Инна Костяковская. СТИХИЯ ДОЖДЯ

 

 

***

 

Горят лампадами созвездия,

но город выглядит обыденно.

Кому я предрекла возмездие?

Кого молчанием обидела?

 

В ночной тиши так много звонкого.

В ней звуки тают над долинами.

Кому пути вещала легкого?

Кому пути желала длинного?

 

Душа никак не успокоится.

Опять гремит над Хайфой громами.

Дождями плачет Богородица,

край неба заполняя стонами…

 

***

 

Не отнимай мою печаль!

Она неотделима

от облаков, летящих в даль,

от дней, летящих мимо.

 

Не позволяй моей тоске,

о, всемогущий Боже,

слезинкой таять на песке

и на горячей коже.

 

Оставь мне в перспективе лиц,

сюжетов и мгновений,

оставь мне таинство страниц

и грусть стихотворений…

 

***

 

Не возвращайтесь туда, где вас  уже не ждут.

Где забиты ставни на окнах памяти,

где вы  — воспоминание, душевный уют,

который ждали когда-то всегда к  пяти.

Стрелки устали бегать  на циферблате,

Время замерзло и сжалось в кулак.

В этом дурдоме, в этой шестой палате —

есть золотая рыбка и есть рыбак.

Только давно прохудились стальные сети.

Реестр желаний закончен. И так   давно!

Есть только мысль о жизни, о жизни и смерти.

Есть только повод залечь на морское дно.

Не возвращайтесь туда, где вас не ждут.

Ни сегодня, ни завтра, ни в воскресенье.

Лучше думать о вечном и, проклиная блуд,

искать для  уставшей души спасенье.

 

СРЕДА

Двадцать шестое выпало на среду.

Шуршал привычный дождик вдалеке.

Мы завязали длинную беседу

о пустяке…

 

Кончаются невзгоды и ненастья,

меняют карты гибельный расклад,

мало на вырост купленное счастье

и звукоряд…

 

Иллюзии побед и поражений

и призрачный домашний наш уют.

Мы в среду не стеснялись выражений,

что больно бьют…

 

***

 

«Смерть — это то, что  бывает с другими»

Иосиф Бродский

 

Как тороплив часов всегдашний бег.

Как с каждым годом всё белее снег,

что в волосах предательски блестит,

как это тело о весне грустит…

Маразм, беспамятство, бессилие и злость,

и где-то снова потерялась трость.

Об этой перспективе в стиле Верди,

не хочется мне говорить о смерти.

Но всё-таки, пока ещё есть силы,

пока ещё не вырыты могилы,

пока тверда рука и нежен взгляд-

идём вперёд! А движемся — назад…

 

***

 

Душа куда-то рвется

из надоевших пут,

а в небесах смеется

всесильный Воннегут.

Пусть «черный понедельник»

закончился вчера,

ты мой  законный пленник

в пустые вечера.

Мы смотрим кинофильмы,

читаем что-нибудь,

а в небесах всесильный

смеется Воннегут.

Закончилась эпоха

фантазий, снов, чудес.

Нам без  нее так плохо,

но это то, что есть…

 

ГЕНИЙ

Чарльзу Буковски…

 

Он никогда не жил по правилам.

Пил больше чем всегда  положено.

Его рука шедевры правила,

его рука шедевры множила.

Он жизнь листал не по учебникам,

любил неистово и грозно,

назло учению Коперника,

вокруг Земли вращал он звезды.

Другим, необъяснимым зрением

смотрел на небо под ногами.

И шарик наш, доступный гению,

пинал большими сапогами.

Давно растаскан он  по полочкам,

давно разобран на цитаты.

И меткие слова-иголочки

переживут любые даты…

 

***

 

Мой кораблик идет ко дну,

он устал от сердечных трещин.

Не вини же  меня одну!

Это грех всех любимых женщин.

 

Объявляя тоске войну,

пей текилу, вдруг станет легче.

Не вини же  меня одну!

Это грех всех любимых женщин…

 

Только я, только я одна,

не построив, смогла разрушить,

значит, только моя вина,

что друг другу плевали в души…

 

***

 

Я за победу без контрибуций,

сдамся тебе, так и быть, на милость.

Если надежды в душе скребутся,

значит, не зря  солнце  ночью снилось.

 

Я ухожу в добровольный плен

глаз бесприютных и губ сухих,

если вставать — так с твоих колен,

если упасть — головою в стих.

 

Не обижайся на этот бред,

знаешь прекрасно — я ветра дочь…

если идти — за любимым вслед,

если упасть — так в глухою ночь…

 

ЧУВСТВА

Каждый день я сдираю кожу,

каждый день обнажаю душу,

мир живет по законам божьим,

я в себе его часто рушу.

 

Ты такой же. Мы  так  похожи…

Точно так же творишь безумства!

Как живется тебе без кожи

в мире, где убивают чувства?

 

Все что было — лишь то и будет.

Все что будет — уже свершилось…

Обнаженные нервы судеб —

это главная божья милость.

 

СТИХИЯ ДОЖДЯ

Время кончается там, где кончается дождь,

за поворотом, на новом этапе творенья,

и ослепительно белой кажется грязная ложь,

как белое платье невесты — прекрасным виденьем…

Мне так легко обмануться, я — призрак в ночи,

цепи звенят на моих арестантских лохмотьях,

призрак без голоса, сколько теперь не кричи,

тает мой крик в мертвом эхе ночной подворотни…

Ветер свободы давно не тревожит рассвет,

призракам разницы нет, чем наполнится грудь,

если душа существует три тысячи лет,

кто же сумеет ее так легко обмануть…

Время кончается там, где кончается дождь,

капли стекают аккордом твоей несвободы,

только стихи и любовь, только этим еще и живешь

в мире безумных стихий при хорошей погоде.

 

***

 

Верю всегда  в крутой кипяток

дождливого вечера,

в окно, выходящее на восток,

в обман пути млечного,

в улыбку, что вдруг на губах цветет,

когда глаза выпускают молнии,

в хрустальный купол, в небесный свод,

в тропинки и стежки горние.

Верь в то, что видишь вокруг себя,

как веришь в любое творенье божье,

люби этот мир, люби, скорбя,

о том, что правду ты видишь ложью,

о том, что ложь обретает смысл,

когда ее повторяют  массы,

плати по счетам за чужую мысль,

а мелочь оставь у платежной кассы.

Вот так расставятся по местам

твои надежды и амбиции —

и гвозди найдутся к большим крестам,

и факелы для инквизиции…

Ну, что же, ведьмой гореть в костре

давно привычное дело!

Пусть пламя выше, пусть боль острей,

пусть плавятся жизнь и тело!

 

Инна Костяковская