АНАТОЛИЙ ДОБРОВИЧ: ЮДОРОССЫ

Есть, оказывается, общность, которую  называют «феннороссы» — русские, проживающие в Финляндии (кто-то даже исследует особенности их русского языка).

Этническая принадлежность этих людей никого не  интересует: именно по языку, по ментальности  — они все еще остаются русскими. Но тогда можно ведь говорить и о франкороссах, о германороссах, об американороссах.

Впрочем, юдороссы, к которым я себя причисляю, не обязательно живут в Еврейском государстве. Жить они могут где угодно. Объединяет их то, что это евреи, которые все еще думают по-русски, на каком бы языке ни говорили, и продолжают по-русски воспринимать мир. Их менталитет сформирован русской культурой. Это дает повод для насмешек. Стало общим местом утверждение, что русская литература сформулировала оторванные от реальности и принципиально недостижимые нравственные  идеалы; что у людей, обделенных трезвым умом, под влиянием этой литературы сложилось мировоззрение, приличествующее давно исчезнувшим гимназисткам, а не расторопным современникам. Трезвый ум, вообще-то, у евреев не отнять. Так что в категорию «русских интеллигентов» попадают самые недалекие из евреев… Позвольте представиться!

Есть еще русская философия, насквозь пропитанная христианством в его православном варианте. Вот почему собственными соплеменниками, ревнителями юдаики во всех ее проявлениях, юдороссы заклеймены как отступники. Попадаются и впрямь отступники: ударились в христианство и даже в священнослужение. Другим этот путь не подошел, но они с обескураживающей серьезностью относятся к «идеалам», к «духовности» — причем, на русский лад. Московский знакомый, ныне старожил Израиля, шутил о репатриантах: «Он мне говорит, что привез с собой  духовный  багаж. А я ему: лучше бы ты привез рояль или мотоцикл». Шутка имела успех… Есть еще русская музыка, живопись, балетная школа. Над этим посмеиваться трудней, но и здесь  усматривают всеохватывающую парадигму русской литературы. Есть еще русская научная традиция с ее интеллектуальной честностью и самоотдачей. Но все эти феномены были доведены до шаржа советской пропагандой  — навязшим в зубах «приоритетом» России над Западом. Поневоле закроешь рот.

«Есть еще», «есть еще»… Где, позвольте спросить, всё это «есть»? В современной России, затопленной бандитским капитализмом и масс-культурой?  Ответ: да, именно  в ней, вопреки всему. В такой огромной и долго живущей стране можно срубить дерево культуры, но корни ее не выкорчуешь. Там и сям появляются  новые поразительные ростки. И будут появляться – даже если страну раздерут на автономные и враждующие  вотчины. А еще всё это «есть» в нас, юдороссах. Органической частью России мы стать не можем, да и не захотим: демонические триады вроде «самодержавия, православия и народности», либо «чуда, тайны и авторитета»  — не для нас. Будучи пасынком, унизительно набиваться в сыновья. И мы никогда не забудем той ненависти, которая изливалась на нас за сам факт причащения к русской культуре. Бог с вами, россияне, живите, как умеете. Довольно с нас и того, чего мы у вас «набрались» — с этим хоть в Новую Зеландию. А набрались мы кое-чего у свободомыслящей и совестливой части нации, даром что ее систематически уничтожал  большевистский режим. Набрались  у вашего погибшего дворянства, даром что его культурные сокровища создавались на помосте, водруженном на миллионы холопских спин. Культура есть накопление отфильтрованных подпочвенных вод национального бытия. Надо иметь почву, чтобы рыть в ней колодцы. Евреи, лишенные почвы, пригляделись  к опусканиям-взмахам колодезных журавлей России и захотели для себя такого же. Первопроходцы возрожденного Израиля начали с крестьянского труда: на русский лад, только без царя, помещика и городового. Эти юдороссы не несут ответственности за смесь местечковости,  левантизма и американизма, определяющих культурное лицо сегодняшнего Еврейского государства.

Вот что тут, видимо, главное. Проблема «человек и общество» не решается начальственным кнутом, но не решается и разнузданностью одиночки. Правда  выше лжи, даже хорошо оплачиваемой; сострадание выше безжалостности; деликатность выше хамства; разум выше стадной слепоты; самоотверженность выше своекорыстия. Когда-то русская приятельница спросила меня, что я понимаю под «русским человеком». Пока я долго  отвечал, она скептически ухмылялась. А в конце сказала: «В таком случае ты и есть русский человек». Быть по-твоему, подруга.