Почтальон, виновато здороваясь, мимо пройдет.
Постучалось к вам горькое горе, увенчано болью.
Открывай ворота: этот гость по добру не уйдет.
Значит, тех, кто однажды ушел, никогда не увидеть.
Похоронка наведалась, дважды ступив на порог.
И не просто вам жить, и легко одиноких обидеть.
Стисни зубы, малыш: жизнь второй открывает урок.
На груди пацанов зазвенели отцовы награды.
Там играют в войну, где уже не кружит вороньё.
Ты опять за делами не видишь цветущего сада,
Только чья же вина в том, что отняли детство твоё?
Подрастешь, и портные сошьют для тебя гимнастерку,
И вернется война, ведь маршрут её — замкнутый круг,
А пока что учись, зарабатывай в школе пятерки.
Торопись — нынче грома орудий не слышно вокруг.
Брата старшего с честью носи пиджачок обветшалый.
В небе Праги он шел на «таран» и не вышел с пике.
И отца не вини — он, найдя свой покой под Варшавой,
Не придет, не распишется больше в твоем дневнике.
Помни тех, кто однажды ушел в дальний путь за победой.
Они — рядом, их скорбные тени живут средь берез.
Пусть надолго запомнится, — ты его вдоволь отведал, —
Вкус военного хлеба, соленый от маминых слез.
Береги свою маму, когда загрустит и заплачет…
Надо выжить и жить, и не в прошлое строить мосты.
Береги этот мир! За него счет с лихвою оплачен.
А еще не забыть нам — растить на могилах цветы.
МАЛЫШКА
Там, в высоких широтах дрожала душа, коченела.
Помню только сезонов парад — за зимою зиму.
Знаю только: малышка моя подросла, повзрослела,
И на руки её я уже никогда не возьму.
Быстро время сплело кружева, ты уже — не подросток.
Где ты ходишь, малышка, игру затевая с судьбой?
Я брожу и считаю, считаю во тьме перекрёстки.
На каком-то из них вдруг когда-нибудь встречусь с тобой.
Я тебя приглашу: приходи, в нашей старой квартире
Нет тепла без тебя. Ну… не хочешь — не стану просить…
Просто я загрустил… так случилось…
прости… в этом мире
Одинок я и некого в гости к себе пригласить.
Я хотел бы тебе пожелать принца из поднебесья,
Не дешевле приданое чтоб, чем от счастья ключи,
Я не прочь бы порадовать светлой и радостной вестью,
Только вести мои — не светлее огарка свечи.
Я хотел бы любить пожелать так, как лебеди любят.
Если был бы богат, то весь мир подарил бы — владей!
Я хотел бы тебе пожелать быть доверчивей к людям,
Но на этой земле очень много недобрых людей.
Я и северный климат, и боль от разлуки приемлю,
Но с годами упрямее кровь суетится в висках:
Вот полвека почти, как баюкаю матушку-землю,
А малышку свою никогда не носил на руках.
ПАМЯТИ ВЫСОЦКОГО
У изголовья смерть шептала: я не вру.
Ты — не жилец, на небо просится душа твоя.
Пусть отвыкают, подытожила к утру,
Театр, Таганка, вся Россия от глашатая.
И кто-то занавес задернул за тобой,
И кто-то слово бросил гаденькое, пошлое:
Нет человека, и проблемы все — долой.
Сегодня ты — не настоящее, а прошлое.
Пылала площадь от букетов и венков,
Но начат день по устоявшейся традиции.
Идет охота не на лис, не на волков,
Идет отстрел всех неугодных в оппозиции.
Пусть прозвенит твой глас натянутой струной.
Задеты интересы не страны, а личные.
Все ярче, веселей пожары над страной.
Идет охота без флажков на тех, кто лишние.
Пока еще не повернули землю вспять,
И по утрам встречаем солнце на востоке.
Но, видит Бог, России суждено опять
Вписать в историю невинной кровью строки.
Не вынут меч, не опустили мы забрал.
Держава наша — широка, но не безбрежна.
А кто-то в маске в подворотнях правит бал,
И смерть — в пути, и наша встреча неизбежна.
Не на дуэлях у барьеров тет-а-тет.
И век не тот в лицо перчатку бросить подлецу.
Из-за кустов стреляют в спину и вослед,
И честь на рынке нынче продается в розницу.
И надо думать, если снова хлынет рать,
Не станет дело за штрафными батальонами.
И, видно, без вести пропавших отпевать
Опять достанется одним березам с кленами.
К У Р С К
(песня)
Сегодня вы не подчинились приказу —
Оттуда уйти по затерянным милям,
Где с пирса плюётся обрывками фразы
Взбесившийся шторм — девять футов под килем.
И путались радары в роковых координатах.
В истлевшем сердце теплилось, жило — надежду береги,
Что письма не найдут в квадратах моря адресата,
Летучий знал Голландец да ещё чужие пеленги.
А траур со временем снимет планета,
А время — и врач, и судья, но коснутся,
Ладонь обжигая, в кармане монеты,
И надо их бросить в волну, чтоб вернуться.
Как «Отче наш» урок последний знать, гардемарины.
Проводит мама в путь, успев за миг навек состариться.
С поправками в уставе в рейс уходят субмарины —
Нет правила живыми возвращать у моря Баренца.
Среди океана пустынно и дико,
А след за кормой виден траурным шлейфом.
Среди океана горели гвоздики,
Как крест роковому далёкому шельфу.
Кричала боль надрывно в одиночку и публично,
Взор опустили вниз все, кто со званиями, чинами,
И только чайкам было совершенно безразлично,
Как безразлично тем, кто скрыт навечно под волнами.
Не те греет луч маяка океаны,
А ветер попутный в других бродит милях,
Другим адресуют слова-талисманы:
Прозрачной воды, девять футов под килем.
ДОРОГА В ДЕТСТВО
Поступает слишком вольно с нами
Жизни быстротечной суета.
Вижу сквозь туманность лет, как мама
В детство открывает ворота.
Не смотрел на бег времен серьезно…
Нынче хризантемы отцвели.
Далеко ушел, любезный, поздно
Кувыркаться с детворой в пыли.
Утром босиком гонять по росам…
Знаете, была такая ночь…
А что дергал девочку за косы…
Так ведь и она была — не прочь.
Нет, не вспомню имена тех кукол
И забыл цвет платья твоего.
У тебя так много нынче внуков…
Моего средь них — ни одного.
Детство впрок ворую. Панорамы
Нет изящней. В небо голубей
Выпущу из клетки. Как у мамы,
Неба не бывает голубей.
Не хочу я улетать из детства.
Стежкой ковыля мой путь прошит…
Нет, приятель, грусть твоя — кокетство,
И цена печали той — гроши.
Уведи меня, дорога, в детство,
Там, где с детства в сказку путь знаком,
Где коров рогатое соседство
Пахнет сеном, пахнет молоком.
Нет, не те встречают у порога,
И не тот порог в конце пути,
Ворота не те, не та дорога.
Нет, дорогу в детство не найти.
Г Е Н И Й
И ночью, и днем, в стужу зимней порою,
В могиле ли братской, в Большом ли Каретном,
Все ищут упрямо награды героев,
И многих находят, и многих — посмертно.
Одетый в году только раз по сезону,
Спустя много лет, для других поколений
Уже — не кумир, станет он средь газонов —
В металле отлит поздно признанный гений.
Когда из другого ты вылеплен теста
(По мнению общества) — пестрая свита
Наглядно докажет тебе в полприсеста:
При жизни негоже прослыть знаменитым.
Вглядись — за тобою толпа осторожно
Бредет и дыханием спину не греет,
И ворот усыпан не пылью дорожной.
Рубаха чиста, то неприязнь сереет.
Слова острием устремляются к цели,
И падаешь ты… не убит, не изранен.
Не гибнет ваш брат в этот век на дуэлях,
Так будь же, поэт, и на том благодарен.
Поклонник траву у подножия топчет.
В полмеры он счастлив, с избытком беспечен.
В полголоса гид говорит, будто ропщет,
Что в черных тонах гений увековечен.
Х О Р О Ш А Я
Зима, на тыщу верст зима,
Сугробы — в рост, поди.
А тьма! Темнее ночи тьма!
Спаси нас, Господи.От обвинения избавь,
Ломился в рай не я.
На ста ветрах была изба,
В сторонке, крайняя.Мечта — когда луч солнца вдруг
Струит в окно извне.
А счастье — если ты в пургу
Увидишь свет в окне.
Как пахнут свежестью белья
Хоромы спальные!
Жаль… утром — снова колея,
Дорога дальняя.Еще порадует зима
Пургой, порошею.
Ты словом злым не поминай,
Моя хорошая.Поникла, взглядом пол сверля,
В печальном цвете вся.
Известно: круглая земля,
Глядишь — и встретимся.
Давно уж в возрасте седом,
Но так уж водится —
Все также ищется тот дом,
Да не находится.
Д О Ж Д Ь
Где Лета Бабьего каприз?
Словам природы знаем цену.
Я не кричал безумно: «Бис!»,
Но вновь выходит дождь на сцену.
Блеск декораций за окном
Смывает дождь за каплей капля,
И вымокла душа давно
От бесконечного спектакля.
Надежды, о весне мечту
К стеклу приладит осень скрепкой,
Где, вывешена на ветру,
Душа не сохнет под прищепкой.
Не каждый оценить мастак
Дурную, пошлую манеру,
Как дождь заигранный спектакль
Стремится выдать за премьеру.
ГОСТЬЯБудь, как дома. Ничего, что ночка
Гасит в окнах розовый закат?…
Надоело, право, в одиночку,
Потому незваной гостье рад.
Водка, сигареты — на подносе,
Дождь стучит по крыше — не до сна…
Славным именем назвали — Осень,
Но мне больше пО сердцу Весна.
Прошлое не трогай — много боли.
Про долги — потом… остынет чай.
Что любил — права… увы, не более.
Что в разлуке — не твоя печаль.
Удалось навеять грусть и рада.
Мерзко быть с тобой. Плесни вина.
Только о несбывшемся — не надо.
В той беде есть и твоя вина.
Листьев меди — до краев корыто,
Только зря искал я лист письма.
Скучен? Пьян? Нескромен? — Дверь открыта.
Я тебя не звал. Пришла сама.
Александр Волк ( волонтер до 2021)
Хайфа
