторые слова даже я редко произношу, но от нее слышу. В шахматном кружке ее хвалят. Я немного подшучиваю, чтобы раззадорить ее воображение, улучшить ее разговорную речь. – Лазарь заулыбался.

Маша осталась серьезной. – Жизнь штука сложная, дай бог, чтобы у доченьки все нормально сложилось: в юности, молодости, да и в годах постарше. У нас ведь все хорошо? Пусть у Лиечки будет еще лучше.

Время девяностых годов было сложное, купить что-либо – проблема. С работой тяжело. Часть предприятий перестало выпускать продукцию, некоторые вообще прекратили свое существование, или начали заниматься выпуском ширпотреба.

Многие евреи покинули города России. Думали об этом и Лавировичи и Теслеры, но боялись. Здесь же у них дома, мебель, нормальная работа, а старшее поколение получает пенсии. А там неизвестность. Лазарь и Маша даже идиш почти не знали. Купили они учебники по ивриту, но трудно освоить язык, на котором не общаешься.

Время меняет планы. Однажды Мария Симоновна находилась в учительской, недалеко от полураскрытой двери, когда услышала разговор двух педагогов. Одна рассказывала другой, что из-за евреев молодые люди не могут устроиться на работу. У нее родственница, учительница вполне могла бы заменить Лавирович. И чего ей не поехать в свой Израиль, там, говорят, живут намного лучше. Когда они зашли, Маша им ничего не сказала, но, придя домой, расплакалась. Надо же, всегда казались такими миленькими, приветливыми, а за спиной о ней могут всякую гадость говорить.

В бессрочный отпуск отправили Лазаря. Его ценили, как хорошего специалиста, но предприятию не хватало заказов, количество выпускаемой продукции уменьшилось, выпуска новой не предвиделось. Лазарь это понимал, переживал, но сидеть дома без дела, а главное без денег неизвестно сколько, не хотелось. Так и настало время их семье собираться, чтобы покинуть страну, в которой родились, учились, уезжать в Израиль.

 

Первое время по приезду в новую страну, о которой мало что знали, было тяжело. Лазарь через месяц устроился работать в гостиницу, менял электролампочки, исправлял мелкие неполадки, где-то подкрашивал стены, менял замки в дверях номеров.

Маше было сложнее с трудоустройством. Бегала почти ежедневно в организацию по трудоустройству, но ей ничего не смогли предложить. Нашла работу сама. На одном из щитов увидела объявление, что требуются работники. Позвонила, ей сказали адрес, попросили зайти. Оказалось, что нужно ухаживать за слабыми пожилыми людьми. Ей дали три адреса трех женщин. Мария должна была распределить свое время так, чтобы поочередно успевать к каждой. У первой женщины она два часа убирала квартиру, вторая дама согласилась, чтобы она выходила с ней гулять, иногда делать покупки продуктов, третья очень любила готовить, но теперь руки ее не слушались, этим занялась Мария. Постепенно она привыкла к тяжелейшему труду, успевала учиться на двухгодичных курсах медсестер. Жизнь понемножечку налаживалась.

В новой стране их доченька Лия быстро нашла язык со своими сверстниками. Через восемь месяцев она так говорила на иврите, что не только ее родители удивлялись, но и те, кто знал, сколько времени она живет в Израиле. Лазарь и Маша были ею довольны. Если Лия чувствовала себя неважно, старалась не признаваться.

– Мама, у меня только чуть-чуть першит в носу, никого я не заражу.

Когда температура тела доходила до 38 и более, волей-неволей приходилось отлеживаться в кровати, принимать таблетки, позволить капать в носик. В седьмом классе заболела почти половина учеников. К ним пришла молодая врач Каролина Курт, объяснила, откуда берутся вирусы, как нужно вести при таких болезнях, как соблюдать гигиену, что в плохом самочувствии зачастую виноват сам заболевший.

Лию увлек рассказ докторши, она больше других задавала ей вопросы. Решив, что станет врачом, купила несколько книг по медицине, в том числе справочник, часто заглядывала в них, нередко обращалась в интернет. Через несколько месяцев встретила ту самую женщину, поздоровалась, сказала, что заинтересовалась медициной, но иногда у нее возникают вопросы, а ответы нигде найти не может. Доктор, Каролина Курт, спросила, как ее зовут.

– Ты можешь мне звонить по телефону, но не раньше восьми вечера. Если тема требует много времени, тогда договоримся о встрече у меня дома. Как ты считаешь, Лия?

– Каролина, я постараюсь вам особенно не докучать.

Так у докторши появилась ученица, Каролина называла ее «моя студентка», решив ее проблемы, она ей советовала, чем ей больше интересоваться и где брать материалы для знакомства со строением человека, психологическими проблемами. Иногда давала на время книги из своей медицинской библиотеки.

Лия слушалась родителей, но однажды, когда училась в восьмом классе, сорвалась. После занятий не пришла домой. Час ее не было, второй. Лазарь позвонил соученице Лии Тамар, та ответила, что видела, как она болтала с другими девочками возле школы, Тамар домой ушла одна. Пошел четвертый час, наконец, раздался телефонный звонок. Маша первой подбежала и схватила трубку.

– Да?

– Мамочка, прости, мы тут у Майи смотрели по телеку интересный фильм. Я уже бегу домой.

– Осторожно переходи дорогу.

– Я уже не маленькая.

Дома Лия заявила тоже самое: она выросла, не нужно опекать каждый ее шаг, волноваться за каждый час ее не появления в квартире.

Дружба с одноклассницей Майей завязалась давно. Вначале они сидели далековато одна от другой, потом договорились сидеть всегда вместе за одним столом. Лия назвала ее своей сестричкой. А что? Не получилось у папы с мамой родить ей братика или сестричку, так она сама найдет подходящую кандидатуру. После занятий в школе они вместе посещали музыкальную школу, только Лия шла учиться игре на гитаре, а Майя игре на фортепиано. Вечером с подругами были готовы потопать ножками где-нибудь под современную музыку.

Однажды у Майи на спине появилась сыпь, родители смазывали эти места каким-то кремом, но прыщики не исчезали, а появились на животе и руках. Их заметила Лия, заявила, что подруге срочно нужно обратиться к кожному врачу. Так Майя и поступила. Доктор объяснил, что такие вещи запускать нельзя, так как сыпь может перейти внутрь человека. Он выписал ей две новейшие мази, сказал, что смазывать нужно два раза в день, причем делать это нужно в перчатках. Спустя полторы недели у Майи все исчезло. Она не раз поблагодарила Лию за своевременный совет.

Девушка договорилась в больнице, что на каникулах она будет подрабатывать санитаркой: измерить температуру, что-то принести, подать, убрать за больными. Успешно с этим справлялась. Пациенты хвалили Лию, она могла с ними поговорить, успокоить, развеселить.

Если она задерживалась в какой-то палате, то больные спрашивали у медсестер, где наша Лия. Просили позвать, так как она хорошо влияет на их самочувствие. Один прооперированный все время молчал. Лия узнала, что ему поставили на сердце клапан. Ее попытки разговорить его, не увенчались успехом, он отворачивался лицом в противоположную сторону. Тогда она спросила:

– Скажите, сколько будет три в квадрате? Шесть?

Он рассмеялся, – дважды два, дважды два будет восемь. А три в квадрате – десять.

– Как же я ошибалась! Думала, дважды два будет четыре. Надо лучше математикой заниматься.

Врач попросил Лию зайти в пятую палату, где лежал десятилетний мальчик. Она увидела паренька, подошла, поздоровалась с ним, увидела на его глазах слезы.

– Я хочу с тобой поговорить, не отворачивайся, посмотри на меня. Когда мне было шесть лет, я упала, подвернула ногу, она очень болела. Я не плакала, я кричала от боли. Меня папа отвез в больницу. Врач мне сказал, что от крика и плача мне еще больнее будет. Почему? – спросила я. От крика, ответил он, весь твой организм не борется с болезнью, а страдает. Чтобы быстрее поправиться, твои органы должны быть в спокойствии. И действительно, как только я перестала плакать, почувствовала себя легче. Расскажи, что с тобой случилось.

Паренек вытер слезы рукавом белой нательной рубашки.

– Мы играли в футбол, один здоровенный парень ударил ногой не по мячу, а по моей ноге. У меня была такая боль, что я упал. Меня повезли в больницу, но я этого не помню, потерял сознание.

– Тебя уже прооперировали?

– Да.

– Я тоже раньше любила играть с мальчишками в футбол, забивала голы. Сейчас некогда гонять мяч. Не волнуйся, заживет твоя нога, выйдешь на поле. Ты должен быть уверенным, ты уже не мальчик, ты – мужчина.

Лето подходило к концу, незадолго до начала очередного учебного года в одиннадцатом классе она ушла из больницы, получила заработанные деньги, необходимо было подумать о приобретении учебников.

 

Через два года Маше подсказали, что ее дочь сопровождает домой парень. В этом они убедились, когда Лия вновь долго отсутствовала. Когда она вернулась, сообщила, что с Симоном ходила на корт, где он занимается теннисом. Она тоже хочет записаться в тот же кружок, только нужно внести оплату.

Оказалось, что ею увлекся соседский парень Симон, который вместе с родителями и сестрой двенадцать лет назад переехал в Израиль из Канады. Знакомы они были давно, каких-то шестнадцать ступенек отделяли их квартиры, жил на этаж выше Лии, в одну и ту же школу ходили. Но парень обратил внимание на девушку, когда худощавая тоненькая девчонка обрела формы, двигалась совсем по-другому, начала элегантно одеваться.

В субботу выскочила Лия из подъезда, а невдалеке стоит Симон, интересный парень, который предложил ей пойти прогуляться. Она и забыла, что обещала своим подругам пойти вместе в парк, повеселиться на карусели. Стали они встречаться. Родители Симона и Лии не были довольны такими их встречами, обоим предстоит еще столько лет учиться. Ее друг начал работать, но вскоре собирался идти в армию.

 

Лия знала многое о своих предках. Дело в том, что от школьников требовали их рассказа о родителях, более старшем поколении. Поэтому она не один раз говорила на эту тему с мамой и папой. Перед ней была довольно сложная картина, в которой, плохо зная время их жизни в стране, не так просто было сориентироваться. Любопытство помогало ей в этом. Знания Лии пополнялись книгами, фильмами, расспросами родителей об определенных эпизодах бытия тех или иных родственников.

Предки мамы еще при Екатерине II перебрались из Польши, в которой у них было текстильное предприятие, сначала приехали в Литву, потом в Россию. Попытка обосноваться в больших городах, закончилась неудачей. Тогда решили найти место недалеко от Москвы. Выбрали местечко Богородинск (в 1925 году его переименуют в Ногинск в честь известного большевика Ногина). Там и основали завод по распилке деревьев.

Двадцатиоднолетнего прадедушку Лии Боруха Теслера в 1914 году призвали в армию, целый год воевал с немцами, пока раненым не попал в плен, где его лечили, кормили лучше, чем в царской армии. Когда вернулся, его предприятие было приватизировано. Ему поручили командовать тем же производством. Борух женился на еврейке, которая была на двенадцать лет моложе его, родилось шестеро детей: четыре дочери и два сына. О прабабушке Гене Лия знала только то, что она была домохозяйкой.

У одного из сыновей Боруха Симона родились сын Нохим и две дочери Рейзл и Хана. У Нохима и бабушки Лизы вырос один единственная сын Симон, названный в честь прадедушки, четверо детей умерло при рождении, сказались тяжелые годы Второй мировой войны. У Симона и Веры была единственная дочь Мария, ее частенько называли Маней, Машей. Тихонькая хрупкая девочка окончила школу, ни в одну из профессий ее не тянуло, устроилась на работу на железнодорожный вокзал кассиршей.

История отца Лазаря была короче, ему особо и не было чего рассказывать о родителях, тем более, о старшем поколении. Положа руку на сердце, папа признался, что не очень этим интересовался. Его время было занято спортивными кружками: плаванье, футбол, шахматы, часть дня уходило на общение с друзьями. Он не успевал нагреться дома.

Лазарь знал, что папа Наум в молодости увлекался сбором марок, любил решать кроссворды, работал фрезеровщиком в небольшой мастерской, где ремонтировалась сельскохозяйственная техника. Их родителей Лазарь не застал в живых. Как сообщил ему отец, дедушка с семьей жил в деревне, сапожничал, бабушка – домохозяйка. У них родилось пятеро детей, но все болели, трое скончались, когда им не было года, четвертый в девятилетнем возрасте. Только пятый Наум выжил, хотя болезни донимали и его, часто кашлял. Он умер, когда Лазарю исполнилось семнадцать лет. за ним ушла и мама Анна, которая трудилась продавщицей в продовольственном магазине..

Лия рассказала на уроке в классе то, что посчитала необходимым, и больше о предках не думала. У нее хватало других забот: учеба, встречи с подружками. Она знала многое из жизни родителей, но не знала кое-что о себе самой.

 

Два года прошло со дня свадьбы Лазаря и Марии. Все было у них замечательно, но родить ребенка у жены не получалось. Ходили по разным врачам, ездили в Москву. Им сообщили, что виноват во всем Лазарь, он не сможет быть отцом. Он сказал, что любит Машу настолько, что готов, чтобы не мешать ей получать радости жизни от рождения ребенка, развестись. Но они настолько были влюблены друг в друга, что Маша ни за что не могла допустить расставания с любимым человеком, просила его даже мысль такую выбросить из головы. Решили усыновить ребенка. В одном из детских приемников им показали детей, но ни один из них не заинтересовал их. Маша решила позвонить Вере, бывшей однокласснице, которая работала акушером в родильном отделении города Тула, поделилась своим желанием. Вскоре Вера сообщила, что есть возможность им встретиться.

– Тут такая история случилась. Одна совсем молоденькая девчушка отказалась от двойняшек, двух девочек. Ее семья была настолько бедной, что там детки бы погибли. Мать просто бросила в родильном отделении двух девочек, малышек отдали в детский приемник. Я разговаривала с директором этого заведения, она обещала посодействовать вашему их удочерению. Если согласны, то быстрее приезжайте.

Лазарь и Мария обрадовались, двойня еще лучше. На следующий день они были в Туле. Зашли в кабинет заведующей детским приемником, там сидела довольно молодая женщина, немного старше их. Едва присев, Маша спросила:

– А мы можем на двойняшек посмотреть?

– В том и беда. Вы послушайте меня. Пришла одна женщина, как видно со связями, сообщила, что заберет только одну девочку, у нее есть четверо мальчишек. Я воспротивилась разлучать малышек, но сверху прикрикнули, пришлось одну ей отдать. Теперь подумайте сами, хотите посмотреть и забрать второе дитя, тогда за мной.

Маша взглянула на Лазаря, тот кивнул головой. Совсем маленькая девочка, непонятна, в чем ее душа держится, лежала в кроватке, перебирая ногами. Светленькая, лицо сморщенное, довольно страшненькая смотрела на них, не плакала.

– Что скажешь? – спросила Маша.

– Тебе милая решать.

– А ее на руки взять можно?

– Возьмите.

Маше показалось, что ребенок весь содрогнулся, лежа у нее на плече. Она поцеловала малышку в щечку, сказала, что готова забрать девочку.

– Вы понимаете, что ее нужно кормить, а у вас своего молока то нет.

– У моей подруги, когда родила в первый раз, тоже не было молока, но сейчас вырос такой паренек, загляденье. Надеюсь, у меня получится не позволить девочке голодать. Можно оформлять документы?

– Я вас прекрасно понимаю, хотите быстрее забрать ребенка. Вижу, вы любите друг друга. Но сначала зайдем ко мне, я вам сообщу, какие бумаги необходимы для удочерения, заполните одну справку.

Часть необходимых документов, тех, для которых не нужны данные ребенка, они приготовили заранее. Показали заведующей, она их похвалила. Договорились, что в течение не более двух недель подготовят все остальные необходимые бумаги, отошлют в Тулу и, как только им сообщат о принятом разрешении на удочерении, они тут же приедут, чтобы забрать девочку. За это время никому из желающих девочку удочерить, ее не только не отдадут, но даже не покажут.

Не прошло и намеченного времени, когда они смогли решить вопрос и увезти малышку домой в Ногинск. Сразу же заметили, что девочка изменилась, стала красивее. На семейном совете решили назвать ее Лией. Произошло это 5 мая 1998 год. Страна праздновала День радио, они праздновали день рождения дочери.

– Маша, есть предложение ежегодно отмечать три праздника: наши дни рождения, твой, мой и Лии, день нашего знакомства и день свадьбы. Как ты считаешь? – Лазарь обнял жену, поцеловал в щечку.

– Получается, семь раз в году, нас трое и плюс еще два – знакомство и свадьба. Еще Новый год и День Победы. Ты подробности нашей первой встречи не забыл?

– Что за вопрос? Запомню на всю жизнь. Ты права, нужно чаще радоваться всему хорошему, что произошло, произойдет в будущем с нами. Я не против в ознаменование наших сегодняшних и следующих удач опрокинуть фужер вина.

– Неси бутылку и открывай ее, я, к сожалению, не кормящая мама, мне тоже можно поднять рюмку за все хорошее.

О таком важнейшем моменте вспомнили они, когда узнали о встречах Лии с мужчиной старше ее на семь лет.

 

Есть ли у нас время хотя бы раз в год оглянуться, вспомнить, что интересного произошло за такой срок в нашей жизни? Дни бегут быстрее лани. Вчера только начиналась неделя, а сегодня уже суббота, выходной, завтра снова на работу. Все же жизнь порою заставляет вернуться назад, задуматься. Вон дочь совсем недавно их за ручки держала, а теперь такая самостоятельная, что диву даешься. А как выглядит!

Лазарь и Маша многое помнят, как росла Лия. Но для них оказалось непривычным, что она уже не маленькая, а самостоятельная девушка. Рано? Сейчас время акселератов. Очень удивились, когда узнали, что их дочь встречается с взрослым парнем. В один из вечеров завели с ней беседу.

– Лия, ты уже действительно не маленькая, поэтому хотим рассказать о начале нашей совместной жизни, моей и маминой.

– Вы уже рассказывали о своем знакомстве, женитьбе.

– Мы тебе не сообщили одно важное событие из твоей жизни.

– Из моей?

– Да, милая доченька, – Лазарь остановился, не зная как продолжить.

– Продолжай, милый, – велела Маша.

– Лиечка, мы тебе не папа, не мама. Подожди, не останавливай меня, я очень волнуюсь. Мы тебя любили, любим и будем любить. Не хотим ничего утаивать от тебя. Маша несколько лет после женитьбы не смогла родить ребенка. Выяснилось, что причина во мне, и с этим ничего поделать нельзя. Расставаться друг с другом не пожелали. Решили усыновить или удочерить кого-нибудь. Нам понравилась ты, тебе было около месяца. Взяли, вырастили, воспитали. Как? Главное мнение здесь твое. Вот и вся тайна.

Лия растерялась, она представить не могла, что она не дочь Лазаря и Маши. И все же сумела выдавить из себя:

– Кто же мои родители?

– Нам не назвали ни имен, ни фамилии, знаем лишь, что она была несовершеннолетней. Не хотели бы, чтобы ты повторила ее судьбу. Больше секретов у нас нет. Добавлю только, что нашли мы тебя в городе Тула, не очень далеко от Москвы. Извини, что мы утаили это от тебя, считали, что еще не время говорить.

– Папочка, мамочка, вы остаетесь моими самыми близкими, моими родителями. Я вас очень люблю! Вы многое сделали, чтобы я стала такой. Спасибо вам за то, что вы сейчас рассказали. Спасибо за все, за все!

Лия подскочила к ним, обняла, поцеловала сразу обоих, отец и мама сидели рядышком на диване.

-– Подвиньтесь, – дочь присела в серединку между ними, поцеловала отдельно маму, затем папу. У Маши почти с самого начала глаза были на мокром месте, теперь слезы полились по щекам. Лазарь тоже выглядел не намного лучше. Но он первым взял себя в руки, поднялся.

– Спасибо тебе доченька за ласку, за понимание. Давайте отметим событие за столом, хочется мне выпить. Не просто о таком важном моменте в жизни рассказать любимой нашей девочке, извини, барышне.

Стол через десять минут был заполнен продуктами, стояла бутылочка сладкого вина «Кинг Давид». Лазарь налил вина по половине фужера себе и жене, немножко Лии. Он был рад финишу умолчания важной вехи в рождении дочери.

– Вы не волнуйтесь по поводу моих встреч с Шахаром. Мне кажется, что он нормальный парень, начал работать, но мы с ним расстались. А на будущее хочу сказать, что я прекрасно знаю, как нужно беречься, чтобы не попасть в неприятную ситуацию. Мои подруги тоже дружат с парнями. Сами понимаете, я живу в другое время, а не в то, когда вы были совсем молодыми. Но жениться, тем более рожать в ближайшие годы, я не собираюсь.

 

Шахар учился в параллельном классе. Он провожал Лию после учебы, после танцевальных вечеров в школе. Вскоре ему показалось, что только поцелуев мало, тогда и отогнала она его от себя. Вскоре произошла встреча Лии с Джоном, она была случайной. Девушка шла по своему городу Акко, когда к ней обратился парень. Он поинтересовался, где можно найти нормальное кафе.

– Что значит нормальное?

– Дешевое, а то в этих заоблачные цены, – он направил правую руку в сторону порта.

– Тогда нужно идти на окраину города, там, мне кажется, меньше приезжих, дороговизна не такая. Я в кафе не хожу, меня мама неплохо кормит.

– Прекрасно! Тогда пригласи меня к себе домой.

– Больше у тебя никаких желаний нет? Может быть, тебе к еде и выпивку подать? Что предпочитаешь?

– Не обязательно, я просто голоден.

– Утолить голод очень просто: зайди в магазин, купи булочку, мало – две, к этому килограмм колбасы, сядь на камешек у моря и жуй, заодно любуйся приливом. Мало? Еще купи, – Лия усмехнулась.

– Смеешься над голодным мальчиком? Вообще, хорошо придумала. Отведи меня к магазину, я тебе заплачу, будто нанял таксиста.

– На такие деньги можно и здесь в кафе посидеть.

– Хочу дать тебе возможность заработать. Взять любого таксиста, он может меня по городу кружить, надуть, а ты культурная, честная, симпатичная, меня не подведешь. Бог с ней этой едой, я могу еще двое суток не кушать. Остановил тебя, потому что ты мне понравилась. Как тебя зовут?

Лии польстило его предложение, ей понравился этот шустрый парень. Она назвала свое имя.

– Я Джон. Ты где учишься?

– В школе, перешла в одиннадцатый класс. Не советую связываться с малолетними.

– Я ни о чем плохом и не думал. Ты в Хайфе была?

– Много раз.

– А я там живу сто лет. Как это мы не встретились в детстве?

– Сто лет назад ты мог встретиться с моим прадедушкой. А на самом деле, как давно ты живешь в Израиле?

– Пять лет, представляешь как много? Два года проработал, три года прослужил и даже до Акко добрался! Я десять дней как демобилизовался из ЦАХАЛа.

– Какой молодец-удалец! Тебе бы в России точно Героя дали.

– Признаю награды только в денежном эквиваленте, иногда поцелуями.

– Откуда у тебя, бывшего россиянина, такое английское имя?

– Тебе не нравится? Я поменял страну своей жизни, поэтому был Женей, стал Джоном. Как бы ты хотела меня называть?

– Женей. Меньше надо выпендриваться. Главное в человеке не имя, а что он собой представляет, что делает, каков он. Мне нужно возвращаться домой. Пока.

– Что значит «пока»? До свидания. Давай обменяемся номерами телефонов.

– Зачем он тебе нужен?

– Хочу встречаться с тобой. Понимаю, часто не придется, но ты же не против бесед со мною. Постараюсь иногда приезжать в Акко.

Лия задумалась. Парень нормальный, не строит из себя богача. Немного постарше, не важно. Она ведь уже взрослая, теудат зеут получила. Она назвала номер своего смартфона, записала его номер.

– До свидания, Лия.

– Всего хорошего, Джон.

До этой встречи она не думала о свидании с парнями. Она не разделяла ребят на мальчиков и девочек, они были для нее или друзьями, или никем. Врагов у Лии не было. Если кто сопровождал ее домой, значит, захотел поговорить. Что кто-то из них хочет стать ее кавалером, обнять ее, об этом она до сих пор не думала. Попытку Шахара считала глупостью. Как видно, за лето она подросла, в ней стали пробуждаться желание быть взрослой, быть женщиной.

Женя покорил ее своим шутливым тоном, манерой говорить, да и внешностью, иначе бы она на два метра к себе не подпустила. А ей уже не какие-то двенадцать-четырнадцать лет, а уже семнадцать. Можно позволить себе и поговорить с интересным парнем, поделиться своими мыслями, погулять.

Лия пришла домой, сразу зашла в ванную, посмотрела на себя в зеркало. «А что! Мне действительно пришла пора взрослеть. Бугорки спереди видны уже давно, глазки блестят, я никакая там дохлая курица, а стройная, симпатичная, как говорил Джон, девушка».

Ее кавалер появился через две недели, до этого несколько раз звонил. В последний раз попросил встретить его там же, где они познакомились. Женя чуточку опоздал, но это зависело не от него, а от водителя автобуса, на какой-то остановке дольше задержался. Он тут же поцеловал ее в щечку. Они походили мимо Цитадели, которую еще называют крепостью крестоносцев, посмотрели на развалины порта.

– Ты в прошлый раз был здесь с экскурсоводом? – спросила Лия.

– Нет, один.

– А раньше посещал Акко?

– Нет, только в тот раз. Я ведь не так давно живу в Израиле.

– Тогда я тебе расскажу о городе. Согласен?

– Слушаю тебя внимательно.

– Здесь когда-то были маленькие временные поселения, народ любил кочевать. Место стало известно порядка за тридцать веков до нашей эры. Акко считается одним из старейших городов не только Израиля, но и всего восточного побережья Средиземного моря. Вот в каком древнем месте мы с тобой сейчас находимся.

– И мы с тобой древние люди, на нас старые халаты, держим за узду верблюдов и бредем не ведомо куда.

– Хорошо представил, так что топаем дальше. Кто только не стремился завоевать этот городок у моря, не зря его окружили стенами. Здесь проходили торговые пути из Египта, Сирии, Ливана, Кипра и так далее. Город побывал под властью ассирийцев, персов, финикийцев, египтян, турок. Незадолго до начала нового летоисчисления город завоевал Юлий Цезарь, потом Клеопатра, царь Иуда. Здесь была военно-морская база. В свое время городом овладел Александр Македонский, район стал греческой колонией, но их вытеснили египтяне. В 1191 году уже нашей эры во время третьего крестового похода войска Ричарда Львиное Сердце два года осаждали Акко, только тогда добились своей цели. Еще одна личность Наполеон Бонапарт, как ни старался, а взять эту крепость не смог. – Лия замолчала.

– Откуда ты столько знаешь?

– Мне учительница поручила изучить историю Акко, затем вместе с ней провести экскурсию, но рассказывать о городе должна была я.

– Тебе уже можно быть гидом и потихоньку выбиться в миллионеры. Подожди, уж не на мне ли пытаешься заработать свой капитал?

– На тебе разве что на стакан чая заработаешь. Первым делом нужно окончить нормально школу, а там будет видно. Можно гидом, можно подыскать другую профессию, пойти дальше учиться. У меня нет таких далеких планов.

– А отдохнуть со мной в Хайфе? Ты в Хайфе Бахайский монастырь видела?

– Видела. А ты Бахайские сады в Акко видел?

– В Акко? Есть Бахайские сады?

– Пойдем, я тебе их покажу, бесплатный мой турист.

Женя еще раз встретился с Лией в Акко, но он рано уехал, так как спешил по каким-то делам. Предложил приехать к нему в Хайфу. Лия замялась с ответом. На днях начинается учеба в школе, она боялась ехать к нему домой. Кто знает, какие в его голове задумки витают.

– Мы просто погуляем по городу, заглянем в кафе, попробуем мороженое.

Пришлось ей согласиться. – Разве что ненадолго. Давай немного соскучимся, пропустим еще одну неделю.

– Договорились. Значит, через две недели в субботу.

– В субботу я не смогу, транспорт не ходит. Лучше в воскресенье во второй половине дня, ты уже придешь с работы.

Женя хотел проводить Лию домой, но она отказалась, не хотела, чтобы видели родные, знакомые. Парень обнял девушку, поцеловал в губы. Ее охватила дрожь, это был первый поцелуй в ее жизни, не мамы с папой, а настоящий.

– Буду ждать тебя, – отпустив ее, сказал на прощанье Женя.

Почему так медленно тянутся дни? Стоило бы назначить встречу в начале следующей недели. Лия веселилась, порхала. Мама спросила, в чем дело, откуда такое настроение, она ответила, что рада встрече со школьными друзьями.

Лие хотелось больше узнать о жизни Жени, где и как он живет, кто его родные, чем он интересуется. Она просмотрела весь свой гардероб, примеряла один за другим наряды, потом закрыла двери шкафа, решила все оставить на последний день.

Нужно было еще подумать, что сказать родителям. Она предупредила их заранее, сообщила, что едет с подругами в Хайфу, там, у моря будет грандиозный концерт, будет оркестр и солисты. Мама подозрительно посмотрела на нее.

– Не веришь? Спроси Майю, она подтвердит нашу поездку. (С подругой Лия договорилась заранее, чтобы та сказала, что она, их дочь, поехала в Хайфу с группой одноклассников.) – Впервые в жизни она обманывала родителей, от этого сердце стучало громче обычного. Но может быть и от ожидания встречи с понравившимся ей парнем.

Женя встретил ее на центральной автостанции, посадил в свою машину, покатал по городу. Она года три не была в Хайфе, сказала другу, что заметила много новых жилых зданий и строящихся. Это же не Акко, ответил он. Затем они отправились к морю. Дул прохладный ветер, но все же солнце хорошо грело. Многие люди купались, Лия позавидовала им, но она не захватила одежды, чтобы окунуться в Средиземном море. Часть отдыхающих людей сидела на берегу, некоторые с детьми. Один мужчина сидел с девушкой и гитарой, бренчал по струнам неизвестную мелодию, вполне возможно свою. Лия с удовольствием бы сейчас тоже наиграла что-либо веселое из еврейских песен, но не просить же у него гитару. Могла бы вспомнить и свое личное, но сомневалась, вспомнит ли она, давно не брала в руки музыкальный инструмент.

– В кафе сейчас людей много, поедем ко мне, побалую тебя кофейком, – предложил Женя.

Жил он в районе Адара, сказал, что ему все равно, где жить, но здесь намного дешевле стоит съем квартиры. Лия зашла в его жилище на первом этаже, к нему пришлось подыматься по ступенькам, так как весь дом стоял на сваях. Квартира оказалась маленькой, каких-то полторы комнаты: крохотная спальня, чуть больше зал, где стоял небольшой диванчик и журнальный столик.

– Ты здесь обедаешь?

– Во-первых, в кухне есть еще столик, прикрепленный к стенке. Во-вторых, я дома очень редко кушаю, холодильник всегда пустой. В субботу иногда приходится обедать, тогда заранее покупаю булочку, колбасу и еще что понравится в магазине. Мой завтрак состоит из чашки кофе, плюс булочные деликатесы. Обедаю обычно на работе. Я тебе говорил, что недавно демобилизовался из ЦАХАЛа. Но успел уже устроиться на завод. Нужны деньги на бензин для машины. Вечерком колбаску и кофе, но чаще ужинаю в кафе.

– Колбасу кушать вредно.

– Все кушать вредно, но мы вынуждены, если хотим жить. Милая моя, докторесса, большое спасибо за ценные указания. Сейчас приглашаю вас в кухню.

Стол был накрыт белыми бумажными салфетками. Женя стал их снимать. Лия увидела овощной салат, рядышком салат из бураков с майонезом, куриные полки в гриле, туна в банке. Понятное дело, все было заранее закуплено в магазине. Стояла и бутылочка вина, что за сорт Лия не увидела, надпись была с другой стороны. Женя откупорил бутылку, хотел ей налить, но она отказалась.

Лия проголодалась, но выбрала самую маленькую куриную полку, положила немножко овощей салата. Женя выпил несколько фужеров вина, каждый раз провозглашая здравицу в честь гостьи.

– Почему ты живешь один? Где твои родители?

– Остались там, в России. Трудятся в Петербурге.

Они перебрались обратно в зал. Он целовал Лию, где только было свободное тело, его страсть передалась и девушке. Она забыла о времени, о месте, где находится, с ней был ее любимым парень. Такие мысли пробегали в ее голове, затем исчезали под очередными прикосновениями губ Жени.

Лия не понимала, что ее волосы разметались по подушке в спальне, что ее кофточка сползла, держится только на одной руке, что кто-то давит своим телом на нее. Ей было больно и хорошо.

Уезжала она одним из последних автобусов в Акко, сидела как завороженная, даже теперь не понимая, что с ней случилось. Ее словно оглушили, она в другом мире, совершенно в другой временной жизни. Только спустя несколько дней она сама себе задала вопрос: любит она Женю или нет? Толком ответить не смогла. Наверное, любит. Ведь он такой приятный, милый, нежный парень.

Они еще встретились несколько раз. Женя желал, чтобы Лия приезжала к нему, чем он к ней, ведь на улице не почувствуешь той близости, которая возникла между ними. В последний его приезд в Акко, девушка не ощутила той радости в общении между ними, которая была раньше. В чем дело, не понимала, просто сегодня у них обоих настроение неподходящее. Он не такой разговорчивый, почти не шутит, она подстроилась под его настроение.

Целый месяц они не виделись. Природа подсказывала, что уже настала зима, шли последние дни года, часто лили дожди, становилось все холоднее. Разладилось и телефонное общение между Лией и Женей. Он часто не отвечал на ее звонки, хотя набирала его номер, когда он должен был быть после работы дома. Порой по пять раз за вечер звонила ему. Когда все же Женя отвечал на звонок, то находил разные причины для объяснения своего молчания: то он на работе, то в бассейне, то забыл телефон дома.

Лия решила навестить друга. За последнюю неделю ни разу не отозвался, хотя, кроме звонков, посылала ему эссэмески. Приехала, позвонила в двери, никто не отвечал. Может, заболел, в больницу попал? Постучала и прислушалась, тишина. Лия вышла из подъезда, отошла метров на восемь, оглянулась. К подъезду подкатил автомобиль, похож на машину Жени. Хотела подбежать к ней, но открылась правая дверка машины, из нее вышла стройная девушка. Нет, не его автомобиль. Можно ей ехать домой? Увидела, что с другой стороны появился мужчина, да, это Женя. Подошел к девушке обнял ее, поцеловал в губы и повел ее в дом. Лия остолбенела.

«Не может этого быть! Сейчас зайду в его квартиру, уточню. Нет, вначале позвоню». Лия подошла ближе к его окну, набрала в смартфоне его номер. На этот раз он ответил.

– Жень, я хочу сейчас к тебе приехать. Я соскучилась, – схитрила она.

– Лия, я тоже соскучился, но сейчас нахожусь в Тель-Авиве, заночую здесь. На днях перезвоню, договоримся о встрече.

Она услышала его тихий голос, он кому-то сказал, что это сестра. У Лии было шоковое состояние, ноги одеревенели, только через несколько минут смогла сдвинуться с места. Наконец села в автобус и не заметила, как проехала остановку поезда, она оказалась вблизи у моря. «Утопиться, что ли? Из-за этого паршивца? Ни за что! Жаль искупаться нельзя, зима уже. Море, жди меня летом».

Как она добралась домой, сама удивилась на следующий день. А в тот вечер отказалась ужинать, легла спать, но Морфей долго не хотел ее убаюкивать. В голову лезла первая встреча с Джоном-Женей, затем вечер, когда оказалась в постели с ним. Ей хотелось разбить что-нибудь, поколотить, но боялась разбудить родителей, с подушкой сражаться не желала.

«Тоже мне, женщиной возомнила себя. Дитя ты глупое, горькое. Сколько лет не плакала, думала, что сильная, умная. Надо же так влюбиться? А что такое любовь, знаешь?» Она устала, будто бежала марафонскую дистанцию. Все же сон сморил ее.

 

– Лия, ты еще дома? Я думала, что ты где-то впереди, намеревалась помчаться вдогонку. Опоздаем на занятия, – беспокоилась Майя.

– Если бы ты знала, как мне неохота идти в школу. Может быть, пропустить денек?

– Что-то я тебя не узнаю. Что-то случилось? Выходи немедленно, по дороге расскажешь.

Лия от Майи никогда не утаивала своих тайн, секреты могла скрывать от родителей, других друзей, но не от самой близкой подруги. И сегодня поделилась своей бедой. Майя успокоила ее, сказала, что она не первая такая дурочка, что каждую минуту в мире кто-то кого-то обманывает. Вышла ошибка? Проведи анализ под заглавием «Работа над ошибками», потом выбрасываешь все из головы, забываешь не только, что у тебя с ним произошло, но и как его звали. Жизнь продолжается.

– Почему к тебе никто не пристает? – поинтересовалась Лия.

– Значит ты красивее, привлекательнее, живее меня. Поэтому к тебе тянутся люди.

– И нелюди тоже.

– Ты не права. Твой бывший друг тоже человек, только у него в голове другое направление мышления. Он думает о получении удовольствий, что кому это не нравится, фиг с ним. Его трудно исправить, он убежден, что то, что он делает, норма поведения. Поверь, он ни грамма не раскаивается в содеянном. И ты последуй его примеру, – Майя обняла подругу.

– Ты ему бы и читала лекции на данную тему.

– Ни одна лекция его не изменит, разве что сама жизнь научит ценить другого человека. А тебе не повредит выслушать меня, в другой раз будешь внимательнее, осмотрительнее. Сестричка, я тебя понимаю, ты не обижайся на меня, говорю то, что думаю. Могу и ошибаться. Окажись я на твоем месте, вполне возможно поступила так же, как ты. Лия забудь, нам нужно еще полтора года учиться в школе. Догоняй! ­– Майя помчалась вверх по ступенькам здания. Подруга рванула вслед за ней.

Женя позвонил Лие через день, хотел договориться о дне, когда она к нему приедет.

– У тебя есть номер моего телефона? Ты его выбрось, я уже твой убрала. Не желаю не только слышать, видеть, но и вспоминать тебя. Ты оказался лгуном.

– Что с тобой случилось? В последний раз мы так хорошо расстались. Обиделась, что не мог тебя позавчера принять? Но я же сказал, что меня послали в Тель-Авив.

– Сказки рассказывай другим. Я в тот вечер приезжала к тебе, но ты не менее ласково обходился в своей квартире с другой девушкой.

– Лия, ничего в этом страшного нет. Мы же не муж и жена, так что, когда тебя нет, почему бы мне не развлечься. Подглядывать нехорошо.

– Я вижу, ты прекрасно понял, какими должны быть взаимоотношения с девушками. Больше мне не звони, – Лия положила телефон на стол. Она была зла больше всего на себя.

 

 

Майя

 

Лия и Майя – две подружки, они были похожие и разные. Обе стройные, приятные, умные, с ними интересно было поговорить. Майя была немного ниже Лии. Подруга была блондинкой, у Майи были каштановые волосы, характер у нее посерьезней, более спокойный, чем у Лии. Та была девушкой импульсивной. Они никогда не сорились, не оставляли друга в беде. Их подвижность вызывала желание следовать их примеру, особенно отличались на танцах, так что в партнерах на быстрые верчения телом под современный джаз и тому подобную музыку, у них хватало.

К Майе, как и к Лие, тоже подходили парни, желающие завязать более тесную дружбу, но она сразу откровенно говорила им, что у нее главное учеба, остальное потом, после школы, а может быть и института. Родители гордились дочерью.

Во время весенних каникул, Лия и Майя учились в двенадцатом классе, когда обоих вызвали в военкомат. Побеседовали, поинтересовались их знаниями, спросили, в какие войска хотели бы попасть, и отпустили. Здесь взгляды девушек разошлись. Лия хотела служить там, где пригодились бы ее медицинские навыки. У Майи было стремление попасть туда, где бы могла усовершенствовать свои знания, связанные с компьютерной техникой. Их желание быть рядом уступили место их жизненным предпочтениям.

 

Майе позвонил Юра, знакомый по городу Ногинску, сообщил ей, что приобрел туристскую путевку, 16 апреля приезжает в Израиль. Они и до этого раза два в месяц перезванивались. Каждый раз он повторял, что она нравится ему. На расстоянии, ответила Майя, можно что угодно чувствовать, тем более говорить. Вот парень и решил посмотреть страну, заодно повидаться с понравившейся ему девушкой.

– Но ты же знаешь, что я не дома, а прохожу службу в армии.

– Попроси отпустить тебя на несколько деньков.

– Я им объясню, что ко мне приехал парень, с которым знакома считанные минуты, они скажут: пожалуйста, гуляй с ним хоть месяц.

– Как же так, я буду в Израиле и с тобой не увижусь.

– Почему же, скорее всего я буду свободна в выходной, в субботу. Ты мне сообщишь, где в этот день будешь, приедешь в Акко, а лучше всего, чтобы сэкономить наше время, там, где будет твоя экскурсия, появлюсь я. Не испугаешься, увидя меня в военной форме?

Она услышала радостный возглас Юры: – Ура!

– Я у тебя в Ногинске не спросила, ты женат давно, сколько детишек у тебя?

– Кто так рано женится. Извини, с этой минуты начал задумываться над этим вопросом. А у тебя кавалеров много?

– Хоть отбавляй, целая рота.

Майе не совсем понравилось его намерение встретиться, у них же не будет достаточно времени, чтобы поговорить. И все же была довольна, что Юра приезжает, что предупредил ее об этом. «Я ему явно не безразлична, да и он вполне приятный парень, что наружность, что в разговоре со мной. Загадывать на будущее не стоит».

 

С группой туристов Юрий вышел из самолета в аэропорту Бен Гурион в воскресенье в двенадцать часов дня. В багажное отделение ему не нужно идти, все поместилось в небольшую ручную кладь – чемоданчик. Он еще в Москве обменял русские рубли на шекели. Группу встретил гид, их повезли на автобусе в Тель-Авив гостиницу Каликаса. Она была недалеко от набережной Средиземного моря.

Майе было известно, когда прилетает Юра, но она занята, служит в ЦАХАЛе, поэтому не могла его встретить, да и не стоит ей мешать ему знакомиться с неведомой страной. Попросила, чтобы звонил по вечерам, когда она более свободна, предупредила, что в Израиле каждый третий разговаривает на русском языке, так что заблудится здесь невозможно.

Юрию и его коллеге по туризму Антону понравился номер гостиницы: удобных два кресла, круглый столик, куда можно положить книгу или еду, две аккуратно застеленные кровати. В аэропорту на скамейке обнаружил местную газету «Новости недели» на русском языке, удивился. Выпущена она четыре дня назад, в четверг. Кто-то читал или разгадывал кроссворд и оставил. Будет время, почитает. Пообедали там же, затем им предоставили два часа отдыха. В четыре часа опять сели в туристский автобус, и началась экскурсия по самому большому городу Израиля Тель-Авиву.

Их первым делом повезли в район Яффо. Отсюда хорошо были видны высотные здания центра города Тель-Авива. Немножко прошлись по набережной, затем экскурсовод пригласил туристов в галерею Франка Майслера. Работы этого мастера скульптур поразили пришедших. Настолько интересно творил этот чудо человек-философ.
Вечером почти вся группа вышла к морю, многие купались, в их числе был и Юра, температура воды достигла двадцати одного градуса. Ему приходилось плавать и при шестнадцати градусах, а здесь словно в ванне, такая теплынь. Вернувшись в номер, сразу позвонил Майе, поделился своими впечатлениями.

– Ты знаешь, такого музея я еще не видел, Майслеру нужно дать звание заслуженного мастера-скульптора. Он внутри фигур поместил другие фигурки. Всех удивили его работы, особенно улыбающийся еврей скрипач, художник с кистью в руках, а в кармане пиджака бутылка, Иерусалим в сфере, Владимир Высоцкий с гитарой в руках, а у ног шпага. Не хотелось выходить из галереи. И все сделано из сплава, куда добавили золото, серебро и бронзу.

– Рада, что тебе понравилась галерея, мне тоже, когда в музее была, хотелось там еще остаться, но и у нас были другие объекты для просмотра. Отдыхай, ты, наверное, устал.

– Нет, чувствую себя еще крепче, чем вчера.

– Все равно отдыхай, завтра что-то новое покажут, расскажут.

– Хочу тебя поскорее увидеть.

– Бедный страдалец, терпи. Успеха тебе и впечатлений.

А утром вновь в поход. Посетили центр Израэли, забрались на смотровую площадку, откуда был виден город. Привели туристов в старый порт, потом к мосту желаний. Гид объяснил им, чтобы загадать желание, нужно отыскать на этом мосту свой знак Зодиака, положить на него свою ладонь, посмотреть на море, загадать сокровенное желание. Оно обязательно исполнится. Все разбежались по всей длине моста.

Юрий тоже начал искать свой знак Весы. Возле него уже толпились две девушки. Он подождал, положил руку на знак и загадал: «Хочу, чтобы Майя полюбила меня». К нему подошла одна из девушек.

– Мы с вами должны быть похожи, ведь нас берегут Весы. Давайте познакомимся – Таня.

Юрию ничего не оставалось делать, как пожать протянутую руку и назвать свое имя.

– Давайте вместе проведем вечер, куда-нибудь сходим.

– Не могу, у меня важный разговор по телефону.

Следующий день посвятили музею Диаспоры. После знакомства с древней историей Израиля, их тут же повезли в Иерусалим. Вещи заранее были уложены в багажник автобуса. Ночевали в гостинице «Сердце Иерусалима». С утра знакомились с городом

 

На второй день туристы побывали на Храмовой горе, откуда смотрели на Иерусалим, затем у Башни Давида, постояли у Стены Плача, застряли немного внутри Храма гроба господнего. После обеда их повезли в парк Яркон, побывали в аквариуме и птичнике, находившихся в этом же месте.

Наступил последний день нахождения в столице Израиля, он был не менее насыщенный, чем первые два. Много времени ушло на посещение музея Яд ва-Шем – мемориального комплекса, посвященный шести миллионам евреев погибших в годы Второй мировой войны от рук нацистов. Юра не представлял, что столько евреев уничтожили немцы, что чинили такие зверства над людьми, о чем с жаром и поведал в телефонной беседе Майе.

Туристы почти на целый день заехали на Мертвое море, о котором были наслышаны. Многие российские женщины покупали грязи, мази, которые изготавливали здесь. Приятно было полежать на воде, не шевеля ни руками, ни ногами. Их предупредили, чтобы не слишком долго находились под солнечными лучами, запросто можно спалить кожу, получить ожоги тела.

Пообедали, им дали к обеду вино и угостили мороженым, и поехали, теперь их путь лежал в Хайфу. По дороге туристы наслаждались часто открывающимися видами моря, зелеными посадками, красивыми домами. Как только их поселили в номера гостиницы, Юра связался с Майей, умолял ее приехать к нему, но она ответила, чтобы он утром после завтрака никуда не уходил, Бахайский храм она сама ему покажет.

Когда он ее увидел у порога гостиницы, удивился. Майя была в военной форме. Он ей позже скажет, что все время, что находится в этой стране, изумляется увиденному. Каждый раз что-то неожиданное. Вот и появление солдатки армии Израиля изумили его. Едва зашли в номер, Юрий набросился на девушку, стал ее целовать.

– Подожди, дай форму снять, – Майя едва оторвалась от парня. Она сама желала быть с ним. – Ты не волнуйся, под формой тоже есть одежда.

Юрий с жадностью смотрел, как она раздевается, медленно аккуратно складывает брюки, рубашку. На ней осталась футболка и легкие штанишки. Он снова хотел броситься к ней, но она остановила его.

– Дай мне водички и выпей сам. Остыть нам нужно.

Но уйти от новой волны поцелуев ей не удалось. Они не оглянулись, как прошло больше часа, кто-то стал открывать двери.

– Спокойно, – предупредил Майю Юра. – Я его задержу на несколько минут, пока ты будешь одеваться. – Он попросил товарища зайти через семь минут, пошел натягивать на себя брюки и футболку.

Пообедали они в кафе, затем Майя подвела гостя к нижнему входу Бахайского сада, немного рассказала, что здесь за храм. Часовые стрелки не тикали, а бежали. Ей нужно было ехать домой, родители начнут волноваться. Юрий не мог так просто ее отпустить, он ведь преодолел столько километров, чтобы видеть ее, а она хочет уйти.

– Майя я тебя люблю, хочу всю жизнь прожить рядом с тобой. Давай поженимся. Я без тебя не смогу жить.

– Давай повременим. Ты окончишь институт, я отслужу еще год в армии. Ты согласен жить в Израиле? Я не намерена покидать страну. А тебе, прежде чем решиться на такой шаг, предстоит хорошо подумать. Жить здесь – это не езда по туристской путевке. Нужно хорошо освоить иврит, иначе в лучшем случае дворником устроишься. Нужно понять, что здесь бывают неспокойные дни. Дома на досуге хорошенько обмозгуй, поговори с родителями, услышь их мнение. Если любишь меня, попробуй им это доказать. С переездом ты найдешь меня, еще что-то интересное, но и что-то потеряешь: привычную обстановку, друзей, твоих родителей, которых не сможешь часто видеть.

– Хорошо, я учту твои советы. Еще шесть дней буду колесить по Израилю, Майя, хочу увидеть тебя еще хотя бы раз. Меня тянет к тебе, как магнит к железу.

– Юра, не могу. Извини. Если любишь, приедешь навсегда, и мы займемся нашими проблемами, если желание жениться не пропадет, решим их. Еще раз напоминаю тебе, что обстановка в Израиле не всегда спокойная, не зря же здесь и девушки служат в армии. Должен понимать здешнюю ситуацию.

Юрий очень долго не отпускал ее от себя, но пришло время попрощаться. Он с товарищами побывал в Рош ха-Никра, от нее открывался вид на горы Голаны. Покатались на небольшом кораблике по озеру Кинерет. Их еще завезли в один кибуц, где познакомили с жизнью сельских жителей. В последний раз позвонил Майе с аэропорта, сказал, что у него остались шекели, их он привезет с собой в следующий раз. Это как залог, что он вернется.

 

Прошло полтора года, Юрий защитил диплом, радостный позвонил Майе. Договорились, что он приедет в конце июня, ему необходимо было подготовить документы, перевести их на английский язык и заверить у нотариуса. Он ждал, пока получит свой багаж, два чемодана, беспокойно смотрел по сторонам, вдруг Майя не придет. Что он будет делать, куда пойдет? Она встретила, как только он прошел контроль. Чемоданы грохнули к ногам, девушка стояла в объятьях парня. Немного поговорили, пока стояли у станции метро в ожидании поезда. Здесь она ему и предложила:

– Мы в пятницу собираемся у Лии и едем на юг в Тимну. Ты с нами? – Майя склонила голову и посмотрела на Юру.

– Почему бы нет. Любишь путешествовать? – обратился он к девушке.

– Люблю. Палатки есть, вот одежда тебе нужна попроще, походная. Знаю, у тебя ее с собой нет. Купим. – Парень смутился, промолчал. Она отвела его в сторону.

– Не стесняйся, говори, в чем дело.

– Понимаешь, я приехал в Израиль, денег немного, большую сумму не смог накопить. Подработал немного, но этого мало. Хочу потратить ее на свадьбу с тобой.

– Я тебе свою амуницию дам, шучу, шучу. Завтра идем в магазин, купим все необходимое. Так что по этому поводу не волнуйся. Я на тебя не давлю? Может быть, ты вообще не любишь такие походы?

– Я со своими одноклассниками, а теперь с однокурсниками нередко ездили, ходили по лесам, разбивали биваки, разжигали костры, купались в реках. Буду рад поехать в совершенно новые места с тобой, полюбоваться на вашу природу. Но мне неудобно жить на твоем иждивении.

– Ты не представляешь, какие проценты нарастут, ­– Майя засмеялась, положила руку на его плечо, поцеловала. – Тебе нужно будет устроиться на работу. Но проблема здесь более сложная и с работой, и женитьбой. Так как ты не еврей, здесь наш брак не зарегистрируют. Поэтому, проблему женитьбы нужно будет нам решать за границей, в Греции или на Кипре. Мы пока поедем ко мне домой, представлю тебя моим предкам. Я их уже предупредила, что ко мне приезжает мой жених. Правильно поступила?

– Надо было сказать будущий муж.

Галина и Мотик Ауэрбах не понимали, почему Майя нашла себе жениха в России. Была там два года назад меньше двух недель, и на тебе, замуж выходить задумала, да еще на гое. Сегодняшнюю молодежь не поймешь. Раньше евреи не очень импонировали россиянам, всякое бывало и при поступлении в ВУЗ, и в других обстоятельствах, вспоминать неохота. Они знали, возражать дочери было бесполезно, ей же не двенадцать лет. Хорош он этот жених или плох, но накрывать стол нужно.

Познакомился Юрий не только с родителями Майи, но и с ее младшим пятнадцатилетним братом Габи. Гость поинтересовался, чем тот увлекается. Оказалось он любитель бальных танцев, у него есть немало призов. Габи принес их и показал будущему родственнику. Сказал, что и о ежедневной зарядке не забывает, летом плавает в море, зимой в бассейне.

– Будем друзьями! Согласен? – спросил Юра.

– Да, – ответил паренек.

Не только ему, но и родителям Майи понравился жених. Он спокойно отвечал на все их вопросы, по его поведению было видно, что он любит их дочь. Поздним вечером, лежа в постели, когда после трапезы Майя и Юра ушли к Лие, Галя с Мотиком делились впечатлениями.

– На вид парень неплохой, что у него за душой, никто не знает.

– Мне он понравился, – Галя повернулась лицом к мужу. – Главное, чтобы у них все сложилось, чтобы он был хорошим мужем.

– Надеюсь, Майя в нем разобралась. Скажу тебе, и здесь есть хорошие и плохие парни. Соседская Шифра год с мужем не прожила и разошлась, теперь с пузом ходит, а отца у малыша не будет. Жизнь поворачивается к человеку разными сторонами, это же не луна. Спокойной ночи, Галя.

– Ты меньше ворочайся, тогда она будет спокойной.

 

Майя привела Юру к Лие. Он взглянул и онемел.

– Жанна?

– Я Лия.

Майя засмеялась. Когда она порядка двух лет назад приехала из Ногинска, то сообщила Лие, что видела там, точную ее копию. Поэтому девушка сегодня не очень удивилась тому, что ее назвали другим именем.

– Надо бы посмотреть на моего двойника. Стало интересно. Я папе говорила, но он клянется, что всегда был верен моей маме.

– Подружка, мы присоединяемся к тебе. Готовы покорять Эверест. Сейчас с Юрой пойдем на поиск одежды, а завтра с утра вливаемся в твою команду, – Майя взяла за руку Юру.

– Мне кажется, вы вдвоем легче справитесь с подбором походной амуниции, поэтому всего хорошего, – Лия помахала им рукой.

В шесть часов утра будильник поднял молодежь. Майя первой умывалась, поджарила яичницу. Тут мама в кухне появилась, спросила, чего доченька встала в такую рань. Объяснила. Тут и Юрий заглянул к ним, поздоровался. Позавтракали, Майя вручила ему большой рюкзак, он удивился его величине.

– Это мой армейский, только я его почти не таскала, в нем палатка и прочие необходимые вещи. А ты привыкай к будущей семейной жизни.

– Мы поедем автобусом?

– Зачем? У меня есть машина, у многих ребят тоже есть. Если нужно будет, мы еще других заберем.

– Я в Израиле провел совсем мало времени, не сравнить вашу жизнь с нашей в России. Сама понимаешь, я не говорю об российских олигархах, а о простых гражданах.

В компании любителей провести несколько дней на природе было четверо мужчин и четверо дам. Две пары уже оформили свой брачный союз, они держались рядышком: Шушана с Гилем, Эмма с Володей. Майя их знала, встречались несколько раз на подобных мероприятиях. Но вот высокого мужчину, который уселся в машину Лии, видела впервые. «Ладно, устрою допрос подруге, узнаю, кого она от меня скрывает», – решила она.

Они не собирались смотреть какие-то достопримечательности, просто заехали подальше в пустыню, где были симпатичные скалы, пруд с рыбками, возле него и разбили палатки. Мужчины и Клара ушли искать упавшие сухие ветки для костра, кусты и деревья были метрах пятистах от них. У палаток остались Майя, Лия и Шушана. Улучив минутку, Майя подошла к подруге.

– Расскажи сестричка, кого ты в чулане держишь? Что это за молодой человек рядышком с тобой находится? Может, стоит мне за ним приударить?

– Тебе своего недостаточно? Это мой бывший коллега по армии.

– Ха-ха-ха, коллега! Вижу, что не калека. Давно ты с ним?

– Не волнуйся, вредно для твоего любящего организма. Если много будешь спрашивать, на свадьбу не позову.

– Лия, давай раскалывайся, не томи мое терпение, не то я у него спрошу, с какого боку-припеку здесь появился.

– Майка, я же тебе объяснила: мой бывший начальник, капитан ЦАХАЛа. Зовут его Эзер.

– Последний вопрос: он тебе нравится, когда свадьба?

– Ты задала два вопроса, на какой из них мне отвечать?

– На второй, конечно.

– Мы еще не решили. А у тебя когда?

– Через пять дней едем на Кипр, зарегистрируемся, потом поедем к его родителям, а по приезду свадьба. Ему необходимо будет оформлять документы на жительство в Израиле. Ты, сестричка, хоть представь всем своего капитана, не говорить же ему: эй, мужик, подкинь в костер дровишек.

– Скорее всего, с ребятами он познакомился, перед началом пиршества представлю его. Ты много говоришь, грибочки маринованные открой, огурчики порежь.

Лия подключила к работе всех трех женщин. Майя, выкладывая грибы, стала беседовать с девчатами. Лия помогала чистить картошку худенькой, молчаливой Шушане, Эмма возилась с мясом. Вскоре на поляне горел костер, над ним установили треногу, на которой висела кастрюля с картошкой. Рядом на углях мангала запекалось мясо, потом подогреются питы. Когда было все готово, достали разовую посуду, две бутылки вина. Сидели, разговаривали на разные темы, кроме личных. Спорили, когда же в Израиле будет четкая позиция по отношению к Палестинской автономии, когда окончательно решится проблема с терроризмом. Молодожены подняли тему стоимости жилья, не так легко теперь купить новую квартиру. Жить молодоженов с родителями в стране не принято, снимали квартиры.

Стемнело, затушили костер. Лия и Майя давно не виделись, поэтому решили, что Эзер и Юра будут спать в одной палатке, а они в другой. Надо же им посекретничать немного. Стало прохладнее, но девчата захватили с собой осенние одеяла, так что тепло от костра сохранялось в теле. Они с полчаса поболтали, Лия рассказала, что уже наметили дату свадьбы, Майе, ее родителям и Юре принесет приглашение. Свадьба состоится в Хайфе, гостей ожидается много. Точное место провидения торжества пока еще не знают. Майя устала и вскоре заснула. Лие спать еще не хотелось, смогла мысленно оторваться в недавнее прошлое.

 

Она, как и Майя, решила отслужить два года в армии, потом идти учиться дальше. Первые два месяца пребывания в учебной части были тяжелыми. Ей то что, она не белоручка, физически нормально подготовленная, но рядом была одна девчонка – кожа да кости, почти дистрофик. Непонятно, как ее медики не отстранили от военной службы.

Новобранцев хорошо гоняли: они бегали, ползали по песку, таскали друг друга на плечах, обливались холодной водой. Девочка, одногодка с ней, была та же самая Шушана, что вечером помогала готовить обед. Теперь она выглядела совсем не так, как в первые дни знакомства с ней Лии.

Тогда в армии Лия помогала ей бегать, не давала упасть, старалась все время быть возле нее. В свободное время уговорила ее заняться немножко на турникетах. Потихоньку Шушана набирала силы, таскать других ее никто не заставлял, иначе бы упала вместе с ношей. Теперь она старалась не отставать от остальных бегунов. Так Лия приобрела еще одну подругу. После учебного процесса они на некоторое время расстались. У Шушаны тоже были навыки в области медицины, она до службы в армии некоторое время работала в приемном отделении больницы Кармель в Хайфе.

Лия попала в роту, которая частенько заходила в район Самарии, искали у арабского населения оружие, занимались поисками террористов и их пособников. При отряде был врач Хагай Розенталь. Девушка многому у него научилась, так как при стычке были у них раненые. При легких ранах, травмах Хагай поручал ей проводить удаление грязи, перевязку и лечение этих солдат.

Как-то поступил приказ прочесать один небольшой поселок, туда скрылся молодой палестинец, забросавший полицейскую машину камнями. Группа в пятнадцать человек, где находилась и Лия, поехала на машинах, не доезжая несколько километров до места, вышла. Дальше продвигались пешью.

Не успели они пройти первый дом, как в них полетели камни, бутылки с горючим и пустые. Капитан Эзер Бенкин дал команду открыть огонь резиновыми пулями. Вроде бы с той стороны успокоились. Солдаты стали тихонечко пробираться вперед, прячась за углами домов, за деревьями. Вдруг раздалась автоматная очередь. Упал капитан Бенкин и еще один из солдат. Эзер приказал вызвать дополнительные силы, а по скрывавшимся террористам стрелять боевыми пулями.

Лия подскочила к капитану, расстегивая свой рюкзак, в котором находились медикаменты. Но Бенкин потребовал вначале перевязать раненого молодого солдата. Наскоро перевязав рану на ноге у парня, вернулась к капитану. Рана кровоточила, но не сильно, как видно пуля застряла в его теле. Трогать это место не решилась. Она приподняла, не совсем легкое тело раненого капитана, начала перевязывать.

– Ты вполне можешь заменить доктора Розенталя, – услышала Лия из уст слабеющего Эзера Бенкина. Дело в том, что доктор Розенталь отсутствовал. У него был юбилей, ему дали отпуск на несколько дней, чтобы отметить эту дату дома.

Закончив перевязку, уложила его на землю. Она поискала что-нибудь мягкое, но ничего не увидела, вокруг было темно, только трассирующие пули прочерчивали свои линии в темном пространстве. Лие порою приходилось помогать доктору Розенталю перевязывать раны, но здесь так защемило сердце, прямо до слез, очень жалко было капитана. Лучше бы ее ранили, ведь он должен командовать людьми.

Вскоре пришла помощь, среди них был врач. Раненых тут же увезли, остальные продолжили операции по обузданию беспорядка в поселке, выполнению задачи по захвату террориста. К утру все закончилось, правда того, кого искали, не нашли, он успел удрать. Обнаружили и арестовали убийцу спустя неделю.

Капитан Бенкин поправился, вернулся в свою часть. Лия обрадовалась, она бы обняла его, но это было невозможно. В тот же день он пригласил ее к себе.

– Большое тебе спасибо, Лия. Ты мне спасла жизнь, я перед тобой в долгу.

– Я просто тебя перевязала, ты ничего мне не должен.

Они вместе служили в одном и том же подразделении более года, знакомы были, но видела раньше перед собой, в первую очередь, командира. Во время ранения и сейчас перед ней сидел другой человек. Лия тогда смотрела, как его рубашка наливается кровью, как он сжимает зубы, чтобы не стонать от боли, а на его лбу появились капли пота. Ей хотелось обнять капитана, успокоить, взять хоть частичку его боли на себя. Но нужно было действовать, закрыть кровоточащую рану. Когда пришла помощь и Эзера Бенкина положили на носилки, она проводила его до машины, пожала ему руку и пошла к своим товарищам.

В глазах Эзера Лия превратилась из солдата-медсестры в близкого человека, она вытащила его из-под стрельбы в тихое место и оказала ему нужную помощь. Раньше она была просто членом роты, медсестрой, теперь он разглядел в ней женщину. И не просто женщину, а красивую, стройную, привлекательную девушку. Заметил ее волнующее красивое лицо, когда она склонилась к нему, перетягивая бинтом его тело, русые волосы, опустившиеся ей на лицо, ей временами приходилось их отбрасывать назад за плечи. Сегодня Эзер поговорил с ней не только о службе, сколько о прежней ее жизни, о намерениях в будущем, предложил остаться в армии на дополнительный срок.

– Нет, я намерена дальше учиться, – ответила Лия.

С этих пор он стал внимательнее следить за ней, чаще беседовал. Однажды, когда она собиралась идти в увольнение, предложил довезти ее домой.

– Ты живешь в другом месте, нам не по пути.

– Мои дороги – это вся наша страна. Не волнуйся, привезу тебя домой, потом к маме и папе.

– Ты не женат?

– Холост. Приглядываюсь к тебе, не сойдешь ли ты мне за невесту.

– Ну и как?

– С каждым днем убеждаюсь, что я на верном пути. Что ты скажешь?

– Я подожду, пока ты окончательно не убедишься в своих намерениях.

С этого дня, если была возможность, капитан Эзер Бенкин отвозил Лию домой. В одном из таких переездов к ее дому, он сказал ей, что она ему нравится. Он помолчал немного, не услышав ответа от Лии, добавил, что намерен познакомить ее с его родителями. Лия повернуло к нему лицо, он смутился.

– Дальше что? – наконец, он дождался ее слов. – Где же поцелуй?

Эзер рассмеялся, остановил машину. Они около часа не могли нацеловаться. На устах Майи весь дальнейший сохранялась улыбка, была рада такому дальнейшему повороту их отношений.

– Может быть, решим вопрос со свадьбой, – предложил он.

– Думаю, нужно подождать до окончания моей службы в армии.

– Так и сделаем, товарищ сержант. Ваше желание – это для меня приказ.

– Хорошо звучит: желание сержанта приказ для капитана.

 

 

Лия, Жанна и Майя

Вначале гуляли свадьбу Лии и Эзера, через полтора месяца свадьбу Майи и Юры. Торжество у них задержалось, так как жених и невеста ездили сначала на остров Крит, где получили брачное свидетельство, затем к его родителям в Ногинск. Там Майя познакомилась с папой Юры Геннадием и мамой Валей, с двумя его старшими сестрами, у которых уже было по двое детей. Свадебный вечер провели в ресторане, на который семья Кузиных пригласила родственников, Юрий – друзей, некоторых Майя вспомнила по первому приезду в этот город. Всех гостей было не более сорока.

На свадьбе в Акко, которую организовали Майя и Юрий, тоже собралась в основном молодежь, поэтому гремела современная музыка, друзья здорово повеселились, танцевали, как говорится, до седьмого пота. В одном из перерывов, когда приостановили грохотание музыки, Юра поговорил с Лией, он сообщил ей, что скоро в Израиль приедут друзья-молодожены, просили его подыскать им на съем квартиру. Невеста, та самая девушка, которая похожа на Лию. Приедут, он их познакомит.

– Юра, ты меня заинтриговал. Буду с нетерпением ждать такой встречи.

 

В день после подачи заявления, Веня и Жанна провели всю ночь вместе. Как ранее договорились, так и поступили – первая брачная ночь придет тогда, когда они получат свидетельство о браке. Поэтому ночь с любимой девушкой была для парня тяжким испытанием, как и для Жанны, в то же время счастливым испытанием. Утром они вышли с пониманием того, что их любовь только стала крепче, надежнее.

После полудня, не долговременно сна, он сидел в поезде. В Туле он снял номер гостиницы, помылся под душем и вышел на прогулку. Его первой целью было узнать, живут ли на той же улице, в том же доме, что указала Жанна, Ветлугины.

Вене подсказали, как добраться до этой улицы. Автобус остановился на соседнем большом проспекте. С удовольствием прошелся пешком, особого движения транспорта не было Люди шли, кто с мешочками, закупили продукты по дороге домой, кто просто размахивал пустыми руками. Вот и нужный ему дом, но Веня решил пока не тревожить его хозяев. Он прошел немножко вперед, затем вернулся и еще отошел метров на десять. Заметил, что в тот дом зашел мужчина. Но он ли тот, кто ему нужен. В это время его взгляд остановился на одной женщине, которая прошла мимо дома Ветлугиных. Веня поспешил к ней.

– Женщина, простите меня… – Веня осекся, перед ним стояла молодая девушка. – Прошу прощения. Девушка вы здесь неподалеку живете? Мне нужны Ветлугины, сказали, что проживают на этой улице, но номер дома не знаю. Не подскажите?

Девушка с любопытством посмотрела на молодого человека. – А вы надолго в наши края? Быть может, я могла бы быть полезной в других вопросах?

– Вы такая прелестная девушка, я бы с вами с удовольствием бы встретился, но у меня командировка только на два дня.

– Но вечер то у вас свободен?

– Очень жаль, но занят, мне необходимо посетить много клиентов. В следующий приезд обязательно к вам загляну. Вы в каком доме живете? Тридцать втором, запомнил. Но хотел бы получить от вас ответ на мой вопрос.

– Вы прошли их дом, у них двадцать шестой номер. Интересно, что вы потеряли у этих пьяниц.

– Тайна, но при следующей встрече я вам ее раскрою. Большое спасибо! Удачи вам! Ой, я не те бумаги захватил, придется вернуться за ними. Надеюсь, они не улягутся спать так рано. Всего хорошего, милая девушка.

Веня не хотел сегодня заходить к Ветлугиным. Ему нужно было время, чтобы получше обдумать, в какое время придти, кем представиться, с чего начать беседу. Да и поужинать не мешало.

Он доехал до центра города, зашел в ресторан, заказал еду. Отбивная ему не понравилась, была очень жесткой. Веня подозвал официанта, высказал ему свои претензии. Тот пообещал принести более мягкое мясо, но клиент попросил принести отварного кролика, но с условием, что он на нем зубы не сломает.

Этого ушастика вместе с салатом Веня проглотил с удовольствием, тем более, что полчаса пришлось ждать, слюнки глотать. На закуску съел мороженое-пломбир и кофе. Ему не хотелось уходить, решил заказать пиво, как вдруг в дверях появилась та девушка, что жила вблизи Ветлугиных. Она направилась прямо к бару. Он совсем не желал с ней встречаться. Веня подозвал официанта, попросил счет, расплатился, оставил ему чаевые. Еще взглянул на девушку и по-быстрому направился к выходу из заведения.

Только выскочил, но что-то не так. Вот черт, палку свою возле столика оставил. Хотя возвращаться не хочется, а надо. Решил не подходить к месту обеда, а подозвать официанта. А он куда-то ушел и не появлялся минут пять. Веня попросил охранника помочь ему забрать палку. Тот ее вначале не нашел, спросил у бармена, она как раз у него и была, ему отдал официант. Облегченно вздохнув, вознаградив купюрой охранника, Веня зашагал к гостинице.

Понимая, что Ветлугины работают, он решил пойти к ним вечером, даже чуточку позже, чем вчера. Надо надеяться, эта девица вернется домой до его прихода. Веня из дому захватил полупустую папку, положив туда две газеты, чистые листы бумаги, а также несколько писем к матери от одной из ее подруг детства, предусмотрительно захваченные из своей квартиры. Приехав к дому Ветлугиных, немного поплутал, пропустил идущих мимо людей. Когда улица немного опустела, постучал к ним в двери.

– Ванька! Не балуйся, заходи, тут маленько осталось.

Веня открыл двери, громко спросил: – К вам можно?

– Кого там еще принесло? – раздался недовольный мужской голос.

Парень прошел вперед: – Меня принесло.

Серьезный тон голоса немного напугал хозяина дома.

– Чего вам надо?

– Я к вам по делу. – Веня посмотрел на стол, уставленный наполовину опустошенными тарелками и тремя бутылками вина: две пустые, а третья наполовину полная. Какая-то женщина гремела дверкой холодильника.

– Где мы будем беседовать с вами? Где могу присесть? – голос Вани звучал настойчиво, громко.

– Вы чё? Откуда? С полиции? Что там наш Иван натворил?

– Скажите, где ваша дочь Жанна Ветлугина находится сейчас?

– Не знаю, она давно ушла из дому, ей лет пятнадцать было.

– Значит, вы малолетнюю девочку выгнали на улицу!?

– Никто ее не выгонял, она сама убежала. Да она нам не дочь, мы ее удочерили.

– Раз удочерили, вот и отвечать будете.

Тут к ним ввалился молодой мужчина. – Батя, у нас гости? Наливай, батя, мне тоже.

– Ты и так уже готовенький. Скажи лучше, ты Жанку нашу не видел? Тут ее разыскивают. Говори, не молчи.

Вмешался Веня. – Я пришел к вам, а не искать ее. Ваша дочь Жанна Ветлугина взяла в банке Москвы миллион долларов и исчезла. Вывод: вашей семье придется возвращать эти деньги, не то отберут у вас этот дом, все ваше имущество.

– Эта стерва взяла деньги, а мы должны отвечать? Никогда мы не отдадим наш дом, ничего не отдадим! Она нам никто! Возьму топор и буду всех рубить, кто придет, – грозно прорычала хозяйка.

– Вас зовут Матвей, а вас Нина? Дело передано в суд, я следователь, мне поручено до конца выяснить, какими финансами вы располагаете, во что можно оценить вашу квартиру и так далее. Хочу вам помочь, вижу, что живете небогато.

– Конечно, помогите, пожалуйста, ­– Матвей явно трезвел. Иван смотрел на все непонимающими глазами, а Нина открыла рот, ее заклинило, не могла больше и слова вымолвить.

– Вы говорили, что удочерили Жанну, это правда?

– Да, она только родилась, мы ее забрали. У нас четыре сына, Нинка захотела девочку-помощницу. Но она убежала, ничего нам не сказала.

– Назовите мне настоящую фамилию, имена ее матери и отца, в каком городе они живут. Адрес вам известен?

– Откуда нам знать, нам никто не сказал этого, товарищ следователь. Мы же ее из детского приемника взяли, малую кроху.

– Значит, вам придется возвращать банку ее долги.

– Мы-то причем? Подскажите, как нам выйти из этого положения.

Веня вновь объяснил, что нужно найти ту, кто ее родил и бросил на произвол судьбы. Вмешалась Нина, сказала мужу, что он при оформлении удочерения беседовал с братом, который растолковал все о родителях малышки.

– Точно, у меня где-то записано. Сейчас пороюсь в моих документах, там должно все быть, если не выбросил. Ее сведения мне ни к чему.

Матвей принес фанерную коробочку в зал, развязал на ней тесемки, стал доставать и откладывать не нужные на данный момент документы, бумаги. Их было не так уж много. Ничего не нашел, стал по второму разу смотреть их, причем пролистывая все. В метриках жены, лежала нужная бумага, но потрепанная, что в слова, написанные ручкой, нужно было вглядываться. Матвей эту писульку передал Вене.

Хозяин дома уже и сам кое-что вспомнил. Сказал, что это были девочки-близнята, но Нинка не захотела брать двух. – «Сами порой голодные ходили. Роженицу звали, – Матвей запнулся, затем улыбнулся, – у нее фамилия такая же, как у той террористки, что стреляла в Ленина – Каплан! Сейчас имя скажу, там, на бумажке, можно увидеть букву «П» – Полина, так мне помнится. Точно, Полина. Я интересовался у Леньки, брата моего, откуда эта бесстыжая девица. Он спросил, зачем мне нужно это. Потом за чаркой водки все выболтал, а я записал. Полина появилась в роддоме в самый критический момент, ее сразу на каталку, через сорок минут родила. А через час ее в палате не обнаружили, сбежала, стерва. Так и не узнали, откуда она объявилась.

К Вене приблизилась Нина. – Скажите, вы не знаете, где сейчас наша Жанна. Мы столько средств, столько сил, столько любви в нее вложили, хотели бы какую-никакую отдачу от нее иметь. Надо же ни слова не промолвила и смылась.

– Ее разыскивают. Знаете, Матвей и Нина, думаю, что мы найдем роженицу. К вам претензий больше нет, будьте спокойны.

«Кажется, моя задача упрощается», – Веня вышел от Ветлугиных в хорошем настроении. Завтра с утра он направится в роддом Тулы, получит справку и поедет обратно в Ногинск к любимой Жанночке. Порадую ее полученными данными о ее родителях. Хотя какая радость знать, что твоя мама не успела родить, бросила тебя. Но скрывать перед ней правду нельзя».

На получение нужного разрешения на выезд из России, на сбор своего немногочисленного имущества у родителей Вени, его самого и Жанны ушло около полугода.

Молодожены решили обосноваться в Хайфе, в городе больше возможностей устроиться на работу. Юра помог найти временное жилье, сам с Майей уже некоторое время жил там. Лия с Эзером пока снимала домик в Нетании, где была площадка для тенниса, но они подыскивали квартиру для покупки. Лия и предложила всем собраться в их съемном жилье.

Юра, Майя и Веня с Жанной ехали к Бенкиным на одной Майиной машине. Когда Лия увидела Жанну, раскрыла рот, не в состоянии сдвинуться с места. Хотя ее предупреждали, что придет ее копия, но не настолько же. Немного опомнившись, обняла ее, затем остальных гостей. Эзер должен был подъехать вечером. Лия извинилась, взяла в руки смартфон, позвонила.

– Мама, бери папу, срочно приезжайте. Ничего не случилось. Здесь у нас собралась интересная компания, хотят вас видеть. Никаких отговорок, сию минуту садитесь в машину и к нам.

Жанне и Вене пришлось отвечать на многочисленные вопросы Лии и Майи, ведь они их почти не знали. Основную миссию ответчика взял на себя парень, Жанна пока стеснялась необычной обстановки, незнакомых людей.

В это время услышали шум машины, которая остановилась возле дома. Лия вышла встречать гостей. Пока Лазарь и Маша здоровались со знакомыми друзьями дочери, Лия попросила Жанну на минуту постоять в сторонке. Затем представила ее.

– Мама, папа, познакомьтесь, это тоже я, или мой двойник. – Те ахнули. Дочь продолжила: – Признавайтесь, на кого вы оставили эту девочку.

– Мы… мы… мы …, в детском приемнике нам сказали, что у тебя была сестра близнец, но ее забрала и увезла другая семья, а двух не захотели воспитывать. Остальное ты прекрасно знаешь, мы ничего от тебя не скрыли, – мама Маша была в замешательстве, глаза блестели слезинками. – Ты сестра Лии?

Веня встал, объяснил, кто настоящая мама этих двух красавиц. Показал документы из роддома. Про приемных родителей Жанны ничего не стал говорить.

– Доченька, – сказал взволнованный Лазарь, – теперь у тебя есть сестренка.

– Теперь у меня две сестренки. – Лия обняла Жанну и Майю. – «Три сестрички за окном пряли поздно вечерком…».

Жанна удивленно взглянула на говорящую. – И она наша родная сестра?

– Конечно, самая родная. Я ее усестрила, надеюсь, и ты с этим согласишься. – Все дружно захохотали, к ним присоединились и взрослые.

Со службы приехал Эзер Бенкин. И у него полезли глаза на лоб при виде Лии и Жанны. Пришлось ему объяснять ситуацию с появлением в его доме сестры жены.

– Я же могу случайно попутать. – Но тут поднял палочку Веня. – Извини, я по запаху определю, где моя жена.

Сестрички посоветовались и объявили через две недели сбор самых близких дорогих родственников на свадьбу Вени и Жанны. Заодно молодые дамы договорились устроить девишник.

Был обычный ноябрьский день, светило солнышко, создавая хорошую атмосферу для беседы. Деревья бросали тень на скатерть, расстеленную на траве, на которой была еда, в основном фрукты и вода. Дамы находились недалеко от университета, все столики к их приезду были заняты. Но они об этом подумали и захватили, что постелить на траву. Посыпались вопросы, кто, чем занят, какие планы. Шутили, спорили. Лия сбегала к своему автомобилю и принесла гитару. Что-то сама пела, что-то из общеизвестных репертуаров вместе с остальными.

– Ты бард? – спросила Жанна.

– В юности баловалась, что-то сочиняла.

– Старушка ты моя, да мы с тобой еще столько сочиним, что на весь мир прозвучат твои песни, – уверенно сказала Майя.

– В честь праздника объявляю троекратный салют, но так как у нас не из чего стрелять, то мы сейчас трижды прыгнем. Все ко мне! Приготовились! Вверх! Молодцы! Теперь еще раз…

– Девочки, я не могу, забыла с вами обо всем, – Лия присела на скамейку.

– Сестренка, что с тобой? – забеспокоилась Майя. – Ты беременна? Ура!

– Не шумите так. Еще Эзер не знает.

– Жанна, мы не имеем право так оставить такое событие. Давай, я и ты дважды прыгнем и еще один раз в честь будущего ребенка. Ура! Ура! Ура! Нашего роду прибыло!

 

Собрались: Эзер и Лия с родителями с обеих сторон, Майя и Юра, только ее папа с мамой, Юрины не смогли приехать, Жанна и Веня с его родителями. Было два больших стола, за одним сидели Лия и Эзер, Жанна и Веня, Майя и Юра, за вторым находились их родители. Первым делом поздравили молодоженов, выпили за их счастье. Затем встала Мария, попросила тишины.

– Милые мои ребята! Желаю, чтобы ваше счастье продолжалось долгие годы! Жаль, что не соорудили хупу, нас слишком мало для такой процедуры. А тебя Жанна, разреши считать нашей дочерью. Мы тебя принимаем в нашу дружную хорошую семью. Мы тогда опоздали тебя удочерить, считай, что сделали это сегодня.

У Жанны и не только выступили на глазах слезы. Она обняла Машу, затем Лазаря, сказала, что рада стать членом их прекрасного семейства. Из-за столов вышли остальные участники торжества. Три сестрички стояли рядом обнявшись, а мужчины щелкали фотоаппаратами, снимая их.